Форум RKKA.RU

	От	Sven
	К	Sven
	Дата	26.01.2009 12:41:53
	Рубрики	1941;

Статья №3

"Больше огня! И только вперед."

По следам героического рейда.
Читатели нашей газеты уже знают о героическом подвиге танкистов 21-й танковой бригады, их беспримерном рейде по тылам противника 17 октября 1941 года. Рейд проходил по дорогам нашего района: Тургиново - Большое Селище - Устиново - Пушкино - Квакшино - Трояново- Лебедево - Калинин.

После опубликования статьи бывшего комиссара 21-й танковой бригады, ныне генерал-майора А. А. Витрука "О НИХ СЛАГАЮТ ЛЕГЕНДЫ" и очерка "ТАНКИСТЫ ИЗ ЛЕГЕНДЫ" в редакцию продолжают поступать письма участников рейда, свидетелей битвы танкистов с фашистскими войсками.

Сегодня газета публикует полученное на днях письмо С. Е. РЫБАКОВА, бывшего командира танка Т-34, участника рейда. Сейчас он живет в городе Советске Калининградской области, ул. Школьная, 14, кв. 5.

Я, как участник этого рейда, безусловно, не в силах через 25 лет все вспомнить, тем более, что даже не все населенные пункты были и тогда нам известны. Карты данной местности у меня не было, с названием сел и деревень нас не знакомили - времени было слишком мало. Только побывав на месте, можно точно определить, где именно шли бои.
Перед нами была поставлена задача: любой сценой овладеть городом Калининым. Командир полка майор Лукин и командир батальона капитан Агибалов говорили нам: "Больше огня! И только вперед!".
Нам был отдан приказ боевой комплект заправить сверх нормы. Снарядов набрали столько, что в танке не оставалось свободного места.
Батальон наш получил танки на Харьковском заводе. Всем нам было известно, что мы идем на защиту Москвы.
Разгружались в метель на станции Завидово под бомбежкой вражеской авиации. Отсюда совершили марш в село Тургиново. Хорошо помню, что при подходе к Тургинову, при переезде через мост, погибла наша первая боевая машина вместе с экипажем. К сожалению, имени командира роты, который находился в танке, не знаю. По этому мосту через реку Ламу прошло много танков, но, очевидно, механик-водитель этой машины не рассчитал. Он стал выравнивать танк, мост не выдержал и рухнул.
Поскольку двигаться по мосту дальше было нельзя, я послал своего сержанта-радиста доложить об этом командиру батальона Агибалову. Тот быстро прибыл на своем танке и приказал мне лезть в воду, узнать, на какой глубине лежит танк, и можно ли его вытащить. Мы пробили лед у берега и я нырял несколько раз в ледяную воду. Танк лежал на боку, увяз в иле. Убедиавшись, что его поднять нельзя, я выбрался из воды, закоченел, и ребята растерли меня спиртом.
Обходным путем мы пошли на Тургиново. Когда прибыли туда, ранее подошедшие танки уже были рассредоточены по селу. Нашему экипажу отвели место у крайней хаты, со стороны противника. Здесь я узнал, что взвод танков лейтенанта Чайкина ушел в разведку. К вечеру Чайкин вернулся и сказал, что немцев не встретил, и что впереди все спокойно.
В ночь с 16 на 17 октября 1941 года мы всем экипажем несли боевую службу. Прислушивались к каждому шороху. 17 октября на рассвете проверили боевой комплект и были выстроены для получения боевого приказа. Приказ был за подписью командующего Западным фронтом Г. К. Жукова.
Поскольку наш командир роты погиб в потонувшем танке, нам назначили другого командира роты, кажется, по фамилии Кудрявцев, лейтенант по званию. Он сел в нашу машину. И так как места свободного не было, пришлось башенного стрелка Нуралиева оставить в Тургинове.
Из Тургинова мы шли через Большие Селища, Устиново в направлении Волоколамского шоссе. Неподалеку от шоссе, на поле, я заметил большое скопление вражеской пехоты. Сюда мы и направили свой танк. Давили фашистов гусеницами, расстреливали в упор из пулемета. У одной из деревень, название которой сейчас не помню, мы заметили две вражеские пушки, и уничтожили их. Деревня эта стояла как бы на возвышении. Неподалеку от нее, на шоссе, вдруг увидели наш танк Т-34, весь почерневший, без признаков жизни. Нам выходить из своей машины не было возможности - фашисты вели адский огонь.
Шоссе запружено вражеской техникой, войсками. Сквозь стену танков, тягачей, броневиков, пушек мы двигались вперед и вперед. Фашисты в панике бегут, прячутся за домами, в перелесках.
Т-34 - машина с большой скоростью, и работать в танке тяжело. Не успевали освобождаться от стреляных гильз. Но машина в руках механика-водителя послушна, идет па любые препятствия. Вот фрицы ставят поперек дороги тягачи, преграждают нам путь. Но мы проскакиваем и через тягачи, давим их. На протяжении всего пути по Волоколамскому шоссе бой был очень трудный, очень тяжелый.
