Re: Письмо девятое. Практика молитвы как средство возрождения России.
Продолжим. В прошлый раз мы остановились на практике, которая вытекает из понимания молитвы автором «Тайны…»
>«Если говорить о Том, Что вне мира, невозможно, не изменяя мир, то само по себе это говорение уже есть некая практика. Каковы ее цели и последствия? Смысл данной религиозной практики в том, чтобы адаптироваться к грядущим переменам. А метод, применяемый для этой адаптации - метод, апробированный практикой нескольких тысячелетий, таков: надо призывать Имя Того, от Кого исходят перемены. Надо призывать Имя - это кажется странным; странная рекомендация. Между тем, если то, что сказано выше, действительно понято, то действенность этой рекомендации очевидна: никто не может произнести это Имя, если не будет на то содействия Того, Чье Имя произнесли. Это же очевидно - если только это действительно имя Того, Кто вне мира. Это было осознано и апробировано нашими предками более пяти тысяч лет назад: "У Сифа также родился сын, и он нарек ему имя Енос; тогда начали призывать имя Господа." (Бытие, гл. 4, ст. 26)»
В Библии говориться не об этом, а вообще о том, что люди начали постоянно молиться Богу. Как это ниже автор и подчеркивает. «Имя Господа» здесь играет роль метафоры. Иначе мы должны будем поверить свидетелям Иеговы, которые ссылаются на то, что на иврите «истинное имя Господа» – это Иегова, т.к. оно чаще всего повторяется в Ветхом Завете и вообще «Господь» на иврите – Иегова.
>«…<…> словесная молитва как таковая является упражнением общедоступным, простым и эффективным средством самозащиты от манипуляций сознанием. Вместе с тем за ней, за простой и общедоступной словесной молитвой явно или неявно стоит целая философия Имени, притом весьма тонкая и изощренная религиозная философия. Немолящийся человек, даже интеллектуал со специальной подготовкой (как в философии, так и в мистике), испытывает обычно большие проблемы при попытке серьезно разобраться в этом учении, обычно снова и снова переходя от одних интеллектуальных версий к другим на протяжении всей жизни, в то время как даже и неграмотный практик - носитель молитвы словесной - спустя сравнительно недолгий срок (год-два) интуитивно вполне усваивает эту философию. На самом деле она проста как дыхание, просто ум наш манипулирован.»
За словесной молитвой действительно стоит философия Имени – Имени Божьего. И это даже не философия, а молитвенная практика. Только вот основана она св. Григорием Паламой, который учил обратному. Не что мир может создавать новое только в сверхъестественных актах Бога и вмешательствах, но что Бог чрез свои нетварные энергии всегда в мире пребывает.
>«Что мы говорим? Слово. Но как может слово обозначать Того, Кто вне совокупности всех возможных смыслов? Никак. И если мы сейчас все-таки говорим о Нем (а с точки зрения неверующего, мы говорим ни о чем), то только потому, что Он дал нам говорить. Никакое слово не может быть его Именем, если Он Сам не изволит. Надеюсь, эта простая мысль понята.»
Вообще-то «эту простую мысль» следовало бы развить. Слово не может быть тождественным Сущности Того, Кто вне совокупности смыслов. Слово является символом или знаком Того, Кто невыразим. Знак или символ и нужен там, где рациональное познание сменяется мистическим. Совершая молитву и говоря слово, которое указано Богом в Его Откровении нам мы общаемся с Богом. Всякое общение есть призыв-и-ответ. И Бог нам отвечает в нашей же жизни.
Далее автор «Тайны…» показывает нам относительность знака, сам того не подозревая. Он пишет:
>«Русское слово "бог" когда-то использовалось для обозначения идолов. Впрочем, существует хорошая традиция подчеркивать тот самый, единственный Смысл с помощью заглавной буквы.»
Но ведь произнося русское слово Бог, мы не можем произнести его в молитве с большой буквы. Следовательно какое бы слово мы не выбрали, важно только, что сам Бог разрешил его употреблять дав нам Откровение.
