От Ikut
К Александр
Дата 18.09.2013 13:28:43
Рубрики Россия-СССР; Компромисс; Культура; Война и мир;

Дело не в Ковальчуке, а в друзьях Ливанова

Истоки борьбы против РАН не в друзьях Путина - братьях Ковальчуках, на которых хотят перевести стрелки, а в покровителях и друзъях Ливанова. Почитайте мартовскую статью.

http://www.nakanune.ru/articles/17613/

Аналитика 28.03.2013 15:59 Мск от издателя | В России Скандал с академиками: Ливанов собирается распродать имущество РАН, а Рогозин готов предоставить академгородкам автономию?

размер шрифта: A A A в блог версия для печати

Очередной скандал с министром образования и науки Дмитрием Ливановым потряс академиков: Ливанов в интервью "Эхо Москвы" заявил, что Академия наук – нежизнеспособная организация. Возмущенные академики отправили Ливанову коллективную телеграмму, министру пришлось извиниться, но из этих извинений стало ясно, что от своих слов и намерений развалить РАН Ливанов не отказывается. На фоне скандала, вследствие которого председатель Общественного совета при министерстве образования и науки России, академик и нобелевский лауреат Жорес Алферов решил оставить свой пост, выразив несогласие с политикой Ливанова, гораздо менее замеченным прошло внесение в Государственную Думу командой Дмитрия Рогозина крайне важного законопроекта. Он дает право знаменитым в советское время академгородкам отделиться от административных образований и получить собственный бюджет. По мнению Дмитрия Рогозина, такой подход обеспечит плодотворную почву для развития фундаментальной науки у нас в стране. Намечается явное противостояние между вице-премьером и министром образования и науки, и факты говорят сами за себя: как только рогозинцы намеревались предоставить академгородкам автономию, Ливанов начал "разнос" РАН. Что же стоит за скандалом с академиками – в материале Накануне.RU. Сын моей сестры, но мне не племянник?Шекспировские страсти с "кровными узами" двух Дмитриев – Ливанова и Рогозина – начали афишироваться после знаменательного расформирования бабуринского РГТЭУ. Информация о семейных узах между вице-премьером и министром образования попала в прессу после того, как меморандум, направленный студентами РГТЭУ Путину, получил визу "Разобраться" и был отправлен в Правительство вице-премьеру Голодец. Однако, его передали именно Рогозину и Ливанову, которые сами дали на него ответ. Тут в СМИ сразу вспомнились конфликты в блоке "Народно-патриотического союза Родина". "Родина" была единственной партией националистического характера, получившая доступ в парламент, и все благодаря своему объединению в блок нескольких схожих по духу организаций. Но из-за этого же союз и развалился: после создания фракции в блоке начались конфликты между лидером "Конгресса русских общин" —Дмитрием Рогозиным и лидером партии "Народная воля" —Сергеем Бабуриным. К тому же властям сильная партия не очень нравилась, и в программе по "сливу" партии, о которой не раз говорили политологи, поучаствовал, по некоторым данным, и Бабурин. Хотя, возможно, он просто высказывал свое мнение - как-то на одном из телеканалов он обвинил партию в получении поддержки СМИ, финансируемых Березовским. Для антилиберальной партии такое заявление было оскорбительным, и Рогозин Бабурина выгнал, а тот увел с собой часть депутатов, это было началом конца "Родины", фракция раскололась. И вот якобы с тех пор Рогозин Бабурину мстит, и ничего лучше придумать вице-премьер России не смог, как сказать своему "любимому племяннику" (как окрестили СМИ Ливанова) –убрать Бабурина с поста ректора. Абсурд? Тут даже враги Ливанова и противники расформирования университета идею осмеяли. Так, в интервью нашему агентству в свое время лидер студенческой забастовки в РГТЭУ, зампред Российского общенародного союза Иван Миронов рассказал, почему не верит в "родственную" гипотезу: "По поводу Рогозина, что это там какие-то родственные отношения имеют вес – ну это бред! Потому что все-таки, если удар был по Бабурину, а не по университету, то его бы просто тихонько сняли, когда университету еще ничего не угрожало официально. И было бы новое руководство, которое спокойно бы проводило политику реорганизации вуза". Что касается "семейного заговора двух Дмитриев" - сама кровная связь не подтверждена и до сих пор вызывает массу споров. Дмитрий Ливанов родился в 1967 году, биографы с удовольствием отмечают факт того, что он сын известного авиастроителя Виктора Ливанова, который в 2000 году был даже удостоен Госпремии, а сейчас входит в руководство крупнейшей в России авиализинговой компании "Ильюшин финанс Ко". Про мать министра упоминаний нет вообще никаких - тема как будто табуирована. А вот жена выдающегося Виктора Ливанова - Филиппова (Рогозина) Татьяна Олеговна - родилась в 1953 году, то есть на момент рождения сына Дмитрия ей должно было бы быть 14 лет, в то время как отец стал выпускником Московского авиационного технологического института. Конечно, природа, в принципе, дает возможность деторождения и в этом возрасте, но все же это может быть расценено как преступление против морали и общепринятых норм. Почему юный гений не попал в РАН?"Движение за возрождение отечественной науки", разбирая родословную министров медведевского кабинета, задалось вопросом, кто оказал помощь Ливанову в столь стремительном карьерном росте? "Возникает впечатление, что они (министры) были "найдены в капусте": зачастую не указываются их родители, биографии начинаются с момента поступления в институт, и приходится долго искать ответ на вопрос, в частности, в отношении Дмитрия Ливанова". Если взглянуть на карьеру Дмитрия Ливанова с самого первого этапа, выясняется множество интересных деталей. Так, министр образования в глазах общественности позиционируется, как физик, но в 1990-м году он окончил Московский институт стали и сплавов, получив квалификацию "инженер-металлург" по специальности "физика металлов", а квалификация физика дается выпускникам физических факультетов университетов - просвещают деятели "Движения за возрождение отечественной науки". После окончания МИСиС Ливанов поступил в аспирантуру, хотя, по его словам, после окончания вуза он жил и работал за границей, а значит, не мог преподавать в альма-матер. А преподавательская деятельность входит в обязанности аспиранта. Еще одним фактом, доказывающим невероятные способности Ливанова в области физики, является то, что он смог сократить время пребывания в аспирантуре на год. Через два года - вместо положенных трех -он умудрился сдать кандидатские экзамены, написать и защитить диссертацию. "Для фундаментальной науки невиданная быстрота: надо было успеть за отведённый срок (а он сделал всё это на год раньше срока) сделать нужное количество публикаций, а если эта работа связана с постановкой и проведением экспериментов, то с публикацией результатов возникают большие проблемы. Сдать кандидатский минимум, пройти через предзащиты, утвердить результаты защиты, а только утверждение в Высшей аттестационной комиссии (ВАК) занимает несколько месяцев. Любой учёный, связанный с экспериментальными работами, понимает, что для выполнения подобной работы требуется, по крайней мере, 5-10 лет, если только на её выполнение не брошены всё силы кафедры", –выражает свое мнение представитель "Движения за возрождение отечественной науки" (ДЗВОН) Владимир Панов. Тут для полноты картины нужно рассмотреть еще одно "совпадение": ректор института Юрий Карабасов оказался для Ливанова не чужим человеком -отцом его невесты, в последующем и жены. Как это связано с тем, что аспирант Ливанов защитил кандидатскую через полтора года учебы, нам неизвестно. Но гениальность Дмитрия Ливанова отмечают в научных кругах, в материалах на сайте ДЗВОН впечатлением делится выпускник МИСиС, работающий в области нанотехнологий: "Людям, далёким от естественных наук, скажу, что я свою (кандидатскую – прим.