Спасибо за статью. Очень интересно. Попробую как я зашитить Столыпина нашим (с М. Кудряыцевым) рефератом.
Заранее извиняюсь за отсутствие ссылок на мысли участников форума. Они будут добавлены при окончательной жоработке.
В защиту Столыпина или в чем причина постоянного возврашения кризиса России.
В конце 19 - начале 20 столетий Россия приблизилась к своему геополитическому тупику, что вызвало кризис монархии и в конечном итоге привело к революции 1917 года. Россия не только была аграрной, крестьянской страной, но вступила в эпоху лавинообразного накопления избыточного сельского населения, обостряющего обнищание деревни и одновременно обуславливающего дефицит городского населения и тем самым создающего существенные ограничения в индустриализации страны. Чтобы страна стала индустриальной, из сельского хозяйства в промышленность должны были переместиться огромные массы людей и огромные материальные ресурсы. Это означало, что империя стояла на пороге экономического раскрестьянивания села. Суть его заключалась в удалении экономически лишних людей из деревни в город, где они были вынуждены влачить жалкое существование на правах беженцев. При этом, как правило, только второе или даже третье поколение переселенцев могло обучиться грамоте и получить какую-либо специальность, став уже относительно нормальными городскими жителями.
Раскрестьянивание следует отличать от обезлюдивания деревни, представляющий собой процесс исхода из деревни в город крестьян, экономически необходимых для ведения сельскохозяйственных работ. Именно такой процесс происходил в СССР в 60 - 80 годы прошлого века. Именно этот процесс и привел к печальному состоянию сельского хозяйства Советского Союза. Кроме экономического раскрестьянивания в истории человечества достаточно часто имели место случаи внеэкономического раскрестьянивания, возникающего во время войн за счет гибели солдат, набираемых, в основном, из крестьян. А также за счет процесса колонизации чужих стран. Раскрестьянивание является объективной исторической необходимостью и непременным условием вхождения любой страны в индустриальное общество. Естественно, что раскрестьянивание не было добровольным процессом перехода крестьян из деревни в город. Как правило, оно было связано с разорением значительной части крестьян и вытеснением, а порой и насильственным выбрасыванием их из деревни. Раскрестьянивание, проходившее ранее в целом ряде стран, как правило, было связано с большой кровью, насилием, революцией и гражданской войной. В Англии началу раскрестьянивания положил процесс, получивший название огораживания, при котором крестьяне насильственно сгонялись со своих полей. Любое противодействие этому каралось смертной казнью. Только повешенных в период огораживания было более 70 тысяч человек. Раскрестьянивание проходило через гражданские войны: война Алой и Белой роз, покорение Шотландии и Уэльса, буржуазную революцию и войны Кромвеля против Карла I. В Германии раскрестьянивание носило взрывной характер и произошло весьма радикально в ходе вначале - Великой Крестьянской, а затем - жесточайшей Тридцатилетней войны, когда было выбито более 80% немецких мужчин. Раскрестьянивание Франции всерьез началось лишь с началом кровавой Великой Французской революции, в ходе которой была физически уничтожена целая крестьянская область - Вандея. Затем прошло через этап ряда оборонительных и завоевательных войн. Результат раскрестьянивания страны посредством этих войн был настолько радикальным, что в битве под Ватерлоо Бонапарт был вынужден выставить на поле сражения 15-летних мальчишек: французское крестьянство было полностью выбито, обескровлено и не могло более поставлять пушечное мясо. Именно исторически неизбежный процесс раскрестьянивания деревни и определил железную логику социально-экономического развития России на протяжении первой половины 20 столетия.
В 1897 году собственно крестьяне составляли 77,1% населения России. Следовательно, для того чтобы прокормить одного горожанина, в царской России должны были работать более трех крестьян! Такое громадное количество людей, занятых в сельском хозяйстве, могло удерживаться в деревне только в результате использования крайне малопродуктивного ручного труда. Для сравнения заметим, что в Англии в это же время наблюдалась обратная пропорция - один крестьянин обеспечивал питание трех горожан. Даже на пике своего экономического могущества в 1913 году в России 29,2% крестьян были безлошадными и 30,3% однолошадными и едва сводили концы с концами. Около половины крестьянских хозяйств еще пахало сохой, а не плугом. В подавляющем большинстве случаев крестьяне продолжали сеять вручную, жать хлеб серпом и молотить его цепами. Любая механизация сельскохозяйственных работ автоматически делала значительную часть крестьян лишними и оставила бы значительную часть крестьян без работы и средств к существованию. Плотность сельского населения за последние 40 лет 19 столетия увеличилась на 57%, площадь пашни - только на 40,5%, а количество скота всего на 9,5%. Рост населения в деревне приводил к сокращению земельных наделов. Крестьянский надел до отмены крепостного права в среднем составлял 4,8, в 1880 году - 3,5, а в 1900 году - только 2,6 десятины. Деревня год от года нищала. Одновременно с наличием большого избыточного сельского населения Россия испытывала острейший голод на городское население, которое во время царствования Екатерины II составляло лишь около 3%, в 1840 году - 8% и даже в начале 20 века всего 12,6%. Для сравнения: уже в 1840 году в Англии городское население превысило 50%, а во Франции 20%. Одна из причин всего этого крылась в системе крепостного права, действовавшего в России на протяжении нескольких столетий. Но в 1861 году крепостное право было ликвидировано. В результате в экономике Российской империи постоянно нарастали элементы кризиса, выражающегося в разрыве между промышленным и сельскохозяйственными сферами производства.Однако, сколько бы ни говорилось об отсталости дореволюционной России, сама по себе отсталость - еще не свидетельство кризиса. Кризис - это характеристика внутреннего состояния общества, напряженности противоречий, возникающих вследствие рассогласования его основ.
Перемещение крестьян и модернизация промышленности начались задолго до революции и сознательно подталкивалось протекционистскими по отношению к промышленности мерами правительства (см. предыдушую главу). Оно следовало принципу "не доедим да вывезем", сформулированному министром финансов Вышнеградским еще в 80-е годы XIX века. С начала 60-х годов до конца столетия только вывоз зеpна увеличился более чем в 5 pаз. В целом же на долю сельскохозяйственной продукции к концу прошлого века пpиходилось до 80% всей стоимости российского экспоpта (Вишневский, 1998, стр. 37). Налоговая политика Российского государства создавала огромное давление на крестьян и заставляла их продавать не только излишки хлеба и другой сельскохозяйственной продукции, но и значительную часть того, что было необходимо для личного и производственного потребления, и пpитом пpодавать по дешевым ценам. Это давало большие доходы от сельскохозяйственного экспорта, которые позволяли непосpедственно поддеpживать развитие промышленности, железнодорожного строительства и в то же вpемя широко прибегать и ко второму источнику средств для этого pазвития и иностранным займам и инвестициям.
