Встреча

	От	Пуденко Сергей
	К	Кактус
	Дата	21.09.2012 11:50:06
	Рубрики	Проекты & планы;

Re: Re:серия" Словарь...

>Бурдье о Хайдегере читал внимательно. Все верно.

>Бердяев вне обсуждения. Это не может быть наукой как не может быть православной физика.

Бердяев в пересказе это фунтикова - очень важный ~~жук~~ участник важнейшего проектного движения, приведшего к текущей ситуации вялого демонтажа традиционных религий,прежде всего христианства.

Критически важного понять, что и как с этим произошло раньше, что случилось в 1979е и главное - теперь происходит (см мои замечания по очень продуктивной статье "не ньюэйджистки" Бедненко)

Теософия--антропософия---эзотеризм---НОВЫЕ РЕЛИГИОЗНЫЕ ДВИЖЕНИЯ
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B5_%D1%80%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%B3%D0%B8%D0%BE%D0%B7%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D0%B4%D0%B2%D0%B8%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5
НьюЭйдж
http://www.youtube.com/watch?v=f0G8XJNz4bY
я сейчас в темпе с этим разбираюсь
" Oxford Handbook of New Religious Movements. " download
Handbook of New Age
Edited by Daren Kemp and James R. Lewis

>Но за пределами явной поповщины в общественных науках возможна наука идеалистическая, именно наука (Гегель, Кант и проч.). Именно поэтому Ленин отстаивал принцип партийности в общественных науках, потому что наука идеалистическая есть и она главный враг науки материалистической. Творчество Хайдегера - вершина идеализма в философии.

Я не согласен. Надо поискать других кандидатов, если они еще есть (в чем тоже сомневаюсь- не было таких со времен Кроче и фашизма, смыло их). Это специальная игра в му-му-мудрость, нарочито мистифицированная и подаваемая за чистую монету, и закономерно влившаяся в фашисткий мейнстрим, как Б. показал

тут еще одна версия, менее "сносяшая", чем у Бурдье. Э.Ю. Соловьев старых времен

иррелигиозная антиисторическая имморальность
http://scepsis.ru/library/id_2661.html

Впечатление это, однако, не более чем иллюзия (причем иллюзия сознательно насаждаемая).

«Бытие и время» — книга, не только целиком принадлежащая определенной исторической эпохе, но и по самому своему существу злободневная.

она эксплуатирует ряд массовых настроений, порожденных кризисными, по сути стихийно-катастрофическими событиями начала XX столетия.

хайдеггеровское возрождение мистики и античной трагики имеет псевдоисторический характер. Их синтез с романтикой осуществляется за счет игнорирования их реального своеобразия. При этом элиминируются не частные и особенные, а именно существенно-всеобщие признаки конкретных культурно-исторических образований.

Идея призвания христиански-религиозного происхождения. С особой энергией и последовательностью она была проведена в немецкой Реформации: поздние мистики и молодой Лютер видели в божественном предназначении каждого человека его сверхдействительность и вневременный прообраз, его дарование и судьбу, меру его способности к пониманию, любви, вере и благодатности.
Причудливые, а подчас просто колдовские манипуляции, которые Хайдеггер проделывает над понятием «возможность», в конечном счете сводятся к попытке выработать безрелигиозную версию божественного призвания.

Субъект «Бытия и времени», по строгому счету, просто иррелигиозен. Ни страстная вера, ни последовательное безбожие ему неведомы: он знает только имитацию теизма (в раннепротестантском его варианте, то есть с акцентом на понятии божественного призвания).

Субъект «Бытия и времени» — это человек, играющий в Реформацию в эпоху, когда бог умер. Он говорит: «На том стою и не могу иначе», забывая, что у него под ногами нет прочной и общепонятной почвы Писания. Это поза Лютера на Вормсском рейхстаге, за которой, однако, не скрывается уже никакого иного смысла, кроме абстрактно нонконформистского: не так, как все, — всегда и непременно не так, как все.

>Насчет принципов Илларионова есть сомнения.
>Хорошо бы где-нибудь увидеть что он понимает под ними, из заголовков не все ясно.
>Но по крайней мере принцип фальсифицируемости в попперовской трактовке и принцип симметрии в трактовке теории струн не факт что научные.

