>перевод на русский через сетевой переводчик
>статья из дополнительного сводоного номера альманаха
>
> ИБИМАТ-1
См.в форуме также ветку "Арсенал 21 века", вводную заметку про
фрацузские источники ИБИМАТа
https://vif2ne.org:2020/vstrecha/forum/0/co/1033.htm
>
>
> > ------
статья Ю.Холланда из сборника
Deleuze и Guattari: Новые Картографии в Политике, Философии, и Культуре,
Элеонор Кофман, редактор (Миннеаполис: Университет Миннесотской Прессы,
1998
Есть три формы социальной власти: верховный, дисциплинарный, и контроль.
Есть два способа доминирования: рабство и подчинение. И есть три типа
"захвата" - то есть, три способа установить и приспосабливать ценность:
они - арендная плата основания, прибыль, и что я назову "налогом" (чтобы
перевести "prйlиvement"), который является самым распознаваемым в формах
налогов и интереса (в отличие от прибыли). Текущий троп рассказа,
кажется, организовывает эти категории, своего рода извращенное
возвращение к происхождению: самый передовой капитализм замечен как
возражение с самыми архаичными формами варварства
[Из - Deleuze и Guattari: Новые Картографии в Политике, Философии, и
Культуре, Элеонор Кофман, редактор (Миннеаполис: Университет
Миннесотской Прессы, 1998): 65-73 .]
Что случилось в "промежутке" (чтобы использовать одно из любимых
выражений Делеуз) меж первым и вторым томом Капитализма и Шизофрении?
{1} действительно ли второй том - прогресс или отступление относительно
первого? Плато форматирует из тома 2, взрывают остатки "arboresence"
информирование - наконец весьма обычный - линейный формат и аргументация
в томе 1? Или второй том представляет отступление от бескомпромиссной
воинственности первого в политическое предостережение или неподвижность?
Вместо того, чтобы рисковать глобальным суждением по этой проблеме, я
предлагаю рассмотреть здесь развитие Делеуз и мысли Гуаттари на одной
относительно ограниченной теме: взаимодействие перспектив свободы и
давлений ограничения в пределах капиталистических социальных
формирований. Мое название указывает полное руководство, которое их
мысль берет от тома 1 к тому 2 и вне {2} - от шизофрении до социального
контроля - но я намереваюсь возвратиться тем не менее к теме шизофрении,
если только кратко, в конце эссе.
Мы начинаем, тогда, с Томом 1, Anti-Эдипом. К трем темам нужно
обратиться: откуда понятие шизофрении прибывает и как и почему
Deleuze-Guattari преобразовывают это; как силы и динамика социального
контроля, противоположного шизофрения задуманы; и какой прогноз дается
относительно оппозиции между шизофренией и социальным контролем.
термин "шизофрения" прибывает от версии лингвистического
экзистенциалиста Лакана психоанализа, где это называет просто metonymic
форма желания беспрепятственным метафорическими ассоциациями
эквивалентности и значения наложенного на желание социальными и/или
лингвистическими кодексами, работающими от имени отца. В то время как
метафорическая ось беседы представляет желание социальному кодированию в
символическом заказе, metonymic ось - что называет Лакан, metonymy
желания - питает тщетную попытку восстановить непосредственную связь с
царством того, чтобы быть и тела, связь, навсегда потерянная (в хорошем
экзистенциалисте мода) с овладением языком и входом в символический
заказ. {3}
Из всего этого, Deleuze-Guattari сохраняют только semiosis
шизофрении Lacanian, ее определение как непосредственная или
непредсказуемая форма желания, освобожденного от социального
кодирования. И что освобождает желание, согласно Deleuze-Guattari,
является капитализмом, а не чем - нибудь психологическим: шизофрения
является результатом особенности процессов расшифровки капитализма. Но
капиталист, расшифровывающий в свою очередь только выражает до
исторически беспрецедентной степени универсальную тенденцию, врожденную
всем человеческим обществам и действительно всем формам жизни: тенденция
израсходовать энергию или на рост или упадок, или некоторую комбинацию
обоих. Работа Deleuze-Guattari's - то, что мы могли бы назвать
сообщенным Марксом, а не Марксист, и здесь они привлекают Bataille и на
втором законе термодинамики больше чем на любом
Марксистском-диалектическом представлении общества и истории. {4}
Действительно, Anti-Эдип самоописан, поскольку "естествознание"
человеческих обществ {видит Anti-Эдипа 4-5, 24-25), согласно которому
социальные формы - как все другие формы жизни - поняты как
противоречащие рассеивающие структуры: они - anti-entropically и
