"Согласно Ю.И.Семёнову, эксплуатация – это когда производимый человеком продукт труда изначально не является – полностью или частично – его собственностью. Но определение только кажется простым и понятным до тех пор, пока мы не станем разбираться с понятиями "продукт труда” и "собственность". На самом же деле, понятие "продукт труда отдельного человека" имело смысл только до тех пор, пока ресурсы настолько неограниченны, что охранять их было не надо, а разделение труда отсутствовало. Это было время, когда протянуть руку за бананом на пальме было легче, чем пойти в пещеры соседнего рода и отобрать у них уже сорванные бананы. Неизвестно, насколько долог был этот период в истории человечества (и был ли вообще?), но как только бананов со своих пальм стало не хватать, возникла необходимость в охранниках, и тогда уже бананы данного племени являются и продуктом труда охранников, а не только тех, кто их собирал непосредственно.
Естественно, пока возражений нет. Но дальше авторы опять пошли по своему поросшему мхом пути:
С усложнением общества и ростом разделения труда появляются новые общественные функции, для выполнения которых нужны определённые люди, их надо кормить, и спор можно вести только о наиболее эффективном способе прокорма этих людей.
Вот небе на! А я хотел продолжать тот же разговор – о том, кому принадлежит произведенный продукт, пусть даже в более сложных условиях и с учетом охранников. При чем здесь "наиболее эффективный способ прокорма"?
Но нельзя выводить понятие "продукт труда" только из узко-производственного понимания движения товаров по технологическим цепочкам. Например, урожай русского крестьянина не был продуктом только его труда, а был совместным продуктом крестьянина, царя и дворянства – без двух последних пришли бы захватчики и отобрали весь урожай. Ведь никто же не говорит, что охранник в магазине или сторож на фабрике является эксплуататором! Почему тогда то же самое неприменимо к охранникам, защищающим собственность народа страны?
Уважаемые авторы в своей неизреченной простоте сказали буквально следующее: если есть разделение труда и определить, сколько каждый вложил труда, СЛОЖНО, то говорить об эксплуатации НЕЛЬЗЯ, потому что слишком СЛОЖНО. А есть говорить про эксплуатацию нельзя, то и эксплуатации никакой нет.
Чтоб мы делали без русской интеллигенции!
Объясняю.
1) Сложность учета вклада разных людей в единый процесс НЕ ОЗНАЧАЕТ, что при разделе никто не прихватил чужой труд.
2) Из того, что кто-то внес полезный вклад, НЕ ОЗНАЧАЕТ, что он не занимается эксплуатацией в "семеновском смысле"
3) Охранника в магазине и сторожа на фабрике эксплуататором, КАК ПРАВИЛО, не считают ТОЛЬКО ПОТОМУ, что у них нет физической возможности присвоить себе часть чужого труда.
4) Эксплуатация в том смысле, который вкладывает в этот термин Маркс или Семенов, отличается от эксплуатации как в демагогически-митинговом смысле, так и в смысле "инструкции по эксплуатации градусника".
"Ю.И.Семёнов просто пренебрегает необходимостью охранников и организаторов в производстве, также как и не желает обсуждать, как организовать охрану и организацию.
Семенов ничем не пренебрегает – он просто не желает заниматься демагогией. Охранник и организатор (менеджер, по-россиянски) на производстве – такие же наемные рабочие, как и все остальные. Семенов, в отличие от авторов, это понимает, поэтому и не хочет сбить своих читателей с толку.
На практике, в политических приложениях марксистских теорий, главный призыв звучит предельно чётко: надо исключить "эксплуатацию", а сохранится ли при этом страна – дело десятое.
Я слышал, что раньше у профессиональных нищих была привычка: привязывать к себе тухлое мясо, чтобы вышибать у добросердечных граждан слезу видом страшных ран.
Скажем, не секрет, что бюджет государства для того и нужен, чтобы обеспечить жизнеустройство в стране, а проблема, сколько к нему присосалось паразитов и как их отсечь, не имеет отношения к самому по себе вопросу о нужности бюджета и государства. Но Ю.И.Семёнов, следуя односторонним высказываниям Маркса о государстве, просто не понимает, зачем нужны государство, царь, дворяне и предприниматели.
