Встреча

	От	Пуденко Сергей
	К	Пуденко Сергей
	Дата	16.05.2006 09:40:01
	Рубрики	Прочее; В стране и мире;

Re: HowWeKnow. Непробиваемые азанде -1

В третьей части книги Голдстейнов центральным пунктом с подробным
изложением темы стоит система магии суданских племен азанде.
Исследование этой ситемы признано лучшим и результаты до сих пор
вращаются в научном обороте. Недаром агрессивный конец предисловия Юдина
к книжке также связан именно с этим "кейсом". Далее, мне в дискуссии
"Наука и Магия" в релком-ньюсгруппе также пришлось вводить именно этот
материал, и именно он встал в центре ожесточенной и очень красивой
дискуссии лет семь назад (результаты висят в инете,есть из нее материалы
Мишко и мои, вынесенные в ЧАВО)

Величайший русский колдунище Кандыбо ввел по-своему тексты Притчарда в
оборот
( второй пост)

И наконец, тексты эти (про азанде) опубликовали наконец-таки недавно
по-русски.

Вот такой расклад. В чем ,ядрена вошь, дело-то?

Азанде создали (и частично благодрая Притчарду можно сказать - детально
описали)всеобъемлющую, абсолютно непробиваемую систему
магии-колдовства,являющуюся эталонной и типической, типа Капитала
Маркса. И ее никто не может уконтрапупить.Как они там сейчас живут -не в
курсе,но наверно, все так же. Добавлю, что африканская магия счиатется
основой и действующей самой общирной мировой магии,вуду (о ней есть
другая недавняя великолепная книжка д-ра Кэрол Дау,она есть и всети с
картинками, и у меня -тоже рекомендую,женщина умница)

Я утверждаю, что пацана азанде Вы со всех вершин знания и умения, НИ В
ЧЕМ по жизни не убедите и он вас умоет как котенка, когда станет
объяснять самое главное в жизни, типа , В ЧЕМ ПРИЧИНА того что он разбил
ногу об ИМЕННО ЭТОТ ПЕНЕК (обратите внимание-причина,те объяснение, типа
научного). Более того,он (не говоря уже про его дядю Мбогу, об котором
там далее подробно)наверняка снисходительно будет спорить с вами о
приницпах понимания причин по жизни , как снисходительно спорит со мной
кузен-хохол (довольно таки ограниченный тип), когда речь идет о футболе.
О чем Мыколе говорить с тем кацапом, который вже не живэ в украйни, з
великою командою Динамокыив?что он, несчастный, вообще может сказать об
этом предмете ("футболе" -не знаю, як це на мови) , бо вин вже ё не
бачив, вже нэ знаэ, з яким рохунком вкинчалась зустричь шахтаря з той
динамою ?

короче, ОЧЕНЬ нужен текст главки 12 Голдстейнов "Вера и кодовство".
Только она нас з Мыколою рассудит. КАК его выдрать из формата дежавью??

-----

Об исследования Эванса-Притчарда

МЕДИЦИНСКАЯ МАГИЯ
1992 г. объявлен ЮНЕСКО годом нестандартных способов лечения. Нас
ожидает новая волна телешаманов, которые категорически отрицают свою
связь с магическими приемами и силами, а орден колдунов России к тому
времени, по-видимому, уже будет представлен в Верховном Совете,
поскольку все их колдовство, в сущности, сводится к народной медицине.
Впрочем, нам и здесь не угнаться за развитыми странами: по некоторым
данным, в США в 1968-м насчитывалось 10 тысяч астрологов и 150 тысяч
врачевателей, частично использующих астрологию; во Франции в 1973 г.
пользовали 6 тысяч факиров и предсказателей. Сегодня колдуны и знахари,
как правило, именуют себя иначе, чем в доисторические времена, и
связываются со множеством самых различных интеллектуальных течений.
Предсказатели, ясновидящие, астрологи поступают в ученики к Юнгу,
Сулливану и другим неофрейдистам, Райху, представителям
гештальтпсихологии и трансакционизма; они разрабатывают технику хатхи,
кармы и йоги, занимаются заклинанием змей, врачеванием верой,
магнетизмом, спиритуализмом и гипнозом, становятся гуру и вуду, изгоняют
дьявола параллельно с акупунктурой, траволечением и контролем биоритмов,
используют идеи и техники дзен, суфизма и тантризма.

