Что система себя исчерпала, было видно всем, кто ходил на работу.
Особенно в отраслях, связанных с наукоемкими технологиями. Они-то лучше всего видели, как именно система тормозит развитие производительных сил.
>>Очевидно, что были объективные причины, несводимые к мнениям и ощущениям. А именно: существовавший способ эксплуатации действительно был тем видом производственных отношений, который стал препятсвием на пути развития производительных сил. Но революции не произошло.
>
>Ещё и не ясно, нужна ли СССР конституция или севрюжина с хреном, неизвестно, тормозит ли что-то вообще "развитие производительных сил" в стране и что именно "тормозит", возможно ли ускорит ьэто развитие, а марксисты уже знают, что «тут всю систему надо менять», прежде всего, бороться с эксплуатацией.
>Что система себя исчерпала, было видно всем, кто ходил на работу. Особенно в отраслях, связанных с наукоемкими технологиями. Они-то лучше всего видели, как именно система тормозит развитие производительных сил.
За 1981-85 гг. национальный доход СССР вырос на 17% при росте занятых только на 2,3%. По западным меркам неплохой результат. Его следует признать и для страны, уже существенно сократившей отрыв от лидеров по сравнению с начальным уровнем. Рост инвестиций в технологическое развитие после 1985 г. уверенно повёл к быстрому сокращению технологического отрыва от Запада, пусть даже и ценой бюджетной несбалансированности (проблему-то моно было решить через признание инфляции). Миф о нарастании технологического отставания (по крайней мере, для второй половины 80-х_ создан чисто манипуляционными средствами. Об ускорении технологического развития писал Мирон, приводя конкретную информацию по ключевым технологиям.
Именно в рамках существовавшей системы вполне можно было ускорить рост, например, за счёт увеличения нормы накопления. Но для этого надо было больше средств забирать в бюджет, направлять их на инвестиции и уменьшить халяву. У марксистов же всегда готов ответ: причина «сдерживания производительных сил» - в отсталых «производственных отношениях», а там самое главное – эксплуатация! Тут же появляются профессора семёновы, проводящие аналогии «индустрополитаризма» СССР с «аграрным политаризмом» азиатчины. А с азиатчиной, согласно профессору Семёнову, всё ясно – там правящий класс слишком сильно эксплуатировал бедных крестьян. Значит, для решения проблем СССР, по Семёнову, надо было сокращать эксплуатацию, сокращать инвестиционные расходы госбюджета, увеличить халяву (в другом месте книги он плачется о судьбе американских получателей вэлфера, которых умудрился зачислить в трудящиеся). Именно программа профессора Семёнова и реализована в современной России.