Январь 2005 года стал месяцем острого социального и политического кризиса в России. Наиболее нетерпеливые заговорили о революции, во всю используя аналогии с январем 1905 года. Однако, сейчас и для масс, и для политических организаций наиболее важно не предаваться эмоциям, а дать спокойную оценку происходящим событиям, определить их значение и обрисовать их перспективу. Но нельзя понять, что есть и что будет, не рассмотрев предварительно того, что было. Итак, начнем с того, каким образом Россия подошла к "январскому кризису".
Пассивность массы
Глубокий социальный регресс 90-х годов не мог не сказаться самым плачевным образом на социальном самочувствии и политической активности основной массы населения России. Политическая апатия, неверие каким бы то ни было политическим силам, отсутствие классового и, как следствие, политического самосознания - вот характерные приметы российского общества в 90-е годы прошлого и первые годы нынешнего века. Между тем, за указанный период процесс формирования основных классов буржуазного общества уже фактически завершился. Все последние годы продолжалась имущественная дифференциация населения. В то время, как бедные становились еще беднее, богатые стремительно богатели. Разрыв между двумя полюсами нашего общества достиг таких размеров (средние доходы 10% самых богатых россиян в 17(!) раз превосходят средние доходы 10% самых бедных), которые в любом учебнике по социологии рассматриваются, как предвестники гражданской войны. В результате, соотношение классовых сил в последние годы сложилось явно не в пользу пролетариата. Это положение было использовано властью для проведения ряда радикальных реформ, планы которых уже целое десятилетие вынашивались буржуазией. Особенно важно, что на этот раз реформы проводятся не в сфере производства, а в сфере распределения, и они самым непосредственным образом затрагивают жизнь большинства россиян.
В последние годы властям удалось относительно безболезненно провести ряд законов, значительно ухудшающих положение масс. Несомненно, что и в случае с монетизацией льгот они рассчитывали лишь на незначительное сопротивление. "Небольшой социальный напряженец" - как выразился один из чиновников. Что заставляло властьимущих думать именно так? Ответ очевиден. На протяжении всей второй половины 2004 года различные политические силы пытались вывести массы на улицы. Это происходило и под лозунгами отмены той же самой "монетизации", и под лозунгами сохранения прежней системы выборов, и прочее, и прочее. Результаты были слабо утешительными для оппозиции и - наоборот - весьма обнадеживающими для власти. Правда, социологические опросы, словно чуткий барометр, уже указывали на рост недовольства, однако, как казалось, ничто еще не сулило беды. И власть допустила ошибку, уверовав в то, что если массы не поднимаются по призыву оппозиционных партий, то уж сами-то по себе они и подавно не выступят.
Тут, очевидно, не был учтен тот момент, что за долгие годы существования в условиях социальной пассивности населения, сами оппозиционные партии утратили живую связь с массами. Они имеют на сегодня гораздо большие связи с правящими слоями общества, чем с тем "народом", от имени которого пытаются выступать. Даже самые крупные и массовые из них стали походить на секты. Естественно, что и к происходящим событиям они сплошь и рядом подходили доктринерски. Но, как верно писал Л. Троцкий: "┘ массы вмешиваются в события не по доктринерской указке, а тогда, когда это вытекает из их собственного политического развития". Не верящие оппозиционным партиям и верящие президенту Путину россияне должны были на собственной шкуре попробовать всю прелесть "реформы", прежде чем выйти на улицы.
Кризис
Еще не успели отшуметь новогодние праздники, а с мест уже стали поступать грозные известия.
3 января в Калининграде вооруженные милиционеры на автомобиле "Нива" преградили путь муниципальному автобусу 42-го маршрута, в котором произошел конфликт между кондуктором и сотрудником вневедомственной охраны Ленинградского ОВД. Милиционер предъявил служебное удостоверение и отказался платить за проезд, заявив, что едет на работу, а, значит, исполняет свои служебные обязанности. Когда кондуктор не согласился с доводами милиционера, последний вызвал по телефону вооруженных коллег. В итоге, автобус был остановлен, пассажиры высажены, а в отношении кондуктора, 18-летнего Леонида Андреева, составлен протокол. Но за билет так и не было заплачено. Потом пошли сообщения о столкновениях между кондукторами и пассажирами, в ходе которых то одна, то другая сторона наносили друг другу увечья. И вот - магия цифр! - 9-го января 2005 года в городе Солнечногорске проходит акция протеста жителей против повышения коммунальных тарифов с участием коммунистов и комсомольцев Москвы. В акции принимает участие несколько сот человек. В конце акции митингующие перекрывают Ленинградское шоссе. Информация об этом проходит по НТВ. Назавтра, 10-го января, шоссе перекрывают жители подмосковных Химок. Показательно, что акция планировалась активистами СКМ и РКРП, но - по их собственному признанию - они сами не ожидали ни ее массовости, ни радикализма, проявленного собравшимися.