В дальнейшем аргументация автора неоднократно повторяется, поэтому я пройдусь только по самым значимым выводам.
«Служить Богу самым делом не так просто, прежде всего по причине манипулированности нашего сознания. Человек, который всю жизнь думал, что он служит Богу, может в конце с ужасом обнаружить, что служил собственным страстям. Потому-то Святые рекомендуют нам, имеющим ум искаженный, начинать Богослужение именно с призывания имени Бога.»
Какие святые? Молитву Иисусову священники не рекомендуют практиковать сразу, считая, что можно от нее впасть в прелесть и выдумать неизвестно что. Я иногда слушаю радио «Радонеж» и там были уже прецеденты, когда люди уставали повторять Имя Божие и впадали в отчаяние. Поэтому молиться непрестанно этой молитвой – считается признаком или неопытного молитвенника или уже почти достигшего святости.
>«Самое это действие - повторять и повторять Имя Бога - не имеет причины, не имеет и цели в мире. С точки зрения мира, оно бессмысленно, ведь Бог не от мира.»
Опять автор «Тайны…» делает вывод на шатком основании. Бог не от мира, но это отнюдь не значит, что человек не образ Бога. А если человек есть образ Бога, а не только часть мира, то и способ общения с Богом у него иметься должен. Бог есть Дух Всемогущий, а человек тоже есть дух, но тварный.
Далее о необходимости молиться автор «Тайны…» говорит совершенно верно и нет смысла останавливаться на этом подробно. Он совершенно прав, когда настаивает на том, что молитва есть обязанность христианина.
Перейдем еще к нескольким интересным моментам.
>«Можно задаться интересным и по-своему важным вопросом - всегда ли Бог действует в тех словах, которыми мы молимся, когда они используются вне молитвы, в иных ситуациях, в иных словосочетаниях? По-видимому, Имя Божие ВСЕГДА имеет в себе содействие Именуемого. Иначе бы не было заповеди "не произносить Имя Божие всуе". Если бы, будучи использовано мимоходом, оно ничего не значило, то это не было бы грехом. А другие слова молитвы освящаются в самой молитве, освящаются тем, что ставятся в связь с именем Божиим. Будучи употреблены вне молитвы, они ничего не значат в мистическом плане, разве что если это слова редкие, например, славянизмы, взятые из молитвенной практики. Тогда они намекают на Того, о Ком нельзя говорить всуе. А значит, их тоже нельзя использовать всуе.»
Это – имяславие. Есть такое направление в монашестве. Имя несет в себе Бога. А запрет на употребление имени Божия всуе связан с тем, что когда человек напрасно говорит о Творце, то он впадает в грех оскорбления Бога. Всуе – то есть в суете, незаметно. Так слово, которое Бог дал нам для своего обозначения превращается в пустой возглас, в привычный знак, который люди иногда и в грехе начинают употреблять. Поэтому и дан запрет.
Теперь посмотрим (опустив опять-таки правильное рассуждение о славянском языке) на следующую любопытную деталь…Так, автор говорит о себе.
>«Я старался показать читателю, что, призывая имя бога, он готовится к непредсказуемому грядущему (впрочем, подавая милостыню не ради человеческого расчета, не ради страстей - тоже готовится...).»
Вот именно. И в добром деле и в молитве человек призывает Бога в свою жизнь. Причем это зависит именно от человека – молиться или не молиться, делать добро или не делать, ходить в Церковь или не ходить…
>«Для меня Православие - это именно служение Тому, Кто за пределами всего, однако действует в мире, изменяя мир. Это моя философия Православия. И вот, я неизбежно прихожу к выводу, что невозможно ни упомянуть, ни помыслить о Боге, если не будет на то особого Божественного действия. Для меня самое упоминание о Боге - это чудо, это невозможное дело. Ведь мой Бог не вмещается в мире <….> Невозможно познать Бога через познание Его творений, как невозможно постичь бесконечность, идя от одного числа к другому. Сотворенное в каждый данный момент завершено, замкнуто в себе - самое творение же никогда не завершается.»
