История с формами оплаты труда и ее дифференциацией составляет по
мнению автора (А.Соколова) красную нить истории сов.строя. Вопреки
позиции , кажущейся мне в этом отношении странной, именно история этой
темы важна , имеет прямое отношение к многим аспектам кризиса на финише
и уж конечно основные моменты надо себе представлять. Многие моменты
понятны только через генезис и этапы развития, которое было органическим
и не несло характера изобретения неких методик по типу изобретения
технологий (а это уже Скептику).Историки утверждают то же самое - см.
2ой постинг. Идеологические повороты тут тоже сбоку припека, это со
стороны Троцкому про нарушения равенства при распределении сподручно
визжать. Ты попробуй наладь с нуля махину, чтоб она работала, да все
более устойчиво. Пошел на новые фабрики миллионами крестьянин без
навыков инд.труда , затем женщины, подростки - см. далее и т.д., это
прежде всего.
На тогдашние дебаты и статьи вокруг лозунгов (уравниловки, обезлички,
текучести, прочих терминов тогдашнего времени) надо смотреть сквозь
призму понятого процесса индустриализации и ее закономерностей в
советском исполнении. По отношению к такой же идеологизированной
"уравниловке"70-80х, которая как термин смутила Лебедева и включена в
арсенал противников сов.строя, говорить надо пост фактум рассмотрения и
опираясь на то что освоено, на то, что было раньше. (То же
касается"карточек" - одно дело карт.сситема времен ГВ, совсем другое -
куда менее эгалитарная и куда более жесткая 29-30года, третье - периода
ВОВ. Это сильно разные вещи, но это три разные _советские_ всеобъемлющие
карточные системы распределения. Были еще и последующие, частичные).
В значительной мере Соколов прав. Но надо сказать, что ряд очень важных
методических выводов он пропускает. Всвязи с забытостью этих аспектов я
и воспроизвожу как могу отдельные самые запавшие в память штрихи из
работы"Положение рабочего класса"по этой тематике. Просто вижу, что она
осатлась и аутальной, и еще неосвоенной историками.
Ниже несколько коротких комментариев по ходу довольно подробной и
содержательной статьи, котрую рекомендую почитать(ссылка в начале).
Канву для 20х-начала 30х она дает, но. С ходу вот о каких вещах.
Достаточно полный и глубокий взгляд на оплату труда и связанные с нею
проблемы в годы Гражданской войны есть в трудах академика Струмилина. Он
собрал большой материал , хватило на половину большого тома,
переизданного в 1965 - там есть и крупная работа "Условия труда а СССР
1918-1927"(не только по оплате), охватывающая разные аспекты вплоть до
конца НЭПа с гигантским кол-вом цифр и материалов. И самое главное,
будущий академик тогда вывел ряд особенностй и закномерностей,
связанных с характером условий и прежде всего оплаты труда работников в
Сов.России.
Струмилин установил основной принцип или закон, по которому
в"простых"условиях труда на грани выживания рост производительности
труда прямо совпадает с улучшением воспроизводства раб.силы, прежде
всего - питанием. Всявязи с экстремальными условиями советская "рабочая
сила"проявлила ряд типовых особенностей, которые можно считать
результатом эксперимента. Оплата довольно быстро стала в подавляющей
степени натуральной и неоднокартно опускалась ниже физиологически
потребного для существования работника минимума. Ниже определенного
уровня опущенная планка оплаты труда приводит к органическому
востребованию этого физиологиечского недостатка - начинается (причем
что любопытно - в _рамках восполнения недостатка_) воровство и несунство
(вообще крайне несвойственное русскому рабочему и прекаративщееся с
окончанием ГВ). Помню графики по ПрТ(выработке)и оплате труда шахтеров в
Донбассе в начале 1920х по месяцам . Это две совершенно идентичные
кривые. Падала натуроплата, т.е. натурснабжение - ровно так же
опускалась выработка.
Затем, еще одна фундаментальная особенность - чем ниже падает оплата в
таких, повторяю, граничных условиях, "_тем больше мы переплачиваем за
единицу труда_"(Струмилин). Растет себестоимость
продукции, за счет того, что выработка на единицу трудового усилия
снижается. Это уже надо расписывать не в категориях экономических, а
"натуральных", почти физиологических, рассматривать КПД "мащины под
названием рабочая сила"(так кстати тогда много и делали).
