Приятно осознавать, что моя точка зрения на перспективы социализма разделяется и другими. Но ещё важнее, что достаточно подумать, что бы понять направление необходимой модернизации советской власти.
------------------------
22.04.2004
«Приближается момент, когда распад ядра России окажется неизбежным».
– Игорь Яковлевич, в своей работе "Октябрь семнадцатого" на вопрос Геннадия Зюганова о том почему в России произошли подряд три революции и не говорит ли это о том, что наш народ так и не принял капитализм, Вы категорично отвечаете "Не принимал, не принимает и не примет". Какой, на ваш взгляд, строй старательно насаждается в России после распада СССР? Каковы основные контуры и отличительные черты этой новой системы?
Игорь Фроянов: Об отличительных чертах новой системы говорить еще рановато, хотя контуры этих черт, конечно, вырисовываются. Трудно сказать, что сейчас получилось в результате либерально-демократических реформ. С полной уверенностью можно утверждать, что общество по типу западных демократий мы не построили и не строим. Видимо сказывается исторический груз, тянущий Россию в несколько ином направлении чем мы наблюдаем в странах Западной Европы. Согласитесь, российский капитализм это какое-то чудовище. Он терзает общество уже в течение десятка лет и, естественно, радости это в народных массах не вызовет.
– В кремлевском кабинете нынешнего президента России Владимира Путина, как известно, стоит бюст Петра Первого. В какой мере современные российские реформаторы-западники могут рассматриваться как продолжатели дела "птенцов гнезда петрова"? Можно ли провести между ними исторические параллели?
И.Ф. Не только Путин является поклонником Петра Первого. Насколько известно, Петр является любимым историческим героем и бывшего президента Ельцина. Когда его однажды спросили о том, кого бы он мог назвать в качестве любимого исторического деятеля и героя, он назвал Петра Первого. Конечно, здесь есть определенное свидетельство того, что в Петре и Ельцин и Путин видят деятеля русской истории, который много сил положил на то, чтобы привязать историю России к истории Запада. Но есть, как мне кажется, еще другой, более скрытый смысл, о котором мы можем говорить лишь в предположительном тоне, поскольку не хватает соответствующих данных. Хотя достаточно выразительные намеки имеются. Я, говоря так, хочу сказать и о том, что Петр, как и президент Ельцин, имел отношение к масонству. Есть такая точка зрения в исторической литературе, согласно которой Петр во время своей первой заграничной поездки был принят в масонскую ложу и эта ложа потом действовала в России. Считаю даже, что Орден Андрея Первозванного, учрежденный вскоре после возвращения Петра из заграничной поездки, был масонским жестом. Таким образом, если исходить из масонской принадлежности Петра, то вырисовывается еще одна линия связи между нынешними политическими деятелями, в частности Ельциным, который, как известно, является рыцарем мальтийского ордена (об этом имелись публикации в печати), и Петром. Так что здесь не единственная связь. Не только связь по линии отношений с Европой в культурно-историческом, экономическом и политическом планах, но и другая линия связи, относящаяся к тайным организациям.
– Фигура Петра привлекала особое внимание Сталина?
И.Ф. Сталин называл Петра – Петрухой. Петруха. А Ивана Грозного он выделял. Я думаю, что Сталин с большим предпочтением относился к Ивану IV нежели к Петру I.
– Основы народной демократии в России были заложены во времена Ивана Грозного? Как функционировала система государственной власти в грозненскую эпоху?
И.Ф. При Иване IV мы наблюдаем завершение процесса формирования самодержавной системы в России. Самодержавие – это особая форма монархии, несколько непохожая на западные монархии. У нас самодержавие возникло при активной деятельности низовых демократических структур вечевого характера. В силу определенных исторических условий, связанных с великой внешней угрозой, старая домонгольская демократия, пиком которой являлась вечевая деятельность, передала свои полномочия великому князю и великий князь, став самодержцем, усвоил статус служебника, как тогда говорили. Он служил Богу и людям. Создалась на первый взгляд очень мощная центализованная система власти, но она, как ни странно, допускала достаточно широкую демократию на местах. Земская жизнь в эпоху Ивана IV получила даже законодательное оформление. Автономия местных земских миров и мощная централизованная власть наверху в Москве.
