Тут есть техническая тонкость.
Вопрос прозвучал "могла ли Россия не вступить в ненужную ей войну".
Ответ: "Коготок увяз" - предполагает, что с ненужностью войны отвечающий согласился.
Россия при таком рассмотрении выглядит как "терпила".
Но Россия была великой державой. Она имела собственную большую внешнюю политику. В частности, на китайском и иранском направлениях.
В Китае она была костью в глотке для Японии, США и Англии. В Иране - для Англии. По сути в первую мировую войну она вступила на стороне своих прямых противников в геополитической и экономической игре. Т.е. сугубо вопреки своим империалистическим интересам. И вступила она в эту войну раньше Англии, объявила войну не сама, но зато объявила мобилизацию, явно направленную против Германии.
Следовательно, у нее были интересы более важные, чем империалистические. Эти интересы в наших(и традиционных) анализах - ускользают.
В итоге и Февраль, и Октябрь становятся плохо осмысленными следствиями непонятного погружения в войну. В других вариантах - просто случайностями, к которым привели "маневры элит".
Отказываясь от поиска того, более высокого, чем империалистический, интереса России в первой мировой войне, мы тем самым элиминируем сам смысл Октября - как важнейшего шага в НАСЛЕДОВАНИИ самого морально чистого и самого высокого в политике Российской империи.
Мне в данном случае нужно не с Вами поспорить. Просто образовалась подветка, в которой мое рассмотрение событий выглядит естественным и уместным. Но касается оно не конкретики(кто из дискутантов ближе к истине), а ко всему контексту русской истории 20 века.
Предложенный мной подход к пониманию русских интересов в первой мировой войне - есть серьезный шаг к красно-белому примирению, которое до сих пор не достигнуто. Именно в первую мировую войну русские начали борьбу с германским нацизмом, до окончательного созревания которого оставался всего один шаг. В плену русские солдаты четко видели этот германский нацизм:
Русский эмигрантский писатель Р. Б. Гуль, оказавшийся в Германии в 1919 году в положении беженца, в романе «Жизнь на фукса» описал положение русских солдат, сидевших в первые годы плена в концентрационном лагере Дебериц под Берлином. За решеткой и колючей проволокой, которыми была обнесена «большая площадь земли с дощатыми бараками», – писал Гуль, – стоял «лесок русских крестов тысяч в семь. Надписи на крестах были аккуратны. Обозначали унтер-офицера, ефрейтора, рядового. Все они умерли оттого, что питались брюквой и непосильно работали». Очень показателен диалог, состоявшийся у автора с пленным русским солдатом: «Неужели ж, земляк, вам никто ничего так и не присылал из России – ни при царе, ни при Керенском?» – «Как есть ничего. Ни одной соринки». – «Да как же вы жили?» – «Так в холуях у французов да англичан и жили, сапоги им чистили, дела за них справляли, а они за это в морду галетами швыряли... Дохли, как мухи, от немецкой собачины да от брюквы – вот и крутились...» http://www.jmp.ru/jmp/06/05-06/09.htm
