В средней школе №*** славного города К. в канун Дня Учителя родители скинулись на подарок классной руководительнице, учительнице русского языка и литературы. Купили цветы и книгу "Русские усадьбы XIX века", иллюстрированную и красиво оформленную - я бы и сам от такой не отказался. В начале урока девочка-староста поздравила классную от имени всех учеников и вручила ей подарки.
Учительница выкинула цветы в мусорную корзину, а книгу швырнула детям со словами: "Мне не нужны ваши поздравления. Заберите это и передайте родителям, что я хочу, чтобы они пришли ко мне с нормальным подарком. Так, чтобы я видела, что они меня уважают."
При "проклятом совке" эта история казалась бы дикой, сейчас она почти что банальна. Возникновение новой породы людей, таких, как эта учительница, целиком и полностью на совести наших "демократов", как "либеральных", так и "суверенных".
<<<
Комментарии:
А я ее прекрасно понимаю. Потому что в школе работала с 1996 по 2001 год, и зарплата у меня была от 800 до 1200 руб. в месяц.
Не все же учителя совсем блаженные и книжки читают. Большинству нужен утюг, сотовый телефон, да просто деньги в конверте.
Конечно, повела тетка себя глупо. Но родители совсем тупые. Не понимают, какую работу и за какую зарплату педагог выполняет, и в какое состояние после этого приходят ее нервы.
Прежде, чем подарок дарить, посоветовались бы с другими учителями, те бы подсказали. Или просто бы прямо спросили. И был бы всем мир и благодать.
Оль, так это же не оплата услуг, а _подарок_, который _в принципе_ дарить не должны были. В том и неадекват, что человеку от чистого сердца, просто так что-то дарят, а тот всопринимает, что ему что-то должны.
Ценную вещь или деньги дарить многим, например, неудобно (за взятку примут).
Это точно, они-с, они-с. В благие времена ведь как было: хорошая книга - вещь статусная, редкая. Купить нельзя, можно только достать. Отсюда "книга - лучший подарок". Прокормиться даже учителям было несложно, а окромя прокормиться ничего особо и не было.
А теперь что? Книг - завались. Покупай что хочешь, были б деньги. А денег-то и нет. Во всяком случае, у учителей. А им всё равно книги тащат. А у неё, может, есть дома нечего.
Подарок должен быть либо недорогой (относительно доходов дарополучателя), либо практичный.
Я тоже понимаю учительницу. Смею заметить, что хроническая бедность порождает только цинизм, а для возвышенного в душе нужна материальная основа под ногами.
Местные учителя отстаивают «правое дело»
Учителя соорудили и защищают тысячи самодельных баррикад по всему городу Оахака
11 октября 2006
The Herald Mexico/El Universal
Каждую ночь улицы здесь - это поля сражений, где каждую минуту может начаться битва. Но позади захваченныхгородских автобусов, сожженных грузовиков и мотков колючей проволоки группа нетипичных городских партизан стоит на часах.
На страже баррикады, где небольшой алтарь мадонны Гваделупской возвышается посреди спутанной проволоки и мешков с песком, шесть женщин в возрасте от 30 с лишним до почти 70, каждая не выше 150 см, держатся вокруг маленького костра, завернувшись в одеяла, и у них нет даже палок.
Больше месяц эти женщины, учительницы из южного горного района Оахака, находятся в готовности на передней линии конфликта, который охватил весь колониальный город, парализовал правительство штата, проник в заголовки национальной прессы. Хотя они не выглядят опасными для случайного прохожего, решимость этих женщин охранять свои баррикады непреклонна.
«Если они убьют нас, значит мы были рождены для того, чтобы умереть»,-сказала Мария, из племени индейцев- миштеков, которая преподает на языке миштеков и испанском в сельской начальной школе, в пяти часах ходьбы от ближайшей дороги.
«Мы не боимся», - добавляет она, «потому что мы здесь защищаем правое дело».
Ответ на полицейский налет
Конфликт в Оахаке начался 22 мая как забастовка учителей за лучшую заработную плату и за увеличение бюджета для обеспечения неимущих учеников школьной формой, завтраками и основными школьными принадлежностями. После отказа вести переговоры с союзом учителей, губернатор Улисес Руиз направил полицию штата на центральную площадь города Оахака – убрать лагерь протестующих учителей слезоточивым газом и дубинками.