– Является ли державная, государственническая политика первого русского царя поводом для последовательного очернения его фигуры в западнических кругах?
И.Ф. На Западе не изобрели ничего принципиально нового. Они шли в фарватере либеральной русской историографии, которая много потрудилась над тем, чтобы очернить царя Ивана Грозного. На мой взгляд, эпоха Ивана Грозного до сих пор по-настоящему не изучена и мы имеем искаженный облик царя Ивана как правителя. В эпоху Ивана Грозного обозначились угрозы национальному бытию Святой Руси, которая поднималась на гармоническом взаимодействии Церкви и государства. Имела место симфония светской и религиозной власти. В процессе установления этой симфонии и создавалась Святая Русь. В середине XVI века мы наблюдаем угрозы существованию фундаментальных основ Святой Руси: угроза существованию самодержавия, угроза по отношению к Православной вере и Церкви. Если бы эти угрозы были реализованы, то историческое развитие России пошло бы в ином направлении. Своеобразной реакцией на возникшие угрозы национальному бытию Святой Руси и стало правление Ивана Грозного. Возможно, в определенной степени это и чрезмерная реакция, но во многом это была адекватная реакция, потому как стоял вопрос – быть или не быть Святой Руси. И Грозный таким образом отреагировал. Он ведь не случайно Александрову Слободу устроил на манер монастыря. Представители либеральной историографии осмеивали этот поступок Грозного, полагая, что это фарс, какой-то спектакль, но царь Иван был глубоко религиозным человеком, он не мог позволить себе издеваться над православными формами бытия. К этим формам относится и монашеская жизнь. На мой взгляд не случайно в Архангельском соборе Кремля в алтаре мы имеем захоронение Ивана Грозного с сыновьями. Там больше нет никого из русских государей. В этом сказывается великое признание заслуг Ивана IV Русской Церковью.
– Какая модель развития общества, какой социоэкономический и политический строй максимально, с вашей точки зрения, отвечает чаяниям русского народа и других народов исторической России?
И.Ф. Наша беда обусловлена тем, что идет ломка вековых устоев коллективизма, коллективных форм жизни общества, и внедряется индивидуализм. Индивидуальные интересы пропагандируются как предпочтительные. Людей замыкают в лучшем случае в рамках семейных коллективов, но поскольку все-таки существуют коллективистские начала в жизни русского народа, воспитанные на протяжении многих веков, то возникает вопрос – правильно ли поступают наши правители ломая эти вековые начала, вековые устои. Может быть правильнее было бы выработать политику сочетания индивидуальных и коллективных интересов. Если в предшествующий советский период коллективные интересы довлели над всеми остальными, то сейчас мы наблюдаем противоположную крайность, когда индивидуальные интересы провозглашаются приоритетными и коллективные интересы сбрасываются со счетов. Но это и есть ломка исторических традиций. А всякая ломка это болезненная вещь, и неизвестно к какому результату она приведет. Поэтому мне кажется, наша главная задача заключается в том, чтобы выработать оптимальное сочетание коллективных и индивидуальных интересов. В истории Росии были примеры, были эпохи, когда эти интересы существовали в плодотворной в жизненном отношении комбинации. Я имею в виду эпоху Древней Руси. В то время наблюдалось оптимальное сочетание коллективных начал и индивидуальных начал. Древнерусское общество, вышедшее из родовых отношений, в условиях которых коллектив довлел над индивидуумом, сумело выработать оптимальное сочетание коллективных и индивидуальных начал. Известен расцвет Древней Руси, расцвет во всех отношениях, и, прежде всего, в культурной сфере.
– Какой вам видится роль Ленина в русской истории спустя более чем 80 лет после Октябрьской революции? Как разрушителя исторической России или как объединителя стремительно распадавшегося при Временном правительстве российского государства?
