Сергей Сафронов
-----------------------------------------
Русская православная церковь в конце XX века
РПЦ и политическая жизнь
О том, насколько неглубоко затронуло православное возрождение большинство населения, свидетельствует почти полное отсутствие сколько-нибудь влиятельных движений и сил, выступающих под религиозными лозунгами. Первые объединения с христианской окраской, не имея широкой социальной базы, потерпели неудачу на выборах 1995 г. Попытка создать общественное движение при РПЦ была предпринята и в период подготовки к очередному избирательному циклу. Однако учредительный съезд Всегражданского христианского союза, который планировалось провести в июле 1999 г. в Государственном Кремлевском дворце, так и не состоялся. Значительную роль в этом сыграла Московская патриархия, еще раз продемонстрировавшая свое настороженное отношение к такого рода инициативам извне.
В последние годы, пожалуй, единственным заметным общественным движением под православными и национал-патриотическими лозунгами был Всемирный русский национальный собор. Курирующий его после кончины митрополита Иоанна (Снычева) митрополит Смоленский Кирилл (Гундяев) попытался взять под контроль правые силы в церкви, возглавив и направив их деятельность в нужное русло. Однако собор, громко заявивший о себе в середине 90-х годов, постепенно превратился в редкие семинары для элиты на разные актуально звучащие темы.
У священноначалия РПЦ сложилось неоднозначное отношение к избирательным кампаниям. Уже в середине 90-х годов духовенству было запрещено баллотироваться в выборные органы власти. Архиерейский собор 1994 г. подтвердил невозможность для церкви "поддержки каких-либо из действующих в странах СНГ и Балтии политических партий, движений, союзов, блоков... а также отдельных их деятелей, в первую очередь в ходе предвыборных кампаний" [4].
На старте кампании по выборам в Госдуму 1999 г. представители патриархии пытались сотрудничать с "Отечеством", на учредительном съезде которого митрополит Кирилл выступил с яркой речью. Однако в дальнейшем руководство РПЦ, напуганное неопределенностью ситуации, предпочло "уклониться от участия в предвыборной борьбе и не оказывать никому исключительной политической поддержки" [1]. Во время президентской кампании 2000 г. главный кандидат В. Путин сам соблюдал по отношению к иерархам хотя и уважительную, но твердую дистанцию [3]. На церемонии вступления в должность избранного президента Алексий II присутствовал наравне с главами других традиционных российских конфессий.
Более активны представители РПЦ на региональных выборах - там есть возможность поддерживать не политические партии и движения, а конкретных кандидатов [33]. Епархиальные владыки, в том числе и имеющие вполне определенные политические убеждения, поддерживают партию власти вообще, те политические фигуры, сотрудничество с которыми может быть выгодно и для церкви, и для них лично. Публичные высказывания или заявления для прессы по кандидатурам церковные иерархи позволяют себе, когда результаты выборов хорошо предсказуемы. В то же время в СМИ несколько раз обсуждались случаи, когда спущенный сверху "совет", за кого голосовать, озвучивался приходскими священниками. Стандартным аргументом в пользу кандидатур действующих глав регионов или крупных городов является "большой вклад в возрождение православия" в крае.
Роль епископата РПЦ, церковной "партии власти", особенно заметна на фоне общественно-религиозного безмолвия. Включение иерархов, в первую очередь постоянных членов Синода, представляющих главные центры РПЦ (Москву, С.-Петербург, Киев, Минск), и старейших митрополитов (Нижегородского, Омского, Оренбургского) в рейтинги политической популярности косвенно свидетельствует об их вовлеченности в общественно-политическую жизнь. Это в целом соответствует реальной ситуации: мнение правящего архиерея не является безразличным для населения регионов, а контактов с ним ищут и политики, и предприниматели.
Отношения между представителями православной и политической элиты в регионах строятся на основе взаимной выгоды: власть использует иерархов в своих целях, а церковь пытается что-то получить взамен [4]. Внешним проявлением этого в 90-х годах стало частое присутствие архиереев на церемониях вступления в должность новых региональных руководителей [5], связанных с самыми разными политическими силами: от демократических (Республика Алтай), до коммунистических (Рязанская область).
Повседневные контакты епархиальных архиереев и местной элиты включают обсуждение вопросов, представляющим взаимный интерес, решение конкретных материальных проблем церкви, взаимные поздравления и приветствия, озвучиваемые как на страницах региональной прессы, так и в храмах [6]. По словам патриарха, "в большинстве епархий правящие архиереи поддерживают добрые, взаимополезные отношения с региональными и местными властями". В 1995-1997 гг. именно через региональные элиты патриархия оказывала давление на центральные власти, лоббируя принятие нового федерального закона "О свободе совести и религиозных объединениях". В то время как Госдума откладывала решение этого вопроса, региональные администрации и законодательные собрания один за другим принимали противоречившие Конституции акты, которые регулировали разные аспекты религиозной деятельности.