Неужели авторы действительно думают то, что пишут? Как говаривал Станиславский, "не верю"! Не могу поверить, что бывают такие ограниченные люди – прочитать Маркса с Семеновым и понять их ТАКИМ образом!
Вот ВСЁ, что он пишет о фискальной политике: "Что же касается налогов, то они в разных обществах играют различную роль: в социоисторических организмах одного типа они относятся к числу отношений распределения (пример — рента-налог в обществах с азиатским способом производства), в других — к отношениям перераспределения (например, налоги при капитализме)" (с.435). И ни слова о том, можно ли их отменить и тем самым отменить т.н. "эксплуатацию".
Семенов и не собирался трактовать налоги как достаточный признак эксплуатации. Я уверен, что такая глупость ему даже в голову не приходила. Если бы не упомянутая мной в начале рецензии специфика восприятия авторами прочитанного ими, я был бы абсолютно уверен, что либо авторы Маркса и Семенова не читали, либо сознательно занимаются пропагандой в самом примитивном, демагогическом и глупом варианте.
Продолжим цитировать наших моралистов, так как "отсутствие эксплуатации" – это излюбленная тема современных обществоведов и пропагандистов всех мастей.
"Вот он пишет "Еще один тип — общества, в которых доминомагнарные отношения сочетались с эксплуатацией рядовых его членов со стороны особой военной корпорации, которую на Руси называли дружиной" (с. 445). Но неужели не понятно, что если бы не было дружины, то не было бы и России? Зачем же тогда гневные протесты против т.н. "эксплуатации"?
Нормальному читателю, конечно, ясно, что наличие дружины самой по себе не говорит ни о наличии или отсутствии эксплуатации, ни о том, кто эксплуатирует или кого эксплуатируют. Дружина (точнее, социальная группа, состоящая из профессиональных военных) вполне могла бы быть и объектом эксплуатации.
Семенов говорит, что бывают общества, в которой в качестве эксплуататоров, т.е. тех, кто присваивает часть чужого труда (это не значит, что дружинники бездельники и не вносят свою долю труда в конечный продукт), могут выступать особым организованные вооруженные формирования.
"Когда же обществовед развивает теорию "эксплуатации", не предлагая взамен альтернативного устройства, без "эксплуатации", то это скорее выглядит как комплекс Яго с целью отравить атмосферу в любом обществе, убедив его членов, что их "эксплуатируют".
Либо дремучее невежество, либо сознательная демагогия. Маркс предлагает альтернативное устройство – общество без частной частной собственности, т.е. использования свободного наемного труда с присвоением собственником средств производства продукта труда для последующего извлечения в свою пользу прибавочной стоимости, созданной этим наемным трудом. Если авторы об этом не слышали (или слышали, но не поняли) – это только их проблемы.
"Собственно, после этого замечания понимание эксплуатации Ю.И.Семёновым столь же неизбежно рушится…
Самое смешное, что авторы, видимо, действительно уверены, что они сколько хоть что-то дельное по поводу эксплуатации. Вот все, что они сказали:
1. люди для получения продукта вкладывают свой труд – слесари/токари свой, охранники, свой, инженеры – свой, менеджеры – свой.
2. Результаты труда распределяются между участниками.
3. Так как определить, кто сколько вложил, непросто, ТО МЫ, АВТОРЫ, БУДЕМ СЧИТАТЬ, что каждый получает долю созданного продукта, соответствующую (в среднем) доле вложенного труда. Почему? Потому, что нам так нравится считать.
4. Поскольку эксплуатация – это систематическое присвоение чужого труда (получение доли продукта, непропорциональной доле собственного труда), то никакой эксплуатации нет по определению.
5. Есть и более упрощенная процедура: считать, что тот, кто внес хоть какой-то вклад, эксплуататором не является - ПО ЕЩЕ ОДНОМУ НАШЕМУ ОПРЕДЕЛЕНИЮ.
Далее наши простодушные, гордые своими могучими открытиями и неопровержимыми аргументами мыслители в очередной раз опровергают Маркса:
…, как и традиционное марксистское понимание капиталистической эксплуатации через присвоение "прибавочной стоимости" рушится при осознании того факта, что товары и услуги обмениваются на рынке согласно представлениям людей об их ценности, а не согласно затраченным на их производство трудочасам.