Почему же все таки кризис усиливался? Долгое время Российское государство использовало крестьян как главную движущую силу мобилизационного развития. Для зашиты от внешних врагов государству нужны были средства. Поскольку территория России находится в зоне рискованного земледелия и только 100 дней в году земля пригодна для обработки (Милов), то исторически и геополитически на территории Российской империи сформировался особый тип цивилизации, основанный на относительно малом добавочном продукте труда. Действительно, на полях России был очень коpоткий pабочий сезон - с начала мая до начала октябpя по новому стилю, на полях же Евpопы не pаботали лишь декабpь и янваpь. Так если в Западной Европе 100 крестьян могли прокормить чуть более 30 горожан, то в России это же колическтво крестьян могли содержать только 17 неработающих в сельском хозяйстве. И это соотношение мало изменялось долгие века (Милов). Эти обстоятельства и обусловили там, на Западе, на заpе цивилизации, появление мелких земельных собственников-земледельцев, а pаннее упpочение индивидуального кpестьянского хозяйства стимулиpовало появление частной собственности на землю, активное вовлечение земли в сфеpу куплипpодажи и т. п. (Милов, 1992). Геополитическое же положение России рождало необходимость с одной стороны быть чрезвычайно экономным в государственном устройстве, а с другои стороны создавало у крестьян постоянную потребность переделить в свою пользу добавочный продукт. Поскольку жизнь крестьянства в России всегда была чрезвычайно трудна и тяжела, крестьяне создали мощный механизм социальной защиты своего сословия. Таким механизмом в России являлась крестьянская община, мощный инстpумент экономической и социальной поддеpжки кpестьянина-земледельца, сыгpавшая главенствующую pоль в жизни pоссийского наpода. Срочные государственные надобности по завоеванию новых территорий (см. ниже) привели к тому, что сельское хозяйство в России пошло по пути крестьянской общины. С одной стороны, такая организация крестьянской жизни на селе позволяла существенно ослабить неблагоприятные воздействия неурожаев на крестьян за счет создания общинных и помещичьих запасов. В основе мировоззрения общины лежало понятие о том, что земля - Божье достояние. В случае обилия земли это означало, что каждый мог взять себе столько, сколько мог обработать, когда же возникал земельный дефицит, община урезала участки наиболее обеспеченных землей крестьян в пользу малоземельных, а впоследствии переходила и к регулярным земельным переделами. Таким образом, русская община являлась гибким организмом, приспособленным к самым различным условиям жизнедеятельности и сохранявшим в неизменности свои основные установки. По своей сути община представляла из себя систему древнейшего коммунизма. Трансформация общины как хозяйственного механизма постоянно шла в сторону ее укрепления вплоть до поражения революции 1905 года. Одновременно развивался и совершенствовался и сам принцип уравнительности. После отмены крепостного права Александр II законодательно усилил права общины, в частности, впервые юридически сделав ее собственником большей части крестьянской земли. Еще более усилил права общины Александр III, который своим указом запретил даже простой раздел крестьянского двора без согласия общины. Да и Николай II до революции 1905 года придерживался той же позиции. Одна из основных причин проводимого сверху усиления общины заключалась в том, что властям было гораздо легче собирать выкуп за землю с общины, чем с каждой крестьянской семьи в отдельности, поскольку в общине работал принцип круговой поруки. Кардинально ситуация изменилась после революции 1905 года, когда стало очевидно, что именно община в критические моменты становится организатором захвата помещичьей земли и поджога дворянских усадеб. И уж совсем община потеряла всякий смысл в глазах дворянства после того, как Указом Николая II были отменены все долги крестьян по выкупным платежам за ранее полученную ими землю.
Однако не все согласны с Миловым в оценке типа русской цивилизации как основанной на минимальном прибавочном продукте. Так, например, по мнению Вишневского (1998), различия в поземельных отношениях скоpее всего также связано с опpеделенным истоpическим запаздыванием, попpосту говоpя, с тем, что земледелие на Руси сложилось намного позднее, чем в Западной Евpопе. Такому истоpическому объяснению пpотивопостоит объяснение Милова (см. выше) который выводит их из особенностей пpиpодно-климатических условий, из-за котоpых пpодуктивность сельского хозяйства в России была намного ниже, объем совокупного прибавочного продукта... значительно меньше, а условия его создания хуже, чем в Западной Европе. Но как же тогда объяснить, спрашивает Вишневский (1998), отсутствие земельной собственности у народов, живущих в южных широтах и снимающих два урожая за сезон? Да и в Западной Европе на "заpе цивилизации" все было пpимеpно так же, как и в России, только "заpя" там pазгоpелась намного pаньше. Вишневский напоминает о то, что Юлий Цезаpь еще в I веке до н. э. с удивлением писал о геpманцах, что "у них вовсе нет земельной собственности, и никому не позволяется больше года оставаться на одном месте для обpаботки земли". О том же упоминал и Тацит полтора столетия спустя: "земли для обpаботки они поочеpедно занимают всею общиной по числу земледельцев, а затем делят их между собою, смотpя по достоинству каждого". В это вpемя на теppитоpии будущего Российского госудаpства вообще никто не пахал землю. Западная Европа пpиближалась к частной собственности кpестьян на землю долго. О ней нельзя было еще говоpить и в XVI веке. Но тогда движение к ней уже шло неотвратимо. Обычная норма - наследственное пользование наделом и его неделимость при наследовании (как правило, одним из сыновей). Барщинная система уже к XIV-XV векам постепенно вытесняется; суживается и сфера натурального оброка. Крестьянин мало-помалу выбирается из социальной матрешки традиционного общества, теперь он все теснее напрямую связан со своим неделимым наследственным наделом, дорожит им, у него есть основания заботиться о благоустройстве своей земли, об улучшении агрикультуры (Вишневский, 1998, стр.22).
Тяжелое угнетение крестьян вело к различным формам протеста. Так, несмотря на жестокое крепостное право и преследования поток беглых крестьян в сторону степей Дона и Кубани, а также в Сибирь не ослабевал. Использование персонифицированной налоговой политики в таких условиях не позволяло изъять достаточное количество средств, чтобы обеспечить нужды армии и государства. Причина была в том, что если бы позволить крестьянам расселиться по большой территории, то транспортный расходы при сборе налогов становись бы чрезмерными и могли быть эффективными только начиная с определенной плотности населения. Поэтому царская власть всячески сдерживала расселение крестьян по необъятным просторам империи. Индивидуальная налоговая политика начала давать сбои уже во времена Пертра Первого. Непрекращающиеся войны, все увеличивающаяся армия, создание и содержание флота, строительство новой столицы требовали громадных средств. Уже к 1701 г. военные расходы составили 78% всего бюджета, а далее возросли до 83% (Казарезов, 2002). Традиционные подати и налоги уже не давали нужных сумм, требовались все большие поступления. Потребности армии стимулировали Петра осуществить не только радикальную гражданскую реформу. Он изобретал все новые и новые поборы: таможенные и кабацкие деньги, драгунские деньги, корабельные деньги, налог на строительство Петербурга, налог на право ношения бороды и т.д. Оброком облагались домашние бани, соляные промыслы, мельницы... Наконец, он ввел подушную подать, которая в конце концов привела к круговой поруке. При ётом значение сельской общины и помещиков как ответственных за сдачу пошлины резко возрасло. Свободных земледельцев стало все меньше и меньше. Община, основанная на круговой поруке, была чрезвычайно удобна для сбора подушного налога. Кроме того под влиянием нового налога установилось общее владение землей и соразмерное распределение ее между отдельными членами. Кампания Петра Первого по уничтожению мелких крестьян не раз давала потом рецидивы: коллективизация, укрупнение колхозов, ликвидация непереспективных деревень. Одновременно Петр Первый ограничил раздел помещичьих земель, заблокировав почкование новых и новых поместий, тяжелой обузой ложившихся на крестьян. Однако данное положение было отменено Анной. Пока дворяне были обязаны служить в армии, крестьяне их хоть как то терпели, понимая, что это нужно государству. Но отмена воинской службы дворян Петром 3 немедленно аукнулась Пугачевским восстанием.
С другой стороны, постоянная откачка добавочного продукта из села существенно усложняла накопление и улучшение хозяйствования в виде инвестирования в новые сельско-хозяйственные технологии. Поэтому Энгельгард в своих письмах из деревни доказывал, что позиция крестьян постоянно расширявших посевные площади, была правильной. Более того давление непомерныз поборов со стороны государства и помешиков делало невыгодным инвестиции в повышение урожайности земли. Поэтому она росла довольно медленно. Этому же мешало черезполосица, которая однако имела вполне экономическое обоснование, заключающееся в том, чтобы на случай засухи или переувлажненного сезона каждый мог не держать яйца в одной корзине. Если засуха, то даст урожай переувлажненный участок, если дожди, то обуспечивал пропитание сухой участок. Одновременно житье в деревнях и наличие черезполосицы вкело к огромным временным затратам на передвижение, на доезд верхом или пешим ходом до своей полосы. При определенном раскладе время доезда становилось лимитирующим фактором роста производства сельхозпродукции и по увеличению пахотной земли. Другим важным фактором российской жизни была необходимость в отоплении жилищ. Вплоть до середины двадцатого века сущесмтвенных добавочных источников энгергии на отопление жилища кроме дров и кизяка на селе не было. была тягловая сила (лошади или быки)ь были водяные мельницыь но они не могли и не использовались для отопления. Между тем проживание в условиях суровой зимы на подавляющей части территории России требовало запасов топлива на зиму. В лесной полосе топливом служил лес, в степной зоне им стал кизяк. До тех пор пока технология кизяка не была освоена русским народом, освоение степных просторов было очень затруднено. Кизяк в свою очередь для своего приготовления требовал много навоза. Навоз производился скотом. Скот же в условиях постоянных набегов кочевников или других соседних народов становился легкой добычей последних. А ведь для того, чтобы вырастить скотину требовалось большое время и огромные усилия. Усиление империи (хотя и через жестокости и даже геноцид Петра) привело к возможности заселения степей и резко увеличило жизненные силы империи. Повторим, однако, что взрывное рассление народа по огромной территории искусственно сдерживалось царским правительством по той простой причине, что в этом случае резко возросли бы транспортные расходы на сбор налогов, да и возможностей для уклонения от них при расселении было бы намного больше. Только в началом строительства железных дорог и резким возрастание добычи каменного угля, а потом и нефти возможность для расслеления появилась. Ведь те случайно только после того, как построили транссибирскую железную дорогу правительство само начало стимулировать процесс расселения крестьян.