ред.) защитил через 11 лет после окончания института. Я не показатель, … но это более-менее приемлемый срок. 10 лет тоже бывает, 9, 8, 7... Но полтора – это надо быть уж совсем семи пядей во лбу, и то, если речь идёт об экспериментальной науке, то просто невозможно успеть материала набрать…" Ну, а мы надеемся, что Ливанов именно гениальный физик, ведь ему также удалось стать доктором физико-математических наук в 30 лет, а затем ректором родного института, и то, что он наверняка по любви и по случайному стечению обстоятельств женился именно на дочери своего научного руководителя и ректора института, на его завидные успехи в науке никак не повлияло. Тем не менее, выдающегося ученого не приняли в РАН. Хотя еще в 2000 году будущий министр был награжден престижной Золотой медалью Российской академии наук для молодых ученых. В СМИ представитель РАН рассказал, что, когда в 2000-м награждали ученых медалью, Ливанов прямо сказал: "Лучше сразу произведите нас в академики". Но в РАН, оказывается, правила одни для всех – ученый подает заявку, за него голосуют, и без этой процедуры академиками становились только в единичных случаях научные гении. Ну, конечно, это никак не связано с тем, что именно Ливанов начал настоящую войну против РАН, получив власть – это было бы непрофессионально для деятеля такого высокого ранга, да еще и знаменитого ученого. Но, надо сказать, и в РАН о коллеге ничего хорошего не говорят. Профессор Российской академии наук Михаил Садовский рассказал корреспонденту Накануне.RU, что в Академии наук эту личность (Ливанова) довольно долго и хорошо знают: "Мы можем только удивляться, что такие персонажи всплывают наверх. Мы с Ливановым "одного происхождения" – он начинал как физик-теоретик, а я и есть профессиональный физик-теоретик. Видимо, он потерпел фиаско в теоретической физике, с тех пор всю науку вообще возненавидел и Академию наук в частности, испытывая комплекс неполноценности. Ливанов психологически - это типичный образец неудачника". Ливанов в своем личном крестовом походе против академиков посвятил две программные статьи, написанные в соавторстве с известными "западниками" Сергеем Гуриевым, Михаилом Гельфандом и Константином Севериновым. Вообще, западное направление для Ливанова приоритетно с начала его карьеры, и теперь расформировать РАН и организовать научную деятельность в России Дмитрий Ливанов планирует по примеру Америки. С самоуправляемостью Академии нужно покончить, и организацию со своими материальными активами преобразовать просто в почетный клуб ученых наподобие Национальной академии наук США. Поэтому деньги РАН надо в перспективе перевести в грантовые фонды РФФИ и РГНФ, ученым, работающим ниже мировых стандартов (а стандарты Ливанов любит, как это показала история с недотягивающими до его стандартов университетами и ЕГЭ), выплачивать специальные пенсии. Деньги на пенсии появятся благодаря "разработке финансовых, организационных и правовых механизмов использования имущества" – ну, то есть продаже недвижимости РАН. Напомним, что в Америке есть три государственные академии наук и разветвленная система национальных лабораторий и университетов. Западную систему Ливанов сводит к довольно примитивной схеме. Но если он хочет сделать все, как в Америке, пусть стоит на своем до конца и не забудет про главное - там нет министерства науки и министра тоже нет. Постепенно разрушая систему образования, о личных счетах с Российской академией наук Ливанов не забывает - в интервью "Эхо Москвы" недавно Ливанов заявил: "Я уже много раз высказывал свою позицию, я от нее не отказываюсь и считаю, что такая форма организации науки в 21-м веке бесперспективна. Она не будет жить, она нежизнеспособна. Но у нас она живет. И эта жизнь, она еще какое-то время продлится. Может быть, долгое время, может быть, короткое. То, что от меня зависит, я буду делать для того, чтобы эта ситуация изменялась. Но сейчас пока у нас нет конкретных планов, поскольку это действительно очень серьезное дело, это такие глубокие процессы, и это, в общем, на самом деле серьезные деньги. Потому что перестроить ту систему, которая есть, очень неэффективную, недружелюбную по отношению к людям, которые там работают, и, в общем-то, несовременную, архаичную - требует очень серьезных ресурсов. Это далеко не сводится только к административным процедурам". Видимо, ощущая собственную безнаказанность и всемогущество, Ливанов и не подумал, что кому-то такие заявления могут и не понравиться. И они не понравились. Глава Минобрнауки Дмитрий Ливанов извинился тогда перед академиками РАН за слова о нежизнеспособности и бесперспективности Российской академии наук. Извинился, но повторил, что до мировых стандартов академики не дотягивают, и их система несовременна. Общее мнение академиков по этому поводу можно выразить словами "лучше бы и не извинялся". Так же решил председатель общественного совета Министерства образования Академик Жорес Алферов. Он заявил, что не может быть и науки после резких высказываний главы Минобрнауки Дмитрия Ливанова. Ливанов написал в Twitter, что академик Алферов решил оставить пост председателя Общественного совета при Минобрнауки в связи с выборами президента Российской академии наук. Письмо, направленное ему Алферовым, где академик выражает несогласие с политикой министра – министр проигнорировал. Еще один интересный факт, возможно, объясняющий деятельность министра образования РФ: Дмитрий Ливанов считает себя учеником академии Абрикосова, который в 1991 году эмигрировал в США и заявил, что не считает себя больше российским ученым. Может быть и Ливанов со своими реформами тоже не чувствует себя вполне российским чиновником?В любом случае, пока его реформаторские позывы на разрушение РАН блокируются новой государственной программой по науке и технологиям на период до 2020 года, куда уже включено финансирование и на РАН, научные фонды, ведущие вузы -программа уже написана, и написана без влияния разрушительного реформаторства Дмитрия Ливанова, и вносить в нее подобные коррективы уже поздно. Но Ливанов от своих слов и намерений не отказывается, и, возможно, ему удастся распродать имущество Академии на мифические пенсии, "подарить" оставшихся без своей организации академиков западу и попытаться из Российской научной системы сделать недоамериканскую, а потом написать об этом в Twitter. Семейный конфликт или конфликт воззрений?Иногда может показаться, что за столом у Рогозиных-Ливановых зачастую разгораются споры вокруг РАН. На фоне скандала с извинениями министра образования перед академиками и тут же вновь следующими оскорблениями и обвинениями в неэффективности, "дядя" золотокудрого министра выступает с законопроектом, не только укрепляющим академическую систему, но и дающую им автономию. Речь идет о законопроекте "О статусах академгородков в Российской Федерации". С законодательной инициативой выступили два депутата: Алексей Журавлев ("Единая Россия") и Сергей Жигарев (ЛДПР), оба —сподвижники вице-премьера Дмитрия Рогозина. Законопроект предполагает возможность всем академгородкам в стране получить статус самостоятельных муниципальных образований. В случае принятия закона научное муниципальное образование будет иметь собственный бюджет. Бюджет будет пополняться из двух источников: это трансферт федерального бюджета и налоги местные и региональные. Часть из них попадет в бюджет академгородка в полном объеме — в законопроекте их перечислено 10 видов, в том числе земельный, налог на имущество физических лиц и транспортный налог. Этого хватит на развитие науки и содержание хозяйственной инфраструктуры. Давняя мечта СО РАН о "сепаратизме" сбывается. Дмитрий Рогозин часто ездил в Новосибирск, принимал участие в заседании президиума СО РАН, говорил о необходимости господдержки фундаментальной науки, без которой Россия не сможет выйти на мировой уровень. Привлекать людей в дальневосточные, сибирские районы, обустроенные академгородками, а также содействовать развитию науки в рамках РАН – все это стало целью Рогозина еще с тех пор, как он находился в Брюсселе при штаб-квартире НАТО. По словам Дмитрия Рогозина, это дало ему очень многое для понимания, в каком мире мы сейчас находимся. "На востоке от России располагаются Китай, США, две Кореи, Япония, Индия, –перечислил Дмитрий Рогозин. –В то время как глобальный мир расположился на востоке от России, у нас тут очень мало населения. Именно мы, будучи очень богатыми и пока еще плохо защищенными, являемся главной мишенью для сильнейших держав," – сказал Рогозин в интервью местным новосибирским СМИ. Для Рогозина важно договориться об участии ученых из Академгородка в крупных коллегиях Роскосмоса и Росатома. О том, что наша Академия наук во всем лучше западных аналогов, никто из команды Рогозина, да и он сам, не собирается говорить. В РАН осталось много проблем с советских времен, еще больше накопилось за последние 20 лет. Только у двух Дмитриев совершенно разный подход к проблеме – Ливанов призывает расформировать РАН, а Рогозин дает академикам свои города, где ученые смогут не только жить, но и плодотворно работать. Еще неизвестно, чем закончится "семейный конфликт", но традиционно в России было принято в семье слушаться старших, и если Ливанов не собирается менять страну проживания, ему бы стоило задуматься о смене подходов.
От Мак
К Ikut (18.09.2013 13:28:43)
Дата 18.09.2013 14:43:36

