Патриотизм VS Либерализм
Эдуард Лимонов о главном идейном противостоянии России XXI века
Вспомним затасканную либеральную присказку 90-х, отвратительную на сто процентов, которой либералы защищались в спорах от красно-коричневых: «Патриотизм - последнее прибежище негодяев!»
Так это они гордо выпаливали, с восклицательным знаком. Якобы кто-то из великих такое сказал некогда. Кто именно, мир позабыл, осуждение осталось, якобы моральное осуждение. Бездоказательное, как ругательство.
Прошли два десятилетия.
Весной этого года оказалось, что реагируя на воссоединение Крыма с Россией, последним прибежищем воспользовались где-то 87 процентов граждан России.
С патриотизмом всё в порядке, он из страстной эмоции стал респектабельной идеологией, а вот с либерализмом - не всё в порядке.
Либерализм, относящийся к числу интернационалистских идеологий, стал блекнуть и терять привлекательность ещё в конце прошлого, двадцатого века. Победив, как его апологетам тогда казалось, другую интернационалистскую идеологию - коммунизм, либерализм надорвался и стал чахнуть.
Антиглобализм, появившийся на рубеже веков XX и XXI на Западе, выступил как современная форма антиинтернационализма.
В России с антиглобалистских позиций первыми выступали уже с 1993 года нацболы, (акции против Макдоналдса, кричалки «Рубль - да, доллар нет!», «Если ваш ребёнок тянет руки к «Сникерсу», дайте ему по рукам!» и прочее).
Так что наша страна на этом фронте опередила Запад, или по крайней мере не отставала от него. Историки, я уверен, оценят по достоинству деятельность НБП* и её место в ниспровержении глобализма и либерализма.
В антиглобализме уже видна была тенденция к обособлению стран, к выходу из капиталистического интернационала производства и потребления.
Поэтому в движении антиглобализма соседями оказались французский крестьянин, борющийся за право вырастить столько коров, сколько он может, выступающий против диктата брюссельского европейского правительства, и русские панки с Летовым во главе с отвращением наблюдавшие пришествие бандитского капитализма в своей стране.
Пока российская либеральная буржуазия смаковала свою позднюю, очень позднюю, самую позднюю на планете победу, нацболы уже копали ей могилу. С весёлым энтузиазмом, следует заметить.
В красно-коричневом движении объединились в 1991 - 1993 годах как раз патриоты. И мятеж 1993 года был патриотическим мятежом против глобалистского либерального капитализма. За Родину, но не за нацию, за Родину, но не за коммунизм.
Красно-коричневых образца 1993 года привычно изображают как старые силы, пытавшиеся вернуться к власти.
Это неверно. То был новый коктейль Молотова из старых сил.
1993-й можно считать датой рождения нашего отечественного патриотизма. Родившись, он, впрочем, сразу потерпел кровавое поражение и был силой изгнан из политической жизни. Но никуда не исчез, и жил в каждом прищуре и плевке жителей моногородов и российской провинции.
После подавления восстания патриотов либералы быстро оправились от шока и прожили в мире и согласии между собой ещё где-то целое десятилетие.
В 2003-м либерал, ученик Собчака, но авторитарный лидер В.В.Путин, изгнал ультралиберальные партии из Парламента страны - Государственной Думы. Они показались ВВП лишними в той политической конструкции, которую он отстраивал для страны. «Яблоко» и СПС постепенно, не сразу ушли в оппозицию. К 2006 году в оппозицию перешли видные либералы Каспаров и Касьянов.
2006 - 2011 годы были для ультралибералов годами политического ученичества. Больше всего они учились у нацболов. Нацболы оказались самой заметной частью айсберга патриотизма.
Патриотизм, между тем, бурно развивался в это время в российской провинции, поскольку его силой изгнали с основной политической сцены, он бродил в народе и прибывал количеством. Интересно, что патриотизм в провинции не хотел становиться национализмом и не стал, вопреки всем мрачным предсказаниям политологов.
В 2011 ультралибералы предприняли сдержанное восстание, своего рода бунт на коленях. Без предательства они обойтись не смогли. Первыми, кого они предали, были нацболы. Затем, чуть ли не в тот же день, они предали радикалов в своей среде и гордо, но покорно ушли на Болотную.