1. Маркс не считал, что стоимость товаров определяется затраченными на их производство "трудочасами" - трудочасами в примитивно-технологическом понимании авторов.
2. Маркс отличал обмен в модели капиталистической экономики от разового обмена на реальном рынке. Он не занимался рассмотрением тех конкретных цен, по которым перед написанием статьи один из авторов для подкрепления сил в Италии купил пачку макарон, а другой в Мексике – бутылку кактусового самогона.
3. Авторы не могут понять, что закон Менделеева-Клапейрона существует, так как догадаться о существовании этого закона при рассмотрении ТОЛЬКО хаотического движения отдельных молекул этого газа невозможно в принципе. Авторы принципиально отказываются от рассмотрения только хаотического движения молекул (субъективных предпочтений о ценностях товаров при рассмотрении конкретных актов обмена), поскольку это не рекомендует делать очередная прогрессивная западная концепция, а авторы – бескомпромиссные поборники прогресса, моды и правил поведения в приличном обществе.
"(Заметим, что определение эксплуатации у Ю.И.Семёнова уже является существенным отходом от классического марксизма.)"
Глупости. Это не отход, а обобщение. Маркс рассматривал частный случай отъема чужого труда – присвоения прибавочной стоимости при расширенном капиталистическом производстве. Верить авторам, так и футбольные правила (как концепция) – отход от концепции спортивных соревнований вообще. В самом деле, не везде же есть пенальти.
"Представим, что рабочие какой-то фабрики производят на какой-то фабрике продукт труда на 100 рублей каждый, из которых им достаётся только 80, а остальные 20 идут капиталисту как собственнику средств производства, которых рабочие лишены. Согласно марксизму, наличие эксплуатации очевидно."
Давайте разбиратьтся. Во-первых, совершенно непонятно, продукт на 100 рублей – это именно то, что создано трудом рабочих, либо это общая стоимость продукта? Если первое, то наличие эксплуатации должно быть очевидно даже авторам.
Во втором случае любому нормальному человеку ясно, что о наличии или отсутствии эксплуатации ничего еще сказать нельзя, так авторы не сообщили, какая часть из общей стоимости товара (100 рублей) создана трудом рабочих. Марксизм говорит, что если вклад рабочих 90 (а получили 80) – эксплуатация есть, если вклад рабочих 80 – никто никого не эксплуатирует, если 70 – то рабочие эксплуатируют капиталиста (то, что таких капиталистов не бывает, так как они быстро, как сейчас говорят, "вылетают из бизнеса" - вопрос другой).
Только такой расклад, "согласно марксизму", "очевиден". Мне, правда, казалось, что это, как говорится, "и ежу понятно". Но, как я вижу, ни в чем нельзя быть уверенным заранее.
"Представим теперь, что нашей фабрики добровольно переходят от нашего капиталиста к его конкуренту Генрифордову, который придумал новую организацию производства, у которого работа более лёгкая (потому и перебегают), на рабочего приходится по 500 рублей продукции, но они по-прежнему получают зарплату в 80 рублей."
Во-первых, этот случай как единичный факт никому не интересен. Такое изменение Марксу в его модели интересно только тогда, когда новая организация производства становится характерной для общества и серьезно влияет (и даже, возможно определяет) то, что Маркс называл "общественно-необходимый уровень затрат труда". Здесь все не так просто, как кажется русским интеллигентам с их специфическим пониманием написанного.
Во-вторых, разберем подробнее пример, приведенный авторами. Итак, один рабочий, "не напрягаясь", работает так, что на него приходится продукции на 500 рублей. Авторы по-прежнему не сказали, сколько же из этих 500 рублей – вклад рабочего. Одно это делает дальнейшие рассуждения авторов бессмысленными, поэтому придется мне разбирать за них возможные варианты.
1. Рабочие "не напрягаются" при той же квалификации. Следовательно, вклад их не увеличивается, прибавка продукции достигается за счет использования лучшей организации производства, технологий и пр. В этом случае ситуация с эксплуатацией рабочих та же, что и в предыдущем, ничего не изменилось. Допустим, рабочие натрудились на те же 80 рублей, столько и получили, как и раньше. Как не было эксплуатации, так и не будет, а капиталист получает сверхприбыль за счет того, какой он умный.
