От Георгий
К Георгий
Дата 05.08.2006 21:52:25
Рубрики Тексты;

Александр Кабаков: "В любой ситуации один прав, а другой виноват" (*+)

http://www.rian.ru/authors/20060804/52254933.html




Александр Кабаков
Правда множественного числа не имеет
04/08/2006 10:00
Тоскливое одиночество, на которое обречен неспособный притулиться ни к
какой идейно-политической компании человек, уже столько раз было темой
публичных жалоб на судьбу, что неловко начинать нытье снова. Тем более,
что есть универсальная утешительная формула <у каждого своя правда>.
Но это ложь, никаких разных правд не бывает. В любой ситуации один прав,
а другой виноват, один по заповедям поступал, а другой чего-нибудь
мудрил, разрешая себе кое-что в порядке исключения, ввиду тяжелых
обстоятельств и непреодолимого желания. Один прав, другой - наоборот, и
не надо искать оправданий тому, что дурно, нечестно, немилосердно и
стыдно. Надо много работать, причем не во вред тем, кто потребляет
сделанное тобою. Надо заботиться о семье. Надо помогать слабым. Не
следует врать, особенно доверчивым. Нельзя распутничать и, в
особенности, нельзя распутство считать нормой, а не грехом. И, конечно,
нельзя причинять боль и смерть живым существам. Кто так живет, тот прав
(и называется <праведник>), прочие же более или менее неправы, виноваты
и Бог их накажет. Если же они особо опасны, то наказать их могут и люди
людским своим судом, только обязательно судом правым (называется
<правосудие>), то есть, определяющим наказание не жестокое, а минимально
необходимое для пресечения зла.
Это, конечно, прописи. Но уравнивание правд двух противоборствующих
сторон есть не просто отклонение от прописей, а опасная ложь, форма
признания того факта, что правды нет ни за одной из них, а есть схватка
двух конкурирующих зол.
Зарплата дипломированной акушерки в России - 1600 рублей в месяц. Не в
Москве, в частной клинике, а в России, в государственном роддоме. При
всех национальных проектах и демографической озабоченности начальства.
Жить на эти деньги никак нельзя, причем даже не в Москве, опять же, а в
самой России, где, как принято считать, цены, соответственно заработкам,
ниже. Нельзя, получая 1600 рублей в месяц, жить только что закончившей
медучилище девушке, снимать жилье там, где нашлась работа (работу за
1600 в месяц в России найти непросто, как и вообще любую работу), есть
хотя бы дважды в день что-нибудь, кроме хлеба, покупать какую ни есть
обувь и одежду. Нельзя, живя на такие деньги, помогать при родах,
повышать квалификацию и, тем самым, участвовать в национальных проектах
относительно оздоровления медицины и повышения рождаемости. Совершенно
очевидно, что нельзя и лично участвовать в рождаемости, потому что вряд
ли акушерка за 1600 в месяц найдет мужа, который заработает все
остальное на семью хотя бы из трех человек (а надо-то из пяти, с
тремя-то желательными детьми).
Обсуждая эту ситуацию со знакомыми, я, как и следовало ожидать,
сталкивался с двумя главными подходами - назову их условно
<либерально-демократическим> и <фундаментально-коммунистическим>.
Первый (в упрощенном виде): пусть все бросает, едет в большой город, где
есть частные клиники, пусть вообще идет в бизнес, пусть руками и зубами,
когтями и клыками пробивается в жизнь. Пусть проявит инициативу и
упорство, потому что жизнь делают инициативные и упорные, на этом стоит
свободная конкурентная экономика и вообще нормальное общество, а
уравниловку и общую прожиточную нищету мы уже проходили, не надо.
Девушку жалко, но такова жизнь. Весь цивилизованный мир так шел к
процветанию.
Второй (в виде даже не сильно упрощенном): раньше такого не было, всем
платили немного, но на жизнь достаточно, а теперь живут только те, кто
пробивается когтями и клыками, воры и бандиты, вот и вся ваша
конкурентная экономика. Раньше <мерседесов> не хватало, а теперь на хлеб
не набирается, раньше ее в общежитие поселили бы, а теперь в общежитиях
бордели. Девушку жалко, а жизнь эту бессовестную надо поломать и
устроить справедливую. Весь цивилизованный мир к социализму стремится, а
мы от него ушли.
Правда ли, что эффективная экономика строится обязательно на костях
неэффективных членов общества? Вроде бы, правда, что-то такое в истории