И.Ф. Прежде всего я хотел бы отметить то о чем Вы говорили – о распадающейся империи, о распадающейся России. Это процесс не стихийный. Запад в лице и правительств и тайных масонских организаций планировал расчленение России еще в начале ХХ века. Любопытно отметить, что мысль о том, что с Россией покончено в результате первой мировой войны и революционных бурь, мысль о расчлененной России, казалась настолько естественной, что в Версальском мирном договоре имелась статья четырнадцатая, в которой речь шла о России и русских государствах. Предполагалось отторгнуть от России Прибалтику, Белоруссию, Украину, Закавказъе, Среднюю Азию. Американцы на мирную конференцию в Париже привезли даже карту с названием "Предлагаемые границы России". России и русскому народу оставляли только Среднерусскую возвышенность. Сибирь и Дальний восток тоже уходили от России. Это исторический факт. Временное правительство всячески способствовало осуществлению этих планов, потому что оно по составу было масонским. Большевики во главе с Лениным остановили этот процесс. Не потому, что они очень любили Россию, а потому как вынашивали идею всемирной революции. Установления всемирной республики советов. Роль России в этой мировой революции сводилась к тому, что она должна была послужить запалом мировой революции, потянуть остальной мир в эту революцию, но раздробленная Россия, расчлененная Россия, представляющая собой конгломерат мелких государств, не могла выполнить такую задачу. Этим, на мой взгляд, обусловливается то, что большевики сделали все от них зависящее, чтобы восстановить территориальное единство России с прицелом на мировую революцию. Это было сделано в довольно короткий срок. Всего четыре года потребовалось большевикам чтобы, за некоторыми исключениями, восстановить целостность России. Потом истории было суждено распорядиться иначе. Произошла национализация Октябрьской революции. Во главе этого процесса стал Сталин. Была поставлена задача построения социализма в отдельной стране и, по существу, произошел отказ от идеи мировой революции. Все силы русского общества были сосредоточены на построении социалистического общества в своей стране. Именно для этого было создано мобилизационное общество, но оно создавалось еще и потому, что не прекращалась внешняя опасность. Она была очень значительной. Поэтому требовалось взять все ресурсы общества в одни руки, что и было сделано. Благодаря этому Советский Союз одержал победу в одной из кровопролитнейших войн в мировой истории.
– Насколько отказ от идеи мировой революции был продиктован личными качествами Сталина, его политическими взглядами, и в какой мере – сложившейся мировой обстановке, не содействовашей успеху планов большевиков?
И.Ф. Конечно сыграли свою роль и моменты личного плана. Кстати, Ленин в этом отношении постепенно менял свою позицию и к исходу своей жизни он выдвинул другую задачу. Он говорил о том, что нужно отсидеться, удержать власть в России до тех пор пока в Европе не разразится революция. Уже не Россия по Ленину должна была послужить запалом революции в Европе, а сами обстоятельства европейской жизни должны были породить революционную ситуацию. Эту перемену настроения Ленина надо учитывать. Что касается Троцкого и его группы, то для них идея мировой революции приобрела гипертрофированные формы. И Сталин, борясь с группой Троцкого, естественно боролся с этой идеей.
– Как повлияла Великая Отечественная Война на политические взгляды Сталина? Приблизила ли она его к идеям русского патриотизма?
И.Ф. Я думаю, что в определенной степени Сталин эволюционировал. Он еще яснее понял национальные истоки и национальный характер происходящего и происходившего в России. Поэтому он готовил довольно радикальные реформы, но не успел... Направление этих реформ просматривается в изменении отношения к Русской Православной Церкви. Вообще, гвоздь государственного развития России – это отношения Церкви с государством. С Петра пошел разлад, разладилось и усвоило антагонистический характер в конечном счете и общество. Но, повторяю, история не дала Сталину время для реформации. Реформирование стучалось в дверь Советского Союза, особенно после того, как СССР обеспечил внешнюю безопасность в результате создания ракетно-ядерного оружия. С этого момента следовало начинать реформирование советского общества в сторону сближения масс населения с собственностью и властью. Сталин по сути не создал социалистическое общество. Это было общество социально-ориентированного государственного капитализма. Его задача заключалась в том, чтобы создать подлинное социалистическое общество, где хозяином положения должен был стать труженик. Сталин это понимал. Он понимал роль и назначение номенклатуры. Он прекрасно видел настрой номенклатуры. Номенклатура близко поставленная к собственности, благодаря своим властным полномочиям и возможностям, по определению стремилась к тому, чтобы освоить эту собственность. Поэтому нужно было ее держать в узде, сдерживать. Сталинские чистки и репрессии в определенной степени обьясняются и этой задачей. В хрущевское время прекратилось это жесткое отношение к номенклатуре, а общество осталось таким как было при Сталине, когда основная масса народа была отделена от собственности и власти. В результате этого мы получили тот эффект, который получили. Номенклатура сожрала Россию.
