Баллада о мусоре, или Как это делают в Швеции
Игорь Лисочкин
Когда вы летите самолетом из Петербурга в Стокгольм, за час с небольшим есть время подумать. А что, собственно, мы знаем о Швеции? Ведь газетные и телевизионные сообщения из этой страны крайне редки. И порой кажется, что, кроме волнующего весь мир вручения нобелевских премий, тут ничего не происходит. И тем не менее за время полета вы наверняка вспомните о шведской спичке и подшипниках, о рудных и лесных богатствах этой страны. Еще немножко подумав, вы наверняка назовете имена великих шведских естествоиспытателей, ученых, писателей, скульпторов, кинорежиссеров. Затем вам неизбежно придут в голову мысли о "шведской модели социализма". На протяжении ряда лет американцы называли ее "сюрреалистической" и ехидничали по этому поводу как могли. Но затем все это смолкло, поскольку Швеция, где идеи социал-демократии и по сей день являются определяющими, стала одной из наиболее развитых стран мира, обеспечивающей своим гражданам очень высокий уровень жизни.
Впрочем, пусть читатель, упаси бог, не заподозрит автора в стремлении говорить "за всю Одессу". Четыре дня, проведенные в поездках по шведской земле, разумеется, не дают возможности судить о стране в целом, тем более - о шведском характере. Да и мы, пять представителей питерских газет, были приглашены сюда с определенной целью.
Насколько я понимаю, поездка была непосредственно связана с семинарами "Вода и очистка сточных вод" и "Централизованное теплоснабжение", проведенными в Петербурге шведскими организациями и фирмами Sida, Regeringskansliet, Swedish Environmental Technology Network, SweHeat и Exportradet. Теперь их руководители решили живьем показать журналистам то, что они демонстрировали ранее на схемах, слайдах и графиках.
С представителями менеджмента трех последних фирм мы встретились сразу же в здании из металла и стекла в центре Стокгольма. И "вводная лекция", которую мы выслушали, оказалась весьма кстати, потому что в ней было сказано главное.
Вот, очень коротко, суть. Проблемами защиты окружающей среды в Швеции озаботились еще в 1960-е годы. И начиналось все, в принципе, как у нас, с простого вопроса: как бы любую дрянь, которую беспрерывно выдают как промышленность, так и человек, уничтожить или надежнее захоронить. Были и борьба с выбросами, и квоты, и штрафные санкции. Но и отличие имелось существенное: все держалось не на протестах групп воинствующих экологов, а на том, что защита окружающей среды самим правительством была поставлена в повестку дня политической жизни страны.
В первые годы использовался опыт уже существовавших организаций и компаний, занимавшихся очисткой воды, управлением промышленными отходами, переработкой бытового мусора. Никакой разницы между государственными и частными компаниями не делалось. Принимались во внимание лишь компетентность и опыт. Но совершенствование традиционных процессов потребовало вначале нового технического и технологического оборудования, а затем и новых проектов и технологий. И при этом с годами изменилось само понятие "проблема отходов". По словам шведов, ее у них теперь нет, есть "проблема ресурса". Иными словами: все, что представляет собой отходы, должно быть переработано с пользой и прибылью.
Защита окружающей среды потребовала создания целой отрасли индустрии. Сегодня в нее входят сотни предприятий и заводов, научных и проектных организаций, фирм всех видов - от инвестиционных до консалтинговых. Многие из них объединены в своего рода унионы, союзы. И я думаю, что даже в Швеции не найдется человек, который бы мог нарисовать полную схему их связей и взаимодействия, настолько они сложны.
Но работают они весьма успешно, и не только внутри страны. Ныне шведские проекты и технологии, оборудование и приборы, направленные на защиту окружающей среды, используются во многих десятках стран на всех материках. Это бизнес с многомиллиардными оборотами. Например, 1,5 миллиона погружных насосов фирмы "Flygt" работают сегодня уже в 100 странах мира.
Повторю, что все фирмы перечислить невозможно. Но все они присутствуют в Интернете, и узнать подробности о любой из них труда не составит. А если и возникнут какие-то сложности, можно обратиться в специальный офис поддержки экспортных проектов, который создан при министерстве иностранных дел Швеции. У нас, насколько известно, дипломаты такими делами не занимаются.
Хорошо, скажете вы, но у самих-то шведов как?
Начну с основы жизни - воды. Разговор о ней чисто случайно завязался за обеденным столом в одном из стокгольмских ресторанов. Нам сказали, что в Швеции в отличие от очень многих стран вообще нет проблем с питьевой водой и с ее чистотой. На озерах в самом центре Стокгольма рыболовы ловят лосося. А если вам вдруг захотелось пить, например в гостиничном номере, спокойно пользуйтесь водой из-под крана. Она везде абсолютно чиста и безопасна.
