(очень важно!!) Пит Элкок. Создание бедности (*+)
http://archipelag.ru/text/n43.htm
1993
Создание бедности
Пит Элкок
Бедность в определенной степени создается или, по крайней мере, воссоздается, как результат социальной и экономической политики,
которая разрабатывается для того, чтобы контролировать бедность и бедных. Таким образом, история политики по отношению к бедным
является частью истории и самой бедности. И, как говорит Винсент (Vincent, 1991), размышляя об истории бедности в Британии в XX
веке, положение бедных внутри всех частей более широкой социальной структуры всегда формировалось именно под влиянием этой
взаимосвязи бедности и политики.
Хотя историю бедности и можно проследить, начиная с истории самого общества, большинство писавших об истории бедности в Британии
описывают состояние бедности и политики по отношению к ней, начиная с периода постепенного вытеснения в XVII-XVIII вв. феодализма
капитализмом - то есть с периода, когда зародилась современная экономика. В своей книге по истории бедности в Британии Новак (Novak,
1988) утверждает, что бедность появилась именно тогда. В то время большинство людей было отделено от земли, превратилось в рабочих
и, следовательно, потеряло контроль над средствами производства материальных благ и стало зависеть от заработков, приносимых наемным
трудом. В результате получилось так, что те, кто не могли получать заработок, будучи наемными работниками, не могли обеспечивать
себя и, таким образом, становились бедными.
С этой же точки зрения утверждается, что бедность, следовательно, является порождением капитализма, капитализм поддерживает ее
существование и воссоздает ее - чтобы посредством страха перед бедностью обеспечить дисциплину среди рабочих и поддерживать согласие
последних подчиняться законам рынка труда. Таким образом, по мнению Новака, бедность порождается логикой капиталистического рынка
наемного труда, и ее существование обеспечивается капитализмом; значит, от нее можно избавиться, только когда капитализм будет
заменен какой-либо другой экономической системой.
Однако такой строгий марксистский подход к пониманию бедности чреват серьезными проблемами - особенно это касается неспособности
видеть бедность или говорить о ней в рамках других экономических систем, а также категорического отрицания любых попыток разрешить,
по крайней мере, частично, проблему бедности при капитализме. Этот подход слишком упрощен, так как он строится на убеждении, что
современные экономики типа британской основываются только на капиталистическом экономическом устройстве. Возможно, британская
экономика всегда была капиталистической лишь отчасти, некоторое время сочетая в себе, с одной стороны, элементы феодальных
пережитков, а с другой - различные формы государственно-регулируемого или общественного производства, развившиеся позднее. В
Британии бедность является продуктом различных экономических и социальных сил, а не просто структурным исключением из
капиталистического рынка наемного труда.
Однако связь между бедностью и развитием, контролем рынка наемного труда в высшей степени важна. Очевидно, что исключение из
наемного труда порождает бедность в случае, если индивид или не имеет вообще, или имеет, но мало, других средств к существованию. В
то же время работодатели стремятся поддерживать излишек рабочих, готовых и желающих быть нанятыми на работу по самой низкой цене.
Политика государства по отношению к проблеме бедности всегда откровенно подчинялась таким требованиям и породила приоритеты,
создавшие образы бедности и потребностей бедных.
Так, первые законы, касавшиеся безземельных бедняков, начиная с 1349 г., клеймили их как бродяг и устанавливали за ними контроль,
чтобы предупредить нежелательную конкуренцию работодателей за их труд. В результате принятия законодательных актов в 1530, 1536 и
1547 гг. этот контроль стал более интенсивным и начал проводить разграничение между теми, кто беден и неспособен работать и
обеспечивать себя - то есть престарелыми или больными - и теми, кто беден, но - по крайней мере, теоретически - в состоянии себя
обеспечивать. Это разграничение впоследствии вылилось в разделение бедных на категории "достойных" и "недостойных". Последние
считались лодырями и бездельниками, возможно, преступниками, и, следовательно, подвергались карательным мерам, имевшим целью
поощрить людей - или заставить силой - работать и обеспечивать себя.