КПД рос по мере роста оплаты.(В тех условиях). Можно интерпретировать
это как простую связь - больше кормили, больше могли и нарубить угля,
физиология позволяла, вот и все.
С другой стороны, вывод - "верное"повышение оплаты, и только оно, а
не"призывы"и прочая накачка(как у Соколова выпячено) способствует
подъему выработки. И снижается доля оплаты на единицу произвенной
продукции. Пуд угля при (выверенной)высокой оплате обходится дешевле,
чем при низкой оплате.
Сам Струмилин сформулировал такие положения предельно четко, ЯСНО И В
ФОРМЕ ЗАКОНОМЕРНОСТЕЙ, ПОДДАЮЩИХСЯ РАСЧЕТУ И УЧЕТУ в виде простых
формул.
Работами по расчетам эффективности"машины рабочая сила", а затем по
НОТ, включая чрезвычайно важные находки в области повыщения
производительности, эффективности труда, кооперативнх эффектов и прочее,
занимались специалисты и институты. ЦИТ - Центральный ин-т
Труда(директор знаменитый А.Гастев, а не Гайстер, как У Соколова),еще
О.Ерманский (он фактически разработал подробную концепцию ПрТ и провел
исследования тейлоризма, который тогда порой выдавали за ведущий ход
прогресса - то простая интенсификация использования "рабочей машины").
Их ясные и красивые разработки, методики и теоретические находки
опередили время, их потом пыатлись использовать в годы моды на НОТ и
прочее в 70х уже годах, но безупешно.
Теперь по статье, переходя к периоду НЭПа, когда оплата вновь стала
денежной.
=========цит=========
Негибкость универсальной сетки выяснилась сразу же, как только
предприятия стали возвращаться к нормальному ритму работы. Поэтому в
октябре 1922 г. в рамках нового КЗоТа предусматривалось изменение
системы коллективных договоров. В них вводились коррективные
коэффициенты и процентные добавки на тяжелые условия труда, более
высокую квалификацию и пр., различающиеся по отдельным отраслям
производства. В 1920-е гг. собиралось довольно много статистики об этих
различиях. В среднем по отраслям они для расцвета нэпа составляли
1:3(16). Пленум ЦК ВКП(б) в августе 1924 г. указывал на необходимость
скорейшего подтягивания оплаты труда учителей, врачей, агрономов к
среднему заработку индустриального рабочего. Отдел нормирования труда
ВЦСПС устанавливал разряды, которые расценочные комиссии
заводоуправлений могли видоизменять. Ввиду сложностей индивидуального
определения коэффициентов в 1926 г. VII съезд профсоюзов заменил
универсальную сетку отдельными 8-разрядными сетками по отдельным
отраслям промышленности и экономики с выделением учеников, рабочих,
служащих, административного и технического персонала. Последние две
группы были переведены в 1927-1928 гг. на твердые оклады в соответствии
с занимаемой должностью.
Но это изменение не привело к возникновению новых стимулов для роста
квалификации. Рабочий меньше приобретал от повышения квалификации, чем
от перехода на другую более оплачиваемую и квалифицированную работу. Это
было следствием глубоких различий в оплате труда между отдельными
отраслями, унаследованным от прошлого и подкрепленным тем фактом, что
профессиональное государственное обучение в то время еще не служило
средством компенсации за более квалифицированный труд. Много дискуссий
на эту тему было связано с обсуждением так называемой
, согласно которой по мере роста квалификации различия в оплате
труда должны сближаться. Политика выравнивания оплаты труда между
отраслями не была в сущности пересмотрена до середины 1929 г. вместе со
сменой руководства ВЦСПС.
В течение всего нэповского периода вопрос о формах труда был
предметом острых противоречий. Сдельная оплата было немного более
привлекательной, чем повременная. К середине 1925 г. в среднем по всем
отраслям промышленности ее удельный вес достиг 59,3%. Но сдельная оплата
за брак, повременная за неотработанное время и т.д. обсуждались как
прежде всего различия между плохими и хорошими рабочими, оставляя в
стороне проблемы эффективности той или иной формы труда.