Синкретическое смешение магических идеологий и практик в современной
культуре обязано новому уровню коммуникации и иным социальным факторам.
Однако схема магического лечения, его "идеальный тип" остался таким же,
как в племени азанде - как его описал Эванс-Причард в знаменитой работе
"Колдовство, оракулы и магия у азанде". В стране азанде всякий, кто
чувствует себя больным, первым делом обращается к гадателю низшего
разряда и полученный диагноз проверяет у более квалифицированного
специалиста - ясновидящего. Причиной его заболевания могут быть
объявлены враждебный знахарь, дух, злой демон, нарушение табу или
какая-либо естественная причина. Диагноз требует соответствующего
лечения у узкого специалиста, к которому и направляется больной.
Характерно, однако, что в рамках каждого племени принято объяснять
заболевание лишь одной из всех возможных причин. Так, для азанде это -
колдовство. Здесь следует пояснить, что колдовство и магия (в смысле
азанде) - вещи разные. Говоря о магии вообще, мы выделяем, так сказать,
интерсубъективные ее компоненты - предсказателей, шаманов, колдунов,
заклинания, снадобья и другие аксессуары, а также и такие, которые имеют
воображаемый характер, - духи, демоны, магические силы.
Механизм колдовства относится ко второму ряду явлений. Колдун убивает
ментально: его дух, отделяясь от тела, наведывается к человеку во время
сна и высасывает его внутренности. Знахарь может использовать магические
средства первого разряда для защиты от колдовства (белая магия) или для
нанесения вреда (черная магия), но в любом случае это будет
использование предметов или слов, а не непосредственная эксплуатация
мифологических персонажей и веры в них.
Итак, если для азанде причина болезни чаще всего кроется в колдовстве,
то добу и пейют придают большее значение знахарству, а маори - нарушению
табу, в то время как динка и нуэры в качестве основных патогенов
рассматривают демонов. Даже если магически-медицинский комплекс в
некоторых племенах не играет такой роли, как у азанде (для них он задает
основную космологию и даже поглощает представления о богах), то он все
равно присутствует в мировоззрении в виде необходимого элемента (у
нуэров, например, часть медицинских функций выполняет религиозный
культ).
Когда заходит речь о возможном влиянии медицинской магии на современного
человека, то обычно сталкиваются две точки зрения. Первая исходит из
психологии больного, который рассматривается как невротик или
суггестивный тип. Вторая утверждает приоритет магико-медицинского
контекста, способного влиять на любого индивида. Очевидно, что
поставленная в такой форме дилемма не только не разрешима, но и
неправильно сформулирована. Фактор внутреннего психологического
давления, так же как и фактор внешнего социального давления, каждый в
отдельности, достаточен для эффекта медицинской магии, но вместе с тем
не необходим. Оба подхода игнорируют третий важнейший фактор - роль
индивидуального экзистенциального выбора.

