Встреча

	От	Константин
	К	Константин
	Дата	07.12.2005 17:42:18
	Рубрики	Прочее; Наука & природа;

В.В. Крылов . Общество и Личность

ОБЩЕСТВО И ЛИЧНОСТЬ

Общество не есть простая сумма или рядоположенность телесных индивидов, оно есть комплекс каузально и функционально зависящих друг от друга отношений, которыми связаны между собою его члены.
Всякое человеческое общество существует двояко: объективно — как практически осуществляющийся, активный, деятельный контакт между индивидами, как нечто объективно существующее вне самих индивидов, не как сами индивиды, а как практический контакт между ними; субъективно — как внутренне-интимный, застывший в особенностях самих отдельных индивидов слепок с этих объективных и практически осуществляющихся между индивидами отношений; короче, в виде социальной характеристики индивида, в виде личности, являющейся не чем иным, как родовым, социальным предикатом субъекта, представленного единичным антропологическим человеком. Поэтому начнем ли мы изучать общество с него самого в его объективированно-практическом существовании или со структуры личности — в обоих случаях объектом исследования будет не что иное, как одна и та же система общественных связей между индивидами. Разница состоит лишь в том, что в первом случае этот комплекс отношений исследуется с точки зрения множества индивидов, а во втором — под углом зрения единичного индивида.
Объективированное существование общества первично по отношению к субъективированной форме его бытия хотя бы уже потому, что человек формируется как личность прежде, чем он выступает как активно-деятельный зрелый индивид, способный в качестве субъекта, уже обладающего неповторимо специфической личностной характеристикой, наложить свою особую печать на объективные отношения между людьми, носителем которых он становится.
Таким образом, при всей правомерности обоих методов исследования общества (вспомним блестящий анализ общественной структуры через литературные образы, осуществленный Белинским, Плехановым и целым рядом современных литературных критиков) все-таки логично было бы начинать с изучения объективной, практической формы бытия общественных отношений. И если в законах какой-либо общественной структуры нам что-то неясно, эта непонятность не может быть преодолена только тем, что мы сменим угол зрения и станем изучать один и тот же объект со стороны субъективной формы его существования, с личности. Это все равно, как если бы кто-то попытался разглядеть внутренность абсолютно темной комнаты, заглядывая в нее через окно, а не через дверь.
Индивиды вступают друг с другом в новые отношения первоначально в своих прежних личностных характеристиках, и только потом эти новые связи запечатлеваются в особой, изменившейся под их влиянием структуре личности. (Само побуждение к изменению типа и формы прежних отношений целиком и полностью обусловливается изменениями в структуре духовных и материальных потенций труда, т.е. в системе самих производительных сил, в структуре потребностей, а следовательно, целей активно-деятельной практики людей и средств их достижения.)
Каждое следующее поколение чище и точнее субъективирует в структуре своей личности те новые отношения, которые оно застает в качестве объективного результата деятельности предшествующих возрастных групп, носящих на себе неизгладимую печать и бремя прошлого, “впитанного” как свои субъективные особенности. Нет ничего комичнее претензий “старых ворчунов” к “нынешней молодежи”, ибо первые осуждают в лице последних не что иное, как субъективные результаты своей собственной объективно-практической деятельности.
Указание на примат общества над личностью, объективно-всеобщих форм бытия общественных отношений над субъективно-единичным их проявлением совсем не означает “фатально-спинозовского детерминизма”, при котором все может быть рассчитано в обществе наперед и все предопределено еще до практического опыта. При таком понимании детерминизма одинаковые для всех индивидов общественные отношения, один и тот же их комплекс должен был бы и субъективироваться в неразличимо подобных друг другу, стандартизированно-одинаковых личностных характеристиках отдельных индивидов. Отчего же этого не происходит? Отчего каждая личность неповторима и уникальна?
Дело, конечно, не только в том, что каждый индивид обладает неповторимой комбинацией унаследованных им от предков телесно-физиологических наследственных признаков, выражающихся в природных способностях, темпераменте, телосложении и т.п. Главное состоит в том, что объективно существующий комплекс общественных отношений, один и тот же для множества индивидов, являющихся их носителями, воздействует на каждого из них в таких неповторимо бесчисленных комбинациях своих отдельных сфер и отдельных связей, что в результате их субъективации в отдельных индивидах оказывается, что не было, нет и никогда не будет во всем подобных друг другу двух личностей. Так что влюбленные правы, когда считают предмет своего чувства единственным, хотя такой же неповторимостью характера обладают и они сами, как и все прочие люди; однако до других им, как правило, нет никакого дела. Таким образом, неповторимое своеобразие, многовариантность каждой личности есть закономерное следствие структурной сложности объективно существующих общественных отношений, допускающих различные комбинации, в каких они субъективируются в каждой отдельной личности.