При этом однако столкнулись интересы помещиков и правительства. Первые боялись, что уменьшение плотности населения в Европейской части России приведет к увеличению стоимости рабочих рук. Для правительства же до тех пор пока не появилась возможность массово производить искусственные удобрения, но уже появились транспортные коммуникации, позволявшие существенно уменьшить транспортные расходы при сборе налогов да и стимулировавшие товарообмен, важно было расселить крестьян и дать оставшимся возможность работать над повышением урожайности земли путем внесения все большего количества навоза на поля. Но для этого нужны были покосы для скот, то есть нужна была земля. Правительство понимало, что немедленное разделение помещичьих земель как того требовали крестьяне привело бы к сокращению товарности сельского хозяйства и как следствие блокировало бы его механизацию, которая в основном шла путем закупок сельхозмашин за границей. Отсутствие средств бы блокировало развитие туковой промышленность, поскольку на закупку данных технологий также нужны были деньги, а их как раз и давало товарное зерно, производимое в помещичьих хозяйствах. Кроме того на этом пути стояли помещики, которые тратили огромную часть национального дохода за границей. Одним из главных тормозов увеличения городского населения, а вместе с ним ремесла и промышленности являлась политика натурализации хозяйства, которую проводило большинство дворян. Каждый зажиточный помещик обзаводился в деревне дворовыми мастерами, начиная с кузнеца и мельника и кончая музыкантом, художником, актером... Городские ремесленники лишались многочисленных заказчиков и потребителей. Важным фактором был постоянный вывоз зерна за рубеж. Поэтому Россия, производя достаточно много зерна, постоянно жила на грани голода. Зерно было нужно для обмена на промышленные товары для элиты и на технологическое переоснащение промышленности. Крестьяне импортные товары практически не потребляли. По сути шел постоянный процесс утечки капитала за границу в виде зерна, не только накладывающий отпечаток на поведение крестьян и правительства, но и зависяший от решения правительства. Резкое увеличение оттока капитала из России за границу стало особенно заметным после отмены Николаем 2 менделеевских таможенных тарифов. По данным сборника "Россия 1913 год", обший объем экспорта в 1913 году составил 1520 млн рублей, в том числе зерна 651,6 млн рублей. При этом импорт сырья и полуфабрикатов был равен 668 млн рублей, импорт машин, включая сельскохозяйственные 149 млн рублей. Значит, как минимум 52% экспорта, в частности весь экспорт хлеба, шло на обслуживание потребностей промышленности, доказывая, что экспорт зерна был вызван самуми насушыми хозяйственными потребностями индустриализации страны. Лозунг, "недоедим, но вывезем", пори всем его лицемерии (сами экспортеры недоедать не собирались) был лозунгом патриотическим. Вторым фактором, вызываюшим утечку капитала за границу, было проживание там помещиков и других состоятельных людей. Хотя российская буржуазия того времени в основном была национально ориентированной, тем не менее она проедала сушественную часть доходов за границей. По данным таблицы Платежный баланс России за 1898 1913 гг., расходы русских за границей за это время составили примерно 2000 млн рублей. Если предположить,что эти деньги в указанные годы тратились равномерно, то получаем 125 млн рублей в год. Цифра паразитического потребления за границей, конечно, впечатляет, но вспомним, что такой образ жизни был характерен не столько для буржуязии, сколько для дворян, проживавших в Европе доходы от своих поместий. Именно массовый отток капитала привел к революции 1905 года.
В допетровской, а тем более послепетровской истории России было множество попыток модернизации страны. Но ни одно из них не избавило необратимо российское общество от отсталости. Поражение в Крымской войне спустя всего четыре десятилетия после победоносной войны с Наполеоном, Цусима после четырех десятилетий энергичного, казалось бы, пореформенного экономического развития, неудачи на фронтах Первой мировой войны - пусть и особенные, но неопровержимые признаки постоянно накапливающегося отставания, против которого были бессильны все реформы. То же повторилось и в советской истории, когда спустя четыре десятилетия после разгрома нацистской Германии страна снова увидела себя отставшей. По мнению Вишневского (1998), отставание России было именно в ее социальном устройстве. Оно пронизывало все устройство общества, его экономические отношения, культуру, повседневную жизнь и вязало реформаторов по рукам и ногам, обрекая на неуспех их самые лучшие начинания. Консервативная защитная реакция имела свои объективные основания и не позволила бы углубить преобразовани_ даже самому радикальному реформатору. Это особенно наглядно проявилось во время Столыпинских реформ.
Отметим, что на рубеже XIX и XX веков Россия не стояла на месте и по скорости роста экономики она могла соревноваться со многими странами более развитого капитализма, иногда уступая им, а иногда и вырываясь вперед. После пяти десятилетий пореформенного развития Россия особенно стала отставать от США: уровень валового национального продукта на душу населения составлял 40% американского уровня в 1860 г. и всего 24% в 1913 г. Однако для России более показательно сравнение с Японией, которая в конце 1860-х годов находилась примерно на том же этапе исторического развития, что и Россия после отмены крепостного права. До конца XIX века Россия в своем промышленном развитии обгоняла Японию, но в начале нынешнего столетия стала отставать от нее. Если в 1885-1900 гг. среднегодовые темпы роста ВВП в России были 6.7%, а в в 1887-1902 гг. в Японии 5.5%, то в 1900-1913 в России они упали до 3.6%, а в Японии в 1902-1931 гг. стали 6.1% (Вишневский, 1998). Тем не менее с 1893 по 1913 год Россия выросла поистине "страшно". Население с 122 млн до 171 млн на 40%. Среднегодовой урожай с 39 млн тонн до 72 млн тонн на 85%. Добыча угля в 5 раз. Выплавка железа в 4 раза (Кожинов, стр. 48). Валовой национальный продукт в 1913 году был на 219% выше уровня 1900 года (Уткин). И все же к 1914 году Россия страна с населением 160 млн человек, владела системой дорог, пропускная способность которых лишь едва превосходила систему дорог Канады, страны с населением в 8 млн человек (Уткин, стр. 169). Французский эконимист Э. Тэри писал, что Россия перед революцией экономически была здоровой, богатой страной, стремительно идушей вперед. В 1913 году в России вышло столько же книг (35078), сколько в Англии (12379), США (12230) и Франции (10758) вместе взятых (стр. 50, Кожинов). В 1914 году в России было 127000 студентов. Больше, чем в тогдашних Германии (79600) и Франции (42000 вместе взятых. В молодой части рабочего класса неграмотных было всего лишь немногим более 10%. Короче говоря, рабочий класс в России к 1917 году вовсе не был тем скопишем полуголодных и полуодетых людей, каковым его пытались представить советские инсторики, не был неграмотным, как обычно писали в советских книгах. И тем не менее жизнь большей части населения была очень бедной. По свидетельству царского генерала Гурко, 40% крестьянских рекрутов впервые в жизни попробовали мясо в армии. Россия, произведя в самом удачном для тогдашней экономики 1913 году зерна в количестве 471 кг на душу населения, его вывозила, в то время как благополучные страны, производящие менее 500 кг на душу, его ввозили. К слову, СССР в 80-е годы, производя около 750 кг на душу, тоже ввозил зерно.
