От	Durga
К	А. Решняк
Дата	19.11.2009 05:08:10
Рубрики	Прочее;

Наркотики есть и у вас в доме.

---

Вы когда нибудь пробовали спросить в аптеке героин, чтобы посмотреть на аптекаршу после такой просьбы? Если стесняетесь, то теперь это очень просто. Попросите марганцовку - на вас будет обращен строгий и суровый взгляд - иди отсюда, наркоман. Марганцовка, если вы не знали - теперь наркотик, а точнее - так называемый "прекурсор наркотика", то есть такое вещество, на которое можно дунуть-плюнуть, и получить клевое наркотическое зелье. (Как это сделать спросите у того, кто ее туда добавил, они, очевидно знают - но тайна сия великая есть, скорее всего не скажут)

Источником обсуждаемого здесь зла является так называемая ФСКН - не то федеральная служба по контролю за наркотиками, не то федеральная служба по крышеванию наркоторговцев. Она создает и постоянно пополняет списки запрещенных веществ, и главное - вот этих самых прекурсоров, куда можно добавить всё, что угодно.

Более того, под угрозой находятся, если еще не запрещены лекарства: корвалол, валокордин, пенталгин, анальгин, бисептол, солутан, левомицетин, гентамицин, седалгин и думаю это еще не все. Боюсь что скоро в аптеках будет только моча Малахова и сахарные пилюли под разными названиями. Судя по тому что эта контора взяла себе право осудить любое вещество (так как список "прекурсоров" регулярно пополняется) там могут оказаться даже аспирин и аскорбиновая кислота (кислота, однако). Была бы статья, а вещество найдется.

Сама нелепость этих мероприятий заставляет задуматься, где здесь двойное дно. Потому задаем классический вопрос: кому выгодно? Когда маразм не был еще очевиден, а в список прекурсоров попадали только экзотические вещества, такие как, например, эрготамин можно было подумать, что вся эта бодяга в интересах фармакологов - я так раньше и думал.

Эрготамин - дешевое и доступное средство против мигрени. Союз ФСКН и фармакологов добился его изъятия, предлагая взамен дорогое и, типа современное средство суматриптан. Сравните: эрготамин стоил 30 руб за 10 таблеток, суматриптан - 600 рублей за две таблетки. Вроди как выгода очевидна - выломать руки мигренозным больным грозя всему честному народу страшными наркоманами.

Однако теперь, с марганцовкой, я не знаю, что и полагать. Остается предположить следующее. ФСКН - государственная служба, а государство - инструмент классового господства, но по недоразумению и по традиции принимается многими людьми как некий общенародный инструмент подавления редких нехороших людей - преступников. Чтобы держать олухов в таком благоговейном веровании, государство вынуждено осуществлять классовое господство более-менее скрытно, что получается не всегда, (потому и появляются удивленные бараньи морды меня - дубинкой - за что?)

Государство - инструмент правящего класса, но живет на средства всего общества.
1) Правящему классу нужно, чтобы наркотики в стране распространялись (зачем - я писал чуть выше)
2) Быдлу (или как там называет правящий класс весь остальной народ, вы не знаете, Станислав?) нужно, чтобы с наркотиками реально боролись.

Однако, прямо противоположные задачи. Первая, как задача поставленная хозяином, должна быть выполнена четко, точно, без проволочек.
Вторая, соответственно, выполнена быть не может, а потому здесь требуется развесистая лапша на уши.


Соответственно создаются структуры, которым руководство намёками ставит странные задачи - распространять наркотики, но так, чтобы при этом была видимость борьбы с ними. Идеальный выход в сложившейся ситуации - выполнять заказ правящего класса по распространению наркоты, а быдлу навесить лапши на уши, подсунув борьбу с марганцовкой под видом борьбы с наркотиками. При таком раскладе получается что все в шоколаде - наркотики продаются, борьба с ними идет, и много-много возможностей для получения взяток с марганцовщиков, ацетонщиков (тоже наркотик), имеющих дело с серной или соляной кислотой (тоже наркотики), и другими веществами (см список).

Например, нагрянуть к Борису или Сепульке в дом с обыском, положить их фейсом об тейбл, найти торжественно в аптечке пузырек марганцовки, и предложить на выбор тюрьму или лавэ. Утрирую, но тенденция налицо.

---

От	Durga
К	Durga (19.11.2009 05:08:10)
Дата	19.11.2009 06:00:08

ФСКН запрещает классиков литературы

---

ФСКН запрещает классиков литературы - они пропагандируют наркотики

http://www.tsn-news.ru/news/culture/index.php?ID=5570

10.11.2009
ФСКН запрещает классиков литературы - они пропагандируют наркотики
На днях в российские библиотеки поступил "черный список" от Госнаркоконтроля. Отныне библиотекам запрещено выдавать около 40 книг известных российских и мировых авторов, в произведениях которых ведомство нашло "пропаганду наркотиков", сообщает Newsru.com.

Впрочем, сами наркополицесйкие настаивают, что акция по изъятию из библиотеки "наркотических" книг была проведена в рамках обычной профилактической работы. В российском административном Кодексе действительно есть статьи, которые предусматривают ответственность за распространение литературы, содержащей признаки скрытой рекламы или пропаганды наркотиков.

"Черный список" книг от Госнаркоконтроля
1. Агеев М. "Роман с кокаином"
2. Айлетт С. "Шаманский космос"
3. Баттс К. "Ибица"
4. Баттс К. "Ибица – это глагол"
5. Берроуз У. "Джанки. Гомосек"
6. Блинкоу Н. "Наркосвященник"
7. Вулф Т. "Электропрохладительный кислотный тест"
8. Гайдук Д. "Джунгли Джатаки"
9. Гайдук Д. "Растманские сказки и всё такое"
10. Гарленд А. "Пляж"
11. Горалик Л., Кузнецов С. "Нет".
12. Гостева А. "Travel ангец"
13. Гринспун Л., Бакалар Д.Б. "Марихуана: запретное лекарство"
14. Гроф С. "За пределами мозга"
15. Гроф С., Хелифакс Д. "Человек перед лицом смерти"
16. Колин М. "Измененное состояние"
17. Кроули А. "Дневник наркомана"
18. Кузнецов С. "Семь Лепестков"
19. Лири Т. "Семь языков Бога"
20. Лири Т., Метцнер Р., Олперт Р. "Психоделический опыт. Руководство на основе"
21. Морозов А.И. "Разведение грибов. Мицелий"
22. Перес-Реверте А. "Королева Юга"
23. Пьонтек Т. "Героин"
24. Сборник рассказов "Диско 2000"
25. Собрание воспоминаний "Тимоти Лири. Искушение будущим"
26. Соколов Д. "Психогенные грибы"
27. Стивенс Д. "Штурмуя небеса"
28. Тэлвелл М. "Корни травы"
29. Уэлш И. "На игле"
30. Уэлш И. "Порно"
31. Уэлш И. "Эйсид хаус"
32. Уэлш И. "Экстази"
33. Фаррен М. "Джим Моррисон после смерти"
34. Филип Дик. "Помутнение"
35. Хантер С.Томпсон. "Страх и отвращение в Лас-Вегасе"
36. Хелл Р. "Погнали"
37. Шульгины А. и Э. "Фэнэтиламины, которые я знал и любил"

Фото с сайта fio.novgorod.ru



Возврат к списку

---

От	Руслан
К	Durga (19.11.2009 06:00:08)
Дата	20.11.2009 22:00:59

Re: ФСКН запрещает...

---

и правильно, что эту парашу читать.

И кастанеду надо до кучи

---

От	Durga
К	Durga (19.11.2009 05:08:10)
Дата	19.11.2009 05:12:36

Сила сильных. - 2. Отработка с марганцовкой

---

http://www.provisor.com.ua/archive/2002/N23/art_10.htm

Есть серьезные опасения, что не ведающие сомнений сторонники силовых мер против наркомании, прочитав первую часть заметки, уже заключили: позиция автора — антигосударственная, а сам он — неумело замаскированный агент влияния наркодельцов. Что ж, пресса, не ограничивающаяся воспроизведением официальной точки зрения на проблему наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров (далее — НСПВП), в постсоветских странах обречена носить клеймо пособницы наркоманов. Вот цитата из выступления Н. Герасименко, председателя Комитета Госдумы РФ по охране здоровья, на парламентских слушаниях «О неотложных мерах по борьбе с распространением наркомании в России» [1]:

«Складывается впечатление, что некоторые средства массовой информации противодействуют принятию законов, ограничивающих распространение наркотиков. Вряд ли авторы статей наивно заблуждаются или таким образом проявляют заботу о правах человека. К сожалению, объективных публикаций по проблеме наркотиков очень мало. Преобладает стремление дать побольше «жареных» фактов, эпатировать, поразить читателей, а подчас и приучить их к мысли о неотвратимости субкультуры наркотиков».

