Текст доклада Кургиняна 13.04.06. Новая система вызовов и угроз.
Первая часть доклада Кургиняна на клубе 13 апреля. Вторая часть будет на следующем заседании клуба - 27 апреля.
Особо рекомендуется любителям чтения "отважных журналистских расследований" в МК, КП и на сайте Компромат.ру (начиная с Части 12, стр. 12, доклад адресован непосредственно им).
Текстовый вариант без иллюстраций. Вариант со шрифтами и иллюстрациями см. на сайте Кургиняна: http://www.kurginyan.ru/clubs.shtml?cat=41&id=306
Сергей Кургинян, 13 апреля 2006 года
НОВАЯ СИСТЕМА ВЫЗОВОВ И УГРОЗ
Что объединяет между собой российскую «ксенофобию», угрозы США бомбить Иран и многое другое?
Все зря, Артуро. Потому что корень
Твоих злодейств - гнилой. Им не расцвесть!
Предательство - дурной навоз. Лги, режь,
Пускай страдают Дольфиты и Кларки –
Своих не трогай! Слышишь, Уи! Не трогай!
Пусть заговор твой оплетет весь мир,
Но заговорщиков не трогай! Все
Топчи ногами - береги лишь ноги,
Их не топчи! Лги всем в лицо, - однако
Не вздумай оболгать вон то лицо,
В том зеркале! Ты мне нанес удар,
Но ты нанес удар себе, Артуро.
Бертольт Брехт,
«Карьера Артура Уи,
которой могло не быть»
Введение
Еще в 2001 году в Фонде Карнеги американский дядечка с вытаращенными глазами, специально вызванный для прояснения ситуации, энергично бормотал о том, что Буш и Путин обязательно найдут общий язык, поскольку наступает эра секьюритизации.
Я и тогда хотел, чтобы Путин и Буш нашли общий язык. Конечно, не за счет наших (а чьих же еще?) односторонних уступок. И сейчас хочу того же самого.
Во-первых, я просто кожей чувствую, как на мир наползает реальное ядерное безумие. Во-вторых, я точно знаю, что все, кого наше патриотическое сообщество записывает в «могучие антиамериканские союзники», будут уклоняться от лобового столкновения с США так долго, как это можно. Может быть, проводя при этом ядерное перевооружение. Но, в любом случае, - уклоняться. Они готовы ввязать нас в конфронтацию, но сами будут искать другие пути для себя и своих народов.
В-третьих, мы в нынешнем социокультурном качествовании не можем вести даже малых победоносных войн. А надежда на то, что начнем большую, и тут социокультурное качество изменится - это очень тупая и безответственная надежда.
В-четвертых, для меня особо проблематична сегодня возможность нашей интеграции в нынешнюю Азию. Еще десять лет назад такая возможность была. Но тогда не надо было никакой Евразии (работы сразу и на Европу, и на Азию, а также на их сращивание на нашем хорошо обгорелом трупе). Нужно было идти в Азию как таковую. Это не мой путь. Но он был. Он мог что-то дать. И он был перекрыт тогда амбициозными надеждами нашей элиты на то, что им найдется место в этой самой «мировой» (то бишь западной) цивилизации. Сейчас такого стратегического социокультурного пути нет. Он, может быть, есть для отдельных VIP-персон, да и то вряд ли. А для России этого пути нет. Точнее, теперь это уже путь суицида. Не буду уходить в подробную аргументацию по этому поводу.
Короче, у меня было (и остается) очень много причин для того, чтобы желать нахождения этого самого общего языка. Но слово «секьюритизация» меня сразу очень насторожило. Я верю своим интеллектуальным инстинктам (обычным как раз не верю). И, запоминая подобные импульсы стратегической настороженности, начинаю что-то изучать и обдумывать.
То, что я сейчас предлагаю обсудить, - это результат такого обдумывания. Если еще точнее - результат состыковки мыслей, вызванных словом «секьюритизация», с какими-то событиями последнего, да и не только последнего времени. Разговор предстоит непростой. Но я на него решился. А значит, доведу до неких кондиций. Не обязательно окончательных - куда торопиться? Но - минимально достаточных. А потом видно будет - продолжать этот разговор, переводя его в другую, более острую фазу или подводить черту на некое неопределенное время.
Часть первая. Что такое секьюритизация
Осевой ценностью, которую сегодняшний западный мир и западная элита предлагают всем остальным (и, прежде всего, своим согражданам), - это некий совокупный комфорт. Материальный, но и не только. Не надо упрощать и демонизировать. Ты можешь не только процветать материально (иметь большой удобный дом, красивую машину и прочее). Ты можешь путешествовать... пользоваться благами информационного общества (тот же Интернет)... А еще - читать, что ты хочешь, говорить, что хочешь и о чем хочешь, исповедовать любые взгляды, критиковать, высказываться... Конечно, все это в рамках закона. Но в этих рамках возможности «общества совокупного комфорта» (современного западного общества - прошу не путать с примитивным обществом потребления!) достаточно велики.
Этот комфорт (материальный, культурный, политический и прочий) плюс эти очень широкие и удобные рамки - это все сегодняшнее западное стратегическое «меню». Прежде всего, это «меню» для своих. Но и не только. Если можно так выразиться, это «западное всё» на сегодня. И не надо говорить, что такое «всё» ничтожно и убого. Свобода, процветание вместе с соблюдением закона (притом, что его действительно соблюдают) - это корсет, не позволяющий сегодняшнему Западу рассыпаться... исчезнуть одномоментно. Кому-то кажется, что ничего другого и быть не может. Что ничего другого нельзя и вообразить. Это, конечно, не так. Запад знал другие времена. В нем еще есть память о высших целях, стратегическом векторе. Если высшие цели и стратегический вектор не будут восстановлены, то в долговременной перспективе все бессмысленно. Запад все равно обрушится и поволочет за собой в пропасть все человечество. Но он еще долго может находиться в метастабильном состоянии за счет вышеуказанного корсета. У нас даже и такого корсета нет. У нас... стоп, не хочу отклоняться от намеченного пути и переходить на эту больную тему.
Итак, на одной чаше западных весов - «это всё», то есть совокупный (именно совокупный) комфорт (рис.1).
Что может быть положено на другую чашу весов? Что может быть уравновешивающим, не дающим комфорту выйти из берегов? Причем таким уравновешивающим, которое может быть предъявлено в качестве убедительного аргумента сегодняшнему западному обществу, чье отношение к этому совокупному комфорту вполне укладывается в выражение «с жиру бесится»? Иначе говоря, западные массы сегодня срослись со своим «всё» настолько, что дальше некуда (рис.2).
Где найти скальпель, которым это можно разрезать? А потом от совокупного комфорта кусочек и оторвать? (Зачем - об этом позже). Но только так, чтобы больной сам захотел скальпеля? Какой надо предложить... вариант... лозунг... сценарий, чтобы произошло это? (рис.3)
Итак, как найти подобный скальпель? Что положить на другую чашу весов? Что сказать своим людям? А точнее, что они сами должны сказать для того, чтобы все изменилось? Притом что ничего они не хотят, кроме как «беситься с жиру»? Значит, им надо предъявить что-то такое, чтобы они сказали:
«Не до жиру - быть бы живу». Например, горящих людей, выпрыгивающих из окон «близнецов» в Нью-Йорке. А может, что-нибудь и похлеще. Короче, на одной чаше весов должен оказаться «жир» (он же комфорт), а на другой - «быть бы живу» (безопасность) - рис.4.
Казалось бы - абстрактная схема, и что там? Ан нет! Под эту схему подверстываются элиты, а значит, и все остальное - ресурсы, технологии, проекты, доктрины, философии (рис.5).
Итак, возникает элита безопасности с ее стратегическим мессиджем (так и хочется сказать:
«неоконсервативная элита»). И элита комфорта с ее стратегическим мессиждем (так и хочется сказать: «неолиберальная элита»). А также консенсус между ними. Что за консенсус?
Часть вторая. «Консенсус данности»
На самом деле, все эти «нео» ничего уже не выражают. Главное, что нужно обсудить, - неполнота возможностей, заложенных в этой схеме. Потому что в начале кажется: «А как же иначе? Иначе и быть не может!». Очень важно зафиксировать, что это не так. И что в основе «двугорбости» («жир» или «быть бы живу») лежит игнорирование всего высшего в человеке. Причем если для неолибералов это как бы естественно (они и рассматривают человека как потребляющую машину), то для неоконсерваторов, которые через слово апеллируют к Богу, это ох как неестественно! И поэтому неоконсерваторы оказываются гораздо более уязвимы, принимая этот неявный «консенсус данности» (рис.6).