Как пишет Вишневский (1998), многие страны, целые континенты вступили в полосу догоняющего развития в двадцатом веке. России не была в изоляции, а жила рядом с европейскими и неевpопейскими соседями, и пpитом это была жизнь активная, побуждавшая очень сильно заботиться о своем месте на сцене миpовой истоpии. Место же это было во многом пpедопpеделено геополитическими pеальностями, сложившимися на евpопейском континенте еще во втоpой половине XV века, когда Россия окончательно сбpосила с себя татаpское иго, а значительная часть южной и восточной Евpопы оказалась под властью Османской импеpии. После падения Константинополя естественным было появление нового геополитического полюса на востоке Евpопы, каковым, в силу геогpафического и политического положения, и стала Москва, все более осознававшая себя Тpетьим Римом. Ясно, что смириться с отставанием Россия не могла. Но дело было и есть не только в чувстве гордости великороссов, гораздо важнее является необходимость сохранять свою территорию. Две мировые войны убедительно показали, что желающих поживиться за счет русской земли предостаточно. Между тем в самое недавнее время появились примеры удачного использования догоняющего развития. Особенностью стран, удачно использовавших догоняющее развитие, таких как Сингапур, Япония, Тайвань, Корея, Малайзия, Китай .... было то, что в этих странах удалось избежать существенного комрпадорского перерождения элиты. Сделано это было по-разному, где-то путем умеренной диктатуры (Корея), где-то авторитарным режимом (Сингапур), где-то (например, в Японии), путем использования сильных черт национального характера, но везде главным было отсутствие существенной утечки капитала из страны. Напротив, были приложены все усилия для инвестирования капитала, но не под государственную гарантию (как в России начала 20-го века), а непосредственно в производство. Наконец, относительно успешный опыт консервативной модернизации России во времена правления Александра 3-го и непосредственно перед Великой Отечественной войной, когда тоже была решена проблема оттока капитала за рубеж, показывает, что и традиционные общества могут решать задачи модернизации, не ломая стереотипов поведения народа. Другой вопрос, что выход из мобилизационного развития в России неизбежно наталкивается на перерождение властной элиты.
Вспомним историю (см. предыдущую главу). Как только Россия начинала тратить (не обменивать на технологию, а имнно тратить) деньги за рубежом, она немедленно попадала в полосу затяжного кризиса. Александр 2, резко удешевив (ссылка) выдачу заграничных паспортов, привел к немедленному оттоку зерна за рубеж, необходомого на увеселения русских помещиков в Париже. Несмотря на освобождение крестьян, этот процесс вместе с Балканской войной привел к резкому расстройству финансов и оттоку капитала за рубеж. Кризис продолжался и при Александру 3, однако царь нашел решение в отмене конвертируемости рубля и введении Менделеевских (разработанных Дмитрием Ивановичем Менделеевым) таможенных пошлин на импорт. Напомним, что пошлины вводились достаточно постепенно, а не сразу в 1891 году. Эффект был немедленным. Никогда еще Россия не развивалась столь стремительно. В 1885 - 1900 годах, даже несмотря на введение конвертируемости рубля (золотой червонец) в 1896 году и отмену таможенных пошлин в том же году среднегодовые темпы прироста национального дохода составили 6,7%. Россия удвоилла свои валовой продукт за 11 лет - рекорд, державшийсй до последнего времени, когда его побил Китай (10 дет) и кажется Сингапур. Однако после смерти Александра 3 по настоянию царской семьи и крупных помещиков таможенные тарифы были отменены и введен золотой червонец. Золотой червонец привел к массовому проникновения иностранного капитала в Россию. Отток компенсировался государственными гарантированными иневестициями. Это привело к засилью иностранного капитала от 60 до 90% по разным отраслям промышленности. И уже в 1901-1904 году страна почувствовала ухудшение экономической ситуации. Как назло в 1900 г. случается неурожай. Неурожай же 1901 года обнаружил, что нет продовольственных резервов. Дело усугубилось японской войной и закончилось крестьянскими восстаниями в 1905-1907 годах. Отметим, что из-за постоянного роста колическтва зерна, вывозимого за границу, наибольшие лишения и первыми почувствовали крестьяне. В эти годы утечка капитала за рубеж достигла рекордных размеров - 125 млн рублей (ссылка). Это было почти столько же, сколько страна тратила на закупки сельхозоборудования в 1913 году. Чтобы как то компенсировать катастрофическое воздействие утечки капитала в условиях экономики с низким прибавочным продуктом, правительство пошло по пути заимствования иностранных капиталлов и создания естественных монополий, резко удешевивших производимые товары. В 1913 году доля Германии в импорте России составила почти 50%, а доля Франции 4,5%. Нет сомнений в том, что Россия никогда не получила такого дождя западных капиталов, если бы не соответсвующее воздействие французского правительства, которое преследовало стратегические цели. Более трети французских займов пошло на создание стратегических железных дорог. Но эта тактика имела другой отрицательный аспект, страна стала фактически придатком иностранного капитала (вставка), что и стало главной причиной вовлечения России в 1-ю мировую войну. Сколько бы ни говорилось об отсталости дореволюционной России, сама по себе отсталость - еще не свидетельство кризиса. Гибель Столыпина, который интуитивно понимал, что война для России в условиях нахождения в ее геополитическом тупике смерти подобна, и сумел препятствовать вползанию в войну уже в 1910 году после аннексии Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины, (Столыпин решительно выступил против вступления России в войну с Австро Венгрией из за аннексии последней Боснии и Герцеговины. Дайте государству 20 лет покоя, говорил он, и Вы не узнаете нынешней России) привела к тому, что не оказалось другого мудрого человека, который смог бы блокировать это решение. Но это из области сослагательного наклонения.
Итак, взрывной рост крестьянского населения объективно вел к безземелью на селе особенно в условиях, когда расселение крестьян искусственно сдерживалось. В 1902-1908 годах по Высочайшему повелению под председательством В. Н. Коковцова была создана комиссия по исследованию причин оскудения центра России. Факт оскудения был признан официально. Главной причиной этого оскудения была названа крестьянская община с ее переделами и чересполосицей. К такой же точке зрения пришли и участники первого съезда уполномоченных дворянских обществ. "Община - это то болото, в котором увязнет все, что могло бы выйти на простор, - заявлял на съезде К.М. Гримм, - благодаря ей нашему крестьянству чуждо понятие о праве собственности. Уничтожение общины было бы благодетельным шагом для крестьянства." Многим казалось в ту пору, что недостатки общины очевидны, а ее сторонники немногочисленны. На деле же кризис общинного строя крестьянской жизни пробудил активность не только противников, но и сторонников общины. При сохранении средневековых черт общинной деревни взять с нее, по бедности, можно было немного, что, конечно, сдерживало и темпы промышленного развития, а недовольство разорявшихся крестьян все время нарастало. Революционная и реформаторская мысль в России искала выхода из этого тупика и все больше склонялась к тому, что он лежит на путях капиталистического фермерства: они вели одновременно и к модернизации сельского хозяйства, и к выталкиванию большого числа крестьян в мир промышленных и других несельскохозяйственных занятий. Россия входила в новую жизнь, в которой огромному числу крестьян предстояло навсегда расстаться с землей и деревней.
С Указа 9 ноября 1906 года, который разрешил крестьянам выход из обшины и закрепление надела в частную собственность, началась первая попытка капиталистической модернизации России. Позже были приняты более жесткие законы 14 июня 1910 г. и 29 мая 1911 г., которые предусматривали уже не добровольный выход, а принудительную приватизацию наделов. Столыпин был последовательным противником общинного устройства. Столыпинская реформа, начавшаяся в 1906 г., встретила двойственное отношение в обществе. Право закрепления наделов в собственность нашло себе сразу множество сторонников. Но немало оказалось среди крестьян и противников этого права. Вот что уже в наше время пишет по этому поводу Солженицын в своем "Красном колесе": "Все от безразличия: ни в какой участок не надо вложить слишком много труда и удобрений - ведь его придется скоро отдать в переделе, может какому-нибудь лодырю". Споры о том, являются ли переделы и отсутствие частной собственности на землю причиной низкой эффективности сельского хозяйства, не смолкают до сих пор. Для начала ответим на тезис, сформулированный Солженицыным: все зло шло от чересполосицы и постоянных переделов крестьянских наделов. Солженицын явно игнорирует факт, что в то время около четверти всех общинных земель были беспередельными и, следовательно, у населявших их крестьян в принципе не могло возникнуть безразличного отношения к земле на том основании, что завтра эту землю переделят, и она достанется лодырю. Тем не менее, в среднем урожайность в беспередельных общинах практически не отличалась от урожайности в передельных общинах. Но самое главное возражение состоит в том, что частная собственность на дворянские земли в России к тому времени существовала уже полтора столетия, а эффективного собственника в лице русских помещиков страна так и не получила. Достаточно вспомнить, что к 1860 году в залоге находилась почти половина помещичьих имений, в которых работало две трети всех имевшихся крепостных крестьян! Долг этих заложенных имений составлял более 450 миллионов рублей. Сразу после реформы 1861 года практически все помещичьи долги были возвращены государству за счет кредитов, полученных ими от того же государства в счет будущих выкупных платежей, которые должны были выплачивать ему бывшие крепостные за "отданную" им землю. Однако уже к 1895 году свыше 40% помещичьих земель вновь оказалась в залоге. В период проведения столыпинской реформы дворянское землевладение теряло до трех миллионов десятин в год. Задолженность помещиков государству достигла чудовищной суммы в три миллиарда рублей. Крестьяне требовали передела в первую очередь помещичьих земель, это несомненно. Хотя царское правительство запретило передел земли, но крестьян-то такое положение вещей почему-то не устроило. Революция 1917 года показала, что крестьяне НЕ ПРИЗНАЛИ легитимность частной собственности на землю, что было связано в первую очередь с острой нехваткой земельных угодий в средней полосе и на Юго-Западе России. Абсолютно дефицитный ресурс, обеспечивающий жизнедеятельность, всегда выпадает их сферы частного распоряжения и распределения. Кроме того Земля, являющаяся средством выживания, неизбежно воспринималась как «Божья» или «государева». Поскольку передел затевался крупномасштабный, в него неизбежно оказались вовлечены и крестьяне, обособившее свое землевладение. Больше всех проиграли те, кто в период реформы увеличивал свое землевладение за свой счет - они потеряли свои вложения. Однако крестьянское сознание отрицало легитимность только частной собственности на землю, признавая частную собственность на средства производства и продукты хозяйства, аренду и трудовой найм. Отрицались только кабальные формы эксплуатации. Способ хозяйствования русского крестьянства был в первую очередь индивидуально-трудовой, и только во вторую очередь общинный. Может быть сторонники обшины и правы, но Столыпин действовал в реальных условиях.
