Провал путинско-медведевского "наезда" на Белоруссию. Корыстные интересы российских олигархов, пытавшихся приватизировать 12 белорусских молокозаводов, чуть не привели к разрыву военного союза
Публикуем любопытный аналитический материал Юрия Шевцова, опубликованный на сайте АПН.РУ. При всей спорности некоторых оценок, материал позволяет понять активу КПРФ некоторые скрытые пружины недавно разгоревшейся "молочной войны" внутри Союзного государства России и Белоруссии.
Молочные войны: провал России. Лукашенко против Кремля
Молочная война – только эпизод в экономических конфликтах России и Беларуси. Эпизод, конечно, зрелищный, но не первый и явно не последний. Главным образом он примечателен чистотой эксперимента. Сначала с российской стороны был проявлен интерес к приватизации 12 белорусских молокозаводов по дешевке. Когда это не удалось, вспыхнул конфликт по всем правилам, принятым в таких случаях: белорусским производителям перекрыли доступ на российский рынок под предлогом необходимости оформить поставку продукции в РФ по новым санитарным правилам. Затем, когда выяснилось, что такие разрешения часто уже есть, эти разрешения аннулировали, потребовав проходить процедуру по новой. Экспорт белорусской продукции был почти полностью остановлен. Прошли жесткие заявления на политическом уровне о смене власти в РБ. Это перевело конфликт в политическую плоскость.
И вот тут впервые с белорусской стороны была использована угроза прекратить военное сотрудничество. А.Лукашенко отказался от поездки на саммит ОДКБ, где должно было быть утверждено формирование сил быстрого развертывания ОДКБ, в основном ориентированных на войну в Средней Азии. Ситуация в Средней Азии складывается очень тяжелая: в Таджикистане – очаг партизанской войны, созданный весною перешедшим из Афганистана местным лидером. В Ферганской долине в ее узбекской части – попытка штурма здания, где размещаются руководства силовых структур целой области и другие «теракты». Обостряющиеся энергетические и водные споры между странами.
Наконец, рядом в Афганистане и Пакистане война распространилась на пограничные районы Пакистана и в любой момент может превратиться в гражданскую войну в этой ядерной стране. Россия впервые за много лет проявила активность в отношении Афганистана и пытается вернуться в регион всерьез. Наконец, рядом, в районе Каспия обострилась борьба за угле-водородные ресурсы этого региона и пути их доставки в Европу и Китай. Среднеазиатам необходимы реальные военные гарантии со стороны России и формирование сил быстрого развертывания ОДКБ – реально необходимый инструмент для сохранения ориентации этих стран на Россию. Альтернатива усилению ОДКБ – жесткая переориентация местных стран на США и НАТО, либо возможно, большая война в регионе.
Беларусь не просто отказалась участвовать в саммите ОДКБ. МИЛД РБ подготовил особую ноту, где заявил о нелегитимности всех решений высших органов ОДКБ. МИД РБ сослался на пункт о необходимости консенсуса при принятии такого рода решений. Фактически Беларусь парализовала весь ОДКБ, всю систему коллективной безопасности, опирающуюся на Россию. На саммите ОДКБ были подписаны необходимые документы, но с точки зрения РБ они являются пустой бумажкой. Пока под ними не будет подписи Беларуси. Таким образом, без примирения России с Беларусью ОДКБ должен либо работать в атмосфере скрытого недоверия средне-азиатских стран и Армении к России и институтам ОДКБ. Либо исключать РБ из ОДКБ. Это – очень глубокий кризис всей организации.
Углубление конфликта с Беларусью по линии ОДКБ или просто отношений Россия-Беларусь означало следующее Беларусь могла объявить о разрыве военного союза с Россией. Повторю, чтобы была понятна глубина проблемы: попытка исключить РБ из ОДКБ или же простое игнорирование ноты МИД РБ влекло за собою разрыв Беларусью военного союза с РФ. Существующая объединенная воинская группировка РФ и РБ и единая система ПВО провисали. Россия должна была бы быстро создавать сильную воинскую группировку в районе Москвы и новую систему ПВО на менее благоприятных рубежах, чем ныне. При этом был бы всерьез нарушен ДОВСЕ. Несмотря на мораторий на его соблюдение РФ не нарушает его ограничения всерьез. И возможность возврата в ДОВСЕ у России есть. Ограничения ДОВСЕ так выстроены, что учитывают белорусские Вооруженные Силы. Воинский кулак в районе Москвы глубоко и серьезно нарушит ДОВСЕ и приведет к его краху. А это, в свою очередь, чревато передислокацией украинских ВС на восток к границам России и общим ростом региональной напряженности. А также, вероятно, региональной гонкой вооружений. В любом случае, значение НАТО в восточной Европе резко возрастет при таком раскладе, а тесное сотрудничество Украины и Беларуси с НАТО станет неизбежным.
То есть белорусский демарш в ОДКБ в случае продолжения конфликта влек за собою полную смену всей системы региональной безопасности и резкий рост значения в восточной Европе и регионе Каспия блока НАТО и непосредственно США. Все это – быстро и в условиях военной реформы в РФ, на время резко ослабившей российскую армию.