По сути, речь в данном случае идет о том, чтобы запретить сращивание в обыкновенном человеке высшей и низшей мотивации. Поскольку такое сращивание выходит за пределы, простите за банальность, капиталистической системы управления обществом. Такое сращивание исторически применялось коммунистами (и фашистами, когда капитализму понадобилось объединиться с феодализмом, чтобы остановить коммунизм).
Но, во-первых, не надо надувать щеки - опыт такого сращивания оказался небезусловным (именно отсюда - крах СССР).
Во-вторых, как именно управлять обществом, если сращивание станет успешным? Это будет другое общество. Капитализм не знает, как им управлять. Он создал это общество как орудие убиения коммунизма. Но, создав его, он под него подписался. Он все построил под это - тип элит, тип культуры, схемы управления... Все! Легче умереть, чем всего этого в одночасье лишиться и начать все это чем-то заменять. А тут еще - меритократия, нетократия, посткапитализм, новые культурные элиты, символический капитал... Кто в это встроится? С кем делиться придется? Как вообще в этом уцелеть?
В-третьих... а вот тут-то и наступает главное... Точнее, подступает - то ли как потоп, то ли как нож к горлу... В-третьих, в «консенсусе данности» вообще нет решения. Кризис капитализма неизбежен. И, вместе с глобализацией капитализма, этот кризис превращается в глобальный, то есть всеобщий. Тут либо революция, либо ядерная война. В любом случае, с распадом СССР и демонтажем коммунистической системы возникла настолько новая реальность, что управлять в ней прежними методами невозможно. Ни методом «с жиру беситься», ни методом «быть бы живу». А других методов нет. Если рассмотреть проблему этих двух методов с антропологической точки зрения, то получается следующее (рис.7).
Я не хочу сказать, что только коммунизм и адресовывался к высшей, собственно человеческой мотивации. В каком-то смысле, и фашизм адресовывался. Тоже говорил об идеале. Хотя ясно было, что идеал его взят не из мира культуры, мира собственно человеческого, а из мира природы (раса, зов предков, белокурая бестия, возвращение к естественному отбору). А главное - религия к этому обращалась. И, в каком-то смысле, обращается и теперь. Не может не обращаться.
Но Запад, прежде всего Запад неоконсервативный, превратил религию в успокоительный ритуал, в часть комфорта. И в этом виде она не может быть мобилизующей. Христианский идеал сегодняшних христианских церквей в среднем - по системе верующих - лишен мобилизующего начала. Лишен этой жертвенной, ждущей Будущего сотериологической мотивации. Хотя, конечно, исключения есть. Но опять же - христианско-фундаменталистскими исключениями западный мир «не проинтегрируешь». Это - во-первых.
Во-вторых, массивные исключения такого типа, увы, связаны, прежде всего, с протестантскими эсхатологическими модификациями христианства, сконцентрированными, в основном, в США. Эсхатология эта очень конкретна. И слишком ясна ее связь с угрозой ядерной мировой войны. Кроме того, она все равно недостаточно массивна для того, чтобы повести за собой сегодняшнее или любое другое мыслимое на завтра общество, неминуемо являющееся трансформантом сегодняшнего. Энергия крестовых походов для Запада - в прошлом. Сколько бы Буш к этому не апеллировал. Тем более, что как только он начал к этому апеллировать, его сразу же заткнули, причем наглухо. И поразительно, как быстро и до какой степени.
Необходимая религиозная энергия есть в исламе. Можно ли ее извлечь из чего-то еще - непонятно. Индия - очень живо религиозная страна. Но уже Китай - нет.
Впрочем, и этот вопрос требует отдельного обсуждения. Здесь же я просто хочу констатировать следующее. Я убежден, что только восстановление высших смысловых измерений может спасти и Запад, и мир. Это означает выход за «консенсус данности», о котором я только что говорил. Вне этого выхода спасения нет.
Но пока вся релевантная западная элита по сути исповедует этот «консенсус данности». И потому ведет в тупик и мир, и самое себя. В каком-то смысле, это поразительным образом накладывается на коллизию, объясняющую реальные причины распада СССР (рис.8).
Я убежден, что без перехода от «консенсуса данности» к «консенсусу возможностей», без восстановления «партии смысла» и апелляции к этому смыслу - все проблемы Запада (а значит, и наши тоже) решены быть не могут. И предъявить своим коллегам по диалогу ничего, кроме этого, я не могу. Потому что все остальное - «мертвому припарки».
Мы говорили об этом с высокопоставленными американцами из Фонда Никсона, которые приехали в наш Центр в январе 2002 года, незадолго до начала бомбардировок в Ираке. Мы предостерегали тогда от любой игры, в которой не будет заявлена фундаментальная система смыслов, способная развертываться в конкретные действия. Только для примера говорю: Проект Модерн и жесткий план Маршалла для Ирака могли бы стать этой связкой смысла и системы действий. Но неоконсервативные американцы сделали ставку на «пряник и кнут», на «жир» и «быть бы живу». Они начали говорить на этом языке и со своим обществом, и с теми обществами, которые хотели к себе пристегнуть (иракским, например). И проиграли. Наши тогдашние адресации к абсолютной необходимости стратегического проекта не были пустыми абстракциями. Они были ориентирами для очень конкретной политики. Предположим, что был бы выбран Проект Модерн как система стратегических смыслов. Предположим далее, что этот Проект стал бы демиургом реальной политики, а не болтовней. Что тогда? Тогда им надо было опираться на партию «Баас». Отсекать от нее все, что мешает. Но сохранять в качестве системной опоры.
Американцы сделали ставку на другое - и проиграли. И никакого выигрыша Запада (а значит, и нашего выигрыша) не будет, пока не будет сломан «консенсус данности», пока на месте двух бесперспективных партий («жира» и «быть бы живу») не появится «партия смысла». Жду этого. И ради этого живу. Но я не в скиту живу. И не в добровольном изгнании, из которого всё проклинаю и жду, чтобы стало хуже, а я оказался прав. Я живу в реальном мире и хочу помочь тому, что в нем происходит. А в нем идет борьба двух этих... ну, не знаю, как сказать... схем... философий... протопроектностей... И пока эта борьба задает почти всю систему координат. А вне этой системы координат нельзя понять происходящее и повлиять на него. Поэтому я начинаю разбираться с этим, еще раз заявив свое стратегическое несогласие в части всего, что касается возможности что-либо решить в рамках этого.
Часть третья. Освободиться от табу на нетранспарентность!
Анализировать сегодняшнюю политику, как мне кажется, можно только в той системе координат, которую я сейчас задал. А в рамках этой системы координат сразу приходится говорить о соотношении «закрытого» и «открытого» в современном обществе.
Между тем, любое обсуждение этого соотношения требует признания наличия «закрытого». Иначе - закрытых социальных систем, закрытых систем (ЗС). Понятно, что есть открытые социальные системы - ОС. Что этим ОС свойственна общественная прозрачность, транспарентность. Что в рамках этих ОС (мир таких систем назовем «миром ОС») во многом реально доминирует рыночная мотивация. Что влияние «мира ОС» на жизнь совокупного западного общества очень велико.
Но, во-первых, кроме западного общества есть весь остальной мир, который построен существенно иначе. Хотя бы в своей немодернизированной части. Это-то, казалось бы, очевидно. Ан нет! Для большинства западных аналитиков антизападный террорист, атакующий Запад, - это «бэд бой», «плохой мальчик» с той же западной мотивацией. Во-вторых, сам западный мир не может быть сведен к «миру ОС».
Преступные сообщества не могут принадлежать «миру ОС». Они по определению - ЗС, закрытые социальные системы. Вся совокупность социальных структур, проводящих спецоперации, - это тоже «мир ЗС». Просто по определению! Наконец, очень значительная часть того же крупного бизнеса, ведущего экономические войны (слышите? войны! это же общепризнанный термин), не может входить в «мир ОС». Всюду, где есть война (обычная, идеологическая, психологическая, культурная, экономическая, информационная - словом, любая), нет места «миру ОС».
Казалось бы, все ясно. Но опыт мой и моих соратников, ведущих диалог с западным экспертным сообществом, показал, что есть мощная тенденция скептически игнорировать «мир ЗС». И все, что связано с закрытыми социальными системами как таковыми. Тайна этого игнорирования мне так и не понятна до конца. Про себя я ее назвал «тайной специфической тупости». Я даже не хочу при этом высокомерничать. Но у меня нет для этого другого названия. И я твердо уверен, что дело не в том, что со мной не хотят говорить по поводу каких-то закрытых вопросов. Со мной по таким вопросам говорят, что дальше некуда! А вот по этому научному, методологическому вопросу - ни тпру, ни ну.
