"Дом" - это название сценария нового полнометражного художественного фильма, над которым сейчас работает Алексей Учитель.
Вторая Мировая война породила множество таинственных и странных историй, про одну из которых будет рассказано в проекте "Дом".
Фабула фильма такова - союзники, сопровождавшие Полярные конвои, жаловались советским властям, что страдают без женской ласки после
длительного похода в арктических водах.
По решению Обкомов партии в Мурманске, Архангельске и Молотове (ныне Североморск) были организованы публичные дома (официально они
именовались Дом Культуры, Интернациональный клуб и т.д.), куда набирались комсомолки от 17 до 25 лет. После войны, в 45-м году, всех
женщин, работавших в подобных Домах, погрузили на баржи, вывезли в северное море где баржи торпедировали.
Погибли несколько сотен красивых и молодых женщин. Море в тот день было абсолютно ровным, как зеркало, и головы женщин еще какое-то
время были видны на поверхности воды. История такого Дома в Мурманске и рассказ о судьбах нескольких людей положены в основу фильма
(история - Александр Рогожкин, сценарий Грегори Маркуэт, русская версия Дуня Смирнова, режиссер - Алексей Учитель)."
Пора, пора уже организовать специальные экскурсии в один конец для некоторых соотечественников под кодовым названием "Баржа
Блядей" - вывозить в Северный ледовитый океан на баржах и торпедировать, пока еще торпед должно хватить.
====================
Даа уж... Интересно, когда фильм "выйдет на экран", если в кинотеатрах все-таки решатся такое показывать, много найдется желающих
закидать экран тухлыми помидорами.
Ибо такого фильма быть не должно.
Есть уровень самоунижения, который себе не может позволить ни одна страна ни в каких обстоятельствах.
Я занималась этой темой полтора года. Иногда казалось, напрасный труд - столько на пути поиска встречалось препон. Но в конце концов
правда оказалась сильнее. Как сообщили мне только что из питерского клуба <Полярный конвой>, министр культуры Михаил Швыдкой наложил
резолюцию на сценарий будущего фильма с рабочим названием <Дом Черчилля>: в финансировании отказать. В одной из центральных
телепередач весьма кстати я услышала, как Швыдкой, как бы подтверждая решение, рассказывал: <В работе у кинематографистов находится
30 картин о войне. День Победы 9 Мая - День высшей мудрости, и мы постараемся не обидеть фронтовиков. Постижение правды - это
процесс. Прикосновение к правде - тоже>.
По следам не снятого фильма: еще раз об интерклубах военной поры. Новые факты и документы, правда и вымысел Более 60 лет про шло с
тех пор, как северные порты страны Мурманск, Архангельск и Молотовск приняли первые караваны союзников с лендлизовской помощью
Советскому Союзу: бой с фашизмом только начинался. Эту дату отмечают как важную веху в истории Великой Отечественной войны. В конце
августа 2001 года состоялась юбилейная международная акция, посвященная <Дервишу> (кодовое название первого конвоя).
Скандал разразился чуть позже, когда центральные газеты опубликовали интервью с режиссером-кинодокументалистом Алексеем Учителем о
его творческих планах сделать фильм по сценарию Александра Рогожкина из жизни Мурманска 1943 года, где для союзников якобы был
создан публичный дом.
<Северный рабочий> посвятил этой теме апрельский (2002 года) материал <Интерклуб. Но не <бордель Черчилля>, ударив фактами против
концепции мэтров российского кино. Коллеги из <Правды Севера> (Архангельск) и из <Вечернего Мурманска> также отдали целые страницы
обсуждению будущего <шедевра>. Подключилась ТРК <Мурман>. А как иначе - задета честь всех трех городов, где во время войны
действительно работали клубы интернациональной дружбы.
Сценарий, появившийся в журнале <Искусство кино>, в отношении героев повествования переполнен бранными, откровенно
пренебрежительными словами (козлы, сука старая, кот шелудивый, кобель, дегенераты, подстилка вонючая, стадо обезьян и так далее -
круче!), ненормативной лексикой. Автор грешит и историческими фальсификациями: на странице 173 он открыто сообщает, что вся
вакханалия происходит в Доме интернациональной дружбы.