ЧЕРНАЯ МАГИЯ
Хотя Эванс-Причард проводит четкое различие между колдовством и
знахарством (магией), в рамках магической культуры неолита или
средневековья такая дихотомия выглядела бы искусственно. Колдун или
ведьма всегда практикуют черную магию, но обратное суждение было бы
неверным, так как и знахари способны причинять зло. Различение по методу
(непосредственное, колдовское воздействие и опосредованное, магическое)
здесь не проходит так же, как и различение по цели (благой или злой).
Поэтому колдовство нельзя однозначно отождествлять с черной магией
(такова же, кстати, и позиция Ордена колдунов России). Чтобы уяснить
себе характер черной магии, следовало бы пройти долгий путь от
мягко-агрессивной любовной магии до тривиальной злой и защитной магии,
добраться до самых темных уголков колдовства и демонологии.
Черная магия - это не только средство причинения зла; едва ли не в
большей степени это способ устрашения. Бояться же свойственно всего
загадочного, необъяснимого, и в этом отношении черная магия смыкается с
колдовством.
Эванс-Причард называл колдовство "преступлением, которое невозможно", а
магию (знахарство злой направленности) - "преступлением, которое
маловероятно". Невозможно понять и объяснить (даже для первобытного
дикаря), каким образом колдун посылает своего двойника причинить
кому-либо зло. Это находится за пределами наблюдаемости и не
подтверждается ничем, кроме мифа. Знахарство, напротив, использует
доступные для критического анализа действия и предметы, ритуал можно
наблюдать и прервать, обезопасить себя симметричным образом и т.п.
Действия же колдуна ненаблюдаемы, в них нельзя вмешаться, они
нелокализуемы в пространстве и времени. В "Молоте ведьм" - известнейшем
демонологическом трактате позднего средневековья - особое внимание
уделяется тому, как отличить ведьму от ведуньи, знахарки: действия
последней неподсудны инквизиции, поскольку доступны социальному
контролю.

----
Особенно интересны труды Эванс-Притчарда (1902- 1973), видного
африканиста, известного своими исследованиями культуры народа азанде,
нуэров и других народов Африки
Венрования нуэр и динка благодаря прекрасным работам Э.Э.Эванс-Притчарда
и Годфри Линхардта известны достаточно хорошо. Как и многие другие
жители региона Великих Озер (например, масаи), нуэр и динка -
кочевники-скотоводы. Это занятие отражается в их верованиях.

http://magazines.russ.ru/znamia/2005/7/kara24
Человек изучаемый

Нация и культура. Антропология / Фольклор. - М.: ОГИ. - 2004.

Екатерина Ефимова. Современная тюрьма: Быт, традиции и фольклор;
Илья Утехин. Очерки коммунального быта;

Эдвард Эванс-Притчард. Теории примитивной религии. Перевод с
английского:
А.А. Казанков, А.А. Белик; Комментарии и послесловие: А.А. Казанков.

Задавшись вопросом о том общем, что объединяет все вышедшие под этим
грифом книги, невольно встаешь в тупик, потому как широта
вышеприведенных понятий в принципе позволяет включить в серию любую
книгу. Слова "нация" и "культура" в названии серии дезориентируют не
меньше, чем слова "антропология" и "фольклор", да еще поставленные через
модный знак "/" (что он означает в данном контексте? взаимозаменяемость,
совокупность, необходимость поделить?).

....
Книга выдающегося английского антрополога Эдварда Эванса-Притчарда
(1902-1973) - записанный курс лекций, сохранивший даже в переводе
определенную разговорную стилистику. Эванс-Притчард читал свои лекции
для студентов Оксфорда, опираясь не только на прекрасное знание
источников по проблеме (среди которых Роберт Маретт, Макс Мюллер, Джеймс
Фрэзер, а также Спенсер, Дюркгейм, Фрейд, Вебер, Парето), но и на
собственный немалый опыт общения с примитивными народами. В течение
нескольких лет антрополог проводил полевые исследования племен азанде и
нуэров, настолько проникшись туземными обычаями и стилем жизни, что
"постепенно стал думать о колдовстве, используя местную терминологию".

Видимо, поэтому из всего анализируемого сонма теорий Эванс-Притчард явно
симпатизирует Леви-Брюлю, видя в нем не только собрата по включенному
наблюдению за жизнью дикарей, но и автора одной из самых любопытных
антропологических теорий. По Леви-Брюлю, примитивный человек - это не
"недоразвитый" человек, а человек, имеющий особый склад ума и свою
особую логику, основанную не на научном, а на интуитивном, мистическом
(в наших терминах) восприятии мира. Колдовство, магия, гадания - вот
подлинная "наука" туземцев. Леви-Брюль дает такому состоянию
наименование "дологическое" (переводчики настоящего издания решили
калькировать французское prelogique и называют его "прелогическое").