Примерно в таких словах выразят свое возмущение в письмах в редакцию, опрометчиво пропустившую гнусный пасквиль на государственную политику контроля за наркотиками, и некоторые украинские читатели. Не исключено даже, что кое-кто, обидевшись за державу, просигнализирует и туда, где пребывает сила сильных — не пора ли проверить этих писак на наличие лицензии на «разработку, производство, изготовление, хранение, перевозку, приобретение, пересылку, ввоз, вывоз, отпуск, уничтожение НСПВП (следует дополнить «и обсуждение...»)», потребовать у них «сертификаты о прохождении профилактического наркологического осмотра»? Да протравить пожестче, чтоб не смели обсуждать, а печатали, что положено!

Нет, автор никогда не сочувствовал колющимся, глотающим, нюхающим ради кайфа гражданам и не защищает сомнительную свободу личности самовыражаться таким образом. «Шировые парни», в конце концов, сами выбрали эту дорогу, в отличие от их сограждан, заболевших не по своей воле и теперь столь же сильно нуждающихся в наркотических и психотропных средствах для поддержания жизни. При этом больных (и вполне легально!) жителей Украины значительно больше, чем наркоманов. И когда государство затягивает гайку, оно ущемляет главным образом это не совершившее никаких преступлений и исходно законопослушное большинство — вот оно-то и нуждается в защите.

Более того, больных (или их близких), лишенных легальной возможности облегчить страдания, толкают — умышленно или нет — на криминальный путь, а вместе с ними врачей и провизоров, стремящихся, вопреки ограничениям, хоть как-то помочь пациентам (не забывая, конечно, и своих интересов в этом деле). Вот почему «шмон» в больницах всегда будет обнаруживать нелегальную продажу больным подконтрольных лекарств — иначе и быть не может [2]:

«При проверке в некоторых ЛПУ выявлены злоупотребления служебным положением, случаи реализации неоприходованной продукции (ампулы сибазона, таблетки нозепама, оксазепама, реланиума и др.) или продажа этих средств населению. Кроме того, при проверке листков назначений установлено, что ампулированные наркотические средства списаны на больных, которые в это время не находятся на лечении в стационаре. Возбуждены уголовные дела».

А что остается делать врачам и больным в условиях искусственно создаваемого и реально существующего дефицита? Вот результаты анкеты, проведенной на II Национальном конгрессе неврологов, психиатров и наркологов Украины (Харьков, 11–14 июня 2002 г.). На вопросы ответили 151 невролог, психиатр и нарколог, использующие в своей практике наркотические и психотропные вещества; 87% из них имеют право выписывать пресловутые «розовые» рецепты. Это опытные практики (82% работает в больницах и поликлиниках, половина имеет стаж более 15 лет), знающие положение вещей не из официозных реляций.

И вот что они ответили. Во-первых, используемый для обоснования ограничений риск развития у больных наркозависимости сильно преувеличивается. Лишь 9% опрошенных заявили, что часто сталкивались с такими случаями, и лишь 6% стараются как можно реже (или никогда) назначать наркотические и психотропные препараты, даже если они необходимы пациенту по медицинским показаниям.

Зато почти половина врачей испытывают проблемы с обеспечением рецептурными бланками формы № 3; лишь 28% ЛПУ обеспечено наркотическими и психотропными препаратами в полной мере, а наполовину от потребности и более — 37%. Наконец, 91% врачей, выписывающих рецепт на психотропные средства, интересуются доходами пациента (в почти половине случаев последний не может приобрести назначенный препарат именно из-за высокой цены). А 29% пациентов сталкивается с отсутствием требуемого препарата в аптеке.

Аптеки же уклоняются от работы с НСПВП по причинам, порождаемым государственной политикой (см. первую часть заметки); наиболее существенная из них — невыносимый прессинг со стороны правоохранительных органов. Российские коллеги еще четыре года назад предупреждали: вступивший в силу 15.04.1998 г. закон РФ «О наркотических средствах и психотропных веществах» приведет к тому, что медицина станет заложницей силовиков [1]:

«Если работники МВД и прокуратуры рассматривают закон как большой шаг к победе над наркотиками, то отношение врачей к нему неоднозначное.

О. Зыков, главный детский нарколог Москвы: «Результатом будет имитация бурной деятельности, вкладывание денег в организацию репрессивной машины, уход проблемы в подполье и, в конечном счете, ее усугубление».

В. Пелипас, руководитель отделения НИИ наркологии: «Ущемляются права Минздрава, который в сущности ставится в подчинение МВД; ударяет новый закон и по ни в чем не повинным соматическим больным (прежде всего онкологическим), нуждающимся в наркотиках, доступ к которым теперь будет еще более затруднен. В унизительное положение потенциальных преступников ставят медработников введение уголовного наказания за неправильно оформленный рецепт на наркотики (ст. 26), огромные штрафы (в сотню раз превышающие действительный ущерб) за неисполнение или ненадлежащее исполнение ими трудовых обязанностей, повлекшее за собой хищение наркотиков (ст. 60).

Как бы новые проблемы, возникающие в связи со вступлением в действие закона «О НСПВП», не оказались не менее трудноразрешимыми, чем сама проблема наркомании».

И теперь наши аптеки или фармфирмы, которые силовики уже «отработали» (красноречивый термин, не уступающий выразительностью глаголу из родственного жаргона — «сделали»), могут подтвердить — да, оказались-таки [3]:

«С целью обеспечения надлежащего контроля МВД Украины, исполняя меры по реализации Программы усиления борьбы с незаконным оборотом наркотиков и противодействия наркомании на 2001–2002 гг., с целью выявления источников и перекрытия каналов утечек наркотиков из объектов их легального обращения провело комплексную отработку аптек, химфармпредприятий, складов и др. субъектов производства, хранения и реализации НСПВП.

Проверкой было охвачено 6517 объектов, среди которых 214 специализированных аптечных складов и баз, 3308 государственных аптек, 1759 ЛПУ регионального уровня, 124 химфармпредприятия, 1130 коммерческих структур, занимающихся обращением прекурсоров.

За время отработки выявлено 663 нарушений обращения НСПВП, в том числе в аптеках — 214, ЛПУ — 190, на химфармпредприятиях — 11, аптечных складах — 33, в коммерческих структурах, занимающихся оборотом прекурсоров ,— 164. Из незаконного оборота изъято 1,1 кг наркотических лекарственных средств и психотропных веществ, а также 457,7 кг прекурсоров.

Так, в г. Харькове раскрыта преступная группа в составе 3 лиц во главе с директором частного предприятия «Фарс АК» Сытником, которые занимались реализацией сильнодействующего лекарственного препарата трамадол. Общая стоимость изъятого препарата составила свыше 26 тыс. грн.

Всего за период отработки возбуждено 140 уголовных дел, связанных с незаконным оборотом наркосредств в сфере их легального приобретения, хранения и отпуска, том числе 26 — за нарушение установленных правил обращения НСПВП, 36 — за незаконную выдачу рецептов на право приобретения, 42 — за хищение и сбыт наркосредств.

В частности, в г. Приазовске Запорожской обл. возбуждены уголовные дела против врача-невропатолога центральной районной больницы Кармазь, которая, используя служебное положение, на протяжении 2001 г. незаконно выдавала рецепты на право получения психотропного лекарственного средства сибазон; при обыске у нее изъято еще 14 ампул этого препарата.

В г. Антрацит Луганской обл. задержан местный житель Кисемитов, у которого при обыске выявлено 8 ампул психотропного препарата сибазон, которые он получил по рецепту, незаконно выписанному участковым терапевтом ТМО Пятаковым. Установлено, что Пятаков неоднократно, используя свое служебное положение, незаконно выписывал рецепты на право получения психотропных веществ, за что получал вознаграждение.

В г. Херсон возбуждено уголовное дело в отношении заведующей аптекой № 63 Гурьевой за нарушение установленных правил хранения, учета и отпуска психотропных лекарственных средств.

В г. Владимир-Волынский проведена оперативная закупка 4 таблеток психотропного вещества феназепам у продавца аптеки № 29 Шарко, 1927 г. рожд., и изъято 130 таблеток психотропных веществ феназепам и диазепам; по месту проживания дополнительно изъято свыше 200 таблеток указанных психотропов».