Чем сложнее структура общества, чем более оно развито, чем шире круг обособившихся друг от друга отдельных составляющих его отношений, с одной стороны, и чем больше численность отдельных индивидов — с другой, тем разнообразнее, сложнее, нестандартизированнее внутренний мир каждой личности, тем неповторимее ее специфический характер. Примат общества над личностью отнюдь не означает, таким образом, фатальной детерминированности, невариантности общественного процесса, ибо каждое новое множество неповторимо непохожих друг на друга личностей, становясь активно-деятельными носителями связей друг с другом, всегда внесут в весь комплекс этих отношений нечто новое, даже если предположить, что сами эти объективные отношения, т.е. само общество, остались неизменными. Каким же разнообразием должен обладать весь совокупный социальный процесс, если учесть, что и сама объективно существующая совокупность общественных отношений испытывает на себе не только обратное влияние новой комбинации порожденных им личностей, но и изменения в сфере самих производительных сил в их духовных и материальных проявлениях, в потребностях, целях и средствах их достижения.
Общественному процессу не свойственна геометрически-линейная детерминистская скука именно потому, что его многовариантность, даже при всех прочих равных условиях, имеет своим источником и множественность самих отдельных общественных связей, и множественность индивидов, в которых они субъективируются в виде личности. Самое большее, что обусловливает этот примат объективного бытия общественных отношений над своим субъективным существованием, так это большую или меньшую типологическую схожесть отдельных групп людей в зависимости от одинакового для них всех комплекса их же собственных общественных связей (формационный тип общества), места в этой системе отношений (социальная группа, класс), профессии, возраста, пола и т.п. Если в прошлом многовариантность развития человечества, разбитого на отдельные изолированные общества, которые сами, в свою очередь, делились на классы, сословия и т.п., имела своим источником локально-естественные особенности, то уже сейчас, а еще более в будущем, когда все человечество будет единым общественным организмом с одинаковыми для всех людей возможностями удовлетворения всех своих материальных и духовных целей и потребностей, именно величайшее усложнение самой системы общественных , связей явится основным источником неповторимости каждой личности.
Начавшийся уже при капитализме переход от господства естественных , производительных сил к доминированию производительных сил, исторически созданных самой деятельностью человека, находит свое выражение и в изменении природы разнообразия и многовариантности развития как личности, так и объективно существующих общественных связей.
Человек действительно является главной предпосьшкой своего собственного социального процесса развития, но как предпосылка этого процесса он сам является результатом своей собственной деятельности. Поэтому для человека нет высшего предназначения, чем быть человеком, высшим человеческим принципом является сам человек.
Итак, примат и первичность объективированного существования комплекса общественных связей над их субъективным бытием, общества над личностью. Как некая целостная система, общество появилось раньше, чем носители этих отношений личности. Точно так же как жизнь, биотический круговорот вначале имел своим носителем сами по себе неживые белковые молекулы, и только потом эти последние были сменены живым организмом как адекватным элементом системы “жизнь”.
Выше уже было сказано, что когда мы изучаем общество и личность, то это означает в обоих случаях то, что объектом нашего исследования является фактически одно и то же, а именно система общественных связей. Только в первом случае она рассматривается под углом зрения множества индивидов, а во втором — под углом зрения одного лица. Однако отличие общества и личности не сводится к различию множества и единичности.
Общество и личность различаются еще и как объективированная вовне человека, получившая материально-деятельное воплощение его воля от внутренней, потенциально-интимной формы его воли.
Общество как комплекс связей между индивидами, невозможных без их деятельно-активных контактов, есть объективное существование общественных связей и контактов, материальное их бытие вне самих индивидов, между ними. Личность представляется в этом случае субъективированной, интимно-внутренней для каждого индивида формой их бытия. В своем объективированном виде комплекс общественных связей, которые застает индивид как не им самим созданные, а объективно от него существующие условия его бытия, и под влиянием которых формируется его особая личностная характеристика, является той объективной реальностью, с которой каждой отдельной личности приходится считаться и к которой она вынуждена относиться не только как к границе и пределам проявления своей внутренней воли, но в качестве деятельного индивида и как к внешнему, предметному ее воплощению.
Напротив, в своем субъективном воплощении, т.е. в личности, усвоенный и осознанный комплекс этих внешних для индивида общественных связей выступает как один из важнейших компонентов, формирующих самую внутреннюю волю человека (другим важнейшим компонентом внутренней воли является система потребностей и стремлений, связанных с отношением в пределах “люди—природа”). Таким образом, диалектика процесса такова, что одни и те же общественные отношения, будучи запечатленными в личности индивида, выступают как предметное внешнее воплощение его собственного, свободного волеизъявления. В своем же независимом от индивида объективном бытии эти общественные отношения играют роль границы и пределов по отношению к этому внутренне свободному волеизъявлению, или, говоря иначе, выступают как предметное объективное существование чужих внутренних воль в противовес внутренней воле данного индивида. Короче, в этом последнем случае общественные отношения, порожденные самими деятельными индивидами, выступают в качестве одной из форм предметно-материального бытия каждого отдельного индивида. Само объективированное бытие внутренней воли превращается в пределы этой последней.