Мне кажется, что тут срабатывает не только осторожность и нежелание обсуждать недозволенное. Если это и срабатывает, то на уровне почти подсознательного запрета. Но главное все же в другом.
Западный идеал - абсолютная открытость всей социальной ткани. Этот идеал как-то выразил Поппер и его последователи. Идеал довлеет над реальностью. В этом смысле, западное общество ужасно идеологизировано. Просто идеологизация носит неявный характер.
Если идеал - открытость, то она должна присутствовать. Мы эту логику хорошо помним. Советское общество идет к коммунизму? Надо обсуждать динамику этого движения, а не говорить об обратных процессах. Какая еще непрозрачность? Это все конспирологический бред, теория заговора! Того, что отсутствует в идеале, не должно быть в действительности. Между тем, не признав, что мир состоит из двух слагаемых - «мира ОС» (открытых систем) и «мира ЗС» (закрытых социальных систем), мы не можем никуда двигаться (рис.9).
Это кажется очевидным. Но это не так. Поэтому любая дискуссия, которая состоится завтра (а она должна состояться), должна начаться с растабуирования темы нетранспарентности. И дальше двигаться... куда? Вот это, конечно, и надо обсудить в первую очередь. Не предопределяя таким прогнозом итоги будущей, весьма проблематичной, но необходимой дискуссии.
Часть четвертая. Сняли табу - что дальше?
Когда мы сказали, что есть «мир ОС» и «мир ЗС», то мы уже в неявном виде задали то общее, что есть между этими двумя мирами. Тут все как раз и задается определением, которое только кажется банальным, но отнюдь не является таковым. Открытые социальные системы объединяет с закрытыми то, что они - системы. Да еще вдобавок и социальные системы. Конечно, есть глубокие различия (рис.10).
Мы не можем читать одно по законам другого (читай художника по законам, которые он сам себе задает). Но мы можем выявить законы, присущие системам. И это социальные законы. А выявив законы, мы можем говорить об их нарушениях, то есть о патологиях. А также о динамике патологий и о ее последствиях. Все это вместе и должно стать предметом обсуждения. Причем не теоретического, а вполне практико-ориентированного. Я только хочу подчеркнуть, что вне этой методологии никакого обсуждения не будет. И сразу перейти к делу.
Часть пятая. Закрытое и открытое
Итак, в разряд ЗС входят, например, закрытые социальные системы (группы, структуры), создаваемые для осуществления тайных операций. А также столь же, а иногда и более, закрытые системы (группы, структуры), создаваемые для еще более серьезных вещей. Например, для обеспечения тех или иных стратегических коммуникаций. В любом случае, это все адресует к социологии особого типа, занимающейся поведением закрытых социальных систем, архитектоникой этих систем. Уже не раз я говорил о том, что это вполне научный предмет, а вовсе не конспирологическая заморочка. Закрытая социальная система отличается от открытой. Не может не отличаться. Для того, чтобы быть эффективной (и даже просто быть, то есть функционировать), она должна обладать соответствующей внутренней структурой, иметь соответствующие поведенческие программы. Коды этих программ должны быть заложены в ядро системы. И так далее.
Раз есть закрытая система, то есть и элементы, из которых она состоит. Система - не монолит. Это сложно дифференцированное целое. Между элементами, слагающими систему, есть внутренние связи. Единство этих элементов обеспечивается наличием целеполагания. И всюду тут должно стоять слово «закрытые». Закрытые элементы... Закрытые связи между элементами... Закрытое целеполагание... И так далее. Закрытая система чаще всего должна строить отношения с другими закрытыми системами. А также с внешним миром, состоящим из открытых систем. Очень редко поведение закрытых систем определяется по Владимиру Высоцкому: «Лечь бы на дно, как подводная лодка, чтоб не могли запеленговать». Соответственно, возникает не только задача самоидентификации (опять же - закрытой самоидентификации), состоящая из определения отношений внутри себя (между своими элементами, закрытыми элементами) и определения собственной цели (закрытой цели). Это - внутренние задачи. Без их решения закрытая система не может функционировать. И все же это, так сказать, необходимо, но не достаточно (рис.11).
Закрытая система должна предъявлять себя вовне. Как другим закрытым системам, так и обычному миру, миру открытых социальных систем. Правильно выстроенная совокупность таких предъявлений (масок, ролей) - это ролевая матрица. В любом случае, закрытая система - это не открытая система. Нельзя предъявлять к закрытой системе те требования по самообнаружению и самоописанию, которые являются нормативными для мира открытых социальных систем (рис.12).
Конечно, можно провозгласить лозунг: «Сгинь, мир ЗС!»
Но, во-первых, что значит - сгинь? Это тянет на мировую революцию, по масштабам несопоставимую с самыми крупными (Великой французской и большевистской).
Во-вторых, что это будет означать? «Свято место пусто не бывает». Что вырастет на этом месте? В-третьих, в любом случае, этот мир ЕСТЬ. Он - часть реальности, причем существенная. Скорее вы сгинете, чем он. А значит, с ним надо считаться. Предположим, что вы в одностороннем порядке выходите из игры. Что вы ликвидируете свою часть этого мира, а все остальные остаются и процветают. Что происходит с вашим государством? Не является ли это «благими намерениями», которыми реально будет «моститься дорога в ад»? Чем это отличается от одностороннего разоружения? С понятными, надеюсь, последствиями.
Итак, можно, конечно, потребовать, чтобы мир закрытых социальных систем вообще исчез. Испарился, так сказать. Но тогда надо оговорить, каким образом будет выполнено подобное требование. И чем при его выполнении станет жизнь. Она, конечно, что-то приобретет. Но что-то и потеряет. И как далеко должна быть распространена аксиома открытости и прозрачности?
Любовная связь двух семейных людей, например, - это уже закрытая система. Возлюбленные строят закрытые отношения между собой, определенным образом предъявляют себя своим семьям, близким, коллегам по работе. Возможно, они строят отношения с другими закрытыми микросистемами, договариваясь, как и куда поехать в отпуск. Мы можем предавать все это анафеме и требовать, чтобы это испарилось. Но мы должны понимать, что произойдет в этом случае с обществом. И какой ценой может быть куплено такое испарение. Представьте себе советское общество, в котором все непрерывно доносили бы на нечто подобное в партком, а партком принимал жесточайшие меры в каждом случае без исключения. Это была бы даже не антиутопия. Это была бы схема, которая тут же взорвала бы общество изнутри. Так чего же мы хотим? Я попробую сформулировать.
1. Мы хотим, чтобы «мир ЗС» знал свое место.
Чтобы он не пытался оседлать «мир ОС», а знал, что служит ему. А «мир ОС» уважает это служение. Мы знаем, к чему ведет другая норма. Что такое пьяный комитетчик эпохи застоя, который едет на скорости 140 км в час, а на возглас: «Осторожно, вы задавите людей!» - отвечает: «Где вы видите людей?».
2. Мы хотим, чтобы наш «мир ЗС» был устойчив. То есть, его социальность (мы понимаем, что особая социальность) не была подорвана. Чтобы она ничем не была подорвана - ни внешними действиями, ни внутренними противоречиями. Мы хотим, чтобы в этом мире не было мутаций. То, что я описал в пункте 1 - это только одна из возможных мутаций. Есть и другие.
3. Мы не хотим, причем категорически, чтобы эта мутация привела к двусмысленным сговорам, превратилась, по сути, в инфернализацию, в открытие двери для антимира, который съест и наши ЗС, и наши ОС, и все что угодно еще. Вот об этом давайте думать. А если кто-то хочет вообще бороться с «миром ЗС», то он должен знать, что он может это делать только в мировом масштабе, только в рамках кровавой мировой революции - беспрецедентного, повторяю, масштаба. И только взорвав весь мир. А там еще надо представить себе, что вырастет на обломках. И вырастет ли вообще хоть что-то. Значит, что надо обсуждать? Правильно! Вообще закономерности существования «мира ЗС» и патологии ЗС. Лучше, если бы это делал сам «мир ЗС». Но... с этим есть проблемы и, увы, отнюдь не частные.
Часть шестая. ЗС - нормы и патология
Мир ЗС существует. И по отношению к нему действует как бы принцип квантовой дополнительности. Я не хочу называть мир ЗС «серым» или «черным» - это значит его заранее демонизировать. А так - «дополнительный», и все тут. В конце концов, есть принцип дополнительности Нильса Бора в квантовой механике... А главное, мне не так важно, как это назвать. У меня другие исследовательские задачи.
