|
|
От
|
Miguel
|
|
|
К
|
Сергей Вадов
|
|
|
Дата
|
06.06.2006 23:21:34
|
|
|
Рубрики
|
Ссылки; Тексты;
|
|
Моё толкование следует рассматривать как дополнения к законодательству :)
>Мигель, добрый день!
Добрый день!
>Ваше описание СССР весьма интересно. Действительно, во многих вопросах письменное законодательство СССР не выполнялось (или было лишь верхушкой айсберга реально действовавшего законодательства, записанного в дсп-инструкциях и просто в сложившейся практике). И действительно, от граждан часто требовали веры (точнее, демонстрации веры) во что-то, демонстрации поддержки начинаний властей, а вовсе не соблюдения законодательства. Определенная логика в этом есть - ведь и вправду, не стоит проводить особенно тщательного расследования, скажем, описаний подвигов времен Великой Отечественной (в перестройку их провели, выянснилось, что значительная часть историй вроде 28 курсантов Подольского училища, с точки зрения архивных данных, выглядят по-иному, чем сложившееся в общественном мнении восприятие). Но герои нужны (или по крайней мере были нужны в то время). С другой стороны, если власти много привирают, то к ним окончательно теряется доверие. Сложный вопрос, как же быть - видимо, лучше все же по возможности стоять на позициях правды (пусть и не всегда приятной).
>Если принять такую модель (условно назову ее теократической), возникает вопрос: а для чего тогда в СССР было вообще создано законодательство?
Наверное, для отсева наиболее одиозных случаев попирания правды из реальной практики. Например, чтобы не выбивали признательные показания в уголовных преступлениях из невиновных. Но Вы же и сами знаете, что подвижки в процессуальном кодексе и т.д. дали недостаточный эффект, сами приводили пример.
>Для чего была принята конституция, если власти заранее собирались ее соблюдать избирательно?
Для того, чтобы, со ссылкой на Конституцию, можно было наказать за наиболее одиозные случаи попирания правды. Суд над Синявским и Даниэлем, конечно же, заслуживал лучшей организации, но это с позиции сегодняшних наших знаний и умений. А саму по себе идею привлечь к ответственности антисоветчиков, которым не то конституции, не то севрюжины с хреном хочется, я одиозной не считаю. Потому что все эти диссиденты, начиная с Радищева и мерзавцев декабристов, были не нормальной оппозицией, предлагающей меры к улучшению общественного устройства, а только подрывали устои России. (В этой части фигура Аракчеева, разработавшего реальный, пусть и не воплощённый, проект освобождения крестьян, мне куда симпатичнее республиканско-федералистских утопий декабристов - побольше бы нам аракчеевых.) Поэтому я не считаю суд над Синявским и Даниэлем одиозным случаем попирания правды, туда им и дорога.
>Как быть с тем, что отрицательная оценка творчества Даниэля и Синявского была вовсе не общепризнанной - даже в условиях советской власти многие известные люди (в частности, К.И.Чуковский и К.Г.Паустовский) послали в суд доброжелательные отзывы о книгах подсудимых; после приговора 62 литератора послали в адрес XXIII Съезда партии протест против приговора и т.д.
Фрондёрство писателей, видевших только художественную сторону явления и не внимавших доводам ЦК о негативных общеполитических последствиях процветания антисоветской литературы.
>Т.е. вопрос оценки их творчества вовсе не очевиден - каков, на Ваш взгляд, правильный механизм разрешения подобной спорной ситуации в теоратическом обществе?
Не знаю, не думал. Думаю, что и тогда у патриотической части аппарата не было времени сесть и призадуматься.
А вообще, я за небольшую культурную мутацию, за то чтобы belle lettre перестала играть определяющую роль в вопросах государственного строительства. Многие вопросы, традиционно отданные на откуп радищевым и рылеевым, можно и нужно рационализовать.
>Я сознательно стараюсь отвечать на суть Вашего сообщения, а не на конкретные аргументы (Ваша оценка "Прогулок с Пушкиным" Синявского как "гадости" неоднозначна; и в любом случае это произведение написано уже после суда, в лагере; в вину же на суде ставилось, что "В пасквильной повести Синявского-Терца "Любимов" поставлена задача доказать — ни больше, ни меньше — иллюзорность и несбыточность самой идеи коммунистического переустройства общества." и другие оценки, более близкие к временам советским).
Ну, ошибся, не знаю фактологии. Кстати, я тоже считаю идею коммунистического переустройства общества иллюзорной и несбыточной. Но доказывать это - не в компетенции щелкопёров. Принятие марксистской коммунистической идеологии загнало Россию в страшную ловушку, но попытка выбраться из неё с интеллектуальным багажом литераторной богемы оказалась самоубийственной для страны. Лучше бы там оставались, пока не появились нелитературные идеи по выходу из ловушки.
>Кроме того, не вполне понятно, как быть с тем, что власти действовали не только не соотвутствующими советскому законодательству, но и вызывающими брезгливость методами? Как это понять, когда газета "Известия" фамилии Даниэля и Синявского пишет с маленькой буквы ?
Это у Вас сейчас вызывает брезгливость, а тогда, наверное, стандартный литературный приём из методички для агитатора. И "ничего личного".
>Как это понять, когда Есенина-Вольского (организовавшего демонстрацию с требованием - не оправдания, не выпуска из тюрьмы, а с требованием в соответствии со ст. 18 УПК РСФСР открытого суда над Даниэлем и Синявским) отправляют в спецпсихбольницу ? Разве эти действия не создают отрицательное впечатление об СССР в бОльшей степени, чем повести Даниэля и Синявского ?
Наверное, создают. А открытый суд при неподготовленности стороны обвинения создал бы ещё более отрицательное впечатление. (Наверняка в УК не было статьи о запрете объявлять идею коммунистического переустройства несбыточной.) Так что любая линия поведения власти (из реальных и соответствовавших тогдашнему уровню власти и общества) оборачивалась ухудшением ситуации. Надо было выбирать меньшее зло.