Многое в контактах между светской и церковной властями зависит от личности губернатора и местного владыки. Если обе власти "дорастают" до определенного уровня взаимопонимания, если по тем или иным соображениям им выгодно зафиксировать и продекларировать свои отношения, они выходят на официальные договоренности. Там, где соглашения о сотрудничестве между церковью и региональными властями были заключены в 1997-1998 гг., хотя бы одна из сторон была представлена сильной личностью, имеющей неплохие перспективы карьеры. Так было в Саратовской (Д. Аяцков), Костромской (архиепископ Александр), Орловской (Е. Строев), Кемеровской (А. Тулеев), Смоленской (митрополит Кирилл) областях (рис. 15).
Традицией стало регулярное вручение церковных орденов. Из мирян такие награды чаще всего получают политики [7], чиновники и бизнесмены. По признанию митрополита Кишиневского Владимира, "политиков, выступающих в качестве спонсоров, мы обязательно награждаем". Подчас это довольно двусмысленные награждения - не за веру, а за социальный статус, за денежные средства, выделенные церкви нередко не из своего кармана.
По мере укрепления церковных административных единиц епископы становятся все самостоятельнее в делах и суждениях, пытаясь выступать в отношениях со светской властью как равноправные партнеры, претендуя на неоспоримое первенство своей конфессии.
Иногда самостоятельность епархиальных владык, наложившись на их не очень высокие личные качества, приводила к громким скандалам и наносила ущерб всей церкви. Это усугублялось запоздалой и нервной реакцией патриархии, которая обычно стремилась замять скандал и опорочить тех, кто решился жаловаться в центр. Наиболее громкие события, связанные со "скверными" поступками архиереев, произошли в 1997 г. в Томской и в 1999 г. в Свердловской и Корсунской (Париж) епархиях.
Живой отклик в обществе вызывают церковные споры по некоторым проблемам, имеющим более широкое звучание. В первую очередь это будущее экуменических связей РПЦ, состояние которых отражается на внешнеполитическом облике не только церкви, но и всей страны. Позиция по экуменизму выступает как индикатор мировоззренческой ориентации членов клира. Хотя в целом епископат РПЦ известен своим скрытым антиэкуменизмом, среди архиереев есть и те, кто поддерживает экуменическое движение [8]. Так, ученик митрополита Никодима (Ротова), митрополит Минский Филарет (Вахромеев), последовательно выступающий в защиту связей с инославными исповеданиями, обоснованно признает, что ряд христианских святынь является реликвиями как православных, так и католиков. Кроме
того, конфликты между главными христианскими церквями ведут к ослаблению обеих сторон, чем активно пользуются новые протестантские деноминации.
К числу противников экуменического движения принадлежит вернувшийся в 1994 г. из раскола епископ Барнаульский Антоний [9]. Его поддерживают в первую очередь иерархи, непосредственно сталкивающиеся в своих епархиях с деятельностью других конфессий. На Украине резкой позицией в отношении римско-католической церкви выделяются архиепископ Августин, пытающийся противостоять греко-католикам и автокефалистам на Львовщине, и митрополит Одесский Агафангел. На востоке Российской Федерации последовательным противником экуменизма является архиепископ Владивостокской Вениамин, в епархии которого активно работают различные протестантские деноминации [10].
Большинство иерархов сдержанны, понимая сложность ситуации как внутри страны и РПЦ, ак и в других поместных церквах. Поэтому под давлением священноначалия в зависимости от политической целесообразности на архиерейских соборах могут приниматься как осуждающие экуменизм (1997 г.), так и относительно нейтральные по отношению к нему (2000 г.) определения.
Экономическая деятельность РПЦ
Это направление нерелигиозной деятельности РПЦ можно разделить на пять составляющих.
1. Спекуляции на фондовом рынке и сотрудничество с банками. В этом смысле Московская патриархия мало чем отличается от других хозяйствующих субъектов, действующих в условиях современной российской экономики. В конце XX в. РПЦ и ее дочерние структуры стали активно участвовать в банковских операциях, бизнесе весьма подозрительном и спорном с точки зрения христианских канонов, о котором широко церковные иерархи стараются не говорить.
2. Экспорт и импорт товаров, пользующихся таможенными льготами. К операциям РПЦ с нефтью и табаком можно добавить реализацию разных видов гуманитарной помощи, поступавшей в адрес Московской патриархии. В связи с отменой налоговых льгот и сокращением объемов помощи этот источник доходов можно считать в основном исчерпанным.
3. Создание дочерних финансовых структур.