А дальше все пошло подобно снежной лавине. В течение января 2005 года по всей России проходит настоящая волна акций протеста против отмены льгот. Выступления (особенно в первые дни) носят, как правило, несанкционированный характер и повсеместно приобретают самую неприятную для властей форму - форму бунта. К концу месяца движение охватывает уже порядка 65 регионов страны. Численность непосредственных участников акций приближается к миллиону человек. Количество сочувствующих им - на порядок выше. Сплошь и рядом массы действуют без какой-либо подготовки, без оглядки на резервы, без размышления о последствиях. Это объясняется самим социальным портретом тех, кто поднялся на борьбу. Несомненно, что основная масса нынешних льготников - это люди из советского прошлого, тесно связанные с ним до сих пор: если не социально, то психологически. Лишение их последних остатков этого прошлого - в виде системы социальной защиты населения, доставшейся современной России в наследство от СССР - и вывело их на спонтанное выступление. При этом надо заметить, что сам пласт пенсионеров расслаивается на две неравные части. Первая часть - это "поколение победителей", то есть людей, так или иначе прошедших через опыт Великой Отечественной войны. Этот слой немногочислен, но радикален и активен, он нелегко поддается уговорам и подачкам буржуазных властей. Вторая - поколение "шестидесятников", более многочисленное, но более же и склонное к компромиссам. Что характерно и для тех, и для других, так это потребность в "вождях", за которыми можно идти. Впрочем, в этом, безусловно, также сказываются традиции советского прошлого с его некритическим принятием имеющихся "вождей". В целом же, по отношению к нынешнему движению можно сказать, выражаясь словами Троцкого, что глубокий радикализм сочетается в нем с иллюзиями относительно методов борьбы.
Растерянность власти
Первоначальная реакция власти на кризис забавна и показательна одновременно - молчание. Вообще, это реакция абсолютно типична для правления президента Путина. Практически на любой кризис правящий режим давно уже реагирует молчанием. Комментарии обычно идут только после того, как кризис преодолен. И в этот раз президент и руководители его администрации практически никак не комментировали волнения в стране. Тем не менее, работа в Кремле и на Старой площади кипела. Как писала в середине месяца "Независимая газета": "К настоящему времени выработан достаточно четкий план противодействия растущей волне протеста. Суть этой тактики вкратце сводится к следующим постулатам: в отставку пока никого не отправлять, силовых акций по отношению к протестующим не проводить, но и на большие уступки льготникам не соглашаться". Иными словами, власть пребывала в иллюзии, что проблему можно "разрулить" с помощью "технических" мер, частичных уступок и "успокаивания" населения. Молчание высшего руководства страны дополнялось практически полным молчанием СМИ. Лишь по радио иногда скупо проскакивали материалы об акциях протеста, да Интернет просто рвался от переизбытка все новой и новой информации. Из официальных же лиц ситуацию неопределенно, но жестко комментировали лишь чиновники второго и третьего уровней. В их высказываниях царило "праведное возмущение": "Закон хороший. Во всем виноваты исполнители и подстрекатели. И те, и другие будут наказаны".
На роль "нерадивых исполнителей" были "назначены" губернаторы, на которых центральная власть и попробовала перевести стрелки. Но главы регионов сами неожиданно перешли в контрнаступление и принялись дружно перекладывать всю вину на Москву. Особенно смело высказывались недавно избранные областные начальники, которым скорая отставка не грозит. Руководители нескольких областей, где проходили наиболее массовые акции льготников, даже потребовали внеочередного созыва Госсовета. Не случайно, что именно "вопрос о поведении губернаторов" был одним из главных на заседании Генсовета "Единой России".