Этот подход ярко выражен в Законодательном Акте о Бедных, принятом в 1601 г. во время правления Елизаветы I, и целью его, согласно
Голдингу и Миддлтону (Golding and Middleton, 1982, P. 11), была рабочая дисциплина, устрашение и разделение. Закон о Бедных оказался
самым значительным достижением, очертившим развитие политики по отношению к бедности вплоть до конца XIX века; политика эта
строилась преимущественно на контроле и устрашении. Особенно отчетливо это можно наблюдать в случае с институтом работного или
исправительного дома. Работные дома - это учреждения, куда могли послать бедняков и нищих, если они себя не обеспечивали. Это было
способом избавления от бедности, однако режим в работных домах был исключительно суровым и выполнял функцию наказания - чтобы
настоящие и потенциальные обитатели таких домов не считали их желанной альтернативой занятости и самостоятельному добыванию хлеба.
Однако работных домов для всех бедных не хватало, особенно в деревенских районах во времена низких заработков и высоких цен. Поэтому
после 1795 г. была введена и быстро распространилась система Спинхэмленда (Speenhamland): местный приход увеличивал заработную плату
сельскохозяйственных работников для того, чтобы этот заработок соответствовал высоким ценам. Эту форму поддержки могли получить все
бедные, она была слишком дорогой и не содержала прямых дисциплинарных методов контроля или поощрения самообеспечения. Это было
учтено Королевской Комиссией по Закону о Бедных, созданной в 1832 г., и в поправке к Закону о Бедных, принятой в 1834 г., "временное
облегчение", как называли спинхэмлендские выплаты, было упразднено, приходской контроль за выполнением Закона о Бедности был заменен
централизованным и единым управлением, а работный дом, где поощрялось самообеспечение, стал испытанием для всех бедных.
Основополагающим в философии Закона о Бедных 1834 года было понятие "меньшей желанности". Оно строилось на вере в то, что
государственной помощи бедным должно хватать на обеспечение статуса менее желанного, чем статус самого низкооплачиваемого
работника - для того, чтобы бедные искали любую работу вместо того, чтобы оставаться зависимыми от государства. В отчете 1834 г.
сказано:
"Первым и самым главным из всех условий: является то, что его положение в целом не должно быть или казаться столь же желанным, сколь
и положение независимого работника низшего класса" (цитируется по Novak, 1988, P. 46).
Испытание работным домом оказывалось миниатюрным воплощением идеи о меньшей желанности, а его суровый режим подчеркивал
неодобрительное отношение к бедности, а точнее к пауперизму; на этом отношении основывался Закон о Бедных, и в XIX веке именно такое
отношение господствовало в викторианском восприятии проблемы бедности. Преобладающим убеждением было то, что бедность суть продукт
взаимодействия лени и греха, и, следовательно, политика государства должна стремится противостоять влиянию последних посредством
поощрения самообеспечения и наказания зависимости. Не простым совпадением было и то, что это также усиливало трудовую дисциплину
среди рабочих, нагоняя на них страх потерять работу и оказаться в бедности. Одной из реформ, проведенных британским правительством в
XIX веке, была государственная поддержка рынка труда, осуществлявшаяся посредством социальной политики, а также посредством законов
о контрактах и законов, направленных против союзов. Таким образом, несмотря на протесты приверженцев идеалам laissez-faire, самые
первые попытки управиться с бедностью в общих чертах сформировали политику, направленную на контроль за бедными.
Хотя в XX веке Закон о Бедных и был постепенно вытеснен другими формами социального обеспечения, основанными на страховании и
социальной помощи, и, следовательно, ушли в прошлое самые неприятные моменты, связанные с испытанием работным домом, представления о
меньшей желанности и дисциплине на рынке труда продолжали господствовать в политике государства по отношению к бедности и
поддерживать приоритеты, сложившиеся под влиянием более ранних форм государственного контроля. Выплаты по социальному обеспечению
постоянно оставались низкими - чтобы они не составляли конкуренции низким заработкам; кроме того получающие пособие по безработице,
как правило, должны демонстрировать, что пока они получают поддержку от государства, они также ищут работу на рынке труда. Таким
образом, политика государства определялась поддержкой рынка труда и стремлением отделить бедных людей от людей, занятых на рынке
труда.