Отлично, просто превосходно. Сотворенное Богом завершено? А откуда мы это знаем, если все сотворенное пребывает в потоке времени? Ниоткуда. А почему бы не предположить, что Творение продолжается в другой форме? В какой? А в такой – в Промысле. Благодать нетварных энергий Бога изменяет вещи невидимо для нас, а плюс к этому они еще и погружены в непрерывный поток бывания, становления.
>«Значит, Создатель прикасается к мирозданию весьма часто, хотя настолько легко, что только с помощью специальных приборов (хотя бы простого счетчика Гейгера) эти слабые прикосновения можно заметить. Тогда каждый радиоактивный атом распадается только по особому изволению Свыше.»
Верно. Он прикасается ПОСТОЯННО. Но не изменяет, а направляет уже сотворенное в потоке времени.
>«Подобно этому и в церковной ограде мы встречаем довольно разные философские убеждения, потому что основа религии все-таки - не философия, а некоторая практика. Произнося одни и те же слова молитвы, люди вкладывают в них чуть (а порой и весьма) разный смысл. Называя Господа Источником перемен, я выстраиваю некую философию, которая может показаться странной многим вполне православным людям <…> То понимание христианства, которое я предлагаю вниманию читателя, это специфически восточное христианство, именно Православие, да притом не вся толща православной культуры, а именно тот ее аспект, который связан с исихазмом.»
Да. Да еще и стихийно смешанный, прошу простить, с нехристианскими взглядами на мир…
>«Мне, увлеченному именно ТАКИМ Православием, кажется, что именно способность поверить, что будущее совсем не выводится из прошлого, именно готовность принять перемены и делает человека по преимуществу христианином.»
Нет. Человека делает христианином вера в Господа Иисуса Христа, а не в то, что будущее не выводиться из прошлого. Это все – философские гипотезы, их нельзя путать с Божественным Откровением.
>«Но я наблюдаю, что множество православных живет веком сегодняшним, не переставая от этого быть православными - и это заставляет меня высказываться осторожнее: я предлагаю Вашему вниманию лишь одну из философий Православия. Для кого-то в Православии важнее нравственное учение, для кого-то Православие - в первую очередь "русской земли утверждение" - я ни с тем, ни с другим не спорю. Я только указываю, что нравственность Православия - это нравственность будущего века. Я только подчеркиваю, что русская земля утверждалась именно непоколебимой верой в конечную победу добра - именно эта вера позволяла нам побеждать в таких положениях, когда любой народ давно бы пришел в отчаяние и сложил руки. Россия выживает всегда вопреки здравому смыслу, когда здравый смысл констатирует, что шансов выжить нет.»
До сих пор Россия выживала не вопреки здравому смыслу своих сограждан, а согласно ему. Что, как не здравый смысл подсказал Минину, что Россия еще не погибла? Ведь он мог подумать (средневековые людям легко было в это поверить), что Россия погибла и что наступает Конец Света (а следовательно надо сидеть дома и молиться, ожидая конца). Но он не сдался таким мыслям, и, помолившись, не остался дома, а пошел собирать народ на битву во имя Руси.
>«Мы называем Источник перемен нашим Господом - это значит, что нет ничего невозможного, ничто не предопределено само по себе. Все предопределяет Тот, Кому все подвластно.»
Если Бог это делает помимо людской воли – добро пожаловать в гости к Кальвину и Лютеру с учением об абсолютном предопределении и об избрании людей заранее к погибели и к блаженству независимо от их дел. Это уже прямая ересь.
>«Ясно, что такая философия возбуждает ненависть воздушных князей века сего.»
