От Георгий
К Администрация (И.Т.)
Дата 25.02.2004 22:37:37
Рубрики Тексты;

Украинский историк: "22 июня началась <немецко-советская война> " (*+)

http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg082004/Polosy/art16_1.htm

КАК СТАЛА "ЧУЖОЙ" ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА


Сегодня иных украинских историков больше интересует не то, что пел вещий Боян, а его национальность.

Озабоченность, проявленная президентом России в отношении содержания современных учебников истории, вызвала у некоторых
<ультралибералов> нервную реакцию. Как, возопили они, снова цензура?! Снова унификация? Но сколь свободно бы ни трактовались
отдельные события и личности, как в науке, так и в публицистике, есть вещи и понятия, святые и для народа, и для историка. Если он,
конечно, служит правде, а не сиюминутной конъюнктуре.
В Донецке вышло новое дополненное издание книги <Иллюстрированная история Украины> профессора Михаила Грушевского, впервые изданной
на русском языке в Санкт-Петербурге в 1913 году. М. С. Грушевский - известный историк, академик АН СССР. В прошлом <один из лидеров
украинского буржуазно-националистического движения>. В марте 1917 года возглавил Центральную раду, провозгласившую независимость
Украины, а затем открывшую двери австро-германским интервентам. Эмигрировал в Вену, в 20-е годы вернулся, получив условия для
научной работы.
Донецкое издание утверждает, что Грушевский <бросил вызов официальной русской историографии>. На самом деле новизна его подхода
сводится к тому, что он приписал историю Киевской Руси исключительно Украине, отрицая очевидный факт, что древний Киев был общей
колыбелью великорусской, украинской и белорусской народностей.
Надо отдать должное Грушевскому: он детально изучил чисто украинские мотивы исторических событий. В его интерпретации понятнее
становятся, например, колебания руководителей <козацкого> восстания середины XVII века: к кому примкнуть - к Польше, Турции или
России? Они <слишком хитрили и мудрили, - пишет Грушевский, - больше заботясь о заграничной помощи, чем о развитии сил, выдержке,
сознательности и энергии в собственном народе>. В итоге <войско на вопрос Хмельницкого заявило свою волю отдаться под власть
московского царя>.
На основании этого Переяславская рада приняла в 1654 году историческое решение о воссоединении Украины с Россией.
Правда, Грушевский всячески избегает выражения <воссоединение>, говоря о <подданстве Москве>, <присяге московскому царю>. Но это
относится уже к области своеобразия авторского подхода к отбору и оценке фактов, отличающегося нескрываемой тенденциозностью.
Но о труде Грушевского пусть спорят историки. Довершить его очерком новейшей истории взялся современный украинский доктор
исторических наук Владислав Верстюк. У очерка не историографическое, а политическое название: <Украина под игом тоталитаризма и
после его падения>.
<Иго> Верстюк описал красочно, хотя мало чего добавил к ставшим привычными политическим клише о советском периоде нашей истории.
Вышло, что за период с 1920 по 1991 год Украина жила одним: <угнетённое, контролируемое состояние национальной жизни словно ожидало
удобного момента, чтобы заявить о себе во весь голос>. И только.
Не было замечательных открытий украинских учёных. Не создавались известные на весь мир предприятия, на которых строили уникальные
самолёты и корабли. Не творили замечательные украинские мастера литературы и искусства. Обо всём этом в очерке Верстюка даже не
упоминается.
Не хочет украинский историк говорить об успехах своего народа, так это его личное дело - если б не важнейший фрагмент исторического
периода, попавший в рамки этого изложения: Великая Отечественная война.
Как же воодушевлённому националистическими идеями историку уйти от того очевидного факта, что Украина и украинцы оказались едва ли
не главными жертвами фашистской агрессии?! Но тогда надо признать, что на их освобождение от оккупантов поднялся весь Советский
Союз!
Грушевский поступал в таких случаях просто. Например, в древних памятниках постоянно идут определения: <русская земля>, <русские
князья>, <Русь>. А слово <Украина> появляется в источниках лишь в самые новые времена. Михаил Сергеевич особо над этим не
задумывался.
Он смело употреблял следующий оборот: <Само понятие украинской или, как тогда говорили (по старой традиции Киевского государства) -
русской жизни>. И доказывать ничего не надо, принимайте на веру!
Так и Верстюк: он просто... ушёл от слова <Отечественная>! У него 22 июня началась <немецко-советская война>! А поскольку в
контексте целого повествования всё <советское> обязательно ассоциируется с <русским>, <российским>, то и получается, что вроде как
Германия объявила войну только России, а <вся территория Украины стала зоной активных военных действий> - именно так выразился
доктор исторических наук Верстюк.
Советские войска, отступая, всё за собой уничтожали, а украинский народ - далее снова цитата - <избавившись от одного тоталитарного
режима, попал под власть другого, не менее жестокого>. Развитие <немецко-советской войны> Верстюк описывает холодной фразой: <В 1943
году Красная Армия снова возвратилась на Украину>. Вот так - ушла, всё за собой разрушив, а потом вернулась...
Будто не было кровопролитных боёв, грандиозных сражений, где отличились и миллионы украинских воинов. Словно в Красной Армии и в
партизанских отрядах на Украине и за её пределами не сражались её сыны! Будто слезы радости и счастья не выступали на глазах их
матерей, жен, детей, стариков, когда Красная Армия освобождала Украину от ненавистных оккупантов!
Стоит ли так близко к сердцу принимать всю эту писанину? Разве мало сегодня и в России продаётся сомнительных <исторических трудов>,
разве редко звучит в средствах массовой информации новых независимых государств тенденциозная чепуха?!
Однако есть маленький, но весьма существенный нюанс. Труд М. Грушевского, сопровождаемый сомнительным эссе В. Верстюка, издан весьма
крупным по нынешним временам тиражом и <рекомендуется как учебник для учащихся средних школ и вузов>.

Юрий ВАСИЛЬКОВ