Итак, что хотел Столыпин и правильно ли он действовал в то время? Некоторые авторы Столыпина превозносят. Другие, такие как С.Г. Кара-Мурза и советские историки, всячески его низводят с пьедестала. Кто же прав? Прежде всего отметим, что Петр Столыпин действительно был необыкновенной личностью. Он не боясь шел навстречу вооруженной толпе, не задумываясь летел на самолете с летчиком эсером, возможным террористом, не воровал и всячески заботился о России. Даже самые большие его недруги те могут найти существенных пятен на его личности. Итак, Столыпин заступил на пост премьер-министра в 1906 году. Это был период, когда терроризм и крестьянские бунты достигли своего пика. Поэтому первым делом он пресек терроризм и бунты путем введения военно-полевых судов. Люди, знаюшие роль Столыпина в укреплении русской государственности, никогда не отрицали его вклада в борьбу с массовыми беспорядками, охватившими страну в 1905-1907 годах. Число приговоренных к смертной казни трибуналами известно и они несопоставимо с числом жертв восстаний, погромов и терактов. Был ли другой путь? Может и был, но это из области альтернативной истории. Велики ли были жертвы? 5000 в сравнении с миллионами погибшими потом в первой мировой и гражданской войнах - это капля в море. Если принять, как настаивают многие левые, что у Столыпина руки по локоть в крови, то логика аналогий должна заставить признать, что Ленин, Сталин, Дзержинский и даже Горбачев в крови просто купались. Само только начало работы полевых судов и народная молва о них немедленно привели к резкому снижению насилия. Главное же была дастигнута цель - государство было спасено от развала. А Росссия всегда была прежде всего государством. Да, вешали крестьян, но 5000 казненных ни в какое сравнение не идут с теми жертвами, которые бывают в России при утрате государственного контроля над своим народом. Событий 1917-1920 годов и резкое возрастание преступности после 1991 года, да и годы перестройки этому наглядное свидетельство . Героические усилия Столыпина помогли избежать распада России уже в 1907 году. Большевики тогда не были готовы взять власть. Столыпин понимал, что нужно самоуправление. Его идея об общине была в целом верна. Обшина стала тормозом длй России. При переделе помещичьих земел крестьяне получили бы только 30% прирост земли, но при этом были бы разрушены хорошо организованные хозяйства, дававшие огромное количество товарного зерна. У Столыпина была программа ввода в обрашение сибирских земель и других земель на Востоке страны. Он по сути предтеча Хрущева в инициативе последнего по Целине. В. Кожинов пишет о Столыпине с большой любовью. Твердой рукой, на основе не карательных, а судебных действий (хотя и ужесточенных) Столыпин навел порядок в России.
После усмирения народа перед Столыпиным встал вопрос, что делать с малоземельем. Было три пути. Первый нуть это раздать помещичьи земли, как того требовали крестьяне, но это дало бы лишь очень кратковременный эффект и кроме того, как мы уже отметили, сопровождалось бы резким уменьшением товарности сельского хозяйства, а значит и замедлением модернизации России. Крестьяне требовали одного - земли. А между тем при сложившейся способе ее использования даже в случае полного изъятия ее у помешиков и раздачи ее крестьянам, через некоторое время встал бы ворпос о малоземелье. Что и подтвердилось во время НЭПа, возникло малоземелье (С.Г. Кара Мурза, стр. 37 книги о Столыпине). Второй путь исходил из недр царской семьи - завинтить гайки. Но это не решило бы проблемы ухудшения жизни крестьян и с большой вероятностью дало бы лишь новый виток крестьянских волнений. Наконец, был и третий путь - модернизация деревни за счет покупки технологии за рубежом. Попутно заметим, что Столыпин должен был решить и еще одну важную проблему - убрать источник пожара - крестянскую общину. Чтобы модернизировать деревню при имевшихся тогда ограничениях нужно было решить следующие задачи: 1. Дать землю крестьянам, но не отбирая ее у помещиков (см. выше). 2. На основе вовлечения новых земель в сельскохозяйственный оборот сделать центр страны менее населенным и стимулировать крестьян начать работать над улучшением естественного плодородия земель путем все дольшего разведения скота и внесения удобрений. Зерно бы в этом случае вначале пошло с новых земель и голода бы не было. И лишь затем стало бы давать эффект улучшение земли за счет навоза. Ю. Мухин пишет о том, как русский крестьянин подбирал породы скота для того, чтобы они давали больше навоза - первостепенная задача для российских геополитических условий. Интересно, что сам по себе скот очень часто держали именно из за навоза, и молоко имело меньшее значение. Именно поэтому крестьяне сопротивлялись внедрению новых английских и голландских молочных пород скота. Так что выходит и не было другого выхода у Столыпина кроме как тот, который он стал реализовывать. И его поведение было вполне естественным для того периода Российского геополитического тупика. Итак, повторим, что главными задачами Столыпина были следуюшие. 1. Разрежение наиболее активного населения в Европейской части России, раздробление обшины как постоянного очага революционного пожара для империи. 2. Увеличение земельного клина за счет переселения в Сибирь и здесь он следует рекомендациям Энгельгарта. 3. Механизация за счет создания крупных хозяйств при сохранеиии помешичьих крупных хозяйств. Итак три пути находились перед Столыпиным и он выбрал единственно возможный. Кто то ему бы позволил забрать земли помещиков в условиях, когда царь имел опору прежде всего в них. Путь закручивания гаек вел в никуда (см. выше). Столыпин пытался пройти между Сциллой революции и Харбидой консерватизма. Оба эти крыла в Думе его не любили.
Он начал бороться за то, чтобы крестьянство стало активнее проводить усовершенствование сельско-хозяйственной технологии. Этому мешала обшина. Столыпин предпринял меры, чтобы обшину нивелировать. Однако он не допустил разгрома крупных помешичьих хозяйств (как того требовали революционеры). Наоборот, понимая, что имено эти хозяйства кормят города он их всемерно укреплял. Столыпин добился начала заселения земель на Востоке. История дала ему только пять лет, но как много он успел. Столыпин считал, что если уж отнимать землю у помещиков, то не подряд у всех, а выборочно. Тогда было немало "культурных" помещичих хозяйств. Там разводился элитный скот, выращивались элитные семена, фрукты. Да и товарное зерно такие хозяйства давали. Разрушать их было глупо. И Ленин позднее тоже хотел их сохранить. А вот у тех, кто сдавал землю в аренду тем же крестьянам, её следовало выкупать. Этим и занимался Столыпин. Были созданы земельные банки. Они выкупали землю и продавали её крестьянским общинам. И это делалось в массовых масштабах - за несколько лет помещики потеряли значительную часть своей земли, десятки процентов. Эта и другие меры Столыпина сильно укрепили престиж власти. Только пять лет нормального развития было у России при Столыпине. Если бы получилось дело докончить, то 1917-й год вряд ли случился бы. Разбор подробный столыпинской альтернативы есть у Т. Шанина в его книге "Революция как момент истины".
