Денис Денисов, один из авторов журнала “Рабкор”, решил отказаться от сотрудничества с нами, о чем написал в открытом письме. Сама по себе потеря авторов, как и приход новых людей являются вполне естественной частью жизни сайта, тем более если речь идет об издании политическом. Будем надеяться, что Денис Денисов, перестав писать для “Рабкора”, останется его читателем, и будет читать сайт более внимательно, чем он делал это в последнее время, если судить по его письму, в котором он, например, обвиняет нас в попытках «выставить постоянные противоречащие друг другу заявления лидеров ДНР и ЛНР как последовательную линию на национализацию промышленности», хотя именно мы из раза в раз говорили о колебаниях, непоследовательности и противоречиях в политике народных республик, анализируя борьбу политических сил, ведущуюся за их будущее. Собственно в этом и состоит принципиальное различие между нами и значительной части «диванных радикалов», предпочитающих использовать любые противоречия и слабости народного движения как алиби, позволяющее не участвовать в общественных событиях, уклоняться от борьбы и ответственности.
Принципиальной позицией, которую Денисов противопоставляет линии «Рабкора» на активное участие в процессе и диалог с массовыми движениями Новороссии является «Минская декларация», требующая, по мнению автора письма, «от обеих сторон конфликта в Украине немедленного мира без предварительных условий». Вообще-то декларация требует не этого, а чего-то прямо противоположного: она настаивает на немедленном прекращении «антитеррористческой операции» и выводе украинских войск с территории ДНР и ЛНР, заключения перемирия киевского правительства с повстанцами (иными словами, признания их равноправной стороной вооруженного конфликта). Несмотря на целый ряд критических стрел, пущенных (вполне, кстати, обоснованно) в сторону официальной России, декларация вполне четко направлена против политики украинских властей. Именно поэтому её подписали некоторые члены организации «Боротьба». Но даже в таком виде она вызвала критику со стороны других активистов той же «Боротьбы» — как набор абстрактных призывов, не обеспеченных ни политической силой, ни программой действий.
Между тем, как мы видим, Денисов (а возможно, и не только он) трактует декларацию в прямо противоположном ключе, когда говорит о достижении «немедленного мира без предварительных условий». Если под этим имеется в виду то, что написано в декларации — вывод украинских правительственных войск, то это означает победу ДНР и признание Киевом де-факто новых республик. Или же имеется в виду, наоборот, капитуляция донецкого и луганского ополчения? Согласитесь, эти две трактовки «немедленного мира» получаются, мягко говоря, несколько разными.
На самом деле и авторы декларации, и её читатели прекрасно понимают, что никакого немедленного мира всё равно не будет, сколько бы резолюций и документов не принимала группа левых интеллектуалов, собравшаяся в Минске, либо каком-либо ином городе. И попытки назвать это «новым Циммервальдом» вряд ли кого-то убедят в аналогичном масштабе события. Потому что люди, собравшиеся в Циммервальде во время Первой мировой войны, имели существенное, хоть и не доминирующее, влияние в массовых социал-демократических партиях Европы, а главное — они были практическими политиками, думавшими в категориях реальной стратегии. Если говорить об антивоенной стратегии Ленина, то она состояла в том, чтобы, привлекая на свою сторону армию, уставшую от войны, взять власть в стране и уже в качестве правящей партии заключить мир. Причем не мир любой ценой, а мир справедливый, без аннексий и контрибуций (именно поэтому большевистская делегация во главе со Львом Троцким первоначально отказалась подписать продиктованное германским империализмом мирное соглашение в Бресте).
Рассуждения о национализме Юго-Востока и прочей идейной отсталости исходят не из реальной оценки ситуации, а представляют собой набор заранее готовых интеллектуальных штампов, почерпнутых из реакционных масс-медиа и лево-либеральных ресурсов, последовательно конструирующий образ «восстания недочеловеков». Это отнюдь не значит, будто в Донецке нет проблем и противоречий, в том числе идеологических. Их множество. Но это проблемы совершенно иного рода, чем полагают штатные идеологи. Реально судить о ситуации мог бы только тот, кто напрямую бы пообщался с людьми, которых сейчас обвиняют во всех грехах. Прежде всего речь идет о чудовищной, катастрофической путанице в головах людей, о неумении адекватно выразить собственные мысли и сформулировать интересы. Да, подобная идеологическая отсталость движения и общества крайне опасна именно тем, что, если с ней не бороться, если не вести пропагандистскую и просветительскую работу внутри движения, всё это рано или поздно приведет к накоплению неэффективных и практически неосуществимых решений, а затем и к краху молодых республик. Но высокомерно-абстрактные умствования интеллектуалов, равно презирающих и «низкую» практическую деятельность и людей, занимающихся этой деятельностью, не только не улучшают положение, они становятся частью общего фронта пропагандистского наступления реакции, суть которого состоит в доказательстве невозможности самого существования демократии как власти масс, как политики, творимой самим народом и его большинством.
Разумеется, у массы людей, уже втянутых в происходящие процессы, нет времени для размышления на подобные темы. У них уже просто нет никакого другого пути, кроме участия в событиях. Нравится им это или нет, но людям приходится заниматься реальной политикой, столкновения с которой так боятся лево-либеральные интеллектуалы.
Для последних единственной альтернативой остаётся этическая деятельность, дежурно осуждающая любое насилие и преступления, но отказывающаяся анализировать их корни и причины, и тем самым упускающая из виду трагическую неизбежность происходящих событий.
В стратегическом смысле этическое чистоплюйство некоторых интеллектуалов оборачивается тем, что они оставляют людей – ещё пока слабых, несознательных и неопытных – наедине с силой, которая тщится уничтожить саму цивилизацию Просвещения, включая и её этические основы. И оставляет после себя выжженную пустыню. На Украине нет конфликта цивилизаций, есть конфликт остатков цивилизации – деградировавших и опустившихся – с настоящим варварством. Варварство в данном случае представляют не только озверевшие правосеки или неолиберальные паны из Киева, Брюсселя и Вашингтона, но и вынесенныая на поверхность течением истории “пена” – бандиты, аферисты и тупые мещане из верхушки ДНР и ЛНР и – в ещё большей степени – тупые, ограниченные и враждебные прогрессу кремлёвские начальники.
Путь к прекращению гражданской войны на Украине лежит через радикальную политическую реформу, через признание равноправия всех народов и регионов, составляющих страну, через переговоры между сторонами конфликта. Но это в свою очередь невозможно до тех пор, пока киевская власть не признает поражение в своей войне против восставшего Юго-Востока. А пока она этого делать не собирается и продолжает войну, пользуясь поддержкой Запада, нет никакого иного пути к миру, кроме сопротивления. Если российские власти это сопротивление на данный момент поддерживают, значит, этим надо пользоваться. Тем более, что поддержка эта совершенно недостаточна и не слишком искренна — если бы не нарастающее давление общества и не рост самоорганизующегося движения солидарности с Новороссией на территории России, то мы уже почти наверняка были бы свидетелями сговора между российскими и украинскими олигархиями.
Но в том-то и состоит задача политической борьбы, чтобы влиять на ситуацию. И в данном случае, чтобы мобилизовать все имеющиеся у нас в России силы для того, чтобы подобного сговора не допустить. Чтобы не дать свершиться такому «миру без предварительных условий», который зальет кровью Юго-Восток Украины и обречет всю страну на прозябание под властью реакционного олигархического режима.