Встреча

	От	Potato
	К	Пуденко Сергей
	Дата	25.06.2007 02:58:59
	Рубрики	В стране и мире;

Не публиковали... Забавно, однако.

Вспоминаем наиболее известное при совке: Детство. В людях. Мои университеты.
Без всяких Эренбургов:
http://maximgorkiy.narod.ru/moi_univer.htm
А деревня не нравится мне, мужики - непонятны. Бабы особенно часто
жалуются на болезни, у них что-то "подкатывает к сердцу", "спирает в
грудях" и постоянно "резь в животе", - об этом они больше и охотнее всего
говорят, сидя по праздникам у своих изб или на берегу Волги. Все они
страшно легко раздражаются, неистово ругая друг друга. Из-за разбитой
глиняной корчаги, ценою в двенадцать копеек, три семьи дрались кольями,
переломили руку старухе и разбили череп парню. Такие драки почти каждую
неделю.
Парни относятся к девицам откровенно цинично и озорничают над ними:
поймают девок в поле, завернут им юбки и крепко свяжут подолы мочалом над
головами. Это называется "пустить девку цветком". По пояс обнажённые снизу
девицы визжат, ругаются, но, кажется, им приятна эта игра, заметно, что они
развязывают юбки свои медленнее, чем могли бы. В церкви за всенощной парни
щиплют девицам ягодицы, кажется, только для этого они и ходят в церковь. В
воскресенье поп с амвона говорил:
- Скоты! Нет разве иного места для безобразия вашего?
- На Украине народ, пожалуй, более поэт в религии, - рассказывает
Ромась, - а здесь, под верою в бога, я вижу только грубейшие инстинкты
страха и жадности. Такой, знаете, искренней любви к богу, восхищения
красотою и силой его - у здешних нет. Это, может быть, хорошо: легче
освободятся от религии, она же - вреднейший предрассудок, скажу вам!
================== Конец цитаты.

Политэконом Пайдиев пишет в связи с Горьким
http://paidiev.livejournal.com/63848.html
Л.П. Ведь какой террор был! Причём ПРЕВЕНТИВНЫЙ! Это осталось даже в официозных изданиях Ленина!
В селе Высокое моей бабушки. Пришли и убили всю семью священника. Несколько старух, которые пытались защитить церковь и детей. Мужчины были в поле. Вернулись, почти все фронтовики, догнали чоновцев, половину перебили. Командира (комиссара?) казнили страшно. Прочих вернули властям (сопляки, да и не зачем ссориться с Властью).Они не знали , что такое "лиговская и гаванская шпана". Потом власти подтянули артиллерию и была бойня.
И так по всей России.
Изъятие хлеба. В России своего хлеба не хватало. Люди жили отхожими промылами. Приходят в деревню: самые богатые дома: давай хлеб. Но это дома каментёсов (как в Высоком), штукатуров, краснодеревщиков и маляров! Хлема едва до Рождества. Чем кормить детейй, а хлеба не купишь! А сдохнет корова - умрут дети 100%. Изымали с адисткой жесткостью. Ну и получали в ответ по делам своим.
А голод был вызван развалом оптовой торговли, порождённой разгромом банков в 1918. Одного провзглашения НЭП хватило, чтобы через 2-3 месяца голода не стало повсеместно.
================== Конец цитаты.

Как строились богатые дома, писал настоящий бывший крестьянин-отходник:

http://militera.lib.ru/memo/russian/vershinin/index.html (Глава первая. Истоки)
Первый плотницкий выход мы с отцом совершили в соседнее село Ковербуй, где зажиточный крестьянин решил построить новый дом. В артель мужики приняли двух парнишек, в том числе меня.
— Будешь строгалем, Костя, — решил отец. — Смотри, как это делается. — Он сел верхом на бревно и потянул на себя двуручник.— Вот так надо ошкуривать лесину.
Напарником моим стал Федя Патяшкин — подросток двумя годами старше меня. Первый рабочий день оказался самым тяжелым. До того наелозился по бревнам, будто сто верст проскакал на неоседланной лошади...
— Ничего, привыкнешь, — утешал отец. — Стружечку подкладывай, чтобы мягче сидеть было.
Вскоре и в самом деле привык. Спина, ноги и руки словно задубели, и я перестал ощущать усталость. Только мозоли кровоточили...
Работали мы с рассвета до сумерек. Помимо основных обязанностей — ошкуривать бревна — мне приходилось выполнять разные поручения артели, помогать хозяйке дома, готовившей для нас еду: носить дрова и воду, чистить картошку, мыть посуду. Свободного времени совсем не оставалось.
...
Наконец работа подошла к концу. Получился не дом, а картинка. Все было сделано с любовью: и крыша с коньком, и разукрашенные резьбой наличники, и уютное крыльцо.
— Принимай, хозяин! — не без гордости сказал старший артели и попросил расчет.
Хозяин поблагодарил нас за хоромы и, поочередно загибая пальцы рук, стал делать подсчеты.
— Хлеб и мясо ели, квас пили, керосин расходовали...
— А я еду для вас готовила, — встряла хозяйка. — Два раза самогонку гнала...
И пошло... Для перечисления всех содеянных для нас благ у хозяина даже пальцев не хватило.
— Хватит! — не выдержал старший артели и хлопнул картузом о землю. — Давай то, что причитается.
Не померкла красота построенного нами дома. Помрачнели только лица деревенских зодчих от хозяйского лихоимства. От зари до зари стучали они топорами и звенели пилами, а окончился их труд обидным торгом. И тогда я, может быть впервые, осознал, что не все мужики одинаковы, хоть и числятся в одном крестьянском сословье...
================== Конец цитаты.
Видимо, политэконом Пайдиев гордится, что его деды наводили порядок в России - порешили комиссара. Как в известной песне.