– Какого рода реформы мог предпринять Сталин для предотвращения развития негативных процессов в стране?
И.Ф. Если бы произошло соединение широких масс с собственностью и властью, то они не оставались бы равнодушными когда началась горбачевская перестройка и когда произошел переворот 1991-го года. Народ проявил во время перестройки и во время событий 1991-го года полное равнодушие. Все происходило в верхнем эшелоне, тогда как народ, по выражению известного нашего гениального писателя, безмолствовал. Я полагаю, что Сталин пошел бы в направлении обьединения масс с собственностью и властью.
– Какие силы в советском партийном руководстве инициировали перестроечный процесс? Какую роль в подготовке перестройки сыграл Юрий Андропов?
И.Ф. Мне кажется, что Юрий Андропов был одним из зачинателей перестроечного процесса. Во всяком случае он подготовил кадры в высшем эшелоне власти, кадры перестройки во главе с Горбачевым. Остальное он не успел сделать. Кадровое обеспечение он осуществил. Перестройку нельзя рассматривать изолированно от Запада. Я полагаю, что Горбачев и его близкие соратники были связаны с западными организациями и осуществляли план, разработанный не в Москве, а на Западе.
– Был ли Юрий Андропов связан с масонскими организациями?
И.Ф. Это не исключено. Отсюда и ставка на Горбачева. Горбачев, как показывают современные исследования, имел отношение к этой организации и вошел в контакт с ней еще будучи 1-ым секретарем Ставропольского крайкома КПСС. В последнее время в нашей историографии появились работы, исследующие историю масонства в России и СССР. Это прежде всего работы профессора Санкт-Петербургского Университета Виктора Степановича Брачева и московского исследователя Олега Платонова.
– Существовала ли альтернатива перестроке? Какие, на ваш взгляд, действия должно было предпринять партийное и государственное руководство для упрочнения советского государственного строя, стабилизации экономической и политической обстановки в СССР и странах соцлагеря?
И.Ф. Я думаю альтернатива была. Хотя и с опозданием, но можно было начать движение к раскрепощению народных масс, очеловечению народа. Но этого не произошло, потому что преследовались другие цели, стояли другие задачи. Горбачев вел дело к развалу, расчленению Советского Союза через ликвидацию КПСС. Вся энергия Горбачева, Яковлева, Шеварднадзе и других была направлена на то, чтобы подорвать силы КПСС. Можно было ставить такую задачу как ликвидация партии, но вместо нее в стране нужно было создавать какую-то другую систему, скреп страны. Но на деле оказалось, что они наоборот, стимулировали процессы распада, возбуждали национализм на окраинах, устраивали кровопролития и в Сумгаите, и в Тбилиси, и в Вильнюсе. Все с одной целью – развалить Советскую Державу, которая исторически являлась наследницей России и олицетворяла историческую Россию как империю.
– Что ожидает Россию в предстоящее десятилетие? Какие факторы могут способствовать возрождению сильной российской державы?