Конечно, на деле занятость никогда не была гарантированным средством от бедности. Как показывали исследования Боули уже в начале XX
века, многие из тех, кто работал тогда полный рабочий день, были бедны (Bowley and Burnett-Hurst, 1915); на сегодняшний день
имеется также немало данных о бедных, имеющих работу (Low Pay Unit, 1992). Кроме того, многие бедные из безработных - вовсе не
праздные бездельники, упивающиеся зависимостью. Они ищут работу, надеются ее найти, но не могут этого сделать. Следовательно,
различие между занятыми на рынке труда, с одной стороны, и праздными зависимыми бедняками, с другой, по сути своей неверно. Однако
это различие способствовало делению на бедных и работающих, разделяя на группы низшие классы, а также, с одной стороны, контролируя
и дисциплинируя бедных, а с другой - поддерживая их.
Реакция государства на бедность, выражающаяся в контроле над бедными и их дисциплинировании, создала модели как проблемы бедности,
так и политики по отношению к ней. И то, как мы видим бедность сейчас, а также то, как мы меняем наше к ней отношение, во многом
определено этим историческим наследием. Разделение на работающих и неработающих бедных, на достойных и недостойных бедных и в
современной Британии складывается под влиянием этих представлений о бедности.
Было создано влиятельное наследие понимания проблемы бедности, а также восприятия бедных отдельно от тех, кто работает и в состоянии
себя обеспечивать. В результате считается, что проблемы бедных людей во многом порождены их собственной ленью или неполноценностью.
Существует также опасение, что излишне щедрая поддержка бедных государством может лишь усугубить проблему, поощряя безделье. Эта
проблема не лишена также оттенка расизма: среди бедных непропорционально много иностранцев, которые, как считают некоторые,
приезжают в Британию наживаться за счет щедрой государственной поддержки. В книге Доннинсона (Donninson, 1982) есть рисунок, точно
отображающий эти полученные по наследству представления о бедности: бродяга просит денег, а в обмен обещает подтверждать
предрассудки прохожих. Отвечая человеку, дающему ему монету, он говорит: "Да, я на социальном обеспечении: Нет, я и пальцем в жизни
не пошевелил: Да, я ирландского происхождения".
Определение бедности
Необходимость в определении
В этой главе описываются дискуссии по поводу того, что же такое бедность. Для понимания бедности необходимо иметь четкое ее
определение. Поэтому, прежде чем пытаться выяснить, где и когда она возникает, и прежде чем начать ее измерять, мы должны знать, что
такое бедность; это надо знать также и для избавления от нее.
Разногласия по поводу определения бедности затрагивают самые разные аспекты этой проблемы и включают разногласия как относительно
причин ее появления, так и относительно возможного разрешения этой проблемы. В действительности все эти проблемы определения,
измерения, причин возникновения и способа избавления тесно связаны, и для понимания бедности необходимо осознавать эти связи. Тем не
менее, определенные логические разграничения между ними сделать не только можно, но и нужно - чтобы сколько-нибудь продвинуться в
анализе теоретического и эмпирического материала, появившегося в результате этих дискуссий.
Необходимость определения признается большинством исследователей бедности. В своем докладе об исследовании бедности в Британии,
проведенном в 1960-х и 1970-х гг., Таунсенд дает определение бедности, оказавшее решающее воздействие как на ход исследования, так и
на результаты:
"Можно сказать, что индивиды, семьи и группы населения живут в бедности, если им не хватает средств питаться, действовать, как
большинство населения, иметь жилищные условия и вкушать прелести жизни, доступные большинству, - если они не могут жить в обществе,
к которому они принадлежат, так, как живет большинство населения" (Townsend, 1979, P. 31).
Работу "Бедность: факты" (Poverty: the Facts), опубликованную в 1990 г. в CPAG (Child Poverty Action Group - Группа по борьбе с
детской бедностью), Оппенгейм (Oppenheim) открывает главой, посвященной проблемам определения, с которыми сталкивается любая попытка
представить бедность политической аудитории. И ученые, и политики признают важность определения при обсуждении бедности, и
большинство из них внесли свой вклад в разрешение этого спора, открывшегося в Британии в конце XIX века работой двух пионеров в
изучении бедности, Бута и Раунтри.