На роль же "подстрекателей" были определены коммунисты. В результате, КПРФ снова оказалась востребована властью в качестве "образа врага" (поиск "врагов" и "угроз" традиционно является важным элементом в кампании Кремля по самосохранению). И это даже не взирая на то, что руководство КПРФ (это относится и к ЦК КПРФ, и к партийному руководству на уровне регионов) откровенно "проспало" подъем протестного движения, и первые десять дней, считая с 9-го января, практически никак себя не проявляло. Лишь медленно и как бы нехотя, "по необходимости", стало включаться оно в уже развернувшееся без всякой помощи с его стороны движение. Однако, это утверждение, справедливое к руководству партии, будет уже не вполне справедливым по отношению к ее рядовым активистам. КПРФ не зря называют "партией пенсионеров". Основные массы, как ее членов, так и ее сторонников сосредоточены именно в этой социальной страте. И именно они одними из первых поднялись на борьбу. В результате, постепенно КПРФ начала оказывать значительное влияние на события. О характере этого влияния хорошо написано в материале А.Буслаева "Две серии январских акций":
"Первая серия выступлений сопровождалась, как правило, перекрытиями дорог, а иногда даже попытками штурма административных зданий. Во время второй серии акций, перекрытия в ряде мест были, но в основном все проходило чинно и спокойно.
Во время первой серии акций собирались иногда тысячи человек, чаще - лишь сотни, а иногда - и всего десятки, тем не менее, и нескольких десятков человек хватало для перекрытия. Во время второй серии акций, даже если собирались тысячи человек, то с трибун раздавалось: "Сейчас нас мало, а вот если нас выйдет сотни тысяч или миллионы, то уж тогда...".
Результат первой серии акций налицо: из властей выбиты определенные уступки (в ряде мест возвращен бесплатный проезд, увеличены пенсии и денежные компенсации), представители власти приходили на акции и почтительно беседовали с протестующими, в ряде мест были созданы организационные структуры - комитеты спасения. На второй серии акций ничего подобного не было и близко. Вместо решения проблем сейчас (немедленное выбивание уступок из властей, создание Комитета спасения, и пр.), нам на "общероссийской акции" 22 января предлагали приходить на очередную "общероссийскую акцию" 12 февраля. А на что льготники должны жить до 12 февраля? Еще ладно, если бы 12 февраля людям предложили бы какое-то решение проблемы, а то ведь повторится все то же самое: пригласят на очередную "общероссийскую акцию" через месяц┘"
На самом деле, даже несмотря на все это, в президентской администрации крайне настороженно отнеслись к стремлению КПРФ и их союзников по левому флангу оседлать протестную волну, и отнюдь не горели желанием снова предоставлять Геннадию Зюганову роль "спасителя ситуации". Просто власть снова угодила в ту же самую ловушку, что и во времена "рельсовой войны" 1998 года, когда лишь создание "правительства народного доверия" Примакова (при участии КПРФ) позволило ей спастись. Тогда, напомним, из репортажей телевидения все увидели: если выходишь на рельсы, то тебе выдают зарплату, а если не выходишь на рельсы - то тебе мало того, что твою зарплату не отдают, но еще и отбирают деньги у твоего региона для выплаты долгов региону протестующему. Поэтому, чем активнее протестуешь, тем скорее тебе дадут зарплату. Это и придало тогдашней "рельсовой войне" лавинообразный характер. Точно также и сегодня. Все видят по телевидению, что в тех регионах, где люди перекрывают дороги и блокируют здания администраций - им возвращают бесплатный проезд. И даже государственные СМИ вынуждены это показывать, преподнося, правда, как наглядное доказательство того, что "власть идет навстречу народу" (На самом же деле, власть идет навстречу не всякому народу, а только такому народу, который держит эту власть за горло). Ситуация явно грозила окончательно выйти из-под контроля властей, а для ее стабилизации - то есть "спускания на тормозах" - лучшей кандидатуры на роль своего оппонента, чем Геннадий Андреевич с его традиционным и бесконечным торгом, властям просто не сыскать.
Весьма интересно в этой связи то, как нынешняя российская буржуазия, недовольная не столько тем, что делает власть, сколько тем, как она это делает, представляет себе "идеальную оппозицию" и ее роль с современной политической ситуации. Позволю себе привести три цитаты из статьи известного буржуазного журналиста Максима Соколова:
1) "Сдается, что России в ее нынешнем состоянии более потребна оппозиция глубоко консервативная и глубоко контрреволюционная, твердо помнящая и об уроке царям, и об уроке народам. Скажем прямо: нужна номенклатурная оппозиция".
2) "┘либо процесс удастся удержать в рамках борьбы между состязающимися в дееспособности группировками политического класса, либо нам останется наблюдать за состязанием двух равноприятных вариантов: "Ура!" - из глотки патриота, "Долой!" - из глотки бунтаря".