Книга Эванса-Притчарда - необходимый элемент ревизии научного знания,
содержащая под одной обложкой краткий анализ основных теорий,
объясняющих происхождение религии как культурного феномена. Впрочем,
лекции Эванса-Притчарда в этом и отличны от других рассматриваемых в
настоящей рецензии книг - они не претендуют на то, чтобы внести в
интеллектуальный мир нечто принципиально новое и стать событием
академической жизни.

Помимо популяризации антропологического знания, Эванс-Притчард явно
пишет и о другой своей цели, а именно: показать, какими кривыми и часто
тупиковыми улочками двигалась мысль ученых мужей конца XIX - первой
половины XX века, какие надевали они шоры и в какие впадали ошибки.
Таким образом, объектом препарирования в данной книге оказываются вовсе
не первобытные дикари, а светила науки! Весьма по-английски тонкая
издевка над собратьями по цеху.

Как видно, при всем различии в объектах изучения общими для книг серии
являются исследовательский инструментарий и методологические
предпосылки: наколки заключенных, туалеты коммунальных квартир и
первобытные ритуалы рассматриваются как культурные феномены, в которых
факторы психологические и социальные - на одинаковых ролях. Отсюда
вытекают и методы изучения: полевые исследования явно доминируют над
теоретизированием, диктатура факта перевешивает красивую абстракцию.

Говорит ли это о том, что время кабинетных мечтателей давно прошло и
теперь черед методичной фиксации наблюдаемых явлений, или же это
подтверждение нашего теоретического бессилия - неизвестно. Но одно
очевидно: культурно-исторические исследования быта и повседневности
станут ценными источниками для подрастающих теоретиков.

К ЯЗЫЧНИКАМ ЗА ОТКРОВЕНИЕМ

Эдвард Эванс-Притчард. Теории примитивной религии / Пер. с англ.
А.Казанкова, А.Белика. - М.: ОГИ, 2004, 142 с.

Английский антрополог Эдвард Эванс-Притчард (1902-1973) - наверное, один
из лучших примеров того, каким вообще должен быть ученый-антрополог. В
юности, пока позволяли силы, Эванс-Притчард самозабвенно занимался
полевыми исследованиями. Среди племен азанде и нуэров он в общей
сложности провел около трех лет. Когда подоспело время делать научную
карьеру, Эванс-Притчард с таким же рвением и основательностью принялся
за преподавательскую деятельность. В 1930-е годы он профессор социологии
в Университете имени короля Фуада в Каире, читает лекции по африканской
антропологии в Оксфорде и Кембридже. С 1946 года - профессор
антропологии в Оксфорде. Но самое притягательное в случае
Эванса-Притчарда не этот синтез кабинетной работы с полевой практикой -
разумеется, далеко не уникальный, - а его стремление увязать сугубо
научную проблематику с личным мировоззренческим поиском. Отсюда его
преимущественный интерес к ранним формам религии - принципиальный вопрос
для тех, кого волнует генезис и статус религиозного сознания вообще.
Отсюда - его критический настрой по отношению к своим предшественникам
на этом поприще: Джеймсу Фрэзеру, Эмилю Дюркгейму, Анри Юберу, Марселю
Моссу и Люсьену Леви-Брюлю. Именно критике всех этих теорий - от школы
природного мифа эпохи позднего романтизма до теории первобытного
мышления Леви-Брюля - посвящены четыре его лекции, прочитанные в
Оксфорде в начале 1960-х гг. и составившие содержание небольшой книги,
переведенной ныне на русский язык. Несмотря на малый объем, она сослужит
хорошую службу для желающих разобраться в мировоззренческой подоплеке
различных реконструкций первобытного мышления и, конечно же, даст
представление о том, как сам Эванс-Притчард, по рождению - член
англиканской церкви, а по личному выбору - благоверный католик, мыслил
себе взаимоотношение языческих религиозных культов и христианского
Откровения
----