безвозвратно организованный, но только чтобы рассеять так намного больше
фактически бесконечной поставки энергии, обеспеченной к планете при
свете и нагреть радиацию от солнца. Хищная форма жизни тигра, как
Батэйлл выразился, является воплощением сложной биологической
организации, посвященной просто потреблению такого большого количества
воплощенной энергии, как это может поесть. Даже более
сложно-организованная форма жизни, которая является капиталистическим
обществом, Батэйлл, спорила, logarithmically увеличивает давление, чтобы
рассеять избыточную энергию, так как это развращенно концентрирует уже
чрезмерную энергию, прибывающую от солнца в бесконечно-накопленные
средства дальнейшего производства, вместо того, чтобы посвятить себя
великолепным расходам как все другие формы жизни (включая все другие
человеческие социальные формы). Расшифровка отвечает на или выражает то
давление, чтобы рассеять накопленную избытком энергию; действительно,
шизофрения может быть понята, поскольку выпуск того давления, или как
своего рода ускоренная энтропия обращался к сверхнакопленным кодексам.
(Джон Колтрэйн берет приятно-закодированную песню как "Мои Любимые Вещи"
и расшифровывает это, помещает это в полет.) Обращенный
капиталистические учреждения так же как к кодексам, шизофреник
де-territorialization - энтропический принцип и сила повода революции.
{{4}}
То, что наиболее немедленно возражает против революционной
шизофрении, - паранойя, которая является до некоторой степени пережитком
от предкапиталистических социальных формирований. Принимая во внимание,
что шизофрения определяет подтверждение имеющего значение процесса
непосредственно без устойчивых кодексов или знакомого значения (Джон
Колтрэйн), в паранойе, все не только закодировано и значащее, все это
означает ту же самую вещь - безотносительно ужасающего бога, или деспот
говорит, что это означает. Принимая во внимание, что в шизофрении нет
никакого источника значения вне процесса импровизации, есть в паранойе
единственный и высший источник всех кодексов и значения: бог деспот
(Anti-Эдип 192-94). В то же самое время, но в социо-исторических а не
строго психологических терминах, деспот - имперский суверен, которому
все предметы должны бесконечный долг, включая их самые жизни. (Только
"психологическая" параноидальная индивидуальность фактически полагает,
что деспот делает все вообразимое, чтобы собрать это от него лично). Все
значение является результатом суверена, потому что это к нему, что всему
долгу должным, и наоборот.
Но капитализм - кардинально не форма суверенитета, и его способы
социального контроля не верховные: капитал преуспевает в том, что занял
положение суверена, не распределяя никакого значения. {5} Капиталу таким
образом должным бесконечный долг, но чему должным - просто работа,
определенная количественно трудовая власть, а не жизнь; и таким образом
капитал сидит немой на троне свергнутого суверена, не предлагая никакого
устойчивого значения взамен. Действительно, капиталистическая
расшифровка имеет тенденцию вместо этого систематически лишать ореол
значения от всех аспектов социальной жизни (как Маркс выразился), и
организовывает общество как наличная связь ради избыточного накопления
одного, а не любым значащим способом. Deleuze-Guattari называют этот
капиталистический процесс на основе рынка социальной организации
"axiomatization" {6}; и каково устанавливает это кроме других социальных
форм - то, что капиталистические аксиомы соединяются полностью
неопределенные потоки вопроса/энергии, потоки, которые становились
определенными - берут содержание, качество, даже означая - только после
того, как они были соединены. Начальные неопределенные потоки
капитализма были конечно богатством в жидкой форме (деньги, а не земля)
и трудовая власть, типа массы рабов, которые были насильственно
"освобождены" от ее предыдущего определения как крестьянская рабочая
сила законами о Вложении. Этот процесс "де-territorialization" -
отделение трудовой власти от средств производства так, чтобы это стало
неопределенной "трудовой властью вообще" - сопровождается процессом
"re-territorialization", который снова прикрепил прежних крестьян к
новым средствам производства: ткацкие станки возникающей текстильной
промышленности. Много других аксиом были с тех пор добавлены, само собой
разумеется, в ходе капиталистического развития: технологии производства,
возбуждения требования и управления вкуса, и т.д.