было. Правда ли, что в советское время минимум, необходимый для
существования, акушерка получала? Ну, кажется, тоже правда, во всяком
случае, акушерки не перевелись, а теперь вот им единственная дорога - <в
бизнес>. Что же получается, правы и те, и другие? Нет, вот этого-то как
раз и не получается. Наоборот - те и другие неправы, а правда одна:
человек должен за полезный труд получать плату, достаточную для
достойного человеческого существования. Чтобы у него была крыша над
головой, еда досыта и одежда по сезону. Утверждения, что <так капитализм
не построишь> есть такая же вредная и жестокая ложь, как и оправдания
лагерной системы <порядком и справедливостью>. А пока в нашем обществе
основной спор все еще идет между такими <либералами> и такими
<коммунистами>. Не слышать этого может только глухой, не видеть - только
телезритель, с головой погрузившийся в сериалы и криминальную хронику. В
обычном житейском брюзжании все еще отчетливо звучит <отнять и
поделить>, в высокоумных политико-экономических выкладках по-прежнему
проскальзывает людоедское <популизм> по отношению к любым социальным
мерам.
А выгодно такое противостояние единственной, но могущественной части
общества: заворовавшимся чиновникам. Они не покушаются на
стабилизационный фонд - им и так хватает. Они не жаждут извести
богатых - не с кого кормиться будет. Впрочем, они не склонны бороться и
за капитализм - отменят так отменят, когда будут отнимать и делить, без
чиновничьей породы не обойдется, потому что социализм, как известно, это
учет. Им и раньше, давным-давно, хорошо было, при пайках, персональных
<волгах> и казенных дачах. Им и сейчас еще лучше, при официальных
зарплатах, в семьдесят раз больших, чем у акушерки, персональных <ауди>
и собственных коттеджах, купленных, конечно, на доходы от бизнеса жены.
И есть одна правда: это они обобрали акушерку. Одна-единственная правда,
это слово во множественном числе звучит неестественно. Нет своих правд
у рыночников и антирыночников, у державников, готовых пожертвовать ради
величия России ее акушерками, но не генералами, и у демократов, готовых
пожертвовать акушерками же, но не телеведущими во имя свободы. Правда
такая: совесть надо иметь. А все остальное - ложь.
И о чем бы ни взялся думать, довольно быстро приходишь к тому же самому
выводу. Даже, например, о текущей войне - и тут же поймешь, что нет
никаких собственных, противоположных друг другу правд у шейхов и
премьер-министров, главарей и президентов, террористов-партизан свободы
и солдат национальной государственности, посредников и переговорщиков,
фанатиков до последней капли чужой крови и борцов с фанатизмом до
полного его истребления... А есть правда убитых детей: они были живы, а
теперь убиты, вот и вся правда. И не надо объяснять, что не было другого
выхода, что оккупанты, если их не взрывать (вместе с детьми), не уйдут с
оккупированных территорий, и что террористы, если их не уничтожать (увы,
ничего не поделаешь, там были и дети), уничтожат весь мир. Правда
заключается в том, что такой мир, в котором приходится убивать детей,
никуда не годится. Это надо признать, а не твердить ложь относительно
того, что <такова жизнь, лучшей она быть не может>. Это не вообще жизнь
такова, это конкретные люди ее так устроили - шейхи, президенты и так
далее, см. выше - и правда заключается в том, что они негодяи.
Впрочем, правда еще и в том, что очень много дурных людей также среди
тех, кто справедливо указывает на все эти неправые правды, разоблачает
ложь и корит прочее человечество за то, что развелось много правд вместо
одной, настоящей. С ними начинаешь соглашаться, и вдруг от вроде бы
верных слов шибанет такой злобой, такой задавленной и потому агрессивной
гордыней, такими комплексами не реализовавшегося пока фюрера, что
отшатнешься. Нет, и эти - не компания.
Вот и томишься одиночеством, утешаясь только тем, что таких одиноких
тоже порядочно. Одинокие не склонны обманываться ложными правдами отнюдь
не потому, что умнее и проницательнее других - просто они раз и навсегда
поверили в единственную правду, данную людям давным-давно. Упорство и
ограниченность этой веры кажутся смешными, зато с ними жить можно, а
среди уничтожающих друг друга правд - невыносимо.