Итак, закрытая социальная система - ЗС... Какая именно - пока даже не важно. Ну, банда, например... Или один из кирпичиков, слагающих здание того или иного разведсообщества. Мне скажут: «Не путайте божий дар с яичницей!». Так я и не путаю. Я понимаю, что система системе рознь. Но если наука занимается поведением закрытых социальных систем, то она на время абстрагируется от каких-то качеств, присущих этим системам. Потом она к этому возвращается, но - потом.
Кроме того, здесь есть та самая эластичность, без которой закрытость не существует. Специальная силовая структура может притворяться бандой, например. Скажите, что так не бывает? Ой ли! По опыту знаю, что это вполне возможный случай. Вот только обсуждать эту тему не собираюсь.
Закрытость и открытость... Видимость и сущность... Взаимосвязь между первой и второй парой... На первый взгляд кажется, что это из сферы научных абстракций... Ан нет! Что касается взаимосвязи, то если видимость совпадает с сущностью - закрытая система либо лопается, либо превращается в открытую. Можно предложить для относительной формализации этого обстоятельства такую схему (рис.14). (Здесь Угол Альфа – расхождение между Сущностью ЗС и ее Видимостью).
Часть седьмая. Риск (и «цена») закрытости
Вот все говорят: «Нормы морали, ценности, культурные императивы». Для открытых социальных массивов - чем ближе видимость к сущности, тем лучше. Тут степень отрицательности социального феномена определяется величиной угла Альфа. Чем больше Альфа, тем больше отрицательность. Такова закономерность мира открытых структур. Но вы не будете предъявлять этот же счет, например, Рихарду Зорге. Это будет нелепо, комично. Да, конечно, - это нелепо и комично. Но и трагично одновременно.
Потому что отказ от предъявления подобного счета - это отказ от норм человеческой жизни. Увод всей этой жизни на территорию дополнительности. А что значит для человека уйти на эту территорию? Что значит - превратить свою жизнь в территорию, по сути, тотальной лжи, притворства, имитации? Это не бесплатное удовольствие. Соглашаясь на это, закрытая социальная система в целом и каждый из ее членов-элементов в отдельности подвергает себя огромному экзистенциальному, моральному, культурному риску.
С чем можно сравнить этот риск? (рис.15).
С тем риском, которому подвергает себя космонавт, выходя из корабля в открытый космос. Системы жизнеобеспечения остаются на корабле. С кораблем его связывает, допустим, некий шланг. Что будет, если шланг оборвется? От чужой среды (открытого космоса) защищает скафандр (роль). Что будет, если скафандр окажется разгерметизирован?
Чем дальше выход из «своего» в «чужое», тем больше требований к шлангу, связывающему с космическим кораблем, и к скафандру. А также к автономным системам жизнеобеспечения, если они вмонтированы в скафандр.
Теперь представим себе, что вы вышли из космического корабля (в нашем случае - из своей социальной макросистемы, из своего общества). На вас «скафандр роли», вас связывают с макросистемой шланги жизнеобеспечения (пресловутое «Центр - Юстасу», и не только). А потом вдруг начинаются неполадки с макросистемой. По шлангу ведь из корабля в скафандр поступают не только материальные ресурсы (что очень важно) и не только указания (что еще важнее). По нему поступают смыслы, тот воздух, который позволяет выжить в «чужом». Что, если вдруг вместо кислорода начнет поступать азот?
Ведь я рассматриваю не медицинскую проблему, не проблему технических сбоев. Это проблема экзистенциальная. И она требует не диагноза (серьезные сбои, приводящие к летальному исходу). Для описания таких проблем человечество выработало другой язык. У него есть название - это язык трагедии.
А что такое язык трагедии? Есть ли в нем корневое, системообразующее слово? Известно, что оно есть. И это слово - судьба. Никому не позволено играть с судьбами. Да, именно играть. То есть вести себя на территории судьбы так, как будто чья-то судьба - это винт в конструкции. Надо - ввернул. Надо - вывернул, заменил, выбросил. Религиозному человеку понятно, в чем проблема. Винт не обладает бессмертной душой, а человек обладает.
Но даже тот, кто не религиозен, не может, если он человек, не быть наделен критериями, позволяющими ощутить ценность человеческой судьбы. И не понимать невозможность превращения этой судьбы во что-то «винтоподобное». Буш может бомбить иракцев, а Клинтон сербов. Это жестоко, несправедливо, в конечном счете, это ведет в тупик. Но это - поведение правителей, которые делят мир на «своих» и «чужих». И во имя блага «своих» ведут себя жестоко по отношению к «чужим».
То есть, это человеческая жестокость. А вот что такое, обидевшись на мужа некоей женщины («вполне своей» для клана), слить информацию на эту женщину, предав гласности то, что она является тайным агентом ЦРУ (дело Либби)? Это уже нечто совсем другое. Это отношение к «своим» (причем к тем «своим», которые всегда особо ценятся, к «своим» из мира закрытых систем) - как к винтикам или другим дешевым предметам одноразового использования.
Часть восьмая. Патологии ЗС и инфернализация мира
То есть это жестокость нечеловеческая. А что значит - нечеловеческая? Прошу прощения, но в данном случае это значит «инфернальная». Скажут - подумаешь, мелкий случай! Так инфернальность бывает разной, мелкой в том числе. Но если она проявлена, то она проявлена, за нее придется платить.
Если мир закрытых систем (или, как я его называю, дополнительный социальный мир) хочет себя сохранить, - он должен защитить свои нормы. Этим нормам угрожает «засветка». Любая «засветка» вообще. И особенно дешевая «засветка» по пошлому постороннему поводу. Принципы построения ЗС несовместимы с подобными «фокусами». В этом мире - своих вообще не сдают. Их наказывают, когда они что-то нарушили. Иногда их даже разменивают, как фигуры в игре. Но их не выставляют на посмешище. Их не превращают в медиажвачку, в эрзац-питание для обитателей мира открытых социальных систем. Это фундаментальный принцип. Либо он будет защищен, либо мир закрытых социальных систем исчезнет. Может быть, в этом и состоит окончательная цель хозяев открытых систем, держателей фабрик по производству информационной жвачки для «пипла, который хавает»? Если есть каста, которая способна ощутить масштаб вызова и угрозы, она найдет и чем ответить. Найдет способ защитить свой мир, а значит, «самое себя».
Ибо «засветка» приходит в этот мир как его «инфернальное Анти». А может быть, по большому счету, она и является таковым. И дело тут не в Буше. И не в его подельниках. В конце концов, проблема Буша - это для меня проблема «чужих». И я знаю, как эти «чужие» смотрят на то, что мне дорого. Как на то, что подлежит «зачистке». Поэтому что мне особенно хлопотать по их поводу? Я просто начинаю с «чужих», потому что если я начну со «своих», то мне скажут: «Постсоветская Россия суть территория инферно. И тут нелюди ведут себя соответствующим образом». Поэтому мне важно с самого начала показать, что не только Россия, а весь мир становится территорией инферно. И что эта инфернализация особо злокачественно разворачивается в мире закрытых социальных систем. Ибо этот мир теряет свои системные социальные свойства. Хорош он или нет - но пока есть эти системные социальные свойства (они же нормы) - это социальный мир. И он может быть миром людей. Людей непростых. Возможно, далеко не лучших. В чем-то героических, а в чем-то наоборот. Но главное, что людей.
А с того момента, когда этот мир теряет свои социальные нормы (свои - а не нормы другого, открытого мира), он, образно говоря, «тухнет». Иначе - десоциализируется. Он превращается в территорию анормативности. То есть в территорию, на которой протекает процесс десоциализации. То есть, в территорию расчеловечивания. То есть, в территорию инферно (рис.16).
Потеря норм... Потеря социальности... Потеря человеческого содержания... Обретение нечеловеческого содержания... Путь от человека к нелюди... Путь инферно... Такова для меня эта стезя.
Скажут: «Подумаешь, одна закрытая система засвечивает другую. Или же одна часть закрытой системы сдает чужой системе собственный «бросовый материал».
Дело не в отвратительности этого явления, а в его ненормальности, анормальности. В мире закрытых систем можно действовать по закрытым законам. То есть убивать, подставлять и так далее. Но при всех этих процедурах данный мир не выходит за пределы своей логики. А с моей точки зрения, нет ничего опаснее ситуации, когда какой-то социальный мир выходит за пределы своей социальной логики, своих социальных норм. На этом пути он рано или поздно обретет антинорму, то есть перейдет в превращенную форму. Кому-то мир закрытых социальных систем может вообще казаться ужасным и отвратительным. Но этот мир станет неизмеримо ужаснее и отвратительнее, если он превратится, смутирует, станет носителем формы, отрицающей собственное содержание.
