1-го сентября сотни тысяч российских школьников вместе с миллионами
детей по всему миру пошли в школу. Этот день имеет важное символическое
значение не только для самих детей и подростков, но и для взрослых, для
всего общества. Отправляя сына или дочь в школу, каждый родитель
рассчитывает на то, что его ребенок сможет получить там самые лучшие
знания и навыки, которые потребуются ему во взрослой жизни.
Всеобщее и бесплатное школьное образование, которое в России существует
прежде всего как наследие советской истории, -- это не дар небес, а
результат сложного исторического процесса. В наиболее общем смысле оно
стало продуктом огромного общественного и культурного прогресса, который
был достигнут человечеством в последние 100-150 лет в борьбе против
всякого рода культурной отсталости, косности и власти предрассудков.
Наличие подобной школьной системы в современном мире является
свидетельством того, что общество живет не одним сегодняшним днем, что
оно принимает во внимание будущее тех, кто пока еще является
недостаточно зрелым для того, чтобы быть в состоянии вполне
самостоятельно принимать жизненные решения. Всеобщее и бесплатное
школьное образование признает за каждым ребенком его равное право на
вступление в будущую взрослую жизнь, независимо от его пола, места
рождения, цвета кожи или благосостояния родителей.
Школа -- это символ нормального общества, которое стремится передать
молодому поколению самое важное из того, чем располагает взрослый мир,
предоставить каждому ребенку ?равные возможности? индивидуального развития.
Важнейшая просветительская и общественная роль школы особенно видна в
периоды общественного кризиса, подобного тому, в котором находится
сейчас Россия. Но именно сейчас эта системообразующая роль школьного
образования все настойчивее ставится под сомнение правительственной
политикой.
Более чем десятилетие непрерывного упадка расшатали не только
экономические и социальные основы общества. Период капиталистических
реформ в России сопровождается непрерывной идеологической кампанией,
направленной на нагнетание атмосферы агрессивного индивидуализма,
прославление эгоистической жадности, пропаганду насилия как допустимого
средства жизненного самоутверждения. Это уже привело к резкому снижению
морального и культурного самочувствия массового сознания, что как в
зеркале находит свое отражение также в умах и чувствованиях молодого
поколения.
В этих условиях школа объективно выступает как сила, которая самой сутью
своего предназначения противостоит подобным разрушительным и
антигуманным тенденциям. Многие учителя, самоотверженно работающие в
школе в необыкновенно тяжелых условиях и получающие за свой труд
нищенскую зарплату, понимают этот факт. Подобное сознание поддерживает в
них веру в свое дело. Благодаря их героическому энтузиазму российская
школа до сих пор могла отчасти противостоять разрушительному давлению
внешних обстоятельств.
Однако чем дальше, тем в большей степени базовая потребность общества в
нормальном функционировании и развитии всеобщей, доступной каждому
ребенку системы школьного образования приходит в конфликт с той
политикой, которая проводится правительством, выражающим интересы узкой
и привилегированной правящей элиты. Правительство России готово тратить
растущее количество средств на укрепление репрессивного государственного
аппарата, на продолжение кровавой неоколониальной войны в Чечне, на
выплату гигантских внешних долгов, но у него нет денег на поддержание
абсолютно необходимых обществу потребностей, в частности, на школу.
Пожары от обветшания
Материальная база школ находится в катастрофическом состоянии. Согласно
правительственным данным, в среднем каждая российская школа ежегодно
получает всего около 50 тысяч рублей бюджетных денег, то есть менее 2
тысяч долларов. В то же самое время правительственные расчеты
показывают, что стоимость оказываемых школой услуг составляет 5 тысяч
рублей на человека в год. Другими словами, получается, что средняя
российская школа в состоянии полноценно обучить только 10 детей в год.
Одним из результатов колоссального недофинансирования школьной сферы
является резкое ухудшение качества школьных зданий и инфраструктуры. Это
привело в последнее время к серии крупных школьных пожаров в разных
регионах страны. Если в 2002 году были отмечены десятки случаев пожаров
во многих регионах России, то в одном только первом полугодии этого года
было зарегистрировано 847 случаев пожаров. В результате двух крупнейших
из них, произошедших весной -- в Якутии и Дагестане, -- погибло 63
человека. При этом, по официальным данным, каждый пятый пожар произошел
из-за неправильной эксплуатации электрооборудования.
В школах неисправны или отсутствуют системы пожарной сигнализации, нет
первичных средств пожаротушения, на окна поставлены ?глухие?
