>> То что человек выполняет с/х работы автоматически не делает его крестьянином.
>Правильно, человека автоматически делает классическим крестьянином проживание в деревне в 19-ом веке. Оно нам надо? Вообще же у нас возникал новый тип работников – это и не пролетарии и не крестьяне, а нечто новое. Можно это обозвать модернизированными крестьянами, можно аграризированными рабочими (хотя в их число можно записать и часть технической интеллигенции). Их основное отличие от классических крестьян – владение сложной техникой и основное занятие в индустриальном производстве, а от классических рабочих – владение технологиями работы с землей и небольшое (относительно основного рабочего времени), но регулярное участие в с/х производстве. За ними и было (надеюсь, и будет) будущее.
На самом деле с/х работы не главное. Важнее что человек не продает рабочую силу и не становится винтиком производственного процесса, а остается инициативным и предприимчивым хозяином. Сохраняет способность "жить своим загадом". Это может проявляться в с/х работах, или строительстве "дачного" домика, но с тем же успехом проявляется в совершенно городских условиях. Мой отец, например, никаким с/х производством не занимался, если не считать выращивания на балконе перца и винограда на листья для долмы. Зато всегда имел дома нехилую радиоэлектронную лабораторию, устройства из которой время от времени переселялись то на телецентр, то на завод, то вообще становились темой целых отделов.
Это огромный резерв навыков и знаний, который для человека является самостоятельной ценностью, но и обществу дает запас устойчивости в экстремальных ситуациях, потенциал развития и резерв кадров для новых направлений "большой" промышленности. Вон СГ писал что большинство крупных американских ученых родом из маленьких городков. И это действительно так. Реальному пролетарию кроме пива и пиццы ничего не надо.
"Но если он удачно попал на службу к барину, то служба его закаливает, и он предпочитает обеспеченную лакейскую зависимость необеспеченной независимости. Такой крестьянин, который, бросив землю, уйдя из деревни и поступив на службу, попал на линию, в деревню уже не возвращается и старается выписать к себе жену с детьми. Попавший на линию начинает обыкновенно презирать черную мужицкую работу, предпочитает более легкую лакейскую службу, одевается по-немецки, ходит при часах, старается о том, чтобы у него было как можно более всякой одежи. Жена его стремится в барыни и завидует такой-то и такой-то товарке, которая ранее ушла из деревни в Москву, живет с купцом и имеет семнадцать платьев. Детей своих она водит, как панинят, и хотя бьет, но кормит сахаром и учит мерсикатъ ножкой. Мужицкой работы дети уже не знают, и, когда они вырастут, их стараются определить на хорошие места в услужение к чиновникам, где главное их достоинство будет заключаться в том, чтобы они умели ловко мерсикать ножкою. И муж, и жена, и дети уже стыдятся своих деревенских родичей и называют их необразованными мужиками, а те отплачивают им тем, что называют их батраками. А «батрак» — это такое бранное слово, хуже которого нет, которое выводит из себя самого ловкомерсикающего ножкой мужика, — тайничок-то русский мужицкий у него в мозгу еще есть!
Попасть на линию! — для этого нужно не дело делать, а только уметь подладить начальнику или барину, попасть на линию — вот заветная мечта. Суметь подладить! — вот на что устремляются все способности и ради чего не пренебрегают никакими средствами, например, жениться для барина! Это характеристично для мужика, бросившего землю. Бросив землю, он как будто теряет все, делается лакеем!
В таких, попавших на линию, обчиновничившихся мужиках, которых зовут «человек», вы уже не увидите того сознания собственного достоинства, какое видите в мужике-хозяине-земледельце. Посмотрите на настоящего мужика-земледельца. Какое открытое, честное, полное сознания собственного достоинства лицо! Сравните его с мерсикающим ножкой лакеем! Мужик, если он «ни царю, ни попу не виноват», ничего не боится. Мужик, будь он даже беден, но если только держится земли — удивительная в ней, матушке-кормилице, сила, — совершенно презирает и попавшего на линию и разбогатевшего на службе у барина. «А хорошее жалованье получают эти курятники — 250 рублей, да еще рвет с кого билетик, с кого трояк!» — говорил мне один мужик, истинный, страстный земледелец, непомерной силы, непомерного здоровья, ума и хозяйственной смышлености.
— А ты бы разве пошел на эту должность?
— Я-то?
— Ну да, ты.
— Избави меня Господи! Я? В батраки!
Приехали ко мне как-то мужики покупать рожь на хлеб.
— Что же вы не покупаете у своего барина? — спросил я.
— Какой у нашего барина хлеб, наш барин сам в батраках служит. И сколько презрения было в этих словах! Барин, из небогатых, действительно, служил управляющим у соседнего помещика. " http://www.kara-murza.ru/books/engelgardt/engelgar64.htm#par1985
Re: Так я... - Вячеслав19.01.2006 21:50:32 (19, 1650 b)