Вокруг трамадола возникло показательное противоречие: с одной стороны, на незаконности его причисления к НСПВП настаивает такой авторитет, как заместитель директора ГФЦ Виктор Чумак:

«Трамадол не є наркотичним засобом, отже його обіг не регулюється законом України «Про обіг в Україні НЗПРП», і трамадол можна відпускати за звичайними рецептами. Препарат застосовують для усунення болю середньої або сильної інтенсивності, у тому числі при травмах, невралгії, жовчній коліці. Чи завжди пацієнт з гострою невралгією звернеться до лікаря, щоб отримати рецепт на трамадол? Якщо врахувати те, що навряд чи в поліклініці (амбулаторії) пацієнту швидко і якісно нададуть першу медичну допомогу, то, ймовірніше, не звернеться. Чи може провізор першого столу відпустити хворому препарат у такій ситуації? Можливо. Це означає, що провізор порушить правила відпуску лікарських засобів, але вважати при цьому, що його дії підпадають під статтю Кримінального кодексу, щонайменше нерозумно. Проте на сьогодні порушено вже більше 30 кримінальних справ по ст. 321, якою, зокрема, передбачено: «Порушення встановлених правил виробництва, виготовлення, придбання, зберігання, відпуску, обліку, перевезення, пересилання отруйних або сильнодіючих речовин, що не є наркотичними або психотропними чи їх аналогами,— карається штрафом до ста неоподатковуваних мінімумів доходів громадян або позбавленням волі на строк до двох років».

Професіонали добре розуміють, що, відпускаючи той самий трамадол, працівники аптек не намагаються поширювати отруйні речовини. Але як пояснити це слідчому, який розглядає процес відпуску рецептурних препаратів без рецепта саме з цієї точки зору? З таким же успіхом можна було б покарати крамаря, що продав сокиру, якою вчинив злочин Розкольников» (Аптека, № 44, 2002).

С другой стороны, УБНОН в своей деятельности (настолько доходной, что у силовиков нашлись подражатели среди криминалитета) руководствуется не теоретическими классификациями, а практикой: например, в нашем городе трамадол, отпускаемый «продавцами топора», весьма популярен среди любителей «улета»:

«В студгородках и других местах уплотненного проживания молодежи, около аптек подкарауливали своих же сверстников два «липовых» милиционера — 1980 и 1981 гг. рожд. Представляясь сотрудниками отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, они показывали поддельные удостоверения и заставляли выворачивать карманы. Без промедления на месте составлялись якобы протоколы изъятия запрещенных медикаментов.

На этот раз дело было около станции метро «Героев труда». Один аферист изъял у двух парней из карманов препарат трамадол и отдал добычу своему напарнику, поджидающему его недалеко в «Жигулях». «На откуп» мошенники забрали 200 грн. и два мобильных телефона. Однако ограбленным, видимо, что-то показалось подозрительным и у них хватило ума обратиться к патрульным.

Вообще-то препараты типа трамадола, трамальгина и т.п. положено продавать исключительно по рецепту врача. Но некоторые провизоры без особого зазрения совести продают уже знакомым местным любителям «улета» контрабандные медикаменты из-под прилавка. С этим моментом работникам органов еще предстоит разобраться» (Событие, № 46).

«Разбираются», однако, и с другими препаратами, на которых не покайфуешь. Уголовные дела возбуждают за продажу анальгина, бисептола, левомицетина, гентамицина; только по Харькову их уже около десятка. Есть уже и обвинительные приговоры судов. И летят в инстанции мольбы заведующих аптеками о помощи:

«В связи с тем, что участились проверки аптечной сети по вопросу отпуска лекарственных средств, относящихся к перечням приказа Минздрава № 233, и с тем, что согласно ст. 321 Уголовного кодекса Украины возбуждаются уголовные дела в отношении работников аптек, прошу Вас помочь в разъяснении органам прокуратуры, милиции, работникам государственной службы по борьбе с экономической преступностью, что ведомственные приказы не являются законами и носят сегодня противоречивый характер ввиду несовершенства.

Прошу Вас обратиться в Министерство здравоохранения с ходатайством о приведении в соответствие приказов № 233 и № 117, которые по многим пунктам вступают в противоречие».

Минздрав, однако, безмолвствует, показывая, что сложившаяся ситуация его устраивает, что не прибавляет ему уважения у фармацевтов. Не удивительно поэтому, что «спроби контролюючих органів Міністерства охорони здоров’я України домогтися дотримання правил відпуску лікарських засобів постійно наштовхуються на мовчазну протидію з боку керівників аптек» (Аптека, № 44’2002).

Ладно,— неохотно согласится настроенный на решительную борьбу с наркотой читатель,— с бисептолом, и верно, вышел перегиб; что ж, это бывает — лес рубят, щепки летят. Но на феназепаме-то старуху-провизоршу опера поймали конкретно — без булды, по закону!

Закон закону рознь. Ведь ясно, что если людям позарез нужны транквилизаторы, то они найдут способ их раздобыть в обход ограничений. И клиентов карательных органов государства, фактически провоцирующего такими законами возникновение подпольных сетей по обеспечению больных подконтрольными препаратами, станет еще больше:

«Сотрудники управления СБУ в Винницкой области в одном из следовавших из России поездов задержали 40-летнюю жительницу Винницы Г., которая в нескольких сумках везла 53 тысячи таблеток психотропного вещества феназепам. Правоохранители установили, что на протяжении длительного времени женщина с помощью заинтересованных лиц доставляла в Винницу из других городов Украины, а также из ближнего зарубежья медицинские препараты, которые затем реализовывались в регионе через аптечную сеть. Во время обыска на квартире «предпринимательницы» было изъято большое количество психотропных веществ, подготовленных к реализации. По данному факту возбуждено уголовное дело; устанавливаются сообщники задержанной» (Факты, 18 октября, 2002).

Кстати, об «оперативной закупке» (эвфемизме провокации): «сексотка» под видом плачущей старухи выпрашивает у провизора несколько таблеток «запрещенного» препарата, а получив желаемое, преображается в суровую слугу народа, не знающую сострадания к преступившим закон (Dura lex, sed lex).

Дура и есть дура: не выпросит, так подбросит. И не только провизору, но и любому неугодному. Хотя Л. Левинсон, ответственный секретарь Постоянной палаты по правам человека Политического консультативного совета при Президенте РФ, ниже комментирует методы «органов» у соседей, однако его слова вполне применимы и к практике украинских силовиков (вспомним хотя бы недавний скандал с арестом бизнесмена К. Григоришина):

«Наркотик стал излюбленным полицейским инструментом против любого человека, против каждого из нас. Нет числа подсыпанным, подброшенным, случайно обнаруженным в кармане задержанного наркотикам. Маленький пакетик оправдывает любое задержание — зашивайте карманы!

Но есть одна категория российских граждан, которая по новому Закону будет спокойно перемещать, продавать и покупать наркотики — это «органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность». Преследуя, как обычно, общественно полезные цели, менты и гэбисты могут теперь вволю оттягиваться на том, что на языке Закона зовется «оперативным внедрением», «контролируемой поставкой», «проверочной закупкой», а также «сравнительным исследованием».

Мы снова застываем в цементе большой зоны. Федеральный Закон «О НСПВП» противоречит Конституции РФ, носит репрессивный и неправовой характер. Серьезные возражения вызывают положения Закона, касающиеся использования НСПВП в оперативно-розыскной деятельности, дающие лицам, осуществляющим эту деятельность, крайне широкие полномочия. При этом не оговорено никаких ограничений, защищающих права человека при осуществлении оперативно-розыскных мероприятий, и никакой специальной ответственности указанных лиц за возможные нарушения и злоупотребления».

Репрессии «отработчиков» подавляют и легальный оборот лекарств, и вообще любую торговлю:

«Массовые проверки с целью пополнения бюджета парализовали торговлю на Южном берегу Крыма в разгар сезона. В первый же день проверки в Алупке большинство предприятий торговли были закрыты: часть — по команде проверяющих, но большинство — сами, не ожидая визита «спецбригад». Предприниматели говорят: дешевле несколько дней не работать, чем платить большие штрафы — нарушения ведь в любом случае отыщут. А собственник магазина имеет право закрыть его на любое время без объяснения причин. Вот и получилось, что вся торговля в городе, включая аптечную, фактически парализована» (Зеркало недели, 10 августа, 2002).

