Сергею. К возравщению вопросу о самокатчиках ВЧК-1 полк омсдона.
Судя по этой статье можно сделать вывод что самокатчики дожили до июля 1918 года
Глава Советского правительства Владимир Ильич Ленин быстрыми нервными шагами мерил кабинет. Потом решительно подошёл к рабочему столу, извлёк из верхнего ящика браунинг и, дослав патрон в патронник, переложил пистолет в карман пиджака.
Эта сцена из художественного фильма "Шестое июля", вышедшего на экраны во второй половине 60-х годов прошлого века, нагляднее всего передаёт состояние предсовнаркома и ту степень опасности, которая в начале июля 1918 года нависла не только над созданным им государством, но и над ним лично. Даже вынужденный скрываться в глубоком подполье, преследуемый по пятам лучшими агентами тайной полиции, Ленин вряд ли когда-нибудь брал в руки оружие...
Что же заставило человека, наделённого в то время практически неограниченной властью, так озаботиться личной безопасностью?
Отнюдь не угроза извне! Да, молодая Республика Советов в середине лета восемнадцатого года находилась в кольце фронтов. Но ни белогвардейцы, ни интервенты у стен Москвы не стояли.
А вот смертельная угроза, побудившая Ленина в прямом смысле слова взяться за оружие, была очевидной. Враг появился не у ворот столицы, а в ней самой! И от него большевистское правительство отделяли несколько кварталов: левые эсеры - недавние идейные товарищи и самые верные союзники большевиков - подняли вооруженный мятеж. Достигни они тогда своих целей и - кто знает! - возможно, у нашей страны была бы совсем другая история.
Так случалось не раз: соратники по политической борьбе вместе идут к власти, а получив её, начинают лупцевать друг друга почем зря. За свежим примером далеко ходить не на¬до, достаточно вспомнить "черный октябрь" 1993 года... Впрочем, не будем отвлекаться.
Так кто же они такие - левые эсеры и какова предыстория их конфликта с большевиками?
В развале Российской империи, завершившемся в феврале 1917 года, прямо и косвенно участвовали десят¬ки политических партий. Для двух из них — Российской социал-демократической рабочей партии и Партии сциалистов-революционеров - свержение монархии стало смыслом существования. Эсеры до осени 1918 года были самой многочисленной российской политической партией. Главными и наиболее верными союзника-
ми большевиков они стали ещё задолго до 1917 года. И октябрьский захват власти был не чисто большевистским, как долгое время официально считалось в советской истории, а большевистско-эсеровско-меньшевистским.
Цель у эсеров и эсдеков (социал-демократов, из которых выросли большевики) была общей: торжество народовластия. Но как этого добиться? Воинствующие марксисты считали необходимой диктатуру пролета¬риата (рабочего класса). Их "социалист-революционные" партнёры предлагали более "гармоничную" диктатуру союза просвещённой интеллигенции, крестьянства и пролетариата.
Роднила же РСДРП и ПСР очевидная не привередливость в выборе методов борьбы. Первенство здесь принадлежало эсерам. На их совести убийство человека, который мог бы предотвратить надвигавшуюся на Россию февральскую катастрофу 1917 года - премьер-министра Петра Аркадьевича Столыпина, а также министров внутренних дел России Д.С. Сипягина и В.К Плеве, многих других видных представителей "эксплуататорского строя", столь ненавистного эсерам и эсдекам.
И те и другие не гнушались обычной уголовщины, чтобы добыть всё необходимое для своей деятельности.
...Ив декабре 1917 года именно наиболее радикальные представители этих партий - большевики и так называемые левые эсеры - составили единый правительственный блок, необходимый для форсированного привлечения на сторону новой власти крестьянства: эсеры пользовались среди сельского населения большим авторитетом.
Однако уже в марте 1918-го левые эсеры вышли из состава Советского правительства. Причиной стало возмущение неоправданной, по их мнению, передачей Германии по Брестскому договору огромных российских территорий и обязательством выплатить немцам гигантскую контрибуцию в 245 тонн золотом (впрочем, сам лидер большевиков В.И. Ленин назвал этот договор похабным). Однако левые эсеры оставались на весьма ответственных должностях во многих важнейших органах власти, включая Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК), армию и Всероссийскую чрезвычайную комиссию (ВЧК).
Кстати, в коллегии ВЧК левые составляли почти треть.