3) "Можно сколь угодно скептически относиться к "номенклатурным хрякам", но мы дожили до жизни такой, что либо хрякам удастся совершить - говорим без преувеличения - гражданский подвиг, подтормозив проклятый маятник, амплитуда которого увеличивается на глазах, и дать России возможность мирного развития, либо - хоть для хряков, хоть не для хряков - настанут такие смутные времена, после которых прошлые смятения покажутся лишь легкой прелюдией".
Думается, что слова М. Соколова не останутся лишь словами, поскольку, подставив местные власти под основной удар населения, центральная бюрократия фактически сама вытолкнула их в "номенклатурную" оппозицию.
Промежуточные итоги
Вернемся, однако, с высот политического олимпа туда, где, собственно, и происходят основные события. Месяц борьбы не принес того главного, ради чего люди вышли на улицы, а именно - отмены закона о монетизации льгот. Как мы уже отметили выше, власть идет по другому пути, пути частичных уступок и затягивания времени в надежде, что все "рассосется" само собой. Эти надежды основаны на следующем обстоятельстве. Ситуация, при которой компенсация большинства льгот переложена на плечи местных бюджетов, уменьшает шансы для перерастания локальных выступлений в некое общероссийское движение. Там, где финансовые возможности региональной администрации позволяют ей пойти на частичные уступки протестующим, она на них, как правило, идет, там, где нет - прибегает к помощи ОМОНА и судебного преследования "зачинщиков беспорядков". Но, так или иначе, основная масса событий разворачивается сегодня именно на "местном уровне". Раздробленность движения остается главным препятствием для его перехода в новое качественное состояние. Однако, общность проблемы для всех регионов России предоставляет оппозиционным политическим организациям и профсоюзам прекрасную возможность для того, чтобы попытаться перевести стихийно возникшее движение именно в общероссийское русло. Можно сказать, что массы ждут от своих местных политических лидеров объединения в единый фронт борьбы. Но и политическое развитие самих масс при этом не стоит на месте.
Одним из наиболее примечательных моментов всего происходящего сегодня в России становится создание на местах единых координирующих органов протестного движения. Поскольку я недостаточно хорошо знаком с практикой создания и деятельности таких органов в других городах, хотя мне известно, что они возникли во многих местах, то остановлюсь на том, что я знаю хорошо. Координационный Совет в Перми был создан на третий день протестов, с подачи соглашателей из "Яблока". Их лидер Михаил Касимов рассматривал его, как некий "переговорный комитет" для диалога с властью. Основная же масса протестующих видела в нем центральный штаб движения, и именно в такой штаб он сегодня и превращается. Помимо самого КС, состоящего из 26 человек, в городе созданы районные структуры во главе с выборными координаторами. Решен вопрос о создании своего печатного органа (пока в качестве странички "Известий Совета" в рамках местного еженедельного оппозиционного издания), ведется значительная оргработа. По имеющейся информации, подобные процессы происходят и в других городах России.
На мой взгляд, именно это и можно считать пока самым значительным завоеванием "январских дней".
Перспективы
Протестное движение с каждой неделей будет нарастать, расширяя не только свою географию, но и социальную базу. Сегодня митингуют из-за транспортных проблем, завтра - возмутятся повышением тарифов на ЖКХ, затем - проблемами с лекарствами. В феврале к пенсионерам присоединятся студенты - помимо отмены льготных проездных и удорожания жилья в общежитиях, Дума займется законами о поголовной отмене отсрочек от военной службы. Весной, по прогнозам экспертов, забастуют и начнут увольняться бюджетники, работающие в государственных учреждениях.
В феврале-марте неприятный сюрприз ожидает инвалидов, когда те пойдут в больницы на очередное освидетельствование. С нового года критерии инвалидности стали более жесткими, и многие люди могут ее потерять.
"Самая серьезная волна недовольства нас ожидает в мае, когда люди поедут на дачные участки и будут вынуждены платить за проезд по полной программе", - прогнозирует директор Института социальной политики Высшей школы экономики Сергей Смирнов.
Вобщем, протестная волна идет дальше. И то, будет ли в конце концов энергия этой волны растрачена в пустых ударах о берега власти, или же направлена в нужном для масс, которые эту энергию вырабатывают, направлении (направлении смены не только правящего режима, но и всего существующего капиталистического строя) - во многом теперь зависит от нас. Кризис налицо, перерастет ли этот кризис в революцию? Будет ли эта революция успешной? Почувствуют ли властьимущие себя так, как будто они побывали на Тайланде на рождество? Ко всем объективным факторам сегодня необходимо добавить и фактор субъективный.