Вспомним знакомую цитату из начала заметки: «Концептуальной основой государственной политики в сфере оборота НСПВП является сокращение спроса на использование контролируемых веществ», и придется заподозрить авторов концепции в том, что они подразумевали сокращение не только спроса, но и предложения — только написать об этом постеснялись. И это в то время, как за рубежом все шире применяется анальгезия, контролируемая самим пациентом; выпускаются трансдермальные формы наркотических анальгетиков — в интересах больных. А нашу политику применительно к лекарственному обеспечению Виктор Чумак назвал «фармацевтическим терроризмом»:

«В июне этого года ВОЗ спрашивала на совещании с представителями органов, регламентирующих оборот лекарств в странах СНГ — чем они отличаются от организации Бен Ладена в плане терроризма? Говоря откровенно, разнимся мы тем, что организация Бен Ладена, подрывающая здоровье народов других стран, официально признана террористической, а мы, подчиняясь диктату политиков и олигархов и отодвигая интересы пациентов на второй план, фактически действуем в таком же ключе по отношению к собственному народу. Хотя официально к террористам не причисляемся» (Ваше здоров’я, 15 ноября, 2002).

От «затягивания гаек» действительно пострадает весь народ — не только больные, врачи и провизоры. Расширение списка контролируемых веществ бьет и по обычным, здоровым людям, постепенно обнаруживающим, что самые привычные, широко используемые в хозяйстве вещи стали «прекурсорами». Недоумение населения, с которого теперь требуют «розовый» рецепт на марганцевокислый калий, можно понять:

«В аптеках Днепропетровска исчезла марганцовка. Это объясняют тем, что наркоманы используют ее при кустарном изготовлении наркотиков. Если, не дай Бог, с прилавков исчезнет хлеб — мы уже знаем, на что ссылаться: «Алкоголики из зерна водку делают» (Комсомольская правда в Украине, 27 сентября, 2002).

Что делают нехорошие люди с такой полезной в быту жидкостью, как ацетон (пьют? нюхают?), сказать трудно, но лицензию на нее как прекурсор теперь должны получать все, кто работает с соответствующими растворителями, красками, клеями и др. Госкомитет Украины по вопросам регуляторной политики и предпринимательства отвечает работникам лакокрасочной сферы:

«В соответствии со списком 2 таблицы IV Перечня к прекурсорам относится в том числе ацетон. Вещества, которые содержат более 10% ацетона, подлежат тем же средствам контроля. Таким образом, предприятие, осуществляющее реализацию растворителей, содержащих более 10% ацетона, должно получить соответствующую лицензию в Государственном департаменте по контролю качества, безопасности и производства лекарственных средств и изделий медицинского назначения» (Провизор. Юридические аспекты фармации, № 13’2002).

Прекурсор на самом деле — дословно «предшественник» (возвышенно «предтеча»); химики обычно именуют так полуфабрикат, который путем финишной операции (например, термообработки) превращается в конечный продукт. В какие наркотики или психотропы превращаются в умелых, но злокозненных руках марганцовка с ацетоном, наши чиновники умалчивают; скорее всего, они этого просто не знают. Чем вникать да объяснять, проще запретить. Изучение же более компетентных источников показывает, что на самом деле марганцовка и ацетон вовсе не прекурсоры, а вспомогательные вещества и растворители, иногда применяемые в кустарном производстве некоторых подконтрольных средств [4]:

«Сотрудничество между правительствами под эгидой Комитета по контролю за наркотиками в области мониторинга некоторых прекурсоров, химических веществ и растворителей, часто используемых при незаконном изготовлении НСПВ, уже позволило добиться весьма многообещающих результатов.

Контроль и мониторинг химреактивов и растворителей (вещества, включенные в таблицу II Конвенции 1988 г.) способствовали выявлению ряда подпольных лабораторий, занимающихся незаконным изготовлением кокаина и героина».

Но мониторинг — это не синоним изъятия из свободного оборота. Относительно содержания таблицы II в цитируемой книге [4] также имеются разночтения. В воспроизведенной там «Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота НСПВ, принятой 19 декабря 1988 г.», где порицается «легкодоступность некоторых веществ и растворителей», в эту таблицу включены только ангидрид уксусной кислоты и ацетон. Зато страны СНГ, присоединяясь к Конвенции, ее существенно расширили [4]:

«Перечень НСПВП, подлежащих контролю в РФ. Утвержден постановлением Правительства РФ от 30 июня 1998 г. № 681.

Список IV. Список прекурсоров, оборот которых в РФ ограничен и в отношении которых устанавливаются меры контроля в соответствии с законодательством РФ и международными договорами РФ:

Ангидрид уксусной кислоты
Ацетон
Перманганат калия
Серная кислота, исключая (пока — Ш. В.) ее соли
Соляная кислота, исключая ее соли
Толуол
Этиловый эфир.
Примечание: контроль распространяется также на препараты, содержащие вещества, указанные в настоящем перечне, независимо от их количества и наличия нейтральных компонентов (вода, крахмал, сахар, бикарбонат натрия, тальк и т.д.)».

Полностью совпадает с этим перечнем и белорусский «Список прекурсоров, наркотических средств и психотропных веществ. Химические вещества, которые могут быть использованы в процессе изготовления наркотических и психотропных веществ» [4]. Появление кислот в этом списке, скопированном и Украиной, вызвало горячее желание посмотреть в Конвенцию и у Владимира Чопенко:

«В конце января в обращении на имя премьер-министра руководители ассоциаций и АО «Укрсахар», «Укрмаслопром», «Укрпиво», «Укркондитер», «Укрконсервмолоко», «Укрмясо», «Укрмолпром», «Укрспирт» и «Укрпарфюмерпром» выступили за отмену обязательного лицензирования на право использования серной и соляной кислот. Письмо попало к вице-премьеру В. Семиноженко, который распорядился его рассмотреть. Однако заявителей ответ не удовлетворил, так как министр здравоохранения В. Москаленко включил туда следующий абзац: «Предложение об исключении из перечня прекурсоров списка 2 таблицы IV серной и соляной кислот не может быть рассмотрено, поскольку эти кислоты включены в перечень Конвенции ООН о борьбе с незаконным оборотом НСПВП 1988 г., к которой присоединилась Украина 28.02.1991 г. Вопрос можно решить только путем внесения соответствующих изменений в Законы Украины «О лицензировании некоторых видов хозяйственной деятельности», «Об обороте в Украине НСПВП» и другие нормативные акты, вытекающие из них».

Я, проштудировав 34 статьи Конвенции, ни в них, ни в приложении не нашел запрещенных серной и соляной кислот (и я тоже — Ш. В.). Повеяло духом украинской «самодеятельности»! Ссылка на необходимость внесения изменений в действующие законы Украины, на чем акцентирует внимание министр Москаленко, безосновательна, поскольку не законом определяется перечень веществ, подпадающих под особые условия контроля, а нормативным актом Кабмина. Последний и вписал невинные кислоты в семейство «наркосодержащих». Статья 23 Закона Украины «Об обороте в Украине НСПВП» определяет: «Если международным договором Украины, согласие на обязательность которого дано Верховной Радой, установлены иные правила, чем те, что предусмотрены законодательством об обороте НСПВП, то применяются правила международного договора». Следовательно, «кислотная» коллизия может быть разрешена простейшим способом, без какой-либо законодательной инициативы — путем изъятия серной и соляной кислот из запретного списка» (Зеркало недели, 27 июля, 2002).

«Отработка» субъектов хозяйствования (кого с марганцовкой, кого с ацетоном или уксусом, а кого с кислотой...) под предлогом борьбы с наркоманией захватила уже весьма широкий круг людей, однако, экстраполируя тенденцию, нетрудно предположить, что в пределе получать нарколицензию придется каждому гражданину Украины — даже на содержание дома солонки с NaCl:

«Соляную и серную кислоты пищевики используют в технологическом процессе едва ли не со времен их изобретения. И никогда никому не приходило в голову, что производственными мощностями предприятий пользуются наркодельцы. Но с 1 сентября прошлого года контролирующие органы начали искоса поглядывать на кондитерские фабрики, пивоварни, мясо- и молкомбинаты, масло-жировые и сахароваренные заводы, рассматривая их как потенциальных производителей... НСПВП. Дело в том, что в соответствии с постановлением Кабмина № 770 от 6 мая 2000 г. «Об утверждении перечня НСПВП» в список подконтрольных попали упомянутые кислоты и даже марганцовка. А поскольку эти кислоты используются на пищевых предприятиях, то тем необходимо получить специальное разрешение. Почти 20 тысяч предприятий в качестве потенциальных пособников наркобаронов после введения в действие нового Уголовного кодекса Украины оказались «под колпаком» и, естественно, не на шутку всполошились.

Проблема лицензирования третьестепенных компонентов для приготовления дурман-зелья коснулась не только пищевой промышленности — просто контролирующие органы решили сначала «наехать» на богатых потребителей кислот, у которых можно поживиться. «Кислотную» оскомину почувствуют агрохимические и испытательные лаборатории, школьные и вузовские кабинеты химии, научные учреждения, производственные структуры, которые без спецразрешения заряжают кислотные аккумуляторы, паяют, лудят...

