От Георгий
К Георгий
Дата 19.02.2001 12:12:00
Рубрики Прочее;

А еще интересно: как только Афанасьев справедливо заявляет, что фашизм - гипертрофированный либерализм, то Ремизов говорит - &qu

Сами правды боятся...
От Pout
К Георгий (19.02.2001 12:12:00)
Дата 20.02.2001 13:51:00

Тэ-экс, начнем с начала. Введение

Двухтомник по темам, связанным с эстетикой, тем не менее материалы по кругу шире и богаче, чем в однотомнике что запостил Дмитрий.

Вступление Долгова "холодноватое", не как у Лебедева в книжке что набил Дмитрий. Тем не менее - вводит в тему и забивает несколько опорных колышков с ходу. Процитирую выборочно

...
===================
Его философское творчество — пример верности методу, без вульгаризации, без упрощений «кружкового марксизма», без сведения духовного к материальному.

Грамши по-своему понимал и интерпретировал философию марксизма: он называл ее «философией практики», причем не только в конспиративных целях. Разумеется, Грамши исходил из основных принципов марксистско-ленинской философии, но не останавливался на этом, а развивал эти принципы в соответствии с меняющимся миром дальше.

Прежде всего это касалось самого предмета «философии практики». Вопрос о том, что такое человек, что есть человек, Грамши считал первым и главным вопросом философии, поскольку от понимания и решения этого вопроса зависит понимание и решение других основополагающих философских вопросов.

Он признавал, что Марксово понимание «человеческой природы» как «совокупности социальных отношений» является наиболее удовлетворительным ответом, поскольку этот ответ включает в себя идею становления: человек формируется и изменяется вместе с формированием и изменением социальных отношений. Это положение Маркса позволяет преодолеть абстрактные и идеалистические определения человека и человеческой природы. Однако Грамши не сводил сущность человека только к совокупности социальных отношений: он считал, что сущность человека является чем-то более глубоким и универсальным. Именно поэтому Грамши не сводил философию к традиционной антропологии, например к антропологии Фейербаха, взгляды которого на природу человека он критиковал, а видел в «философии практики» учение, главным предметом которого является человек. Человек, природа которого есть «история», причем «история» не отдельного существования, а всего человеческого рода; «историзм»— фундаментальное качество и измерение человеческой деятельности и сознания.

Поэтому философия практики, согласно Грамши, это философия человека, «исторический материализм» в его самом глубоком и самом универсальном понимании. Здесь Грамши продолжал развивать взгляды Антонин Лабриолы о философии практики, которые в то время еще не были поняты или были плохо поняты. В связи с этим Грамши подвергает критике взгляды Льва Троцкого (Бронштейна), который в своих «Мемуарах» говорил о «дилетантизме» Лабриолы.

«На самом деле,— пишет Грамши, прав Лабриола, утверждая, что философия практики, будучи независимой от любых других философских направлений, является самодостаточной, единственной философией, которая способна научно создать философию практики»2.
....

Грамши показывает, что от автора этого учебника «ускользают понятия исторического движения, становления и, следовательно, понятие диалектики,., Автор... полностью впадает в догматизм и в определенную, хотя и наивную, форму метафизики... автор стремится построить систематическую «социологию» философии практики, а социология в данном случае как раз и означает наивную метафизику... Ему не удается достигнуть понимания философии практики как «исторической методологии*, а последней — как «философии», как единственно конкретной философии... Философия «Популярного очерка» (та философия, которая в скрытом виде заключена в нем) может быть названа позитивистским ар^истотелизмом, приспособлением формальной логики к методам физических и естественных наук. Историческая диалектика подменяется законом причинности, поисками правильности, соответствия норме, единообразия. Если «спекулятивный идеализм» — это наука о категориях духа, обладающего способностью к синтезу a priori, то есть форма антиисторичной абстракции, то философия, в скрытом виде заключенная в «Популярном очерке»,— это идеализм наизнанку в том смысле, что здесь эмпирические понятия и классификации заменяют собой спекулятивные категории, но сами столь же абстрактны и антиисторичны, как и эти последние» я.
...
(опечатка -"я" в конце - другие случаи см. в следующем абзаце, лишние кавычки и запятые. Чтению особо не мешают. Также там еще л вместо з в одном месте.Прочие замечания в конце)
....
Грамши осуждал позицию Бухарина по отношению к философским системам прошлого, которые рассматривались им как «бред и безумие», как «уродства мысли», как нечто «чудовищное» и «неразумное», то есть антиисторически, вместо того чтобы оценивать их конкретно-исторически, диалектически. Грамши выступал против бухаринского деления марксистской философии на учение об истории и политике — исторический материализм, и философию — диалектический материализм, поскольку в этом случае становится непонятным значение и смысл диалектики, которая из теории познания и внутренней сущности исторической науки и науки о политике превращается в разновидность формальной логики, в элементарную схоластику.