металлические решетки и т.д. По данным специальной комиссии,
образованной после весенних пожаров Министерством по чрезвычайным
ситуациям (МЧС), особенно плохое положение сложилось в школах и
интернатах для детей-инвалидов, умственно отсталых и детей с физическими
недостатками. ?Крайне неблагополучное положение дел? Комиссия
зафиксировала в Сибирском округе: накануне 1-го сентября там была
приостановлена эксплуатация 250 школ, в то время как в Северо-западном
округе это число достигло 210 школ. Даже в Москве 682 ?объекта
образовательных учреждений? не удовлетворяют пожарным требованиям. По
данным комиссии МЧС, в середине августа были ?не готовы к началу
учебного года? свыше 5 тысяч учебных заведений в Башкирии, почти 2
тысячи в Иркутской области, свыше 1700 -- в Кировской, 600 -- в Бурятии и т.д.
Другой проблемой является уход из школы наиболее способных и талантливых
учителей, особенно мужчин. В Санкт-Петербурге, по словам члена
правительства и кандидата в петербургские губернаторы Валентины
Матвиенко, только по сравнению с 2000 годом приток молодых специалистов
в систему образования города сократился на 800 человек. Городским
общеобразовательным учреждениям не хватает почти 1400 учителей, а
дошкольным -- около 1300 воспитателей.
Ответом правительства на это катастрофическое положение является не
увеличение финансирования и не повышения зарплаты учителям, но планы еще
большего сокращения бюджетных денег и даже полной отмены
государственного финансирования школьного образования. В печати
появились сообщения о том, что российское Министерство образования
разрабатывает законопроект о так называемых попечительских советах,
которые должны будут взять на себя заботу о поиске средств для
финансирования школ. Пропагандистские комментарии, которые сопровождают
известия о подобных планах, упирают на то, что эти меры якобы приведут к
?демократизации? школьного управления, и что якобы в этом случае
родители учеников и сами ученики смогут распоряжаться средствами школ и
назначать директора. Государство тогда могло бы вообще отказаться от
содержания школьного хозяйства и оплачивать только ?конкретные
образовательные услуги?.
Предполагается при этом, что школы смогут найти спонсоров, которые будут
в состоянии компенсировать или даже превысить те средства, которыми
школы до сих пор располагали из госбюджета. В действительности, однако,
ясно, что с принятием подобных законопроектов произошло бы колоссальное
падение в уровне материального обеспечения школ, прежде всего в сельской
местности, малых городах и удаленных территориях России. Даже в
?благоприятных? случаях это привело бы лишь к тому, что контроль за
распоряжением школьных денег и само управление школами оказалось бы в
руках тех частных лиц и коммерческих организаций, которые оказались бы
заинтересованными в пожертвованиях. Легко предположить, что даже при
самых лучших намерениях отдельных спонсоров ближайшим общим результатом
стало бы разрушение единого пространства школьных стандартов, уровня
обучения и требований.
Государственная поддержка религии
Ответом государства на кризис школьного образования является также и
попытка радикально изменить сам характер предъявляемых школьникам
требований. Снижается количество учебных часов на наиболее важные
базовые предметы. Взамен этого вводятся ?дополнительные услуги? или
близкие к школьной программе предметы, но уже на платной основе.
Происходит также постепенное наступление на сам светский характер
школьного образования в России. С 1 сентября этого года Министерство
образования предоставило школам право организовывать уроки по изучению
религии вне рамок образовательной программы. Формально эти уроки религии
должны проводиться исключительно по письменной просьбе родителей, в
соответствии с желанием самих учеников и в свободное от обязательных
занятий время. Однако, принимая во внимание характер школьного
управления на местах и возможности ведущих религиозных конфессий, прежде
всего русской православной церкви, лоббировать свои интересы через
структуры региональных властей, подобное решение открывает широкие
ворота для экспансии религиозного обскурантизма в школах.
Важно отметить, что число верующих в России, даже учитывая массовый
всплеск религиозных исканий и брожения в постсоветский период,
относительно невелико. Согласно данным исследования, проведенного
профессором Института Европы РАН Дмитрием Фурманом, хотя в 2002 году
православными признали себя 80% опрошенных жителей России, на вопрос
?верите ли вы в бога?? ответили ?да? только 59%. При этом регулярно
ходят в церковь и выполняют религиозные правила -- пост, молитва,
причащения, чтение Библии -- лишь 6-7% опрошенных. В основном к ним
относятся пожилые и небогатые люди.
На фоне этих данных видно, что введение религиозного преподавания в
школе -- это не некий ?ответ? на ?объективный? запрос ?снизу?, а главным
образом сознательная правительственная политика, направленная на подрыв
светского характера школьного образования.