Поступок Буша в отношении «системно своей» женщины (если он действительно был совершен) - из этого разряда. И в этом смысле он является симптомом того, что процесс превращения в мире закрытых социальных систем идет полным ходом. А когда этот процесс приведет к окончательному превращению как результату, то мир закрытых социальных систем (всегда трагически противоречивый) потеряет свою человечность. Через него в мир войдет античеловечность, то есть инферно. И, прежде всего, она начнет сжирать тех, кто открыл дверь. То есть - если Буш это совершил, он ответит. Он ответит по этому закону инферно. Но он ответит и по закону вообще.
Социальная система под названием «США», и особенно дополнительный социальный мир, существующий в рамках этой системы... Все это худо-бедно умеет себя защищать. А вот что происходит у нас?
Часть девятая. Мы и ЭТО
В сущности, здесь ничего нельзя прибавить к общеизвестному (хотя, возможно, и забываемому). А именно, к тем строкам из лермонтовского стихотворения «Смерть поэта», в которых говорится о «наперсниках разврата». В последний раз этот образ всплыл из моей памяти, когда, находясь в Дели и включив телеканал РТР-Планета, я сподобился лицезреть фильм о Довженко. И о его последнем, незавершенном фильме «Прощай, Америка!», который был закрыт Сталиным. Речь даже не о том, что Довженко, выковавший коммунистические страсти в такие чеканные образы, которые просто невозможно создать, если ты не веришь в идею, - был представлен петлюровцем, антикоммунистом и украинским национал-сепаратистом. Такие «шутки» - дело привычное. И у Довженко остается творчество (особым апологетом которого я, кстати, не являюсь, хотя ценю). Творчество все само за себя скажет. Оно и говорит, когда что-то показывается. Сидят нелюди, занимаются трупоедством, смакуют гадость, потом нужно показать фрагмент из Довженко. Поскольку это другая Система, то она сразу же эту нелюдь разоблачает. В чем и состоит принцип бумеранга.
Так что творчество себя защитит. Но авторам фильма (они же - «наперсники разврата», по Лермонтову) надо расправиться не только с Довженко.
Им нужно выставить на позор американку, которая, по их мнению, предала великую Америку ради «ничтожного» СССР. И потому должна быть выставлена по поругание. Если бы это делали американцы - все было бы в рамках омерзительной, но человечности. Но это делают граждане, которые исторически неизбежно наследуют ту страну, ради которой американка пошла на жертву. Как бы это ни было в действительности - речь все равно идет о жертве на алтарь нашей страны. И теперь надо оплевать эту жертву.
Не американцам, говорю еще раз, - они вправе это делать. Для них такая американка - предательница. Но они этого не делают. Они это поручают нам. То есть они нас расчеловечивают. И мы (разумеется, конкретные «мы», в том числе, бывшие работники наших органов) сладострастно начинаем выполнять этот заказ. Заказ на «самоинфернализацию».
Я не хочу быть голословным. Смотрите сами. (Фрагмент из фильма «Американская трагедия Александра Довженко». Режиссер фильма - Илья Иванов. В РФ этот фильм был показан по каналу «Россия» 4 апреля 2006 года). Итак, наша страна, наше государственное телевидение наказывает ныне покойную бывшую американскую гражданку Аннабеллу Бюкар за то, что она в эпоху маккартизма (то есть в эпоху нависающей над миром ядерной войны) открыто перешла на нашу сторону, на сторону СССР и попросила у нас убежища. А также опубликовала книгу «Правда об американских дипломатах». Ту самую, по которой Довженко должен был снять фильм.
Теперь нелюди показывают эту женщину (а заодно и Довженко - все-таки апологет коммунизма) как паскуду, предавшую великую Америку ради «ничтожного» СССР. Вы вдумайтесь - это делают наши граждане, наше телевидение. Нелюди, по замыслу авторов фильма «Американская трагедия Александра Довженко», должны растоптать эту женщину. К этому «подключают» ее русских подруг, друживших с ней, когда она еще была работницей американского посольства. Что такое русские, советские подруги конца 40-х годов, которые в СССР дружат с работницей американского посольства, профессиональную ориентацию которой легко вычислить просто по занимаемой должности? Что такое подобные подруги, которые вообще готовы дружить с американкой из посольства не в 70-е годы, а при Сталине, в разгар «холодной войны»? Что это такое - должен знать каждый адекватный человек, живший в ту эпоху. Но этим подругам придан статус моральных авторитетов, способных достоверно раскрывать суть американки, ее мотивы, содержание ее внутреннего мира и так далее. Все это оказывается, конечно, весьма скверным, печальным и темным. А также, разумеется, пошлым - иначе и быть не может. Вообще же на этом российском фильме может быть только один лейбл: «Вот так ЦРУ расправляется с предателями, перешедшими на сторону противника - России. Причем расправляется не как-нибудь, а руками своих российских холуев. Расправляется - на территории России, на языке России, руками граждан России».
А в конце фильма показана сама американка. И снимают ее незадолго до смерти (она умерла в 1996 году) вместе с мужем, на которого перед этим тоже выливаются ведра помойной грязи. Каждый жест руки, каждое слово, каждая интонация этой американки на сто порядков выше всего, что ей навязывают авторы фильма. Внутренним достоинством дышит все. Человек принял решение - и заплатил по всем счетам. И ни от чего не отказывается.
Да, именно ни от чего не отказывается. И это несмотря на то, что от нее отказались все. И в общем-то понятно, что произошла катастрофа на космическом корабле. Что скафандр разгерметизирован. И достанут тебя - даже в могиле. Труп выкопают и кинут на посмеяние. Все понимает женщина. Но - уверена в своей правоте. И ни о чем не жалеет. Причем ни грамма пафоса. Ни слова об этой правоте напрямую. Она как бы шутит. Знает, что стоит у смертного порога - но отмахивается и от этого. Все, чему отдала жизнь, растоптано и осквернено. А вера осталась. Не на «корабле», а в ней самой. На этом фоне позируют нелюди. Даже не понимая, как это выглядит. Пляска смерти (а это именно такой жанр) - и наглая, и мелкая. Наглая - потому что нелюди считают нелюдью всех. Мелкая - потому что каждый кадр из того же нелюбимого мною Довженко, а тем более, кадры с реальной американкой - все свидетельствует о том, «who is who», пользуясь выражением из любимого ими сленга.
Есть и еще один трагикомический момент во всей этой затее. Фильм Довженко - о подготовке ядерного американского нападения на Россию (СССР). Авторам фильма о фильме кажется, что они показывают дряхлую, унизительную политагитку. А они показывают самый актуальный из возможных фильмов. Поcкольку только что видный американский журнал «Форин Аффеарс» подробнейшим образом разобрал план ядерного уничтожения России без ущерба для США. А также сказал, что ядерная война - это дело будущего, а в прошлом она была невозможна, потому что был ядерный паритет.
Каждый фрагмент из фильма Довженко смотрится так, как будто это не фильм конца эпохи Сталина, а актуальнейшая художественно-документальная эпопея, выпущенная в 2006 году. С одной поправкой - что все понимают: кадры такого класса сегодня снимать никто не может. Я обсуждаю все это в рамках «коллизии скафандра и корабля». Ибо нет этой коллизии вне служения. И самая большая из возможных трагедий возникает именно тогда, когда на корабле происходит нечто мутное и двусмысленное. А тот, кто в скафандре, понимает, что он плывет в открытом космосе. Как герой Кубрика, чьи похороны в космосе проводятся по древнему и новому обряду. По обряду древних мореплавателей - и обряду путешественников будущего. Отсюда, кстати, и название фильма Кубрика - «Одиссея XXI века». Кубрик и Довженко найдут для себя общую экзистенциальную территорию в эгрегоре, при всех своих антагонизмах. Нелюдь же будет предоставлена своей участи.
