От Мак Ответить на сообщение
К Мак Ответить по почте
Дата 28.10.2016 15:06:34 Найти в дереве
Рубрики Школа; Семинар; Тексты; Версия для печати

СГКМ. Российское обществоведение...(2) Исторические предпосылки кризиса

Кара-Мурза С.Г. Российское обществоведение:
становление, методология, кризис
– М.: ООО «ТД Алгоритм», 2016 – 480 с.

Исторические предпосылки кризиса
обществоведения в России


Знания и размышления возникли вместе с человеком.
Люди сразу сгруппировались в общности, так что человек не
пребывал долгое время в промежуточном состоянии стада,
как это представляется в историческом материализме. Снача-
ла у возникших людей складывалось мифологическое знание
и сразу же художественное, потом — религиозное. Накопле-
ние опыта, который упорядочивался и систематизировался,
создавало массив традиционного знания.
Таким образом, мы можем представить знание об обще-
стве как сложную систему, которая включает в себя много
разных способов познания и сохранения знаний о человеке и
обществе. Эта система развивалась на протяжении всей жиз-
ни человечества, и никакой из видов этого знания не был уст-
ранен — например, мифологическое знание актуально и се-
годня. Система знания надстраивается, появление новых ти-
пов познания увеличивает ее разнообразие.
До сих пор мы в большой степени мыслим об обществе
мифологически, т.е. пользуемся мифами, которые и создаются,
и разрушаются, и вытесняются другими. Это — важная часть
обществоведения. Большая часть представлений об обществе
дается нам в художественных образах. Огромная литература,
искусство дают современному культурному человеку очень
большую часть знания об обществе, записанную на этом язы-
ке. Мы пользуемся здравым смыслом, быстро соединяя кусоч-
ки разного знания и принимая в срочном порядке решение,
по возможности лучшее. Мы постоянно обращаемся к накоп-
ленным многими поколениями традиционным знаниям (ре-
месленного типа). Этика, нравственность, идеология (которая
появилась сравнительно недавно) — это тоже типы знания.
Но в ХVII в. произошла огромная культурная мутация —
в Западной Европе, перетекая одна в другую, произошли че-
тыре революции. Религиозная революция (протестантская Ре-

формация) изменила представления о Боге, о «взаимодей-
ствии» человека с Богом, а значит, и человека с человеком.
Затем прошла научная революция, которая создала новое
представление о мире, в том числе и о человеке. Она дала че-
ловеку совершенно новый способ познания — научный ме-
тод — и новый тип знания — науку.
Наука породила новый тип техники — прецизионную ма-
шину, которая стала основой современного промышленного
оборудования. Возникла фабрика как система машин, про-
изошла индустриальная (промышленная) революция, кото-
рая перевернула организацию общества — и производст-
во, и быт, и социальную структуру. Произошли политические
(буржуазные) революции, которые оформили все эти измене-
ния как новый общественный строй. Возникло новое, инду-
стриальное общество, названное современным (обществом
модерна). Возник новый человек, по своей культуре и само-
сознанию резко отличающийся от человека Средневековья.
Возникла новая цивилизация, которую мы знаем как совре-
менный Запад.
Эта цивилизация оказалась очень энергичной, ей была
необходима постоянная экспансия, нужно было постоянно
расширяться в разных измерениях — географически, эконо-
мически, в познании, в военной силе. Большую часть мира За-
пад превратил в свои колонии, овладел этим пространством.
Многие местные культуры при этом погибли. Сильным циви-
лизациям пришлось закрываться от Запада разными барь-
ерами — культурными, военными, экономическими. И при
этом они были вынуждены модернизироваться. Чтобы усто-
ять перед историческим вызовом со стороны Запада, им нуж-
но было осваивать средства, дающие ему силу, — знания, тех-
нологии, многие общественные институты. Это освоение за-
падных достижений и называется модернизацией.
Для нашей темы важен тот факт, что на Западе уже в ходе
научной революции возник принципиально новый метод по-
знания общества — научное обществоведение.
В Западной Европе в ходе изменений оказалось, что
прежние способы господства и управления стали неадекват-
ными новой социальной структуре и новой культуре. Раньше,
в рабовладельческом и сословном обществах, люди были за-