Кроме того, Беларусь объявила о введении таможенных постов на границе с Россией. Таможенные посты, не надо иллюзий, перешли бы к конфискациям российских грузов с тем чтобы компенсировать потери от непропуска в РФ белорусских продуктов. Углубление таможенного конфликта влекло за собою осложнение всей идеи с формированием Таможенного союза Казахстана, России и Беларуси, который вот-вот будет готов. У этого союза есть много граней, но одна из важнейших: именно таможенный союз трех стран должен облегчить транзит углеводородного сырья из региона Каспия в Европу через Россию. Торможение формирования этого союза или отказ от него автоматически включает ориентацию Казахстана и других стран региона Каспия на иные направления транзита сырья в Европу и на Китай. Дополнительно к проблемам ОДКБ крах Таможенного союза трех усиливает позиции в регионе Каспия НАТО, США и Китая. Прежде всего, НАТО.
Беларусь также обратилась за помощью к самым разным странам. Со временем станет известно подробнее, к кому в эти дни обращались. Но некоторые сюжеты известны и сейчас. Прямо перед началом кризиса состоялся очень успешный визит белорусского премьера Сергея Сидорского в Киев. В ходе этого визита фактически была создана зона свободной торговли между Украиной и Беларусью. А также решены вопросы с покупкой Беларусью украинской энергии. Эта договоренность необходима для поставки энергии из Беларуси в Литву и Латвию, где закрытие Игналинской АЭС через полгода резко обострит энергетические проблемы. Беларусь покупая украинскую энергию, а не транзитируя ее, превратилась в центр силы для этих двух прибалтийских стран, с которым надо вести серьезные отношения. Литва буквально сразу после начала молочной войны подтвердила готовность к быстрому расширению сотрудничества с Беларусью. Стал возможен и новый визит белорусского премьера в Литву и визит нового литовского президента в РБ.
Как только молочная война вспыхнула, Украина согласилась на поставку к ней белорусских молочных продуктов. Прежде всего, молока. Украина вообще в этой ситуации повела себя удивительно рационально. Было даже объявлено о встрече 23 июня в Киеве секретарей Советов безопасности Украины, Польши и Беларуси для выработки взаимодействия в рамках восточного партнерства ЕС. Это – просто беспрецедентно: секретарь белорусского Совбеза и его коллеги из Украины и Польши должны обсуждать силовое взаимодействие. Так готовятся новые военные блоки.
А.Лукашенко также, видимо, попросил комиссара ЕС по международным делам, своего рода министра иностранных дел ЕС прибыть в Беларусь как можно быстрее. И этот визит действительно должен состояться в скором времени.
Также важно, что решениями Беларуси по ОДКБ Беларусь фактически продиктовала неформальную повестку для саммита ШОС в Екатеринбурге. На саммите в кулуарах обсуждались в основном последствия возможного краха ОДКБ и Таможенного союза трех. Это усилило значение Китая в ШОС в ущерб российским амбициям.
В общем, несколько дней конфликта привели к угрозе очень быстрых негативных для России геополитических изменений. Видимо, потому конфликт был прекращен фактически на белорусских условиях. Белорусский таможенный режим с границы с Россией снят. Теоретически теперь возможна подпись РБ и под решениями саммита ОДКБ.
Правда, возник новый конфликт – очередной газовый спор. Так что ситуация проще не стала. И в молочном конфликте еще можно ожидать чего угодно. Тем не менее, некоторые выводы из происшедшего клинча РФ и РБ уже делать допустимо:
1. Причина кризиса – стихийный переход России к протекционизму в условиях очень больших экономических потерь от мирового экономического кризиса. Ситуация с молоком – это лишь эпизод. До того, такие же сложности возникли у Беларуси с реализацией грузовых автомобилей и сельско-хозяйственной техники. Наметилась проблема по рыбе и т.д. Российский рынок сузился и борьба за скудеющие ресурсы – рынки и сырье обостряется. В этой борьбе действуют самые разнообразные лоббистские группы от рейдеров, нацелившихся на скупку белорусских заводов по дешевке до просто лоббистов российских конкурентов или политических авантюристов, продолжающих свою иррациональную борьбу против лично Лукашенко. Стихийное вытеснение белорусских производителей из России означает отказ от имеющихся ныне договоров России и Беларуси.
В договоре о Союзном государстве ясно прописан принцип равного доступа российских и белорусских производителей к рынкам двух стран. В реальности на этот счет есть споры, но никогда эти споры не касались целых важных для РБ отраслей. В случае если белорусские производители не будут иметь равного с российскими конкурентами доступа к российскому рынку всерьез, рухнет вся система договоров между РБ и РФ: Союзное Государство. Военный союз, таможенный союз и т.д. Молочная война показала, насколько быстро это может произойти.