Между тем руководители пищевых ассоциаций недавно подали в Кабмин очередную петицию. Более всего опасаюсь, как бы «отгавком» на обращение не стал запрет... кухонной соли и гипса — солей упомянутых кислот» (Там же).

Кстати, те, кто намерен ввозить или вывозить «прекурсоры» через границу, теперь должны дополнительно получать сертификат еще и в СБУ. Там «Головне управління по боротьбі з корупцією та організованою злочинністю Центрального управління СБУ вивчає та перевіряє відомості, що містяться у надісланих документах, за банками даних СБУ» (Провизор. Юридические аспекты фармации, № 21’2002). В советские времена нашей грязной подноготной занималось КГБ, а при царе — жандармы (тогда сертификат назывался «свидетельством о благонадежности»), но дело не в названиях, а в тенденции.

Поскольку украинский народ от подконтрольных веществ не откажется, они автоматически перейдут, как и психотропы, в каналы нелегального оборота. Это, конечно же, не облегчит жизнь населения, зато прибавит работы все разрастающимся «органам». Вероятно, этого и добиваются лица, принимающие такие законы и постановления,— сила на их стороне.

И если пресса будет дисциплинированно молчать об опасности неконтролируемой гипертрофии контролирующих органов (в медицине именуемой раковым ростом) для остального организма, так и произойдет. А на четвертой стадии этого самого роста мало помогают даже сильнейшие опиаты. Напомнить читателям об этом — вот цель заметки, а не легализация наркомании, как кому-то могло показаться.

(Окончание следует)

Литература

О неотложных мерах по борьбе с распространением наркомании в России: вокруг парламентских слушаний // Врач.— 1988.— № 9.— С. 5–8.
Коляда В. В., Раецкая Л. В. Основные аспекты деятельности субъектов оборота НСПВП в Украине и контроль за их обращением // Материалы IV отраслевого семинара «GMP-нормирование, обеспечение и контроль качества производства лекарственных средств, лицензирование оборота НСПВП».— Одесса, 5–8 июня 2002 г.— С. 36–45.
Галущенко Т. А. О состоянии борьбы с незаконным оборотом наркотиков в Украине и меры по недопущению утечек в нелегальный оборот НСПВП из объектов их легального обращения // Там же.— С. 45–47.
Кузнецов И. Н., Купрейчик С. К.. Наркотики: социальные, медицинские и правовые аспекты. Справочник.— Минск: Новое знание, 2001.— 400 с.

---

От	Durga
К	Durga (19.11.2009 05:08:10)
Дата	19.11.2009 05:11:05

Сила сильных - 1. Люфты и гайки (статья в журнале Провизор)

---

http://www.provisor.com.ua/archive/2002/N22/art_08.htm

Сила сильных
1. Люфты и гайки
Ш. Вигдорович

Любому, кто по жизни пользуется теми или иными устройствами, имеющими движущиеся части — от ножниц до автомобиля — известно: со временем эта механика «разбалтывается» от вибраций, износа и др. причин. В соединениях появляются люфты; машина расхлябанно дребезжит, с запозданием реагирует на управляющие воздействия из-за большого «холостого хода», того и гляди потеряет какую-нибудь деталь.

И приходит пора подтягивать гайки. Но даже не имеющие инженерного диплома понимают: делать это надо с умом. Если, выбирая люфты, затянуть соединения до упора, рискуя сорвать резьбу, то машина перестанет дребезжать, станет жесткой и безопасной, однако... потеряет способность не только управляться, но и двигаться. Утратит возможность выполнять ту функцию, ради которой создавалась, т. е. смысл своего существования, став наглядным пособием к народной мудрости «сила есть — ума не надо».

Наука знает — мир живет и развивается за счет компромиссов. Максимально эффективная система управления столь же предельно неустойчива и опасна; абсолютно устойчивая и безопасная — столь же абсолютно неэффективна. Поэтому задача «настройщиков» — найти точку оптимума между этими нежизнеспособными крайностями.

Цель и смысл системы лекарственного обеспечения — дать больным средства, эффективно облегчающие их страдания, в достаточном количестве и в необходимом ассортименте. Однако среди лекарственных веществ, необходимых больным, имеются и такие, которыми могут злоупотреблять и наживаться незаконопослушные граждане. Это «троица», возведенная государством в ранг ритуально предаваемого анафеме жупела — «наркотические средства, психотропные вещества и прекурсоры» (далее НСПВП).

Впрочем, случается, что и государственные структуры используют их вовсе не для лечения. Пример тому — недавняя газовая атака силовиков в Москве, где газ на основе фентанила, обычно применяемый для наркоза в хирургии, нанес тяжелый урон и террористам, и заложникам. Название долго держали в секрете, но врача «скорой» не проведешь: «Мы сразу определили, в чем дело — мне раньше приходилось с наркоманами работать.

У пострадавших были точно такие же симптомы передозировки, как от наркотических средств,— узкий зрачок и отсутствие дыхания. Люди делали 4-5 вдохов в минуту» (Известия, 1 ноября).

Итак, запомним: передозировка усилия перекрывает дыхание объекту приложения этого усилия. А фентанил в последние месяцы, что называется, на слуху у СМИ.

Его нелегальное производство было с размахом организовано и у нас в Украине неким юным талантом. Даже не учившись в НФаУ, доморощенный гений органического синтеза блестяще подтвердил — нашему народу по силам не только примитивное выращивание мака и конопли, но и оригинальные технологические решения, ошеломившие экспертов. Теперь неопровержимо доказано: Украина хоть в этом отношении — часть Европы, а не Азии.

«Ощутимый удар по наркодельцам. В ночь с 27 на 28 августа на таможенном посту Гоптовка Харьковской обл. при таможенном досмотре автомобиля «Вольво-440», принадлежащего жителю г. Севастополя, гражданину Украины Р., в специально оборудованных тайниках было обнаружено 10 пакетов весом около 500 г каждый особо опасного наркотического вещества — фентанила. Стоимость 1 г этого вещества «на черном рынке» составляет более 6 тыс. грн. Можете подсчитать, какой «навар» предвкушали наркодельцы от реализации своего зелья.

По предварительным данным, наркотик изготовлялся в подпольной химической лаборатории в г. Севастополе, а затем контрабандным путем переправлялся покупателям в Российскую Федерацию и др. страны. В отношении лиц, причастных к изготовлению и контрабанде наркотиков, возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 305 Уголовного Кодекса Украины» (Событие, 19 сентября).



«Белый китаец» обезврежен. Подпольную лабораторию по производству мощного синтетического наркотика ликвидировали сотрудники Севастопольского управления СБУ. Значительные партии вещества, известного под названиями «белый китаец», «крокодил», «снег», «китайский белок», через Россию транспортировали в Европу.

Преступную группу создали не очень удачливые в экспорте металлолома бизнесмены. В нее входили десять севастопольцев, которые до последнего дня верили, что в лаборатории изготавливают биодобавки для спортсменов и компоненты для стиральных порошков. Да и профессиональных экспертов в существовании подпольного мининаркозавода пришлось убеждать: они были уверены, что синтезировать фентанил в кустарных условиях невозможно. Кстати, в нашей стране не более 400 г этого препарата в год изготавливают только в Харьковском фармобъединении. Он применяется в медицине как анальгетик, превышающий по обезболиванию морфин в 100 раз.

Подпольный минизавод в Севастополе организовал юноша. Химией он увлекался еще со школьной скамьи; победитель республиканских олимпиад учился в ВУЗе, который позже бросил. Самостоятельно изучая труды ученых, юная одаренность разрабатывала собственные оригинальные методики синтеза психотропных и наркотических веществ. С помощью горе-бизнесменов молодой человек изготовил уникальное оборудование и закупил свыше 500 кг необходимых химикатов в Симферополе и Киеве.

По убеждению столичных специалистов, раскрытая подпольная лаборатория не имеет аналогов не только в Украине, но и государствах СНГ. Пяти килограммов наркотиков, изъятых здесь сотрудниками СБУ, хватило бы для того, чтобы сделать по две инъекции, после которых наступает зависимость, каждому жителю Украины. Кроме того, обнаружены склады со специальным оборудованием, предназначенным для создания еще одной лаборатории.

За успехи в химии злому гению «светит» 15 лет» (Голос Украины, 25 сентября).