креплены в строго определенных нишах с хорошо отработан-
ными на опыте средствами господства. Тогда старого опытно-
го традиционного знания было достаточно, чтобы управлять
обществом. Теперь, в новом обществе, появились массы лю-
дей, не включенных ни в какие общинные структуры; к тому
же это были массы, порожденные революцией, люди с новым
мышлением, отвергающие прежнюю иерархию и прежние ав-
торитеты. Сам мир был лишен святости в ходе протестантской
Реформации, тем более лишенными святости оказались госу-
дарство и власть. Требовалось новое знание об обществе, по-
лученное с помощью новых методов исследования. Знание
это требовалось срочно.
Главным побудительным толчком к возникновению соци-
альной науки были угрозы, зарождавшиеся в новом обществе.
В ранних обществах главные угрозы порождались природны-
ми катаклизмами — засухами и наводнениями, землетрясе-
ниями и извержениями вулканов. Эти опасности не исчезли,
хотя от большинства из них человек оказался защищенным
техникой (культурой). В Новое время главные угрозы стали
порождаться самим обществом — и создаваемой человеком
техносферой, и конфликтами интересов между социальны-
ми или национальными общностями, и быстрыми сдвигами
в массовом сознании или в коллективном бессознательном.
Возникла, например, массовая, ранее неизвестная преступ-
ность, и надо было искать новые способы «надзирать и нака-
зывать», изобретать тюрьмы совершенно нового типа.
Эти угрозы для их предвидения и преодоления требова-
ли интенсивной исследовательской работы уже в рамках на-
учного метода — традиционного знания и здравого смысла
для этого было недостаточно. Само управление должно было
стать технологией, основанной на знании научного типа.
Так и возникло обществоведение — не ремесленное, не
опытное, а научное. К сожалению, образование не дало нам
знания истории этого процесса. В последние тридцать лет
само западное обществоведение начало «раскапывать» исто-
ки тех смыслов и представлений, на которых стоит современ-
ное общество Запада, корни того современного знания об об-
ществе, которые предопределили тип самосознания Запада
(см. [5]). Возник особый жанр исследований — «археология
знания».

Какова предыстория современного российского общест-
воведения в сравнении с западным? Начнем с того, что Рос-
сия — как государство и как цивилизация — очень молода,
по сравнению и с Западом, и с Востоком. Той предыстории,
которая была у Запада, у нас нет, а из нее многое вытекает.
Древние Греция и Рим имели обществоведческие тек-
сты протонаучного типа уже с IV в. до н.э., в античной фило-
софии. «Афинская полития» Аристотеля — это обществовед-
ческие трактаты об обществе, государстве и власти, которые
и сегодня воспринимаются как вполне современные. Фунда-
ментальным обществоведческим трудом был «Свод граждан-
ского права» византийского императора Юстиниана (середи-
на VI в.). Главная его часть была издана в 50 томах. Античная
философия, политология и право вошли в культуру и даже в
массовое сознание Запада, когда в Европе с конца ХI в. нача-
ли вводить римское право, причем обучение ему было имен-
но массовым.
Христианская философия, представление о человеке и
обществе, опирающееся на систему религиозных постулатов,
тоже отложились в большом своде обществоведческих тек-
стов. Достаточно вспомнить Бл. Августина, который, по сло-
вам русского философа Е.Н. Трубецкого (1863—1920), «соби-
рая обломки древней культуры, вместе с тем закладывал ос-
новы средневекового, частью же и новейшего европейского
миросозерцания». Августин выразил драму человека в обще-
стве, переживающем колоссальный мировоззренческий, ду-
ховный и социальный сдвиг — от языческой древности к хри-
стианскому Средневековью и от рабства к новому жизнеуст-
ройству. Его «Исповедь» близка нам сегодня по ощущению
подобного кризиса.
Вселенские соборы и диспуты с еретиками, организация
монастырей и школ, хозяйственные отчеты управляющих по-
местьями рыцарских орденов, разработка больших программ
типа Крестовых походов — все это было насыщено пробле-
матикой, которую мы сегодня отнесли бы именно к общество-
ведению. Масштабы этой интеллектуальной работы были, по
меркам Руси того времени, очень и очень велики.
Литература, практически современного типа, возник-
ла на Западе очень давно. В ХVI в. многие произведения уже

