Интервью с Лукашенко (*+)
http://sovross.ru/2003/087/087_1_3.htm
"СОВЕТСКАЯ РОССИЯ" N 87 (12430), суббота, 9 августа 2003 г.
ИНТЕРЕСЫ НАРОДА БЛЮДУ СВЯТО
Журналисты российских регионов на пресс-конференции президента А.Г.
ЛУКАШЕНКО
Несколько дней назад президент Республики Беларусь дал большую
пресс-конференцию журналистам российских региональных средств массовой
информации. Они приехали в республику по его приглашению из всех уголков
России - от Сибири до Калининграда и от Карелии до Северного Кавказа. Это
был настоящий журналистский десант. Перед встречей с главой государства
журналисты получили возможность побывать в разных районах Беларуси,
составить собственное впечатление о жизни простых людей. В ходе конференции
выяснилось, что для многих это было открытием - в силу одиозной подачи
белорусской темы на федеральных российских телеканалах и в печатных
изданиях. Пресс-конференция длилась несколько часов. Не имея возможности
представить в газете вопросы и ответы в полном объеме, мы публикуем ее
стенографическую запись с сокращениями.
Открывая конференцию, А.Г. Лукашенко поблагодарил журналистов за визит
в Беларусь. Он подчеркнул, что наши народы связаны историческими и родовыми
узами и в равной мере заинтересованы в создании единого Союзного
государства, чему должна способствовать правдивая информация друг о друге.
Александр Григорьевич сделал особый акцент на том, почему именно
региональные СМИ были приглашены в республику. Инициатива сближения всегда
исходила от регионов России, необходимость экономических, политических,
культурных контактов между нашими двумя государствами наиболее остро
чувствуют жители российской глубинки. И Белоруссия идет на это сближение с
регионами. Президент призвал журналистов ничего не приукрашивать и
объективно рассказать своим читателям о том, что они увидели.
А.Г. Лукашенко обратил внимание на то, что еще несколько лет назад, при
Шушкевиче, в стране культивировались националистические настроения,
изначально чуждые белорусам. Сегодня в республику ежегодно приезжают 32-35
тысяч русских людей, которые оказались изгнанными из других республик
бывшего СССР. Они все находят здесь крышу над головой и кусок хлеба. И те
проблемы, которые складываются сегодня в российско-белорусских отношениях,
кроются не в Белоруссии. Белорусы очень интернациональный народ, сказал
президент. И главный факт в пользу этого - три миллиона человек в годы
Великой Отечественной войны положила Беларусь на алтарь общей Победы,
отстояв вместе с другими народами свою некогда великую страну. <Мы будем все
делать, чтобы вы, русские люди, знали, что здесь лучше для русского, чем в
России>, - сказал А.Г.Лукашенко. Он попросил журналистов задавать любые,
самые острые вопросы.
* * *
Телекомпания <Волга> (г. Нижний Новгород): Александр Григорьевич, как
вы оцениваете работу российских федеральных и региональных средств массовой
информации в вопросе освещения российско-белорусских отношений и
непосредственно вашей персоны. И, если можно, то как-то конкретизируйте -
если я правильно поняла вас, то вы отмечаете некоторую необъективность со
стороны российских средств массовой информации - пожалуйста, объясните, с
чем это, на ваш взгляд, связано. И разрешите мне задать еще один вопрос,
потому что я не уверена, что появится еще такая возможность. Я бы хотела
спросить о вашем отношении к религии. Дело в том, что в Нижнем Новгороде в
эти дни отмечается великий православный праздник - 100-летие канонизации
Серафима Саровского. Очень активное участие принимают в празднике не только
церковь, не только верующие люди - паломники всех союзных республик бывших,
но и федеральный центр, в том числе президент Путин приехал в Нижний
Новгород вчера, как вы знаете. Хотелось бы узнать, как вы строите отношения
с церковью и какое участие вы принимаете вот в таких значимых для наших
стран праздниках?
Александр Лукашенко. Что касается освещения событий федеральными
средствами массовой информации в Российской Федерации. Вы знаете, Ирина, мне
хорошо известно, откуда все это. У нас очень много друзей, в том числе среди
журналистов, которые очень прямо и откровенно говорят: что вы от нас хотите,
нам поставлена задача, определен вектор, как они говорят. ОРТ и РТР
замалчивают события, ну где-то, что-то такое жареное подают, но в основном
замалчивают. Вы же видите, на этих каналах практически отсутствует Беларусь.
Это выбор этих каналов. О других. Когда я президенту России говорю об НТВ и
других независимых каналах, но больше все-таки об НТВ, он говорит, мол,
разберемся, посмотрим. А потом помощники уже моим помощникам, глава
администрации главе администрации: ну, вы же понимаете, это частный канал,
мы же им не управляем, поэтому повлиять на них не можем. Но в то же время я
вижу, как влияют по другим вопросам. Наверное, это выгодная позиция. Это вам
для сведения. Мы хорошо понимаем, что происходит в российских средствах
массовой информации и почему они так освещают события в нашей стране. Если о
причинах говорить, то их очень много. Может, и мы в чем-то виноваты. Но как
бы мы ни были виноваты, обижать народ нельзя...
Или, допустим, я вам приведу свежий пример. Вы знаете, что мы выдворили
группу журналистов НТВ. Правильно мы поступили или неправильно? Я считаю,
что правильно, потому что мы это сделали не сразу, что была не одна
причина - их было много. И когда была спланированная акция, когда она
готовилась заранее на деньги не только богатых людей России, но и Запада,
при поддержке отдельных людей Беларуси, которые на дух россиян не переносят,
мы вынуждены были принять соответствующие меры. И что вы думаете? После
моего участия в передаче <Личный вклад> вроде бы какие-то нормальные
подвижки пошли. Но буквально через три дня съемочная группа НТВ во главе с
этим же журналистом совершает объезд Беларуси по периметру, а это же больше
тысячи километров, и снимает всякую грязь - где-то помойку, где-то пьяного
водителя или комбайнера, где-то на Нарочи, Браславских озерах какой-то
неприглядный вид... Все это за четыре-пять дней тайно снимается... Сняли для
чего? Для того, чтобы эту грязь всю скомпоновать, сделать видеоряд, написать
текст и показать, что вот так вот плохо в Беларуси. Вот поведение российских
средств массовой информации. Разнузданное, без всяких тормозов. Мы себе
никогда такого не можем позволить не только в отношении России, но и в
отношении других государств.
Что касается освещения моей деятельности, то я, конечно, человек,
наверно, уязвимый, ранимый - как хотите понимайте это. Реагирую и привык
реагировать на все и не скрываю этого, я человек искренний, и, может быть,
это плохо. Мне часто даже российские журналисты говорят: Александр
Григорьевич, да меньше вы на это смотрите и так болезненно реагируйте. Ну,
потерплю месяц-два, а потом опять начинаю на это в свойственной мне манере
реагировать. Наверно, я все-таки не прав в этом отношении. С другой стороны,
я всегда искренен, и этим, конечно, пользуются многие журналисты, ну Бог с
ними. Дело не во мне, конечно, хотелось бы, чтобы объективно об этом было
сказано...
Что касается религии и празднования 100-летия канонизации Серафима
Саровского. Наш Митрополит участвует там, вы знаете, что он награжден вчера
российским орденом за заслуги перед Отечеством. Я направил туда свое
послание. Вы можете спросить, почему я туда не поехал? Думаю, вы меня
поймете, почему не поехал. А что касается отношения к церкви, то могу многих
из вас разочаровать: я не отношусь к тем, которые вчера были мракобесами,
перехватывали людей в святой день Радуницы, когда они шли на могилы предков,
а сегодня со свечкой в руках стоят или лбом стучат об пол в церкви. Меня
воспитывали атеистом, как и многих из вас. Но я глубоко уважаю нашу церковь
за ее подвижническую роль, за возрождение духовности и за то, что она
сегодня сближает людей, <склеивает> общество в эту трудную минуту. И
особенно православная церковь - больше 85 процентов населения в стране
православные. Но у нас отличные отношения с конфессиями католиков,
мусульман.
<Калининградская правда> затрагивает вопрос о перспективах развития
белорусско-калининградских отношений, а также пилотного проекта интеграции
региона в Европейское сообщество.
Александр Лукашенко: Я не совсем хорошо, видимо, знаком с вашими
предложениями по пилотному проекту, связанному с ЕС... Я против крайних
мер - шараханья в ЕС и еще куда-то.
Пусть на меня литовцы не обидятся, они умеют использовать все свои
рычаги, давление в том числе, чтобы продвинуть те или иные интересы. Вот я и
сказал тогда, разговаривая с вашим послом, а что вы кланяетесь, пожалуйста,
давайте задействуем Гродно, давайте задействуем Минск, если вы не можете, то
мы своей компанией <Белавиа> перевезем всех желающих из Калининграда на
территорию нашей страны. Аэропорт у нас - километр от железнодорожного
вокзала. Поезда Минск - Москва ходят регулярно. За короткое время можно быть
в любой точке нашего Отечества, нашего Союзного государства. Это нормальные
варианты, не надо кланяться и просить какие-то там бумажки, визы и унижать
русских людей. Почему мы не можем использовать массу вариантов. И пусть
литовцы на нас не обижаются. Зависимость Литвы от нас колоссальная. 30
процентов бюджета литовского государства формируется за счет перевалки,
перекачки наших товаров и грузов в их портах. Около 5 миллионов тонн только
калийных удобрений мы там переваливаем. Это огромные деньги , которые Литва
получает. Литва должна уважать и ценить за это и нас, а тем более Российскую
Федерацию. Ведь Литва зависит по энергоносителям больше, чем Беларусь от
России. Я не говорю, что надо брать за горло и давить, но там, где
гуманитарные общечеловеческие вопросы возникают, надо просто по-людски,
по-человечески к этому относиться. И я предлагал руководству России: давайте
мы используем все факторы не давления, а поиска интересов, и для
калининградцев сделаем абсолютно свободный проезд туда и обратно, используя
в том числе и Беларусь...