Политика заработной платы в период нэпа касалась не только различий в
квалификации рабочих внутри отраслей, но и между отраслями, а рост
зарплаты, в свою очередь, был связан с коммерческой деятельностью
предприятий, ведущей к различиям в прибыльности и возможности платить, а
это, наложенное на систему коллективных договоров, вело к чрезвычайной
, когда зарплата в одной отрасли росла быстрее, чем в другой.
Это касалось базовых отраслей (например, топливных) и производящих
предметы потребления. Поэтому некоторые отрасли не могли поднимать
зарплату, не могли привлечь рабочих.
Уравнительные тенденции в оплате труда оказывали негативное влияние
на рост его производительности. Но повышение зарплаты в отраслях тяжелой
промышленности, уровень которой оказался ниже довоенной, имело
прогрессивное значение. В первые годы нэпа воздействие рынка было
существеннее, чем государственная политика в области заработной платы.
Сильный стимулирующий эффект реальной заработной платы был связан не
только с подъемом благосостояния как результата ее повышения, но с
жаждой рабочего населения к приобретению товаров, стартуя с очень
низкого довоенного стандарта обладания ими, которые к тому же весьма
поизносились за время войн и революций, не имея возмещения. Статистика,
хотя и не совсем удовлетворительная, говорит, что средняя реальная
зарплата рабочего достигла довоенного уровня. Если в 1913 г. она
составляла 25 руб., то в 1928 г. - 26,9 руб. (в довоенных рублях)17.
Однако рабочие не чувствовали отдачи от этого, так как их расходы были
связаны с возмещением ранее потерянного, а не улучшением своего
положения. Статистика потребительских бюджетов свидетельствует, что
1920-е гг. стали как бы временем <отъедания>, после чего неизбежным
становился рост материальных запросов. Индекс заработной платы,
выраженный в , сильно возрос в период нэпа, но он
отражал переход к нормальному от голодного и полуголодного
существования.
Своеобразным итогом нэповских мероприятий в области стимулирования
труда стало то, что в 1927 г. ежегодная выработка на одного рабочего
составила 117% по сравнению с 1913 г.(18) Цифра, как видим, весьма
незначительная на фоне достижений и успехов в других странах.
Одновременно обозначилось основное противоречие советской системы оплаты
труда: с 1923 г. рост заработной платы стал опережать увеличение его
производительности, несмотря на советскую аксиому в теории заработной
платы: производительность должна расти быстрее, чем оплата труда.
Если в 1913 г. ее доля в национальном доходе составляла 22%, в 1925
г. - 26,5%, в 1928 - 33,5%. Кроме того, 10% прибылей государственной
промышленности должно было идти на улучшение быта рабочих: на
жилстроительство, на детсады и ясли, дома отдыха, санатории и клубы. В
общей совокупности эти начисления составляли до 30% выдаваемой на руки
зарплаты(19).
=============кон цит============
Рост выработки на 17 процентов вопреки заявлению Соколова - очень
приличная величина. Все познается в сравнении.
"Советская аксиома" вопреки его же заявлению - это появившаяся
постепенно установка, не свойственная первым годам соввласти.
Данные о бюжетах и инвентарях(термин для домашнего имущества)
собранные Струмилиным впечатляют не меньше, чем его работы в период ГВ.
Стоимость имущества семей и "инвентарей"была скудной и ничтожной,
составляя буквально единицы месячных заработков. По рыночным ценам
впрочем такю рухлядь и реализовать было невозможно. Быт средней семьи
был очень скудным, набор имущества - очень, ПРЕДЕЛЬНО ограниченным.
По дальнейшей канве пока замечаний нет. Дальнейшее рассмотрениие имеет
смысл совеместить с анализом данных Осокиной , к который можно
подкдючить подборки данных из источников у Ильина. Ясно, что от
эгалитарной доктрины первых послереволюционных лет перешли к существенно
дифференцированной оплате труда, снабжению и проч. (см.подробно в
приложении). Прошел и резкий социальный сдвиг - фактически образование
новых социальных групп, слоев, структур. достаточно глянуть на картинку
с распределением рабочих по стажу работы на производстве по годам первых
пятилеток. К 1933 до 70-80проц имело стаж менее 5 лет . Фактически это
был новый совокупный работник, иной тип (его еще
называвют"индустриальный предпролетариат"), которому в условиях
"взрывной"индустриализации были адекватны другие способы управления и
оплаты, чем старому. Результатом стало отчетливое неравенство и
социальная дифференциация, но тип ее не стратификационный, а смешанный -
"ячеистый", ведомственный(не просто отраслевой!) и льготный компоненты
играли ведущую роль.