Эти процессы отделения и повторного прикрепления неопределенной
трудовой власти на средства производства, которые находятся в постоянном
технологическом потоке, составляют основные ритмы капиталистического
развития, согласно Deleuze-Guattari (Anti-Эдип 257-60).
Де-territorialization и re-territorialization - их термини для того, что
Маркс назвал "примитивным накоплением" - при условии, что мы вспоминаем,
что это обращается к накоплению "свободных" чернорабочих в дополнение к
жидкому богатству. Фундаментальная форма социального контроля под
капитализмом таким образом вызвана re-territorialization из-за
обобщенного де-territorialization - вызванный в смысле, что, так как с
рабочей силой разводятся от любых средств жизни, это должно продать ее
власть владельцам средств производства только, чтобы выжить.
Капиталистический axiomatization является таким образом двойственным
(чтобы не сказать противоречащий): через де-territorialization и
расшифровка, это освобождает людей от определенных условий существования
и кодексов значения (таким образом выпускающий шизофрению), только
вынуждать их при необходимости принимать новые и все более и более
эксплуатационные условия существования через re-territorialization.
Отметьте асимметрию: Deleuze-Guattari редко упоминают, "что повторно
кодировали" в связи с re-territorialization. Это - то, потому что
капиталистический axiomatization - по существу бессмысленное исчисление:
капитализм не предлагает никакого устойчивого кодекса, действительного
для рынка, который это непрерывно реконструирует и расширяет: вера в
любого генерала, подразумевающего при этих условиях "параноидальна".
Если бы не неудобство рабочих и потребителей, капитализм сделал бы очень
приятно, не означая в целом. {7}, Что действительно обеспечивает
временный, местный капитализм значений, - производные любых аксиом,
случается, находятся в месте: обучение работы и переобучающий через
системы образования, управление вкуса через рекламирование и маркетинг
систем, и так далее. То, что является замечательным, - то, что во всех
этих определенных областях, повторно кодируя, поскольку последствие
де-territorialization принимает общую форму комплекса Эдипа, основанного
на образце разделения от средств жизни (мать) сопровождаемый подчинением
к внешней власти (отец, босс, священник, преподаватель, скала или
спортивная звезда, политический деятель, кто бы ни). Комплекс Эдипа,
другими словами, следует из капиталистического axiomatization перед
становлением моделью subjectivation особенности ядерной семьи. После
re-territorialization, oedipal перекодирование - таким образом другая
главная форма социального контроля под капитализмом - и это включает
Фрейдистский психоанализ, который посредством переноса просто
воспроизводит местные значения и "образец" subjectivation установленный
ядерной семьей в близкой форме перекодирования совершенно подходящий (и
действительно полученный из) капиталистический axiomatization. {{7}}
Так, чтобы был то, как Deleuze-Guattari переписывают
психоаналитический комплекс Эдипа в марксистских терминах. Но это -
Батэйлл (и в конечном счете Nietzsche), который имеет последнее слово в
Anti-Эдипе, и против Маркса так же как Freud. Это может казаться, к
обратному, что Freud или Лакан имеют последнее слово: в конце концов,
самое поразительное политическое суждение в Anti-Эдипе - то, что не
сознающие инвестиции желания всегда имеют большее значение чем
сознательные инвестиции интереса; преследование рационального личного
интереса, даже когда определено в терминах интереса класса, является не
чем иным как модернизацией для того, чтобы преследовать независимо от
того, что желание сделало желательным (Anti-Эдип 257, 343-48). Но отзыв,
как Deleuze-Guattari пересмотрели желание: это не вопрос желания спать с
матерью и убивать отца; ни - это metonymy Лакана желания, тщетная борьба
за сплав с тем, чтобы быть: это - энтропическое желание максимального
разложения или расходов энергии, что Deleuze-Guattari называют
"антипроизводством" (и иллюстрируют в отношении ядерной гонки
вооружений, между прочим). В "естествознании" человеческого общества,
капитализм появляется как самая сложная форма организации для того,
чтобы концентрировать и рассеивать лишнюю энергию; таким образом не
уровень капиталистической производительности, но уровня
капиталистического антипроизводства служит предварительными выборами (и
обычно зловещий) аттрактор для желания, независимо от и даже вопреки
любому мыслимому рациональному интересу. Учитывая это важное напряжение
Bataille-Nietzsche, это не никакое удивление, что Anti-Эдип непреклонно
отказывается изложить политическую программу, для перспективы передачи
инвестиций желания от капитала до другого аттрактора для желания, к
тому, на что только ссылаются Deleuze-Guattari как "Новая Земля"
(Anti-Эдип 35, 321-22, 382), кажется весьма отдаленным (чтобы не сказать
просто утопический), и Капитализм и Объем Шизофрении 1 - для всего его
понимания, и суровость - не симулирует наносить на карту стратегию
достигнуть этого.