2. Увеличение выпуска продукции на одного рабочего произошло за счет использования такой лучшей организации производства, которая потребовала повышения качества труда рабочих, их квалификации. Квалифицированный труд стоит дороже, так как в его стоимость нужно включить стоимость дополнительно обучения рабочих. И опять-таки ситуация какой была, такой и осталось.
Т.е. само по себе увеличение выработки на одного рабочего и изменение его зарплаты САМИ ПО СЕБЕ ничего не меняют в картине наличия/отсутствия/уровня эксплуатации.
"Вскоре после перехода новый капиталист объявил своим рабочим о подарке – повышении зарплаты до 200 рублей. Есть ли в этом примере эксплуатация рабочих новым капиталистом?"
Как и во всех примерах авторов, совершенно неизвестно. При новом предлагаемом раскладе абсолютно ничего не изменилось, кроме факта, что капиталист сделал своим рабочим подарок. Наличие или отсутствие подарков ничего в теме об эксплуатации не меняет и не менять не может – по определению.
Думается, что нет по следующей причине: те 300 рублей, которые достаются Генрифордову, не созданы трудом рабочих.
Ранее, правда, авторы со свойственной им научной четкостью ничего не говорили. Но что же, примем это к сведению сейчас. Рабочие ну уж никак не наработали больше 200 руб. (таковы условия, предложенные самими авторами).
"Тот факт, что рабочие по своей инициативе перебежали к новому хозяину за ту же зарплату, свидетельствует, что работать они больше не стали и уж точно на счёт их усилий нельзя отнести более 100 рублей, на которые они производили у старого капиталиста."
Теперь авторы уточнили, что рабочие уж точно в новых условиях не наработали больше, чем на сто рублей. Чудесно.
"Следовательно, в этом примере не менее 400 рублей результата работы фабрики следует отнести на труд Генрифордова, который придумал новую организацию."
С авторами не соскучишься. Сначала авторы сказали (правда, не сразу, а постепенно): "Генрифордов придумал такую организацию труда, при которой на каждого рабочего приходится 500 руб. продукции. При этом трудом рабочих создается не более 100, а 400 получены за счет труда Генрифордова, придумавшего новую организацию". Я это принял к сведению как условие модели и ждал, что же будет дальше. И дождался вывода: "Следовательно, в этом примере не менее 400 рублей результата работы фабрики следует отнести на труд Генрифордова, который придумал новую организацию."
Железная логика, как говорил персонаж одной широко известной комедии.
"А рабочие получают, как минимум, вдвое больше, чем произведено их трудом: 200 рублей вместо 100. Тем самым, в этом частном примере рабочие эксплуатируют капиталиста, а не наоборот."
Да, конечно, кто спорит? Ну и что? Авторы считают, что они что-то доказали?
Есть детская английская песенка про герцога Йоркского. "У него было десять тысяч человек, которых он заставлял подниматься на холм и спускаться с него. Когда они были наверху, они были наверху. Когда они были внизу, они были внизу. Когда они были на пол-пути, они были ни наверху, ни внизу". Чем не опровержение Маркса?
"(Для того чтобы исследовать, как доходы Генрифордова и его рабочих меняются впоследствии, нужно иметь в виду, что из-за конкуренции между капиталистами повышается и зарплата рабочих, и снижается цена продукта. На самом деле, в приведённом примере у Генрифордова прибыль составляет с самого начала 400 рублей в пересчёте на одного рабочего, но как только его сверхэффективная организация становится известна, то цена товара снижается, скажем, до 400 рублей, а зарплата рабочих вырастает до 300 рублей, т.е. часть выгоды от изобретения Генрифордова получают потребители его товара.)"
Авторы на самом деле так глупы или только притворяются? Или это зловещее воздействия маржинализма на неокрепшую умственно русскую интеллигенцию (раньше в этой роли выступал на таком же уровне понятый марксизм)? Впрочем, попробую объяснить.