Проект реформы РАН Гуриева, Ливанова, Северинова. Опубликован в 2009 году.

Ссылка от http://zubkoff.livejournal.com/2124113.html

http://expert.ru/expert/2009/48/6mifov_akademii_nauk/

Шесть мифов Академии наук

Сергей Гуриев
Дмитрий Ливанов
Константин Северинов

Российская фундаментальная наука все больше отстает от конкурентов. Представители Минобрнауки и руководство РАН уже не первый год спорят о путях выхода из кризиса. Мы попытались собрать наиболее распространенные мифы о российской науке, которые часто используются в этих дискуссиях

Борьба за научное и технологическое лидерство — тяжелая работа. Советский Союз и Россия справились с ней не слишком хорошо. Почему — один из самых будоражащих вопросов для современных экспертов и аналитиков НТП. Часто вспоминают в связи с этим главную экспертную систему страны — Академию наук СССР и ее преемницу РАН. Мы далеки от того, чтобы давать ей однозначные оценки, все-таки большей концентрации человеческого интеллекта на одной шестой суши, может быть, и не было. Тем не менее в течение двадцати постсоветских лет этот великолепный институт развития научно-технического прогресса деградировал, но лучшие его представители молчали. Сегодня крыть нечем. Опубликованные в нашем журнале материалы, в том числе последнее интервью с выдающимся представителем нашей научно-технической диаспоры Максимом Франк-Каменецким, вызвало бурю эмоций у эмигрантов, предпринимателей, политиков, но только не у представителей РАН — они, как всегда, предпочли оказаться над схваткой.

Уважаемые академики! Если вы и дальше будете хранить свою политическую девственность и делать вид, что все эти политические и экономические игры вас не касаются, вы проиграете. Вспомните, что в свое время пришлось пережить Бруно, Галилею, Вавилову и Капице. По крайней мере, при достойной позе вы останетесь в истории науки.



В последние месяцы оживилось обсуждение судьбы фундаментальной науки в России. Фундаментальная наука в течение десятилетий была законным предметом национальной гордости. Но в последнее время по количеству научных статей и индексам цитирования Россия опустилась в глубину второго десятка научных держав, пропустив вперед Индию, Корею, Нидерланды, Австралию. Ядро российской фундаментальной науки, потребляющее около двух третей государственных средств на фундаментальные исследования, — Российская академия наук. Поэтому претендующее на полноту обсуждение настоящего и будущего российской системы фундаментальных исследований невозможно без анализа деятельности РАН. Зачастую такое обсуждение основано не на фактах, а на стереотипах. Эти стереотипы, в свою очередь, либо базируются на данных, имеющих отношение к реалиям позапрошлых лет, либо попросту неверны.

Многие мифы о российской науке основаны на незнании ее истории.

Миф 1. РАН была создана Петром Первым

С формальной точки зрения историю РАН можно действительно проследить до Петербургской академии наук, созданной Петром Первым в 1724 году. Но по сути Петербургская академия была не «министерством науки», а «клубом ученых». В «министерство науки» академию превратила советская власть. РАН является полноправным преемником Академии наук СССР, а не петровской Петербургской академией наук.