Представляется, однако, что с тех пор дискуссия по поводу определения бедности оказалась направленной прежде всего на возможное
различие между абсолютной и относительной бедностью. Абсолютная бедность считается объективным определением, основанным на
представлении о средствах к существованию (subsistence). Средства к существованию - это минимум, необходимый для поддержания жизни,
и, следовательно, быть ниже этого уровня означает испытывать абсолютную бедность, поскольку индивиду не хватает средств для
поддержания жизни. Здесь совершенно очевидно противоречие: как же те, кому не на что жить, живут? Теоретики абсолютной бедности
отвечают, что они не живут долго; если они недостаточно обеспечены для поддержания существования, они будут голодать или - что более
вероятно в такой развитой стране, как Британия - они будут мерзнуть зимой. И действительно, в Британии каждую зиму значительное
число престарелых людей умирает от гипотермии, так как они не могут себе позволить отапливать жилье.
Определение абсолютной бедности связано, таким образом, с попытками определения средств к существованию. Необходимо решить, что же
требуется людям для выживания; когда же люди будут таким образом обеспечены, проблема бедности исчезнет. Считается, что такое
понимание абсолютной бедности или средств к существованию использовали в своих работах Бут (Booth, 1889) и Раунтри (Rowntree, 1901,
1941), однако, Спикер (Spicker, 1990) и Вейт-Уилсон (Veit-Wilson, 1986) полагают, что такой подход к их работам слишком упрощен и
что на практике они пользовались более сложными определениями. Также часто считается, что в Британии абсолютная бедность была
ликвидирована в результате действия государственных реформ, проведенных после Второй Мировой войны, хотя, как мы увидим ниже, это
еще спорный вопрос.
За последние годы, в результате растущего влияния новых правых на социальную политику Британии, акцент вновь сместился к абсолютной
бедности. Примером этого является работа Джозефа и Сампшна, в которой утверждается, что "абсолютный стандарт означает стандарт,
определяемый реальными потребностями бедных, а не расходами тех, кто бедными не является. Семья бедна, если она не может позволить
себе есть" (Joseph and Sumption, 1979, P. 27).
В 1979 г. в своем выступлении "Конец бедности" (The End of the Line for Poverty) Джон Мур (John Moore), ставший впоследствии
государственным секретарем по социальным делам, продолжил эту тему и подверг критике понятие относительной бедности, назвав его
"странным" ("bizzare").
Таким образом, абсолютная бедность противопоставляется относительной бедности. Второе понятие более субъективно, поскольку оно
однозначно требует чьего-либо решения при определении уровня бедности, а чье решение это должно быть, - вопрос спорный. Решение
необходимо, так как относительное определение бедности основано на сравнении жизненного стандарта бедных и жизненного стандарта
других членов общества, бедными не являющимися, и, как правило, при этом используется средний жизненный стандарт общества, в котором
изучается бедность.
Относительное определение бедности связано с фабианской критикой послевоенных достижений социального государства в отношении
ликвидации бедности в Британии, а особенно - с работами Таунсенда (1954, 1979), а также Абеля Смита и Таунсенда (1965). Они
утверждают, что хотя государственная помощь и была достаточной для обеспечения прожиточного минимума, по отношению к среднему уровню
жизни, самые бедные слои населения жили в 1950-е и 1960-е гг. не лучше, чем в 1940-е. Так, в обществе с растущим благосостоянием,
таком, как послевоенная Британия, бедность продолжала существовать, так же далеко отставая от среднего жизненного стандарта. Как уже
отмечалось в вышеприведенном высказывании Таунсенда, относительная бедность не давала людям участвовать в жизни общества, к которому
они принадлежали.
Это понятие об участии появилось, однако, не в результате послевоенных фабианских размышлений. Мыслители прошлого, столь далекие
друг от друга идеологически, Адам Смит и Карл Маркс, также признавали и поддерживали его. Адам Смит писал по этому поводу:
"Я вынужден признать, что порядочному человеку даже из низших слоев не пристало жить не только без предметов потребления, объективно
необходимых для поддержания жизни, но и без соблюдения любого обычая, принятого в его стране: Строго говоря, льняная рубашка не
является жизненно необходимой: Но сегодня порядочный работник не появится на людях без льняной рубашки" (Smith, 1776, P. 691).
Маркс, в свою очередь, писал, что "наши желания и наши удовольствия порождаются обществом; следовательно, мы измеряем их обществом,:
они относительны по своей природе" (Marx, 1952, P. 33).