К которому должно добавляться, что Объем 2 не делает также: Тысяча
Плато достигает многих других вещей, но не этого. Это намного более
широко в возможностях, и ссылки на Freud и Лакана, который сосредоточил
первый объем почти полностью, исчезают (даже в плато "Человека волка"!)
. Что - то другое случается с понятием axiomatization, которые,
поскольку мы видели, лежат в основе Объема 1: это не исчезает, но
повторно расположено в большей концептуальной матрице, которая
анализирует социальные формирования в терминах трех критериев: формы
власти, способы доминирования, и типов того, что Deleuze-Guattari
называют "захватом". {8} есть три формы социальной власти: верховный,
дисциплинарный, и контроль. Есть два способа доминирования: рабство и
подчинение. И есть три типа "захвата" - то есть, три способа установить
и приспосабливать ценность: они - арендная плата основания, прибыль, и
что я назову "налогом" (чтобы перевести "prйlиvement"), который является
самым распознаваемым в формах налогов и интереса (в отличие от прибыли).
Текущий троп рассказа, кажется, организовывает эти категории, своего
рода извращенное возвращение к происхождению: самый передовой капитализм
замечен как возражение с самыми архаичными формами варварства. {{8}}
Я начну, повторно располагая axiomatization среди форм захвата.
Axiomatization - то, что формально отличает прибыль от арендной платы
основания как типы захвата и что исторически отличает капитализм от
феодализма при его появлении в Европе. В отличие от axiomatization,
который, поскольку мы видели, соединяется расшифрованные потоки
(например богатства и рабочей силы), арендная плата основания
захватывает продукт определенно и решительно посадила богатство: это
основано на непосредственно личном (а не установленный рынком) отношения
обязательства, и это может быть (и часто был), заплатил натуральный, а
не в валюте. Но эта последняя особенность (возможность натуральной
оплаты) отличает арендную плату основания от формы налога захвата
столько, сколько от axiomatization и формы прибыли. Поскольку имперские
налоговые налоги вовлекают крупномасштабный, дальний доминион, где
непосредственно личные отношения не получают, и деньги - абсолютная
потребность: натуральные платежи слишком быстро стали бы избыточными
(если бы они просто не портили в пути) представлять любой интерес для
императора. Действительно Deleuze-Guattari настаивают весьма
напряженно - против обычного Марксистского представления - что
социальное происхождение денег не было в торговле (не в диалектическом
превышении бартера, предназначенного, чтобы привести к commodification
трудовой власти как источник всей ценности и особенно избыточной
ценности), но в налоге имперских налогов (Тысяча Плато 442-44).
Имперский захват был основан на монополистической власти чеканить деньги
и пустить это в обращение способами, которые последовательно увеличивали
доминион императора и постоянно раздували его собственную казну. На
представлении Deleuze-Guattari's, капитал финансов сегодня играет точно
ту же самую роль, и (шагните, Маркс) достиг доминиона по индустриальному
капиталу. Налог на оборотном капитале, известном как интерес больше не
должен таким образом быть понят как часть полной суммы избыточной
ценности, произведенной трудовой властью, но как ассигнование,
происходящее от власти "выпустить" или "изобретать" капитал
непосредственно и поместить это в обращение способами, которые
увеличивают его доминион и его способность выпустить больше капитала.