Александр Кабаков, Издательский дом <Коммерсантъ>

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции



От Георгий
К Георгий (05.08.2006 21:52:25)
Дата 06.08.2006 08:03:54

Можно ли считать такого господина "честным либералом" ("демократом")? (*+) (-)
От Alexandre Putt
К Георгий (05.08.2006 21:52:25)
Дата 05.08.2006 22:22:58

Это действительно из "Коммерсанта" автор, или кто-то пошутил?

Какое-то нагромождение бессвязных и противоречивых идей, словно из сети надёргали случайные фразы и завернули в комок.
От Хлопов
К Alexandre Putt (05.08.2006 22:22:58)
Дата 06.08.2006 16:00:56

Судите сами...

>Какое-то нагромождение бессвязных и противоречивых идей, словно из сети надёргали случайные фразы и завернули в комок.

Александр Кабаков о себе
в беседе с Татьяной Бек. Март 2005.
( http://www.lechaim.ru/ARHIV/155/bek.htm)

Ниже привожу выборочно.
(Еще убрал фразы собеседницы и вставил заголовки якобы от первого лица).
---------------------------
Начало.
>Серьезно я стал писать, когда мне надоели фиги в кармане. И я начал писать лютую антисоветчину. В 80-м. Мне было уже, слава Б-гу, тридцать семь лет. Читал своим приятелям по юмористическому цеху. Это был мой первый роман – маленький, но я его писал довольно долго. Очень кинематографичный роман. Потом по нему был действительно снят фильм.

Я – русский.
>…я – стопроцентный еврей. Мать – Фрида Исааковна, отец – Абрам Яковлевич. И при всех ста процентах я – наименьший еврей из всех, кого я знал и знаю. Если говорить по-честному (это, наверное, очень не понравится читателям), я себя вообще не считаю евреем. Во мне, по моим наблюдениям, очень мало еврейства. Кроме того, я – православный христианин. Крестился взрослым, двадцать лет назад… Насколько это возможно для человека моих занятий и моей профессии (я ведь еще и журналистикой занимаюсь – профессия совершенно не божеская и ужасная), я не только верующий, но и религиозный… Я чувствую себя, конечно, какой-то частью еврейского народа – отторгнувшейся, но частью. Чувствую и всегдашние еврейские муки, особенно те, что пришлись на середину ХХ века.
>Но прежде всего, раз и навсегда, – я русский писатель. А каким еще можно быть писателем, если пишешь по-русски? Только русским. И, значит, мой народ как писателя – русский.

Об антисемитизме.
>Я от антисемитизма не очень много страдал. То есть страдал, конечно, но я считал, что это не просто антисемитизм, а что это – одна из составляющих советской власти, которую я ненавидел по всем пунктам.
>Вы знаете, я вообще в народный антисемитизм не очень верю. Какой антисемитизм, если есть такой феномен, как Жириновский? О чем говорить? Есть, конечно, антисемитизм, но он как нелюбовь к очкарикам или вообще людей друг к другу. Меня это касается как одна из социальных проблем, но не больше. Как можно ощущать себя кем-либо, кроме как русским, если ты русскоязычный? Ведь язык – это жизнь. Особенно я не понимаю всего этого, когда разговор – о писателе…

Любовь и ненависть к прошлому.
>По советскому времени не скучаю ни одной секунды. Как ненавидел советскую власть, так и сейчас ненавижу. Ничего ей не простил. Ничего. А по времени скучаю – эстетически. И не по советскому времени, а по мировому времени середины ХХ века. По классике ХХ столетия.
>Да-да, ХХ век имел свое классическое время. Оно было очень страшное на самом деле, причем во всем мире. Но эстетически это была классика. От середины 30-х до середины 50-х. По этому времени я скучаю «декоративно», хотя половину его прожил мальчишкой.