2. Экономическое положение России вряд ли будет в ближайшее время улучшаться: Стабилизационный фонд тает. Уже идут переговоры о выделении всемирным банком кредита России в конце текущего года. Значит, конфликты с Беларусью будут нарастать. Урегулирование молочного вопроса – это только один из текущих эпизодов этой полосы конфликтов, вызванных вытеснение Беларуси со скудеющего рынка России. Фактически перед нами новая фаза ослабления России, вызванного в данном случае в основном последствиями мирового кризиса. Союз России с Беларусью на грани развала. А вместе с развалом этого союза Россия столкнется со всеми вышеперечисленными дополнительными осложнениями в Средней Азии, регионе Каспия, восточной Европе и , скорее всего – в Закавказье.
3. Европейский Союз и страны Восточного партнерства ЕС становятся все более привлекательными для РБ. Беларусь вытесняется из России прежде всего в ЕС, или на рынки близких к ЕС стран. В отличие от России ЕС сумел остановить тенденцию к национальному протекционизму и выходит из кризиса за счет интеграционных процессов. Наиболее пострадавшая от кризиса восточная Европа в текущем году получит по разным каналам около 75 млрд. долларов поддержки и, видимо, уже можно говорить, что текущий кризис Европа переживет без слишком больших проблем, во всяком случае – коллапса не будет.
Беларусь будет все более тяготеть именно к европейскому пространству как наиболее емкому рынку. Точек входа на этот рынок у Беларуси много: страны-соседи, традиционный экспорт продукции химической промышленности в развитые страны ЕС, Восточное партнерство ЕС, новые крупные инфраструктурные проекты регионального значения. Для небольшой страны этого достаточно. Видимо, в скором времени доля России в белорусском экспорте упадет до трети, а доля ЕС и стран ВП вырастет до двух третей. Сейчас на ЕС приходится примерно 45% белорусского экспорта. Столько же примерно, сколько на Россию. Остановить процесс интеграции РБ в Европу сложно. Для этого Россия должна преодолеть стихийную тенденцию к протекционизму. Но это сложно в условиях невысокой по факту управляемости Россией из Кремля.
Видимо, пришло время к большому сближению России и ЕС. Иначе вытеснение Беларуси из России в Европу наложится на иные конфликтные темы в отношениях России с соседними странами и РФ может втянуться в несколько сильных кризисов, ослабляющих страну. Сближение с ЕС могло бы такие кризисы предотвратить или по крайней мере ослабить.
В оперативном же смысле, молочная война показала, насколько Россия – слабая страна. И это сейчас, пока Стабилизационный фонд еще не растаял. А что будет зимой, когда фонда может не стать и тот же Лукашенко вновь может стать кумиром российской провинции и протестного электората? А протестный электорат может к зиме вырасти в большую величину… Те, кто подталкивают Россию к конфликту с Беларусью – так или иначе ведут дело к ослаблению России. Их мотивация может быть разной. Возможна и обычная некомпетентность и авантюризм. Но довести дело до угрозы краха военного союза с РБ и проблем в ОДКБ и таможенном союзе трех – это надо было уметь. В идеале, конечно, чтобы сейчас в РФ на государственном уровне были сделаны выводы из происшедшего провала. Разбор полетов должен быть не эмоциональным, а очень серьезным. Россия сползает к слишком опасным для нее конфликтам. Конфликт с Беларусью создаст критическую массу конфликтам РФ по всей своей периферии. Это не просто двусторонний конфликт.
И очень важно, что аналитическое сопровождение российской политики. Во всяком случае, в ходе молочной войны оказалось очень слабым. Если оно вообще было. Слишком открытое поражение в слишком большой силы клинче. Иногда казалось, что аналитики в действиях разных органов власти РФ не было вообще. Одни эмоции и ничем не обоснованные «понты».
Правда о «российском экономическом чуде», или
СКАЗКА О ПОТЕРЯННОМ ВРЕМЕНИ
В одной из предыдущих статей, скептически оценивая шансы России на победу в экономической войне с Белоруссией, я обещал представить конкретные доказательства тому, что, вопреки внушаемому телевидением мнению, Россия – далеко не экономический лидер и не авторитет на пространстве бывшего Советского Союза.
ПРЕВОСХОДЯ соседей абсолютными размерами, благодаря своей территории, населению и гигантскому сырьевому потенциалу, российская экономика сильно уступает большинству соседей во всем, что касается эффективности, интенсивности и темпов развития. Ее настоящее место – в последней трети аутсайдеров. И именно это обстоятельство стало основной причиной тотального падения влияния России на всем постсоветском пространстве и порчи отношений с соседями. Особенно сильно отношения испортились при Путине. Не значит ли это, что причина в каких-то особых – ненавистных «либералам» и приятных «патриотам» – личных качествах «чекиста» Путина и его команды из ФСБ и Питера? Нет, думать так могут только идеалисты. Дело в экономике, а точнее говоря, в темпах экономического развития. Попробуем это проиллюстрировать. (Здесь и далее статистические данные МВФ и национальных статистических служб постсоветских государств). Вот график 1, так сказать, «для внутреннего пользования», показывающий эволюцию российского валового внутреннего продукта с 1990 по 2008 год.