Два абзаца отмечу особо - по ним можно представить, как реализовывалась
на деле кампания по борьбе с уравниловкой в начале 30х годов.
================цит===============
Шестое условие тов.Сталина предусматривало перестройку системы
заработной платы. Реформы в этой области пришлись на конец 1931-1932 гг.
Первым шагом стало сентябрьское 1931 г. постановление Президиума ВСНХ и
ВЦСПС о перестройке зарплаты в металлургической, угольной и горной
промышленности. Диапазон между ставками наименее и наиболее
квалифицированных рабочих был расширен; в росте
оплаты по разрядам была запрещена. Наиболее высокие разряды должны были
оплачиваться выше. Отдельные шкалы были введены для сдельных и
повременных рабочих. Первая была примерно на 15% выше второй. Даже в
пределах установленных норм оплаты возможны были более высокие заработки
в зависимости от процента выполнения плана (прогрессивная сдельщина).
Уже в первом квартале 1932 г. большинство предприятий за счет этого
сумело выполнить промфинплан. Рабочие в целом приветствовали переход на
сдельщину. Процент переведенных на эту форму труда в результате реформы
поднялся в 1933 г. в крупной промышленности до 67,3%. Соответственно
выросли средние зарплаты. К 1937 г. долю сдельщиков намечалось довести
до 75%28.
Постановлениями ЦИК и СНК в конце 1931 - начале 1932 гг. была
изменена система повременной оплаты. Никакой платы не полагалось, если
брак в работе был допущен по вине рабочих. Различные правила
устанавливались, если вина рабочего не могла быть доказана.
Тарифы и нормы оплаты труда определялись теперь ведомственными
органами по согласованию с ВЦСПС
.....
.....
С 1929 г. в стране началось введение карточной системы, которая
мыслилась руководством как наиболее практичный способ производства и
распределения потребительских товаров, обеспечивающий плановые расчеты
капиталовложений в производство основных товаров и контроль за
покупательной способностью населения. 14 февраля 1929 г. государство
ввело всесоюзную карточную систему на хлебопродукты. Хлеб должен был
продаваться по специальным заборным книжкам. Постепенно карточки стали
распространяться на масло, мясо, сахар, крупу и т.д. Открытая продажа
непродовольственных товаров также сворачивалась из-за громадных
очередей. Было введено их нормированное распределение по талонам и
ордерам.
При введении карточной системы был учтен опыт военного коммунизма.
Нормы карточного снабжения стали более дифференцированными и
устанавливались исходя из вклада в трудовой процесс или трудовой
активности. Распределение осуществлялось по категориям и товары
продавались по установленным низким ценам, а все их излишки
реализовывались через <коммерческую торговлю>.
Индустриальный прагматизм должен был, по мнению Сталина, определять
принципы карточной системы. В связи с этим формулировалось ряд
требований. <Сосредоточить средства снабжения рабочих в основных,
составленных по списку районах. Выделить на каждом предприятии ударников
и снабжать их полностью и в первую очередь как продуктами питания и
мануфактурой, так и жилищами, обеспечив им права по страхованию
полностью. Неударников разбить на две категории, на тех, которые
работают на данном предприятии не меньше года, и тех, которые работают
меньше года, причем первых снабжать продуктами и жилищами во вторую
очередь и по полной норме, вторых - в третью очередь и по урезанной
норме. Насчет страхования от болезни и т.д. повести с ними, примерно,
такой разговор: ты работаешь на предприятии меньше года, ты изволишь
"летать", изволь-ка получить в случае болезни не полную зарплату, а,
скажем, 2/3, а те, которые работают не меньше года, пусть получают
полную зарплату. И т.д. в этом роде>. 15 декабря 1930 г. Политбюро
приняло постановление <О рабочем снабжении>, где учло пожелания
Сталина(24).
=======кон цит============
см. приложение