Конечно, критики, придерживающиеся абсолютной концепции, утверждают, что относительные различия - не более чем неравенство, которое
существует в любом обществе, а также что сторонники относительной концепции используют понятие бедности неправомерно с целью
перераспределить богатства, а не предупредить появление нужды. Немногим ниже мы вернемся к этому спору, поскольку он влияет на
политику предупреждения бедности или ее смягчения в современных обществах. Если мы задумается над тем, что же имеют в виду
сторонники как абсолютного, так и относительного определений, мы поймем, что это различие в принципе неверно. Как уже было сказано,
Вейт-Уилсон (1986) показал, как Раунтри, которого часто считают создателем определения абсолютной бедности, на практике пользовался
относительными измерениями. Причина этого заключается в том, что грубое разделение между абсолютной и относительной бедностью
оказывается в действительности излишним упрощением гораздо более сложных проблем, касающихся определения.
Абсолютная и относительная бедность
Абсолютные определения действительно не лишены некой объективной логики, основывающейся на понятии средств к существованию -
достаточных для поддержания жизни. Это, впрочем, приводит к вопросу, что же такое жизнь. То, что нам требуется для жизни, в
реальности варьируется в зависимости от места и времени. Например, подходящая крыша над головой зависит от окружающего климата и от
материалов, имеющихся для строительства: даже бездомные лондонского "Картонного городка" смогли выжить в 1980-е гг. лишь вследствие
доступности картона. Необходимое средство обогрева также зависит от климата, времени года, состояния места обитания и здоровья
обитающего. Необходимое питание зависит от доступности пищи, способности ее готовить, характера работы, для выполнения которой эта
пища требуется, и, согласно Раунтри, считавшего, что мужчине требуется больше пищи, чем женщине, питание зависит также от пола.
Питание может также зависеть от вкуса: Раунтри включил чай в основной набор продуктов, характерный для Британии, хотя его
питательная ценность и незначительна.
Таким образом, разным людям в разных местах требуются разные вещи в зависимости от обстоятельств. На различия в потребностях
индивидов влияет также образ жизни, или определенные договоренности, которые индивид может иметь с другими индивидами в семейном
хозяйстве. И, конечно же, условия их жизни на самом деле будут определяться их способностью использовать имеющиеся ресурсы
адекватно. Хотя при определении бедности с точки зрения средств к существованию Раунтри и пытался быть объективным и пользовался
рекомендациями диетологов для составления основного набора продуктов питания, он, тем не менее, различает первичную и вторичную
бедность. Первичную бедность испытывают те, кто не имеет доступа к ресурсам для поддержания жизни; вторичную - те, кто этими
ресурсами располагает, но не в состоянии их использовать, чтобы поднять свой уровень жизни выше прожиточного минимума. Хотя Раунтри
и выделяет два этих вида, и тот и другой он называет бедностью.
Как уже было сказано, к средствам существования Раунтри относит и "не-необходимые" вещи, такие, как чай. В своем втором
исследовании, проведенном в 1936 г., он добавил к этому стоимость радио, газеты, подарков детям и взрослым на праздники. Это не
только признание того, что абсолютные стандарты - необязательно то же самое, что и предотвращение голода, но также и того, что эти
стандарты меняются с течением времени. Говоря об определениях и способах измерения бедности, Фигеен и др. (Fiegehen et al., 1977)
отмечают, что, по всей видимости, все абсолютные определения имеют тенденцию повышать минимальный уровень по мере улучшения
жизненных стандартов. И конечно, как утверждает Вейт-Уилсон (1986), исследования бедности, проведенные Раунтри, на самом деле
основывались прежде всего на спорной оценке йоркского стиля жизни во время проведения исследований - оценке, сделанной Раунтри и его
помощниками.
Однако из вышесказанного не следует, что абсолютные определения неверны, а относительные - верны. Определения с относительной точки
зрения также не лишены спорных моментов, многие из которых Сен (Sen, 1983) подверг сокрушительной критике, говоря об
ортодоксальности релятивизма. Если уровень бедности меняется по мере того, как общество становится более богатым, то неясно, как же
отличать позицию бедных от позиции тех, кто является менее состоятельным при неравном социальном устройстве. Возникает вопрос, где и
как провести черту между бедными и не-бедными. Пиашо (Piachaud, 1981a) поднимает этот вопрос, критикуя проведенное в 1979 г.