И.Ф. Для России во все времена ее исторического бытия, начиная со времен татаро-монгольского нашествия, государственная высшая власть являлась альфой и омегой. И в зависимости от того, в чьих руках находилась эта власть, шло и развитие России. Сейчас, со времен перестройки, власть оказалась в руках людей, чуждых национальным интересам России. Это один из важнейших источников наших бед. Поэтому, на мой взгляд, если во главе России окажутся национально-ориентированные люди, то начнется возрождение жизни страны. Но нынешнее состояние не может продолжаться без последствий слишком долго. В обозримом будущем приближается такой момент, когда распад уже и ядра России окажется неизбежным. Планы расчленения оставшегося ядра России на Западе имеются. Об этом прямо пишет и говорит г-н Бжезинский. С его точки зрения наиболее целесообразным было бы существование территориальных обьединений слабо связанных конфедеративными узами: Европейская Россия, восточная и западная Сибирь, и Дальний восток. Такая цель обозначена и она не скрывается людьми, которые на Западе обладают весьма существенным влиянием. Что касается нынешних руководителей России, то они идут в фарватере Запада. Поэтому мы и находимся в таком бедственном положении. Идет сокращение населения прежде всего русского этноса. Мы теряем почти миллион русских людей в год. Если эта тенденция будет устойчивой и продолжительной, то вопрос решится сам собой. Мы не сможем контролировать ту территорию, которую сейчас имеем. А люди, планирующие создание "Нового Мирового Порядка" имеют долгосрочные планы, которые исчисляются не десятками лет, а даже сотнями лет. Главное неуклонно идти к цели, медленно, но неуклонно. То что предполагалось сделать с Россией в начале ХХ века в силу исторических обстоятельств было отложено до конца ХХ - начала ХХI века. Разумеется не один к одному, с вариациями, с поправкой на прошедшее столетие. Но в принципе именно сейчас осуществлено то, что обозначено в качестве задачи в начале ХХ века: покончить с Российской империей, расчленить Россию.
– Нашим читателям было бы интересно узнать над чем Вы сейчас работаете...
И.Ф. Я сейчас работаю над книгой, посвященной проблемам глобализации и исторической судьбе России. Это большая работа, она требует много времени и сил.
– Спасибо вам большое, Игорь Яковлевич, за этот разговор.
Сталин И.В.Беседа об учебнике “Политическая экономия”
Сталин И.В.
Беседа об учебнике “Политическая экономия”
29 января 1941 года
(конспективная запись)
Источник:
Сталин И.В. Cочинения. – Т. 15. –
М.: Издательство “Писатель”, 1997. С. 5–11.
Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания
1. Определить политическую экономию следует иначе. Вы помните, что Энгельс, например, определял политэкономию как науку о производстве и обмене. Маркс дал свое определение политической экономии как науки о производстве и производственных экономических отношениях. Всем известно также определение политической экономии, данное Богдановым, как науки о развитии общественных экономических отношений людей. Известно также, что Ленин в своей рецензии о книге Богданова одобрил это определение политической экономии.
В учебнике же дано другое определение. С этим нельзя согласиться. Если это принять, то читатель учебника будет дезориентирован. Он вправе спросить, какое же определение политической экономии верно, почему не взято ленинское определение.
Вот почему я предлагаю дать другое определение политической экономии, примерно такое: политическая экономия есть наука о развитии общественно-производственных, то есть экономических, отношений людей. Она выясняет законы, управляющие производством и распределением необходимых предметов как личного, так и производственного потребления. Это определение правильное, оно более понятно, доступно. Оно подчеркивает, что в политической экономии идет речь о формах собственности, об отношениях собственности, ибо в производственно-экономические отношения входят прежде всего отношения собственности.
Следует также иметь в виду, что распределение понимается здесь в широком смысле слова. Учебник и здесь страдает, в учебнике очень мало сказано о банках, о торговле, нет ничего о биржах.
2. Перейдем к разделу 5 – “Социалистический строй”. Здесь кое-что улучшено, но многое также испорчено по сравнению с прежним макетом. [c.5]
Так, например, в учебнике говорится, что закон стоимости преодолен в условиях советского хозяйства. Это неясно, почему преодолен?
У нас существует оплата колхозников, рабочих, да и интеллигенции по труду. Люди разной квалификации получают по-разному, труд инженера, например, раза в три выше по квалификации труда рабочего.
Не исчезли у нас и такие категории, как цена, себестоимость. Мы, например, еще далеко не командуем ценами. Чтобы диктовать цены на рынке, нужны огромные резервы. Это нам не всегда удается.