Невольно хмыкнув, я подумал: у нас на Ладоге тоже рыбу ловят, и даже в больших количествах, но пить в Питере воду из-под крана все-таки не рекомендуется... Но тут же обратил внимание на официантов, которые передвигались между столами, держа подносы с прозрачными бутылками без наклеек, наполненными какой-то прозрачной жидкостью, и стаканчиками со льдом. В первый момент даже грешная мысль мелькнула: мол, в разгар дня, да еще в таких количествах... Но все объяснилось просто. Оказывается, очень многие шведы давно отказались от любых видов "минералок", справедливо рассудив, что здоровому человеку они здоровья не прибавят, и предпочитают им простую воду. Так ее и подают в шведских ресторанах. Не из каких-то специальных источников. Из-под крана.
Нам показали и главную насосную станцию Стокгольма, называемую почему-то "Насосы Карла ХII". На старинную площадь с королевским дворцом, парламентом и зданием оперы пришел усатый и улыбчивый представитель фирмы Vatten, поздоровался, достал из кармана ключ, подошел с ним к небольшой тумбе. Через секунду на наших изумленных глазах часть старинной площади поднялась и превратилась в маленький домик. Это был лифт, который еще через несколько секунд опустил нас под землю.
Мы оказались в чистеньком офисе при работающих насосах, где было немного приборов, но много карт, схем, гравюр, предметов старины, рассказывающих буквально все о питьевой воде, ее очистке и транспортировке. Представитель фирмы рассказал нам, что в Стокгольме ей принадлежит еще несколько таких станций. Все они безлюдны, обслуживающего персонала не имеют, поскольку давно автоматизированны и компьютеризированны. Но все они соединены с центральным пультом управления, где дежурные бригады круглосуточно следят по приборам за работой всех систем и качеством воды. Чего проще.
Показали нам и то, как в Швеции поступают с канализационными стоками, которые тут называют просто "грязной водой". Бьюсь об заклад, что никто из рядовых граждан нашего города никогда не знакомился с работой очистных сооружений, эффективных или неэффективных. Неаппетитное это дело. А вот в Стокгольме все выглядит несколько иначе.
Очистные сооружения города спрятаны в тоннелях, пробитых в гигантской скале вулканического происхождения. Их площадь составляет десятки тысяч квадратных метров. И знакомство с ними начинается с лекционного зала, где вам подробно объяснят, как они работают, что хорошо, а что пока не вполне хорошо. Затем вы можете совершить двухкилометровую экскурсию по тоннелям, увидеть все пять этапов, пять методов очистки, превращающих зловонную жижу в обычную воду. Повсюду размещены крупные фотографии, рисунки, схемы. А завершается экскурсия красивым водопадом, где вода веером уходит в воронку. Тут же - стеклянный бассейн, в котором в той же воде плавают рыбы.
Этим путем ежедневно проходят 80 экскурсантов - подростков, учащихся. Кажется, немного. Но учтите: каждый день, из месяца в месяц и из года в год. Ребята видят, какие силы, сколько ума тратится на очистку воды и насколько это полезно. И очистные тут не исключение. Еще когда в Швеции принимались первые экологические программы, было решено сделать их абсолютно открытыми, общедоступными и общепонятными.
Любой швед вправе узнать, что и как делается, что сколько стоит и что это ему дает. Поэтому в любой фирме, связанной с экологией, есть свой конференц-зал с подвижными экранами, проекторами и всеми необходимыми иллюстрационными материалами. И это дает многое. Наш переводчик, швед польского происхождения, безукоризненно говорящий по-русски, как-то, улыбнувшись, заметил: "Если я попробую что-нибудь выбросить не туда, сыновья не позволят, скажут - "Папа, нельзя...".
И это полезное "нельзя" уже вошло в сознание миллионов людей. Ныне ни швед, ни житель европейской или американской страны уже никогда не поймут, почему в России в один мусоропровод отправляют картофельные очистки, консервные банки, старые газеты и строительный мусор. Во множестве стран мира отходы уже давно собирают только раздельно - в контейнеры для пищевых отходов, для бумаги, металла, стекла.
Пользовались этим методом и шведы. Но потом они подсчитали, что использование мусоровозов обходится дороговато. Сейчас в стране разворачиваются системы вакуумного сбора отходов. Раздельные мусоропроводы устанавливаются как в домах, так и во дворах. Дважды в день их накопители отсасываются, и содержимое уходит по подземным трубам на специальные станции, откуда его и отправляют в переработку.