представляли собой замечательные обществоведческие и
философские трактаты. Сервантес и Шекспир одновремен-
но представили два главных социокультурных ареала Запа-
да. Сервантес описал традиционное общество католического
юга, а Шекспир — общество и составляющие его культурные
типы уже периода грядущей научной революции и Реформа-
ции. Дон Кихот и Гамлет — сложные и очень важные общест-
воведческие модели.
Университеты и книгопечатание — огромное дело.
В Средние века книг было очень мало — в церкви обычно
имелся один экземпляр Библии. В университетах за чтение
книги бралась плата. Первые книги были изданы с помощью
печатного станка Гутенберга в 1445 г., и еще до конца XV в. в
мире работало уже свыше тысячи типографий. По историче-
ским меркам мгновенно был превышен весь наличный фонд
рукописных книг человечества. Всего за 50 лет книгопечата-
ния в Европе было издано 25—30 тыс. названий книг тира-
жом около 15 млн экземпляров. Это был переломный момент.
На массовой книге началось строительство и новой школы.
В эпоху Возрождения сильно вырос статус интеллиген-
ции. С развитием городов правителям потребовались их услу-
ги. Макиавелли сказал, что власть стоит на силе и согласии.
Стали очень нужны образованные люди, умевшие убеждать.
Историк этого периода Я. Буркхардт писал: «Нелигитимность,
сопровождаемая постоянными опасностями, окружает вла-
стителя; самый нерушимый союз, который он только может
заключить с кем-либо, — это союз с высочайшим образом ду-
ховно одаренными людьми, без оглядки на их происхожде-
ние… Поэт или ученый служат ему новой опорой, он почти
ощущает новую легитимность» [6]. Правитель Сиены управ-
лял «с помощью профессора права и астролога», а герцог
Феррары исправно платил жалованье двум категориям пер-
сонала — профессорам университета и солдатам.
В век Просвещения уже была разработана методология
формирования общественного мнения, так что интеллектуа-
лы (на первых порах в основном философы и юристы) ста-
ли влиять на представления не только узкого круга властной
элиты, но и на массовое сознание.

Социолог П. Шампань в известной книге пишет: «Обще-
ственное мнение является чем-то вроде машины идеологи-
ческой войны, которую смастерили на протяжении XVIII ве-
ка интеллектуальные элиты и маститая буржуазия с целью
легитимации их собственных требований в области полити-
ки и ослабления королевского абсолютизма. … Другими сло-
вами, “общественное мнение” — это профессиональная идео-
логия, это мнение о политике, которое имеют ограниченные
социальные группы относительно политики, профессия ко-
торых состоит в производстве мнений и которые стремят-
ся включиться в политическую игру, модифицируя ее саму и
преображая свои собственные мнения просвещенных элит в
мнение универсальное, вневременное и анонимное, имею-
щее политическую ценность. Для этого слоя … “обществен-
ным мнением” заслуживает называться лишь его собствен-
ное мнение в области политики, хоть и некоторым образом
“обезличенное”, в той мере, в какой оно предстает как мне-
ние универсального, хотя и малочисленного, сообщества уче-
ных, свободно и гласно рассматривающих вопросы религии
или политики и общающихся между собой главным образом
письменно» [7, с.50].
Эта роль обществоведов была настолько очевидна, что
уже в начале ХХ в. и в России интеллигенция приняла это как
данность. П.А. Сорокин писал: «Прав был Конт, когда гово-
рил, что “идеи управляют (социальным) миром”, ибо социаль-
ный мир есть мир идей, а человек есть животное, созидаю-
щее царство логического бытия — новую и высшую форму
мировой энергии. Отсюда практический вывод: больше зна-
ний! Больше науки! Больше понятий! — остальное все прило-
жится» [8, с. 531].
Таким образом, та культурная почва, на которой должно
было взрасти современное обществоведение, нарастала на За-
паде очень долго и культивировалась очень большими силами.
Если взглянем на Восток — та же самая картина. Китай-
ская цивилизация насчитывает более двух тысяч лет (некото-
рые историки говорят о пяти тысячах). Введение единой сис-
темы письма и государственной идеологии (конфуцианст-
ва) произошло в I в. до н.э. Американский историк Х.Г. Крил
пишет: «Несомненная правда то, что “современная бюрокра-