Налицо картина глубокого упадка в лихие 90-е годы при Ельцине и бурного роста при Путине. Из этого делается ряд скороспелых пропагандистских выводов. Прежде всего в сознание «россиян» упорно внедряется представление, что нигде больше такого мощного экономического подъема нет – ведь за десять лет ВВП практически удвоился! Какие еще требуются доказательства того, что Россия поднялась с колен, а кругом сплошные лузеры и ненавистники, силящиеся урвать лишний кусок колбасы изо рта нашего народа?
Действительно, начало экономического роста «почти» совпадает с началом президентства Путина. («Почти» – потому что рост возобновился не при Путине, а при правительстве Примакова–Маслюкова после дефолта-98). Связаны ли два эти события между собой? Ответить на этот вопрос можно только с помощью сравнительного анализа, сопоставления темпов экономического развития России с темпами развития других стран СНГ. Для этого добавим в график кривые эволюции ВВП сырьевой Туркмении и несырьевой Армении – и картина разительно меняется! (См. график 2.)
Выясняется, что Россия далеко не лидер среди своих соседей по темпам экономического развития. На графике хорошо видно, как все три страны «сгрудились» в 1998 году в окрестностях половины советского ВВП, а затем показали совершенно разные темпы восстановления. Туркмения вышла на советский уровень в 2002 году, а к 2008 году учетверила исходный показатель. Понятно, что это обусловлено главным образом увеличением газодобычи и взлетом цен на газ. Однако и несырьевая Армения обогнала Россию в 2004 году, восстановила советский уровень в 2006 году, а к 2008 увеличила исходный показатель в 2,5 раза. На таком фоне удвоение ВВП сырьевой Россией выглядит бледновато.
Таким образом, Путин вошел во власть на волне противоречивого процесса – экономического роста России, серьезно отстающего при этом от экономического подъема многих других республик бывшего СССР. На память сам собой приходит тезис о неравномерности развития как источнике конфликтов между странами.
ОСНОВНЫЕ показатели, иллюстрирующие неравномерность развития на постсоветском пространстве, сведены в таблицу 1, которая, подозреваю, многих неприятно изумит. Пятнадцать государств ранжированы по отношению их ВВП 2008 года к ВВП 1990 года. В отдельные столбцы, но со сквозной нумерацией, помещены государства с сырьевым и несырьевым типом экономики. В следующих столбцах указаны даты прохождения экономического «дна» и его глубина в процентах от уровня 1990 года и даты возвращения на исходный уровень. Далее приводятся абсолютные и относительные (на душу населения) размеры ВВП за 2008 год, исчисленные в долларах по паритету покупательной способности национальных валют. Предпоследний столбец отображает среднегодовые темпы роста ВВП в 2000– 2008 годах, то есть в тот период, когда все экономики уже вступили в стадию восстановления. И последний столбец – темп роста/падения ВВП в первом квартале 2009 года по отношению к первому кварталу прошлого года. (Официальные статданные по последнему показателю отсутствуют относительно Туркмении, Украины и Грузии. При этом глубина падения украинского ВВП является предметом информационной войны между президентом Ющенко и премьером Тимошенко. Ющенко утверждает, что ВВП упал на 23%, а Тимошенко – что «только» на 14%. Истина лежит, очевидно, где-то посередине).
Собственно говоря, сгруппированные в этой таблице данные рисуют картину не экономического развития, а экономического развала и упадка, по сути, бестолкового топтания на месте. Это настоящая «Сказка о потерянном времени». 11 лет потеряны Узбекистаном, 18 лет – Россией, а пять государств до сих пор прозябают ниже уровня двадцатилетней давности!
Отметим основное, что бросается в глаза в свете интересующей нас темы. Лидером по темпам восстановления и роста ВВП среди несырьевых стран является Белоруссия, занимая при этом общее третье место. Рост ВВП в сырьевых экономиках в значительной мере обусловлен стремительным ростом цен на углеводородное сырье. Однако Россия, имея экономику ярко выраженного сырьевого типа, занимает по темпам «развития» последнее, шестое, место среди себе подобных и общее десятое. Ее показатель ближе всего к несырьевой Киргизии и сильно отстает от сырьевого Казахстана. Ясно, что это означает на деле катастрофическое отставание России по всем параметрам как от сырьевых, так и от несырьевых экономик. Как мы сейчас увидим, если из российской экономики вычесть нефтегазовую составляющую, то она становится полным подобием экономики украинской.
Спрашивается тогда, при чем здесь Путин и его пресловутый «план»? Конечно, нельзя сказать, что российская экономика самая слабая и отсталая. По абсолютным размерам она в лидерах. Но то, что по темпам и качеству роста она самая отстающая и по-прежнему опирается больше на проедание, чем на созидание, это бесспорный факт. Никакого «российского экономического чуда», связанного с «планом Путина», как не было, так и нет. Напротив, следует поинтересоваться у экс-президента, почему допущено столь существенное отставание от ближайших соседей, и чем занималось назначенное им экономическое руководство в течение восьми лет его президентства.
