>Выходит, идет сдвиг к обществу «знания, а не совести», — в нем отдается приоритет эффективности (силе), которую обеспечивает знание.
Сильно сказано!
>Как писал Вебер, «несомненной фундаментальной особенностью капиталистического частного хозяйства является то, что оно рационализировано на основе строгого расчета, планомерно и трезво направлено на реализацию поставленной перед ним цели». Запад стал осознавать себя исключительно через идеи и формы научного и технического происхождения. Антропологи видели в этом признак нарастающего кризиса индустриальной («техноморфной») цивилизации.
Я думаю, эту мысль Вебера можно развить. Кажется, здесь есть перекличка между установками на принципиальную внеморальность "экономики" и принципиальную внеморальность науки.
Эту фишку постоянно повторяют западные экономисты, напр., в учебнике-бестселлере Самуэльсона. Смысл такой, что экономика работает для прибыли, это её природа, она не может работать иначе, все "этические" установки - за скобки. "Nothing personal, just business".
Это часто воспроизводится Голливудом в образе успешного, богатого и глубоко профессионального адвоката. Типичный сюжет: лоер блестяще добивается оправдания заведомого преступника, а после вынесения оправдательного вердикта подходит выразить своё сочувствие убитой горем жертве преступления. На лице у юриста море сочувствия и гамма высоких чувств.
Кажется, в ФРГ законодательство об адвокатуре такое поведение юриста пресекает. Американцы этот момент не понимают.
Перенос экономизма на представления о науке, как у Дарвина с мальтусовской эволюцией? Или у этих внеморальностей одна общая мировоззренческая или (и) историческая причина?
>В. Гейзенберг подчеркивает важную мысль: нигилизм, т. е. резкое снижение статуса этических ценностей, может привести не только к рассыпанию общества, беспорядочному броуновскому движению потерявших ориентиры людей. Результатом может быть и соединение масс общей волей, направленной на безумные цели. Ценностный хаос преобразуется «странными» аттракторами в патологический порядок.
Очень интересная мысль.
>Часто стараются затушевать принципиальный характер проблемы, концентрируя внимание на приложениях науки в виде технологий. Как пишет физик и философ П. Ходгсон, «может возникнуть оппозиция к науке... вследствие неумения различить собственно научное знание как таковое, которое всегда есть добро, от его приложений» которые не всегда осуществляются в согласии с высшими человеческими ценностями».
>Тут нельзя не вспомнить саркастическую реплику Ницше: «"Где древо познания — там всегда рай", — так вещают и старейшие, и новейшие змеи».
>Такое стереотипное разделение науки и техники неверно в принципе. Связь между ними очень глубока и неразрывна, различить, что из них первично, а что — приложение, не всегда возможно, да это и несущественно. Наука и сама по себе есть техника.
>Но положение и в обыденном смысле невозможно спасти таким уходом в сторону технологии. Все больше и больше фактов говорят о том, что и знание как таковое не всегда есть добро, поэтому мораль накладывает все более жесткие ограничения на научный эксперимент.
Что касается эксперимента, то всё понятно.
Что касается шпильки Ницше, то не очень. Если обратится к естественным наукам, то сходу найдутся десятки примеров правоты Ходгсона. Напр., из химии: синильная кислота в очень малых концентрациях хорошее успокоительное, эфиры иприта - эффективное средство для химиотерапии рака. Хотя эти же вещества являются химическим оружием, и даже изначально создавались как химическое оружие.
Может быть, в социальных или гуманитарных науках это не так, и проявляется некая специфика? Скажем, наше знание о тот, что П.И.Чайковский страдал гомосексуализмом (пардон за пример, тема навязла) мешает восприятию его великих музыкальных произведения? :)
Это частый момент в книге (не только в этой книге, он характерен для отечественной научной литературы в целом): когда очень весомое и вызывающее вопросы теоретическое положение высказывается "в виде формулировки" и не сопровождается никаким комментарием. Здесь очевидно не хватает case studies - анализа конкретного примера. Если нежелательно перегружать текст и осложнять его восприятие, рассмотрение примера можно вынести в сноску или в приложения. А так читатель остаётся с неудовлетворённым интересом - какие же факты это говорят, и что именно они говорят.
