От Георгий Ответить на сообщение
К Георгий Ответить по почте
Дата 04.07.2007 12:22:00 Найти в дереве
Рубрики Тексты; Версия для печати

Ответ Ципко и В. Чаплина (/+)

А. Ципко.
Первое. Я хочу поддержать мысли отца Всеволода о просвещенческом характере партийной элиты восьмидесятых. Я с ней работал, был какое-то время членом этой элиты, а потому имею моральное право о ней судить. В главном отец Всеволод ближе к правде. По крайней мере, инициаторы перестройки, я имею в виду Александра Яковлева, Георгия Шахназарова, Вадима Медведева, Наиля Биккенина, были вполне образованными людьми, и самое главное, людьми с развитыми духовными запросами. Они были просвещенной элитой не только в силу своего образования, но и, самое главное, в силу своей системы ценностей. Правда состоит в том, что в их сознании, в их системе ценностей революционный марксизм, марксизм «Манифеста коммунистической партии» был и морально и интеллектуально изжит. Они, эти люди, не хотели ни «революционного свержения капиталистического строя», ни «диктатуры пролетариата», ни «классовой борьбы» и т.д. В их сознании лежало то, из чего марксизм вырос, идея гуманизма, идея прогресса, идея естественных прав личности и т.д. Они признавали самоценность и уникальность каждой человеческой личности. Это давало им возможность, с одной стороны, не порывать внешне с марксизмом, а, с другой стороны, чувствовать себя порядочными людьми, гуманистами, сторонниками прогресса. Они, все названные люди, включая Горбачева, были типичные шестидесятники с шестидесятнической верой в возможность соединения реального социализма с демократией. Другое дело, что в этом просвещенческом сознании не было места ни для религиозных чувств, ни для национального сознания, ни для развитой национальной и исторической памяти. Но эти люди были готовы уйти от классовой морали, были готовы заговорить об общечеловеческих ценностях, под которыми, кстати, Горбачев понимал и понимает ценности Нагорной проповеди Христа.
Второе. Я не согласен с Андреем Зубовым и в оценке субъекта декоммунизации, субъекта христианизации советской России. Несли в себе бога не только те, кто принадлежал к «малому стаду», те, кто в советское время через воцерковление выражал свой протест против системы, но и «большое стадо» морально развитых людей, кто отличал добро от зла, кто не принимал идеологию классовой борьбы, мораль Павлика Морозова. Даже человек, не знающий Евангелие, может жить в системе христианской морали, не красть, не лжесвидетельствовать, помогать слабому и т.д. Глубоко убежден, что Валентин Распутин своими абсолютно христианскими и православными героями, к примеру, своей Дарьей из «Прощания с Матёрой», очень много сделал для декоммунизации России. И сегодня «малое стадо», стадо настоящих и во всем православных людей срад ли само спасет Россию. Не надо, на мой взгляд, так отрывать мир людей, связанных с церковью, от мира культурных, моральных ценностей, которые продуцированы христианством, создают духовную ауру общества. Христианская цивилизация – это не только мир церкви, мир тела Христова, это ещё и система христианских ценностей, которые вошли в культуру, в быт, в систему представлений, что можно и что нельзя.

В. Чаплин.
Мы, может быть, подвергаем здесь сомнению базовые богословские принципы - в частности, мы говорили о том, где найти естественный нравственный закон в искаженном грехом человеческом обществе. А я сейчас могу подвергнуть сомнению классическую богословскую мысль о том, что каждый человек свободно и вполне осознанно делает нравственный выбор. Вы знаете, никакое общество, даже христианское, не состоит в большинстве своем из внутренне свободных и самостоятельных людей. Сейчас меня могут обвинить в самых тяжких грехах, в учении о неравенстве людей, но я говорю то, что мне видно из моей пастырской практики: отнюдь не все способны сделать нравственный и мировоззренческий выбор, исходя из собственной жизненной позиции. Большинство людей делает выбор по каким-то другим причинам: что сказал муж, как воспитали родители, как себя ведут соседи или коллеги по работе, – как они поступают, так буду поступать и я. А большинство вообще руководствуется тем, что видит по телевизору. Я боюсь, что христианское присутствие в обществе определяется чем дальше, тем больше не количеством людей, которые осознанно делают нравственный выбор, а количеством людей, которых воспитали так, чтобы они признавали моральный авторитет Евангелия и готовы были сказать в ответ на вопрос социолога: «Если так написано в Евангелии, я тоже так буду считать», не зная, что там написано. Скажут ему, что положение «а» идёт из партийной программы, а положение «б» идёт из Евангелия, и человек, может быть, даже не понимая, о какой идее речь, скажет: «Нет, то, что в Евангелии, для меня более близко». Так вот, все-таки нам не нужно уходить от осознания реальности того, что большинство людей делает свой выбор под влиянием воспитания и под влиянием доминирующей общественной идеи. Поэтому о христианском обществе нужно говорить только в том случае, когда имеет место христианское воспитание и когда христианский общественный идеал провозглашён достаточно громко. И только после этого можно говорить о последовательной и никогда не стопроцентно успешной работе по христианизации конкретного человека. Мы вряд ли сможем наполнить сознание этого человека глубоким знанием догматических истин. И в наш век невербальной передачи месседжа – через картинку, через чувство, через поступок, через запах, звук, что хотите ещё – я бы не ставил перед христианской проповедью задачу, которую ставит некоторая часть интеллигенции: «Надо сначала научить людей думать, а потом проповедовать им на языке интеллекта, который они усвоят». Я думаю, что нам не надо ставить задачу приучения человека к вербальной культуре прежде, чем мы будем перед ним свидетельствовать.
И что касается советской элиты. Идейно советским обществом не управляли ни Брежнев, ни его охранники, с которыми он забивал «козла». Идейное содержание советских официальных документов, советских газет и советского телевидения формировали такие люди, как Арбатов, Бовин, Яковлев, Шахназаров и другие, это не была «бессмысленная» часть элиты, забивавшая «козла». А неофициально идейным пространством управляли в полном смысле этого слова Евтушенко, Вознесенский, Ахмадулина, братья Стругацкие, Хемингуэй, позже – Леннон. Вот кто правил культурным русским пространством.