Обратим также внимание на год и глубину падения до дна. Сразу выделяются республики, выход которых из состава СССР сопровождался войнами: Азербайджан, Армения, Грузия, Молдавия и Таджикистан. Относительно раннее время перехода их экономик от падения к росту объясняется быстрым достижением дна, дальше которого падать уже некуда. При оценке показателей Молдавии, Грузии и Азербайджана следует также учитывать отделение промышленного Приднестровья от Молдавии, Абхазии и Южной Осетии – от Грузии, Нагорного Карабаха – от Азербайджана. Кроме того, благополучный показатель Армении, возможно, обусловлен фактическим присоединением к ней Нагорного Карабаха.
В ряду глубоко «падших» особняком стоит Украина – эта по своему объективному потенциалу богатая и самодостаточная европейская страна. Действительно, трудно объяснить чудовищный развал украинской экономики упомянутыми выше причинами – гражданских войн не было, а «оранжевая революция» с ними несравнима. Объяснить длину и глубину спада можно только длительностью господства на Украине вконец прогнившей старосоветской номенклатуры в лице президентов Кравчука и Кучмы. В этом отношении на Украину похожа и Молдавия, где господство старых номенклатурщиков снегуров-лучинских также сильно затянулось.
Ранний переход от спада к росту трех прибалтийских республик объясняется, скорее всего, притоком инвестиций из Евросоюза. Сегодня, во время кризиса, Европе стало не до Прибалтики, в результате чего мы видим сегодня самое глубокое падение ВВП на всем постсоветском пространстве.
Россия – в тройке лидеров по продолжительности спада. Только на Украине и в Молдавии спад затянулся еще дольше.
Следует также отметить роль политических факторов перехода от падения к восстановлению. По меньшей мере, для трех стран несомненна связь перехода к росту со сменой, хотя бы временной, политического курса. Белоруссия – избрание Лукашенко президентом в 1994 году. Россия – правительство Примакова–Маслюкова (1998). Молдавия – победа коммунистов на парламентских выборах и избрание президентом Воронина (2001).
ТЕПЕРЬ о пресловутом «донорстве» России по отношению к другим странам. Чаще всего официальная пропаганда прибегает к этому тезису, когда речь заходит о Белоруссии и Украине. В ставших за последнее время перманентными конфликтах с ними утверждается, что Белоруссия целиком обязана своим развитием российским дотациям, а Украина до сих пор не погибла исключительно по той же причине. Чтобы разобраться в этом вопросе, рассмотрим сначала уровни ВВП на душу населения в трех странах (см. график 3).
Кривые падения/роста подтверждают и дополняют данные, приведенные в таблице 1. Особенно показателен 1995 год. Темпы падения замедляются к этому году во всех трех странах. Однако если Белоруссия с избранием Лукашенко сразу переходит к устойчивому росту, то Россия и Украина еще 4–5 лет продолжают топтаться практически на месте. После же того как рост возобновляется, мы видим следующую картину. С 1999 по 2008 год Белоруссия удвоила свой ВВП на душу населения, а Россия и Украина обе увеличили его в 1,8 раза. Сырьевая Россия заметно отстает здесь от Белоруссии и идет вровень с самой отсталой несырьевой экономикой. И это, подчеркнем, при огромном росте цен на энергоносители в 2000-х годах. То есть Россия не имеет ни перед кем никаких преимуществ ни (первое) от высоких мировых, ни (второе) от низких внутренних цен на газ.
Чтобы убедиться в последнем, необходимо сравнить уровень экономического развития России и ее соседей в форме, очищенной от нефтегазовой составляющей. Для этого нужно сравнивать показатели Белоруссии и Украины с показателями несырьевых российских регионов. Сказал же Кудрин, что с точки зрения российской экономики Белоруссию можно сравнить с крупным, но не самым большим регионом, причем этот «регион» для него «абсолютно понятен». А раз так, то министр должен понимать, что если Белоруссию дотируют льготными ценами, то несырьевые регионы России дотируются в еще большей мере. Поэтому сопоставление их по ВВП и темпам его роста абсолютно правомерно.
В таком сопоставлении мы берем Белоруссию в целом. Щепетильные оппоненты, пожалуй, скажут, что для чистоты сравнения из белорусской статистики следует исключить Минск. Однако в отличие от России белорусская столица не является финансовым паразитом на теле страны. Это крупнейший промышленный центр, не чета Москве, и его показатели не отличаются качественно от показателей всей республики. С российской стороны взяты регионы России, прилегающие к Белоруссии и сходные с ней по природно-климатическим условиям и структуре производства: Псковская, Новгородская, Смоленская, Тверская, Калужская, Брянская и Орловская области.
Аналогичное сопоставление сделано и с Украиной. Только в данном случае сравниваются группы прилегающих друг к другу российских и украинских регионов, также сходных по природно-климатическим условиям и структуре производства. Со стороны России взяты Брянская, Орловская, Курская, Липецкая, Белгородская, Воронежская, Ростовская и Волгоградская области. Со стороны Украины – Черниговская, Сумская, Полтавская, Харьковская, Луганская, Днепропетровская, Донецкая и Запорожская области.
Полностью сопоставимые официальные данные по всем трем странам имеются за 2004–2007 годы. Они отражены в таблице 2, в которой приведены по странам и регионам размеры ВВП на душу населения в долларах по паритету покупательной способности в 2008 году и темпы его роста 2004–2007 годах.