И еще для вашего сведения. О позиции руководства России. Когда
калининградские вопросы начали урегулировать, с белорусами вообще никто не
разговаривал, как будто такого государства не существует. Но, с одной
стороны, это для нас факт, чтобы сказать: ну вот видите, мы не чиним
препятствий и ничего не выгадываем для себя. Рогозин и прочие, вы же видели,
с экрана всегда говорили: Литва, Литва... как будто через Беларусь россияне
не ездили. Это говорит о том, что мы не создаем никаких проблем в решении
калининградского вопроса. Но с нами надо было бы вести диалог, потому что мы
лучше знаем, что происходит в Калининграде, и очень многое можем сделать для
России в плане обеспечения этих людей и создания нормальных условий и для
передвижения калининградцев, и для жизни, подчеркиваю, и для жизни. Мы бы
могли потенциалы Калининградской области и Беларуси увязать, и вам не надо
было бы строить пилотные проекты по внедрению в ЕС или продвижению в ЕС. Мы
в состоянии этот миллионный анклав обеспечить всем необходимым. И когда я
был в Калининградской области несколько лет назад, об этом не говорилось
широко, но все-таки речь шла, но почему-то все эти предложения тоже
оказались невостребованными. Поэтому давайте все-таки мы попробуем
осуществить пилотный проект восточного направления для Калининградской
области, а не западного.
* * *
<Кубанские новости> (г. Краснодар). Господин президент, существует ли в
республике программа оздоровления жителей, в том числе и летнего, и если да,
то какое место в ней занимают курорты Кубани?
Александр Лукашенко. Из пяти или шести санаториев, они очень крупные,
половина находится в вашем крае. Я очень хорошо знаю наши санатории, где
отдыхают тысячи и тысячи людей. В Туапсе санаторий <Белая Русь>, это
фактически больница, где мы оздоравливаем детишек и людей из чернобыльских
районов, лечим их там. Это уникальнейшая больница, там оборудование,
которого нет и в Беларуси. Вы понимаете, мы в основном лечим и оздоравливаем
людей, которые живут на загрязненных территориях. Конечно, радиация в виде
той, которая от солнца в вашем солнечном крае, лишняя. И поэтому сегодня мы
взяли крен на то, чтобы оздоравливать людей не за границей, а на территории
Беларуси - в центральных, северных регионах. Я только что вернулся с
Браславщины, это северо-запад нашей страны, так вот: проехав всю Россию, я
не везде видел такие уникальные места. В России, конечно, все есть. Про
Европу не говорю, там уже вообще озер нет, а если есть, то страшно ногу туда
опустить, потому как Европа загажена. Европейцы все больше сюда едут - в
Россию, Беларусь. Мы приняли решение строить небольшие базы на 30, 40, 50
человек, то есть будем оздоравливать на месте своих людей. Вообще отдыхать
люди, а тем более оздоравливаться должны все-таки в том районе, к которому
они привыкли. Они должны питаться теми продуктами, какими привыкли. Так и
отдыхать люди должны в тех широтах, в тех районах, где они родились.
Более того, это очень важно, сегодня ведь не каждый человек даже в Сочи
может улететь, потому что это стоит не одну тысячу долларов, даже самая
дешевая путевочка с дорогой это около тысячи долларов. Простые люди в
Беларуси не могут себе позволить такой отдых. А я хотел бы, чтобы люди имели
возможность отдыхать. Поэтому интенсивнейшим образом развиваем свои базы
отдыха, будем ориентироваться на отдых внутри нашей страны.
ГТРК <Тула>. Мой вопрос относительно войны... Ощущается желание
поклониться фронтовикам, защищавшим нашу Родину от фашизма. Как, по-вашему,
Александр Григорьевич, чтобы сохранить память об их подвиге для будущих
поколений, достаточно ли одних монументов и торжественных мероприятий в
честь Великой Победы? И второй вопрос. Как вы оцениваете перспективы, в
частности, в отношении Тульской области?
Александр Лукашенко. Как сохранить память? К нашему счастью, трудно
что-то придумать больше, чем сделали предыдущие поколения да и наше
поколение по сохранению, увековечению этой памяти. Это не только монументы и
обелиски. Прежде всего это уклад жизни. Я считаю, что это должно быть одним
из фундаментов нашей идеологии. Я понимаю, что кому-то из вас может быть уже
непривычно это слышать, у нас в Беларуси возродили это понятие,
реанимировали идеологию. Ну что тут говорить, если американцы, Запад взяли
на вооружение этот термин, то чего же нам отбрасывать то, что когда-то
хорошо работало. Поэтому в основе идеологии у нас тоже лежит Великая
Отечественная война и подвиг. Мы так это трактуем. Одно из достоинств нашего
народа, советского народа, в том числе белорусского, - то, что мы спасли
цивилизацию от уничтожения. Коричневая чума и нацизм - это полный крах
цивилизации. Это величайшее наше достояние, которое у нас пытаются в
последнее время отнять. И в Беларуси есть тоже такие поползновения и такие
люди, которые сегодня пишут и говорят о том, что немцы были лучше, чем
советские воины. У нас тоже иногда проскальзывают в оппозиционной прессе
такие пассажи. Поэтому это должно стать укладом жизни, это должно быть
<забито> навсегда в учебники школьные, вузовские, в средствах массовой
информации, мы этому должны уделять большое внимание.
Я уже не говорю о том, что мы должны как можно дольше сохранить всех
фронтовиков, создав все необходимые условия. Кстати, от льгот, которые были
когда-то в Беларуси в советские времена, мы отказались. Оставили их только
для участников Великой Отечественной войны. Для ветеранов мы сохранили все
льготы и даже увеличили их. Я могу привести такой пример. Мы сейчас
готовимся к 60-летию освобождения Беларуси и 60-летию победы в Великой
Отечественной войне. И мы провели, как у нас принято говорить,
инвентаризацию всего, что связано с Великой Отечественной войной - от людей
до монументов. У нас нет человека, участника Великой Отечественной войны,
которого бы мы не обеспечили жильем. Мы решили для них вопросы телефонов,
50-процентная оплата коммунальных услуг, бесплатный проезд в транспорте,
один раз или два раза в год - в любую точку Советского Союза, бывшего Союза.
Сохранение этих льгот - это тоже сохранение памяти. Но это должно стать
нормой нашей жизни, и мы должны это беречь как самое великое наше качество и
достояние нашего народа - русских, белорусов, украинцев и всех, кто воевал и
спас человечество от нацизма.
И второй вопрос - перспективы сотрудничества. Дважды или трижды
руководитель Тульской области был в Беларуси, мы с ним встречались. С
Тульской областью подписано соглашение. Потенциал этого региона
колоссальный, мы бы хотели большего сотрудничества с предприятием
военно-промышленного комплекса. Но пока очень много в России посредников, мы
не можем выйти напрямую в работе с вашим ВПК. Очень много проблем. Приведу
пример. Прошу - дайте несколько комплексов С-300, которые под забором в
России валяются, снятые с дежурства, у нас сложились проблемы на западном
направлении по контролю за воздушным пространством. Это пространство не
только защищает Беларусь, у нас единая группировка, мы здесь защищаем
Россию, потому что западнее Москвы у вас ничего нет, западнее Москвы у вас
нет ни одного солдата, кроме белорусского. От Риги до Киева мы полностью
контролируем воздушное пространство, нам надо усиливать его контроль.
Договорились на уровне президентов. Министр обороны подтвердил - все
поставляем. Два года поставляют эти С-300. Они, наверное, сгнили под
забором, но никак не могут довезти. Но разве это нормальные отношения? Вот
такие проблемы существуют и в отношениях наших предприятий с ВПК прежде
всего Тульской области, надо снимать эти проблемы, надо дать возможность
людям, капиталу, предприятиям напрямую общаться и торговать друг с другом.
Это самое главное, я за любое сотрудничество, потому что у нас экономика
открыта.
* * *
ГТРК <Брянск>. Господин президент, вы уже затронули чернобыльскую
проблему. Для Брянской области, как и для Беларуси, это очень большая
проблема. И вот сейчас у нас получается ситуация, что федеральные власти как
бы стараются снять эту проблему и молчанием, и изменением каких-то законов.
Как обстоят дела с этим в Беларуси? Это один вопрос и, если позволите,
второй. Вы уже сказали, что у вас разные отношения к региональным средствам
массовой информации и федеральным в России, то есть вы больше доверяете
региональным средствам массовой информации, поскольку на них, я так понимаю,
не оказывается давления. В Беларуси эта проблема существует или нет?