{9} извращенное возвращение к происхождению, тогда, который видит
капитал не как действительно социальное отношение, замаскированное как
денежно-кредитное отношение среди вещей, но как социальная иллюзия или
беллетристика, которая только вовлекает вещи - производство и
потребление вещей - как своего рода epicycle преобладающего движения,
которое является движением денег, порождающих деньги.
Возвращение налога как доминирующий тип захвата, однако, не влечет
за собой возвращение к имперскому государству непосредственно как
современная форма власти, в значительной степени потому что налоговые
налоги государства теперь зависимы к налогам интереса финансов и
спекулятивного капитала, с которым они тем не менее продолжают
сосуществовать (поскольку все мы знаем). Что случилось с государством?
Как это уступало капиталу? Та история - конечно длинное и усложнила
один, но ее логика - меньше так: потому что капиталистические аксиомы
работают на расшифрованных потоках, захват прибыли оказался намного
более гибким, инновационным, и мощным чем что - нибудь, что верховное
государство могло собрать, базируемый, поскольку это было на простом
сверхкодировании существующих кодексов через сырое доминирование и
завоевание независимо от того, что излишек, случилось, был доступным.
Власть суверенитета потребовала только повиновение и держала только
власть смерти по ее членам, тогда как дисциплинарная власть, работающая
в обслуживании капитализма ищет власть над жизнью как производительный
ресурс ("био власть") и требует постоянно увеличиваемую эффективность, а
не простое повиновение, поскольку Foucault показал. {10} {{10}}
В то же самое время, насильственно отделяя рабочую силу от его
средств жизни через де-territorialization, капитализм увеличивает фактор
subjectivation его рабочих: целая новая субъективность - включая новые
практические навыки получила через все более и более долгосрочное
обучение или образование, но также и новые отношения к тому, что
прибывает, чтобы быть известным как "работа", самообладание, задержка
вознаграждения, посредничество денег, беспристрастность рынка, распад
сообщества, и так далее - под капитализмом, целый новый способ
доминирования требуется: Deleuze-Guattari называют это "подчинением", и
определяют это против "рабства", которое требует простого повиновения.
Образцовый из рабства - то, что Льюис Мамфорд называет "мегамашиной",
которая строила пирамиды {11}: здесь рабочая сила состояла из сырых
трудовых ресурсов, физические мощности которых использовались строго как
фактор производства как этот любого другого вьючного животного, без
отношения к или любой потребности в субъективности. Под капитализмом, в
отличие от этого, рабочие не простые доступные части мегамашины, они -
формально-независимые, уверенные в себе агенты, которые обучаются для и
затем заключают контракт, чтобы работать над или рядом с машинами;
капитализм, в конце концов, поддерживает ясное различие между
technologized постоянным капиталом и subjectivized переменным
капиталом - различием, которое просто не получает в деспотических
государственных формах, чей способ доминирования - рабство.
Но дисциплинарная власть не cо-terminous с
доминированием-подчинением, даже если капиталистическая дисциплина
работы представляет первый исторический квантовый прыжок в факторе
subjectivation. Поскольку, поскольку капитализм развивается, розничная
покупательная способность становится по крайней мере столь же важным
местоположением subjectivation поскольку трудовая власть, как
рекламирование и маркетинг производят субъективности, которые определяют
себя тем, что они потребляют больше чем, что они производят.
Много общественных школьных систем в Соединенных Штатах сегодня
позволили корпоративным спонсорам устанавливать телевизоры в классных
комнатах, чтобы показать программы новостей суррогата в течение часа или
более каждый день. (Само собой разумеется, сопровождающие рекламные
объявления и достаточно часто истории "новостей" непосредственно
бесстыдно продвигают корпоративного спонсора и продукты быстрого
питания, которые корпоративный филиал вероятно продает в школьном
кафетерии.) Дело в том, что для общественных школ предназначаются не
так, чтобы ухудшить навыки и таким образом обесценивать заранее ценность
трудовой власти (хотя это верно, также), чтобы захватить власть
потребителя и в школе и в будущем.