В XVIII веке академия создавалась как цивилизаторское учреждение, объединяющее функции площадки для научных дискуссий, интеллектуальной базы для российского образования и технологического обновления экономики, а также интерфейса общения с «цивилизованным миром», то есть Европой. В этом смысле Петербургская академия была скорее похожа на созданную Линкольном и существующую до сих пор в виде «клуба ученых» Национальную академию наук США, чем на АН СССР. В виде компактного института популяризации научных знаний и научной экспертизы академия просуществовала до создания СССР. В начале XX века развитие научно-образовательной сферы России шло полностью в соответствии с мировыми тенденциями — центрами научной мысли стали активно развивающиеся университеты. В штате академии тогда числилось около 200 человек, из них около 47 академиков. В высших учебных заведениях в те годы работало примерно 11 тыс. ученых и преподавателей.

В 1925 году академия была переименована в АН СССР. В 1934-м она была переведена в Москву, в 1935-м был принят новый устав АН СССР, фиксирующий новый статус академии: она фактически превращалась в ведомство, осуществляющее административное руководство подведомственными организациями и распределяющее между ними бюджетные средства. Члены академии при этом получили беспрецедентное материальное обеспечение и профессиональные привилегии.

В начале 1940-х АН СССР насчитывала уже более 120 академиков, около 200 членов-корреспондентов, а также примерно 200 учреждений, в которых работало около 12 тыс. сотрудников. Бурный количественный рост привел к формированию специфической системы управления научными исследованиями: функция генерации знаний и научной экспертизы переместилась в академические институты, а за Президиумом АН СССР осталась функция «дележа» бюджетных средств, выделяемых на науку, и планирования тематики исследований. Таким образом, Президиум АН СССР стал фактически министерством науки с разветвленным бюрократическим аппаратом и собственной номенклатурой.

К 1991 году в состав АН СССР входило около 250 организаций, в которых работало примерно 140 тыс. человек, в ней было около 320 академиков и 580 членов-корреспондентов.

Сокращение государственного финансирования и профильной деятельности в постсоветский период сопровождалось разбуханием системы управления РАН: количество организаций увеличилось примерно на 50%, а количество академиков (522 по состоянию на 2008 год) и членов-корреспондентов (842) — почти вдвое.

Миф 2. Российская наука всегда полагалась на внутренние ресурсы

В последнее время обострилась дискуссия о роли российской научной диаспоры в развитии российской науки. Возникли аргументы и о том, что к мнению «приезжантов» и «возвращенцев» прислушиваться не стоит, так как они движимы корыстными интересами. Однако история успехов российской науки, в частности Петербургской академии, всегда была связана с международной мобильностью.

Первые 11 академиков Петербургской академии были наняты в Европе, а всего в XVIII веке из 111 академиков иностранцами были 78 человек. Удивительно, насколько молоды были первые российские академики: математикам Л. Эйлеру и Д. Бернулли в момент приезда в Россию было 20 лет, историку Ф. Миллеру — 22, механику Н. Бернулли — 25 (средний возраст академика РАН в 2008 году — 74 года). В советское время в развитии российской физики сыграли роль вернувшиеся из-за границы Петр Капица и Лев Ландау, ученик Энрико Ферми Бруно Понтекорво, а также вывезенные в СССР после войны сотни немецких физиков. Сегодня гордостью российской математики являются как несколько обладателей медалей Филдса, живущие за рубежом, так и «возвращенец» Григорий Перельман.

Миф 3. РАН результативнее иностранных конкурентов

Бюджет Российской академии наук в последние годы составлял 1,5–2 млрд долларов в год. Для организации с 50 тыс. исследователей это действительно очень мало. В США на такую сумму живут исследовательские университеты с 2 тыс. профессоров. Например, бюджет Гарвардского университета за исключением музеев и медицинских подразделений составляет 2,5 млрд долларов на 2 тыс. профессоров. Поэтому, несмотря на увеличение за последние пять лет финансовой поддержки РАН в несколько раз, ситуация с финансированием действительно остается неприемлемой. Но, увы, даже в расчете на рубль затрат РАН производит меньше научных статей, чем иностранные конкуренты.

К сожалению, резкое увеличение финансирования РАН в последние годы не привело ни к росту научной результативности, ни к обновлению кадров (см. график). Возможно, все дело в том, что научные организации консервативны и инерционны. Есть и другая гипотеза: увеличение финансирования как напрямую, так и через различные федеральные программы проводилось по непрозрачным схемам, в которых научная значимость проектов не играла определяющей роли. В целом о результатах увеличения финансирования судить, по-видимому, еще рано. В частных разговорах руководители РАН говорят о всплеске притока в академию молодых кадров в 2008–2009 годах. К сожалению, такие данные пока недоступны, а данные вплоть до 2007 года не дают оснований для оптимизма.

Сравним РАН с ее ближайшими аналогами в других странах: Академией наук Китая, Обществом Макса Планка (Германия) и Национальным центром научных исследований (CNRS, Франция) (см. таблицу 1). Очевидно, что РАН обладает в несколько раз меньшей результативностью в расчете на одного исследователя, чем любая из упомянутых организаций. Показательно двухкратное отставание по количеству публикаций на одного исследователя от Академии наук Китая— организации, созданной по подобию РАН и подвергшейся в последнее десятилетие глубокой модернизации.

Впрочем, имеет смысл сравнивать не только производительность на одного сотрудника, но и результативность на доллар затрат. Есть два основных показателя результативности научной деятельности на единицу затрат: количество ссылок на опубликованные работы (показывает внимание к результатам публикаций коллег-ученых, то есть качественный уровень публикаций и их включенность в контекст мировой науки) и количество публикаций. В Обществе Макса Планка, например, на 1 млн долларов внутренних затрат на исследования и разработки приходится 925,8 ссылки на произведенные статьи, а в РАН — 194,4 (эффективность РАН ниже в 4,7 раза). Если говорить о «стоимости» одной публикации, то, по данным 2007 года, в РАН она пока еще примерно в два раза меньше, чем в Обществе Макса Планка. Впрочем, нет сомнений, что увеличение финансирования РАН в 2008-м и 2009 годах сблизит эти организации и по показателю стоимости публикации.

При этом бесспорно, что в странах, сопоставимых с Россией по масштабам научного сектора, организаций, подобных РАН, строго говоря, не существует. Причина проста: в условиях открытого общества и рыночной экономики система организации науки такого масштаба устойчива и продуктивна, только если управление ею децентрализовано, а каналы финансирования диверсифицированы. Мы придерживаемся той точки зрения, что публикационная активность, а именно статьи в высокоцитируемых международных рецензируемых научных журналах, являются лучшим мерилом качества фундаментальных научных исследований. В заочной полемике с одним из авторов этой статьи президент РАН Юрий Осипов назвал такой подход глупым и непатриотичным. Тем не менее другой президент, Дмитрий Медведев, недавно сказал, что он на 200% согласен с необходимостью использования показателя цитируемости в качестве основного критерия научных заслуг.

