08 ЯНВАРЯ. Corriere della Sera.
Сталин решил: "Никакой революции"
Элена Ага Росси
Самым драматичным в истории Италии стал период с 25 июля 1943 года (падение Муссолини) по 18 апреля 1948 года (выборы в парламент).
Историография довольно неполно реконструировала два ключевых аспекта этого периода: роль Сопротивления в демократическом возрождении
страны и внешнее влияние, в частности со стороны Советского Союза, на политическую жизнь Италии.
Первые антифашистские правительства пытались узаконить демократию как внутри страны, так и со стороны союзников, выдвигая тезис о
всеобщей приверженности населения антифашистским ценностям. Но для этого надо было отрицать, что итальянцы поддерживали режим, и
снять с них обвинение в ответственности за катастрофическую войну, в которой они участвовали рука об руку с нацистской Германией.
Антифашистские установки, которые разделяли все политические силы, должны были лежать в основе нового государства: стабилизировать
ситуацию в стране и начать сложный процесс восстановления национального демократического сознания.
Устранение "неудобного" прошлого происходило не только в Италии. Германия также стремилась забыть о народной поддержке нацизма, а
Франция - о коллаборационизме Виши. В Италии, в отличие от других стран, процесс приведения в соответствие этой идеологической
интерпретации и реальных фактов не был постепенным. На протяжении еще нескольких десятилетий после свержения режима
противопоставление фашизма и антифашизма оставалось главным в политической борьбе.
Вероятно, это и стало причиной того, что движение Сопротивления описывалось историками не вполне корректно. С одной стороны,
длительное время Сопротивление представлялось как народная борьба, возглавляемая коммунистическими организациями. С другой -
игнорировалась роль военного Сопротивления: решение многих итальянских военнослужащих влиться в "автономные" партизанские
формирования, в рядах которых сражались также либералы и монархисты. Минимизировалась роль англо-американских войск в освобождении
страны.
В конце 1947-го - начале 1948 года Италия стала одним из "нервных центров" холодной войны. Если абстрагироваться от международного
контекста, совершенно невозможно понять, насколько опасной была ситуация в Италии, насколько высока была угроза возникновения
гражданской войны.
Документы, хранящиеся в советских архивах, свидетельствуют о тесной зависимости политики ИКП (итальянская компартия) от
стратегических интересов СССР: как в 1944 году решение участвовать в правительстве Бадольо, так и в 1948 году решение не
использовать подпольные военные организации в повстанческих целях принимал Сталин.
Речь тогда не шла о само собой разумеющемся решении. Документы ниспровергают еще один миф: о том, что Сталин согласился не нарушать
договоренности о сферах влияния, достигнутые в Ялте. В действительности Сталин попытался расширить свою сферу, оказывая давление на
Турцию и поддерживая коммунистическое восстание в Греции.
В декабре 1947 года, в ходе визита в Москву, Секкья (один из руководителей ИКП) спросил у Сталина, насколько своевременным было бы
коммунистическое восстание. Советский диктатор отверг подобный замысел: "Мы полагаем, что нет необходимости делать ставку на
восстание, но следует поддерживать готовность на тот случай, если враг атакует". Но идею восстания продолжал поддерживать Тито, в
особенности после государственного переворота в Чехословакии в феврале 1948 года.
Тольятти в ходе одной из тайных встреч 23 марта 1948 года спросил у советского посла Михаила Костылева, что должны будут делать
итальянские коммунисты, если их победу на выборах не признают христианские демократы и американцы. Москва разрешила применить оружие
лишь в случае нападения на представительства или на руководителей ИКП.
В то время было две основных причины подобной осторожной и выжидательной политики. С одной стороны, успех инициатив, предпринятых в
1947 году администрацией Трумена по сдерживанию советского экспансионизма, защита Греции и Турции, а также план Маршалла. В феврале
1948 года Сталин признал провал восстания в Греции, которое могло стать генеральной репетицией восстания в Италии, и отдал приказ
сложить оружие.
С другой стороны, наблюдалось обострение отношений в советском блоке. Перед лицом попытки Тито создать собственную сферу влияния на
Балканах и в Средиземноморье и под предлогом поддержки коммунистических выступлений в Греции и Италии Сталин решил 18 марта 1948
года разорвать отношения с Югославией. Без поддержки со стороны Тито любая революционная инициатива в Италии становилась
неосуществимой.
Историография на протяжении долгого времени недооценивала внутриполитические и международные трудности, обусловливавшие
демократическое возрождение Италии. И поэтому историки очень часто давали слишком жесткие оценки недостаткам политической системы,
формировавшейся в период 1943-1948 гг.
У этой системы, естественно, были свои недостатки. Но мы не должны забывать, что создание и укрепление демократического строя в
условиях, когда либеральные силы были недостаточно сильны, а экстремистские силы как левого, так и правого толка оказывали сильное
воздействие на население, уже было значительным успехом.
Этот результат стал возможным, прежде всего, благодаря политическим способностям, уравновешенности и качествам государственного
деятеля Алчиде де Гаспери, руководившего страной на деликатном этапе перехода от фашизма к демократии.