«Значение диалектики может быть понято во всей его глубине лишь при условии, если философия практики мыслится как целостная и оригинальная философия, которая открывает новый этап в истории и во всемирном развитии мысли, поскольку она преодолевает (и, преодолевая, включает в себя их жизнеспособные элементы) как идеализм, так и материализм в их традиционной форме, выросшие на почве старых обществ... Корень всех ошибок «Очерка» и его автора,,, кроется именно в этой попытке разделить философию практики на две части: социологию и приведенную в систему философию. Философия, отделенная от теории истории и политики, не может быть не чем иным, как метафизикой, тогда как великое завоевание в истории современной мысли, которое являет собой философия практики, заключается как раз в том, что философия понимается в ее конкретной исторической обусловленности и отождествляется с историей» ".

В этом смысле философия практики, марксизм согласно Грамши, содержит в себе все основные элементы для построения целостного мировоззрения, целостной философии и естественнонаучной концепции, чтобы стать животворным началом всесторонней организации общества, то есть теоретически и практически обусловить культурный универсум современности. В таком виде и в таком содержании и форме «философия практики начинает выступать в роли гегемона по отношению к традиционной культуре» '".

Причем следует иметь в виду, что гегемония, по Грамши, в отличие от диктатуры, основывается исключительно на авторитете духовно-нравственных ценностей, признаваемом добровольно.

Философия практики, по Грамши, это абсолютный «историзм», абсолютное обмирщение и земной характер мысли, абсолютное очеловечение истории. Это совершенно новый и независимый комплекс идей, находящийся в диалектическом отношении ко всей культуре прошлого и настоящего. Философия практики не только вбирает в себя предшествующие философские системы, но и открывает совершенно новый путь, обновляя от начала до конца само понимание и содержание философии.
...Пролетариат, рабочий класс, крестьянство в силу своего классового положения не в состоянии ни освоить теоретическое и культурное наследство, ни развить его в соответствии с требованиями времени и революционной борьбы. Эти функции выполняет и призвана выполнять интеллигенция. Вот почему Грамши одной из основных задач своих теоретических исследований ставил задачу исследования проблемы формирования итальянской интеллигенции.

Согласно Грамши, философия, царство Логоса обнаруживается всюду: в языке, в здравом смысле, в народной религии (верованиях, суевериях, нравах и обычаях народа, то есть в фольклоре). В этом смысле все люди являются «философами». Но одно дело-- стихийное, спонтанное мышление и мировоззрение, навязанное человеку окружающей средой, и совсем другое дело, когда человек посредством сознательного и критического мышления вырабатывает собственное мировоззрение, благодаря которому он принимает активное участие в мировой истории. Без постоянной критики мировоззрение не может быть единым и последовательным. А критика мировоззрения предполагает критическое усвоение истории философии и истории культуры, следовательно, мировоззрение должно быть историчным.

Философия, в отличие от религии и обыденного сознания, является духовным укладом высшего порядка, и как таковая она неизбежно вступает с ними в конфронтацию и стремится их преодолеть.

Поскольку философия существует в виде различных философских систем и направлений, то человек вынужден выбирать для себя то или иное направление, систему, мировоззрение. Акт выбора носит интеллектуальный, социальный и политический характер. Уже по этой причине нельзя отрывать философию от политики, как нельзя отрывать философию народных масс от философии интеллигенции, Более того, именно политика связывает философию здравого смысла с «высшей» философией, обеспечивая взаимосвязь народа и интеллигенции.

Творческая философия, если она стремится оставаться творческой и быть действенной, должна установить прочный контакт между простыми людьми и интеллигенцией — создать «интеллектуально-моральный блок», благодаря которому можно будет поднимать культурный уровень народных масс до уровня интеллигенции.

....

(Завершая фрагмент. Воспроизводение текста
даже в таком негипертекстовом виде нормальное, стоит только, как я сказал уже, каждую страницу с подразделом завершать раскрытием ссылок.Их же
обозначение - нумерацию- в тексте просто поставить в скобки, это самый простой ход.
Примечания немногочисленны и касаются только уж совсем неясных материй. А то без раскрытия примечаний, например это видно по письмам, места становятся малопонятными. Тем не менее малосодержательного в них нет, это кажущийся эффект для неготового к непростой работе
читки текстов Грамши глаза.)
От Георгий
К Георгий (19.02.2001 12:12:00)
Дата 19.02.2001 12:22:00

Тут есть Гельсовские мотивы...

