От Кактус Ответить на сообщение
К Михайлов А. Ответить по почте
Дата 23.01.2009 12:55:40 Найти в дереве
Рубрики В стране и мире; Версия для печати

Re: История и...

>Вот только это уж очень условное разделение — линия Фихте-Гегель-Маркс_...-Шушарин трактуют собственность деятельностно. Мы уже в другом месте обсуждали как взаимная детерминация деятельности и отношений общения образует целое способа производства. Вот действующие в такой структуре субъекты и есть классы по Марксу и по Шушарину.

И я о том же. Обществоведам рассматривающим производственные отношения приходится поступать как физикам 19 века с пространством и временем - раз у нас нет возможности измерять ускорение и замедление времени, давайте договоримся что время течет равномерно и будем стоять на нем как на позиции для наблюдения за пространством. Отсюда неизбежный уклон в сторону или экономики или техники. А реальный процесс единый.

>Расскажите, если не затруднит, в том объеме, сколько считаете нужным. Так сказать для общей социологической картины.

До 1905 года на заводе шла только экономическая борьба неквалифицированных рабочих не за улучшение условий труда (производство вредное), а за снижение требований к трудовой дисциплине и повышение зарплаты. Вожаком был бывший цирковой борец с криминальным прошлым. Колоритная личность – настоящий горьковский босяк, поменявший за свою жизнь два десятка профессий. После 1905 года, когда экономическая борьба рабочих пошла на спад, он куда-то исчез. Его роль на заводе определялась борьбой за права трудящихся, а когда тема заглохла, он слинял. Рабочий он был никакой. В 1905 году коллектив участвовал во всероссийской стачке под теми же лозунгами: долой технологическую дисциплину, даешь расценки. Четверо квалифицированных рабочих действовали против войск и полиции в боевой дружине эсэров. Все попали на каторгу с которой вернулись в 1917 году большевиками. Четверо из шести тысяч работавших на заводе.

В 1917 году подавляющее большинство рабочих не дожидаясь развала производства разбежались по деревням – есть в городах было нечего. Большинство рабочих имели в деревне землю которую сдавали в аренду потому что сами не могли ее обрабатывать. На нее и вернулись. Остались две сотни тех кто потерял связь с деревней и был мертво привязан к производству. Они все вошли в отряд Красной гвардии которая боролась с разгулом уголовной преступности. (Кто грабил прохожих в большом промышленном городе? Наверное бывшие царские чиновники. Не мог же пролетарий на такое решиться.) Выполняли военные заказы, что могли. Но зимой 1918 года начался топливный кризис и завод встал.

Создали продотряд и отправили его в деревню. Отряд имел разнорядку городского Совета, которую согласовывали с местным Советом в Поволжье – где и что можно брать. Возникали споры – местные Советы старались всячески умерить аппетиты приезжих. Неорганизованного грабежа деревни городом, как себе представляют некоторые современные идиоты, не было. А вот замена местным Советом в разнорядке фуражного овса на тыкву – была. По принципу берите что дают, а то и этого не получите.

После остановки завода у рабочих не имевших земли в деревне особого выбора не было – партийные остались в местных органах управления, остальные пошли в Красную армию. Тут есть определенная разница с крестьянами. Кадровому рабочему объективно без победы советской власти в обществе места не было. Ему нужно было либо победить, либо умереть. Крестьянин выбор имел. Семья моего прадеда из десяти мужиков отправила на фронт одного – лучшего работника, унтер-офицера прошедшего империалистическую войну в гренадерском полку. Могли бы не отправлять. Мобилизация в Красную армию была условной – за дезертирство красные никого не наказывали, в отличие от полоумного полярника, который расстрелами дезертиров уничтожил собственный тыл. Делают историю не те, кого удастся на это уговорить, а те у кого выбора нет.

В 1923 году всех кто работал в советских и партийных органах и демобилизованных из Красной армии вновь собрали на заводе. От других обязанностей освободили, кто бы какой пост не занимал, в том числе из губкомовских кабинетов. И никто не ворчал, необходимость восстанавливать промышленность воспринималась как данность. Нашли всех инженеров. Это и было ядро коллектива. Восстановление проходило на новой технологической базе, с переходом к более высоким переделам – нижние скинули на другие предприятия. Рядовых работников на восстановление набирали по оргнабору в деревнях. Они же потом остались на заводе в качестве рабочих. Рядовая в общем история.