Вышеописанный аспект философии Максима Солохина (о предопределении) вызывает бурную радость воздушных князей мира сего. Единственное, что их огорчает, это то, что Максим Солохин не еретик, т.к. еретик НАВЯЗЫВАЕТ свою точку зрения другим верующим или считает ее ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ для них. А Максим просто предлагает гипотезу и притом добросовестно предупреждает, что не покушается на свободу воли других верующих – пусть верят в другое. Хотя я обязан по своему долгу верующего предупредить Максима. Буде же он не послушает меня (в самом деле – кто я такой), то может описать свою философию Перемен на форуме Андрея Кураева, обратиться к нему самому. О. Андрей в политике хоть и либерал, но Православный подход у него святоотеческий и богословствует он здраво, чем вызывает чрезмерные нападки «консерваторов от богословия».
Позвольте прокомментривать еще один эпизод, имеющий отношение к теме:
>«Например, популярный парадокс: "Может ли Бог создать камень, который не смог бы поднять," - разрешается просто и однозначно: может, но не хочет. Потому что это означало бы ограничить Свое всемогущество. Но - слава Богу! - Ему угодно быть всемогущим. Потому-то ВСЕ ВОЗМОЖНО, и это источник нашего оптимизма. Бог может АБСОЛЮТНО ВСЕ. Но хочет не все, а именно то, что и будет.»
Тут Максим не замечает одной важной вещи . Может ли Бог ограничить свое всемогущество? Видимо, может, т.к. Он всемогущ. Но, прибавляет автор «Тайны…» поспешно: «Ему угодно быть всемогущим…Бог может абсолютно все. Но хочет не все.» Все верно. Бог не хочет ограничивать свободу воли человека, а следовательно свое всемогущество Он ограничил. И поэтому Он будет делать лишь то, о чем люди его попросят (если они искренне попросят и если Ему угодно), а если не попросят, то само прошение Бог ни в ком возбуждать не будет. Иначе говоря ИНИЦИАТИВА к добру или злу ИСХОДИТ ОТ ЧЕЛОВЕКА. Тогда он свободен и нет предопределения, а есть Промысл. И исчезают «парадоксы»…
>«"Чего ни попросите в молитве, веруйте, что получите - и будет Вам," - говорит Господь. Поверь - и получишь! А какие основания для такой веры? А вот основание - самый факт моей молитвы. Если бы Богу не угодно было даровать мне то, о чем я прошу, то я не смог бы и просить. Если же Ты дал мне молитву, это значит, что Ты хочешь и дать мне просимое.»
Основание такой веры – доверие и любовь к Богу. И все. Бог не обязан исполнять мою молитву. Поэтому в конце молитвы верующие молятся: «Впрочем, да будет воля Твоя, а не моя». Как и Господь в Гефсиманском саду.
>«Большинство людей никогда за это и не возьмутся. А между тем, если бы хоть один россиянин взял на себя труд на протяжении многих дней просто непрестанно повторять "Господи, Иисусе Христе, Боже наш, спаси Россию," - пользы он принес бы больше, чем миллион обычных патриотов. Даже если эта молитва будет не слишком внимательной, она сделает свое дело, по слову Господа: "Просите, и дастся вам. Стучите, и вам отворят."»
А если Господь не хочет спасать Россию помимо воли спасаемых? А ждет Минина Пожарского, который не с неба свалиться – это просто человек, который осознает очевиднейшую вещь – чудо Бог творит ЧЕРЕЗ ЛЮДЕЙ. А непосредственное чудо в истории было раз 10 описано в Откровении, да святым посылались чудеса в отношении к сверхчувственному (исторических событий они не меняли). Бог ждет встречного свободного порыва человеческой души. Он не предопределяет этот порыв.
Это не значит, что молиться не надо. НАДО. Но надо и ДЕЛАТЬ что-то для спасения России.
>«А после всего сказанного должно стать очевидным, почему молящегося человека не прельщает избирательная урна. Просто потому, что у него есть куда более сильное и эффективное средство повлиять на историю своей страны! Потому-то в стане убежденных сторонников демократии трудно встретить молящихся людей. Потому-то молящегося человека не пугает монархия: ведь Царь в руках Божиих, как захочет Бог, так и будет. Судьбы всех людей, и простых, и царей, зависят от Бога, действующего в нашей молитве.»