1. Итак, Генрифордов получал 400 руб. прибыли с одного рабочего (500 - 100). Ясно, что без рабочего он обойтись не мог, иначе получал бы "прибыли" 500 руб. с голой едницы оборудования.
2. Генрифордов сделал и каждый месяц рабочим подарок – платит каждому 100 руб. их честно заработанных Генрифордовым денег.
3. Но Мерседесов-Бенцман узнал про новую организацию производства, и внедрил ее у себя. По мнению авторов, из-за конкуренции этих двух почтенных предприятий цена продукции снизилась, "скажем, до 400 руб." (интернесно, почему не до 300? До 200? До 100? До 0?), а зарплата рабочих из-за той же конкуренции капиталистов возросла до 300 руб. Другими словами, рабочие как работали, так и работают (на производстве ничего не меняется, кроме "организации производства"), но суть конкуренции Генрифордова и Мерседес-Бенцмана состоит в следующем: оба соревнуются в том, кто больше сделает подарков рабочим за счет своей прибыли.
Эту модель авторы не постеснялись представить в качестве "исследования" того, "как доходы Генрифордова и его рабочих меняются впоследствии". Что бы мы делали без русских интеллигентов, которые из далекой эмиграции не старались бы просвещать неразумных бывших соотечественников в области новейшей западной политико-экономической мысли!
"Нам могут сказать, что мы специально подобрали нужные цифры, чтобы доказать отсутствие эксплуатации. Но дело-то в том, что по марксистской теории и после роста производства рабочих продолжают эксплуатировать, т.е. ещё более жестоко."
Нет, это безнадежно.
"Хотя, с точки зрения здравого смысла, вполне можно было бы сказать, что не Генрифордов эксплуатирует рабочих, а наоборот."
Это не точка зрения "здравого смысла". Это безумная модель, не имеющая ни малейшего отношения ни к реальности, ни к здравому смыслу, ни к внятности ее (модели) формулировки.
"Таким образом (! – Alex_1), традиционная марксистская теория эксплуатации через переприсвоение чужого продукта труда не даёт непротиворечивого объяснения явлений капиталистической экономики и, при нынешнем уровне знаний в экономической науке, не может использоваться даже как адекватная рабочая гипотеза."
Увидев такую стройность, смелость, четкость, ясность и безукоризненную логичность доказательств, Поппер на том свете наверняка кусает себе локти от зависти.
"Впрочем, в нашей модели мы привели сюжет единичного повышения зарплаты. На самом же деле, за два последних века наступления капитализма зарплата рабочих повышалась столько раз, что из получаемой зарплаты трудом самих рабочих создано, максимум, процентов пять."
Нет, не более 3 процентов. А то и того меньше.
Впрочем, только глупец будет спорить, что из модели авторов безусловно следуют сделанные ими выводы. Генрифордов и Мерседес-Бенцман наперегонки улучшают производство, ничего не требуя от рабочих, все время делая им все более царские подарки из своей прибыли. Конечно, каждый такой "цикл" уменьшает долю труда рабочих. Это так же справедливо, как с точки зрения формальной логики безусловно истинно следующее утверждение: "если звезды состоят из сыра, то Тамбов – столица Франции".
"Остальное принадлежит не рабочим, и даже не капиталистам (которым по праву принадлежит, в лучшем случае, только чистая добавка к общественному продукту, полученная за счёт их гения), а обществу как держателю технологии и ресурсов, позволивших увеличить во столько раз производимый продукт в пересчёте на одного человека. А уже общество имеет право решить, как наиболее выгодно распределить принадлежащий ему продукт."
Мне невольно вспомнилась фраза "Государство – это я".
Пусть авторы сделают такой эксперимент: пойдут к юристам в Италии и Мексике и спросят, в каком документе и в какой форме оформлены права собственности "общества" (а не рабочих и капиталистов, т.е. всех членов общества) "как держателя технологий и ресурсов" на основную часть произведенного продукта. Обосновать можно так: авторы задумали новой вариант своей статьи, и ссылка на эти документы поможет придать этим материалам особую силу и блеск.