Часть десятая. От трансцендентного - к имманентному
Помимо высшего, трансцендентного, подобные коллизии имеют и другие измерения. И нельзя пренебрегать имманентными уровнями. Поскольку трансцендентное, оторванное от имманентного, сразу превращается в то, что Маяковский очень точно охарактеризовал: «Мы крепки как спирт в полтавском штофе. Ну, а что вот Безыменский?! так... ничего... морковный кофе». Трансцендентное, оторванное от имманентного, - это и есть «морковный кофе» по Маяковскому. И потому я перехожу к имманентному. В 1996 году тогдашний министр обороны Игорь Родионов вдруг начал лихорадочно разоблачать некие действия по продаже российского оружия Армении. И эти действия немедленно начали называться «Армянгейтом». Утверждалось, что это преступная операция, осуществленная бандитами. Которые должны понести за нее ответственность. При этом речь шла о таком количестве военной техники, которое просто технически могло быть транспортировано через такую территорию только по решению Верховного Главнокомандующего. Чей прямой (конечно же, сугубо секретный) приказ и выполняли офицеры соответствующих подразделений. И именно этих офицеров новый министр обороны должен был назвать «бандитами» и «преступниками». Цель Родионова была как бы прозрачна. Точнее, прозрачен был первый целевой уровень. Родионов расправлялся со своим предшественником Грачевым. В то же время шли и другие «охоты на грачевцев». Что ж, такова жизнь. И по отношению к «другим охотам» я вполне мог занять философско-отстраненную позицию. Но тут дохнуло той же инфернальщиной. Люди, которые должны были теперь пострадать, - были не грачевцами. Они были офицерами Российской армии, выполнявшими приказ. И их нельзя было втягивать в разборку без риска разрушить оставшиеся, изъеденные всей возможной ржей, армейские каркасы. Удар наносился по основам выполнения долга. И это было недопустимо.
Я всегда очень сторонился армянской тематики по понятным причинам. Но тут пришлось нарушить внутренний запрет и выступить. Причем сразу с серией соответствующих статей. В ходе аналитических рефлексий выяснилось, что прозрачность целей Родионова - весьма проблематична. Что, кроме очевидного кланового уровня, есть и другие. Что есть определенная заказная кампания. Что за этой кампанией стоят определенные кланы уже вполне транснационального типа.
А потом Ельцин понял, что все это заточено прямо против него. Что окончательная цель данной кампании в том, чтобы объявить незаконной всю процедуру выборов Ельцина в 1996 году. Ибо эти выборы якобы проводились на преступные деньги от указанного «Армянгейта». Что, кстати, было абсолютной ложью. Констатируя это, я вовсе не хочу сказать, что ненормативных денег не было - просто они были другие.
Постепенно стало понятно все. Субъекты... Так сказать, акторы... Линии ресурсообеспечения... Уровни целей... Короче, Родионов оказался снят. А ваш покорный слуга удостоился беспрецедентых по масштабу телерепрессий со стороны «Итогов» Гусинского. Телерепрессии, опять-таки, строились на лжи. Якобы я написал какую-то бумагу о перевороте в «Газпроме». Бумагу эту написала одна известная пиарщица, которая потом слезно передо мной извинялась. Конечно, ничего не опровергая публично - да кто бы и дал-то ей. Мы тогда отбились иначе.
И если я сейчас поднимаю эти вопросы, то только обсуждая вполне фундаментальную проблему - проблему интерпретаций.
Часть одиннадцатая. Интерпретация и интерпретаторы
Кое-кому из вполне властных и авторитетных фигур тогда хотелось интерпретировать все случившееся в заведомо приземленных кодах. «Мол, захотел этот аналитик покрасоваться перед своими - вот и исполнил номер».
Каждый вправе интерпретировать чужое поведение определенным образом. Но любая такая интерпретация обнажает не основу чужого поведения, а коды интерпретирующей Системы. Это закон.
Что самое главное - каждую конкретную историю можно интерпретировать в любых кодах. Как говорил Леви-Стросс, любой синхрон репрезентативен только вне исторического движения. Под историческим движением здесь следует понимать не только общее, но и частное. Конкретная история поведения нашего Центра как политического и аналитического микросубъекта не может приземленно интерпретироваться ответственным интерпретатором с той же легкостью, с какой подобной интерпретации может быть подвергнут каждый из эпизодов этой истории. В противном случае, интерпретатор рискует потерять статус, превратиться в тявкающую шавку, что было бы очень печально. 12 лет назад появление нашего Клуба интерпретировалось как желание неких коммунистических антагонистов Зюганова, сидевших в зале, «завалить» Зюганова. Ничего, кроме как развести руками и сказать: «Своими мерками судите» - было нельзя.
Но эта наша реплика на тот момент была не столь уж и весома. Весомой она стала через 12 лет. Притом, что 10 из этих 12-ти лет никаких этих антагонистов на Клубе нет и в помине. Зюганов уже не интересует, наверное, даже его ближайших поклонников. А каждое слово, сказанное нами тогда в его адрес, сейчас является абсолютной очевидностью. Вот только мы это говорили в тот момент, когда эта очевидность казалась дикостью. Мы дали диагноз тогда, когда болезнь только вызревала, и ее еще можно было лечить. Вновь подчеркну - меня здесь интересует теория интерпретации. И я просто разбираю эту проблему на конкретном примере. Пример этот говорит о том, в чем разница между Эпизодом и Историей. Эпизод можно трактовать более произвольно, нежели Историю, слагаемую многими эпизодами. Притом, что целое - это не просто сумма его частей. И история - это больше, чем система эпизодов.
Хотите подлинной интерпретации мотивов? Спросите Историю. Возможно, частную. В данном случае, нашу. В другом случае - чью-то еще. В кругу нынешней иронической элиты мне даже стыдно признаться, что подлинным мотивом моего тогдашнего поведения являлось действительное желание сохранить какие-то каркасы внутри системы, называемой «Армия». Поскольку всем, наверное, понятно, что если все каркасы (определяемые хотя бы остаточным пониманием таких вещей, как долг и служение) рухнут, превратившись в клановые погремушки, то рухнет Армия, а вместе с ней государство, а также все остальное.
Наверное, гораздо «престижнее» было бы «признаться», что армяне, например, выделили на пиар столько же, сколько азербайджанцы. (Тогда, если мне не изменяет память, речь шла о 30 миллионах долларов, получением которых так гордился Гусинский). И из этой «армянской тридцатки» я получил «десятку», например. А также «признаться», что мне, якобы, «подсыпали» кланы, заинтересованные в кадровых рокировках. Я понимаю, что всем этим можно было бы гордиться. Но я стыжусь - и говорю правду. Я все тогда писал и делал исключительно потому, что испытывал отвращение к инфернальщине, стоявшей за этой затеей. В рамках которой люди, исполнявшие долг, должны были сдаваться как дешевые предметы одноразового пользования. Родионов лично был мне до этой его затеи в чем-то вполне симпатичен. Никаких особых страстей по Грачеву у меня не было. Хотя по каким-то эпизодам мне в нем что-то нравилось. Но главное - мне не нравилось многое из того, что с ним делали. Потому что делалось это в рамках войны кланов, игнорирующей национальные интересы (в том числе, интерес нашей победы в Чечне). А я этого никогда не приму. И опять же, исходя из общегосударственной логики. Из моих представлений о необходимости общенационального консенсуса в рамках элит. Не будет консенсуса - все развалится.
Часть двенадцатая. И снова - об угле Альфа
И если я что-то разбираю сейчас, то примерно из этих же соображений.
Давайте вернемся к углу Альфа, который я уже обсуждал (рис.17). Что тут можно констатировать?
1. Что угол Альфа не может быть равен нулю. В противном случае, закрытой социальной системы нет.
2. Что реальная величина угла Альфа должна быть известна очень ограниченному кругу лиц, создававших данную систему. И что даже если я какими-то методами могу восстановить этот угол Альфа, я категорически не должен это делать. Потому что создатели этой системы - находятся «по мою сторону» в рамках противопоставления «свой - чужой». И дешифрируя что-либо, я наношу ущерб не им, а всей той сложной и, возможно, гнилой системе, которая все же «своя». И чем чаще я смотрю фильмы, подобные фильму о Довженко (пусть даже и в рамках акций нелюдей), тем больше я понимаю, что она «своя». Я могу сколько угодно сетовать на то, что эта система неэффективна. Что она противоречива, что она засорена грошевыми (по масштабам истории и страны) конфликтами из-за каких-то там вонючих миллиардов баксов. Это мое дело - как это оценивать. Но оценивать - не значит «засвечивать» (рис.18).
Итак, есть закрытая социальная Система А. Она кому-то мешает. И этот «кто-то» не зачищает ее, а «засвечивает». Выдает какие-то сведения о ней, допуская, чтобы нечто, принадлежащее миру закрытых социальных систем, вытекло в мир открытых социальных систем (отсюда термин «утечка»).
Но что такое допустимая утечка, она же «засветка»?