Александр Лукашенко. Давайте с чернобыльских проблем начнем. Я не хочу
широко об этом говорить, потому что мы тут все - псковская, смоленская,
брянская, черниговская земля - за одно живем. Даже если б я захотел, то не в
состоянии чему-то помешать, поскольку там руководители приграничных районов,
предприятий напрямую сотрудничают. Я был инициатором этого. Вот это уже не
разорвешь. Что ни говори, на брянской земле люди уже никогда не скажут, что
белорусы плохие. Надо будет Брянщине помочь хлеб убрать, едут, помогают, тем
самым и зарабатывают себе хлеб, как когда-то в советские времена мы на
Целине зарабатывали хлеб. Мы в зоне критического земледелия, хлеба не можем
столько произвести, и дефицит приходится покрывать, зарабатывая хлеб, в том
числе в Украине, Брянской области, на Кубани, в Ставрополье...
Как мы относимся к чернобыльским вопросам. Чтобы сказать, что у нас нет
никаких проблем, это будет неправильно, но та советская законодательная
база, которая когда-то была создана, она у нас сохранилась. Правда, мы
перестали раздавать так называемую помощь по доллару, по два доллара,
которую когда-то людям давали, и все были успокоены тем, что вот мы,
дескать, помогаем людям. Мы эти средства с согласия людей аккумулировали.
Для чего? У нас в тех регионах большое содержание железа в воде, значит,
нужны очистительные станции. Мы приняли целую программу и строим эти
очистительные станции, приводим в порядок города и села. Это тоже очень
важно. То есть деньги мы аккумулируем и направляем на более важные объекты,
не распыляя их. При этом тратим средств на преодоление последствий
чернобыльской катастрофы в размере четверти нашего бюджета.
Вот пример. Вы знаете, что в Гомеле еще в советские времена начали
строить огромный медицинский центр, который должен был обслуживать всю
чернобыльскую зону Украины, Беларуси, России. Развалился Советский Союз, и
будущий центр нам оставили в виде фундамента и двух стен, и никому это
оказалось не нужным. Я боролся, чтобы помогли. Увы, никто не помог, но в
прошлом году мы его сдали. Я прямо говорил: этот центр белорусы воздвигли не
только для лечения, восстановления здоровья белорусов, ведения
научно-исследовательских работ, но для всех, кто пострадал от чернобыльской
аварии. Из Брянской, Тульской, Черниговской, Киевской областей и туда
приезжают и могут там лечиться.
Сейчас прошу - вы нам немного помогите средствами, потому что мы
бесплатно лечим, за счет бюджета Беларуси. Нам нагрузку эту очень сложно
нести. А ведь это люди, их же нельзя не пустить, человек-то страдает.
Что касается давления на средства массовой информации. Сказать вам, что
мы никаким образом не влияем на средства массовой информации Беларуси, будет
неправда. СМИ делят на государственные и негосударственные. Я против такого
деления. Считаю, есть государственные и есть частные или какие-то другие
средства массовой информации, но все они государственные, поскольку они в
государстве зарегистрированы и действуют на территории государства. Так вот
частные средства массовой информации что только не пишут... Вы их прочитайте
и увидите, даже в России в федеральном средстве массовой информации не
снилось, чтобы они написали такое о президенте или руководстве страны. Если
кого-то и долбают московские и прочие средства массовой информации, то
соседа Лукашенко. Вот точно так же ведут себя наши оппозиционные средства
массовой информации. Конечно, мы иногда отмахиваемся, если уже идет перебор
в плане оскорбления личных качеств человека, президента и других людей.
Вранье тоже нетерпимо. Что касается средств массовой информации
государственной формы собственности, там где учредителями являются
администрация, государство, то, конечно, эти средства массовой информации мы
больше ориентируем, но это, наверное, и естественно...
Агентство <Руна> (Республика Татарстан). Александр Григорьевич,
позвольте еще добавить. Мне кажется, проблемы Беларуси и отношение к вам как
лидеру связаны с тем, что у большинства населения России все-таки есть
ностальгия по СССР, и это нормально. Поэтому доброе отношение к Союзному
государству. А в вашем лице видят лидера, отсюда и нападки. То есть я имела
в виду, как лидера...
Александр Лукашенко. К сожалению, вы правы. Я очень часто уже начинаю
оправдываться, даже перед высокопоставленными чиновниками России. Я им так
говорю: дорогие мои, родные, я наелся власти, мне шапка Мономаха не нужна, я
не приезжаю в Кремль, чтобы схватить какую-то стену и увезти в Беларусь, я
не претендую ни на какие-то там властные полномочия на территории России. Но
через запятую я им говорю следующее: вы сторонники Союза? Сторонники. Никто
сегодня публично в России не скажет, что они против Союза Беларуси и России.
Некоторые говорят так: за Союз Беларуси и России, но без Лукашенко. Будет
кто-то другой. Пусть подождут. Но пока же избирают Лукашенко в Беларуси! По
крайней мере, избрали. И надо, наверное, с ним иметь дело. Поэтому коль уж
решили строить Союз, то не думайте, что после объединения у нас будет две
категории людей. Первая - это белые люди, россияне. А вторая категория -
черные люди, это негры-белорусы. Мы должны создать равные условия. Это будут
граждане нашего единого государства со всеми вытекающими отсюда
последствиями...
...Здесь говорят, что ко мне в России хорошее отношение, потому что
есть ностальгия по бывшему Советскому Союзу. Вы знаете, в силу последних
событий это очень правильно. Скажите, кто мы и где мы сегодня находимся в
этом мире? Какую роль сегодня играем мы - Россия, Беларусь Украина,
Казахстан и другие республики отдельно? Видны ли мы вообще на этом горизонте
мировой политики? Как глава государства говорю, даже не видны. Россия видна.
Почему? Потому что Западу нужны энергоресурсы. Будут принимать, будут
обнимать, целовать, что угодно будут делать. Мы это проходили со времен
Михаила Сергеевича Горбачева. Но как только они увидят, что надо соблюсти
эти интересы, даже в мелочовке, они не поступятся. Возьмите калининградский
вопрос. Это что, проблема взаимоотношений великой Европы и великой России.
Да это не проблема. Она и стоять-то не должна. Тем не менее никаких уступок.
Да, они делают это через Литву. Якобы Литва не хочет. Да, если бы Евросоюз
отмашку дал, завтра Литва нигде бы не делась и решила бы все вопросы. Нет. Я
это хорошо знаю. Президент Путин это хорошо знает. То есть они нигде не идут
на уступки. Они диктуют. Возьмите Соединенные Штаты Америки. Да, хорошие
отношения у Буша с Путиным. Но вчера ваши средства массовой информации
передали сообщение по Ираку о том, кто имеет право доступа к иракской нефти.
Перечислили компании - японские, польские, даже китайские, но оговорка -
российских на пушечный выстрел не подпустили. Россиян нет. Хотя Россия
хотела там присутствовать. И боролась за это. Почему нет при таких
отношениях Запада с Россией и США? Какие теплые, добрые отношения. А где
результат? А если бы был Советский Союз, то такое было бы отношени?
Совершенно было бы другое отношение.
Помните, нас за Афган долбали. Говорят, вот Советский Союз в Афган
влезли, разбомбили и прочие. Зачем повторили горький опыт Советского Союза?
И кто повторил, кто разбомбил в последнее время Афганистан? Есть свежие
примеры - Ирак. За что разбили? Уже даже Буш признал свою ошибку в отношении
Ирака. Так выведите войска и дайте возможность народу избрать свою власть,
если вы виноваты. Пусть они живут, как хотят. Дайте им возможность продать
нефть. Они же Америке ее продадут, куда девать. 25-30 процентов потребления
мировой нефти экономика США поедает. Посмотрите последние события - до
идиотизма доходит. Ладно, застрелили сыновей Хусейна, вроде сыновья к
политике были причастны, но зачем ребенка, внука убили? И все трубят, что
это великая победа. Слушайте, люди, до чего мы же мы дошли? Аналогичный
репортаж был на Первом канале российского телевидения три дня назад.
Такие-сякие, вот браво-браво застрелили, убили, сейчас до Хусейна доберутся.
Но если вы признали, что вы неправы, зачем вы убиваете?
Если бы был Советский Союз, это было бы? Этого бы не было. Не было бы
этого в Европе, в нашей Югославии и многих-многих других точках. Может быть,
и не приземлялись бы сегодня самолеты с самыми современными средствами
обнаружения в Грузии. И не летали на южных границах ныне России, а вчера
Советского Союза. Я уверен, что этого бы не было.
В первые годы президентства мне все мои коллеги-президенты говорили: да
это же Лукашенко - не то коммунист, не то советский человек. он за
восстановление Советского Союза. Сегодня меня уже в этом никто не упрекает,
потому что увидели, что мы потеряли. Я никогда, кстати, не стремился, я
никогда не ставил вопрос о восстановлении Советского Союза. Это просто
нереально было. Но я стремился к тому, чтобы, пока не поздно, сохранить все
лучшее, что у нас было тогда. И помните, был спор, какому быть Союзу - по
принципу Евросоюза и так далее. Я не против принципа Евросоюза, но зачем нам
это. Зачем нам чужой опыт Евросоюза, который мы не знаем, не проходили. Мы
жили в едином, более тесном союзе - Советском Союзе. Практически единое
государство. Так давайте мы этот опыт возьмем. Он нам ближе, понятнее. Нет,
надо Евросоюз. Да, я - за сильное государство. И Союз Беларуси и России, к
которому мы стремимся, это был бы хороший фактор, хороший пример. Когда
говорят, кто мешает, конечно, прежде всего Западу этот пример не нужен.