«Харьковское фармобъединение» здесь — это «Здоровье народу». Хочется заступиться за наш «секретный» завод: он стократно уступает в производительности юному подпольщику вовсе не потому, что не в состоянии сделать больше фентанила — просто ему не разрешает этого государство. Разрешенная последним квота по фентанилу — всего 524 г.; см. постановление Кабмина № 501 от 11 апреля с.г. (Провизор. Юридические аспекты фармации, № 10’2002). Ограничение легального производства, по мнению властей, перекрывает дыхание и наркобизнесу.

В борьбу с незаконным оборотом НСПВП включились мощные государственные структуры; вспомним их поименно [1]: «Большую роль в претворении политики по предупреждению наркобизнеса играют Верховная Рада, Министерство здравоохранения и Министерство внутренних дел Украины». Верховная Рада приняла законы; Минздрав и МВД создали специализированные подразделения (Комитет по контролю и Управление по борьбе), издают соответствующие приказы, разрабатывают государственные программы. Квинтэссенция этих многостраничных текстов — в одной «силовой» фразе гуманитарного вице-премьера:

«Наркотики під контролем. У Кабінеті Міністрів під головуванням віце-прем’єр-міністра В. Семиноженка відбулося засідання Національної координаційної ради по боротьбі з наркоманією. На ньому йшлося про заходи з протидії незаконному обігу НЗПРП, а також обговорювався проект Програми реалізації державної політики у сфері боротьби з незаконним обігом НЗПРП на 2002-2010 рр. Після внесення пропозицій до програми вона буде подана на розгляд Кабміну.

Володимир Семиноженко наголосив на необхідності встановлення жорсткого контролю за обігом НЗПРП» (Урядовий Кур’єр, 24 жовтня).

Ясно, что ужесточение контроля гораздо проще реализовать не на тайных путях наркотрафика, которые еще надо отыскать, а в поле законного оборота НСПВП — в аптеках и в больницах, которым некуда спрятаться. Оно и безопаснее — наркобароны адекватно отвечают на «наезды» что конкурентов, что правоохранителей, отстреливая и подрывая тех и других; провизоры же и врачи не оказывают организованного сопротивления, а безропотно платят штрафы проверяющим. Вот почему острие «сурового контроля» нацелили в первую очередь на аптечные и лечебно-профилактические учреждения (ЛПУ) [2]:

«Последними посредниками между предприятием-производителем (фирмой-поставщиком) НСПВП и конечным потребителем являются учреждения здравоохранения (аптеки, ЛПУ). Именно это конечное звено цепи требует сурового контроля за реализацией лекарственного средства и использованием его в соответствии с назначением врача. Неконтролируемый оборот лекарственных средств и субстанций приводит к широкому использованию препаратов не только для достижения лечебного эффекта, но и к нецелевому назначению, к так называемому злоупотреблению.

Неотъемлемой составной частью системы государственного контроля является определение государственной политики в сфере оборота НСПВП, концептуальной основой которой является сокращение спроса на использование контролируемых веществ. С этой целью предусмотрено ежегодное определение квот, в пределах которых осуществляется производство, изготовление, хранение, ввоз в Украину и вывоз из Украины НСПВП, обязательное лицензирование субъектов обращения контролируемых веществ, выдача отдельных разрешений на осуществление экспортно-импортных операций с НСПВП и согласование мер контроля с органами МВД и СБУ».

Итак, мы видим: государственная политика состоит в том, чтобы больным отпускалось как можно меньше наркотических анальгетиков и психотропных препаратов (о прекурсорах поговорим отдельно). К чему это приводит для конкретного пациента, те, кто еще не успел прочувствовать «концептуальную основу» на себе или близких, могут узнать из беседы с членом харьковской правозащитной группы, редактором бюллетеня «Права человека» И. Сухоруковой:

«Нынешние регламентирующие документы действуют против больных, крайне нуждающихся в обезболивающих и успокоительных средствах. Мы пытались переломить ситуацию доступными нам способами, однако пока безуспешно.

У нас прегражден доступ к лекарствам типа феназепам, реланиум, седуксен, которые можно получить только по «розовому» рецепту в определенных аптеках, в течение 3 дней с момента выписки (кто не успел — тот опоздал). Врач, выписывающий такие медикаменты, ведет строгий учет, получает письменную санкцию у начмеда, на рецепте требуется определенная печать и т. п.

Я прямо связываю возрастание случаев суицида именно с этим положением.

У больных идет «раскачка», нарастание амплитуды, которые могли бы быть сняты, как говорится, «малой кровью».

Во всем мире легкие релаксанты и транквилизаторы отпускаются только по обычному индивидуальному рецепту врача; эти лекарства приравнены к простым препаратам.

— Кто породил такую жесткую норму?

— Наш Минздрав. А его поддержали законодатели. Почему — непонятно. Но в комитете по здравоохранению были лица, которые выступали против такой нормы.

— Возможен ли ее пересмотр?

— Пока она только ужесточилась.

— Как же быть терапевту, который лечит, например, неврогенную язву?

— Если врач выпишет рецепт такому больному, он тем самым «отнимет» регламентированную «дозу», допустим, у больного с диэнцефальным кризом.

У врача — квота, строгий учет «розовых» рецептов. Сейчас прошел слух, что лицензироваться на их выдачу будут не только поликлиники, как сейчас, а непосредственно врачи.

— Если снять запрет, не побегут ли сразу школьники в аптеку за феназепамом?

— Ну, на клей «розовые» рецепты не требуются. Он пока в свободной продаже. К тому же школьники могут побежать за баралгином, седалгином... По поводу отмены «розовых» рецептов мы вели и ведем непрерывную «войну».

— В чем причины стойкости ваших противников?

— У меня сложилось впечатление, что кто-то прямо лоббирует этот вопрос. Разумного объяснения не вижу. Возможно, имеют место экономические интересы, группы фармацевтических торговцев так влияют на рынок.

Стационарные больные также страдают, поскольку врач не в состоянии выписывать действенные обезболиватели. Я наблюдала в больнице случай, когда старушка криком кричала — ее организм перестал реагировать на менее сильные препараты. А врач только руками разводил» (Событие, 4 июля).

Трудно представить, что в затягивании гаек надетой на ключ трубой заинтересованы фармацевты и врачи; навряд ли им по душе и спецканцелярщина, излагаемая ниже авторитетами судебной фармации [1]:

«Психотропные лекарственные средства (ПЛС) выписываются на специальных (розовых) рецептурных бланках для отпуска лекарств за полную стоимость формы № 3, утвержденной приказом Минздрава Украины № 117 от 30.06.94. На таких бланках врачу разрешается выписывать только одно наименование ПЛС. Рецепты на ПЛС для амбулаторных больных должны быть выписаны и подписаны врачом собственноручно. Рецепты также должны быть заверены подписью главного врача ЛПУ или его заместителем по лечебной части, а в случае их отсутствия — подписью заведующего отделением этого учреждения, на которого возложена ответственность за назначение ПЛС. Такие рецепты должны быть также заверены штампом, круглой печатью лечебного учреждения и личной печатью врача, который выписал и подписал рецепт.

В аптеки, которым разрешено осуществлять отпуск ПЛС, руководители ЛПУ должны систематически (не реже одного раза в квартал) подавать списки врачей (с образцами их личных подписей), которые имеют право выписывать такие лекарства, а также номера и серии спецбланков формы № 3, хранящихся в соответствующих территориальных учреждениях здравоохранения. Провизор аптеки, принимая рецепт на ПЛС, должен подчеркнуть его красным маркером, а также уточнить возраст больного, проверить правильность дозирования ПЛС и оформления рецепта.

ПЛС, которые выписываются на спецбланках формы № 3, должны отпускаться только из аптек, к которым прикреплены для этих целей территориальные ЛПУ приказом управления здравоохранения областных (городских) государственных администраций по соглашению с соответствующими объединениями «Фармация» или аптечным управлениями госадминистраций. Срок действия таких рецептов — пять календарных дней со дня выписывания их врачом.

Количество ПЛС в рецептах для больных с затяжными и хроническими формами заболевания может быть увеличено в два раза. В таком случае рецепт должен быть специально оформлен. Указание врача «По специальному назначению» должно быть скреплено печатью врача и печатью ЛПУ «Для рецептов».

Выборка рецептов на ПЛС должна осуществляться ежедневно материально ответственными лицами, назначаемыми письменным приказом руководителя аптеки.

Рецепты врачей, а также требования ЛПУ вместе с доверенностями, справками, счетами, по которым из аптек отпущены ПЛС, должны оставаться в аптеках и храниться в соответствии с установленными требованиями. Рецепты на отпущенные ПЛС, которые выписаны на спецбланках формы №3, должны храниться в аптеках в течение пяти лет, не учитывая текущего года. После окончания срока хранения такие рецепты подлежат уничтожению путем сожжения при участии представителей вышестоящей инстанции, с составлением письменного акта.