Например, в Литве стали быстро возрастать цены на хлеб. Мы дали туда 200 тысяч пудов хлеба, и цены резко пали. Вот что значит диктовать государству цены на рынке, но это отдельные явления, в целом по народному хозяйству мы не располагаем еще такими резервами.
Разве не понятно отсюда, что закон стоимости еще не преодолен, он действует. Вот когда мы станем распределять по потребностям, а не по труду, тогда будет преодолен закон стоимости. Сейчас же мы еще вертимся, находимся в пределах закона стоимости. Мы хотим выйти из этого закона, преодолеть его, но еще не вышли, не преодолели.
Вот, например. У нас еще есть две цены – одна цена наша, другая цена не наша. Идет борьба между ними.
У нас есть еще два рынка – один рынок наш, другой рынок не наш. Когда граждане продают друг другу продукты, товары, это не может быть учтено сейчас государством. Между этими рынками также идет борьба. Это же все факт, это есть правда, а экономическая наука должна говорить правду.
3. С действием закона стоимости связано и существование таких вещей, как, например, разностная, или дифференциальная, рента. Она же у нас не исчезла, у нас есть различные урожаи от различных площадей посевов. Дело лишь в том, что эта рента идет в карман государству. Речь идет не о том, есть ли у нас дифференциальная рента, но о том, кому эта рента идет, кто ею пользуется. Перехваливать наш строй не стоит, недохваливать тоже нельзя. В рамках нужно держаться.
Пока оплата по труду – действует закон стоимости. Вот когда мы будем диктовать цены на колхозном рынке, тогда другое дело.
Замечание М. (по-видимому, Молотова В.М. – Ред.): Да и колхозный рынок есть почти частный, каждый колхозник сам продает свои продукты. [c.6]
Колхозный рынок все же иное дело. Здесь субъект – колхозник, доход колхозника не идет на эксплуатацию людей, не может быть использован в целях эксплуатации.
4. Время от времени в учебник врывается агитка, плакат. Экономисты изучают факты, и вдруг “троцкистско-бухаринская банда” и т.д. Все это надо вычеркнуть, ни к чему это. Это плакат, это не подходит для серьезного учебника.
Мы апеллируем к уму, а здесь апеллируют не то к желудку, не то к чувствам.
5. О плановом хозяйстве много здесь наворочено, что оно-де безупречно, замечательно и т.д. Надо сказать проще, яснее, сказать, что при капитализме невозможно планировать хозяйство во всенародном масштабе, потому что хозяйства там разъединены. Там возможно планирование, иногда и очень неплохое, хорошее планирование внутри отдельных предприятий, трестов, картелей, синдикатов и т.д., но невозможно планирование в целом в народном хозяйстве.
А попробуйте вы у нас без плана, – все рухнет. У нас плановое хозяйство – такая же неизбежность, как потребление людьми хлеба. Вытекает это из того, что все предприятия у нас объединены государством.
Здесь следовало бы взять критику Лениным взглядов Каутского на возможность объединения и планирования хозяйства в условиях капитализма. Ленин доказал, выступая против Каутского, что капиталисты, буржуазные государства не способны планировать хозяйство в целом. Вот вместо того, чтобы простым языком сказать, что у нас объединены предприятия, а там разъединены, много наворочали лишнего, непонятного, отвлеченного.
6. Вот, например (стр. 369), о соответствии производительных сил производственным отношениям. Это школьная болтовня. Маркс и Энгельс были вынуждены говорить все это абстрактно, отвлеченно, только теоретически. Мы же стоим у руля, в нашем хозяйстве все ясно, нам все видно, надо говорить проще, доступнее, понятнее, конкретнее.
7. Хорошо бы определить задачи планирующего центра. Так, например, первая задача состоит в том, чтобы так спланировать хозяйство, и это есть первая задача, чтобы обеспечить самостоятельность народного хозяйства страны, чтобы хозяйство не превращалось в придаток капиталистических стран. Надо все иметь в своих руках, не стать придатком капиталистического хозяйства. Это самая общая, но очень и очень важная задача. [c.7]
Если бы у нас не было такого планирующего центра, обеспечивающего самостоятельность народного хозяйства, промышленность развивалась бы совсем иным путем, все началось бы с легкой промышленности, а не с тяжелой промышленности. Мы же перевернули законы капиталистического хозяйства, поставили их с головы на ноги. Мы начали с тяжелой промышленности, а не с легкой, и победили. Без планового хозяйства это было бы невозможно.