тия” — явление в некоторых отношениях уникальное, но сис-
тема управления в Китае уже в давние времена весьма напо-
минала нашу нынешнюю, что очень нечасто принимается во
внимание. В I в. до н.э. в Китае, уже тогда одном из крупнейших
государств, когда-либо известных миру, управление осуществ-
лялось централизованной и профессиональной бюрократией,
в которой были представлены все слои общества… Уже в I в.
до н.э. чиновников в Китае отбирали на должности и повыша-
ли по службе, как правило, на основе таких объективных кри-
териев, как государственные экзамены и заслуги. На Западе
первый письменный экзамен для претендентов на государст-
венные должности официально состоялся в Берлине в 1693 г.,
а практика систематической ежегодной аттестации чиновни-
ков утвердилась лишь после Первой мировой войны» [9].
Монголия в ХIII—ХIV вв. была объектом внимательного
изучения китайских и арабских исследователей. Сочинения
1233—1236 гг. содержали ценные сведения о государствен-
ном аппарате, правовой системе, военном деле и разведке
монгольского государства в период подготовки небывалого
по масштабам похода в Восточную Европу. Эти сочинения —
продукт обществоведения высокого уровня. Таков и более
поздний труд Марко Поло, который и сегодня актуален для
нас как источник знания об империи монголов на террито-
рии будущей России. Монголия была центром, куда стекались
культурные ценности и съезжались ученые всего Востока.
Под знанием об обществе нынешней Японии тоже мощ-
ная база. Когда в ХIХ в. там разрабатывали большую програм-
му модернизации («реставрация Мэйдзи»), то изучали исто-
рические документы, чтобы сконструировать подходящие
социальные формы для этой программы. Остановились на
принципах межсословных и межклановых контрактов между
самураями, крестьянами, ремесленниками и торговцами, ко-
торые действовали в ХI в. Принципы межсословных контрак-
тов, взаимная ответственность сторон, практика и результаты
их применения были так глубоко и полно изложены, что этим
знанием оказалось возможным воспользоваться и через 800
лет. Значит, уже в ХI в. в Японии были хорошо развиты поня-
тийный аппарат, логика и способ формализации знания в об-
ществоведении — настолько, что это знание можно было лег-

ко перевести на современный язык и приложить к современ-
ным проблемам.
До нашего времени дошел большой свод кодексов, де-
тально регулирующих общественную жизнь. Российский япо-
новед А.Н. Мещеряков упоминает знаменитый «манифест Тай-
ка», изданный в 645 г. В этом указе были объявлены радикаль-
ные реформы прежней системы социально-политического
устройства, такие как отмена частной собственности на зем-
лю и введение надельной системы землепользования, ликви-
дация личной зависимости, в которой находились некоторые
категории населения, и др.
По словам А.Н. Мещерякова, интенсивные письменные
коммуникации в Японии «обеспечили высокий уровень куль-
турной гомогенности, не достигнутый ни в одной из крупных
стран современного мира». И условием для этого было то, что
уже в ХI в. Япония была страной с небывало высоким уровнем
грамотности.
Таким образом, знание об обществе и в Западной Евро-
пе, и в больших культурах Востока накапливалось и система-
тизировалось очень долго. Конечно, основной массив этого
знания по своему типу относился к традиционному знанию,
накапливаемому во всех слоях общества, особенно чинов-
никами, правителями, военачальниками. Однако существен-
ная часть этого знания к ХVII в. уже относилась к протонауч-
ному знанию, готовому к совмещению с требованиями науч-
ной рациональности. Это — очень важный фактор. Заменить
длительный процесс «созревания» определенных интеллек-
туальных навыков в большой части общества форсированны-
ми программами очень трудно.
Россия оказалась именно в таком положении: создание
обществоведческих трактатов и реальное их обсуждение
в обществе и государственном аппарате начались только в
ХIХ в. О крестьянах, составлявших главный социальный тип,
который «держал» Россию, стали писать только после рефор-
мы 1861 г. Традиционное знание, основанное на длительном
опыте государственного строительства и общественной жиз-
ни, накапливалось так же, как и в других цивилизациях. Од-
нако требовались чрезвычайные усилия, чтобы подготовить
массивы этого знания к соединению их с научным методом.

На это просто не хватило времени, и образованная часть об-
щества не успела совершить мировоззренческого перехода,
необходимого для создания научного обществоведения. Ха-
рактер развития российского обществоведения определился
во второй половине ХIХ в., когда русская интеллигенция соз-
давала его первые современнее структуры.