В дальнейшем отношение партии левых эсеров к большевикам становилось всё более нетерпимым. Основные причины заключались в том, что большевистское правительство фактически присвоило себе функции Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, после чего началась жестчайшая централизация всех видов власти и продовольственная атака на крестьянство - оплот нового государственного строя (как полагали эсеры).
24 июня того же года ЦК левых постановил:
"...Обсудив настоящее политичес¬кое положение Республики, ЦК ПЛСР (партии левых социалистов-революционеров) нашёл, что в интересах русской и международной революции необходимо в самый короткий срок положить конец так называемой передышке, создавшейся благодаря ратификации большевистским правительством Брестского мира. В этих целях ЦК считает возможным и целесообразным организовать ряд террористических актов в отношении виднейших представителей германского империализма; одновременно с этим организовать мобилизацию надёжных военных сил и приложить все меры к тому, чтобы трудовое крестьянство и рабочий класс примкнули к восстанию..."
Далее следовали обвинения немцев в подготовке массовых вооружённых контрреволюционных выступлений в Москве и других городах молодой Советской республики, а также крайне важное, по мнению ПЛСР, заявление: "Мы рассматриваем свои действия как борьбу против настоящей политики Совета народных комиссаров (Советского правительства. - Т.М.) и ни в коем случае как борьбу против большевиков".
То, что "восстание" стало затеей Великобритании и Франции, вызывает мало сомнений. Эти страны являлись главными противниками Германии во всё ещё продолжавшейся тогда Первой мировой войне, и их правительства были крайне заинтересованы, чтобы пусть даже новая, Советская Россия возобновила борьбу против "германского империализма".
По неподтверждённым данным, в штабе мятежников находились французские военнослужащие.
...Левые никогда не откладывали своих решений в долгий ящик. Но почему-то никому, включая председателя ВЧК Ф.Э. Дзержинского, не показалось подозрительным, когда левые эсеры начали спешно доукомплектовывать свои московские партийные боевые дружины (такие имелись также у большевиков и анархистов), стягивать в Москву из других областей новые отряды. Оружие и боеприпасы дружинникам выдавали без ограничений.
Ударной силой левоэсеровского мятежа, который грянул 6 июля 1918 года в Москве, стал почти весь боевой отряд ВЧК Он на добрую треть был левым, командовал им левый эсер Д.И. Попов.
Сигналом к восстанию послужило убийство посла Германии в Советской республике графа В. Мирбаха. Двум левым эсерам-террористам удалось проникнуть в посольство благодаря имевшемуся у них за подписью Ф.Э. Дзержинского предписанию "чрезвычайки". Естественно, уже во время следствия по мятежу Феликс Эдмундович и эксперты-графологи заявили: подпись подделана. То же самое признал явившийся с повинной после путча один из убийц посла Я.Г. Блюмкин (заведовал секретным отделением революционного отдела ВЧК).
Позднее Дзержинский свидетельствовал, что печать, которой было заверено предписание, хранилась у его заместителя, левого эсера ВА Александровича, одного из главных участников восстания, и что именно он поставил эту печать на липовое предписание с липовой подписью его, Дзержинского.
Но зачем понадобилось фабриковать предписание и подделывать подпись Феликса Эдмундовича, когда, по его собственному признанию, Александрович официально имел абсолютно те же полномочия, что и председатель ВЧК, и совершенно законно мог выдать любое предписание за собственной подписью?
Впоследствии Ф.Э. Дзержинский признавал, что о покушении на Мирбаха он был предупреждён уже 28 июня. Но предВЧК уверял, что и не думал подозревать в связи с этим кого-либо из членов ПЛСР (смешно даже предположить, будто нетерпимость оппозиционных социалистов-революционеров к кайзеровской Германии представляла тайну для большевистских лидеров, в частности, для тех, кто стоял во главе Всероссийской чрезвычайной комиссии). Феликс Эдмундович после гибели В. Мирбаха явился в германское посольство, где ему предъявили оставленное убийцами предписание ВЧК, согласно которому он, Ф.Э. Дзержинский, уполномочил Я.Г. Блюмкина и Н.А. Андреева (второй участник покушения, подчинённый Блюмкина) просить конфиденциальной беседы с послом.
Вскоре Дзержинскому сообщили, что Блюмкина заметили у Д.И. Попова в отряде ВЧК Туда Феликс Эдмундович направился незамедлительно. В отряде он, по единодушному признанию всех проходивших по делу 6 июля 1918 года - и большевиков, и эсеров, потребовал у Попова выдачи Блюмкина, но после этого, по столь же однозначным свидетельствам участников тех событий, "железного Феликса" взяли под стражу.