Ведь как шло развитие капиталистического хозяйства? Во всех странах дело начиналось с легкой промышленности. Почему? Потому, что легкая промышленность приносила наибольшую прибыль. А какое дело отдельным капиталистам до развития черной металлургии, нефтяной промышленности и т.д.? Для них важна прибыль, а прибыль приносилась прежде всего легкой промышленностью. Мы же начали с тяжелой промышленности, и в этом основа того, что мы не придаток капиталистических хозяйств.
Вторая задача планирующего центра – это строить развитие промышленности, хозяйства в интересах победы социализма, строительства социализма. Задача планирования – закрыть все клапаны для возникновения капитализма. Вот здесь уже приходится не считаться с принципом рентабельности предприятий. Дело рентабельности подчинено у нас строительству прежде всего тяжелой промышленности, которая требует больших вложений со стороны государства и понятно, что первое время нерентабельна.
Если бы, например, предоставить строительство промышленности капиталу, то больше всего прибыли приносит мучная промышленность, а затем, кажется, производство игрушек. С этого бы и начал капитал строить промышленность. Это же предлагали троцкисты, рыковцы.
Третья задача планирующего центра – не допустить диспропорции в народном хозяйстве. Но в таком большом деле, как народное хозяйство, всегда будут отдельные прорывы. На этот случай надо иметь резервы как фондов, так и рабочей силы. Это тоже следует планировать.
Вот в этом духе все о планировании надо исправить.
Доходы, прибыль, дифференциальная рента есть, но не туда попадает.
Замечание В. (по-видимому, Вознесенского Н.А. – Ред.): Может быть, более целесообразно употреблять термин не “прибыль”, а “социалистическое накопление”. [c.8]
Пока прибыль не изъята, она не накопление.
Вопрос: Правильно ли употреблять выражение – прибавочный продукт?
Их смущает – раз прибавочный продукт, значит прибавочная стоимость; раз прибавочная стоимость, значит эксплуатация.
Надо же думать над этими вопросами. Эти виды доходов остались (прибавочный продукт), но идут они не на эксплуатацию, а на другие цели. В этом все дело.
8. Были предложения свести роль денег к калькуляции. Троцкий это неоднократно выдвигал и защищал. Еще при жизни Ленина Троцкий выступал за это, он за деньги как калькуляцию.
9. Закон стоимости управляет хозяйством через многочисленные жертвы, разрушения.
У нас иное дело. Энгельс писал в “Анти-Дюринге” о переходе от необходимости к свободе, писал о свободе как осознанной необходимости. Закон стоимости должен быть осознан нами, мы должны сознательно калькулировать себестоимость по закону стоимости, а не через жертвы, разрушения и т.д. Следовательно, меняется характер закона стоимости, его, содержание.
Вопрос: есть ли у нас товар?
Раз есть деньги, есть и товар. Все эти категории остались, но изменилось их значение, изменились их функции.
Возьмите, например, прибавочный продукт. Люди стесняются говорить об этом, а рабочему полезно сказать, он должен знать, что он не все получает, что есть прибавочный продукт. Ведь рабочий класс – хозяин, он работает на всю страну, для себя, он должен знать, что необходимы резервы про черный день, необходимо на оборону затратить, больницы, школы, на развитие культуры. Ясно, что он не может всего получить.
Замечание В.: Еще Маркс Лассаля критиковал за то, что тот утверждал, будто бы при социализме все будет распределяться между рабочими.
10. О зарплате, о доходах рабочего, крестьянина и интеллигенции. В учебнике не учтено, что люди работают, перевыполняют планы, стремятся больше выработать не только потому, что они у нас у власти стоят, что они хозяева, но и потому, что мы их заинтересовали.