К 2013 году бунт ультралибералов был подавлен. Не силой оружия, как бунт патриотов в 1993 году, но с помощью предателей в их среде и терпеливой хитрой политике постоянного давления.
В том же 2013 в ноябре вспыхивает националистический бунт в Киеве.
Хребет украинского государства сломан.
И тут вдруг в Крыму неожиданно для всех, появляется во всей красе и силе патриотический мятеж. На сей раз против украинской государственности. Российское государство неожиданно благосклонно поддерживает этот мятеж. Крым становится российским.
В конце февраля-начале марта, стимулированный захватом власти в Киеве украинскими ультранационалистами, вспыхивает патриотический мятеж на Донбассе. Там мы, если обратим внимание, видим множество лиц, участвовавших в мятеже около Белого Дома в Москве в 1993 году.
Идёт война, идут бои.
На наших глазах происходит кровавая схватка между украинским национализмом и российским патриотизмом.
А где либералы?
А они никому не нужны. Они выбыли из жизни.
Они сами себя дискредитировали тем, что бросили вызов подавляющему большинству наших соотечественников.
Неумные и даже не расчётливые, либералы выступают на стороне националистов Киева.
Ну, и куда это годится? Никуда!
Они несут дикие вещи в своих СМИ, настолько дикие, что их даже не сажают. А презрительно не обращают на них внимания.
Всё равно их время истекло.
Они как глупые, бестолковые, сошедшие с ума дядюшки и бабушки.
А тут ещё Новодворская у них умерла, получился символический «The End» либерализма в России.
*НБП - российская общественно-политическая организация, не имеющая официального статуса партии, зарегистрированная в качестве юридического лица в 1993 г., ликвидированная решением суда в 2005 г. и запрещённая в 2007 г. решением суда как экстремистская организация.
Гл.ред. «Свободной прессы» С.Шаргунов воспользовался статьей 51 Конституции РФ
Привет от СБУ?
Главный редактор «Свободной прессы» Сергей Шаргунов побывал на допросе
Вызвали на Лубянку. В ФСБ. Следователь Александр Владимирович Горячев.
Что случилось?
Оказывается, я был в Донецке и Луганске. Ага, был, репортажи делал, в эфиры выходил, и об трупы спотыкался, и полз по степной траве под рокот вертолета, пока другие в кабинетах сидят.
Но тут оказывается, некий «прогрессивный гражданин» накатал на меня донос прямиком в ФСБ. Этот слушатель «Эха Москвы» в программе «Особое мнение» услышал мой рассказ о Донбассе. Услышанное, очевидно, мучительно не совпало с его картиной мира, в которой ядовитых колорадов надо бомбить или хотя бы сажать.
А ФСБ? А она потребовала меня. С повесткой, как положено. Правда, даже не выяснив существует ли на белом свете этот самый доносчик. И не из СБУ ли он. И не собирается ли там спецотдел под копирку писать такие заявы в неограниченном количестве.
Вероятно, делать больше нечего могучему российскому ведомству, ну а у меня уж точно другой заботы нет - просиживать с утра пораньше в кабинете на Лубянке.
Пришел с адвокатом (Аграновским). Следователь милый и обходительный. Основательный.
- Вы же прецедент создаете? – говорю ему. - Понимаете? Давайте всех журналистов тягать, кому Киев запретил въезд, а они все равно сумели добраться до Донбасса. Я уж не говорю про остальных… Вы Стрелкова с Бородаем тоже планируете вызывать?
- Если поступит сигнал – вызовем. Вы лучше отвечайте: пересекали границу суверенной Украины или нет?
Можно было, конечно, унижаясь и усмехаясь, ответить, что война, бомбежка, смерть привиделись в литературном сне, и Есенина перепеть: «Никогда я не был на Донбассе, ты меня не спрашивай о нем». Но зачем, скажите, оправдываться? Стыдно, честно говоря, оправдываться.
Да и право у каждого есть на отказ от показаний - статья 51 Конституции РФ. Этим правом и воспользовался.
А хотят собирать доказательства, пусть собирают, если так сильно хочется.