В начале XX в. структура частных собственников (по количеству семейств) в России была примерно следующая: кулаки-лавочники (мельники) - около 2 млн., городские частные домовладельцы доходных домов (из них же лавочники и купцы) - около 0,5 млн., помещики - 30 тыс., капиталисты-промышленники - около 3-5 тыс. Занимая по численности только третье место среди собственников, помещики были наиболее политически представленными во всей системе власти Российской империи. Казалось бы, они-то должны были быть в первую очередь заинтересованы в реформах, направленных (по идее) на укрепление существующей политической системы. Однако это оказалось не так. И на это были свои экономические причины. Помещичьи имения имели ярко выраженный товарный характер, при том большей частью ориентированный на экспорт. Можно сказать, что фактически по доле, занимаемой в товарном производстве, весь товарный помещичий хлеб экспортировался. Средняя товарность (по зерну) помещичьих хозяйств составляла 48% при средней товарности кулацких и других «справных» хозяйств около 34% и середняцких около 15%. Правда, в начале 20 столетия урожайность на землях помещиков в среднем была на 15-20% выше, чем у крестьян. Однако объяснялось это вовсе не различием в формах собственности на землю, а тем, что помещики изначально были более зажиточными, в отличие от беднейших крестьян могли позволить себе обеспечить хотя бы минимальный уровень агротехники. Среди помещиков не было безлошадных, а среди крестьян их было 29,2%, практически все помещичьи поля распахивались с помощью плуга, а около половины крестьян еще пахало сохой... Если частная собственность на землю за полтора столетия так и не смогла превратить помещиков в эффективных собственников, то какие были основания полагать, что, получив в частную собственность землю, крестьяне как по мановению волшебной палочки должны были бы повысить урожайность в разы. В этих условиях и началась столыпинская аграрная реформа, имевшая одной из своих основных целей ликвидацию крестьянской общины и введение частной собственности на крестьянские земли. Здесь необходимо отметить, что ликвидация общины автоматически вела и к усилению экономического раскрестьянивания села и увеличению городского населения страны, что в начале 20 века, бесспорно, соответствовало историческим потребностям России. Тем не менее, столыпинская реформа фактически даже не ставила своей задачей раскрестьянивание села. Процесс раскрестьянивания при ликвидации общины происходил как бы сам по себе, как побочный и никем не контролируемый процесс, порождая при этом социальную напряженность и целый ряд других отрицательных общественных явлений.
Ведение товарного сельского хозяйства с применением наемных работников без использования источников доходов несельскохозяйственного происхождения в условиях России было (и до сих пор так!) практически невозможно! Поэтому все кулаки были одновременно и лавочниками, и мельниками, и кабатчиками. Ведение товарного помещичьего хозяйства после Реформы 1861 года стало возможным только на основе аграрного перенаселения (для условий России душевой надел пахотной земли менее 2 га) и, соответственно, прирезке (по указу Александра-Освободителя!) помещикам общинных земель. Аналогичная картина и на «цивилизованном» Западе. Половина доходов фермеров - шведов, финнов и норвежцев - связана не с сельским хозяйством, а с лесоразработками. Также и в США т.н. «семейные фермы», там где они остались, имеют половину дохода либо от своей несельскохозяйственной деятельности, либо при временном найме к соседу, «фермеру» - предпринимателю, ведущему хозяйство посредством банковского кредита. Средняя величина годового надоя, получаемого одной батрачкой-дояркой в помещичьих хозяйствах (с маслобойкой!), составляла 15-20 тонн в год, тогда как в хозяйствах «справных» мужиков, имевших по 7 коров, годовой надой, приходившийся на «хозяйку», составлял не более 7 тонн в год (около 2-х бочек масла). Такая хозяйка, как очень точно заметил один современный крестьянин со слов своих предков-крестьян, ходила на дойку с одним ведром. (В советское время минимальный надой последней колхозной доярки-любительницы сильно выпить составлял не менее 50 тонн (до 7 ведер за одну дойку), а передовики надаивали и по 200 тонн в год.) (ИЗМАЙЛОВ-ПРАВНУК).
В чем причина относительно высокой товарности помещичьих хозяйств даже в сравнении с кулацкими? Ведение хозяйства в помещичьих имениях проводилось с помощью найма работников (батраков). Таких работников было несколько категорий, определяемых длительностью каждого цикла сельхозработ. Для обслуживания животноводства, чаще всего рабочего скота, были т.н. «годовые», для полеводства - «полугодовые», в сезон уборки - «месячные», для других работ - «поденные» работники. Исключая поденных, для которых была только денежная (иногда и натуральная) плата, остальных работников необходимо было еще и кормить («как поешь, так и попашешь»). Вот по этой причине при одинаковой продуктивности единицы сельхозплощади помещичьих и кулацких хозяйств, внутреннее потребление в помещичьем хозяйстве было меньше (от лишних едоков избавлялись сезонным расчетом), а отсюда и товарность выше. Была выше и производительность труда, отнесенная на одного занятого в хозяйстве. В кулацких хозяйствах сезонных работников не было (кроме, как обычно, на уборку) - батраки заняты были если не на сельхозработах, то в лавке или на мельнице, и, соответственно, внутреннее потребление продовольствия было выше. Но для постоянного и регулярного найма сезонных рабочих необходимо существование постоянного и достаточного по их численности резервуара, что в общем-то и было в России в начале века. Аграрная реформа Столыпина в итоге должна была этот резервуар ликвидировать. Но сначала она его слегка подорвала.
Много говорилось о том, что в общине жить было лучше, что русские крестьяне были против слома общины. Все верно, но это из-за того, что у них постоянно отбирали добавочный продукт. Если бы им дали бы послабление, не известно, как бы сложилась судьбы общины, но им его не дали. Существует аргумент, что в годы НЭПа, к 1927 году крестьяне восстановили общину. Действительно, в 1927 году в РСФСР 91% крестьянских земель находилось в обшинном землепользовании. Все верно, но так ведь условия жизни крестьян и не улучшились. К 1928 году снова стало не хватать земли. Точно так же у крестьян изымался добавочный продукт сначала в виде продразверстки, а затем в виде достаточно больщого и жесткого продналога. И тем не менее Чаянов убедительно показал, что даже в этих условиях начала интенсивно развиваться кооперация, а это уже был путь к рынку, путь из общины, а не в нее. Как мы уже отмечали, Энгельгард на основе собственного опыта работы в сельском хозяйстве утверждал, что надо идти на поводу у русского мужика крестьянина и необходимо вести экстенсивное хозяйство, расширяться по поверхности, распахивать пустуюшие земли, а не использовать дорогостояшие удобрения. Потому что производство удобрений очень накладно.
Вначале Столыпин с большим трудом добился прохождения закона о возможности выхода из общины. Кроме того в 1905 году крестьяне были освобождены от выкупных платежей. Что делало закон работающим. Далее он сделал все возможное, чтобы стимулировать переселение крестьян на новые земли. Ведь без возможности выхода из общины переселение туда было практически невозможным. 4 млн новых поселенцев в Сибири, столько же сколько за все время после покорения Сибири Ермаком (Солженицын). Однако не все они закрепились на новых местах. Из тех, кто продав надел, двинулся в Сибирь, огромное число разорилось и вернулось озлобленными и нишими (с 1907 по 1914 год официально зарегистрировано свыше 1 млн семей "обратников". Одной из причин стала нехватка денег в государстве. Все сильнее стал сказываться отток капитала за границу в виде прибылей иностранного капитала, который буквально захватил все ключевые позиции в Российской экономике. Он быстро прибрал к рукам и доходные отрасли сельскохозяйственной переработки. Денег на переселение просто стало не хватать. Отсутствие денег стало одним из факторов сдержавших стремительное развитие реформы. Наконец, когда помещики почувствовали, чем им грозит эта реформа (снижением доходности хозяйства), то и стали всячески противодействовать ей, в том числе и в Государственной думе, где по этому поводу витийствовали Пуришкевич со товарищи. Как только помещики поняли, что их доходы из-за отселения крестьян стали падать, они стеной встали против реформы. Именно они, а не левые заблокировали реформу.