Когда Deleuze-Guattari настаивают, чтобы государства сегодня служили
немного больше чем "модели реализации" для капитала, это включает
способы оборудования subjectivation, которые формуют граждан в
производителей и потребителей, соответствующих для различных режимов
капиталистического axiomatization, в пределах от передового к
слаборазвитому и всему между; государства также обеспечивают необходимые
юридические и инфраструктурные структуры (трудовые законы,
информационное супершоссе) необходимый для того, чтобы захватить прибыль
и для того, чтобы наложить интерес на капитале, помещенном в обращение -
ли в спекулятивных инвестициях, розничной продаже, или хорошем
старомодном производстве.
Как описывает все виды оборотного капитала, превосходят захват прибыли в
величине и важности, дисциплинарное общество уступает тому, что Делеуз,
недавно названный "управляют обществом" в статье, которая суммирует и
развивает выводы, сделанные в заключительных плато Объема Капитализма и
Шизофрении 2. {12} предназначаемое нишей рекламирование На основе
высоких технологий и машинный, быстродействующий запас, товар, и
предположение валюты делают маркетинговых консультантов и торговцев
программы, а не фабричных боссов "нахальными владельцами" общества
контроля, как Делеуз выразился. Принимая во внимание, что дисциплинарная
власть была осуществлена в местах вложения - на фабрике, на школах, в
вооруженных силах, в убежище - контроль осуществлен фактически всюду:
маркетинг информации, например, забран везде, где и всякий раз, когда
магазин людей, путешествие, налоги платы, регистр, чтобы голосовать, и
так далее.
Это имело обыкновение быть, например, что маркетинг кампаний
(политический так же как коммерческий) попросит, чтобы предполагаемые
избиратели или потребители в так называемых "группах опрашиваемых"
заполнили анкетные опросы, чтобы оценить речь кампании или рекламу; это
было доминированием подчинением, поскольку субъективные ответы
требовались и интерпретировались. Все более и более, однако, участники
группы опрашиваемых завербованы вместо этого на устройства биологической
обратной связи, которые измеряют гальванический ответ кожи, биение,
пульс, и дышащие нормы: подчинение уступило рабству на основе высоких
технологий.
Пункт здесь - то, что в обществе контроля, дисциплинарное подчинение
теряет основание и пробивается для извращенного возвращения к рабству
как преобладающий способ доминирования. Безусловно, прибыль все еще
захватывается от подчинения работы, но даже здесь, уровни заработной
платы определены все более и более через индивидуальные критерии
качества работы на основе высоких технологий везде, где и всякий раз,
когда работа выполнена, а не коллективным трудовой-разовый проведенный
на фабрике. И еще более широко распространенный, покупатели, избиратели,
путешественники, инвесторы, домовладельцы, и т.д все части, которыми
становятся, обширной кибернетической мегамашины, которая мгновенно
регистрирует каждое решение и кормит это назад в механизмы контроля,
работающие в обслуживании налогов, которые "чистый" капитал финансов
захватывает с фактически всех моментов обращения всюду по рынку.
Социальный контроль сегодня, тогда (в том, что иногда называют
режимом гибкого накопления), работает через комбинацию долгосрочной
дисциплины и быстродействующего контроля, в то время как способ
подчинения и вложения, связанного с прежним теряет основание к
распространяющемуся кибернетическому рабству в связи с последним. И
это - быстродействующая особенность контроля передового капитализма - к
кругу назад теперь к моему пункту отправления - который подвергает
сомнению жизнеспособность шизофрении как потенциально революционная
линия-полета. Пока относительная неподвижность социальных кодексов -
кодексов трудовой дисциплины, кодексы коллективного способа, которой
предпочтение, и так далее - был критическим к аксиомам массового
производства, шизофреничная расшифровка, имели пункт (пункт d'appui) и
подрывной эффект. Но как только кибернетическая мегамашина может почти -
мгновенно захватывают малейшие изменения во вкусе или образе жизни, в
дифференциалах валюты или запасе и ценах облигаций, и может
программировать их в его систему, великолепная семиотика шизофрении
становилась бессмысленной, слишком легко возвращенной аксиоматикой
быстродействующего маркетинга. Нельзя сказать, что Deleuze-Guattari
просто разочаровываются в ценности шизофрении, поскольку они не делают;
но они действительно пробуют оценить его риски: нормы расшифровки
достаточно быстро, чтобы опередить сегодняшние быстродействующие
маркетинговые технологии могут вполне ускориться в черные дыры
уединенной субъективности, в пределах от "аномии" к кататонии.