Отклики на идею фильма стали поступать незамедлительно. Суть их сводится к одному: ничего подобного не было. В англоязычной
журналист Ирина Титова публикует материал <Сказка о военном борделе для союзников>. Для влиятельной лондонской
их московский корреспондент Маркус Уоррен подготовил статью <Ветераны арктических конвоев столкнулись с новым
противником>, суть которой сформулирована в подзаголовке: <Выжившие после нападений немецких подводных лодок приведены в ярость
создателями фильма, рисующими их восторженными клиентами публичного дома>. Казалось, акценты расставлены, отношение к замыслу
кинодеятелей высказано.
Можно бы спокойно поставить точку, но авторы продолжают усердно работать, шлифуя художественный вымысел. Вот почему мы решили
подробно вернуться к теме еще раз. Тем более что свидетельств очевидцев становится все больше, и они должны стать достоянием
гласности.
Из письма инженера-механика крейсера <Тринидад> Раймонда Болла: <Намерение Алексея Учителя снять лживый фильм про бордель вызвало
возмущение и огорчение членов клуба <Русский конвой>. Уверен, что наши российские друзья ветераны смогут полностью опровергнуть
мерзкую и возмутительную выдумку. Когда мой корабль в 1942 году в течение шести недель находился на ремонте в сухом доке Мурманска,
я обратил внимание, какие строгие порядки царили. Не допускалось какого-либо панибратства с работниками. А те немногие женщины,
которых я встречал, очень боялись, что кто-нибудь увидит, как они разговаривают с нами. В настоящее время политика президента Путина
направлена на правдивое освещение исторических фактов. Ваши официальные лица не одобрят создания грязного фильма>.
Валентина Иевлева, провела в ГУЛАГе шесть лет. Статья 58. А если не на сталинском языке, то просто: за дружбу с иностранцами.
Полностью реабилитирована. Ей есть что рассказать кинематографистам: <Я была посетительницей интерклуба. С каким волнением бьется
сердце, когда вновь вижу в Молотовске здание на улице Республиканской! Здесь я, пятнадцатилетняя, танцевала с американским кадетом
Бэлом Раукрафтом. Ему - двадцать. Корабль <Томас Хартли> стоит на ремонте. Бэл приносит мне бутерброды и какао в бутылке. У нас
обоих первая любовь. О какой проституции может идти речь! Я согласна отсидеть еще 10 лет, чтобы повторить юность, которая была
согрета уважением, бескорыстной помощью и галантностью иностранных моряков. В намерениях сценаристов вижу глумление над союзниками и
погоню за сенсацией>.
Зоя Бредихина. Восемь лет в лагерях. После реабилитации известная в Северодвинске актриса драмтеатра. Сейчас живет в
Санкт-Петербургском доме ветеранов сцены. Когда я готовила к изданию книгу <Военная любовь по-английски>, она просила написать о ней
под псевдонимом. Но наступил момент истины: < Я не стыжусь своей фамилии и прежних чувств. Счастливое было время! Грязные измышления
о борделе - чушь, кошмар! Были интерклубы, танцы и любовь. Очень <деликатная> затея у авторов фильма! Пусть обратятся к живым пока
еще свидетелям, чтобы узнать правду>. Зоя Петровна работала в архангельском Доме культуры Северного военно-морского флота. Артисты
выезжали с концертами на корабли, выступали в госпиталях. Суда часто приходили потрепанными и понюхавшими пороху от преследований
немецких подводных лодок и авиации. На лицах экипажей четко отпечаталось напряжение пережитого перехода. А тысячи моряков, спасшиеся
после разгрома конвоя PQ-17! Деморализованным союзникам требовалась не только срочная медицинская помощь, заботливый уход, но и
психологическая поддержка - обратный путь не обещал быть сладким. Чтобы расслабиться, они отправлялись в специально созданные для
них клубы. Клубы. Но не бордели.
Интерклубы появились не на пустом месте. Всесоюзное общество культурных связей (ВОКС) с иностранцами было создано в СССР еще в 1935
году и решало пропагандистские задачи. Я разыскала бывший центральный офис ВОКС в Москве на улице Большая Грузинская. Симпатичный
особняк, дом 17,- сейчас здесь располагается творческая мастерская художника Зураба Церетели.