При вычитании нефтегазовой составляющей Россия сильно, в полтора раза, уступает Белоруссии и лишь ненамного превосходит Украину. При этом следует иметь в виду, что в России более глубокое социальное расслоение и, стало быть, более неравномерное распределение национального богатства. Доходы 10% самых богатых превышают доходы 10% самых бедных в России в 16,8 раза. Аналогичные показатели в Белоруссии и на Украине – соответственно 6,9 и 7,6. То есть реальный уровень жизни рядовых российских граждан уступает уровню жизни не только в передовой Белоруссии, но и на отсталой Украине.
Куда же тогда делась сырьевая рента? Она бесследно исчезла в карманах олигархов, вывезена за рубеж или промотана, превращена в самое большое в мире поле для гольфа Дерипаски и самую длинную в мире яхту Абрамовича.
* * *
Краткие выводы из вышеизложенного.
Есть объективные национально-государственные интересы России и есть интересы господствующего класса и правящего режима. Вторые противоречат первым по всем линиям экономического и социального развития. Но средствами тотального промывания мозгов режиму удается пока выдавать противоречие собственных эгоистических интересов интересам России – за столкновение интересов России с агрессивными поползновениями «внешних врагов». Причем в число «врагов» все больше и все чаще записывают друзей.
Одно из замыкающих мест России по темпам и качеству экономического развития в сочетании с лидерством по числу миллиардеров и проистекающими отсюда международными амбициями образовало взрывоопасную смесь. Эта смесь сегодня уже начала воспламеняться, но еще не рванула. Когда, как и по какому поводу она рванет – об этом гадать бесполезно. Можно лишь с уверенностью констатировать, что вероятность взрыва возрастает. В истории потерянное время наверстывается обычно скачкообразно.
Тема: Россия
Автор(ы): С. Кургинян
Дата публикации: 16.06.2009
Источник: Russia.ru
No:
Канал Russia.ru
16.06.2009
Интервью С.Кургиняна о проблеме союза с Белоруссией
Стенограмма интервью:
С.Кургинян: Есть несколько вариантов существования России. В принципе, их всего четыре. Один из них заключается в том, что мы как были сверхдержавой, так ею и остаемся. Для того, чтобы быть сверхдержавой, нам надо восстанавливать Советский Союз или что-то в этом духе, например, Российскую империю. То есть, огромное государство, сопоставимое по мощи, народонаселению, территории, конфигурации границ со всеми остальными, как теперь говорят, центрами сил и способное отстаивать себя от всех угроз – как с запада, так и с юга и с востока. При том, что с востока набор угроз сегодня намного больше, чем он когда-либо в истории России со времен Чингис-хана. Я не хочу ничего плохого сказать о Китае, просто говорю, что Китай могуч как никогда – неважно, добрый у тебя сосед или злой, и куда он направлен, но если он намного сильнее тебя, то это всегда составляет проблему.
Значит, Россия как сверхдержава должна отстаивать себя со всех сторон. Но она не может тогда быть той Россией, которая сейчас существует и которая потеряла не только Украину, но и Закавказье и все прочее. В таком виде Россия не может выстоять против этих трех угроз.
И это и не планировалось. Тогда, когда возникал об освобождении от союзных республик – а делала это своя элита, и никто больше это по определению сделать не может, потому что когда говорят, что СССР развалило ЦРУ, то я спрашиваю: "А почему тогда КГБ не развалил США?". Значит, делала это своя элита, которой кто-то помогал, естественно из других соображений, но пока сама элита это не захотела сделать, этого не делалось. И она это сделала под сценарий вхождения России в Европу. Россия как национальное государство, пусть и с усеченными границами, входящая в Европу, - достаточна в том виде, в каком она есть. Этих 140 миллионов достаточно для того, чтобы войти в Европу, объединиться с другими сотнями миллионов, создать вместе какое-нибудь единое здоровенное тело, а дальше уже это тело начать охранять от угроз с разных сторон. При этом, угроза с запада перестает быть угрозой, как только возникает это объединение. Остаются угрозы с юга и востока. Да, они огромны – исламский радикализм и сверхдержава на востоке – но они преодолимы. А уж если во все это вкладываются еще и США, то вообще все замечательно: "Россия – Европа – США" это геополитический "Север", атлантическая цивилизация, евроатлантическая и так далее.
Но в том-то и беда, что эта конструкция, под которую сегодняшняя Россия сделана, оказывается нереализуемой по очень многим причинам. Фактически, это очень просто – если бы эта конструкция была реализована, то за 20 лет мы бы (а) вошли бы в НАТО, стали бы членами НАТО (не каких-то договоров, а просто членами НАТО), и (б) вошли бы в Евросоюз. Наши граждане уже ездили бы по Шенгену во все части Европы, у нас были бы объединенные экономики, банки, то-сё, пятое-десятое – и мы стали бы частью Запада.