Если субъект, атакующий закрытую социальную Систему А, расскажет миру открытых социальных систем о реальном угле Альфа, он убьет Систему А.
Но у этой Системы есть Держатель. Держатель этого не простит. Держатель знает, что у убийцы есть своя закрытая социальная Система В. Он расскажет о том, каков угол Альфа этой Системы. Система умрет.
Тогда ее хозяин нанесет ответный удар. Цепь таких ударов уничтожит весь мир закрытых социальных систем почти одномоментно. Поэтому на это никто не пойдет. И вместо реального угла Альфа в «засветке» начнет обсуждаться нечто другое.
Грубо говоря, обществу начнет предъявляться не правда о закрытой Системе А, а миф, лубок об этой Системе. А ответчик предъявит лубок о закрытой Системе В. В итоге возникнет ворох этих лубков. Общество и без того «не рубит фишку». А тут у него крыша поедет окончательно. В чьих интересах такая игра? Тактический интерес - из сферы клановых противоречий.
А стратегический - в том, чтобы нагромоздить ворох лубков. Разрушить этим логику жизни закрытых социальных систем, то есть, впустить в мир этих систем инферно. И одновременно не допустить никакого знания. Предъявив вместо этого знания ворох лубков - они же журналистские расследования, конспирологические дешевки, и так далее (рис.19).
Давайте вместе подумаем - что случится с нашим обществом, если норма как бы «сливов» из ЗС в открытую печать превысит 50%? Будет ли это значить, что мы живем в мире, где закрытые системы возобладали над открытыми системами? Нет. Это будет значить, что возникает синхронное гниение - и «мира ЗС», и «мира ОС». Что синхронизатором гниения являются ЗС в их мутировавших частях. А окончательным продуктом гниения будет инфернализация, царство черного лубка, как хотите. Если это царство возобладает в «мире ОС» - ОС рухнут, и ЗС погибнут в результате этого обрушения. Или же впишутся в чужие ЗС (что даже не хочется обсуждать). Впрочем, кому захочется уступать там места «чужим»? Так что и эта грязная иллюзия - от лукавого.
Итак, как только «джинн засветки» выпущен из «бутылки», мы вступаем в новую и очень опасную фазу. Противоречие между «закрытым» и «открытым» как бы снимается. Но только в отрицательном, как кто-то скажет, «контринициатическом» смысле. Что такое «засвеченное закрытое»? Оно не открытое - ибо те, кого засвечивают, не могут открыться. Но оно и не закрытое - потому что оно засвеченное.
Часть тринадцатая. Работа с засветками
С момента, когда нечто засвечено, - с этим уже нужно работать как с открытой информацией. Работать во имя недопущения лубковой инфернализации. И, как ни странно, во имя защиты авторитета реальной закрытости. Вот почему ровно в той степени, в какой засвечивать «закрытое» недопустимо (аморально и антигосударственно), работать с засветками - можно и должно. Морально и государственно. И полностью отвечает гениальной формуле «экспроприация экспроприаторов». В данном случае, речь идет о «засветке засветчиков». Я уже сказал, что засветка - это не правда. Это лубок. Лубок порождает ответный лубок... И так далее... Маразм крепчает. Самые зловонные опивки нашего, увы, весьма пестрого, журналистского сообщества (мазать которое одной краской тоже не хочу) встают в романтические позы и начинают зачитывать - с завываниями, пристойными в случае стихов Корнеля или Расина, - ведомственные «сливы». Добро бы напрямую! А то по ресторанному, с целованием и выносом. Самое опасное во всех этих «мульках» - дискредитация любого профессионализма вообще. В том числе, и того, который связан с подобным сочинительством. Во времена оны, когда нужно было морочить голову натовскому противнику, начальство спрашивало: «Сколько процентов правды в этой «мульке»?». Начальству отвечали: «75%». Начальство говорило: «Мало, нужно 85%». Сейчас нет ни правды, ни даже умения имитировать правду. Лингвистика разоблачает содержание. В известном интернетовском «сливе» (сайт Коготь и прочее) была попытка что-то там «разоблачить» по моему поводу. Этот «слив» «косил» под оперативку органов и был организован людьми Гусинского в районе 1994 года. Ну, надо было - организовали. Дело житейское. Но они вместо того, чтобы разоблачить меня, разоблачают себя. Причем даже не с человеческих позиций (это бог бы с ним), а с профессиональных.
Начинается все с каких-то объективных данных. И - бац! - такой перл: «Имеет машину, ориентировочно «Вольво».
У меня в то время даже заднего двора не было. Я машину у подъезда парковал. Поставь людей, пусть запишут номера. Пробей все, как следует, в ГАИ - это совсем не трудно. Но не позорь профессию. Не превращай и без того не очень чистоплотное дело в совсем дешевое шутовство. Ну, ладно, ты клюешь на сходство названий моей и чужой фирмы и выдаешь какой-то дикий сюжет с алмазами, которыми я якобы занимался. Не вижу ничего плохого в этом занятии, но я этим не занимался. И для того, чтобы это доказать, нужно три минуты. Ну, хорошо... Это ошибка, связанная с недостаточным профессионализмом и отсутствием навыков детального разбирательства. Но там же было написано, что я вел какие-то дела в Алжире. А я в Алжире отроду не был. Где я был и где не был за границей - установить нетрудно. Я же по визам туда ездил. А если без виз - то это уже какой-то совсем другой сюжет. Я всегда хотел работать в Алжире, конкретно - по контртеррористической тематике. Но я там никогда не был. А был во многих других странах. Возьми страну, в которой я действительно был, и выдумай нечто правдоподобное. Не марай профессию. Ан нет!
Далее. Наблюдаю, как атакуется одна закрытая система. Ее засвечивают, демонизируют, пишут абы что. Система ждет, что ее кто-то защитит, как положено (рис.20).
Между тем, «сливы» текут рекой, а Центру - пофигу (рис.21).
Тогда закрытая система начинает создавать свои СМИ и с их помощью сама начинает вести информационную войну против «сливов» (рис.22).
При этом все понимают, что за «сливами» стоит некий Центр-1 (рис.23).
И, ведя войну, закрытая структура как бы посылает мессидж: «Центр и Центр-1, вы когда-нибудь разберетесь друг с другом? Возникнет этот... как его... консенсус элит?!!» Центр-1, естественно, молчит. Арбитра - нет. Им не может быть никакая формальная структура, никакой Совет Безопасности. Им может быть только ОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ И ОДНОВРЕМЕННО НЕФОРМАЛЬНЫЙ СОВЕТ ПО МЕЖКОРПОРАТИВНОЙ ЭТИКЕ. Если бы такой Совет был, то не было бы безобразий, и был бы этот самый консенсус элит. Притом что о катастрофе в случае отсутствия этого консенсуса говорил не кто-нибудь, а Д.Медведев в бытность главой Кремлевской администрации.
Если бы был такой Совет... Но его нет и не может быть по разным причинам. Я их разберу в другой раз.
В двух словах: «Если бы у моей тети были колеса, то была бы не тетя, а дилижанс». А раз есть тетя, но нет дилижанса, то вся эта коллизия выбрасывается из сферы ЗС в сферу ОС. Потому что ЗС в ипостаси Центр-1, воюя с Центром и «Юстасом» (Путиным), не хочет удовлетворяться Компроматом.Ру. Центр-1 переносит все это из сферы войны компроматов (в конце концов, это в основном касается ЗС) в сферу ВОЙНЫ ИДЕОЛОГИЙ (рис.24).
У нас и так с идеологиями плохо. Так тут образуются какие-то «новые левые» (очень больная и нужная тема), которые вместо разработки левых идеологий начинают заниматься войной с «Юстасом» как самым злоужасным созданием американского империализма, прочих сил зла. То есть некие левые предъявляют «Юстас» как полюс зла. Может это так быть? А почему нет? Хорошо, пусть «Юстас» будет полюсом зла. В конце концов, каждый имеет право на свой миф. Но у мифа есть своя логика. Если есть полюс зла, то должен быть и полюс добра. «Юстас» - полюс зла, кто полюс добра?
Полюс добра для тех же «левых» размещен внутри тех же текстов, тех же пакетов «слива». И этот полюс - великий и могучий борец с американским империализмом Уго Чавес, президент Венесуэлы. Может это быть? Может быть. Получаем картинку (рис.25).
А теперь начинается курьез (крушение мифологической логики). Миф надо как-то размещать в реальности. А в реальности происходит следующее.
Уго Чавес, приезжая в Россию, кидается в объятия «Юстаса», называет его «амиго», тянет в комнату отдыха для конфиденциальных переговоров, желает разговаривать только с «Юстасом» - и так далее. И те же левые СМИ это фиксируют. А что им делать? Это происходит публично (рис.26).