Столыпинская реформа не была завершена. Возможно, она не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Но все же никак нельзя сказать, что она совсем не дала результатов. С 1907 до начала 1916 г. в Европейской России возможностью получить землю воспользовались 2 миллиона общинных крестьянских дворов. Кроме того, еще 470 тысяч домохозяев закрепили за собой участки в так называемых "беспередельных" общинах. Меньше чем за десять лет всего в Европейской России укрепило землю в личную собственность около 24% всех крестьянских дворов - меньшинство, но далеко не ничтожное и это делалось добровольно. Сейчас можно лишь гадать, как сказался бы намеченный Столыпинской реформой поворот на общем экономическом развитии России, в частности, на ее промышленном развитии. Смысл Столыпинской реформы заключался в том, что она была нацелена на создание нового долговременного механизма самовоспроизведения и "самонастройки" сельской жизни, однотипного к тому же со всеми механизмами, регулирующими жизнь современного общества. В этом была ее глубинная революционность. Ей же противостояла поверхностная, но зато куда более эффектная революционность одноразового отчуждения и раздела помещичьих земель, которая сама по себе ничего не решала: ведь дело было не просто в количестве имевшейся у крестьян земли, а в ее использовании. Действительно, после революции и национализации земли, в ходе резкого увеличения числа крестьянских дворов вновь возникла проблема нехватки земли.
Но реформа будучи и блокированной даже за неполных 5 лет дала результат. 1. Не было сокращено производство зерна, что в истории России всегда следовало за реформой (вспомните голод 1891 и 1933 года). 2. Более того продолжала расти урожайность зерновых (то есть обошлось без чрезвычайных ситуаций). 3. Возник строительный бум на селе (ссылка). 4. Резкое увеличение производства масла в Сибири дало существенную поправку для Российского бюджета. В 1914 году внешний долг Росси стал сокращаться. Забрезжил выход в конце тонеля. 5. Увеличилось количество посевных земель. В хозяйственный оборот введено 24 млн десятин новых земель. Чем не целинные земли Хрушева. Только плошади посевов выросли за годы реформ на 10,5 млн десятин. Если за 10 лет, предшествовавших реформе Столыпина, в Азиатскую часть переселилось 1.3 млн человек, то за 1907-1912 годы 2.6 млн человек (хотя очень многие и возвратились) или в 4 раза больше в расчете на год. Сибирское масло дало огромные средства. В 1894 году было вывезено за границу 400 пудов сибирского масла (стрь 307), после реформы 3,4 млн пудов в год. Приливом иностранноого золота в 47 млн рублей в год Росия обязана Сибири - говорил Столыпин. Сибирское маслоделие дает золота вдвое больше, чем вся сибирская золотопромышленность.
Планы у Столыпина были большие. Новые идеи Столыпин черпал на Всероссийских земских съездах. Столыпин выступал за передачу прав самоуправления низшим административным звеньям. Он хотел многое сделать для улучшения быта крестьян и рабочего класса, но смерть оборвала его жизнь. Менее через год после вступления в должность Столыпин выступил перед Думой с программой , касавшейся широкого содействия государственной власти благосостоянию рабочих и ... исправления недостатков в из положении. Если бы не 1-я Мировая война может быть Россия бы пошла по пути Австро Венгрии совершившей основные социальные реформы сверху. Столыпин разработал проект международного парламента, который мог бы даже переселять людей из одной страны в другую. Столыпин старался, чтобы реформа сопровождалась обучением, просвешением населения, развиитием хозяйств, полей, прокатных станций и т.д. (Казарезов, стр. 307). С 1909 по 1912 год число показательных участков выросло с 313 до 27724. В 1906 году в стране насчитывалось 200 землемеров, в 1911 г. уже 11000. Мошный импульс получила крестьянская кооперация. В деревне, особенно на хуторах начался настояший строительны бум. Появившиеся средства создавали платежоспособный спрос.
Тем не менее реформа не смогла переломить негативные тенденции в развитии сельского хозяйства России. С.Г. Кара Мурза пишет, что средняя урожайность зерновых упала с 37,9 пуда с десятины в 1901-1905 году до 35,2 пуда в 1906-1910 году. Производство зерна на душу населения сократилось с 25 пуда в 1900-1904 годах до 22 пуда в 1905-1909 годах. Но ведь 1905 - 1909 годы включали три года революции и только начало реформ. Если же взять динамику роста урожайности в целом, то получаются другие цифры. В целом среднегодовая урожайность крестьянских полей после реформы 1861 года стабильно нарастала. В 80х - 5,1 ц (рост на 8%), в 90х - 5,9 ц (рост на 15%, обратите внимание на высокий рост, в это время не было утечки капитала за рубеж), 1901-1910 - 6,3 ц (рост на 7%), в 1914 году, по данным Кожинова, урожайность пшеницы составила 6,7 ц (стр 57). Прирост за 4 года в 6,3%, то есть 1,5% в год. Если бы тенденция оставалась той, же то к 1920 году урожайность бы повысилась на 16% и достигла бы 7,8 ц. Рост урожайности за 1906 -1915 годы составил 14% (Казарезов В.В. 2002, стр. 306), хотя средние урожаи хлебов оставались еше низкими от 6,7 ц с га пшеницы до 12,1 ц с га кукурузы. Тем не менее, в 1911 году разразился голод, охвативший до 30 миллионов крестьян. Население продолжало быстро расти, земли прибавлялось, но в недостаточном темпе, а урожайность зерновых росла медленно. Сам же С.Г. Кара Мурза пишет на стр. 104 книги о Столыпине. Плошади посевов выросли за годы реформы на 10.5 млн дес. (на 14%). Усилилась распашка целины в Сибири и Казахстане (кое где создавая острые национальные проблемы и массовый огон скота в Китай). В 1911 - 1915 гг. по сравнению с 1901 - 1905 гг. производство пшеницы выросло на 12%, ржи на 7.4%, овса на 6,6% и ячменя аж на 33%. То есть хотя реформы Столыпина и не снизили роста урожайности, в целом ежегодный прирост продукции села во время реформ Столыпина упал с 2.4% В 1901 - 1905 году до 1.4% в 1909 - 1913 году (отметим, что 1909 и 1910 годы быле резко неурожайными). Тем не менее эти цыфры показывают, что прирост продукции стал ниже прироста населения. Следовательно на душу населения приходилось все меньше и меньше хлеба. Поэтому бедность крестьян оставалась вызываюшей. Чтобы как то прокормиться крестъяне продоллжали сокрашать поголовье скота в своих хозяйствах. Да, произошло сокрашение поголовья скота в 1905-1914 году на 100 жителей, однако выросли закупка техники, начали появляться удобрения (стр. 105). В 1910-1913 году производство машин в России выросло на 71% (стр. 197, СГКМ, Столыпин). Но это только часть правды. Падение поголовья скота было гораздо болеее быстрым до реформы. Если в 1860 году на 100 человек приходилось 41 голова крупного рогатого скота, то в 1900 - 36, а в 1914 -30. Количество лошадей в расчете на 100 жителей в европейской части России продолжало падать и сократилось с 23 в 1905 году до 18 в 1910, количество крупного рогатого скота - соответственно с 36 до 26 голов на 100 человек. Спад поголовья овец был и вовсе катастрофическим. 1860 - 88, 1900 - 55, 1914 - 22. В целом, все это значило ухудшение питания крестьян и сокрашение товарности их хозяйств. Но, пожалуй, самое главное заключается в том, что столыпинская реформа так и не смогла переломить процесс накопления экономически излишнего сельского населения, а, следовательно, и обнищания деревни. Несмотря на то, что доля сельского населения в начале 20 века несколько снизилась с 87% в 1898 году до 82% в 1913 году, тем не менее, прирост сельского населения был существенно выше скорости раскрестьянивания. Абсолютное число сельских жителей продолжало расти, увеличившись за этот период на 22 миллиона человек. Катастрофические масштабы приобрел процесс абсолютного обнищания крестьянства переселенного центра страны. Миграция сельского населения в город в 1908 - 1913 годах не превышала 500 тыс. человек в год. С другой стороны, городское население России к 1913 году составляло всего 18%, а для того чтобы провести индустриализацию страны и построить экономику, способную в военных условиях противостоять фашистской агрессии, было необходимо довести его, по крайней мере, до уровня не менее 30-40%. В Англии к началу 20 века уже 70% населения жило в городах, во Франции - 40%, в Германии - 30%.
В 1917 году временное правительство постановило прекратить реформу как неудачную. Но была ли реформа неудачной? А это как считать. В отличие от реформ 1861, 1891, 1928 годов она не сопровождалась большими крестьянскими волнениями, резким падение урожайности. Да был голод 1910 года, но после двух неурожайных годов и кроме того это повторялось и раньше с той же регулярностью: 1891, 1901, 1910. Что было бы если бы Россия не ввязалась в 1 мировую войну. Применим метод Тойнби. Вспомним, что уже к 1910 году страна забыла о проблемах 1905 -1907 года. Жизнь стала налаживаться. (ссылка о сильной России). Да, было засилье иностранного каптала, но произвотсво машин непррывно росло, государственный долг стал уменьшаться. В условиях наличий нефти Россия могла бы стать второй державой в мире, поскольку ни одна страна в то время, кроме США, не имела собственного источника нефти. Нам кажется, что если бы не убили Столыпина и если бы нашелся второй Менделеев, который бы догадался о роли фактора утечки капитала, то Россия сумела бы пройти бы по лезвию ножа на пути выхода из геополитического тупика, осушествила бы модернизацию даже при царском режиме. Однако, оказалось, что закон дегенерации элиты в стрианах догоняющего развития срабатывает с железной неумолимостью. Он проявился в виде дегенерации царской семьи. Царская семья постоянно росла. Потребляла все больше и больше. Требовала развлечений. Наконец, влияние придворной камарильи, история с Распутиным, привнесло ускорение кризиса.