Особенно американцам. А вдруг потом украинцам захочется? А вдруг этот
процесс пойдет, как наш классик когда-то говорил. Вот пойдет процесс, тогда
его уже трудно остановить. Это так. И они напрямую сегодня блокируют
Беларусь и через отдельных ваших политиков. Вы их хорошо знаете. И, кстати,
есть СМИ, которые обслуживают этот процесс. Вы тоже эти СМИ знаете. И там
большие деньги. Им тоже задача - не допустить. И насколько возможно пытаются
не допустить.
<Новости Пскова>. Александр Григорьевич, я представляю регион, где у
вас тысячи сторонников. Может быть, потому, что в 50 километрах от Пскова
НАТО уже размещает свою технику на территории Эстонии. Наша область, как
никакая другая, и по сей день понимает, что такое внешняя угроза. Поэтому
псковичи вам особенно признательны за ваше такое особое отношение к России и
просили передать вам пожелания здоровья и твердости духа. Так держать!
Теперь перехожу к вопросу. Наше государство в последние годы как ржа
поразила страшная болезнь - коррупция. Нам, журналистам, известно, что вы
были председателем комиссии по борьбе с коррупцией еще в Верховном Совете.
Как сегодня решается эта проблема в Беларуси?
Александр Лукашенко. Светлана, что касается вашего замечания по НАТО,
оно очень важно - угроза, размещение и так далее. Знаете, вы это чувствуете,
но поверьте, мы это еще больше ощущаем. Я недавно на встрече с россиянами
рассказал один случай. Когда мы недавно в Бресте проводили семинар с
руководящими кадрами, приехал руководитель национального заповедника
<Беловежская пуща>, которая находится на границе с Польшей, и попросил меня
срочно приехать, поскольку есть проблема, связанная с безопасностью. Он
излагает мне факты и показывает документы: негры на границе Польши и
Беларуси, военные негры, американцы. Скажите, что они за сотни тысяч
километров делают на польско-белорусской границе? Ясно, что. Мы, конечно, на
это реагируем и будем реагировать адекватно. Потом мне кладут на стол
фотографии. Через каждые 25-30-50 километров установлены самые современные
пункты слежения: вышка, высоко над деревьями, не скрывая притом электронное
оборудование, которое всю территорию Беларуси просматривает. Поэтому вы
затронули очень важный аспект.
За этой говорильней о том, что в НАТО, Евросоюз вступим, они делают
свои дела. А мы пока разговариваем. Поэтому я хочу, чтобы вы знали: если
Россия для меня - не чужая страна, то псковскую землю я вообще от
белорусской не отделяю. Я не претендую на псковские земли, упаси Господь.
Этот тезис принадлежит одному из наших националистов,
идеологов-националистов, кстати, там, где и Василий Быков был рядом. Когда
Шушкевич пришел к власти, они выдвинули России территориальные претензии.
Это было написано официально - брянские, смоленские, псковские, а также
вильнюсские (Вильно, край Литвы и Белосток в Польше) земли - это исконно
белорусские земли, и они должны быть возвращены Беларуси. Я так вопрос,
упаси Господь, не ставлю. У нас хватает своих земель, а если и надо, то эти
земли нам не чужие. Я хочу, чтобы псковские люди об этом знали. Да они это
знают...
* * *
ГТРК <Лотос> (Астраханская область). Главный вопрос, который меня
сегодня интересует, - это белорусская приватизация. В средствах массовой
информации приводится пример в основном ваших взаимоотношений с пивоваренной
компанией <Балтика>. Но было бы интересно, каковы ваши принципы здесь и
насколько вы учитываете негативный опыт Российской Федерации?
Александр Лукашенко. Потому, что мы учитываем негативный опыт
приватизации, у нас так идет приватизация. У вас как прошла приватизация, в
чем была главная беда? Вы приняли закон и всё огулом сразу приватизировали.
Кто кого или кто что поймал, тот с тем и остался. Но ясно, кто поймал
больше. Правда, они уже всплыли, такие акулы солидные, жирные стали. То
худенькие были, в комсомоле когда-то работали, а сейчас уже акулы самые
настоящие. И мы увидели, что 10-15 процентов в России - супербогатые люди, а
85-90 - люди бедные и нищие. Поскольку мы за вами бегом бежали и у нас
прошли президентские выборы, я не воспринимал ту приватизацию и то
законодательство, которое было разработано. У нас тоже всё по Чубайсу было.
И я эту приватизацию успел приостановить, и мы пошли от жизни. Есть
предприятие, не справляется государство с ним, давайте будем думать, что с
ним делать. Сможем сами восстановить - будем восстанавливать, чтобы оно
работало. Не можем - давайте искать капитал, вплоть до продажи этого
предприятия. Но конкретное предприятие. Мы не допустили того, чтобы
предприятие положили, обанкротили, остановили, а потом говорят: ну что
делать, оборотных средств нет, денег нет, давайте, вон есть в России или на
Западе богатый дядька, деньги привезет, поднимет его. Мы не допустили до
этого свои предприятия. Кстати, вы были на этих предприятиях. <БелАЗ> - это
тяжелейшее было предприятие. Мы еле выкарабкались. Потом нам поверили
западники и дали кредиты. И в последние годы стали уже производить самые
мощные автомобили грузоподъемностью 240 тонн, да не только эти. <Интеграл> -
это было предприятие, люди которого постоянно стояли на площади и кричали:
<Дайте хлеба, дайте зарплаты!> Мы его сами подняли. Мы не допустили, чтоб
его положили. Это предприятие не продается. Это мозги. У нас вообще все
образование ориентировано на наукоемкое и точное производство - оптика,
математика, интегральные схемы и так далее. Если продать кому-то, мы будем
зависимы не только по этому предприятию от другого государства, но и весь
наш интеллектуальный потенциал, который мы создавали, образование будут
зависимы от этого предприятия. Как собственник поведет свое дело,
неизвестно. Ну и потом. Предприятие нормально работает, конкурирует. Зачем
его продавать сегодня? <БелАЗ> контролирует 32 процента мирового рынка.
Зачем нам продавать это предприятие, если мы его вытащили? То есть мы сразу
отказались от этой обвальной приватизации. И пошли путем поштучной,
конкретной приватизации конкретного завода. Что касается республиканской
собственности, без подписи президента не может быть даже вопрос поставлен о
приватизации и продаже хоть одной акции. Что касается коммунальной
собственности, нужно решение местного исполнительного комитета. Но процесс
всесторонний.
Первое. Решение трудового коллектива закрытое, объективное. Чтобы люди,
получив информацию, сами сказали: продавать часть завода или весь завод или
не продавать. Заключение директора этого завода, местных органов власти,
облисполкома и т.д. Очень сложный процесс. Тогда люди не скажут мне, что
приватизировали без них. Если люди говорят <нет>, но мы заинтересованы, как,
например, было по Белтрансгазу, мы едем и их убеждаем, просим... Мы без
людей такие вопросы не решаем. Потому что видим, во что выливается это в
Российской Федерации - некоторые предприятия уже делят, переделят с боем.
Уже война идет на проходных. Я иногда думаю: не дай Бог бы это в Беларуси?
Это был бы резонанс страшный. У нас люди к этому не привыкли. Поэтому
отличия нашей приватизации от российской состоят в том, что у нас нет вот
этих игр. У нас нет того, что ты у власти, значит, более лакомый кусок
схватил, оттяпал. И вообще у нас категорически запрещено членам
правительства, чиновникам участвовать в коммерции, чтобы их дети, родные и
близкие занимались коммерцией. Кстати, эта норма нового антикоррупционного
закона... То есть у нас очень жестко поставлены эти вопросы. Мы не против
приватизации, абсолютно не против. Но вопрос в другом - хочешь купить завод,
вот его цена, деньги на бочку, по рукам, работай.
Вы вспомнили о <Балтике>. Показательный пример. Когда директор этой
компании приехал ко мне, я назвал ему условия. Их было 12 - не увольнять
людей, не выкидывать их на улицу, создать новые рабочие места, не сбрасывать
социальную сферу (пионерские лагеря, дома отдыха, санатории, общежития и так
далее). Они же как приходят, забором огораживают 2 гектара - тут буду
работать, а все остальное мне не надо. Взяли и выкинули на улицу. А там
интересы многих людей. Я ему перечислил 12 пунктов, условий, конкретно по
этому предприятию. Он согласился и поехал. А потом пошел другим путем.
Думал, как в России, поговорил с президентом, кому-то что-то дам и решу в
правительстве вопрос. Оказалось, что опять эти документы пришли к
президенту. Я открываю их, а условия не соблюдены. Я второй раз его
пригласил, спросил, почему не соблюдены условия. Отвечает - невыгодно
оказалось. Почему же соглашались на эти условия вчера? Потом поручаю
премьер-министру выработать компромиссное решение. К компромиссу не пришли.