Вспомните, – были теории, – “коммуны на предприятиях”, “коллективная зарплата”. При помощи таких теорий не подымешь производства; надо зацепить человека за личные [c.9] интересы. Для этого – премиальная система для руководителей, сдельная – для рядовых. Пример – последний закон об оплате труда колхозников на Украине.
Я приведу два примера. По углю одни и те же профессии на поверхности получали больше, чем на подземных работах, и дело шло плохо. Сделали наоборот, положение решительно изменилось.
Замечание М.: А когда вновь обратились к проверке этого вопроса (1939 г.), то оказалось, что опять работники, работающие под землей, получают меньше, чем профессии, работающие на поверхности. Такова сила стихии.
Замечание С. (по-видимому, Сталина И.В. – Ред.): Руководители хозяйственных предприятий, наркоматов, трестов, директора шахт тащат лучших инженеров к себе в канцелярию для справок и проч.
Хлопок. Было с хлопком у нас плохо. Вот четвертый год, как изменили порядок, лично заинтересовали людей в больших урожаях и больших посевах, – и дело пошло. То же следует сказать о последнем законе на Украине. Больше урожай – больше получаешь. Личная заинтересованность обязательно должна быть подчеркнута. Пока квалифицированный рабочий считался изгоем, дело не могло идти.
Есть разница между трудом простым и квалифицированным в условиях социализма. Об этом надо сказать. Хозяйство не будет иметь границ, если платить по-разному.
Замечание М.: Вот были иностранные делегации на Октябрьские празднества, их представители все добивались, почему у нас не поровну платят, почему есть разница в оплате труда инженеров, рабочих, квалифицированных рабочих и неквалифицированных.
Они понимают здесь упрощенно. При капитализме они борются против этого неравенства и не могут понять, почему неравенство в оплате существует при социализме.
А вот в Прибалтике, например, раньше была сдельная система в условиях капитализма. Пришла Советская власть, везде установили повременную оплату. Но мы должны, это будет правильно, сделать так, чтобы они перешли на сдельную оплату.
11. Здесь Энгельс запутал наших людей. Он неправильно считал, что при социализме все – и квалифицированные и неквалифицированные люди, руководители и исполнители должны получать по-среднему. И сейчас у нас люди хотят перескочить через социализм прямо к коммунизму, когда говорят о таком равенстве. [c.10]
Еще социализм наладить надо, еще по труду долго надо платить, правильно наладить это дело. Надо перестать быть свиньей, надо быть культурным, навести чистоту, тогда уж вступать в коммунизм. А кто вас пустит таких в коммунизм!?
Замечание (стр. 333): Что значит правильно, удачно решен вопрос о сочетании личных и общественных интересов?
Политически принципиально решен вопрос верно, удачно, но на практике в большинстве случаев неправильно и неудачно. В учебнике ничего этого не разъяснено, это отписка.
Замечание С.: Скажите прямо, что кроме общественного поля есть усадьба и проч.
Замечание М.: Без сдельщины не было бы и ударников, стахановцев.
Надо критиковать нашу практику, чтобы правильно, по-марксистски проводить принципиальное, верное разрешение вопроса. В учебнике много текущих моментов, мало принципиальных.
12. Надо раскритиковать фашистскую философию. Итальянцы стали говорить: “Наша пролетарская революция”. Гитлер также, оказывается, “пролетарий”.
Это надо раскритиковать, прицепить к вопросу о попытках планирования, объединения хозяйства. Также включить это в материал из последнего раздела “Социалистическая система хозяйства”. Об этом же можно сказать в разделе об утопистах. Утописты добиваются уничтожения классов и притом словами, – фашисты при помощи террора. Вот надо доказать, что ничего здесь нет социалистического, пролетарского. Надо раскритиковать это.
Фашисты поднимают демагогию, будто бы они против буржуазии, изгоняют, например, Тиссена и других. Но это есть давление буржуазного государства на отдельных буржуев. Сказать обо всем этом без ругани. При ругани люди будут настораживаться. Кто ругается, у того не все чисто.
13. Вот здесь был у меня Уэллс, говорил, что он против того, чтобы рабочие управляли, но и против того, чтобы управляли капиталисты. Вот, например, Рузвельт, он, мол, честный человек и может защищать интересы рабочих.