Миф 4. Без академий наук не бывает наук
Один из самых широко распространенных мифов заключается в том, что Академия наук — самая эффективная форма организации науки. Академии наук действительно существуют во многих странах. Но в большинстве ведущих научных держав Академия наук — это «клуб ученых», скорее напоминающий созданную Петром Петербургскую академию.

В безусловно лидирующих в мировой науке США основные исследования проводятся в университетах, а Национальная академия наук (как и другие национальные академии в США) — это «клуб ученых», занимающийся выдачей премий, обсуждающий ключевые вопросы технологического и социально-экономического развития. Так же обстоят дела и в Великобритании. Общество Макса Планка в Германии и CNRS во Франции — гораздо меньшие по масштабу организации, чем РАН. А Китайская академия наук была создана по образу и подобию АН СССР; впрочем, в Китае происходит и реструктуризация академии, и опережающее развитие десятков исследовательских университетов.

Миф 5. РАН и российская фундаментальная наука — одно и то же
Часто приходится слышать, что РАН, будучи неконкурентоспособной на мировом уровне в силу недофинансирования, остается вне конкуренции по результативности внутри страны. Оказывается, впрочем, что в последние годы российские вузы резко сократили отставание от РАН по абсолютным показателям. А с точки зрения количества научных публикаций на рубль затрат, динамики развития кадрового потенциала российские вузы сегодня существенно опережают РАН.

Сравним основные характеристики деятельности РАН и сектора высшего образования России (см. таблицу 2). Мы видим, что продуктивность в вузовском секторе на 62% выше, чем в РАН: 5,73 против 3,52 публикации на 10 млн внутренних затрат на исследования и разработки (ВЗИР). Кроме того, при сопоставлении публикационных показателей институтов РАН и вузов важно иметь в виду следующее. Публикации в открытой печати, как правило, возникают в результате проведения фундаментальных исследований, финансируемых государством. Статистика показывает, что вузы в значительно большей степени используют негосударственные источники финансирования исследований и разработок (в основном контракты на НИОКР за счет компаний): в вузовском секторе затраты государства составляют около 59%, в РАН — 86%. Поэтому интересно также сопоставить данные по публикациям, отнесенным к затратам государства. В этом случае оказывается, что разрыв в эффективности значительно выше: вузы показывают результативность на 135% более высокую, чем РАН (9,65 против 4,11 публикации на 10 млн рублей государственных средств во ВЗИР).

Безусловно, показатели количества публикаций и индексы цитируемости не являются абсолютно точными и единственно возможными измерителями результативности научной деятельности. Возможны ли какие-то другие подходы к оценке эффективности российских научных институтов? Во многих странах используют механизм peer review — внешней оценки коллегами-учеными.

Миф 6. Независимая оценка российской науки невозможна
Преимущества независимой оценки научных институтов коллегами-учеными из других институтов или стран очевидны. С одной стороны, ученые хорошо понимают, на публикации в каких именно журналах надо смотреть в данной области знания, сколько времени занимает публикация хорошей статьи, какие показатели цитируемости являются приемлемыми. С другой стороны, есть и два контраргумента: во-первых, независимая оценка стоит дорого, во-вторых, иностранным ученым нельзя доверять. Интересно, впрочем, что по пути внешней оценки отдельных работ (например, диссертаций) и целых институтов и даже дисциплин идет весь мир — как богатые страны (США, Европа, Израиль), так и бедные (в первую очередь Китай). При этом используются и иностранные ученые, и представители диаспор.

Как прожить без мифов
Альтернативные пути развития событий можно сформулировать следующим образом. Сторонники сохранения статус-кво полагают, что необходимо отложить реструктуризацию исследовательского сектора и увеличить финансирование РАН, тогда российская наука вернет себе международное лидерство. Как мы уже говорили, именно по этому пути пошли российские власти в последние несколько лет. К сожалению, увеличение финансирования не привело к желаемым результатам. Напротив, продолжалось нарастание отставания, деградация научного и кадрового потенциала РАН. Кроме того, чтобы сохранить РАН в сегодняшних размерах и добиться международной конкурентоспособности, необходимо увеличить финансирование еще в несколько раз (а скорее всего — на порядок). К сожалению, в условиях дефицита федерального бюджета на это вряд ли можно рассчитывать.

Поэтому придется пойти по альтернативному пути и создать механизмы, которые позволили бы сосредоточить финансирование на конкурентоспособных исследовательских подразделениях. Даже по оптимистичным оценкам, сегодня в России работают лишь 10–12 тыс. исследователей, соответствующих минимальным требованиям публикационной активности. Именно эти люди могут стать опорой при проведении изменений, и императивом любой успешной реформы российской науки является качественное улучшение условий их работы. Бессмысленно копировать систему науки, существующую в другой стране, да и институциональная инерция не позволит быстро пройти период оздоровления. Поэтому вопрос, как будет выглядеть российская наука в будущем, однозначного ответа не имеет. Но на повестке дня стоит ряд конкретных шагов, которые могут привести к качественному улучшению ситуации. Причем большинство из этих шагов не требует серьезных финансовых вливаний.

Международный аудит институтов и лабораторий. Ситуация в ряде наук, в первую очередь общественных, настолько неблагоприятна, что необходим международный аудит институтов. Институты, которые не ведут научных исследований серьезного уровня, могут быть закрыты или в случае проведения ими прикладных работ акционированы. Остальным конкурентоспособным исследовательским институтам и подразделениям такой аудит будет выгоден. Их репутация повысится, за право сотрудничать с ними будут конкурировать лучшие вузы, государственные ведомства и инновационный сектор экономики.

Конкурсное финансирование исследований. Необходимо увеличить финансирование исследовательских проектов по грантовому принципу. Необходимо увеличить и количество, и размер, и длительность грантов РФФИ и РГНФ и создать новые фонды, например Российский фонд медицинских исследований. Наличие нескольких крупных фондов диверсифицирует источники финансирования для научных групп и приведет к конкуренции между фондами за финансирование лучших исследовательских групп. В свою очередь, институты и университеты будут конкурировать за лучшие исследовательские группы, получающие гранты, и создавать для этих групп привлекательные условия.

Отбор проектов для финансирования будет осуществляться по результатам жесткой научной экспертизы. Во главе угла такой экспертизы будет, во-первых, научная значимость предлагаемых исследований и научная продуктивность коллектива в недавнем прошлом, а во-вторых — образовательный компонент, то есть степень привлечения студентов и молодых ученых к научной работе в коллективе. Поскольку качество экспертизы и доверие научного сообщества к ее результатам — непременное условие оздоровления ситуации в российской науке, экспертиза будет максимально прозрачной. Таким образом, будут разработаны механизмы, исключающие конфликты интересов при экспертизе; организована ротация экспертов и доступ заявителей к результатам экспертизы — рецензиям на проект. Формы заявок на гранты будут максимально унифицированы и упрощены.