Когда затевался развал Советского Союза, то те, кто его затевали – а там были не только предатели и мерзавцы, но и люди с определенными предпочтениями – то думали, что будет так. Они хотели национальное государство, модернизировав и сделав рыночным, ввести в состав Европы. С чем же возникла проблема? Оказалось, что очень многие этого не хотят. Не хотят этого американцы, которые всех других, кто не есть Соединенные Штаты, расценивают просто: кто помощнее, тот поопаснее. Совершенно неважно, какая идеология. Европа помощнее? Высокие технологии, населения много, промышленный потенциал большой. Она опасна! Китай помощнее – он опасен. Значит, Америка совершенно не хотела, чтобы Европа получила сырьевые ресурсы, ядерное оружие и прочее от России, и образовала этот конгломерат. Для того, чтобы этого не допустить, стал образовываться некий новый союз, который очень напоминает старые союзы. Тогда это называлось "линия Керзона", теперь это называется Восточная Европа, или Центральная и Восточная Европа. Начали образовываться барьеры на пути соединения российского сырья с западноевропейской промышленностью, прежде всего немецкой, конечно, но и франко-германской в целом, или франко-германо-итальянской. Восточная Европа, т.е. бывший наш соцлагерь и бывшие наши республики, оказались в этом смысле малоэффективными государствами, способными в основном сущетствовать за счет того, что они продают один товар – возможность сдерживания России. Таким образом, у Западной Европы оказалось два оппонента – частично Центральная Европа и, в большей степени, Восточная Европа, которые теперь будут отделять Россию от "старой" Европы.
Внутри всей этой конфигурации были "дырки". Одной из главных "дырок" была Белоруссия. Лукашенко проявлял некотору. Симпатию к России, желание каким-то образом с ней объединиться. И это объединение было абсолютно необходимо России, впрочем, как я считаю, и Белоруссии тоже. При этом до сих пор непонятно – по отношению к Белоруссии-то уж совсем – что такое суверенитет? Суверен – кто? Народ. Так что, белорусский народ нуждается в суверенитете от русского народа? Раньше это называлось Малороссия, Белая Русь. Уж слишком близки народы, чтобы говорить о каком-то суверенитете народов. Значит, речь идет о суверенитете элит, которые хотят иметь свои собственные хутора и на этих хуторах быть всем. Как когда-то говорил Цезарь, увидев Галлию: "Я предпочитаю быть первым здесь, чем вторым в Риме". Лукашенко – это Цезарь, увидевший Галлию.
Но ведь вопрос же не в амбициях Лукашенко. И не в идеологических различиях между консервативным Лукашенко (что мне ближе), и либеральным Кудриным (что мне дальше). Вопрос в фундаментальных стратегических интересах наших народов! По мне, этот интерес заключался в том, чтобы Лукашенко привел Белоруссию на федеративных, или даже унитарных правах, в Россию, а дальше пытался искать себе и своей элите политическое место в пределах большой страны. Это политическое место он бы обязательно нашел. Стань он объединителем на любых основаниях – он кандидат в президенты на выборах и его невозможно не ввести в этот список. С ним ничего невозможно сделать, потому что, во-первых, добавляется консервативный электорат Белоруссии, а, во-вторых, весь консервативный электорат, тоскующий в отсутствие лидера, будет голосовать не за Зюганова или кого-то еще, а за сильного человека, который страну привел в единое целое.
Значит, он в этом выигрывает. Выигрывает он – значит, и белорусская элита имеет возможность получить некие позиции. Вопрос заключается в том – риск или хутор? Лукашенко все время говорит о том, что если он отдастся в руки Кудрина и всех прочих российских негодяев (имеется в виду, либеральных), то он погубит свой народ. Ну, а почему он должен отдаваться в их руки? Ведь реальный расклад-то будет не такой. Он что, хочет сказать, что его ждет судьба какого-то олигарха, что его тут же увезут в Магадан? Ну, это смешно. Этого никогда не произойдет. Или оттуда он вообще выйдет героем-триумфатором. Вопрос о риске, о политическом риске. О том, что Цезарь-то в последний момент все-таки решил брать Рим. А Лукашенко хочет хутор.
Что же это за хутор? А вот хутор-то это блестящий. Лукашенко как хуторянин – политический гений. Он сделал нечто невероятное. Он страну без сырьевых ресурсов, сильно зараженную Чернобылем, и некрупную – вычистил, вылизал. Сделал так, что все поля засеяны. Он сумел белорусскую промышленность наладить. Ведь это белорусское население (говорят, что это Вандея) – оно консервативное и одновременно более правовое, оно поближе, тем не менее, к Западу, оно трудолюбиво. Это такой необрежневский рай, в котором дети занимаются в клубах в бесплатных кружках, где везде чистота, все подметено, и на улицах порядок. Когда можно ходить вечером без страха, и так далее.
В любом случае, у Лукашенко есть огромные шансы войти в Европу, ускоренным путем, в числе первых – и он это прекрасно понимает. Я не говорю о том, что отнюдь не отделен от самых разных европейских и американских групп, у него прекрасные международные контакты. И ему есть из кого их строить, в том числе, из людей, которые когда-то эмигрировали из Белоруссии и помнят о ней. Он сильный человек. И когда он колеблется между перспективой – войти ли хутором в Европу самому или болтаться тут на непонятных ролях около России – то это вопрос серьезный.