...Председателю ВЧК не могло быть неизвестно о левоэсеровском ядре боевого отряда во главе с его командиром. В своих показаниях, данных следственной комиссии по "делу 6-го июля", Феликс Эдмундович признаётся, что превращение отряда в "банду" (по определению Дзержинского) вовсе не являлось для него, руководителя "чрезвычайки", тайной (мы ещё вернёмся к этой теме).
Как бы то ни было, но в "банду", намереваясь заполучить Блюмкина, Дзержинский почему-то направился без вооружённой охраны. Он пробыл там до следующего дня, пока его не вызволил взявший штурмом здание отряд латышских стрелков.
...К вечеру 6.07.1918 г. подразделения левых эсеров захватили практически полцентра Москвы. Мятежники возводили на улицах оборонительные сооружения, подтягивали туда артиллерию и пулемётные расчёты.
Естественно, что первым делом они овладели центральным почтамтом, телеграфной и телефонной станциями. Последняя, впрочем, уже давно была ими занята: наряды боевого отряда несли там караульную службу с начала июля. Впоследствии управляющий Мостелефонсети уверял, что, убедившись в явно антибольшевистских настроениях караула отряда, он просил Дзержинского выставить на станции охрану из политически более благонадёжного воинского формирования. Председатель ВЧК пообещал удовлетворить просьбу и вскоре направил на станцию новый караул... из того же бое¬вого отряда.
Эсеровские агитаторы наводнили расквартированные в Москве воинские части, призывая красноармейцев переходить под их знамёна. Левоэсеровские телеграммы-воззвания сыпались во все российские губернии пачками. В ночь на 7 июля силы повстанцев насчитывали в Москве до 1800 штыков, 7 орудий и 4 бронеавтомобиля.
Приблизительно 650 человек из этого состава приходилось на подразделения боевого отряда ВЧК (около 4 рот, 2 кавалерийских взвода, 50 чел. из пулемётных команд и подразделения учебной команды).
Все здания ВЧК также оказались захваченными мятежниками, в том числе и на Лубянке. Здесь они арестовали М.Я. Лациса, назначенного врио предВЧК в связи с неожиданно затянувшимся "визитом" Феликса Эдмундовича к Попову.
Поразительно то, что крах мятежа оказался столь же скорым, как и его начало.
Первым делом взяли заложников - членов ЦК партии левых эсеров. Сделали это в перерыве между заседаниями V съезда Советов, который проходил в те дни в Москве, в здании Большого театра. Затем большевики выставили кордоны на вокзалах и въездах в Москву, чтобы преградить путь ожидавшейся вооружённой подмоге мятежникам. Так, в Химках удалось перехватить и разоружить отряд матросов, спешивших к Попову из Петрограда. С непостижимой быстротой начали стягивать к эсеровским позициям верные правящей партии части. Это продолжалось всю ночь с 6 на 7 июля. Утром в Москву вошли дополнительные формирования Красной Армии (в основном подразделения 3-го и 4-го латышских полков), а также подразделения интербригады Б. Куна... В первом ча¬су дня всё было кончено. По штабу повстанцев (он же штаб боевого отряда ВЧК в Трёхсвятительском переулке) огонь из орудий вели прямой наводкой.
В боях против левоэсеровских дружин активнейшее участие приняли не присоединившиеся к Попову 100 матросов и подразделение самокатчиков (пехота на велосипедах , моторизованная пехота и мотоциклетно-пулемётные экипажи) из состава боевого отряда ВЧК Это они выбивали своих вчерашних товарищей по отряду из зданий Лубянки, почты, телеграфа и Ваганьковской типографии. ВЧК против... ВЧК. Это был единственный и, будем полагать, последний случай, когда формирования отечественных войск правопорядка скрестили штыки друг с другом. Не последнюю роль в подавлении мятежа сыграл и 1-й автобоевой отряд при ВЦИК, переданный впоследствии в ведение Всероссийской чрезвычайной комиссии. С этого отряда началась история нынешней Отдельной дивизии оперативного назначения внутренних войск.
В ходе боёв в плен попали свыше 300 путчистов, однако многим удалось бежать. Вечером 7 июля 13 участников мятежа, в первую очередь бывшего зампредседателя ВЧК ВА Александровича, приговорили к исключительной мере наказания. Скрывшийся Попов был объявлен вне закона - в случае задержания его надлежало немедленно уничтожить.