Людей выкинуть, это забрать, то забрать, из Германии привезти ячмень для
пивоварения... Зачем нам немецкий ячмень? На белорусской земле тоже умеют
ячмень пивоваренный выращивать. Почему мы должны немцев кормить? То есть
были такие вопросы. И он условия не выдержал. 30 августа приезжайте и
увидите на заводе, который <Балтика> хотела приватизировать, - Белорусскую
Балтику. Мы нашли средства и полностью завод по примеру <Балтики>
модернизировали. Но мы будем по своим рецептам делать свое белорусское пиво.
<Жигулевское>, <Криница> и так далее. Это наш рецепт. У нас сегодня 90
процентов людей пьют свое пиво, а 10 процентов приходится на импортное пиво.
И мы это поддерживаем. И <Балтике> сейчас нечего гвалтом кричать - хотите
вернуться, у нас есть еще заводы...
Вы, наверное, думаете, что Лукашенко-популист, что он в популизм
играет... Я вам для сведения скажу, почему у меня такая политика. Я ведь
пришел президентом от оппозиции. У власти был Шушкевич, премьером был Кебич.
Они руководили страной. Но я пришел в противовес им, они были у меня
соперниками. Я победил на тех выборах. При всем их административном давлении
и ресурсах и так далее. Они не смогли меня задавить. Почему? Потому что у
нас тогда сложилась страшная обстановка: пустые полки в магазинах, русских
гнали из Беларуси, все было повернуто в НАТО и так далее. У нас, у советских
белорусов. Это же самая советская республика была. И люди, наши
<памяркоуныя>, как у нас говорят, осторожная, рассудительная Беларусь,
закрыв глаза, проголосовала за этого мальчишку. За меня. И я не могу их
обмануть. Вот мораль всей моей политики.
* * *
<Ставропольская правда> (Ставропольский край). Господин президент!
Более чем в 20 субъектах Российской Федерации приняты нормативно-правовые
акты, которые регулируют оборот земель сельскохозяйственного назначения. Как
вы относитесь к продаже земли и возможна ли на гипотетическом уровне продажа
земли в Беларуси?
Александр Лукашенко. Мы раньше вас приняли закон о частной
собственности на землю и решили вопрос продажи земли. Вы дебаты вели, а мы
это сделали. Узаконили то, к чему пришла жизнь. Вот, например, у вас есть
дача. Вам же никто не мешал в советские времена продавать дом, дачу и так
далее. Цена вашей дачи, вашего дома зависела прежде всего от того, на каком
куске земли стоит эта дача. Да, вроде земля не продавалась, но это входило в
стоимость дачи. Мы открыли возможность человеку продать свой участок земли.
Мы это разрешили. Это небольшие участки земли, которые уже находятся в
собственности людей. Под инвестиции с разрешения главы государства в любой
точке города при соответствующем заключении, если нам нужен этот проект, в
городе, на селе мы можем продать земельный участок. Но у нас категорически
запрещен оборот сельскохозяйственных угодий. Мы провели это через
референдум. Тут частной собственности на землю нет. Категорически против
этого. И вы придете к тому, я убежден. Вы придете к тому, что увидите
бесперспективность этого всего.
Ставропольский край, житница. Вы ввели закон. И что, у вас люди
ринулись брать землю? Нет. Даже если бы они побежали брать, посмотрите, кто
будет брать землю? Тот, кто работает на земле. А сколько их осталось даже в
вашем крае? Их немного таких. Они знают, что такое земля и как на ней
работать. Они хватать эту землю не будут. Дай Бог им 40-50 соток обработать
или гектар. У нас до трех гектаров земли можно иметь крестьянам в
собственности для сельскохозяйственных работ. Нет, они особенно не берут,
потому что дай Бог им имеющуюся землю обработать. Кто ринется? Ринутся те, у
которых есть деньги, которые готовы скупить землю возле городов, а потом
перепродать в два раза дороже под особняки и прочее. Вот и все. Вокруг
Москвы будут скупать землю, чтобы там что-то или перепродать, или построить
и продать. Для того, чтобы получить еще больше денег. Огромная Россия, никто
не пойдет и не побежит за этой землей. Я был первым человеком в Советском
Союзе, при Горбачеве, создавшем девять фермерских хозяйств, еще работая в
госхозе. И я видел эти процессы. И если бы не мое отношение к этим фермерам,
они бы погибли. Я их просто на плечах нес... Почувствовав это, я не стал
втягивать страну в процесс дележки земли. Я категорически негативно отношусь
к частной собственности в таком виде. А вообще куда мы торопимся? Давайте
дадим в аренду фермерам землю. Бесплатную аренду. Не будем с них деньги
брать. Берите, вот вам земля в аренду, 50-100 гектаров, сколько по закону
положено, идите и работайте. И докажите, что можете работать на этой земле,
что у вас есть соответствующие навыки. Тогда вы получите землю, станете
фермерами, и государство будет помогать, как и колхозам, и совхозам. Такой
подход у нас. Мы просто так ничего не отдаем. Поэтому я спокойно взираю на
те процессы, которые у вас происходят, в России, и убежден, что нет таких
людей, которые бы искренне хотели взять землю и вкалывать там с утра до ночи
за ничто. Потом еще произведи и попробуй продать. В Москву не пустят. Даже в
областной центр не всегда пустят. Если не будут заниматься лично
руководитель и президент. У нас тоже так было лет 8 тому назад. В Минск
невозможно было крестьянину привезти товар и продать. Стояли где-то на
кольцевой дороге, их в город не пускали, товар за копейки забирали... Пока
на моем уровне не вмешались. Теперь крестьяне везут на рынок в город,
продают там, где хотят, мясо, молоко и так далее. Сам крестьянин, свободно.
Поэтому не надо уже так обольщаться, что вы там частную собственность ввели,
и молоко зальет Россию, и мясо будет падать с деревьев, на деревьях будет
расти. Не будет. Мы это в Беларуси проходили. И я, как человек, немножко
понимающий в этом, решил не вести страну по этому пути.
Примерно 20-25 процентов у нас общественных сельскохозяйственных
предприятий, которые находятся в тяжелейшем состоянии. Это земли плохие, вот
Витебщина, клочки маленькие земельные. Им очень тяжело жить и выживать.
Конечно, мы их, сколько можем, поддерживаем. Но не рушим. Почему я
поддерживаю колхозы, совхозы? Очень просто. Там же живут 35 процентов
пенсионеров. Они отработали там. Ведь колхоз - это не только хозяйствующая
структура, это уже территориальная структура стала. Не сельский Совет там,
не сельская администрация определяют жизнь и уклады, помогают людям, а
именно эти хозяйства - колхозы, совхозы. И что такое сегодня разрушить этот
уклад? Это значит: 35 процентов людей, которые уже сегодня без источника
существования, их там угробить. Это тоже надо видеть. Понимаете, колхозы
выполняют главную социальную функцию на селе. И мы их грузим этой социальной
функцией. Но и помогаем. У нас 2,5 процента сельскохозяйственный налог -
собираем со всех субъектов на поддержку села. За эту большую социальную
функцию дотируем колхозы, совхозы, из бюджета помогаем. А на Западе,
посмотрите. Американцы все поддерживают. Мы не обеспечим продовольственную
безопасность без них. Погибнет деревня, особенно для нас, россиян и
белорусов, все, <труба>. Никакие ходорковские, абрамовичи страну не вытянут
даже с большими деньгами, если погибнет деревня. Деревня - это Россия,
Беларусь. Поэтому мы и поддерживаем...
Газета <Брянский рабочий> (Брянская область). Не так давно, года два
тому назад, на прямой вопрос <Российской газеты>, цитирую: <Вы действительно
диктатор, господин президент>, вы также прямо ответили: <Я установил жесткие
правила поведения. Первое - для политиков. Второе - для хозяйственников.
Третье - для всех остальных> Скажите, пожалуйста, насколько эффективно
действуют эти правила поведения и сегодня? И как бы в развитие этого
вопроса. Иные правители сегодня очень даже не против взять в окружение свою
семью в прямом и в переносном смысле этого слова. А на какой дистанции вы
семью держите в этом смысле?
Александр Лукашенко. Что касается правил. Как бы там ни было, ведь
законодательство не всегда успевает за теми процессами, которые происходят в
жизни... То, что законами мы не успели установить, установлено президентом.
Правила, принципы поведения - они узаконены. Не только в законах это
прописано, но и в других нормах и актах законодательства. В том числе моими
указами. Да, я установил. Да, у нас присутствует - я хочу надеяться, вы с
этим согласитесь, - что у нас присутствует некая моральность, есть высокая
моральность у политиков и нашей политики. По крайней мере, я надеюсь, что
так есть. Много недостатков. Всего много. Но все-таки мне удалось уберечь
чиновничество от плохих последствий и тенденций. Нам удалось этим самым
сохранить порядок. Можно меня за это критиковать. Вы, наверное, не всего
меня процитировали. Когда мне говорят, что вот ты - диктатор. Какой я
диктатор? Положение и государство никогда не позволят мне стать диктатором.
Меня просто задушат. Но авторитарный стиль руководства мне присущ. И я это
всегда признавал. Почему? Тоже очень многое можно говорить. Надо удержать
страну. Главное, чтобы при этом судьбы людей не были сломаны. От этого надо
уберечься. Это каждый глава государства должен иметь в виду. В том числе и в
России. У вас демократия полная и так далее. А что, у вас защищен человек?