Ю. А. ...Во-первых, в этом большинстве очень много того, что идет из советского общества. Люди, которые пережили все эти тяготы советского и постсоветского периода, они ориентированы преимущественно на выживание. Установка на то, чтобы выжить, не заболеть, сохранить ребенка, поглощала все интеллектуальные и эмоциональные силы и сформировала определенную психологию безразличия по отношению к общественным проблемам. Есть эта Россия, во-вторых, есть Россия молодая. Так вот, современные исследования показывают, что именно Россия молодая больше всего устремлена в брежневские времена. Потому что там можно было жить, полагаясь на некоторые гарантии со стороны властей, и в то же время можно было воровать. Это совмещение патерналистских функций с эгоистическими побуждениями всем очень удобно. Обе России - и Россия "советская", и Россия молодая - устремлены, как оказывается, в брежневское время своими идеалами и помыслами. Вот этот сложный массив и составляет "путинское большинство". Но когда речь идет о четком разделении "за или против" и когда большинство высказывается за гимн - тогда в силу вступают и другие характеристики инерции советского периода. Ведь огромная часть населения в советское время была непосредственно вовлечена во власть, в систему власти на всех уровнях - от политбюро до домоуправления.
М.Р.: Гимн поддержали люди, испорченные властью?
Ю.А.: Именно так. Они чувствовали свою причастность власти. То есть это те люди, которые в одно и тоже время - палачи и жертвы.
М.Р.: Ну что ж, ведь это и есть демократический суверен?
Ю.А.: В том-то и дело. Теперь возникает вопрос: что должен делать руководитель - подчиниться, слиться с этим большинством, следовать за ним или он должен найти в себе мужество, смелость и риск и выступить против? Или по крайней мере не следовать тем же курсом.
М.Р.: То есть налицо противоречие между демократией и либеральными ценностями?
Ю.А.: Безусловно. Причем Россия в этом смысле составляет момент общего кризиса. Момент своеобразный, не похожий на французский, допустим. Но западный либерализм - в кризисе, в глубочайшем кризисе. По тем же основаниям.
М.Р.: Вы допускаете возможность установления, скажем, на Западе либерального и недемократического, более авторитарного, режима?
Ю.А: Это уже происходит...
М.Р.: Вы сами что склонны выбрать: либерализм или демократию?..
Ю.А.: Каждый раз нет готового решения, а всегда поиск. Вопрос в том, чтобы найти решение, которое бы послужило основанием для наиболее широкого согласия. Нужно не шарахаться, как это у нас происходило, из стороны в сторону, а найти баланс между "либеральными" и "коммунотарными" ценностями, который сегодня, как в той же истории с гимном, рискует быть нарушенным.
М.Р.: ...Разве нельзя инкорпорировать определенные элементы того действенно-исторического синтеза, которым была советская эпоха?
Ю.А.: Тут есть сложность. Вот эти его слова о том, что мы должны, в конце концов, примириться с историей, со своей историей, что в нашем прошлом были не только сталинские репрессии, но были еще Дунаевский, Гагарин, Королев... Этот подход можно квалифицировать как банализацию прошлого. Понятно, что в любом прошлом бывает и хорошее, и плохое. То есть банальность: всякое в жизни бывает... Спрашивается, достаточно ли такой вот констатации по отношению к тому, что называется коммунизмом?
Ю.А.: ...в таких принципиальных вопросах, как госсимволика, мы должны ориентироваться не на многообразие проявлений эпохи или сформированных ею воспоминаний, а на то, чем же было это явление, коммунизм, по существу.
М.Р.: "По существу", то есть в книжках?
Ю.А.: Почему только в книжках? В жизни. Взять, например, такое явление, как жертвы коммунизма. Путин упомянул о сталинских репрессиях, но не сказал о жертвах коммунизма. А ведь это не одно и то же. Жертвы коммунизма - это не книжное понятие. Это сотни миллионов с их судьбами, разбросанные по всему миру. Спрашивается, почему стал возможен такой строй или режим на протяжение десятилетий? И можно ли, говоря об этом режиме, релятивизировать его? Допустимо ли это с политической точки зрения? Это вопрос достойной, высочайшей нравственной оценки. И такая констатация, что было, мол, всякое, не выдерживает удовлетворительного экзамена по части нравственности. Она говорит как раз о готовности президента плестись за тем самым большинством, которое руководствуется бессознательными представлениями. Но это и значит - эксплуатировать худшее, что есть в этом большинстве.
М.Р.: Вы считаете, "бессознательное" - это "худшее"?
Ю.А.: Если это результат манипулирования. Что как раз и было все эти годы...Дело в том, что все будет так, как вы говорите, до тех пор, пока мы не поймем, что у нас по сей день нет истории России, у нас есть миф. Я очень много выступаю. И, в том числе, говорю эти горькие слова в глаза людям. Это воспринимается иногда критически, иногда просто враждебно, иногда с отторжением абсолютным. Но когда пытаешься все больше и больше объяснять свою позицию, то встречаешь определенное понимание. И в этом смысле я считаю, что наш народ и наше общество не безнадежны. Если с этим большинством, условно говоря, "путинским" большинством, с таким, какое оно есть, говорить нормальным языком...
От Георгий
К Георгий (19.02.2001 12:22:00)
Дата 19.02.2001 12:59:00

Продолжение. К Сергею Георгиевичу и всем участникам Форума...