Как ни странно, именно Попова признали главным виновником мятежа. При этом его автор и вдохнови¬тель, лидер левых МА Спиридонова отделалась... годом тюрьмы.
"Как случилось, что такие попали к нам в отряд?" - вопрошал позднее Дзержинский по поводу последовавших за Поповым б июля 1918-го бойцов и командиров боевого отряда Всероссийской чрезвычайной комиссии.
Но сперва попробуем разобраться, как попал в отряд Попов...
Из отношения ВЧК командующему Московским военным округом от 8 апреля 1918 г.:
"Красный советский Финляндский отряд под начальством тов. Попова по приказу № 11 от 11 марта с.г. Высшего Военного Совета откомандирован из Гельсингфорса в Москву.. Ввиду того, что для борьбы с контрреволюцией и хулиганством необходима вооружённая сила в полном нашем распоряжении, просим Вас названный отряд передать в полное наше распоряжение, дабы не пользовались силами его для других целей.
"Красный советский Финляндский" влили в боевой отряд ВЧК Но, по утверждению Дзержинского, после того, как большую часть "финнов" отправили на фронт, боевой отряд ВЧК, возглавленный уже ДИ, Попо¬вым, "превратился в банду". Это, по мнению Дзержинского, выражалось в том, что Попов изгнал из отряда неугодных ему людей (следует понимать - в первую очередь большевиков) и фактически переукомплектовал его своими ставленниками (следует понимать - в первую очередь левыми эсерами), в частности матросами-черноморцами (те действительно были злы на большевиков, отдавших немцам Украину, отчего пришлось затопить почти все корабли Черноморского флота, чтобы они не достались оккупантам).
...В заключение заслушивания следственной комиссией Дзержинский посетовал на то, что текущие проблемы, связанные с боевым отрядом, находились в ведении ВА Алек¬сандровича. Как лицо, проходившее по делу о мятеже, Дзержинского отстранили от должности председателя ВЧК до 22 августа 1918-го.
...Отдельные исследователи всерь¬ёз предполагают наипрямейшее участие Феликса Эдмундовича в подготовке июльского путча, однако строится эта версия лишь на догадках.
Бывший командир боевого отряда ВЧК Попов оказался на Украине, где вскоре примкнул к махновскому движению. В ноябре 1920 года, участвуя вместе с махновцами в боях против Красной Армии, был захвачен в плен и расстрелян.
...Нет необходимости объяснять, что крах мятежа означал и крах самой партии левых эсеров. Разгонять ПЛСР и запрещать её деятельность большевики не стали, просто она разлетелась на несколько враждующих фракций, а потом и вовсе исчезла с политического горизонта Советской республики. Само слово "эсеры" в сознании после¬дующих поколений советских людей запечатлелось как нечто резко враждебное социалистическому строю. Уже тогда мало кто знал, что за зловеще звучащим "эсеры" скрывалось пламенно-возвышенное "социалисты-революционеры".
Мятеж, так бурно начавшийся, провалился с оглушительным треском. Попытки повстанцев оказать вооружённое сопротивление были робкими, немногочисленными и на редкость неумелыми, и потому - заранее обречёнными на неудачу. По всей видимости, левых эсеров не напрасно упрекали в отсутствии организованности и единомыслия буквально во всём.
И хорошо, что история распоря¬дилась именно так случись недавним соратникам большевиков перехватить у них власть в июле 1918 года, Гражданская война получила бы но¬вый импульс. Но это была бы война не только красных с белыми, а ещё и жестокая бойня между вчерашними союзниками!
Кроме этого последовал бы неми¬нуемый разрыв левыми Брестского договора с ненавистной им Германией. Как следствие - дальнейшая оккупация немецкими войсками российских территорий. И крах России как государства.
Именно этого не допустили большевики с их бесспорным прагматизмом, помноженным на железную дисциплину. Левые же эсеры с присущими им демагогией и авантюризмом нашу страну, безусловно, рано или поздно погубили бы.
У неудавшегося июльского левоэсеровского мятежа есть ещё один урок, который важно усвоить и тем, кто отдает приказы, и тем, кто их выполняет: любые политические разногласия должны разрешаться за столом перего¬воров. Аргумент "товарища маузера" в этом случае неприемлем.
*
Подполковник Тимур МАКОЕВ