Что, есть полная гарантия, что судьба каждого человека обеспечена - от
олигарха до простого гражданина? Да нет. Даже в силу размеров государства.
Поэтому да, действительно, правила определенные есть для того, чтобы
сохранить моральность этого государства.
А второй ваш вопрос, кстати, с этим связан. Я прямо скажу - нет
никакого влияния семьи президента на те процессы, которые сегодня происходят
в стране. Никакого. Я же на виду, вы знаете, где мои дети, где остальные
члены семьи, где мать живет и так далее. Никакого влияния. Никто мою семью
даже рядом со мной не видит. И они к этому приучены. Особенно дети. Один
служит, второй работает на государственном предприятии. Я не говорю, что
президент не обеспечен в Беларуси и на еду не хватает. Да нет. Упаси
Господь. Никогда этого не скрывал... Но никаких излишеств, никакого влияния
на политику.
* * *
Газета <Нижегородская правда> (г.Нижний Новгород). В России сейчас
очень много разговоров о необходимости военной реформы. В следующем году
вступает в силу Закон об альтернативной гражданской службе. Идет процесс
перевода военнослужащих на контрактную основу. Ваше отношение к Закону об
альтернативной гражданской службе?
Александр Лукашенко. Что касается Вооруженных сил и альтернативной и
прочей службы. Вы знаете, я наблюдаю за процессами и за дебатами, которые
происходят вокруг Российской армии. И, как гражданин, как человек, не
безразличный к России, я всегда задаю вопрос: если Россия хочет сохранить
шестую часть Земли за собой, ей, естественно, нужна мощная, сильная армия.
Если вы хотите побаловаться, поупражняться и развалить армию окончательно,
то это надо четко сказать, что не будет этой России в этих границах. Не
будет. Пожалуйста, арифметически сопоставьте. Возьмите армию. Вы сравниваете
армию США с российской. И сколько процессов сложных там, и сколько здесь?
Есть, наверное, над чем задуматься.
До тех пор пока политики не перестанут вмешиваться в процессы, которые
происходят в армии, как сейчас это делается, разыгрывается политическая
карта, в том числе особенно СПС. Да они в армии не служили! Они, эти люди,
не знают, что такое порох. Они не знают, что такое автомат, пистолет. И они
сегодня говорят о реформе армии... Министр обороны, вплоть до президента,
как бы оправдываясь, предпринимают какие-то действия. А вот недавно ваши СМИ
пишут: Лукашенко обошел Путина в реформе армии, принял закон и так далее.
У нас занимались этой реформой президент и военные, специалисты. Но
принимал решение президент и в парламент направлял закон. И мы приняли это
решение. У нас сегодня в армию люди набираются по конкурсу. У нас столько
обид со стороны матерей, когда сын не попадает в армию. А с армией вначале,
в середине 90-х, было то, что все процессы происходили те же, что и у вас.
Только ленивый не пинал ее, ноги не вытирал...
Президент - Главнокомандующий. Я немедленно прекратил избиение армии.
Сегодня и оппозиция плохо об армии не говорит. Провели эту реформу спокойно.
Даже не провели, мы определили, по какому пути будет идти реформа. У нас
многие годы пройдут, а у вас три десятилетия пройдет, пока спокойно,
аккуратно, от жизни вы реформируете армию. Потому что армия для нынешней
России - это основа. А у вас это реформирование брошено в политический омут.
Кто только там не говорит об этой реформе. А на самом же деле это не
реформа, это кто-то разыгрывает карту - а ваши дети гибнут, вот там, в
Чечне. А еще разобраться, кто виноват больше в этой Чечне? Эти родители,
которые сегодня якобы радеют за этих детей, или нынешний президент, кто
больше виноват? Знаете, наверное, они все-таки. Они тогда были у власти.
Поэтому надо прекратить упражняться, надо сохранить Российскую армию.
Угробите армию, угробите Россию. Надо четко знать: не будет армии, Россию
никто не удержит. Так было всегда. И в Российской империи, и в советские
времена, это характерно и нынешней Российской Федерации. Поэтому мы спокойно
приняли решение и в этом направлении сегодня движемся. По рейтингу в
обществе армия после президента в Беларуси занимает второе место. Вот кому
вы доверяете больше всего: на первом месте президент, на втором - армия.
Меня оппозиция критикует, я говорю: так я ж Главнокомандующий, надо сложить
мой рейтинг и второе место - армия, тоже надо сложить. Это будет мой
рейтинг.
<Ивановская газета> (г. Иваново). Александр Григорьевич, прежде всего я
передаю вам самый дружеский привет от жителей простой российской глубинки,
жителей Иванова. Совсем недавно несколько наших людей у вас побывали, и у
них сложилось очень четкое впечатление, что большая часть белорусов вас
поддерживает. Судя по всему, наверное, поддерживает даже больше, чем у нас
Путина. И вот такой вопрос. Не есть ли достаточно приемлемый уровень жизни
простых белорусов от того, что государство не покинуло вовсе экономику? Те
же БелАЗ, <Интеграл> фактически являются государственными предприятиями. И
вытекающий отсюда вопрос, касающийся уже, наверное, всех жителей
постсоветского пространства: как вы оцениваете муссируемый сейчас вопрос о
хотя бы частичных итогах незаконной приватизации и по крайней мере
национализации с целью добывающих отраслей? То есть должны ли газ, нефть,
уголь принадлежать народу?
Александр Лукашенко. Отвечаю абсолютно откровенно на ваш вопрос. Я бы
никогда эти сферы и отрасли не приватизировал. При таком дефиците
энергоресурсов и их значимости в экономике, а это и первооснова, сырьевые
ресурсы не надо было приватизировать. Это моя точка зрения.
Сейчас по поводу этих досужих разговоров, подчеркиваю: досужих, по
поводу <пересмотра результатов приватизации>. Не всегда так говорится, пусть
незаконных. А почему вы ставите вопрос о пересмотре, а не о возврате?
Скажем, даже незаконно приватизируемых в сфере отраслей государству или
народу. Так же вопрос не ставится. А отдельные люди - сегодня они все похожи
на тех, кто имеет у вас собственность. Вторые, похожие на них, ставят вопрос
о пересмотре в чью пользу? Наверное, в их пользу. Тут попахивает тем, что
вы, мужики, прихватили по 20 миллиардов, по 10 в карман положили. Хватит,
давайте пересмотрим, мы теперь заберем. Я бы воспринял это, если бы вопрос
был поставлен о возвращении в государственную собственность - народу. Но так
вопрос не ставится. А пересмотреть в пользу тех, кто сегодня требует это, вы
увидите, кто требует. Посмотрите. У вас, видимо, записи есть, они все на
центральных каналах сидят и в Интерфаксе в основном ведут пресс-конференции.
Вы на них посмотрите. Может быть, это даже родственники тех, кто сегодня эту
собственность имеет... Сейчас вы там бодягу качаете с этим <ЮКОСОМ>.
Посмотрим, чем это закончится все. Я думаю, ничем. Ничем! Извините меня, не
мой вопрос, но вы не могли не заметить, я, конечно, по-своему оцениваю...
Если вы хотите что-то сделать, то вы сначала продумайте, а потом идите
вперед. И уже идите до конца. Очень часто бывает, что замахнетесь,
остановитесь. Я не понимаю: Березовский, Березовский, Березовский... Вы
знаете мои отношения с ним и мое отношение к нему... Я и тогда Борису
Ельцину об этом говорил, и Владимиру Владимировичу Путину. Но я не понимаю,
как можно быть другом и в то же время не решить этот принципиальный вопрос.
Березовский, Завгаев... Вот представьте, если бы на месте России были
Соединенные Штаты Америки. Через сколько часов после возникновения этой
проблемы Бушу на тарелочке привезли бы этих людей? Не настораживает?
Настораживает. То же самое и с приватизацией. Поэтому надо успокоиться. Это
самое главное, что надо сделать сейчас в России. Если у вас будет курс на
то, чтобы посмотреть, правильно ли приватизировалось и что народ от этого
получает, надо разработать этот путь и по нему пройти. Если хватит,
подчеркиваю, воли и духа. Простите за откровенность.
<Литературная газета> (г. Москва). Разные экономики. Разное присутствие
государства в экономике. Как можно создать единое государство союзное, имея
столь разные экономики? Следовательно, есть какой-то план, какой-то путь
сближения. Каков этот путь?
Александр Лукашенко. Что вы имеете в виду - разные экономики?
Экономика, грубо говоря, - это предприятия, которые производят какой-то
товар, продукты и так далее. Намекаете на то, что у вас, в России, в
основном, частные предприятия, так? Купленные, перекупленные и так далее. У
нас в основном акционерные общества. У нас 55 или 65 процентов ВВП дают
акционерные и частные предприятия, больший контроль государства. И вообще у
нас законы, которые обеспечивают контроль и над частными предприятиями по
каким-то направлениям...
Во Франции 50 процентов государственной собственности. Рыночная страна,
супердемократичная, как ее называют. Никто сегодня не говорит о том, что там
что-то не стыкуется. У нас есть госпредприятия, у вас есть госпредприятия. У
нас их значительно больше. У нас более жесткий контроль государства, у вас
более мягкий. Давайте поспорим, что лучше на этом этапе. У вас есть частные
предприятия, которые на голом месте возникли. Это самые поддерживаемые нами
предприятия. И у нас они есть. У вас в огромной России их больше, наверное.