Наконец, лес постепенно расступается и уже виден город. Тут я заметил развилку дорог и вижу, что у сосны стоит человек. Но подойти к нему, спросить нельзя вражеская авиация беспрестанно бомбит танки, мелкие бомбы рвутся вокруг машины. Пламя впереди, справа и слева, слышим страшный скрежет под гусеницами танка.
Фашистские стервятники продолжают бомбить, стараются сдержать наше продвижение. Тут я замечаю справа, летное поле, командую: "Вперед, на аэродром". С ходу тараним самолеты. Один, второй, третий... Выходим с аэродрома и вдруг, сильный удар по машине. Мотор заглох, танк замер. С трудом завели мотор, но в смотровую щель механика-водителя попадает пуля, щель заплавлена. К тому же отказал пулемет стрелка-радиста. Собираюсь с силами, меняю ствол, триплекс. В танке неимоверная жара, руки у меня обожжены. И в этот момент, вторичное попадание вражеского снаряда в танк. Машина загорелась, попала в воронку.
Приказываю экипажу покинуть танк и занять круговую оборону. Сам я огнетушителем сбиваю пламя. На мне загорается одежда. На помощь приходят члены экипажа. Они вытаскивают меня за волосы и выбрасывают на землю. А вокруг танка враги.
В тот момент, когда я заменял ствол пулемета, мимо аэродрома прошел танк. Может быть, это и был танк Горобца. Нам казалось, что мы шли в город первыми и впереди нас до самого аэродрома не было ни одной машины. Если бы нам удалось встретиться с товарищем Литовченко и выехать на место, мы бы разумеется лучше разобрались в событиях.
Не знаю, остался ли в живых мой механик-водитель Терентий Петрович Пырх. До момента заплавления смотровой щели он лучше видел поле боя и сколько нами было подбито боевой техники врага. По моим же подсчетам мы своим танком уничтожили больше батальона вражеских войск, 62 транспортных машины, три танка, несколько пушек и тягачей. Наш танк буквально шел по технике врага. На аэродроме гусеницами и лобовой броней раздавили и повредили 13 самолетов.
Хотелось, бы назвать имена членов экипажа моего танка. Все они честно выполнили свой долг перед Родиной. Это механик-водитель Терентий Петрович Пырх, стрелок-радист Терентьев (имени не помню), командир роты лейтенант Кудрявцев.
Фашистам удалось схватить нас и на броневике доставить в город. Находясь в каком-то здании, мы стали договариваться о побеге. Уже на вторую ночь вместе с младшим лейтенантом из другой воинской части Дмитрием Рыжовым, артиллеристом, решили бежать. Дом, где мы находились, стоял близко к лесу. В глухую ночь я спрыгнул со второго этажа прямо на дремлющего часового, задушил его. Дмитрий спрыгнул вслед за мной, и мы ушли в лес.
На пятые сутки, выбившись из сил, голодные, решили зайти в ближайшую деревню. Постучались в крайнюю хату. Дверь открыла хрупкая женщина. Впустила нас в дом. Мы ей объяснили, кто мы. Она, нас спрятала в подполе. Не поминю, сколько мы спали, уставшие, обессилевшие. Хозяйка нас разбудила, накормила, дала на дорогу хлеба, рассказала, как лучше, выйти к своим. До самой смерти буду помнить эту славную женщину. Очень жалею, что не знаю ее адреса, только зримо представляю эту деревню. Жива ли она сейчас?
Днем мы вышли к лесной сторожке, а оттуда к своим. Как раз наши части переправлялись через Волгу.
После мы снова воевали в стрелковых частях. А когда вышел приказ об использовании танкистов по специальности, я был направлен в запасный полк, который стоял в уже освобожденном Калинине. Отсюда, как старого танкиста, меня послали в Челябинск, где я учился управлять тяжелыми танками. Впоследствии воевал на Первом Белорусском фронте во второй танковой армии, в восьмом гвардейском танковом корпусе. Был старшим механиком-водителем танка КВ-122.
С друзьями танкистами дошел до Варшавы и, с плацдарма Нарев-Висла был направлен во второе Саратовское танковое училище. Окрнчил его в 1945 году. Сейчас живу в Калининградской области.
Очевидно, многие крестьяне сел и деревень Калининского района были свидетелями этих событий. Они многое могут рассказать.
Танк старшего политрука Гныри и танки Героев Советского Союза майора Лукина и капитана Агибалова я видел в начале боя. Затем все устремились уничтожать врага. Все танкисты знали, что вслед движутся основные силы бригады и им предстоит закрепить наш успех.
Мне очень хотелось бы встретиться с товарищем Литовченко, проехать по дорогам рейда, посмотреть все на местности, восстановить картину героического рейда.

С. РЫБАКОВ, бывший командир танка Т-34 21-й танковой бригады.

// Ленинское Знамя, 1967
// (вероятно май)