Результатом напряженного сражения стали сотни пострадавших, и через несколько часов учителя, поддерживаемые возмущенными жителями, выгнали полицию из города. И больше она не возвращалась.
Учителя и члены Народного Собрания Оахаки (НСО), сформированной после провалившегося полицейского налета, решили отложить первоначальный список требований учителей и сосредоточить свои усилия на смещении губернатора Руиза.
С 14 июня они начали все более радикальные акты гражданского неповиновения в Оахаке - как окружение правительственных зданий протестными лагерями, расписывание городских стен политическими граффити и захват местных общественных и частных радиостанций.
Их борьба привела к упадку числа туристов, и экономические результаты в виде пустых ресторанов и придорожных кафе раскололи общество общество, многие, сочувствовавшие протестующим, начали требовать прекращения подобной деятельности в городе.
«Мы согласны с некоторыми вещами, которые требуют учителя, но это отрицательно отражается на многих людях»,- рассказывает Мерседес Веласко, 30-летний местный житель, торгующий листьями бананов в Мерсадо де Абастос, южной части столицы.
Напряжение растет
Обстановка накалилась в конце августа, когда группа вооруженных людей открыла огонь по лагерю протестующих вокруг Радио Лей, убив 52-летнего Лоренцо Сервантеса. После той ночи учителя и члены Народной Ассамблеи Оахака соорудили массивные баррикады поперек всех улиц вокруг радиостанции и других стратегических объектов, находящихся вблизи лагеря протестующих.
Вскоре после этого Госдепартамент США издал предупреждение для тех граждан США, которые могли бы рассматривать Оахака как потенциальное место отдыха.
«Граждане США, отправившиеся в Оахака, должны осознавать всю опасность этого ввиду возросшего там уровня насилия», - гласит объявление, действие которого распространяется до 30 октября.
Вопреки этому предупреждению во время конфликта не было зафиксировано случаев насилия в отношении туристов.
После стрельбы 22 августа учителя и местные жители между 10 и 11 вечера выходят на улицы поддержать баррикады.
Гуляя ночью по пустынным улицам можно видеть костры на каждом перекрестке, где собираются люди, неся дежурство.
Зрелище тревожное: на многочисленных баррикадах люди с палками и коктейлям Молотова стоят в тени, с покрытыми банданами или марлевыми повязками лицами.
Слухи о вмешательстве федеральной полиции или армии усилились на этой неделе, так что учителя и протестующая НСО расширили зону своих баррикад на весь город, сделав невозможной движение автомобилей по ночной Оахаке.
Но это необычное поле боя. Взамен танков, разьезжающих в этой зоне запутанного конфликта, тут видишь семьи, которые в предрассветную пору ходят по улицам с котелками горячего кофе и какао для ночного караула.
Дежурные на баррикадах иногда нервничают, но не настроены враждебно. Они спрашивают пешеходов, куда те идут, и просят их быть осторожными и не ходить по темным улицам.
Хорошо одетая пара, возвращавшаяся домой в Колониа Реформа (жилье среднего класса), рассказали дежурным как найти задний вход в их дом и сказали: «Если что-то случится – наши двери будут открыты».
На баррикадах около Ниньос Эроес Авеню, шесть женшин из племен миштеков и запотеков всю ночь простояли на улице, обсуждая свою любимую тему: образование.
«Мне приходится идти шесть часов, чтобы добраться до школы», - говорит Эстела, миштечка, которая учит в горах уже 30 лет, - « И когда я прихожу туда, то вижу, что половина детей не завтракала, а у других нет карандашей и тетрадей. Я трачу деньги из своей зарплаты, чтобы купить эти принадлежности, приготовить хлеб и лепешки. Как вы хотите, чтобы дети учились, если они даже не завтракали?».
Оскорбленные репрессиями
Эстела и другие женщины выразили свое возмущение по поводу того, что Руиз использует насилие в ответ на их призыв к увеличению бюджета на образование, и этот гнев дает им сил выстаивать долгие ночи напролет на баррикадах.
«Улисес совершил ошибку, когда 14 июня он атаковал нас», - говорит Мария, отворачиваясьь от дыма огня, над которым греет руки. «Он думал, что разгонит маленькую организацию, но наш союз учителей велик, и мы не собираемся сдаваться».