> Надо найти эти заметки, посмотреть как камрад пишет. Но тайминг у Карела вроде правильный: 1 июля был бой. Еще посмотрите что пишет ув Алексей Исаев в своей книге, ведь он прошерстил довольно много материала.
>Так получается что 1 мсд вела бой за зап. берегу ( возможно ночной бой ), откуда было заранее известно когда взрывать мост ? ПО подробностям моста можно еще глянуть в дивизионную гешихте 18 тд.
Вот как излагает события у моста Исаев в "Остановленном блицкриге":Стратегическое значение города Борисова обуславливалось проходящим через него шоссе на Москву. Бетонный мост через Березину у Борисова на этом шоссе был для немцев, несомненно, лакомым кусочком. Поначалу немецкая воздушная разведка сообщала о нем как о разрушенном. Однако вскоре эта ошибка была исправлена. Соответственно 18-я танковая дивизия XXXXVII корпуса получила приказ захватить переправы в районе Борисова и образовать плацдарм на восточном берегу реки. С точки зрения устойчивости обороны на рубеже Березины проще всего было бы взорвать мост. Он действительно был подготовлен к взрыву, но сделать это предполагалось только по особому распоряжению. Фронтовое командование все еще надеялось использовать борисовскую переправу для отходивших из-под Минска частей. Хороший прочный мост обещал как быстроту переправы, так и возможность переправить тяжелую технику, в том числе танки. Именно этот мост фактически оборонялся частями Сусайкова, а не подразделениями 1-й моторизованной дивизии.
Хронология описания событий под Борисовом в советских и немецких источниках несколько различается. Командир «пролетарки» Я.Г. Крейзер вспоминал: «Примерно в 16 часов 30 июня к Ново-Борисову подошли танковые части противника. Им удалось с ходу ворваться на западную окраину города, а 1 июля, овладев Ново-Борисовом, выйти к Березине». Однако утверждение Крейзера, что немцы оказались под Борисовом уже 30 июня, противоречит немецким же данным об обстановке на тот момент. В оперативных сводках группы армий «Центр» 18-я танковая дивизия утром 1 июля еще числится под Волмой (в 18 км восточнее Минска). 30 июня дивизия вела в этом районе напряженные бои и под Борисовом оказаться вряд ли могла. В лучшем случае к Березине могли выйти отдельные разведывательные отряды. Они вряд ли бы стали всерьез проверять на прочность советскую оборону. Просто в силу своей слабости и немногочисленности.
Главными силами к Борисову немецкая 18-я танковая дивизия подошла ровно сутки спустя относительно того времени, которое приписывает этому событию Крейзер. Как уже было показано выше, командир «пролетарки» просто ошибся на сутки в датировке событий. Если бы 1-я моторизованная дивизия вышла к Березине 30 июня, то на организацию обороны под Борисовом у нее бы были целые сутки. Но в действительности бой начался буквально через несколько часов после марша. Поднятые посреди ночи части не получили даже нескольких часов отдыха. Первыми столкнулись с немцами высланные на запад от Борисова разведчики. Уже в 16.30 1 июля движущиеся навстречу друг другу советские и немецкие танки сталкиваются западнее Ново-Борисова. Вспыхивает короткое, но ожесточенное танковое сражение. Немецкой стороной в нем заявлено уничтожение 20 советских танков, захват 8 полевых и 4 зенитных орудий. Вечером 1 июля авангард дивизии Неринга входит в Ново-Борисов.
Далее события развивались стремительно. Начавшийся для бойцов «пролетарки» подъемом посреди ночи по тревоге день боев и маршей никак не хотел заканчиваться. В течение вечера 1 июля, ночи и раннего утра 2 июля части 18-й танковой дивизии вели бой за мост и плацдарм. Крейзер позднее писал: «После мощных бомбовых ударов и огня артиллерии немецкие танки на больших скоростях подошли к мосту, гусеницами порвали шнуры для дистанционного подрыва, перебили саперов-подрывников и с ходу прорвались на восточный берег Березины». Не исключено, что свою роль в быстром захвате моста сыграли диверсанты «Бранденбурга». По крайней мере их участие не исключается. Уже к полудню 2 июля плацдарм расширяется на 6 км восточнее Борисова."
Как видим, у уважаемого Алексея Валерьевича четко говориться, что мост был минирован, но команда на подрыв была прерогативой высокостоящего начальства (комендант г. Боричов Сусайков подчинялся напрямую штабу фронта). Такая ситуация характерна для очень многих минированных мостов в то время - ждем команды аж от маршала, а потом дай бог успеть рвануть, когда немцы уже по мосту бегут.
А вот в деталях штурма моста Алексей Валерьевич прикрылся цитатой из Крейзера, дополнительно подпустив туману насчет "Бранденбурга"
Отдадим должное, уважаемый генерал Крейзер, как мы тепрерь видим, достаточно близко к истине отразил ход событий. Пассаж о порванных танковыми гусеницами огнепроводных шнурах не стоит, конечно, воспринимать всерьез, а счесть за художественную метафору, тем более, что танки в штурме моста участвовали. Разумеется об истинном виновнике подрыва моста - Отто Букачеке - Крейзер не знал и знать не мог.
Карель в списке литературы у Исаева не значится.
И Букачек, как установлено уважаемым сообществом, вовсе не "бранденбургер".