В состав ВОКС входили все советские организации <Интурист>. С началом войны группа сотрудников ленинградской интуристовской
<Астории> по приказу выехала в прифронтовой Мурманск. Необходимо было обеспечить культурный досуг союзникам. Опытные кадры быстро
наладили работу интерклубов всех трех морских портов - Мурманск, Архангельск и Молотовск, куда приходили караваны судов. Концерты,
лекции, беседы, киносеансы - стандартный набор, который предлагали иностранным морякам. Плюс буфеты с традиционными русскими
деликатесами (водкой и икрой) и, конечно, танцы - где под пластинки, где под оркестр. Но не на увеселительные прогулки отправлялись
моряки в караванах судов. Рискуя жизнью в жесточайших морских переходах, они имели право на короткую передышку и минуты отдыха на
берегу.
Американский ветеран Виктор Чамберлейн прислал мне копии уникальных документов военной поры. Вот, например, какое сообщение они
получили по рации на борту своего судна 21 января 1945 года от командира конвоя непосредственно перед прибытием в мурманский порт:
<Всем кораблям! На этот раз Арктика больно ударила нас, но по воле божественного провидения мы пережили три шторма и ураган с
удивительно малым ущербом. Я восхищен тем, что вы вынесли все это и прорвались с таким мужеством. Поздравляю командиров, палубных
офицеров, механиков и экипажи. Мне хочется ходить с вами всеми в море и в дальнейшем!>.
Для измученных бомбежками экипажей транспортов уполномоченный Ставки главнокомандующего Иван Папанин всегда давал банкет. Штурман
Чамберлейн хорошо помнит, что они с товарищами быстро хмелели и едва добирались до своего корабля к урочному часу - согласно
инструкции военно-морского атташе США, выдаваемой всем членам американских экипажей.
<Простые, но очень важные правила, касающиеся пребывания на берегу. Требуется поставить подпись, прежде чем будет выписан пропуск на
берег. Все должны вести себя на берегу так, как следует американскому гражданину в иностранном государстве.
-Сходя на берег, одевайтесь чисто и аккуратно.
-Не берите с собой ножи или другое оружие (по советским законам нарушители подлежат 5-летнему заключению).
-Не вступайте в споры, которые могут привести к беспорядкам.
-Будьте готовы предъявить пропуск и удостоверение личности, когда этого потребуют часовые или милиционеры.
-Соблюдайте комендантский час (24.00.).
-Не входите в частное жилище без приглашения.
-Не вступайте в продажу и обмен продуктов, сигарет, одежды и т.д. Это серьезное нарушение.
-Желательно воздержаться от интимных отношений с женщинами.
-Водка, в лучшем случае, крепкий напиток, и ее следует употреблять с осторожностью. Любая жидкость, купленная за пределами
интерклуба и гостиницы, может быть отравлена.
-Ни при каких обстоятельствах, в которых вы оказались, не вступайте в препирательства с советскими гражданами.
-Помните, что, когда вы сходите на берег, вы являетесь гостем города, и русские люди делают все возможное, чтобы ваш визит был
приятным. Ведите себя соответственно>.
В книге <Я рассказываю о своей жизни> военный переводчик Вениамин Якубовский вспоминает, как прибыл 23 февраля 1943 года в Мурманск:
<Город объят морем огня. Только что прошла бомбардировка. Аэродромы немецкой авиации находятся в 60 километрах. Мурманск - сплошь
деревянный, исключая десяток домов на проспекте Сталина, поэтому после вражеских налетов он всегда в огнях пожаров. Самое большое
количество бомб во время II мировой войны фашисты сбросили на английский городок Ковентри и наш Мурманск>.
В Архангельске я встретилась с бывшей сотрудницей таможни Юлией Петровой. Ей тоже довелось увидеть Мурманск растерзанным. Как раз в
1943 году Юлию с двумя подругами - Шурой Галкиной (теперь Демиховой) и Ниной Аникиной (Купцовой) - все и ныне живы-здоровы -
направили в командировку в Заполярье: специалистов по приемке иностранных грузов не хватало.
Районы, попавшие под бомбежки, были обнесены колючей проволокой. На работу в порт девушки добирались пешком в обход опасных мест;
разгрузка караванов всегда шла ночью.
Махина типа <Либерти> в 14 тысяч тонн водоизмещением. На палубе - танки, самолеты, автомобили. Таможенный досмотр с фонариком.
Однажды судно после выгрузки стояло уже без осадки, а Юлия сорвалась со шторм-трапа прямо в воду Кольского залива. Полушубок
распахнулся, как парашют, не давая утонуть. А с борта американцы подали сигнал: <Русская Машка буль-буль>. пограничники за несколько
минут вытащили Юльку из воды. Следующей ночью она опять шла на работу в порт.