Молитва сильное средство, но не АВТОМАТИЧЕСКОЕ. Молитва праведного может много, молитва грешного – мало. Чтобы стать праведным – нужна целая жизнь. А времени у России нет. Поэтому кроме молитвы нам нужны дела. Молитва же помогает любому делу во блага Родины, но НЕ ПРЕДРЕШАЕТ ИСХОД ДЕЛА.
>«Но есть и другая сторона дела! Не политическая (монархизм), а экономическая (социализм). Социалистическое общество, если только оно не является убежденно богоборческим, по своему духу гораздо ближе к Православию, чем общество Западного типа. Что более сродно христианству - рынок или семья? Общество-рынок или общество-семья? Интересно, что метафору семьи охотно использует Кара-Мурза, вообще-то считающий себя сторонником демократии, хотя и социалистической. А что за семья без Отца?»
Абсолютно верно.
>«А как с нашей точки зрения? Если кратко определить природу этой болезни, ДЕЛО В ТОМ, что люди потеряли из виду своего настоящего врага. А настоящий наш враг - дьявол, главный манипулятор человеческим сознанием. Если глядеть в корень, социалистическое общество может быть духовно здоровым ТОЛЬКО если это будет общество глубоко религиозное.»
Верно. Если мы упускаем сверхъестественное воздействие на человека и защищаем его только социально, то мы разнуздываем страсти, которых одной моралью без мистического очищения не удержать.
>«Дело тут в том, что настоящим нашим врагом является именно дьявол, общий враг всех людей. Те или иные люди, причиняющие нам зло, являются только инструментом в его руках. Они прежде всего обмануты, ими манипулирует тот, кто в конечном счете ищет их гибели так же, как и нашей. Молясь за этих людей, мы реально затрудняем манипулирование их сознанием. Но они, выступая орудиями врага, в немалой степени опираются на его содействие, как минимум психологическое. Применяя молитву за наших врагов, мы обессиливаем их, лишая их мистической помощи князя тьмы.»
Тут все верно, только нельзя забывать земной аспект борьбы. Врагов надо любить, но надо понимать, что они могут остаться врагами и тогда в случае их нападения придется воевать.
>«Социализм, будучи задуман как строй человеколюбия, нередко показывал звериный оскал именно потому, что не имел этой религиозной основы.»
Верно.
>«Идея борьбы против общего врага всего человечества, несмотря на ее кажущуюся простоту, почти рекламную примитивность, на самом деле очень-очень глубока. Здесь есть смысловые глубины, в которых утонет любая западная, да и восточная философия. Как основа русского общественного бытия, она не найдет себе равных.
Но единственный реальный способ борьбы против дьявола - это терпеливое призывание Бога. Потому что враг наш потрясающе умен и обращает против нас любое наше оружие. Но с Богом шутить невозможно. Бог сам обращает на его главу все его хитрости. Все, что требуется от нас - это предаться в волю Творца, УПОРНО МОЛЯСЬ и не предаваясь отчаянию. Тогда с Россией все будет хорошо.»
Итак, мы пришли к тому, с чего начали. Молитвой за врага мы всех спасем. Молитесь и спасайте себя, а делать ничего не надо – молитва нам заменит всякое деяние. Более того она ПРЕДОПРЕДЕЛИТ деяния, так ведь? Увы, начал Максим Солохин за здравие, а кончает за упокой. Когда-то поэт Брюсов писал о грядущей революции и роли в ней интеллигенции:
«А мы мудрецы и поэты,
Хранители тайны и веры,
Унесем зажженные светы
В катакомбы, в пустыни, в пещеры».
Вот это-то и предлагает нам Максим Солохин. Уйти от мира и всем стать монахами, повторяя молитву. Однако его убеждения, как я постарался показать выше, меня лично не убедили.
В заключительном письме я подведу итог. Если вы еще хотите, уважаемый Социал-монархист, услышать, что я предлагаю, то ждите…
Окончание следует…
С уважением, Александр
какой мрак.... - Кудинов Игорь23.12.2004 17:16:44 (13, 578 b)