Следовательно важность, что Тысяча Плато приписывает изобретению планов
последовательности или состава, где линии полета могут пересечься и
стать производительными вместо того, чтобы произойти в пустоту. {13}
{{13}}
И лучший случай, к моему мнению, плана последовательности,
составляющей шизофреничные линии из полета в производительном (чтобы не
сказать революционера) пути - все еще импровизационный джаз - одна из
"Моих Любимых Вещей". {14}
ПРИМЕЧАНИЯ
(нажмите на число примечания, чтобы возвратиться к тексту),
1. См. специальный выпуск Вещества (*66, 1991) на этом вопросе.
2. Жилль Делез и Фели Гаттари, Капитализм и Шизофрения, 2 vols.
(Миннеаполис: Университет Миннеаполисской Прессы, 1983 и 1987)
(оригинальные французские выпуски, Париж: Minuit, 1972 и 1980). Ссылки
страницы на английские выпуски появляются вводно в тексте. Я также
привлекаю эссе Делеуз "Постскриптум на Обществах Контроля,", который
появился в английском переводе в октябре 59 (1992): 3-8 (первоначально
изданный в журнале L'autre 1 [май 1990] как "Postscriptum sur les
sociйtйs de contrфle"; это также появляется в Pourparlers [Париж:
Minuit, 1990], 240-47).
3. На метафоре и metonymy в Lacan, см. Kaja Silverman, Предмет Семиотики
(Нью-Йорк: Пресса Оксфордского университета, 1983), и мой
"Schizoanalysis и Baudelaire: Некоторые Иллюстрации Расшифровки на
Работе," в Делез: Критический Читатель, редактор Пол Паттон (Оксфорд:
Базил Блаквелл, 1996), 240-56.
4. См. особенно Georges Bataille, Проклятая Доля, сделка Роберт Херлей
(Нью-Йорк: Зональные Книги, 1988) (оригинальный французский выпуск,
часть La maudite [1949; Париж: Minuit, 1967]). Делез и понятие Гуаттари
"антипроизводства" в Anti-Эдипе происходят из понятия Батэйлл
"расходов".
5. "[U] nlike предыдущие социальные машины, капиталистическая машина
неспособна к обеспечению кодекса, который обратится ко всей социальной
области" (Anti-Эдип 33).
6. На понятии axiomatization, см. Anti-Эдипа 33, 224-34.
7. Но см. Джона Карлоса Роу, "Класс Письма," в Политике, Теории, и
Современной Культуре, Эмблема редактора Марка (Нью-Йорк: Пресса
Университета Колумбии, 1993), 41-82.
8. На формах социальной власти, см. "Постскриптум на Обществах
Контроля"; на способах доминирования, см. Тысячу Плато, Плато 5, "На
Нескольких Режимах Признаков"; на типах захвата, см. Тысячу Плато, Плато
13, "Аппарат Захвата".
9. На роли рассказа в поколении и обращении капитала, см. Роу, "Письмо
Класса".
10. См. в Истории специфического Мишэля Фуко Сексуальности, издание 1,
сделка Роберт Херлей (Нью-Йорк: Старинные Книги, 1980) (оригинальный
французский выпуск, Histoire de la sexualitй [Париж: Gallimard, 1976]);
и то же самое, Дисциплина и Наказывают, сделка Алан Шеридан (Нью-Йорк:
Пантеон, 1977) (оригинальный французский выпуск, Surveiller и punir
[Париж: Gallimard, 1975]).
11. См. Льюиса Мамфорда, Миф Машины (Нью-Йорк: Harcourt, Скоба и Мир,
1967) и то же самое, Техника и Цивилизация (Нью-Йорк: Harcourt, Brace
and Co., 1934).
12. Deleuze, "Постскриптум на Обществах Контроля ."
13. См. особенно Тысячу Плато, Плато 6, "Как Сделать Себя
Телом-без-органов ."
14. Для обсуждения неиерархических социальных отношений, воплощенных в
джазовых оркестрах по сравнению с таковыми из оркестров симфонии, см.
мое "'Введение в Нефашистскую Жизнь': Deleuze и Революционная Семиотика
Гуаттари," L'Esprit Crйateur 27, Номер 2 (1987): 19-29.