Жили молодые таможенницы в гостинице <Междурейсовая>, превратившейся на время войны в громадное общежитие. Тут и военные, и артисты
из московского <Гастрольбюро>. Разная публика, но чтобы среди постояльцев были девицы легкого поведения - нонсенс! Даже краем уха
таможенницы не слышали о существовании подобного заведения в Мурманске. Все было на виду. Город сражался и не дрогнул. Город-герой
Мурманск.
В составе каравана QP-11 следовал теплоход <Циолковский>. В результате налета вражеской авиации погибли 29 членов экипажа и сам
теплоход. Среди оставшихся в живых четырнадцати человек - второй механик Николай Курт. На берегу он ждал нового назначения и получил
важное партийное задание возглавить мурманский интерклуб. Знающий морскую культуру, обычаи и нравы моряков, к тому же широко
образованный (даже играл на фортепиано), он как нельзя лучше пришелся ко двору. Только добрые слова я слышала в его адрес от
свидетелей тех суровых дней. К сожалению, Николая Титовича уже нет в живых.
Английский ветеран Билл Лоуз показал мне фотографию, сделанную в пригороде Петербурга года два назад: вот дочь Курта. И я была в
этом уверена, пока не разыскала в городе на Неве родственников бывшего директора. Билл ошибся: передо мной стояла совершенно другой
внешности статная женщина.
Представилась: Рогнеда Николаевна. Папа, почитатель российской истории, дал ей княжеское имя (если коротко, полоцкая княгиня Рогнеда
была матерью Ярослава Мудрого). Картинки из детства сохранились в памяти. Из блокадного Ленинграда их с мамой эвакуировали в
Вологду, затем в Архангельск. Дом 21 на улице Энгельса немцы разбомбили. Оставалось ехать в Заполярье навстречу опасности, но все же
быть рядом с отцом и мужем.
Рогнеда Николаевна повела меня к матери. Мария Леонтьевна, человек ясной памяти и здравого ума, в 90 лет хорошо помнит все детали
мурманского периода жизни. В штате интерклуба трудились завхоз, бухгалтер, библиотекарь, гардеробщица, киномеханик, два
истопника-мужчины. Николай Титович старался устроить все красиво. Стены холлов обшили сатином. Раздобыли бильярд. Организовали
гастроли Северного русского народного хора им. Колотиловой из Архангельска: это Мария Леонтьевна подсказала мужу. Какой бордель,
Господи помилуй! Интеллигентные люди, жена и дочь Курта просто раздавлены содержанием опубликованного рогожкинского сценария. Его
<дом> населен гротесковыми персонажами: хищной шпаной, спившимися охранниками, ослепшим от денатурата музыкантом, ордами союзников,
прибывающими на <обслуживание> в бордель, и доведенными до животного состояния и матерного языка <лицами из администрации>. За
восстановление доброго имени Николая Титовича, которого хорошо знали и русские, и зарубежные моряки, еще придется побороться!
Также я встретилась с Марией Михайловной Вологдиной, регистратором интерклуба. Это как раз она на снимке Билла. Живет в пригороде
Петербурга, в Пушкине. Мэри, так называли ее иностранцы, дружила со многими, но особо выделяла морячка Чарли, которого хотела бы
сейчас разыскать, чтобы просто узнать, как сложилась его судьба. Мэри продавала билеты на киносеансы и говорит, что кассир в обычном
советском кинотеатре не получил бы никогда такого уважения от зрителей. Порой сотрудницы сами сгребали снег с крыльца: а мимо
пробегает знаменитый летчик Борис Сафонов - Мэри глаза распахнет, чтоб получше рассмотреть его, а он обязательно сунет в карман
девушки конфетку.
Почему Александр Рогожкин и Алексей Учитель не обратились за консультацией к ним и другим непосредственным очевидцам? Не нужна
правда и дороже вымысел? Английские, американские и российские ветераны вновь, как 60 лет назад, выступили единым фронтом, на этот
раз против фальшивки. Многие из российских участников арктических операций по ленд-лизу живут ныне в Петербурге. Там активно
действует клуб <Полярный конвой>. Они написали тогда еще губернатору Владимиру Яковлеву требование запретить планы киношников
организовать съемки в Кронштадте. Через <Морскую газету> обратились с открытым письмом <Остановить очередную кинопровокацию!>,
подписанным председателем объединенного Совета организаций ветеранов-подводников контр-адмиралом
в/о Леонидом Чернавиным. И разослали его: министру культуры Михаилу Швыдкому, главнокомандующему ВМФ Владимиру Куроедову, министру
печати Михаилу Лесину, руководителю Ассоциации международного сотрудничества Валентине Терешковой и тогдашнему вице-премьеру
Валентине Матвиенко.