Однако Столыпин не сумел завершить свое дело, точнее не дали ... Все были против - и справа и слева. Те самые верхи и загубили столыпинскую попытку. Не соображали ничего, видать в геополитических интересах России. Браунинг Богрова оборвал яркую жизнь, хотя по сути отставка Столыпина была уже предрешена. Если бы он нашел в себе силы уйти сам, то может быть, как пишет Солженицын, его бы и призвал снова царь в трудные минуты 1914 года, но он не ушел, а был убит на посту. Уже в концу 1910 года царь уже почти забыл, что царизм в 1906 году висел на волоске от гибели и что Столыпин по сути спас монархию. Его последователи не были так решительны. Кроме того царь все больше попадал под влияние Распутина. К сожалению, Столыпин не понял главное препятствие для развития открытого капитализма в России. Да и нам то оно стало ясно только сейчас, с легкой руки Паршева. Действительно, Россия не может конкуриривать с другими странами на открытом рынке, особенно в начальной фазе развития капитализма, особенно в силу чувствительности элиты к компрадорскому перерождению. Именно поэтому Столыпин не добивался отмены червонца, нового введения таможенных тарифов - естественных шагов по предотвращению утечки капиталов из России. Если бы не было постоянной утечки капитала, активные действия Столыпина по укреплению сельского хозяйства дали бы ещё большие результаты. А так - чем больше давало сельское хозяйство прибавочного продукта,тем больше капитала утекало за границу. Как показала история, ошибочным было установление в России низких цен на энергоносители. В целом попытка развалить обшину, предпринятая Столынипиным, оказалась не совсем удачной.
Были у реформы и отрицательные черты. В деревнях, в силу самой идеологии проводимой Столыпиным аграрной реформы разорялись и покидали ее прежде всего самые бедные и, как правило, безграмотные и неприспособленные к городской жизни люди. Не имеющие какой-либо специальности и надежды ее получить, крестьяне страшились чуждой им городской жизни и панически боялись оторваться от земли. В результате в городах стал интенсивно аккумулироваться взрывоопасный контингент нищих, голодных и никому не нужных масс париев, представляющих собой идеальную базу для социальных потрясений и революций. Таким образом, результатом столыпинской реформы явилось увеличение социальной напряженности как в городе, так и в деревне. Рано или поздно это должно было привести к социальному взрыву и новой революции. Это верно, но только при условии, если модернизация сельского хозяйства и промышленности по какой либо причине не дала бы эффекта. Группа московских миллионеров, выступив в 1906 г. в поддержку столыпинской реформы, заявила: "Дифференциации мы нисколько не боимся... Из 100 полуголодных будет 20 хороших хозяев, а 80 батраков. Мы сентиментальностью не страдаем. Наши идеалы - англосаксонские. Помогать в первую очередь нужно сильным людям. А слабеньких да нытиков мы жалеть не умеем". Из этого заявления прекрасно видно, что даже в среде русских промышленников и банкиров не было ни малейшего понятия о необходимости проведения экономической политики раскрестьянивания русской деревни. Ведь если бы понимание необходимости этого процесса существовало в русском обществе, то авторы такого заявления должны были бы написать: "Из 100 полуголодных крестьян 40 должно переехать в город, обучиться грамоте, получить рабочую специальность и обеспечить потребность расширяющейся русской промышленности в кадрах квалифицированных рабочих, 10 стать крепкими хозяевами на земле, а 50 их наемными работниками."
Был ли у русской монархии выход из того заколдованного круга, в который завел Россию Петр III своим указом о вольности дворян, превратившим десятки миллионов русских крестьян в рабов своих помещиков и тем самым на целое столетие отодвинув начало процесса раскрестьянивания страны? Для того чтобы ответить на этот вопрос необходимо взглянуть на то, каким же образом фактически была решена в нашей стране проблема раскрестьянивания села. Большевики продемонстрировали еще один путь выхода из геополитического кризиса, но он не был мягким и сопровождался ломкой всех сторон Российской жизни. Проблема раскрестьянивания села решена была путем проведения в СССР триады реформ: коллективизации, индустриализации и культурной революции. При этом крестьяне с помощью жестких экономических и административных мер перемещались из деревни в город. Это было чрезвычайно жестоко. При раскрестьянивании российского села погибли сотни тысяч русских крестьян. Однако при оценке этих жертв необходимо помнить как то, какие жертвы были принесены другими странами для достижения той же цели, так и то, что в обогнавших нас странах на раскрестьянивание история отпустила целые столетия, а СССР должна была пройти этот путь всего за десять лет. В отличие от столыпинской сталинские реформы предусматривали трудоустройство практически всех прибывших в город крестьян, где они начинали работать землекопами и чернорабочими, но вскоре осваивали более сложные строительные и производственные специальности. Кроме того, всех их сажали за парты ликбеза, а наиболее способных направляли на учебу в институты и в промышленные академии. Вчерашний крестьянин становился равноправным жителем города. Но был ещё один важный фактор. Россия в начале века была технологически не готова к немедленной механизации и машинизации сельского хозяйства. Да и в мире этот процес только начинался, хотя уже в 1834 г. американцем Сайрусом Маккормиком была изобретена жатвенная машина усовершенствованной конструкции, а к 1870 г. в США применялось около 50 тыс. жаток. К началу XX в. заводы жатвенных машин в Чикаго выпустили 5 млн. жаток, которые экспортировались во все страны мира. В 1878 г. в США появилась жатка-сноповязалка, которая позволила вдвое увеличить производительность труда. В 1836 г. был построен первый комбайн, но широкое распространение он получил позднее, с появлением тракторов. Для вспашки земли паровые двигатели начали применять с середины XIX в. Сначала появились тракторы с паровым двигателем, а затем с двигателем внутреннего сгорания, первый из которых был построен в США в 1890 г. И только в 1910 г. появился легкий бензиновый трактор. Не только не было средств для немедленной машинизации, но также и сама по себе машинизация не давала такого роста производительности труда какой она дала в 30-е годы. Не было аграрных приемов, которые могли бы дать рост урожайности. Для тракторов нужна была нефть. Но самое главное при Сталине не было утечки капитала из России, самого главного фактора, вызывающего этот геополитический тупик. В такой ситуации путь Сталина был невозможным. Он стал возможным только с развитием технологии в России и созданием собственного машиностроения. Поэтому противопоставление Сталина и Столыпина (которое любят делать некоторые историки) неправомочно. Они действовали в разное время и в разных условиях.
Например, Ю. Житорчук (ссылка), противопоставляя Столыпина и Сталина пишет, что в процессе столыпинской реформы выброшенные из деревни крестьяне - нищие, озлобленные, но зато абсолютно "свободные" - составляли готовое в любой момент взорваться городское дно. При сталинских же реформах бывшие бесправные крестьяне становились квалифицированными специалистами, строили города, заводы, электростанции. И именно эта фантастическая реальность вызывала у них невиданный до того энтузиазм, определивший невиданные до того темпы роста промышленности. С 1928 года впервые в истории России началось уменьшение сельского населения при увеличении общего числа жителей страны. С 1928 по 1939 год сельское население страны уменьшилось почти на 10 мил. человек. К 1939 году 32% населения СССР уже жило в городах. Могла ли бы в царской России быть проведена реформа, аналогичная сталинской? Теоретически могла, по крайней мере никаких непреодолимых препятствий на этом пути у Николая II не было, но ничего подобного в российском обществе в то время даже не обсуждалось. Причем именно при самодержавии вся эта реформа могла пройти с гораздо меньшими жертвами и большим эффектом. Однако никакого решения проблемы раскрестьянивания кроме предложенного Столыпиным разрушения крестьянских общин у царского правительства не было, как не было даже понимания необходимости проведения целенаправленной программы переселения крестьян в города и обеспечения там для них рабочих мест.