Дело относительно новое. Но уже сейчас в Стокгольме такими системами пользуются жильцы 150.000 квартир. Применяются они и в других городах, и даже в других странах. В частности в Испании, где новый метод оказался очень рациональным для городских кварталов со старинной и очень плотной застройкой. Нам сказали также, что такая система для нескольких больших домов запускается в Москве, а вот в Петербурге подобное предложение не встретило отклика...
Баллада о мусоре, или Как это делают в Швеции
Игорь Лисочкин
Говоря в первой статье о местной воде, о сборе отходов, я не сказал о том, что это приносит. Принято считать, что заботиться об экологии в состоянии лишь богатые страны. В Швеции этот тезис повернули на 180 градусов. Борьба за экологию здесь является средством для дальнейшего повышения общественного богатства.Как это делается? Давайте продолжим разговор о тривиальном мусоре.
Однако как поступают шведы со всякого рода старьем, которое в мусоропровод не засунешь? Это нам тоже объяснили и, по нашей просьбе, показали одну из станций, которые развернуты по всей стране. За шлагбаумом мы увидели ряды помещений и контейнеров. В одном старые телевизоры, компьютеры и мониторы, в другом останки мебели, в третьем банки с краской и химическими жидкостями. И так далее. Каждый из них уйдет в переработку по своему направлению.
Складывается впечатление, что перерабатывается буквально все. Органика (в том числе и с очистных) превращается в компосты разных видов: одни идут на сельскохозяйственные предприятия, другие используются только под цветники и декоративные кустарники. Крошка из старых шин применяется в дорожном строительстве и для изготовления резиновых полов. Сажу потребляет химическая промышленность.
Но ведь какие-то "хвосты" все равно должны оставаться? И на этот вопрос мы получили ответ. Действительно, в процессе утилизации получаются и вещества, в частности связанные с тяжелыми металлами, которые использовать невозможно. Их захоранивают в старинных и давно выработанных серебряных шахтах, значительно в свое время изуродовавших природу Швеции. Когда шахта близка к заполнению, ее покрывают природным грунтом, и уголок природы восстанавливается. Очень мило.
Сегодня в Швеции проблемы защиты окружающей среды настолько связаны с экономикой, в том числе с извлечением прибыли, что трудно понять, где конча-ется одно и начинается другое. Пожалуй, наиболее ярко это проявляется в области энергетики, тепла.
Вообще, прибыв в эту страну, вы вскоре заметите, что, где бы вы ни находились - в офисе, в цехе, в ресторане, в номере гостиницы, в вагоне скоростного поезда, в холле большой фирмы или в "настоящем английском пабе", - вы не чувствуете ни холода, ни жары. Температура воздуха везде настолько комфортна, что ее просто не замечаешь. Я поинтересовался у одного из шведских специалистов, как это получается. Он с некоторым удивлением пожал плечами: "Автоматика..."
Ладно, это понять можно... Но ведь шведы, как и мы, люди северные. Тепла нам требуется много. Откуда и за счет чего оно берется? Ответ на этот вопрос, думаю, покажется интересным очень многим. А получили мы его уже в Гетеборге, втором по величине городе Швеции, знакомясь с работой крупнейшей фирмы, занимающейся централизованным теплоснабжением, - Goteborg Energi.
Запомнилась картинка, которую нам тут продемонстрировали. В Гетеборге есть красивый стадион, на котором проходят международные соревнования. На рисунке была представлена его вогнутая чаша, полностью погребенная под высоченной остроконечной пирамидой, изображающей то количество бытового мусора, которое за год возникает в городе. Этот мусор и является одним из основных "ресурсов" Goteborg Energi.
Мы побывали на огромном заводе, сжигающем мусор. Поднялись на лифте очень высоко, постояли в стеклянных кабинах над бетонным каньоном глубиной 25 метров, вмещающем десятки тысяч тонн мусора, посмотрели на мостовой кран, беспрерывно подающий его в топки. Через смотровые стекла видели пламя, дающее как тепло, так и электричество. Видели еще много машин, установок, поскольку сами просили хозяев: "Не объясняйте на схемах, лучше покажите". Я постараюсь выбрать далее лишь самое интересное.
В конце концов мы добрались до подвала жилого дома, из которого, как и у нас, распределяется тепло по квартирам. То, что он оказался лабораторного вида, уже не удивило: в Швеции в любом помещении нет ни пылинки, ни соринки. Но сама система была иной, нежели у нас. Горячая вода из теплоцентра, имеющая специальные антикоррозионные и другие присадки, поступает тут в теплообменники и нагревает обычную воду, идущую затем по этажам в отопительные батареи, ванные комнаты, краны-смесители. Поэтому вы можете, если вам взбредет в голову, пить тут горячую воду так же спокойно, как и холодную.