"Одно из возможных решений, стихийно найденное при капитализме, состоит в следующем. В целях ускорения развития общества из созданного продукта приоритетным образом материально поощряются те, благодаря кому этот продукт в первую очередь растёт – предприниматели, создатели новых технологий, накопители капитала. Часть обществ имеют право использовать такой метод развития, пусть даже их и назовут за это "антагонистическими". Отдельные общества придумывают другие способы распределения, которые какое-то время помогают им в развитии, по этому пути 70 лет шла Россия, и это тоже их право."
Да, пытливый разум русской интеллигенции – это страшная сила. Мне, например, страшно.
Наконец, в качестве краткого завершения, немного о миметике как новейшей научной концепции.
"Ну а что же предлагаете как альтернативу неомарксизму? – скажут нам критики и будут правы. Есть ли другие, более перспективные подходы? Думается, есть, но для этого нельзя замыкаться только на достижениях общественных наук, сделанных до Маркса. Об огромном прогрессе экономической науки за последние 130 лет, никак не учтённом Ю.И.Семёновым, мы уже говорили."
Чтобы читатель оценил всю мощь и глубину этого заявления, просто приведу цитату из начала статьи многоуважаемых авторов.
"Выдающееся значение книги Ю.И.Семёнова "Философия истории" состоит в том, что она не просто лежит в русле многочисленных работ, посвященных сформулированным проблемам, но и даёт исключительно полную информацию о "сухом остатке" целого пласта концепций, появившихся в этой области с момента возникновения исторической науки. По меньшей мере, авторам настоящей рецензии не известно другой столь же масштабной обзорной работы по исторической науке, и уже по одной этой причине книга будет интересна любому человеку, желающему научиться чему-нибудь на основе известных поисков общих закономерностей исторического развития."
Именно такие случаи имеет в виду русская поговорка о языке, который без костей.
"Сначала немного предыстории. Ещё в 60 годы XX века американский психолог Donald Cambell (1960, 1965, см. Blackmore, 1999) доказал, что органическая эволюция, креативное мышление и культурная эволюция подчиняются сходным законам развития и передачи информации. К. Popper (1972) первым показал, что эволюционный принцип применим к развитию научных идей и что наука есть конкурентная борьба между противостоящими, часто враждебными гипотезами. Он предположил что существует три эволюционных мира. 1. Мир физических объектов. 2. Мир чувственного опыта. 3. Мир идей, языка, историй, искусства и технологии. Он чётко показал роль имитации в развитии второго и третьего мира. В 1975 году, за год до выхода в свет книги Докинса "Эгоистичный ген", антрополог F. Cloak (см. Blackmore, 1999) изучил законы развития культуры и сформулировал понятие культурных инструкций. Он продемонстрировал, что в отличие от большинства животных, человек может перенимать культурные инструкции путём имитирования. Культура передаётся путём имитации небольших порций инструкций. Инструкции, записанные в мозге, он назвал и-культурой, тогда как запись инструкций в мозгах нескольких человек, группы, что находит своё отражение в поведении группы, развитии технологии или социальной организации, он назвал м-культурой. Он сформулировал представление, что наши культурные инструкции работают не на нас, а мы работаем на них. В 1981 году американские генетики L. Cavalli-Sforza и M. Feldman (см. Blackmore, 1999) разработали детальную математическую модель эволюции культурных традиций. Они показали, что эволюция культур подчинается Дарвиновскому закону естественного отбора. В 1982 году D. Hull (см. Blackmore, 1999) предположил, что научные идеи являются репликаторами (копирующимися блоками информации), а учёные – лишь интеракторами (субъектами взаимодействия)…. Следовательно, практически все стороны деятельности человека оказались подверженными закону естественного отбора. Другими словами, развитие общества можно представить как развитие культуры через естественный отбор культурных инструкций."
Совет авторам: все-таки взять и прочитать "Философию истории" Семенова. Там есть много полезного. Например, среди "сухих остатков целого пласта концепций" можно найти и такой:
1.6.1. Передача культуры от поколения к поколению и эволюционистские концепции культуры
…
И каждое новое поколение, чтобы существовать, должно усвоить опыт, которым обладало уходящее. Таким образом, в обществе идет смена поколений и передача культуры от одного поколения к другому. Эти два процесса являются необходимым условием развития общества, но они, сами по себе взятые, не представляют собой развития общества. Они обладают известной самостоятельностью по отношению к процессу развития общества.