он как раз четко его заостряет и разюирает в контр-попперовском варианте

Это надо полные варианты смотреть, как я уже рекомендовал

весьма трагично, что Илларионов не привлекался в коллективные работы. Семенов один в Словаре против всего цеха работает, а физику там окучил психофизик-торсионщик Лесков. Это вещь пострашней фауста-гете
http://www.twirpx.com/file/275964/
Лесков Л.В. Нелинейная Вселенная: новый дом для человечества...
Теория спин-торсионных полей Торсионные технологии Альтернативные проекты Мэоническая космология Пролегомены постсовременной научной парадигмы На пороге нового дома

приложэниэ
http://www.lib.ua-ru.net/diss/cont/217860.html
Говоря о перспективах онтологии у Хайдеггера и Делеза, мы имеем ввиду не столько то, что эти авторы выстраивают онтологические учения (в отношении Хайдеггера это справедливо, в отношении Делеза - нет), которые можно было бы по содержанию сравнивать, речь скорее о том, что они ставят саму возможность онтологии под вопрос. Вот эта-то проблематизация перспектив онтологии и оказывается в центре настоящего исследования. В том смещении онтологической проблематики, которая происходит в философии Делеза по сравнению с философией Хайдеггера, можно видеть симптом современной эпохи

http://bankrabot.com/work/work_78769.html
Для анализа взяты оптики именно Хайдеггера и Делеза поскольку,
Во-первых, именно эти две оптики достаточно репрезентативны для понимания перспективы современной мысли, так как оба автора - далеко не последние фигуры в пространстве философии XX века: без упоминания о Хайдеггере не обходится уже ни один учебник, а что касается второй интересующей нас фигуры, можно вспомнить известную фразу Фуко о том, что когда-нибудь XX назовут «веком Делеза».
Во-вторых, столь весомый статус этих авторов связан, прежде всего, с той новизной, которую они привнесли именно в онтологическую проблематику.
Фундаментальная онтология Хайдеггера оказалась для философии до такой степени серьезным явлением, что большинство авторов вынуждено с ней как-то соотноситься. Можно даже сказать, что во многом постструктурализм и постмодернистская философия выросло из критики онтологической концепции Хайдеггера, в которой (в критике) деятельное участие принимает Делез. То есть без той работы, которую Делез производит с онтологическим словарем Хайдеггера, облик современной философии был бы иным (аналогичные заслуги связаны, конечно же, и с именем Деррида, но они остаются за границами данного исследования).
В-третьих, различие оптик Хайдеггера и Делеза объяснимо не только различием их собственных позиций, но и временной дистанцией между ними, которая, хоть и не велика, но вполне иллюстрирует собой смещение «духа времени» от модерна к постмодерну. И таким образом анализ различия этих перспектив будет небезынтересен в контексте вопроса о динамике развития современной ситуации.
В-четвертых, хайдеггеровская и делезианская перспективы онтологии встретились в одном пункте, расходясь во всех остальных, а такая ситуация удобна для сравнения различного.
В-пятых, сам этот контрапункт (момент встречи-расхождения) крайне показателен в свете вопроса о задачах современной мысли. Делеза и Хайдеггера объединяет задача критики метафизики представления, однако вариант Хайдеггера, подчиненный проекту фундаментальной онтологии, кажется Делезу недостаточно радикальным, что он и формулирует в виде вопроса: «Достаточно ли противопоставить Одинаковое Тождеству, чтобы мыслить первичное различие, избавив его от опосредования? Совершает ли Хайдеггер превращение, согласно которому однозначное бытие приписывается лишь различию и в этом смысле крутится вокруг бытующего? Понимает ли он сущее таким образом, что оно поистине освобождается от всякого подчинения тождеству представления? Думается, что нет, учитывая
его критику ницшеанского вечного возвращения».2 Итак, Хайдеггер освобождается от метафизики для того, чтобы спасти философию именно в качестве онтологии, Делез же выстраивает перспективу собственной мысли таким образом, чтобы онтология устранила саму себя или точнее, речь идет о моменте трансформации онтологии в критику и симптоматологию.
Собственно говоря, косвенным образом данное исследование затрагивает еще одного «ниспровергателя метафизики», а именно Ницше