|  "Обнаружить исток такого необыкновенного порядка [расширенного порядка, или,
|  капитализма -- And.] и понять, что обеспечило существование человечества в его
|  нынешнем составе и численности, значит обнаружить и понять постепенно
|  вырабатывавшиеся правила человеческого поведения (особенно касающиеся честности,
|  договоров, частной собственности, обмена, торговли, конкуренции, прибыли
|  и частной жизни). Эти правила передаются благодаря традициям, обучению,
|  подражанию, а не инстинкту, и по большей части состоят из запретов
|  ("не укради"), устанавливающих допустимые пределы свободы при принятии
|  индивидуальных решений."

|  "Даже если более богатый опыт обеспечивал определенную власть кому-то из старейших
|  членов группы, ее деятельность все же координировалась именно единством целей и
|  общностью восприятия. Механизмы координации решающим образом зависели от
|  инстинктов солидарности и альтруизма -- инстинктов, действовавших внутри своей
|  группы, но не распространявшихся на чужие. Члены таких малых групп могли вести
|  только коллективный образ жизни: оставшись в одиночестве, человек вскоре погибал.
|  Отсюда следует, что первобытный индивидуализм Томаса Гоббса -- миф. Дикарь не был
|  одинок, и по своим инстинктам являлся коллективистом. Состояния "войны всех
|  против всех" не было никогда."

|  Занимаясь экономической деятельностью, мы не знаем ни потребностей других
|  людей (потребностей, которые мы удовлетворяем), ни источников получаемых нами благ.
|  Практически все мы помогаем людям, с которыми не только не знакомы, но о
|  существовании которых и не подозреваем. И мы сами живем, постоянно пользуясь
|  услугами людей, о которых нам ничего не известно. Все это становится возможным
|  благодаря тому, что, подчиняясь определенным правилам поведения, мы вписываемся
|  в гигантскую систему институтов и традиций: экономических, правовых и
|  нравственных. Мы никогда не создавали их, и мы никогда их не понимали --
|  в том смысле, в каком нам понятно предназначение изготавливаемых нами вещей.

|  Или, как выразился один проницательный мыслитель-экономист XIX века, экономическое
|  предпринимательство требует "досконального знания тысячи мелочей, в которые не
|  станет вникать никто, кроме заинтересованного в подобном знании" (Bailey, 1840: 3).
|  Такие институты по сбору и передаче информации, как рынок, позволяют нам
|  использовать это рассеянное и незримое знание для формирования надындивидуальных
|  схем (patterns). После того как институты и традиции, основанные на такого рода
|  надындивидуальных схемах, получили развитие-стремление к согласию относительно
|  какой-то общей цели (как это было в малой по численности группе) перестало быть
|  обязательным, поскольку широко рассеянные среди людей знания и навыки теперь
|  вполне можно было пускать в ход для достижения самых разнообразных целей.