По удельному весу можем поспорить. У вас есть акционерные общества, и у нас
есть, где контрольный пакет государственный и где контрольный пакет частнику
принадлежит, а меньше - государству. И у нас они есть. Поэтому я не вижу
здесь никакой проблемы...
Мы же не говорим, что мы будем строить коммунизм, как мы его тогда
понимали, в отдельно взятой стране. Мы же такие ориентиры перед обществом не
ставим. Мы, может, больше делаем акцент на социальном аспекте в Беларуси,
нежели в России. Так, скажите, что в этом плохого? И посмотрите, все
политики сейчас у вас говорят о защите интересов народа и об этом социальном
факторе. Почему, когда приходите к власти, об этом уже не говорите и не
делаете? Мы это говорили, мы и пытаемся, насколько возможно, это сделать.
Все равно в наших славянских государствах мы никуда не уйдем от этого
социального фактора. Это наши традиции. И от этого не собираемся уходить. Вы
попытались от этого убежать...
Не надо создавать препятствий для того, чтобы существовало единое
пространство экономическое. Что, оно будет мешать? Нет. Будут равные
условия, увидим мы пользу от частных предприятий, частного капитала на
каком-то конкретном предприятии в Беларуси, мы препятствовать не будем.
Но я вам расскажу о <Славнефти>. Вот как у вас продавали <Славнефть> и
как мы были в это вовлечены, если вас это интересует. Помните недавний
скандал? Продали <Славнефть> за миллиард или за сколько, а надо было за три,
а может, и за пять. <Славнефть>. Это была белорусско-российская компания.
Первая. Решение принято еще было до меня старым правительством. Я, придя к
власти, когда мне на стол положили эти документы, подумал, ну что тут
артачиться, надо же показать и пример, что мы действительно здесь идем
навстречу друг другу. Я поддержал этот проект. И мы создали
белорусско-российскую компанию <Славнефть>. Мы свой Мозырский, новенький (мы
заканчиваем его модернизацию) завод положили в этот котел. Примерно половина
акций там была <Славнефти>. Часть наших акций - это 12 процентов Беларуси
было в <Славнефти>. Работала компания, эффективно работала. Государственный
контрольный пакет акций, государственная компания. Потом захотелось
приватизировать ее. Еще при Ельцине этот процесс начался. Насколько можно, я
сдерживал, просил: Борис Николаевич, не делайте этого. Я же пошел на поводу
у вас, я согласился на приватизацию. Купили за бесценок. Встал вопрос о
наших 12 процентах. Знаете, как нам сказали? Мы вам заплатим 207 миллионов
за эти 12 процентов, хотя рыночная цена гораздо больше, в 4 - 5 раз выше. Да
вы и сами оценили, что <Славнефть> за бесценок продали. Мы вам заплатим 207
миллионов. А вообще, если не хотите, и не надо. Мы ничего платить не будем.
Но имейте в виду: вы никакой роли играть в этой <Славнефти> не будете. Мы
сели посмотрели, 12 процентов, там придет эмиссия и прочее, и наши проценты
вообще пропадут. И мы вынуждены были взять эти 207 миллионов. После этого вы
мне предлагаете еще о чем-то с Россией договариваться по приватизации
<Нафтана>, <Белтрансгаза> и так далее. Как можно, с кем у вас можно вести
этот диалог? Где гарантия, что потом мне не скажут: слушай, бери, а то
вообще ничего иметь не будешь. Вы <Челси> купили за сколько? За 800
миллионов с долгами вы купили клуб. В 800 миллионов это реально обошлось
Абрамовичу. А Беларуси он кусок кинул, нате вам. Поэтому я очень осторожен и
аккуратен. Я не хочу в омут этих людей бросать свой народ. У нас же нечем
защитить народ будет. У нас же нет нефти и газа, которые мы можем продать и
потом дыру эту залатать. У нас все держится на реальном секторе экономики.
Поэтому я очень осторожен.
* * *
Газета <Жизнь. Чебоксары> (г. Чебоксары). В начале этого года наша
правительственная делегация была в Чувашии, и насколько я поняла, достигнуты
достаточно выгодные для обеих сторон договоренности по поводу поставки ваших
тракторов МТЗ нам. Нам очень нужны ваши тракторы, поэтому мы в
сотрудничестве с вами очень сильно заинтересованы. Потому что, насколько я
поняла, аналогов вашим тракторам в России, к сожалению, нет. Они или слишком
дороги, либо не подходят для сельского хозяйства. Но вопрос у меня такой.
Вчера мы были на <БелАЗе>, и я подошла к рабочему этого предприятия и
спросила по поводу зарплаты. Они сказали, что она где-то в районе 150
долларов, будем так говорить. Из них, как они сказали, платят 50
приблизительно долларов за коммунальные услуги. Спрашиваю, почему, говорят,
вы сами понимаете, хоть по лимитированным ценам Россия продает
энергоресурсы, но все-таки это все равно очень дорого.
Александр Лукашенко. Даже если вы сейчас захотите увезти с собой
трактор, у нас проблем нет, они недорогие, можете купить сколько хотите. Я
буду этому способствовать. Мы крайне заинтересованы также продавать свои
тракторы. Только не говорите, что, к сожалению, нет таких тракторов в
России. Это и российское. Здесь труд и россиян. Этот завод после войны мы
все вместе строили. Трудно сказать, кто туда больше вложил денег, средств,
труда и прочее. Наверное, россияне не меньше. Когда всю страну, Беларусь
вообще стерли с лица земли, восстанавливали мы ее с русскими людьми вместе.
Поэтому это и ваш трактор. Я еще раз подчеркиваю, если трактор сегодня стоит
10 тысяч долларов, я думаю, это невысокая цена, если аналоги западные стоят
40 - 50. Поэтому не сожалейте, что вам приходится покупать белорусскую
технику. Второе, по поводу средней заработной платы.. Вот, говорят, в Литве
средняя зарплата 280 - 300 долларов, а в Беларуси 150 - 200. Я спрашиваю,
100 процентов в Литве платят за коммунальные услуги? У них квартирная плата
100, а в Беларуси 47. Максимум 47. А затраты в Литве выше, чем у нас.
Дальше. Детский сад и школы есть там бесплатные? Нет. Там за детский сад 100
процентов, там все частное. За школу - 100 процентов, высшее образование -
100 процентов, путевок нет за 30 процентов стоимости. Все 100 процентов. То
есть наш человек получает из других источников дополнительно. Сегодня у нас
каждый завод шефствует над каким-то колхозом, предприятием и прочее. Они там
выращивают продукцию и продают по себестоимости в два раза ниже, чем в
государственных магазинах. То есть наш человек к этим 150, о которых он вам
сказал, имеет еще поддержку на 100 долларов, и фактически выходит то же
самое. Но только мы еще поддерживаем людей со стороны государства.
Дальше. Вы говорите: 50 долларов за квартиру он платит. Но они считают
оплату за телефон, электроэнергию и прочее. 3-комнатная у нас зимой стоила
36-37 тысяч долларов, 2-комнатная где-то до 25. Но я еще раз говорю, они же
считают все - и связь, и электричество, все туда. Это, конечно, 50
процентов. Опять же, я хочу сказать, что это немало. При нынешней зарплате -
это немало, но у нас и выхода другого нет. У нас нет выхода. Мы сегодня
покупаем газ, нам говорят, дешевый газ поставляем. Так нам 10 миллиардов
поставляют по ценам, как на границе в Смоленской области, а другие 10
миллиардов мы покупаем по нынешней цене. И средний газ выше, чем внутри
России. Нефть, нефтепродукты и прочее по мировым ценам. Где же мы можем с
вами конкурировать. И справиться с вами. Нам это гораздо дороже обходится.
Поэтому, конечно, 150 долларов - это немного, но это то, на что мы сегодня
способны. Но я думаю, что <БелАЗ> к концу года где-то до 220 долларов должен
выйти в среднем. Там же есть и высокооплачиваемые люди. Не может же быть
уравниловки.
Что касается цен на газ и прочее. Как переживем? Нормально переживем. Я
думаю, что мы создадим нормальный задел. У нас 106 процентов оплата за газ.
У нас сегодня нет задолженности по зарплате крестьянам, за исключением июля
месяца. За июль полностью рассчитаемся до 7 августа. Промышленность, пенсии
и прочее у нас платятся день в день, как в советские времена. 6 августа - за
август. С учителями, врачами мы проблем не имеем. Мы рассчитались с ними. И
потом, я хочу, чтоб вы усвоили еще одну вещь. За 150 долларов в Жодино можно
купить в 10 раз больше, чем за эти деньги в Москве. Это тоже надо иметь в
виду. Цены-то совсем не те.
* * *
Телеканал <Московия> (г. Москва). Александр Григорьевич, вы недавно
сказали, что пока оставляете открытым вопрос о своем переизбрании на 3-й
срок, так как вам работать еще три года, пока обстановка в Беларуси
стабильная, но тем не менее любой из государственных деятелей, задумываясь о
будущем, не может не думать о преемственности власти. Скажите, вы уже
рассматривали кандидатуру человека, которого бы вы хотели видеть на посту
президента после себя? То есть кого бы вы хотели порекомендовать
белорусскому народу?