Как быть с такой коллизией? Казалось бы - что-то менять. Либо «Юстас» не полюс зла. Либо Чавес не полюс добра. Либо речь вообще идет не о добре и зле, и у Чавеса есть о чем поговорить с «Юстасом» за пределом указанной мифологии. Но эти «левые» и те, кто стоят за ними, ничего подобного делать не умеют. Они видят, что все разбито, но у них разнарядка на эту конструкцию и нет разнарядки на другую. И они пытаются что-то склеить самым беспомощным образом. Они говорят: «Ну, Чавес не в курсе, что «Юстас» - полюс зла. Мы ему разъясним». Но тогда Чавес никакой не великий и могучий. Он полный лох. Он глава государства, который не может построить службу даже собственной политической безопасности. И нуждается в чьих-то разъяснениях. А значит, он вообще не способен построить разведку. А значит, какая борьба с американским империализмом? И пошло, и поехало. Осколки разбитого мифа кривляются, гниют, засоряют идеологическую среду. Происходит прорыв этой грязи из сферы ЗС в сферу ОС, в сферу открытой идеологии. Грязь топит идеологию, которая даже не успевает родиться. И как прикажете ко всему этому относиться? А это ведь только отдельно взятый пример. И разве непонятно, к чему это приведет? Помимо прочего, это приводит к лавинообразному усилению губительного постмодернистского маразма, о котором я уже неоднократно говорил. На месте ответственного слова возникает омерзительная мешанина, выдаваемая за журналистские расследования. В этой бурде тонут последние остатки смыслов. Отборные азефы называют себя бурцевыми (разоблачителями азефов). Самые низкопробные обитатели журналистских отхожих мест дерзко претендуют на разоблачения могущественнейших мафий. Тон разоблачений - трусливый, жалкий и глупый. Понятно, что не то что на могущественную мафию, а на дядю Васю с монтировкой этот пацан-разоблачитель не полезет. Не из каких-то особых источников это понятно, а по тону написанного. Лингвистика, семантика - все разоблачает, все вопиет.
И оставлять это в подобном антигигиеническом состоянии - значит, заражать общество. Прежде всего, заражать глупостью. А лекарство от глупости - это хоть какая-то, пусть очень общая и размытая, но все же правда. Или... ну, не знаю даже, как сказать, сохраняя сдержанность... Ну, пусть не правда, а хоть что-то по существу. Хоть что-то - по ту сторону лубкового фуфла, дешевых романтических прописей.
Но что же находится по ту сторону?
Часть четырнадцатая. По ту сторону
Заказные лубки «засветчиков» низводят головоломки реальной жизни и деятельности в «мире ЗС» (к которым, кстати, я отношусь достаточно неоднозначно) до таких прописей, что просто стыдно становится. В пятом классе средней школы, наверное, нужно смотреть фильмы про злодеев из наркокартелей и героических полицейских.
К десятому классу (а уж тем более ко второму курсу журфака, коль скоро на него удалось поступить) все же нужно знать (коли тянет тебя на эти, как там бишь их... раcследования), что:
1. Базовый наркорынок мира поделен между сильными мира сего, в том числе между государствами.
2. Никакие «Якудзы», «Триады» и прочие не занимаются этим делом вне прямого контроля со стороны основополагающих спецструктур, отстаивающих ресурсные и иные интересы определенных исторических субъектов (государств).
3. Базовые наркорынки плотнейшим образом переплетаются с базовыми оружейными рынками.
4. Нет вообще торговли наркотиками на этих рынках, а есть бартер: наркотики - оружие.
5. Каждый из исторических субъектов тянет одеяло на себя, стремясь подтянуть этот ресурс к своей системе закрытых финансирований, как оборонных, так и иных.
6. С 50-х годов в так называемых демократических странах (США, Западная Европа и так далее), а вслед за этим и во всех странах вообще началась эпоха самофинансирования спецопераций.
7. В рамках этой системы самофинансирования были созданы соответствующие отделы и управления ведомств.
8. Ключевые фигуры в этой игре рано или поздно начинают обсуждаться: уже обсуждался (и не нами, а на Западе) легендарный руководитель систем подобного самофинансирования американец Тед Шекли, работавший на юго-восточном направлении все 60-е годы. Обсуждались и обсуждаются как соответствующие системы (например, героиновые лаборатории, обеспечивающие спецоперации против СССР в Афганистане), так и соответствующие финансовые структуры (например, знаменитый банк BCCI, лопнувший после конца афганского противостояния).
9. Специалистам известны (и даже не слишком скрываются) компании, предоставляющие транспортные и иные услуги в рамках такого бизнеса; зачастую же самые серьезные сегменты бизнеса пользуются государственными спецуслугами - и это тоже слабо афишируемая, но очевидная международная практика.
10. За всей этой вершиной айсберга размещены многообразные системы финансирования («отмывочные» банки и прочее), системы размещения огромных сумм в сопряженные виды бизнеса, тоже находящиеся под контролем (игорный бизнес, шоу-бизнес и многое другое).
11. Все это не может не быть транснационализировано. В пределах транснационализации возникают противоречивые, экзотические переплетения интересов, создаются трансгосударственные схемы, опирающиеся как на представления о должном, так и на корысть. И порой бывает трудно отличить, где кончается одно и начинается другое.
12. Все это вместе давно превратилось в пространство элитной межнациональной, чуть ли не глобальной игры.
13. Самые серьезные мировые группы нисколько не чураются этой игры, а напротив, считают, что только позиции в этой игре определяют причастность к элите.
14. Существенную часть глобальной конфликтности образуют именно эти игры. В частности, значение подобной игры (и конкретно ее албанской «фишки») в бомбардировках Сербии, так сказать, хорошо известно в узких кругах. Я называю только самые очевидные примеры.
15. Другую часть глобальной конфликтности составляют интересы групп, производящих энергию (прежде всего, групп ТЭК), собственно банковских мегагрупп с активами в триллионы, а не миллиарды долларов, групп новой экономики, групп так называемого мега-ВПК.
16. Где эти группы конфликтуют, а где переплетаются - сложнейший вопрос, на который могут ответить только специалисты.
17. Любой конкретный ответ на этот вопрос устаревает на протяжении года, потому что территории смычки и конфликта быстро меняются.
Примерно такова материя, слагающая современный мир. Мы можем сколько угодно на это сетовать. И даже должны сетовать. Но мы живем в этой реальности. Мы можем разбираться в ней по ее законам, в соответствии с ее структурой и динамикой, а не, как говорят сейчас «новые русские», -«ващще». Любое разбирательство «ващще» - это всегда лубковая туфта, за которой скрывается какая-то структура интересов. Конкретный автор разбирательства может быть просто безграмотным идиотом или безответственным роботом. Но интерес всегда существует. Таковы общие (самые общие и очень скупо мною освещенные) принципы, опираясь на которые можно проводить... нет, не анализ закрытых систем и операций, а анализ «засветок». И через этот анализ приходить к каким-то общим стратегическим выводам. Это притом, что вне подобных выводов все вообще неинтересно. Стихия мутная, грязная... Кто-то в ней оперирует по долгу службы или по структуре интересов... И какой смысл для постороннего (к коим на 100% относится ваш покорный слуга) имеет любое прикосновение к этой субстанции? Только тот, что, не прозондировав оную, не замерив там векторы потоков, давления и температуры, невозможно описать мегатенденции. А значит, и управлять ими (наиболее амбициозная задача-максимум). А также размещать свою страну так, чтобы она уцелела в рамках имеющихся мегатенденций (задача-минимум). В рамках данного анализа я займусь разбором «засветок» нескольких крупных дел. Все они относятся к епархии, которая в принципе не подлежит «засветке». Конкретно, я имею в виду следующие дела.
#1 - так называемое «дело Орлова».
#2 - «дело Тэйлора».
#3 - дело о немецких «спецшалостях» в Ираке.
#4 - дело о якобы имевших место наших «спецшалостях» на той же территории (фирменное блюдо Кондализы Райс и ее американского клана).
#5 - иранские дела в их совокупности.
По понятным причинам, я не могу говорить обо всем этом развернуто. Коснусь лишь самого главного. Но уже на следующем заседании. Потому что комкать не хочу. А на изложение подхода и аппарата ушло много времени. Надеюсь, что ушло не впустую. Ведь вне подхода и аппарата любая конкретика абсолютно бессмысленна.
(Продолжение - на следующем заседании Клуба).