Еще более любопытным представилось другое. Если вы спуститесь в наш подвал, откуда через элеваторы без всяких теплообменников поступает в наши квартиры горячая вода, то можете захватить шайку с веничком и попариться. А в подвале шведского дома температура была, как и везде, нормальной, и я обратил внимание на толстенную тепло-изоляцию в пластиковых рукавах, покрывавшую трубы. Заинтересовался.
Шведские инженеры вначале меня не поняли, сказали, что изоляция прошла специальную экспертизу и никаких вредных веществ не выделяет. Но меня интересовало совсем иное. Сколько ни изолируй трубы, какое-то количество тепла все равно будет потеряно. Так сколько? Мне сказали: при транспортировке тепла внутри дома - 1 процент, потери по всем сетям, протянувшимся на многие километры, - 6 процентов. Представьте: 94 процента произведенного тепла доходит до потребителя. Фантастика!
Впрочем, не главная. На Goteborg Energi нам продемонстрировали схемы, изображающие изменения теплового баланса всей Швеции, связанные с экологическими программами и использованием отходов. Эти цифры окажутся просто убойными для любого нашего специалиста в области энергетики и теплотехники.
За последние 20 лет количество вырабатываемого тепла увеличилось почти на треть. Но в 1981 году в тепловом балансе Швеции 85 процентов составляла нефть. Кажется - нормально. Однако в 2001 году эта цифра уменьшилась до 7 (!) процентов. Ныне Швеция расходует нефть и газ (6 процентов) только в самое суровое время года, а в остальное время обходится без них. Основу ее нынешнего теплового баланса составляют мусор (11 процентов), биомасса (28 процентов), вторичное тепло (15 процентов), биогаз, отходы древесины. Снимается тепло даже со сточных вод (2 процента). А что делать с водой, потерявшей тепло? Уже начинает осуществляться проект ее использования для централизованного кондиционирования жилых и промышленных зданий. Вот тебе, батюшка, и баланс! Голова кругом...
Будучи людьми "политическими", мы, естественно, задавали вопросы, связанные с популярной у нас волшебной формулой "Приватизация - акционирование - конкуренция". Один из ведущих менеджеров Goteborg Energi ответил нам так: "Для нас опыт США или, скажем, Велико-британии, не вполне приемлем. Мы действуем более эффективно. И я надеюсь, что вы в этом могли убедиться".
Действительно, при наличии всемирно известных частных фирм все, что затрагивает интересы массы людей, является в Швеции собственностью общественной. Так, Vatten, которая занимается в Стокгольме как подачей воды, так и ее очисткой, принадлежит непосредственно столице, а собственником Goteborg Energi является город Гетеборг. И никому это не мешает. А успехи шведов в экономике, создании комфортной среды обитания, охране окружающей среды и здоровья населения неоспоримы. По этим показателям их страна стоит на одном из первых мест в мире.
Возможно, эти заметки кому-то покажутся чрезмерно восторженными или, как говорили в старину, преклонением перед Западом. Зря. В одной из фирм мне пришлось увидеть доску с приколотыми визитными карточками гостей из-за рубежа. Много тут побывало и россиян, так что никаких Америк я не открываю. Кроме того, найдется немало наших профессионалов, которые возмущенно воскликнут: "Да что нам шведы! У нас такие технологии на полках лежат..." И будут по-своему правы. Только действительно - лежат, и из известного лозунга "Отходы - в доходы!" в отличие от шведов у нас пока ничего не получилось.
Не имея права рассуждать о шведском характере в целом, я все-таки отметил бы одно его явное достоинство: шведы живут так, как они сами хотят, не увлекаясь тем, что еще бессмертный Салтыков-Щедрин назвал "пакостными веяниями".
В том, что мы видели в принципе нет ничего исключительного. Это не космос, не лазеры-мазеры и не достижения генетики. Да, в Швеции, стране весьма состоятельной и ухоженной, где не увидишь даже признаков экономии ради экономии, есть очень талант-ливые инженеры и изобретатели (с двумя такими людьми у нас состоялись интересные встречи), но успехи страны основаны не столько на человеческом гении, сколько на том, что я назвал бы величайшей культурой отношения к любому делу. Она выражается прежде всего в сочетании здравого смысла, точного экономического расчета, правильного инженерного решения и стремления сделать полезное для себя и других.
Не берусь судить, можно ли научиться подобной культуре, перенять ее. Но при взгляде со стороны она вызывает как искреннее уважение, так и симпатию.