От И.Т. Ответить на сообщение
К C.КАРА-МУРЗА Ответить по почте
Дата 19.04.2009 03:40:17 Найти в дереве
Рубрики Хозяйство; Версия для печати

Текст заключительной части этой записки

Процессы обеднения и утраты работы являются массивными, и предлагаемые правительством меры защиты несоизмеримы с их масштабами. Потенциал общественных работ, переучивания и переезда работников в другие местности неадекватен проблеме. Пропаганда по телевидению этих мер как эффективной социальной защиты для миллионов человек вызывает нарастающее раздражение в обществе.
Реальная защита «групп риска» возможна только через создание новых социальных форм, выходящих за рамки рыночных отношений, и за счет мобилизации «дремлющих» бесплатных ресурсов (как, например, земли, солнечной энергии и рабочих рук). Кризис в чрезвычайных ситуациях требует сложения ресурсов, а не их рыночного обмена.
Так, во многих случаях крупное предприятие вместо увольнения рабочих могло бы совместно с сельскими поселениями создать на выведенной из оборота пашне подсобное хозяйство в статусе цеха, где простаивающие работники работали бы во время кризиса вахтовым методом. Организацию таких структур государство могло бы частично финансировать за счет пособий по безработице, полагающихся работникам, которые были бы уволены.
Россия еще обладает важным культурным ресурсом, который может помочь пережить и преодолеть кризис – опытом ведения «безденежного» (по типу «натурального») хозяйства в современном промышленном обществе, а также опытом солидарного переживания бедствий без сбрасывания части населения в крайнюю бедность. Использование или подавление этих ресурсов – политический выбор государства. По нему все социальные группы будут судить о стратегических намерениях власти.

Чрезвычайная угроза - подрыв легитимности государственной власти. Подрыв легитимности нынешней государственной власти, без шансов возникновения дееспособной альтернативной власти через революцию, приведет к крупномасштабной системной катастрофе.
В ближайшие один-два года возникнет наложение нескольких кризисов, подрывающих легитимность (авторитет) власти. В этом случае может проявиться кооперативный (синергический) эффект взаимного усиления разнородных факторов. Этот эффект по своей силе нередко во много раз превышает сумму сил всех факторов, действующих поодиночке. Антикризисная программа должна предотвращать кооперативное взаимодействие негативных факторов или разрушать возникшие зародыши таких кооперативных систем. Это – важнейшее условие успеха.
Авторитет власти определяется двумя «срезами» реальности – объективными условиями жизни общества и восприятием этой объективной реальности. Оба эти среза важны, а иногда более важным является именно восприятие реальности.
В 90-е годы РФ переживала глубокий кризис легитимности власти. Проявлением его были раскол общества по отношению к режиму Ельцина, вспышки политического насилия, сепаратизм окраин, война в Чечне, аномальные масштабы преступности и коррупции, демографическая катастрофа. После 1999 года этот кризис стал смягчаться и «замораживаться». Программа В.В.Путина была воспринята как преодоление ельцинизма, что успокоило страсти и породило надежды, авторитет власти вырос, хотя равновесие еще не было устойчивым.
Однако после 2000 г. сомнения в легитимности государственного строя не были рассеяны, поскольку массивные процессы деградации основных фондов, систем жизнеобеспечения и социальной сферы продолжались. Положение было стабилизировано тем, что восприятие реальности стало более оптимистическим, так как правление В.В.Путина, укрепленное нефтедолларами, оценивалось в сравнении с разрухой и бесправием 90-х годов.
Теперь же, в условиях кризиса, более мрачными станут и оценка объективной реальности, и ее субъективное восприятие. Грядущие «тощие» годы будут сравниваться с всплеском конъюнктурного потребления 2003-2008 гг. и с несбывшимися надеждами «эпохи Путина». Если произойдет срыв в программах социальной защиты населения, если будут спровоцированы конфликты по всем трещинам, разделившим общество, то кооперативный эффект самых разных видов недовольства откроет дорогу «оранжевой» коалиции. Для ее усиления в России есть кадры, информационная инфраструктура, идеологические и художественные средства, финансовая и технологическая поддержка из-за рубежа.
Кризис резко обострил и выявил конфликт интересов, расколовший российское общество в 90-е годы и лишь ослабленный потоком нефтедолларов. Сейчас общество находится в ожидании, пока власть определит свою стратегическую линию в этом конфликте. После этого или начнется поиск компромиссов, или поляризация.
В настоящий момент дискурс («язык» в широком смысле слова) государственной власти направлен почти исключительно на поиск консенсуса с благополучной (и даже богатой) частью общества, составляющей небольшое меньшинство населения. Более того, в некоторых заявлениях даже подчеркивается классовый, а не национальный, характер антикризисных программ. Это ошибочная установка.
В последние годы упор при создании идеологии, легитимирующей современный политический порядок, делается на средний класс. Он представляется ядром общества и социальной базой власти. Сама эта доктрина еще очень сырая, разработка идеологии среднего класса ведется вяло, плодотворной методологии для нее не предложено. Попытка взять для нее за основу классический европейский либерализм была ошибочной, поскольку его философия неадекватна нынешней реальности. Попытка гибридизации остатков либерализма с Православием и Самодержавием успеха также не имела.
28 ноября 2008 г. программное заявление сделал В. Сурков. Он сказал: «Если 1980-е были временем интеллигенции, 1990-е десятилетием олигархов, то нулевые можно считать эпохой среднего класса, достаточно обширного среднего класса. И не просто появление и становление, но и выход на историческую сцену».
В прессе даже заговорили, что средний класс завоевал социальную гегемонию и политическую власть. Сурков подчеркнул: «Помочь среднему классу пережить следующий год без серьезного ущерба. Поддержать уровень занятости и потребления… Потому что российское государство - это его государство. И российская демократия - его. И будущее у них общее. Нужно позаботиться о них. Россия - их страна. Медведев и Путин - их лидеры. И они их в обиду не дадут».
Такая классовая риторика лишает в сознании большинства авторитета любую государственную программу борьбы с кризисом. На каком основании государство собирается «поддержать уровень потребления» среднего класса за счет тех, у кого уровень потребления уже ниже физиологического минимума? На основании того, что «российское государство - это его [среднего класса] государство»! Выходит, для большинства это – чужое государство? Вот и готов пусковой двигатель для подрыва легитимности.
Подобные заявления сокращают возможность «кризисной» консолидации общества. Реально, в России уже сложилась система коммуникаций, в которой обмен сообщениями в режиме диалога происходит только между властью и крупным бизнесом. Ряд больших социокультурных общностей абсолютно исключен из пространства диалога. И это именно те общности, которые в наибольшей степени способны стать активной силой мобилизационной антикризисной программы.