Я – империалист.
>А осознанно скучаю не по советской власти, но по Империи. А я вообще империалист. Во всех смыслах – кроме советской власти – у нас была прекрасная страна. И эта страна, на мой взгляд, если бы не субъективный фактор, могла бы оставаться. Империя минус советская власть. Еще точней: минус запрет на частную собственность.
>Да, империи все распадаются. Но все они не похожи на Россию… Я скучаю по Российской империи. Я полагаю, что это было блистательное во всех смыслах устройство – и очень жалко, что оно распалось, повторяю, в большой степени по субъективным причинам. Я в принципе считаю империю более прогрессивным способом устройства общества, чем мононациональное государство. Собственно говоря, в империи можно было прийти к тому глобализму, к которому сейчас пришли без империи. И минуя такие потери и унижения.

Куда иду.
>Я понимаю, что я чем дальше – со своим монархизмом (который теоретически одобряю), империализмом, равнодушием к собственному еврейству и неприятием Швейка – двигаюсь в сторону Проханова и других чудовищ, но мне, честно говоря, наплевать! Наплевать, что обо мне подумают наши либералы, тем более что они уже всё, что им надо, обо мне думают.
>Я со многими своими прежними друзьями и приятелями разошелся в этом смысле за последние годы…

Автобиография моей личности.
>Я в принципе – очень счастливый человек. Скажу почему. Мальчишка из семьи, в которой не было вообще гуманитариев. Никогда. Тихие, законопослушные, еврейские технари и военные. Никуда не лезли. Советскую власть не любили, но это про себя, шепотом… Даже шепотом опасались… Мое детство прошло в деревне, потому что полигон – это деревня. Я хотел быть писателем. Ничего этому не способствовало. Я получил другое образование, я жил в провинции. Ниоткуда – и стал писателем. То есть получил больше, чем рассчитывал. Я был инженером, бездельником, как почти все инженеры, кавээнщиком, пьяницей… Ну, в общем, понятно. Помню, как я представлял себе году в 67-м свою идеальную жизнь. Теперь я намного старше, чем тот, кем я сам себе представлялся. Итак, мечта: я сижу в каком-то московском кафе (а тогда и кафе-то нормальных не было, не то что теперь) – немолодым, не первой степени известности, но, как бы это сказать, почтенным человеком, которого уважают в литературном цехе. И все ко мне подходят… Такая вот невнятная картинка. И больше ничего не нужно. Ну? И всё сбылось с троекратным превышением! Превышено даже то, что «хотелось бы». Чего еще желать?

О Жванецком.
>Я считаю его безумно одаренным человеком. Но вообще я считаю, что нельзя смеяться над людьми – со стороны. Как будто ты нездешний. Как будто смотришь вокруг как пришелец, как будто сам с Луны, а находишься среди аборигенов.

>Чем отличается великая сатира Щедрина от того, что пишут сейчас, даже самого лучшего? Щедрин куда жестче оценивал жизнь, но в каждом слове слышишь: это не то чтобы он так изучил русский народ – он про себя пишет. Он себя изучил и всё это про себя пишет. А теперешние словно бы в лупу рассматривают насекомое.

От Alexandre Putt
К Хлопов (06.08.2006 16:00:56)
Дата 06.08.2006 16:37:06

Понятно

За "советскую империю" без советской власти. Как там говорится, без советской психиатрии наша интеллигенция осталась без квалифицированной медицинской помощи.