Но и этим не исчерпываются различия субъективной и объективно-материальной форм бытия целостного комплекса всех общественных связей. Бытие общественных отношений в виде общества, т.е. в виде реальных, практически осуществляемых через активную деятельность индивидов контактов между ними, представляет собой живой, постоянно меняющийся и непрерывно самовоспроизводящийся процесс в противовес личности, в которой зафиксированность особой комбинации этих вышеуказанных отношений, существующих вне ее, знаменует собою некое состояние относительного покоя. (Относительного в том смысле, что индивид в пределах сложившейся, зафиксированной, устойчивой определенности своей личности все же претерпевает известные изменения под влиянием изменяющейся системы его отношений с другими людьми в результате смены общества, страта, возраста, здоровья и т.п. Развитие личности оказывается возможным не только в пределах ее сложившейся определенности, но и в форме изменения самой этой определенности, в форме “коренного перерождения человека” — Жан Вальжан, Овод и т.п.; или же этот процесс приводит к взлому прежней структуры личности без созидания новой, и мы получаем то, что именуется распадом личности, “социальным одичанием” и т.п.)
Итак, в известном смысле общество (объективное бытие общественных связей) так относится к личности (т.е. субъективной форме их бытия), как абсолютность движения к относительности покоя, как полет стрелы к отдельной точке ее траектории, как неповторимый единый миг к вечному времени. И может быть, именно потому, что без этих, отдельных остановившихся “мгновений” нет непрерывного времени, а это последнее только и обеспечивает существование первого, люди, зная, что жизнь каждого из них имеет предел, живут и действуют так, как будто они бессмертны, чему еще так дивился рассудительный Гесиод. И действительно, личность, представляя собою всего лишь слепок внешних для нее связей, содержит в себе нечто, что было до нее и останется после. Таким образом, внутренняя природа человека оптимистична в отношении самой себя даже тогда, когда он готовит себя к смерти. Ныне нам нелегко понять умонастроение африканского раба доколониальных времен, считавшего за счастье преждевременно лечь в могилу вместе со своим умершим господином. Но ведь он готовил себя не к смерти, а к блаженному вечному бытию в иных мирах. Даки поэтому улыбались, прощаясь с жизнью.
Подобная двойственность бытия общественных отношений является основой конфликтности, внутренне присущей отношениям личности и общества во все времена его существования. Причем этот внутренний конфликт субъективного и объективного бытия общественных отношений свойствен обществу как таковому вне зависимости от антагонистического или неантагонистического его характера, формы классового деления и т.п. Внутренняя конфликтность личности и общества есть закон, имманентный обществу как таковому, взятому вне его определенных стадиальных и локальных форм. (Другое дело, что этот общий для всех типов общества конфликт наполняется тем содержанием, которое соответствует конкретной природе общества.)
Причина конфликтности личности и общества заключается, во-первых, в том, что содержание первой всегда уже, ограниченнее, одностороннее, нежели содержание всего комплекса реально и практически функционирующих связей. Особая неповторимая комбинация объективно существующих общественных отношений, которая, запечатлеваясь в определенности структуры отдельной личности, формирует ее внутреннюю волю и характер, и эта последняя может не соответствовать общей структуре и тенденциям изменений всего комплекса объективно существующих общественных отношений. Особый характер и особые стремления (воля) отдельных личностей могут выступить в таком виде, когда для ее гармонии с обществом необходимо изменить само общество; тогда говорят, что кто-то далеко обогнал свое время. Но это не совсем верно, ибо получилось так, что то, что существовало в самом обществе лишь в виде намека, едва пробивающей себе путь тенденции, как раз для данного лица явилось доминирующим фактором формирования его неповторимого личностного характера. Сила воли в этих случаях выражается в устойчивости стремления установить гармонию между своей личной структурой и структурой общества посредством изменения последней. Сила воли состоит здесь в том, чтобы стоять на своем. Обратное положение, когда конфликт между отсталой структурой личности и ушедшей вперед структурой общества должен быть ликвидирован посредством изменения первой. Сила воли здесь состоит в способности личности изменить свою сложившуюся определенность в соответствии с требованиями внешних общественных структур.