Повышение пенсий. Необходимо создать профессиональное управление имуществом РАН на переходный период. Это обеспечит серьезный финансовый рычаг, необходимый для осуществления программы преобразований. Еще в 2006 году эксперты Российской экономической школы продемонстрировали, что один лишь переход на рыночные ставки аренды имущества РАН даст возможность создать источник финансирования пенсионной программы для безболезненного выхода на пенсию десяти тысяч научных сотрудников пенсионного возраста, серьезно улучшив кадровую ситуацию в РАН.

Ротация кадров и мобильность. Необходимо создать современную кадровую систему фундаментальной науки. Во-первых, нужно проводить открытые прозрачные конкурсы на получение должностей исследователей и руководителей научных групп. Во-вторых, следует запретить «академический инцест», наем научными подразделениями своих учеников. Для поддержки мобильности молодых ученых необходимо распределять на конкурсной основе «трэвел-гранты», покрывающие переезд и проживание в другом городе. В-третьих, необходимо ввести и выполнять принцип ротации кадров на административных позициях.

При осуществлении преобразований важно понимать, что интересы дееспособной части научного сообщества РАН сегодня противоположны интересам академической номенклатуры, объединяющей несколько сотен академиков, членов-корреспондентов и работников многочисленных президиумов. Именно эта номенклатура — по сути, чиновничество — управляет сегодня РАН. Если в XVIII веке можно было хотя бы сказать, что науку движут вперед те самые десять-пятнадцать членов первой академии, то сегодня очевидно, что российская наука развивается силами нескольких сотен научных исследовательских лабораторий и групп, в которых трудятся несколько десятков тысяч активно работающих исследователей, причем часто вопреки сословно-бюрократической системе РАН. Многие академические институты и сегодня являются уникальными центрами концентрации интеллектуального потенциала России. Велик и научный вклад многих членов академии. Тем не менее средняя публикационная активность академиков и членов-корреспондентов не превышает соответствующий показатель для активно работающего доктора наук, а имеющаяся в нынешней РАН система выборов приводит к «отрицательной селекции» при выборе новых членов РАН.

В ближайшие годы нам потребуется серьезная политическая воля, консолидация дееспособной части научного сообщества, большая и кропотливая организационная работа. Необходимо привлечение когорты современных научных администраторов. Не удастся обойтись без поддержки нашей научной диаспоры — людей, показавших свою состоятельность в качестве организаторов и руководителей успешных научных коллективов. Большие усилия требуются для обеспечения общественного понимания и поддержки предстоящих изменений. Путь к выздоровлению российской науки будет сложным, но другого шанса вернуться в семью стран — мировых научных лидеров у нас, скорее всего, уже нет.

Таблица:
Сопоставление РАН с сектором высшего образования России. Исключены публикации исследователей, совмещающих работу в РАН и вузахТаблица:
Сопоставление РАН с международными научными организациями
От Мак
К Ikut (18.09.2013 13:28:43)
Дата 18.09.2013 14:36:35

Экспертный анализ проекта реформы РАН

http://www.perspektivy.info/rus/gos/reforma_ran_ekspertnyj_analiz_2013-08-29.htm

4. Российская наука и власть: причины противостояния [15]

(...)

4а. Идеологические разногласия. Попытка реванша?

Первые реформаторские правительства 90-х годов в большой мере состояли из недавних сотрудников РАН. Е. Т. Гайдар, как известно, был аспирантом академика С. С. Шаталина. Пришедшие к власти молодые экономисты, опираясь на поверхностно усвоенные идеи старших коллег и поддержку западных экспертов, избрали путь радикальных преобразований, «шоковой терапии». Это немедленно вызвало протест специалистов из РАН, несопоставимо лучше знавших реалии и осознававших границы возможного. Начался новый этап противостояния правительственной элиты и Академии наук.


Шоковая терапия была системой взглядов, согласно которым максимально быстрая приватизация, либерализация цен и внешней торговли, минимизация государственного вмешательства в экономику должны были привести к скорейшему возникновению эффективного рыночного механизма. Эта концепция фактически противоречила и теории, и накопленному опыту. Тем не менее, она была господствующей среди экспертов МВФ и Всемирного банка. Большинство крупных западных теоретиков на первых порах не слишком интересовались Россией, и их голоса не были слышны.


Ошибочность этой концепции становилась все более очевидной по мере ее применения в России и в других странах с переходной экономикой. Чем беднее была страна и чем более последовательно применялся этот подход, тем глубже был спад производства и уровня благосостояния. Это вело, в частности, к резкому снижению финансирования науки.


Надо отдать должное академическому сообществу российских экономистов, большинство из них возражали против шоковой терапии.


В 1994 г. российская оппозиция получает мощную интеллектуальную поддержку на Западе: возникает The Economic Transition Group - группа американских и российских экономистов, публикующая манифест - заявление о необходимости отказа от шоковой терапии и использовании градуалистской стратегии при переходе к рынку, о необходимости проведении государством активной промышленной и социальной политики. [16] Состав этой группы постепенно расширялся. С американской стороны в нее вошли 7 нобелевских лауреатов - Эрроу, Кляйн , Тобин, Леонтьев, Стиглиц, Норт, Модильяни а с российской -целый ряд тогдашних и будущих членов академии, в том числе Абалкин, А. Арбатов, Г. Арбатов, Богомолов, Глазьев, Гринберг, Ивантер, Львов, Макаров, Минакир, Некипелов (координатор группы), Петраков, Ситарян, Шаталин, Шмелев, Яременко.

В июле 1996 г. Группа экономических преобразований публикует еще одно заявление «Новая экономическая политика для России» [17], где формулируются пять тезисов -рекомендаций по выходу из кризиса. В этом же году выходит сборник «Реформы глазами американских и российских ученых» (Богомолов (ред.), 1996), где ведущие статьи принадлежат членам этой группы, несколько позднее вариант этого сборника был опубликован в США (Klein, Pomer (eds.), 2000). [18]


В середине 1990-х начинается решительный поворот в отношении широкой массы западных экономистов к методам проведения реформ, которые в 1980-1990-ых гг. навязывались [19] международными организациями развивающимся и переходным экономикам. Нарастающий поток статей признает неудачу шоковой терапии, анализирует причины. [20]


После кризиса 98 г. постепенно меняется и экономическая политика в России. Но все же «шоковая терапия» по-прежнему остается у нас одним из типичных приемов проведения реформ.