Упор на преемственность в развитии культуры дало основания для трактовки этого развития как совершенно самостоятельного процесса, а выявление аккумуляции в развитии культуры дало возможность трактовать этот процесс как поступательный, восходящий. В результате возникли эволюционистские концепции, в которых развитие культуры рассматривалось независимо от эволюции общества в целом. Центр тяжести в этих концепциях был перенесен с общества на культуру. Такова концепция крупнейшего английского этнографа Эдуарда Бернетта Тайлора (Тэйлора) (1832 — 1917) — автора знаменитой в свое время книги "Первобытная культура" (1871; послед. русск. изд.: М., 1989). Он был убежденным поборником эволюционизма. С его точки зрения, любое явление культуры возникло в результате предшествующего развития, появилось в обществе как продукт культурной эволюции.
…
1.6.3. Культурная диффузия и диффузионизм
В ходе развития как этнографической, так археологической наук становилось все более ясным, что распространение культуры совершенно не обязательно связано с перемещением людей. Самостоятельность культуры может проявляться и проявляется не только в том, что она передается от одного поколения к другому внутри общества. Но с подобного рода "вертикальной" передачей культуры, существует и "горизонтальная". Культура может передаваться не только внутри социально-исторического организма и не только во времени, но и от одного социоисторического организма к другому, т.е. в пространстве. Возникнув в одном обществе, то или иное явление культуры может быть усвоено членами многих других обществ. В таком случае мы имеем дело с особым пространственным распространением культуры, которое получило в науке название культурной диффузии.
…
Культурная диффузия есть особый процесс, отличный как от передвижения обществ (которое, как мы уже видели, вполне возможно, когда эти общества являются демосоциорами), так и перемещения отдельных людей либо их групп внутри обществ или из одного социора в другой. … Культура могла передаваться от общества к обществу и без перемещения как самих обществ, так и отдельных их членов. Диффузия культуры есть особая форма движения, отличная от миграций обществ и людей и никак не сводимая к этим процессам.
В таком случае культура выступает как нечто самостоятельное, могущее отделяться не только от создавших ее людей, что имеет место и при передаче ее от поколения к поколения, но и от породившего ее общества, и перемещаться независимо от миграций обществ и людей.
В результате начавшееся еще у некоторых эволюционистов смещение центра тяжести с понятия общества на понятие культуры получило дальнейшее развитие. Но если у эволюционистов внимание сместилось с понятия общества вообще на понятие культуры вообще, то у диффузионистов наблюдалось вытеснение и замещение понятия об отдельных обществах понятием отдельных, локальных культур. Отдельная культура стала рассматриваться не как продукт отдельного общества, а как нечто совершенно самостоятельно существующее, как своеобразная субстанция.
Если существование общества и признавалось, то оно рассматривалось как производное от культуры или как один из ее аспектов. А у ряда исследователей понятие общества совершенно исчезло. В результате отдельные культуры стали рассматриваться как подлинные и единственные субъекты исторического процесса, который стал пониматься тем самым как процесс культурного и только культурного развития.
Наиболее яркое выражение такого рода воззрение нашло в трудах Л. Фробениуса, прежде всего в его работе "Происхождение африканских культур" (1898). Культура для него есть особое органическое существо. "Я утверждаю, — писал он, — что каждая культура развивается как живые организмы, она, следовательно, переживает рождение, детство, зрелый возраст и старость и, наконец, умирает".64 Frobenius L. Der Ursprung der afrikanischcn Kulturen. Berlin, 1898. S. X. 65 Ibid. S. XII, XIII.
Понятие общества в концепции Л. Фробениуса отсутствует. Поэтому культура никак не может выступать у него как продукт общества. Но она у него и вообще не является чьим-либо творением. Она не создается ни людьми, ни народами. Не культура — продукт людей, а скорее, наоборот, люди суть продукты культуры. "Весь процесс развития культуры проявляется в своей истинной независимости от человека. Культура растет сама по себе, без человека, без народа".65
После того, как я (надеюсь) помог авторам улучшить и дополнить "исторический очерк возникновения миметики" для последующих версий их статьи, мне остается только пожелать авторам успехов в их непростом деле.