Однако до сих пор при неудовлетворенности личности своим отношением с внешней социальной структурой люди предпочитали обвинять чаще всего среду, а не себя самого. И это закон жизни, ибо естественно искать причину бедствий в принципе собственного бытия. Однако величие человека проявляется особенно в том, что и этот непреложный закон он может преодолеть. И в этом отношении особый интерес представляет творчество Достоевского, Толстого, Ганди- Несовпадение структуры личности и структуры общества, связанное с самим содержанием обеих форм бытия социальных отношений, рассматривает их конфликтность в статике, и поэтому недостаточно. Причина конфликтности между структурой личности и структурой общества заключается еще и в том, что последняя всегда динамична, а первая косна. Каждая личность стремится обрести внутреннюю гармонию, “покой души”, цельность, цепляясь за однажды уже зафиксированную и застывшую в нем самом структуру.
Внешняя жизнь постоянно нарушает это равновесие и делает стремление к его сохранению в раз и навсегда данной форме суетным. Этот диссонанс, едва заметный в докапиталистических обществах, стал мучительным для человека современного. А что же будет через 20—30 лет, когда согласно прогнозам темпы отраслевых и социально-экономических перемен в обществе будут таковы, что каждый трудящийся вынужден будет за свою жизнь менять не менее 6—8 профессий? Не приведет ли это к кризису в отношениях личности и общества, к разрушению самой личности в результате частой смены ее определенной структуры? Сумеет ли человек успевать перестраиваться или, разрушив свою структуру, он не будет успевать создавать новую, как ее уже снова потребуется ломать? А ведь эта потеря устойчивой определенности личности грозит катастрофой не только ей самой, но и всему общественному процессу. Только в фиксированной структуре личностей развитие объективно существующих социальных отношений утрачивает свою бесформенность и обретает свою определенность, при которой объективирование внутренней воли людей вовне создает базис для дальнейшего развития и изменения их собственных объективно существующих отношений. Распад определенности личности — это распад и самого общества.
Не грозит ли утрата человеком определенности внутренних целей, внутренней воли и стремлений тем, что в обстановке массовой внутренней обезволенности, в результате стремительности развития самого социального процесса, эта воля будет навязана им автократическими кругами извне, что составляет суть всякого рода тирании избранных, бесправия, социальной истерии и в конце концов регресса?
Всякий человек как личность уже в силу своей природы стремится к определенности, фундаментальности, положительной основательности во всех своих внешних и внутренних проявлениях. Стремительность изменения внешних для человека общественных контактов в самой важной, составляющей сущностную основу, трудовой их деятельности порождает прямо противоположную тенденцию. Совместим ли этот стремительный прогресс самого общества со стремлением к основательности и определенности личности? Есть ли вообще такой вид трудовой деятельности людей, в котором эти диаметрально противоположные тенденции общества и личности совпали бы как адекватные? После того как люди покончили с присваивающими типами охотничье-собирательского хозяйства, та деятельность, которую мы называем “физическим трудом”, навсегда утратила эту возможность. С тех пор такой единственной формой деятельности, которая отличает человека от всего прочего и которая адекватна его сущностной природе, может быть только творчески-интеллектуальная деятельность. Почему так? Потому что постоянное критическое саморазрушение только что созданных своим собственным творческим воображением концепций, научных построений и систем как раз и выражает серьезность, основательность и фундаментальность личности в деятельности этого вида.
Разрешение грядущего конфликта личности и общества должно выражаться в снятии антагонизма между “покоем”, закрепленным за личностью, и стремительным изменением, являющим атрибут общества. Конфликт между этими двумя крайностями примет форму не противоречия личности и общества, а конфликта в каждой личности, а следовательно, и в обществе в целом. Личность обретет свою определенность в самой стремительной самокритике результатов своей предшествующей творческой деятельности. Каждый человек будет цениться другими людьми (а следовательно, и питать самоуважение к себе и чувствовать уверенность) тем больше, чем основательнее и фундаментальнее он умеет творчески преодолевать недостатки результатов прежнего труда. Это будет время, когда процесс труда наконец станет господствовать над самим своим результатом, а не наоборот, как это обстоит ныне. Таким образом, научно-техническая, постиндустриальная форма труда, при которой только и возможно существование научной и вообще творческой интеллектуальной деятельности как деятельности основной массы трудящихся, а не особого, отличного от них самих слоя, является единственным условием разрешения этого конфликта, грозящего катастрофой как личности, так и обществу в целом.
Творческий, духовно-интеллектуальный характер трудовой деятельности всех членов общества потребует, чтобы личность являлась элементом общественной системы в своей непосредственно индивидуальной форме, а не опосредствованно в качестве члена какого-то класса или слоя, отличного от других слоев и классов, или в качестве члена одного общества в противовес другому- Общество должно совпасть по своему охвату людских масс со всем человечеством, а элементом этого общества должен быть непосредственно индивид как таковой, в своей неповторимо своеобразной социальной личностной характеристике.
Увы! Как далеки люди еще от состояния и образа жизни, соответствующего их сущностной природе! И как рано мы с вами родились!