Среди правительственных экспертов по-прежнему преобладают сторонники этого подхода. Не удивительно, что ни одна из реформ, проведенных по их рекомендациям, не привела к успеху. Монетизация льгот, введение накопительной пенсионной составляющей, аукционная система госзаказов, введение плоского подоходного налога и ЕГЭ - все эти институциональные преобразования осуществлялись правительством при полном игнорировании фундаментальных рекомендаций теории реформ. Практически по всем этим проблемам во всех обсуждениях и комиссиях, куда привлекались специалисты из РАН, они выступали жесткими оппонентами правительственных чиновников и небольшого числа «избранных» консультантов.


Нужно сказать, что и в тех случаях, когда правительственные инициативы шли в разрез с псевдолиберальными установками (как это имело место, например, при создании госкорпораций), мнение академической общественности практически не принималось во внимание. Более того, во главе таких госкорпораций как Роснано и Росатом оказались представители все того же «либерального» крыла.


Некоторые мои коллеги считают не удивительным, что среди совсем немногих представителей научного сообщества, одобривших проект реформы (фактически -ликвидации) РАН в ее радикальном первом варианте оказались два наиболее известных сторонника шоковой терапии - В. А. Мау и Е. Г. Ясин . <…>


Как бы то ни было, у меня нет решающих аргументов против гипотезы о том, что, поддерживая проект реформы Ливанова, определенная часть авторов шокотерапии 1990-х пытается, наконец, продемонстрировать работоспособность предпочитаемого метода.


4b. Юношеский радикализм: взгляд из западного далека


Есть еще, по крайней мере, две группы акторов, стремящихся к ликвидации Академии. В составе первой из них - молодые экономисты, овладевшие основами западного экономического знания и смотрящие на ситуацию в российской экономике и российской науке из американского (в интеллектуальном смысле) далека. Со свойственным молодости радикализмом, они отказываются считать авторитетами тех, кто подобного образования не получил, и без сомнений готовы немедленно внедрять западные институты и западные рецепты экономической политики и в российскую практику.


Эта «шокотерапевтическая» стратегия, как уже отмечалось, отвергнута и самой западной теорией. Проблема, однако, лежит глубже и касается широко распространенного тезиса о том, что «наука едина». Будучи верным по отношению к точным и естественным наукам, этот тезис несостоятелен, когда речь идет об экономике и других общественных дисциплинах. Несостоятелен - потому, что пока отсутствует (только создается) экономическая теория пригодная для того, чтобы служить надежной базой для приложений к системам, находящимся на разных стадиях развития, с разной культурой и историей. Например, такая область как макроэкономика очень сильно «американизирована», а значит, не вполне применима даже к европейским странам. Не случайно М. Бурда и Ч. Виплош снабдили свой учебник по макроэкономике (выдержавший пять изданий) подзаголовком «Европейский текст». 1990-ые годы показали, насколько отличаются макроэкономические закономерности в развивающихся и в развитых странах. В этих условиях опыт, понимание реальной практики играет нередко большую роль, чем знание моделей [21]. Борьба экспертных мнений в 1990-ых выявила это со всей очевидностью [22].


Среди радикалов - сторонников шокотерапии есть и представители точных наук, познакомившиеся с организацией научных исследований на Западе и наивно полагающие, что заимствование формальных правил из более развитых систем способно в одночасье изменить ситуацию в России. Здесь поражает не сам факт заблуждения, а уверенность ученого в том, что стратегия реформирования не требует особой разработки и специальных знаний. Между тем, хорошо известно, что подобные попытки прямолинейной трансплантации практически никогда не приводят к успеху.

(...)

6. Заключение


В теории реформ предполагается наличие проектировщика, стремящегося преобразовать ту или иную институциональную подсистему в более совершенную, минимизируя при этом общественные издержки с учетом существующих ограничений. На практике, однако, реформы чаще всего инициируются малоквалифицированными администраторами, не умеющими считать издержки и преследующими политические и/или своекорыстные цели. В этом отношении проект реформы РАН, предложенный Минобрнауки, является исключительно ярким примером, заслуживающим осмысления.


Проведенный выше анализ продемонстрировал, что чрезвычайно затратный и бесперспективный с общественной точки зрения план реформы явился результатом сложного сочетания заблуждений и политических мотивов. Среди политических мотивов основным, хотя и не единственным, является стремление лишить организационной самостоятельности сообщество потенциальных оппонентов власти, к тому же пользующихся уважением и доверием населения. Относительно демократический механизм принятия решений в рамках РАН является вызовом для тех, кто рассматривает вертикаль власти как наивысшую ценность, во имя которой можно пожертвовать таким символом России как Российская академия наук. Подобный мотив, однако, вряд ли восторжествовал бы, если бы не ошибочная убежденность реформаторов и части публики в неэффективности Академии. Эта убежденность в свою очередь опирается на тезис о том, что РАН не способна обеспечить инновационное развитие, а для успеха имитации фундаментальные исследования будто бы не нужны вовсе. Между тем, как показывает опыт развивающихся стран, «задача эффективного заимствования и постепенного перехода на инновационный путь развития является фундаментальной комплексной проблемой, требующей широкого участия представителей и общественных, и точных наук, постепенного повышения роли фундаментальных исследований.» (Полтерович, 2010с). Довольно парадоксально, что правительственные заблуждения косвенно разделяют и многие представители Академии, склонные к обещаниям инновационного скачка.


Как бы ни закончилось нынешнее противостояние, атаки на фундаментальную науку будут продолжаться до тех пор, пока не будет осознана роль фундаментального научного исследования в процессе догоняющего развития. Это требует времени. Однако события, произошедшие за два месяца летних баталий, дают повод для оптимизма. Академическое сообщество обнаружило нетривиальные способности к самоорганизации. Академическая молодежь объединилась со старшим поколением. Ряд вчерашних критиков Академии фактически встали на ее защиту. Протест против проекта Минобрнауки поддержали и многие сотрудники университетов. Отзывы иностранных ученых выявили, что престиж РАН в мире все еще высок.


Даже подлинные демократии, будучи менее уязвимыми, чем догоняющие страны, все же не защищены от реализации проектов реформирования, движимых интересами или ошибочными концепциями. Принятие закона о регламенте на проекты реформ, предусматривающего в обязательном порядке ответы на базовые вопросы, связанные с предлагаемыми институциональными изменениями (см. Полтерович, 2005, 2007), лишило бы легитимности рассмотрение подобных проектов и существенно затруднило бы их одобрение и правительствами, и парламентами. В Части II будет сделана попытка наметить общий план проекта реформы РАН, опирающегося на приведенные выше тезисы и рекомендации теории реформ.
От Мак
К Ikut (18.09.2013 13:28:43)
Дата 18.09.2013 14:23:56

Скорее дело в либералах-экономистах (Ясин и Ко)

Н.Чудова интересна не своими трактовками и обобщениями, а как свидетель, называющий фамилии.

http://nchudova.livejournal.com/49959.html

Реформа РАН: кому это нужно

nchudova
5 июля, 3:31

Насколько можно понять, у закона Димы Ливанова два бенефициара – «бизнес» и «экономисты». Про первых все и так знают – земли РАН, Ковальчуки и проч. Поэтому напишу про вторых, о которых я с недоумением думаю уже давно, но только после прослушивания выступлений Ясина и Сонина про «реформу» РАН, кажется, поняла кое-что. Вечером пришло сообщение, что, вроде бы Фортову удалось сохранить структуру РАН (боюсь сглазить, поэтому не радуюсь пока). Это сообщение подтверждает мои догадки, так что я их всё-таки запишу.