Лукашенко говорит, конечно, о том, что он хочет "сосать двух маток": он может что-то брать от России и что-то брать от Европы, как это делали Тито, отчасти Чаушеску, в меньшей степени. Россия дает кредиты за то, чтобы он не уходил далеко на Запад, а Запад дает кредиты за то, что он не сближается с Россией. А он свой хутор чистит, лижет, сеет на полях горох и пшеницу, приводит в хорошее состояние дороги. Он одержим этим своим хутором, он настоящий национальный лидер. Но весь вопрос-то в том, что этого национального мышления сейчас недостаточно.
Ему говорят, что недостаточно, а он говорит: "А что вы хотите? Чтобы я с кудриными, гайдарами и еще с чем-то в российскую нечисть влез?". Ему говорят: "Нет, милый, это же не так. Ты же понимаешь, что это не так!" – "Нет, давайте конфедерацию!" Ему говорят: "Извини, если мы сделаем с тобой конфедерацию, то у нас Татарстан попросит конфедерацию, за ним Чечня и все остальные. Нам это надо? А если потом эта конфедерация рассыплется? Мы с гигантским трудом создали какое-то целостное государство – не будем спорить о его качестве и степени его прочности, но хоть какое-то – а теперь мы должны этим жертвовать? А почему мы должны этим жертвовать? Рискни ты, как Цезарь!"
Теперь, пока мы выясняем, кто хуторянин, а кто нет – страдают наши народы. Россия, прежде всего. Почему? Вот Газпром потребовал, чтобы до конца платили за газ, и якобы это выигрышно для России. Это для Газпрома будут выигрыши, а не для России. Почему? Потому что, представим себе, как только Белоруссия войдет в НАТО, мы должны будем вывезти оттуда все, что там находится. А ведь мало вывезти – это надо разместить. Во-первых, это надо разместить ближе к Москве – я имею в виду линии противовоздушной обороны. А если их поставить их ближе к Москве, их надо сделать помощнее. Во-вторых, их надо заново разместить – а это, вместе с комплексами, примерно 95 млрд. долларов сразу. В-третьих, даже если мы разместим, мы будем более уязвимы. И это только геополитическое слагаемое. Но Газпром-то не отвечает за геополитику! Он получит прибыль, а из соседнего кармана, бюджетного, будут платить эти 95 млрд., и нация получит издержки. А у нас все путают корпоративное и национальное. Поэтому в данном случае мы крайне заинтересованы в отношениях с Белоруссией.
Кроме того, с Белоруссией связан вопрос о Калининградской области. Если замкнется пояс, состоящий из Прибалтики (которая готова замкнуться), Белоруссии, Украины, Молдавии и дальше он пойдет на Кавказ, то это будет означать, что мы находимся в тройной изоляции и вопрос бывшего Кенингсберга, нашей Калиниградской области, встает с предельной остротой. Значит, мы столько потеряем на Лукашенко, что все выгоды, связанные с Газпромом и всем прочим, будут нулевыми.
Кроме того, хорошо, если Лукашенко будет от нас отдаляться, а не чинить нам вред. А если начнет чинить вред? Если мы еще одного транзитера прижмем, то что будет с транзитными линиями? Мы рассчитываем, что мы все это восполним какими-нибудь Северными и Южными морскими потоками? Но моря, знаете, тоже вещь проблемная – появятся подводные террористы, или мало ли что еще?
Конечно, над нами нависает гигантская проблема. Проблема это связан с чем? С тем, что если раньше Европа была связана с Бушем и понимала, что Буш – враг и ей ничего не обеспечит, то теперь Обама начинает с ней сближаться. А тогда Европа начинает отползать от нас, все больше и больше. И это "Восточноевропейское партнерство" – опаснейшая вещь. Медведев сказал в Хабаровске, что само по себе "Восточноевропейское партнерство", наверное, и хорошее, но только люди, которые в него входят, считают, что оно против нас. Но они же не только это считают – они же Россию в него не вводят! Россия выведена из всех Европ – и из Центральной, и из Восточной. А где она?
Тут возникают другие геополитические сценарии. Первый – это исламизация России. Россия принимает ислам и сливается с Югом, и становится своеобразным халифатом. Я знаю людей, которые описывают этот сценарий. Это не только Гейдар Джемаль, очень умный человек, но и другие. Назовите это "Евразия" – по существу, это то же самое.
Второй. Россия фактически поглощается Китаем или становится его внешней периферией.
Оба эти сценария Россию никак не устраивают, по очень многим причинам. Значит, надо возвращаться к советской модели! К советской геополитической модели, т.е. к огромной стране, которая самодостаточна, которая может и дружить, и отвечать угрозам с трех направлений. Сверхдержавой, то есть. А сверхдержава – тяжелый крест, тут надо менять все. Зачем же от нее избавлялись?
Вот так мы каждым своим ударом создаем очередной обруч в гробу, в который поместил наше государство и наш народ распад Советского Союза.