Журналы (книги) учета этих средств в аптеках должны храниться на протяжении десяти лет после внесения в них последней записи».

С этой утомительной процедурой непосредственно соприкоснулось пока меньшинство провизоров, ибо «определенных» (они же «прикрепленные») аптек в Украине совсем не много. А их немногочисленность серьезно затрудняет больным поиск выписанного им ПЛС в пятидневный срок.

Не лучше и положение с наркотическими анальгетиками. Соседи по СНГ, тоже страдающие от сочетания жесткого контроля с хронической бюджетной недостаточностью, уже поднимают вопрос о разрешении розничной продажи таких средств:

«Ежегодно в Российской Федерации умирает 300 тыс. онкологических больных; из них 160 тыс. — дома. Свыше 120 тыс. пациентов испытывает хронические боли различной интенсивности и требуют постоянного введения анальгетиков центрального действия. Отлажены ли механизмы получения ими наркотических препаратов?

— Подавляющее большинство онкологических пациентов действительно нуждается в наркотических анальгетиках. В терапии хронического болевого синдрома все большее место отводится неинвазивным пролонгированным формам анальгетиков центрального действия. Да, проблемы с их отпуском были. Сейчас нормативы отпуска изменены в сторону увеличения на один рецепт.

— Однако, судя по письмам ряда пациентов и их родственников, обеспечение наркотическими анальгетиками оставляет желать лучшего...

— Часть пациентов лишена возможности адекватного обезболивания из-за отсутствия бюджетных средств, слабой информации о порядке назначения наркотических анальгетиков онкологическим больным, инерции медперсонала при назначении наркотических анальгетиков в необходимых дозах, недостаточного взаимодействия медицинских и аптечных учреждений. А главное — в законе отсутствует право онкологических больных на облегчение своих страданий и бесплатное предоставление препаратов наркотического действия. Это побуждает нас все чаще ставить на обсуждение вопрос о разрешении индивидуального приобретения наркотиков за наличные деньги по рецептам врачей» (Фармацевтический вестник, 13 августа 2002 г.).

Не верится, однако, чтобы «кто-то» Инны Сухоруковой, кого даже она не осмелилась назвать, ослабил мертвую хватку. Напротив. У нас больных, нуждающихся в постоянном приеме наркотических и психотропных средств, тоже очень много. А аптек, имеющих лицензии на работу с НСПВП — наоборот, очень мало [3]:

«По данным Единого лицензионного реестра (Госкомитет по вопросам регуляторной политики и предпринимательства), в 2001 г. выдано 203 лицензии на данный вид деятельности, в 2002 г. (по состоянию на 20 мая) — 24 лицензии. Естественно, такое количество выданных лицензий ничтожно не только по отношению к общему числу медицинских и фармацевтических учреждений Украины (больниц, аптек и проч.), но и к потребностям населения на препараты подконтрольной группы. В условиях необоснованных ограничений на получение лицензии приобретение наркотических и психотропных лекарственных препаратов даже по рецептам врачей с соблюдением всех предъявляемых требований представляет собой серьезную проблему для пациентов. Так, в Автономной республике Крым, Волынской, Закарпатской, Ривненской областях лицензии на данный вид деятельности имеют по 1 субъекту; в Житомирской, Луганской, Николаевской, Херсонской, Хмельницкой областях — по 2.

И это в то время, когда потребность населения в препаратах подконтрольных групп достаточно велика. По данным Госкомстата Украины, в 2000 г. в Харьковской области на учете в ЛПУ состояло 45095 человек (в масштабах Украины — 768306 человек), страдающих онкологическими заболеваниями, в то время как лицензии на деятельность в сфере оборота наркотиков в регионе имеют лишь 14 субъектов, включая предприятия-изготовители. Необходимо особо отметить, что потребителями подконтрольных препаратов во многих случаях являются пациенты так называемых критических групп — онкологические больные, люди с психическими расстройствами и т. д.

Такая ситуация ставит под угрозу право граждан на качественную и доступную медицинскую помощь, гарантированное Конституцией Украины».

Почему их так мало? «Разумное объяснение» этому факту надо начать с того, что круг аптек, которым разрешено получать лицензии, изначально сильно урезан [2]:

«Согласно Закону Украины и приказам Минздрава, деятельность в сфере розничной торговли и использования контролируемых средств в медицинской практике разрешена аптекам и ЛПУ только государственной и коммунальной форм собственности».

Во-вторых, выполнение лицензионных условий требует от аптеки больших материальных затрат, а государственное же ограничение цен на психотропные препараты делает работу с ними попросту невыгодной и убыточной. Не удивительно, что даже под сильным административным нажимом лицензирование «приговоренных» к нему аптек идет со скрипом. Вот как на совещании Фармуправления Харьковской облгосадминистрации рассматривался сакраментальный вопрос «О состоянии дел по лицензированию оборота НСПВП»:

«По словам главного специалиста Фармуправления Н. Перчик, приказом облздрава было определено 80 аптек, которые должны обеспечивать ЛПУ наркотическими и психотропными средствами. Но пока имеют лицензии на это только 24 аптечных предприятия и 9 (из 21) аптек ГОРП «Областной аптечный склад». Пять аптек сейчас получают лицензии — положительное решение уже принято. На разных стадиях оформления и подачи заявок находятся еще 15 аптек.

Однако есть в Харькове аптечные учреждения, которые, ссылаясь на нехватку средств для выполнения лицензионных условий, отказываются заниматься наркотиками. Начальник Фармуправления В. Чередниченко посоветовал колеблющимся и «отказникам»: не оттягивайте с созданием условий для получения лицензий, не ищите себе приключений — не обеспечивайте работой правоохранительные органы» (Ліки і здоров‘я, № 29’2002).

Вот и третье «разумное объяснение»: аптеки хорошо понимают, что, получая лицензию, они становятся объектом удвоенного внимания «органов», и до того обременительного. И, напротив, заинтересованность правоохранителей выдает удовлетворение, с которым они констатируют рост «обращаемости», ими же усиленно инициируемый [4]:

«Правоохранительная деятельность активизировала обращаемость за получением лицензий со стороны субъектов хозяйствования. В настоящее время за получением лицензий в МВД обратилось около 2 тыс. субъектов хозяйствования».

Эту радость можно понять — ведь действующее положение дает МВД неограниченные полномочия; сей печальный для субъектов хозяйствования факт подчеркнул еще 18 июня 2001 г. председатель Украинской ассоциации содействия охране здоровья населения, первый заместитель начальника Главного управления здравоохранения г. Киева В. В. Загородний в письме Министру юстиции Украины С. Р. Станик:

«Согласно Лицензионным условиям, лицензия становится «документом разрешительного характера», т. е. попадает в компетенцию органов внутренних дел и дает МВД неограниченные полномочия требовать выполнения любых положений Лицензионных условий, что и происходит на практике.

В тексте Лицензионных условий используется термин «субъекты хозяйствования» без разделения по объемам и видам деятельности по разработке, производству, изготовлению, хранению, перевозке, приобретению, пересылке, ввозу, вывозу, отпуску, уничтожению НСПВП. Такой стиль документа приводит к тому, что для ЛПУ становятся необходимыми все организационные требования, предусмотренные в п. 1.16 Лицензионных условий. Из смысла этого пункта следует, что к документам, предусмотренных статьей 10 Закона Украины «О лицензировании некоторых видов деятельности», должны также прилагаться:

справка Государственного департамента по контролю за качеством, безопасностью и производством лекарственных средств и изделий медицинского назначения о соответствии материально-технической, нормативно-правовой базы, квалификации персонала организации требованиям к соответствующей деятельности;
согласование МВД Украины, выданное на основании результатов проверки об отсутствии неснятой или непогашенной судимости за наркопреступления у работников, допущенных к работе с НСПВП, других данных об их причастности к незаконному обороту последних, а также об обеспечении условий для осуществления надежной охраны субъектов хозяйствования и их продукции;
заключение местного органа здравоохранения об отсутствии у работников предприятия заболеваний наркоманией, токсикоманией и хроническим алкоголизмом.
Вся работа по оформлению документов лежит на самих ЛПУ. Требования по оформлению справок, разрешений и заключений носят произвольный и, на наш взгляд, чрезмерный характер. Так, при подготовке справки Госдепартаменту и разрешения органов МВД возникают требования по внесению изменений в уставы ЛПУ, по изданию руководителями приказов с перечнем сотрудников, имеющих доступ к работе с наркотическими средствами, предоставлению копий дипломов работников, копий свидетельств о прохождении работниками повышения квалификации, а также сертификатов о прохождении ими профилактического наркологического осмотра.