В конце 80-х в нашей стране было очень плохо с экономикой. К этому времени у нас были прекрасные экономисты и вообще наука экономика развивалась – например, математик Л.Канторович стал лауреатом Нобелевской премии по экономике 1975 года «за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов». Но до управления экономикой страны все эти умности экономистов не доходили – у ЦК КПСС были свои взгляды на вопрос «распределения ресурсов» и мнение учёных они неизменно игнорировали.

В этой обстановке у ряда экономистов сложилось крайне негативное отношение к АН СССР, где отделение общественных наук тормозило избрание в чл.-корры людей, с интересными, но не вписывающимися в идеологию КПСС, работами. В числе тех, кто был отвергнут, оказался и Е.Г.Ясин. Как рассказал он в своей передаче на Эхе (01.07.2013) он решил для себя: "РАН для меня больше не существует". В начале 90-х ситуация кардинально изменилась и экономисты оказались, наконец, востребованы. Канторовича уже не было на этом свете, но молодой человек, Егор Гайдар, работавший в том же институте (в том, что теперь называется ИСА РАН), стал у руля. Он имел тесные профессиональные связи с группой экономистов в ЦЭМИ РАН, где работал Ясин и ряд других экономистов-единомышленников.

Все они, работая в ин-тах Академии, остро чувствовали вред идеологического давления, которое оказывало Отделение общественных наук на их сферу знаний. При этом они были людьми хорошо образованным, знали как работают исследователи в американских университетах и, оказавшись внезапно в самом центре социально-политических преобразований, захотели коренным образом изменить и ситуацию в родной науке. Появилась идея перевода науки из Академии в вузы, была создана ВШЭ. Параллельно появилась РЭШ и по всей стране стали открываться ф-ты экономики и менеджмента. Ясин как-то раз в присутствии одного моего хорошего знакомого в сердцах так и сказал: «Академия не должна существовать»...

Ужасно, но то, что мы имеем все эти 20 лет – непрерывное давление на РАН, постоянные попытки её реформировать (читай, прекратить её существование) и беспрецедентный чёрный пиар, все эти годы разъедающий доверие людей к ученым и к науке, - всё это следствие неверной оценки роли Академии её собственными сотрудниками, работавшими в экономической науке. То, что в Академии, наряду с их Отделением, есть ещё 10 – физики, математики, химии и т.д. – совершенно не принималось ими во внимание. Им казалось, что идеология, сгубившая столько людей и идей в нашей стране, пропитывает всю Академию. Они с ней боролись и искренне считали, что вузовская наука, построенная практически с нуля, будет развиваться на свободе и работа новых вузов будет лишена тех недостатков, которые они видели в работе своих академических институтов. Теперь уже следующее поколение экономистов – Гуриев, Сонин, Кузьминов – с уверенностью говорит о преимуществах науки в вузах, хотя прошедшие 20 лет показали, что ни по одному из формальных показателей, которыми они оперируют (как и принято в экономике и менджменте), преимущества достичь не удалось. Более того, вузовской науки у нас почти нет (МГУ, Физтех и т.п. работают в тесном взаимодействии с РАН), а РАН вполне успешна (не по всем, но по числу публикаций – точно).

Поэтому Ясин нервничает и расстраивается, молодые – пытаются доказывать что-то без цифр, а чиновники и журналисты просто выбирают рейтинги не организаций, а стран.

ВШЭ скупила половину московской профессуры, но уровень научных разработок не растёт. Тягаться с МГУ – смешно! Если с ф-том экономики – пожалуйста. Но что такое российская экономическая наука на фоне отечественных физики и филологии?! Недавно была попытка программы «1000 лабораторий» - Минобор сманивает в вузы на большие деньги исследовательские группы и лаборатории из РАН. Поговорили и как-то затихли. Может быть они хотели дать большущие деньги на зарплаты, а выяснилось, что один прибор стоит много миллионов, они и скисли. Получается, что идея перехода на вузовскую науку никому не нужна (сотрудники РАН не ждут освобожденья как думал Ясин и Северинов) и требует немыслимых затрат (те установки, которые есть в ФИАНе, очень трудно враз закупить для к-н вуза).
Отсюда последний ход – раз нельзя завести у себя такое, как в РАН (ни ученых, ни приборы), давайте просто начнём управлять этим хозяйством – по-нашему, по вузовски, правильно, как надо по нашей науке. Решили заинтересовать акул отечественного бизнеса землей (она почему-то сохранилась ещё при некоторых ин-тах) и под флагом управления имуществом переподчинить все ин-ты себе.

Когда-то мой папа писал о том, что проблемы Маркса в том, что он никогда не работал на производстве. Отсюда его нелепые для любого заводчанина представления. Мне кажется, здесь та же проблема – опять люди этой специальности решили осчастливить человечество, теперь в лице ученых. Экономисты не ставят экспериментов, поэтому их представления об исследовательской деятельности существенно расходятся с тем, что думают про это представители всех других дисциплин (за исключением философов и мб социологов). Попытка создать постиндустриальное общество по лекалам, предложенным экономистами, так же бесплодна, как попытка их предшественников создать индустриальное. Видимо общества всё-таки не создаются, а рождаются, развиваются и умирают. Их можно описывать, чем и занимаются разные общественные науки, но попытки конструировать их приводят к тупому и подлому насилию.
Итак, это был Сказ о том, как мышь-экономист завалила слона-физика... Но в последний момент, прирученный ею для этих целей тигр, почуял запах СВОЕЙ добычи и …

Фортов реализовал классический вариант размена - жертвуем земли и здания в обмен на науку. Бизнесменам – имущество, научным сотрудникам РАН - возможность продолжать исследования. Вот это правильно! Ковальчуки - это наши, решили тигры, а вшэвые, готовившие законопроект, перетопчутся. Ну, я надеюсь на это…

Метки: жуть, страдальцы
От Александр
К Мак (18.09.2013 14:23:56)
Дата 18.09.2013 23:09:48

Тоже красиво. (-)