М.Р.: Мне кажется, эти десять лет просвещенная общественность имела самую широкую возможность говорить с населением на том языке, на котором она считает нужным...
Ю.А.: Видите ли, говорили на том языке очень немногие. К чести, например, Новодворской надо сказать, она все-таки выдерживала эту линию до конца...
М.Р.: Ну, Новодворская проповедует, что "Россия неизлечима". В этом смысле очень занятно наблюдать этот пессимистический, мизантропический либерализм, который так разительно отличается от человеколюбивого и радужного либерализма истоков. Но я так понимаю, что вы как раз не склонны совсем отказываться от историософской перспективы Просвещения... Вам близко то старое либеральное умонастроение, которое верит в то, что история разворачивается как поступательная реализация идеала по мере его осознания?
Ю.А.: Опять же, если взять нашу историю, русскую историю, она скорей помеха в этом смысле, чем подспорье. Опять же, я имею в виду историю мифологическую. Я, например, исхожу из того, что нам придется эту историю переписать. Ее надо переписать на основе теоретического осмысления. И вот тогда, как мне кажется, можно будет русским людям с достоинством смотреть в эту историю, не стыдясь ее и не гордясь ею. Вот тогда она для нас перестанет быть памятью и превратится в историю. В науку. И с такой историей, превращенной в науку, можно идти в будущее.
М.Р.: Нация ученых мужей и школяров?
Ю.А.: Что вы имеете в виду?
М.Р.: Я имею в виду, что нация, у которой "память" заменена "наукой", рискует никогда не выйти из-за парты или из-за письменного стола.
Ю.А.: Память... Нет, коллективная память тоже будет существовать. Для этого есть великая русская литература!

Насчет релятивизации и банализаци Афанасьев прав, конечно. Все сегодняшние "преимущества" не заслоняют от меня МЕРЗОСТИ сегодняшнего режима. Но у нас с Афанасьевым идеалы разные. Он исходит из того, что "коммунизм" - абсолютное зло, нигде этого не доказывая. Мол, "понимающим" и так понятно.
ПЕРЕПИСЫВАНИЕ ИСТОРИИ ЗАПЛАНИРОВАНО д.и.н. Афанасьевым!
А хорошо Ремизов его поддел насчет "нации ученых мужей и школяров"!!! Неких природно недоделанных, которых должны наставлять "просвещенные" (западные нации в этом, очевидно, не нуждаются. Даже представители "быдла").
От Igor Ignatov
К Георгий (19.02.2001 12:59:00)
Дата 19.02.2001 13:34:00

re: A Afanas'ev-to rushit liberal'nye mify... Po gluposti, konechno.

Xot' sam i svoloch'. No skazhen emu spasibo za to, chto po svoej "perestroechnoj" nedalekosti, on vyboltal nam to, chto kruchinilo liberal'nuyu intelligenciju, u kotoroj s ust ne sxodilo slovo "demokratija". Bol'shaya chast' naselenija "byla vovlechena v upravlenie". Vot chto antisovetchikam ne davalo pokoja. Vot, okazyvaetsja, gde ves' mrak-to byl! Vot on istochnik sovetskogo totalitarizma! A demokratija - eto kogda pravo na upravlenie u naroda otobrano i vrucheno soobschestvu "ekspertov".

Voistinu, masonskij novojaz etix liberal'nyx proxvostov granichit s shizofreniej: totalitarizm - eto vlast' naroda, a demokratija - eto ego bespravie.
От Георгий
К Igor Ignatov (19.02.2001 13:34:00)
Дата 19.02.2001 14:35:00

Это уже было сказано С. Г. Но тут одно "но", Игорь

"Западоидов" он рассматривает как народ, манипуляция ими - это грех. А наш "народ", "сроднясь с тысячелетним деспотизмом", стал "плохим" (помните Драгунского? А я ведь про него не только С. Г. читал, но и его самого в "Новом времени", когда политологию в вузе проходил, где Драгунский говорил, что, коли все пойдет хорошо, будущее, "нерабское" поколение россиян поставит памятник Гайдару из чистого золота и будет просить его "вернуться на царство", благо молодой ишо. Дословно.)
Вообще-то я думаю, что для Афанасьева любимый "историк-наблюдатель без мифов" (предшественник Новодворской??) - это маркиз Астольф де Кюстин, кумир раннего Герцена и прочей "дерьмократической сволочи" XIX века. Ведь книгу этого маркиза и сейчас на Западе, а особенно во Франции, считают хрестоматийным изображением России ЛЮБОГО периода.