Среди первых изан - строителей, ремонтников, овощеводов, продавцов, - было много беженцев и даже освободив шихся из заключения - людей травмированных, зачастую по
терявших всё - жильё, семью, положение в обществе. Они были согласны на любые условия, лишь бы выжить, и не очень врубались в егоркины теории. Нанялись батрачить за еду и койку, и слава Богу, чего тут огород городить! А что чудит хозяин со всякими идеями, так не у него одного нынче крыша съехала, время такое... Потом, несмотря на то, что жили многие поначалу в палатках и вкалывать приходилось всерьёз/ Егорка так и сказал: "вы строите жильё для себя"/, раны потихоньку зарастали. Люди начинали обращать внимание на это впервые в жизни испытываемое ощущение необычного "кайфа" и не могли понять, в чём тут дело. Пока не осознавали, что причина именно в этом освобождении от казалось бы привычных и неизбежных бытовых хлопот и неурядиц. Сын своего отца / Глеб всегда ненавидел быт/, Егорка с какой-то фанатичной яростью насаждал первым делом всякие "службы быта" по принципу: работа, хлеб насущный, свобода, сон. В понятие "свободы" входило всё, что угодно, кроме дел, неугодных Творцу. Критерий был один: представь себя перед Лицом Всевышнего, Совести. "Слушай Зов Неба в тебе"...
"Свобода" была для Егорки свята, он ревниво оберегал эти часы изан от всякого посягательства. Занятия с детьми для семейных, спорт, самообразование /по компьютерной "Изан-нет" можно было ознакомиться с любой информаци ей, получить любые консультации/. Но для большинства, особенно потом, работа была объединена со "свободой", "свобода" являлась продолжением работы. Эти первые изане, часто связанные с физическим трудом - рабочие, строители, земледельцы, поначалу не знали, что делать с непривычной "свободой", иногда даже тяготились ею, слонялись по территории, преодолевая желание пропустить стаканчик, сыграть в картишки или "забить козла". Но фиолетовые изанки и "сизари" быстро отлавливали таких, прибирали к рукам. "Революционеры Сознания", они решительно отвергали всякие "шашни", но зато проявляли живейший интерес и участие к биографии "отлавливаемых", к их склонностям, мечтам, не
реализованным возможностям, плюсам и минусам... Фиолетовые "ловцы человеков" в первую очередь отбирали и привечали тех, кто соглашался с их главным лозунгом: успеть отдать. Всё, что в тебя вложено Замыслом-открыть, развить, реализовать... Получить прыбыль, снова реализовать. Все до последнего вздоха успеть вложить в "Банк Небесный", в "Банк Вечности" где "ни моль, ни ржавчина не ест и вор не похищает"... В то время как прочее человечество, в основном, озабочено задачей "успеть хапнуть и промотать".
- Время убивает, - говорил Егорка, - а мы убиваем время, вкладывая наши сокровища в банки земные. Откуда нам их никогда не получить, когда придётся платить по вечному счёту". Сея в тлен. Успеть отдать долг Творцу и не промотать -вот и вся революция.
Многие, конечно, поддавались агитации не сразу. Или вообще не поддавались. Порой тщетно пытались приударить за обхаживающими их "фиалками", юными революционеро ками в фиолетовой форме. И в конце концов, плюнув на "свободу", заваливались пораньше спать.
Впрочем, выпить немного здесь при желании было можно, только чтоб не на виду и без последствий. Что же касается внебрачных связей - правила Изании были предельно жёсткими, по-церковному аскетичными.
Ну а егоркины фанатки-чернильницы так напоминали истовых если не христианок, то комсомолок, так горячо и самозабвенно исполняли нелёгкие правила, так искренне обращались к тебе "товарищ", что у измученных гонениями, злобой, стрельбой и порнухой мужиков на глазах порой наворачивались скупые мужские слёзы. Хотелось дарить "фиалочкам" белые лилии и идти под венец, что порой и случалось.
Здесь не употребляли ни светски-советское "мораль и нравственность", ни религиозное "святость". Здесь говорили "чистота", серьёзно и уважительно. Чистые руки, чистое тело, чистые мысли и душа. Здесь часто говорили: "Пойди отмойся", подразумевая, что пачкаемся мы ежечасно, ежеминутно, и надо так же регулярно смывать с души грязь, уродующую Образ в тебе, как смываем грязь с тела. Кто как может и хочет - молитвой, покаянием, исповедью. Или просто послушать хорошую музыку, навестить больных и отчаявшихся, сделать любое добро - у каждого были свои способы "внутреннего омовения". Общее - внимание к себе и вера в необходимость этой самой "чистоты". Дети Неба должны слушаться Отца. Не хочешь - уходи, ты свободен - летать иль ползать... Хочешь, но не получается, не сразу получается- тебе всегда помогут. А если решил вызвать тьму на единоборство - сражайся один, но пусть твой грех не станет соблазном для других, как грозно предостерегает "Евангелие". Загони грех в подполье, останься с ним наедине, как больной в чумном бараке - современная наука способна сделать в принципе ненужными кварталы для проституток, сексуальных меньшинств, наркоманов, педофилов, обжор, идолопоклонников роскоши, шокирующих зрелищ... Это всё для тех, кто не желает избавляться от низких кровососущих страстей и привычек, как комары в начале лета набрасывающихся на бедную душу, выпивая из неё все жизненные соки. Когда медленно умирает в сетях бедная пленница, дочь Неба, и уже не может взлететь, остаётся лишь стареющее тучнеющее тело, годное в конце жизни разве что в пищу червям.