Рутинной работой противодействия <киноэпопее> занимался ветеран конвоев, капитан I ранга в/о Анатолий Уваров. Решителен: сценарий
фильма о подводной лодке <К-19, оставляющая вдов> переделывался 18 раз! Два года подводники боролись с Голливудом и американскими
продюсерами. И сейчас не отдадут народную память на растерзание. Уваров сказал мне, что сначала добились от Учителя согласия на
просмотр, обсуждение и корректировку нового рабочего сценария, работа над которым продолжается.
Я тоже разговаривала с режиссером Учителем несколько раз по телефону. При первом же знакомстве Алексей Ефимович признался, что
изменит концовку фильма. Он и сам не верит, что девушек посадили на баржу и расстреляли торпедами с подводной лодки. Явный перебор!
Сталинская система имела другие, законные (хоть и чудовищные) рычаги управления народными массами. Но в целом он собирался (и
собирается) придерживаться задуманной концепции. На Пасху в прошлом году (накануне Алексей Учитель удостоился высокого звания
народного артиста России!), поздравляя мастера с наградой, я выразила надежду, что Господь вразумит его.
А в конце прошлого мая в Северодвинск, присматривая места для натурных съемок (здание интерклуба сохранилось только в нашем городе),
заехала художник-постановщик из съемочной группы Учителя Вера Зелинская. За художественный фильм <Барак> в числе коллег режиссера
Валерия Огородникова она стала лауреатом Государственной премии. <Сейчас, если не будете мешать нам, тоже получим премию>,- выразила
она надежду. Как раз в тот момент фильм Учителя <Дневник его жены> об Иване Бунине выдвинули на соискание Госпремии. Не знаю, какими
критериями руководствуются члены высокого жюри, но уж точно не будущими намерениями кинорежиссеров. Я не мешалась ни у кого под
ногами, но лауреатом Алексей Ефимович не стал. Не знаю почему.
Продолжая заниматься темой, в День примирения и согласия я вновь звонила режиссеру: Учитель за границей - вернется, обязательно
свяжется со мной. Или я с ним, когда приеду в Петербург. Сценарий в работе, переделывается. И вдруг после майских праздников пришло
печальное для режиссера известие: отказано в финансировании и господдержке проекта. Теперь у него осталась одна надежда на
голливудских продюсеров. Он тоже намерен побороться за свою <линию> и не скрывает досады. И пусть. Как процитировала Шиллера Юлия
Петрова: <Истина не страдает от того, что кто-то ее не признает>.
Киностудия Алексея Учителя называется <РОК>. Рок судьбы, роковые 40-е, по воле рока... Роковой ошибкой талантливого
кинодокументалиста стало приобретение сценария Рогожкина, где переплетены вымысел и откровенная грязь. Брошена тень на всех, кто
имел отношение к реальным событиям. Что лежит в основе отношений конкретного мужчины и конкретной женщины: настоящая любовь, корысть
или желание уйти от одиночества? Конечно, и в войну были дамочки, желающие найти в дружбе только выгоду. Но есть ли у нас право
осуждать их за это? Надолго мне запомнился рассказ о том, как арестовали девушку, выносившую в брезентовой рукавице с завода подарок
дружка: гречневую кашу для истощавшего братика. Многие девчонки прошли ГУЛАГ и даже остались там навечно. Эта реальность страшнее
рогожкинского вымысла!
Заведующая библиотекой музея - общественного центра им. Андрея Сахарова Инна Щекотова написала мне из Москвы: <Убедительные личные
свидетельства и отсутствие во всех архивах документов о якобы специально созданном в годы войны доме для развлечения иностранцев
доказывают надуманность сюжета сценария. Я считаю, что хоть сценарист и имеет право на художественный вымысел, но, привязывая
события в фильме к реальному городу, где действительно существовал интерклуб, он делает и описываемые события реальными, тем более
что ставить фильм собирается кинорежиссер-документалист>.