исследование относительной бедности. Мы скоро к нему вернемся; основная же мысль заключается в том, что любая черта, разделяющая
общество на бедных и не-бедных, - неоднозначна и строится лишь на навязывании чьего-либо субъективного убеждения по поводу того, что
такое допустимый минимальный стандарт в определенный период времени.
Сен развивает эту мысль дальше, предполагая, что если относительное положение черты не меняется во время упадка, когда снижаются все
жизненные стандарты, то роста бедности в этот период времени может и не происходить - или же, наоборот, в очень богатом обществе
люди все равно будут оставаться бедными, если они, допустим, не могут себе позволить покупать новый автомобиль каждый год. По его
мнению, это совершенно абсурдно, и должны быть какие-либо абсолютные критерии, с помощью которых можно было бы измерять
относительные категории. Размышляя об этом, Сен обращается к описанной Адамом Смитом "потребности" в льняной рубашке. Он считает,
что это высказывание служит основой для абсолютного, а не относительного определения бедности, поскольку Смит описывает отсутствие
рубашки как нечто, разрушающее достоинство индивида - нечто постыдное.
Как Сен утверждает далее, именно это чувство стыда - или отсутствие возможности от него избавиться - делает человека бедным.
Средства, необходимые для того, чтобы избежать этой невозможности, в разных обществах разные, а внутри одного общества зависят от
условий жизни индивидов; однако отсутствие является абсолютным, и именно оно и порождает бедность. Таким образом, бедные имеют
особый статус, отличный от статуса просто менее зажиточных людей.
Конечно, Сену непросто определить, что же такое отсутствие возможности. Он пытается связать это с понятием Ролса о социальной
справедливости: то, что мы готовы считать справедливым, - это самое низкое положение, которое мы считаем допустимым для себя в
условиях существующего социального порядка, - те же, кто неспособен достичь такого стандарта, испытывают социальную несправедливость
и, следовательно, бедны.
Однако такой подход к социальным ценностям всегда довольно абстрактен и философичен; он никогда не был целесообразным в дискуссиях о
социальной политике или планировании. Действительно, такое представление о справедливости - это дело субъективного суждения или
политического предпочтения, это не объективный или научный факт. Например, согласно Сену, голод можно объективно считать бедностью,
однако, как уже было сказано, попытки описать набор продуктов, необходимых для его избежания, были полны разногласий.
Таким образом, абсолютные определения бедности обязательно требуют привлечения и относительных суждений в случае применения их к
любому конкретному обществу; а относительные определения требуют некой абсолютной основы, чтобы отличать их от более общих видов
неравенства. Представляется, что оба определения имеют существенные недостатки, и в чистом виде ни одно нельзя принять как
определение бедности. Если же мы тем не менее намерены использовать бедность в качестве основы для анализа и измерения политического
действия, нам следует обойти недостатки - а точнее, заострить внимание на достоинствах - обоих.
На практике большинство попыток определить и измерить бедность сочетают в себе оба подхода; как отмечают Фигеен и др. (1977), при
этом обычно выбирают стандарт бедности, выражают его с точки зрения доходов и применяют к системе распределения доходов в конкретном
обществе - с тем, чтобы выявить долю бедных людей. В Великобритании таким стандартом чаще всего является уровень SB (Supplementary
Benefit - Дополнительное пособие)/IS (Income Support - Поддержка доходов), поскольку этот уровень показывает то, что правительство
считает необходимым для человека в то или иное конкретное время. Это уже готовое, легко доступное определение, оно связано с
размером домашнего хозяйства: членам этого хозяйства выделяются разные суммы; кроме этого, отдельные моменты данного определения или
его варианты можно использовать при изучении тех, кто находится ниже или чуть выше этого уровня. Аткинсон (1990а), описывая историю
возникновения минимального уровня, при котором в Британии предоставляется государственная помощь, подчеркивал, что этот уровень
сочетает в себе как абсолютные, так и относительные черты.
