Однако сегодня в нашем распоряжении есть и более надежные источники, чем личные воспоминания. Дело в том, что дежурные в приемной Сталина в Кремле вели специальные тетради, в которых фиксировали фамилии посетителей и время их пребывания в сталинском кабинете. В последние годы эти записи неоднократно публиковались (например: Известия ЦК КПСС. 1990. №6. С.216–220; Исторический архив. 1996. №2–4; Горьков Ю.А. Государственный Комитет Обороны постановляет (1941–1945). Цифры, документы. М., 2002. С.222–469).
Выясняется, что вместо того, чтобы прятаться на даче, Сталин в первые же часы войны прибывает в Кремль, где принимает десятки посетителей – членов Политбюро, партийных и государственных деятелей, высших военачальников. И в последующие дни Сталин продолжает ежедневно приезжать работать в свой кремлевский кабинет.
А как же быть с тем, что 22 июня по радио выступил не Сталин, а Молотов? Рассматривающие этот факт как непреложное доказательство сталинской растерянности, совершают весьма распространенную ошибку, перенося нормы сегодняшней политической жизни на реалии предвоенного СССР. В самом деле, современный политик западного типа просто обязан мелькать на телеэкране, раздавая интервью и выступая с речами по поводу и без повода. Однако Сталину завоевывать симпатии «электората» было ни к чему. Поэтому, не будучи записным оратором, вроде Троцкого и прочих безвременно ушедших из жизни «пламенных революционеров», выступал он крайне редко.
Так, за весь 1936 год Сталин выступил с одной-единственной публичной речью – «О проекте Конституции…», 25 ноября. В 1937 году Иосиф Виссарионович выступает трижды: два раза на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) и затем – 13 декабря перед московскими избирателями, в канун выборов в Верховный Совет. Однако в следующем, 1938 году вождь советского народа порадовал нас лишь одной речью, выступив в мае перед работниками высшего образования.
В 1939 году Сталин выступил на XVIII съезде партии с программной речью о работе Центрального Комитета. И больше ни разу.
В 1940 году Сталин ни разу не выступал публично. Так же, как и в первой половине 1941-го – вплоть до 3 июля, когда прозвучало его обращение к советскому народу.
Поэтому когда 22 июня по радио выступил Молотов, фактически являвшийся вторым лицом в государстве, это выглядело вполне естественным. Особенно если учесть, что свои речи Сталин готовил сам и в то утро перед ним стояла дилемма: или организовывать отпор немецкому вторжению, или все бросить и заняться составлением обращения к гражданам СССР. Выбор был очевиден. В результате в первые часы войны Сталин подписал директиву Вооруженным Силам СССР об отражении гитлеровской агрессии, указ о проведении мобилизации и введении военного положения в европейской части страны, об образовании Ставки Главного Командования и ряд других документов. А вот с речью выступил лишь 11 дней спустя.
Что же касается Хрущева, то стремясь любыми способами «очернить» своего предшественника, он в очередной раз допустил прямую ложь: неважно, рассказывал ему что-нибудь Берия или нет, однако в любом случае хранившиеся в архиве ЦК КПСС тетради записи посетителей оставались в распоряжении Никиты Сергеевича. И распространяемые им измышления о впавшем в панику Сталине являются ничем иным, как сознательной клеветой.
>> http://www.specnaz.ru/istoriya/214/
>Поэтому когда 22 июня по радио выступил Молотов, фактически являвшийся вторым лицом в государстве, это выглядело вполне естественным. Особенно если учесть, что свои речи Сталин готовил сам и в то утро перед ним стояла дилемма: или организовывать отпор немецкому вторжению, или все бросить и заняться составлением обращения к гражданам СССР. Выбор был очевиден.
На мой взгляд, здесь допущено некоторое упрощение реальной ситуации. Значительная часть речи была продиктована самим Сталиным. Первоначальный вариант выступления, написанный Молотовым, был очень кратким и подвергся вождем серьезной редактуре. Появляется, например, упоминание о нападении Наполеона 129 лет тому назад, а начавшаяся война, подобно той, получает название Отечественной. В работе над текстом приняли участия также находящиеся в кабинете у Сталина Берия, Маленков и Ворошилов. Почему же первые лица государства «все бросили» и вместо того, чтобы «организовать отпор немецкому вторжению» занялись составлением обращения к гражданам СССР? Да, потому что они (и в первую очередь Сталин) прекрасно понимали, что от того, как советское правительство объяснит народу сложившуюся обстановку и угрозу, нависшую над страной, во многом будет зависеть успех в «организации отпора». Важность обращения правительства для морального состояния общества в первый день войны трудно переоценить. Сталин, диктуя и редактируя речь, не потратил время зря!
Что касается причин того, что зачитал речь именно Молотов. Мы вряд ли точно узнаем, чем руководствовался Сталин в своем решении. Но, вообще говоря, этот шаг выглядит вполне логично. Авторитет главы государства, авторитет СТАЛИНА не позволял ему моментально публично реагировать на ситуацию со многими неизвестными, сжигая за собой все мосты, в условиях, когда поступает противоречивая и непроверенная информация. Пауза в 11 дней, выдержанная вождем, поэтому вполне понятна.
Выбор Молотова также ясен. Он заключал договор о мире с Риббентропом – ему и объявлять о его вероломном нарушении!
Между прочим, разработанную несколькими часами ранее директиву «войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили границу" Сталин тоже не стал подписывать. Там стоят подписи только Тимошенко, Жукова и Маленкова.