Руководители РПЦ пытаются создавать вокруг церкви сеть фондов и коммерческих структур, которые в обмен на прикрытие и благословение их многообразной деятельности могут финансировать Московскую патриархию. В 1998 г. под патронажем патриарха возник помпезный фонд "Святыни России"[15], который собирается (пока без видимых результатов) привлекать к своим проектам "на взаимовыгодной основе членов [организованного ранее] Клуба православных предпринимателей". Но наибольшую и в целом скандальную известность получили главные финансовые "спонсоры" РПЦ в 90-е годы - АО МЭС ("Международное экономическое сотрудничество") и Российский благотворительный фонд примирения и согласия, руководителем которого является главный финансовый советник патриарха
Г. Сотникова [16].
4. Использование финансовой помощи из федерального и региональных бюджетов. Хотя сама по себе практика выделения бюджетных средств религиозной организации вызывает недоумение, некоторые статьи расходов, например, на содержание представительств РПЦ за границей, можно если не оправдать, то хотя бы объяснить заботой о престиже страны [35]. А вот "выбивание" бюджетной финансовой помощи для иных целей из региональных бюджетов в условиях экономического кризиса вряд ли обоснованно [17].
5. Паломническая и туристическая деятельность. Этот вид бизнеса имеет хорошие перспективы и особенно активизировался в связи с празднованием 2000-летия Рождества Христова. Московская патриархия стремится монополизировать туры в Святую землю, жесткая конкуренция разворачивается внутри самой РПЦ между традиционно занимающимся зарубежными поездками Отделом внешних церковных сношений и структурами, пользующимися поддержкой ближайшего викария патриарха архиепископа Арсения [13].
6. Производство предметов культа и религиозное книгоиздательство - одно из важнейших направлений экономической деятельности РПЦ. Характерная особенность последнего времени - последовательные попытки епархий выйти из-под опеки "главной бюджетообразующей структуры патриархии" - объединения "Софрино", которое в начале 90-х годов пользовалось своим монопольным положением и, завышая цены, "откачивало" потенциальные епархиальные доходы [18]. Книжный бизнес концентрируется преимущественно в Москве и С.-Петербурге. По подсчетам Н. Митрохина, из 50 предприятий, занимающихся выпуском религиозной литературы, там сосредоточено соответственно 36 (в том числе крупнейшее издательство Сретенского монастыря) и 4 издательства. Относительно крупные центры есть также в Калуге (при Оптиной пустыни) и Саратове.
7. Реальное производство. Эта сфера развита слабо, яркие примеры единичны и связаны, как правило, с деловыми качествами конкретных архиереев. Архиепископ Александр явился одним из инициаторов производства воды "Святой источник", доходы от которой "кормят" всю Костромскую епархию. В Воронеже благодаря тесным отношениям митрополита Мефодия [19] с руководством области и хозяйственниками возник еще один интересный проект - организация на базе завода железобетонных конструкций производства передвижных сборно-разборных церквей. С 1996 г. Церковный благотворительный центр "Ника", который начинал с импорта сигарет и ширпотреба, теперь владеет Ерахтурским сыроваренным заводом (Рязанская область), что, по словам главы ОВЦС митрополита Кирилла, "вполне отвечает традициям церковной хозяйственной деятельности" [45; 12].
Коммерческие структуры в той или иной форме создаются вокруг епархиальных управлений почти повсеместно, поскольку альтернативного способа выживания в современных экономических условиях пока не найдено. Сообщения о различной предпринимательской деятельности - в сфере сельского хозяйства, хлебопечения, реализации продуктов питания, собственного производства икон, свечей, богослужебных предметов и сувениров - приходят из разных епархий. Новое поколение епископов - это прежде всего деловые люди, кадровая политика которых основывается не только на факторе личной преданности, но и на оценке экономической активности и предприимчивости священнослужителей.
Ряд деловых проектов РПЦ с не очень хорошей репутацией, возможно, связанных с долевым участием в деятельности предприятия по разработке алмазов на территории Архангельской области и автомобильного завода в Калининградской области, окутаны тайной. А их существование всячески отрицается первыми лицами церкви. Однако не случайно священноначалие РПЦ так активно включилось в разрешение проблемы ИНН для равославных
налогоплательщиков. Параллельно возник повод поближе познакомиться с руководством еще одного "силового" органа - Министерства по налогам и сборам. В конце октября 2000 г. во время подписания совместного соглашения между МНС и РПЦ о введении для православных специальной альтернативной анкеты это министерство обрело своего духовного покровителя. Алексий II, видимо, не без намека, подарил главе ведомства Г. Букаеву икону евангелиста
Матфея, "того самого мытаря, который бросил собирать налоги и пошел вслед за Христом" [38].