Требование сертификатов от всех медработников (врачей, медсестер), которые по своим профессиональным обязанностям в ЛПУ имеют отношение к наркотическим средствам, является противозаконным, а также нарушает право медработников как граждан на конфиденциальность информации об их состоянии здоровья».

Ну, нарушение прав что пациентов, что врачей в Украине и за грех-то не считается. Гораздо любопытнее финансовые результаты ужесточения контроля. Кто и сколько тратит, а кто — получает с процедуры получения лицензии на работу с НСПВП? Цифры можно найти не в отраслевых изданиях, а в статье Владимира Чопенко:

«Официально лицензия стоит 340 грн. и действительна в течение трех лет. Для получения следует предоставить 14 документов, и не по месту регистрации предприятия, а в Киев, в Государственный департамент по контролю качества, безопасности и производства лекарственных средств и изделий медицинского назначения Минздрава Украины. К этим справкам следует приобщить едва ли не самую важную — согласие МВД. А чтобы милицейское ведомство выдало ее, необходимо запастись еще десятком завизированных низшими инстанциями бумажек, одна из которых — поименный список работающих с вердиктом специалиста наркологического кабинета: не кололся, не нюхал... Диагноз стоит 36 грн. на каждого потенциального «нарика».

Подобные мероприятия иначе как средством дополнительного финансового и психологического давления не назовешь. Более того, тотальные проверки на предмет наличия лицензии на первый раз угрожают нарушителям штрафами — до 50 необлагаемых минимумов или ограничением свободы на срок до 3 лет. Если же инспектирующие вторично запротоколируют отсутствие разрешения, то, по ст. 311 нового Уголовного кодекса, нарушителю «светит» от 3 до 8 лет тюрьмы.

Я сначала был далек от мысли, что ситуацию сознательно спланировали госчиновники и бизнес-дельцы, однако факты свидетельствуют о возможности подобной «химии». Именно в разгар беготни по инстанциям с кучей документов на получение лицензии на горизонте появилась фирма с названием, созвучным «Лас-Вегасу», зарегистрированная в самом центре Киева, в одной из квартир, куда можно попасть, набрав на двери парадного код 50. Позвонив, я немедленно получил по факсу договор о предоставлении услуг, один из пунктов которого декларирует: «Фирма гарантирует получение лицензии на право проведения деятельности, связанной с приобретением, перевозкой, хранением, отпуском, уничтожением НСПВП». Стоит это удовольствие не так уж и дешево: подготовка документов в течение 2 недель — 15891 грн., трех — 13317,5 грн., в месячный срок — 10654 грн. ООО с удовольствием берется заполнять для вас журналы по обороту прекурсоров, естественно, тоже за плату: в течение дня — за 7 тыс. грн., и месяца — за тысячу гривен» (Зеркало недели, 27 июля).

Так с аптек ли надо начинать «затяжку гаек»? Самый большой люфт в системе управления, как представляется, возник там — наверху, опять-таки в полном соответствии с народной мудростью — «рыба с головы гниет».

Все вышеперечисленное в конечном итоге и приводит к тому, что больные страдают, не получая необходимых препаратов, а втискиваемая в жесткие рамки система лекарственного обеспечения от передозировки внешней силы утрачивает и способность, и даже желание выполнять задачу, ради которой (а не ради жесткости контроля) она существует.

Сами провизоры и врачи, конечно, тоже не ангелы, однако их вклад в незаконный оборот наркотиков весьма невелик [5]. В этой интересной статье можно также проследить, как правоохранители заблаговременно готовили обоснование для силовых акций, прогнозируя рост этого вклада к текущему году:

«Данные свидетельствуют о том, что уровень изъятия наркотических аптечных препаратов в 1996-1999 гг. практически не изменился, однако к 2002 г. эксперты ожидают его рост. Повышение удельного веса аптечных препаратов в незаконном обороте станет следствием того, что фармацевтический рынок является весьма насыщенным, высокодинамичным, в аптечную сеть попадают препараты, которые могут быть использованы в качестве прекурсоров. Ситуация осложняется и тем, что в продажу поступают некоторые препараты зарубежного производства, являющиеся фактически синонимами известных прекурсоров, однако некоторое время они могут реализовываться достаточно свободно».

И они добились своего — сила солому ломит. О рыночной свободе 1993-1995 гг. сегодня остается только ностальгически вздыхать под туго затянутой гайкой. 4-5 раз в минуту — чаще не получается.

(Продолжение следует)

Литература

В. Шаповалов, В. Шаповалова, И. Трахтенберг, С. Петренко, С. Гильтяй, В. Шаповалов. Судебно-медицинская оценка психотропных веществ, производных бензодиазепина // Лiки України.— 2002.— № 9.— С. 41–45.
Коляда В. В., Раецкая Л. В. Основные аспекты деятельности субъектов оборота НСПВП в Украине и контроль за их обращением // Материалы IV отраслевого семинара «GMP-нормирование, обеспечение и контроль качества производства лекарственных средств, лицензирование оборота НСПВП».— Одесса, 5-8 июня 2002 г.— С. 36–45.
Печеный О. П. Правовое регулирование оборота НСПВП: состояние, проблемы и перспективы // Там же.— С. 47–49.
Галущенко Т. А. О состоянии борьбы с незаконным оборотом наркотиков в Украине и меры по недопущению утечек в нелегальный оборот НСПВП из объектов их легального обращения // Там же.— С. 45–47.
Решетняк С. Б. Незаконный оборот наркотиков в Харьковском регионе: мнение экспертов-юристов // Молодежь и наркотики.— Харьков: Торсинг, 2000.— С. 255–271.

---

От	Durga
К	Durga (19.11.2009 05:08:10)
Дата	19.11.2009 05:09:12

незаконный оборот марганцовки

---

НЕЗАКОННЫЙ ОБОРОТ МАРГАНЦОВКИ
Теперь наркотики — в каждом доме

Так незаметно к нам подкрался тридцать седьмой год. «Крайних хат» уже не осталось, стучатся в первую попавшуюся. ГНК может посадить любого. И управы на эту силу нет никакой. Не помогают ни президентская критика, ни упреки прокуратуры. Типичный пример: некоторое время назад Виктор Черкесов, руководитель Госнаркоконтроля, публично покаялся в репрессиях против ветеринаров. Публика возрадовалась — докторов оставят в покое! Но не так страшен Черкесов, как его инициативные подчиненные.
В Москве уже судят других врачей — человеческих. Полным ходом идет дело Николая Трухина. Он нарколог, попался на банальной провокации. Приехал на вызов, попытался помочь человеку, которому эта помощь действительно была необходима. Теперь ему инкриминируют сбыт сильнодействующего препарата. Основной козырь обвинения состоит в том, что у Трухина не были надлежащим образом оформлены отношения с работодателем. Он работал без трудовой книжки.
По всей стране идут проверки аптек, больниц и даже — вы удивитесь — школ. В любом химическом кабинете найдется серная кислота или, в крайнем случае, соляная. А это прекурсоры — вещества, которые можно использовать для изготовления наркотических средств. Их надо хранить и учитывать специальным образом. И не дай бог не так зашнуровать журнал учета.
Для сравнения: в этом году Госнаркоконтроль изъял порядка 500 тонн прекурсоров, а в 2003-м — за первые полгода своего существования — всего чуть больше тонны.
Пространство для борцов с наркопреступностью — не резиновое. Им в нашей стране и без того тесно: МВД, ФСБ, погранслужба. Теперь еще появился Госнаркоконтроль, по численности сопоставимый со всеми остальными службами наркоборцов, вместе взятыми.
Наркополицейские без конца рапортуют об эффективности собственной работы. Особенно показательны сравнения с МВД. Иной раз выходит так, что ГНК изымает зелья больше, чем эмвэдэшные отделы по противодействию незаконному обороту. Из чего незамедлительно делаются выводы о том, что Госнаркоконтроль работает лучше.
— Никто не принимает во внимание один момент, — говорят в оперативно-разыскном бюро по противодействию незаконному обороту наркотиков МВД. — У нас статистика ведется по-разному. Мы количество изъятого вещества констатируем по уголовным делам, т.е. в отчеты вносим то, что удалось доказать. А они отчитываются по оперативке. Мы им уже не раз говорили, чтобы они в отчетах помечали «по информации ФСКН». Чтобы всем сразу понятно было, что это за цифры.

P.S. Марганцовка, которую вы храните дома, тоже прекурсор. И Госнаркоконтроль вправе контролировать ее оборот, если возникнет такая необходимость.

Ольга БОБРОВА
20.12.2004

---