Вейт-Уилсон (1987), однако, утверждает, что считать человека бедным на основании того, что он получает государственную помощь -
тавтология с политической точки зрения, такой подход не позволяет выработать определение, которое могло бы служить ориентиром, так
как оно изначально является продуктом политики. Если есть люди, находящиеся ниже этого уровня - а большинство исследований
показывает, что такие есть - то их можно классифицировать как бедных; однако представить полную картину бедности - абсолютную ли,
относительную ли - такое определение не позволяет. Наиболее очевидным недостатком такого определения, которое Джон Мур (1989),
высмеивая так называемые относительные подходы, назвал "странным", является то, что если бы в ответ на политическое давление
правительство стало увеличивать объем государственной помощи для смягчения бедности, то уровень бедности мог бы увеличиться; или же
если бы государство этот объем снижало - в результате решения уменьшить государственную поддержку - то бедных могло бы стать меньше.
Логичное же определение должно бы действовать как раз наоборот.
Таким образом, были предприняты попытки определить бедность, соединив в той или иной мере черты абсолютного и относительного
подходов и обойдя тавтологию, связанную с использованием при этом размера государственной помощи. Предприняты такие попытки были в
Британии, а также в некоторых других странах, в частности, в США, и они включают методы бюджетного стандарта, заключающиеся в
составлении набора потребностей в абсолютной традиции Раунтри, а также методы индикатора депривации, заключающиеся в изучении стиля
жизни обездоленных (deprived) в традиции Таунсенда. Существуют также промежуточные варианты, ставящие целью выработать компромиссное
определение, используя в качестве критерия доход, считающийся в данной среде минимально приличным, - или индексы депривации. Есть
также смесь всех этих подходов, которая была предложена Р.Уолкером (R.Walker, 1987), пытавшимся задействовать общества для
определения демократичных бюджетных стандартов.
Бюджетные стандарты
Подходы к определению бедности с точки зрения бюджетных стандартов основываются на попытках составить список необходимых вещей,
отсутствие которых можно использовать в качестве порога бедности, опускаться ниже которого людям давать нельзя. Таким образом, это
определение по своей структуре абсолютно, но, как утверждают Брэдшоу и др. (Bradshaw et al., 1987), бюджет может также представлять
и социально определяемые потребности. Определения с точки зрения бюджетных стандартов обычно основываются на понятии недельной
потребительской корзины. Эта идея была выдвинута Раунтри при изучении бедности в Йорке (Rawntree, 1901, 1941; Rawntree and Lavers,
1951); недельный набор продуктов был составлен тогда диетологами.
Набор продуктов Раунтри был детальным и полным и включал, в версии 1950 г., 10 унций риса за 5,5 пенсов, 6 фунтов брюквы за 1
шиллинг 3 пенса, одно яйцо за 3,5 пенса и, конечно, 0,5 фунта чая за 1 шиллинг 8 пенсов. Тем не менее, как он признавал в 1961 г.,
этого было достаточно лишь для того, чтобы обеспечить крайне скудный жизненный стандарт:
"Семья, потребляющая продукты по этому списку, никогда не должна тратить ни пенни на билет на поезд или автобус. Эти люди никогда не
должны выбираться за город - если не считать пеших прогулок. Они должны никогда не покупать газет даже за полпенни или тратить
пенни, чтобы купить билет на популярный концерт: все их покупки должны быть предельно простыми и экономичными" (1901: 167).
Узость такого подхода продемонстрировал в 1922 г. Эрнест Бевин, впоследствии лидер профсоюза докеров; его действия описаны в работе
Аткинсона (1989: 27). Во время исследования зарплаты докеров потребности представили в виде минимальной потребительской корзины.
Бевин вышел и купил рекомендованный набор продуктов, состоявший из крошечных кусочков ветчины, рыбы и хлеба, и показал их
исследователю, спросив, считает ли тот этого достаточным для мужчины, который должен целый день перетаскивать тяжелые мешки с
зерном.