Александр Лукашенко. Что касается преемственности. Если вы хотите у
меня спросить, буду ли я баллотироваться на третий срок, я вам сразу отвечу:
я не имею права баллотироваться на третий срок, пока на референдуме, если
этот путь будет избран, народ не скажет - да, мы разрешаем Лукашенко
участвовать в очередных выборах. У нас по конституции это запрещено.
Изменение в новую конституцию можно внести только референдумом. Поэтому,
если я сочту возможным участвовать в очередных выборах, это будет абсолютно
конституционный путь. Если вы зададите еще один вопрос - а вы для себя
сегодня это решили, то я на него уже ответил - мне рано еще сегодня решать.
Недавно были президентские выборы, прошло меньше половины второго срока. Что
мне сегодня решать. Мне надо работать, и я буду работать на полную катушку,
на полную отдачу проводить эту политику... Но коль уже так далеко приехали
ко мне, я вам скажу о главном. Я говорил об этом только своим детям. Скажу и
вам. Вопрос не в том, быть мне президентом или не быть. Вопрос не в том, как
удержаться у власти и пойти на третий срок. Я думаю о многом, в том числе и
о том, кто может быть после Лукашенко, как он будет относиться к тому, что
уже сделано. Будет ли он проводить этот курс дальше, или он все это
поломает, бросит под ноги. Я думаю об этом. Я думаю о людях, у которых
совершенно жизнь по-другому складывалась. Я их каждого знаю, но они стали
под мои знамена, они стали рядом со мной. Я их никогда не душил, чтобы они
обязательно пели мне какие-то песни, нет. Я хочу, чтобы они всегда честно,
принципиально высказывали свою точку зрения. И вот эти разные люди стали
рядом со мной. Сегодня так называемая оппозиция - это страшные люди. Они уже
шашки точат. Кого зарезать, кого повесить, кого посадить и так далее. Могу
ли я не переживать и не заботиться о судьбах тех людей, которые сегодня
рядом со мной. Это же вертикаль власти. От председателей райисполкомов до
главы администрации, премьер-министра и других руководителей ветвей власти.
Естественно, даже если вы руководите телерадиокомпанией, вы несете
ответственность за людей подчиненных, которые рядом с вами и на вас в том
числе работают, так как и на меня. Я, конечно, и об этом думаю. О
многих-многих вопросах. И я оппозицию предупредил, если вы доведете ситуацию
до абсурда в стране и сделаете предпосылки к нестабильности и
неуправляемости, это будет первейшей причиной, что я срочно начну искать
подходы к продолжению своих президентских полномочий. Почему? Вспомните
Горбачева... Народ сегодня осуждает его за то, что развалил страну и бросил
ее. Я не хочу, это главное, чтобы народ мне сказал потом, если вдруг
ухудшится ситуация: так ты же мог ее удержать. Худо-бедно, но при Лукашенко
нормально страна живет. Ты сам бросил, и ты ушел. Поэтому даже если я буду
уходить, я все равно, это главное, буду уходить через народ, чтобы народ на
референдуме сказал <нет> Лукашенко. Тебе нового срока не видать! Тогда я
спокойно эти портфели сложу и уйду. Тогда народ меня не упрекнет.
Но, опять же, если я буду видеть нестабильность и даже предпосылки к
этому, я как президент, как гражданин этой страны не имею права бросить
страну и народ. Это главное, что будет определять мой выбор.
И последнее. Чтобы не было на эту тему разговоров. Многие сейчас
говорят, вот как Москва к этому отнесется, будет Лукашенко на третий срок
избираться или не будет. А меня лично эта проблема вообще не интересует.
Решать будет белорусский народ. Когда меня избирали в 1994 президентом,
Москва сделала ставку на Кебича, но народ избрал другого. И Россия
сотрудничала и сотрудничает с этим другим. И он оказался еще более
пророссийским, чем те, кто обещал Москве когда-то быть пророссийским. Я не
обещал быть пророссийским. Но я блюду свято и интересы России.
* * *
<Экономическая газета> (Московская область). 20 июня на подобной
пресс-конференции президент Путин признался, что ему стыдно и больно за
бедность в России. До того и сразу же после многие известные вам политики
начали активно говорить о том же, но друг с другом стали соревноваться по
срокам: когда они преодолеют бедность и когда они обещают после выборов
организовать европейские зарплаты в России. Вот такие слова. А когда я сюда
приехал, то сделал для себя открытие: впервые узнал, что в Беларуси подобное
решение принято в 2001 году. Получается, что соревнование идет, так сказать,
негласно, необъявленно между странами по такой проблеме. Не согласитесь ли
вы каким-то образом вызвать на соревнование - не будем уточнять
капиталистическое или социалистическое - президентов Кучму и Путина в части
сроков преодоления бедности и достижения европейских зарплат в наших
странах?
Александр Лукашенко. Вот вы сказали, как, наверное, истинно русский
человек, в неведении. Знаете, никому вы не верьте, что мы ничего или чего-то
не знаем или не знали. Если мы этого не знали, особенно о бедности, значит,
грош нам цена. Это же такой процесс. Нищий народ - а мы не знаем. А вы
говорите, вот они хорошие, они просто не знали...
Что касается соревнования, упаси меня Господь от этого соревнования с
президентами, которых вы назвали. Потому что эти соревнования сопровождаются
не всегда нормальными методами. Я в этом случае говорю о сотрудничестве, как
у нас, в Советском Союзе, было принято не при конкуренции, а при
социалистическом соревновании, которое отличается тем, что если ты что-то
знаешь и лучше делаешь, то ты обязательно поможешь другим и опыт передашь. А
конкуренция - это конкурируют, и чтобы никто не знал, как ты там, какими
методами и какие у тебя финансовые результаты и прочее. Поэтому я за то,
чтобы мы друг другу помогали и двигались вперед. Почему? Это не просто и я
красивые слова говорю, потому что если в России будет хорошо, то у нас будет
тоже хорошо. Потому что наше производство, наш рынок прежде всего завязан на
ваш рынок. И если у вас будет хорошо и будут востребованы больше тракторов,
больше автомобилей, холодильников, телевизоров, мы сможем больше продавать
там. Поэтому мы кровно заинтересованы, чтобы у вас уровень был высокий.
Потому что мы связаны друг с другом. Я думаю, Украина никуда не ушла от
этого. Поэтому я даже не за соревнование, а за хорошее соперничество и за
поддержку в этом друг друга.
Что касается бедности... Вы знаете, думаю, что неправильно рассуждение
в средствах массовой информации. Не надо такую задачу ставить: преодолеть и
искоренить бедность и так далее. Надо каждый день делать все для того, чтобы
создать условия. Но надо условия создать. Извините меня, бедный, бедный, а
чего вам <бомжей> не жалко? Жалко. И мне жалко. Для меня это позор. А что
сегодня этому человеку, и в большинстве, что им нечем заняться? Есть чем.
Но, наверно, легче бутылки собрать, сдать и продать, и выпить бутылку вина,
и качаться под забором. Есть же и такие люди. И это есть и в европейских
странах, к которым мы так бежим, стремимся. Их же немало там. То есть надо
создать условия, чтобы человек себя мог реализовать... Извините, надо
кое-где и кое-кого заставить работать. Поэтому бороться с ветряными
мельницами я не собираюсь. Я спокойно создаю людям условия для труда. И если
он хочет семью обеспечить, себя, он эту возможность имеет.
Сегодня у нас нет того, что у нас лишние люди, у нас на каждом заборе
написано: <Нуждается, нуждается, нуждается>. БелАЗ нуждается в людях, МАЗ и
так далее. Сейчас же не хотят того, как раньше работать рабочим и даже
мастером и так далее. Отвечать надо, каждый день вовремя ходить на работу. А
тут демократия, свобода, хочется ничего не делать, а больше иметь. Что этого
процесса нет? Есть. И у нас в Беларуси есть, и у вас в России есть. Поэтому
мы не ставили так вот прямо вопрос борьбы с бедностью. Но правильно вы
отметили, что в начале этого века, принимая пятилетку, у нас
пятилетки-ориентиры есть, на всенародном собрании, на съезде народа
Беларуси, принимаем и определяем эти ориентиры. И были определены такие
параметры, которые мы обязательно решим, которые просто не позволят нам
говорить о бедности в Беларуси. Просто надо делом заниматься...
Уважаемые друзья, спасибо вам огромное за этот разговор. Я очень бы
просил, чтобы все, о чем я здесь говорил искренне и откровенно, не было
интерпретировано во вред нашим отношениям, скажем так. Я не прошу вас ни о
чем, кроме одного - будьте честными и объективными. Это будет и для нас,
белорусов, хорошо, и для наших россиян это тоже будет неплохо. Я буду очень
заинтересован, если мы переведем такие встречи в плоскость регулярных.
Потому что лучшего канала рассказать о стране, о людях, о жизни, чем вы, еще
не придумано. Спасибо за то внимание, за ту теплоту и доброту, которую вы
привезли к нам. Мы будем делать все для того, чтобы такое тепло последовало
бы и с нашей стороны - от наших белорусов на этой земле. Приезжайте в любое
время.
Спасибо вам огромное.