Социал-дарвинизм вместо ?урока мира?
Регрессивные тенденции в развитии российской школы продолжают
углубляться. Официальная идеология не только не препятствует этому, но,
напротив, пытается обосновать и оправдать происходящее с позиций
оголтелого социал-дарвинизма. Сопровождающие эту политику правительства
соображения и мотивы наглядно демонстрируются редакционной статьей в
газете Известия от 1-го сентября. Взяв в качестве объекта критики бывший
?Урок мира? в советских школах, газета фактически пытается
дискредитировать гуманистическую направленность основ школьного обучения.
Советский ?Урок мира?, проводившийся 1-го сентября каждого нового
учебного года, использовался сталинистской бюрократией в качестве
инструмента идеологического влияния. Во время этих занятий поднимались в
основном политические проблемы международного положения, которые
преподносились с точки зрения официальной советской пропаганды. Любые
проявления внешней политики Советского Союза (включая и события,
подобные, например, военному вторжению в Афганистан) трактовались как
проявления социалистического интернационализма и как действия,
направленные на достижение мира во всем мире.
Пропагандистские заявления советской бюрократии, как правило, очень
сильно расходились с реальностью, однако бюрократия считала необходимым
постоянно подчеркивать миролюбивый, демократический и
антиимпериалистический характер советской политики, апеллируя тем самым
к великим традициям русской революции Октября 1917 года.
В этом содержалось, конечно, море цинизма и лицемерия. Но на каких путях
можно было избавиться от этого зла? Ответ в интересах общества
заключался в том, чтобы так изменить власть, чтобы она оказалась в
состоянии поступать в соответствии со своими заявлениями. Совсем
по-другому ведет себя сегодняшнее российское руководство и его
идеологические голоса, вроде Известий. Они совсем не разделяют идеал
мира между народами и на фоне слащаво сентиментальных разговоров о
?правах личности? и ?индивидуальной свободе? ведут линию на то, чтобы
навязать обществу и молодому поколению наиболее жестокие звериные
привычки и инстинкты.
Вместо советского ?урока мира? 1-го сентября Известия предлагают
проводить ?урок опасности?. Это урок, без которого дети, по мнению
Известий, ?не смогут существовать в беспрестанно меняющихся условиях,
неукоснительное соблюдение которых одно только дает возможность выжить в
современной России?. Школьникам ?нужно знать, как вести себя в
обезумевшей после взрыва толпе, чтоб тебя не затоптали?, нужно объяснять
детям, что ?опасно поднимать "бесхозную" сигаретную пачку или мобильный
телефон. Они должны знать, как отказаться от пакета с клеем, когда
дворовые друзья спрашивают: "Ты чо, лох?" и предлагают "занюхаться".
Знать, куда нужно бить взрослого мужика в лифте, если он достает из
кармана нож?.
Другими словами, то, что должны взрослые сказать детям в один из очень
важных моментов их жизни, должно состоять не в поддержке лучших,
наиболее бескорыстных и идеалистических (в хорошем смысле слова)
устремлений, не в том, чтобы вооружить молодое поколение гуманистическим
ориентирам, уверенностью в лучшем будущем, в существовании ?разумного,
доброго, вечного?, -- опираясь на эти ценности, они могли бы потом
противостоять тем трудностям, с которыми им наверняка придется
столкнуться в жизни. Нет, суть проповеди Известий в прямо
противоположном: лишить детей и подростков надежды на какую-либо
возможность изменения общества на благо всех и каждого. Чем ты
беспощаднее к ближнему, тем лучше. Единственный ответ на агрессивность
окружающей социальной среды -- собственное одичание.
Нисколько не противостоя разрушительным антиобщественным тенденциям,
Известия сами выступают в данном случае лишь как часть этих тенденций,
усиливая и закрепляя их.
Подобная проповедь не может привести ни к чему. Потому что чем больше
будет градус жестокости и агрессивности, чем более жестокими и
беспощадными станут общественные нравы, тем больше общество будет
удаляться от идеалов ?свободы, равенства и братства? к нравам диких
звериных джунглей.
Высказанная по случаю 1 сентября позиция Известий не случайна. Мы имеем
здесь дело не просто с выражением мнения случайной группы индивидуумов.
Подобные взгляды -- это, с одной стороны, прямое отражение настроений
вполне определенной части общества, новой правящей элиты. С другой
стороны, это проекция в будущее тех общественных перспектив, в сторону
которых толкает страну нынешняя капиталистическая политика российского
правительства.
<<<