Конечно, потребительские корзины не обязательно настолько скудны, особенно если они составляются, исходя из стремления выявить
социально определяемый стандарт. В США есть давняя традиция определять стоимость необходимого жизненного стандарта для семьи
рабочего; традиция эта восходит к существовавшему в начале XX века Бюро Статистики Труда (Bureau of Labor Statistics'). Этот подход
был подхвачен и доработан другими исследователями, использовавшими различные стандарты; этим занимался, например, Нью-йоркский
городской совет, выбравший один из вариантов бюджета, описанного Бюро Статистики Труда. Однако проблемы, возникающие при составлении
потребительских корзин специалистами, неизбежны, так как такой подход навязывает неоднозначные и - как показал Бевин - часто
безнадежно идеальные представления людей, никогда не живших только на то, что предусматривается такими корзинами. Значит, на
практике пользоваться этими корзинами нельзя, поскольку, как выявили исследования Раунтри, они слишком далеки от моделей расходов
реальных людей.
Поскольку бюджетные стандарты должны представлять необходимые расходы, то разве не желательно было бы при их составлении исходить не
из чисто гипотетической оценки экспертов, а из реальных моделей расходов? Именно это пытался сделать комитет Уаттса (Watts
Committee) в США. Для вычленения различных уровней расходов были использованы статистические доказательства моделей расходов. Так,
был выделен "превалирующий стандарт семьи", зафиксированный на среднем уровне, а также "стандарт социального минимума", находящийся
ниже последнего на 50%, и "стандарт социального изобилия" - на 50% выше. Брэдшоу (Bradshaw et al., 1987) сравнивал эти стандарты с
британскими, учитывая покупательную способность денег - во избежание вариаций при обмене валют, - и обнаружил сходства между
стандартом социального минимума и уровнем SB (Supplementary Benefit - Дополнительного Пособия) в Британии.
Брэдшоу также провел в Британии другие исследования, сравнивая модели расходов с недельными бюджетами людей, живущих на SB (Bradshaw
and Morgan, 1987), и с недельными бюджетами людей, получающих государственную помощь на северо-востоке Англии (Bradshaw and Holmes,
1989). Эти исследования показали, что недельный бюджет, выведенный на основе моделей расходов, недостаточен для этих категорий
населения - например, женщине на одежду остается лишь 94 пенса в неделю, питанию не достает до полноценного 6500 калорий, и денег
хватит лишь на одну стрижку в год (Bradshaw et al., 1987: 180-1). Эти исследования позволяют описать бедность людей, живущих на SB,
и избежать тавтологии официального определения, основанного на черте бедности. В 1990-е гг. Брэдшоу продолжил это исследование
бюджетных стандартов и учредил Группу семейного бюджета (Family Budget Unit), использовавшую оценки экспертов и модели расходов для
составления "скромного, но приемлемого" бюджета британских семей (Bradshaw and Ernst, 1990). На основе этого бюджета был составлен
"бюджет малых трат", согласно которому, недельный доход в семьях с детьми тем не менее на треть превосходил объем IS (Income
Support - Поддержка Доходов).
Еще раньше Пиашо провел сходное исследование, чтобы составить бюджет расходов, исходя из трат на детей (Piachaud, 1979).
Впоследствии он использовал это исследование, чтобы выявить число детей, живущих в бедности (Piachaud, 1981b). Результаты его
исследования имеют политическую ценность, особенно для опубликовавшей их CPAG (Child Poverty Action Group); однако их политическая
привлекательность тем не менее основывалась на убеждении, что возможно - и желательно - установить объективный жизненный стандарт
проживания, с которым впоследствии можно было бы сравнивать положение реальных детей. Возможно, это более приемлемо с случае с
детьми, чем со взрослыми, поскольку мы ожидаем, что стиль жизни детей определяют другие, тогда как взрослые имеют право на
собственные взгляды относительно того, что им подходит.
Пиашо и Брэдшоу явно исходят из того, что любой, кто видит неадекватность недельного бюджета, признает существование бедности - как
в случае с "завтраком докера" Бевина. Следует, однако, исходить из согласованного стандарта, основанного на средних моделях
расходов - то есть это должно быть просто относительное сравнение - и, таким образом, из того, существование чего надо доказать.
Значит, это определение или тоже тавтологично, или же оно основано на оценках экспертов (Пиашо и Брэдшоу) и не-экспертов (их
читателей).
Такое определение не разрешает поставленную Раунтри дилемму о первичной и вторичной бедности. Большинство реальных семей, если не
все, тратят некоторое количество денег на не-необходимые вещи, такие как алкоголь и табак (см. Bradshaw and Morgan, 1987: 14).
Возможно, единственный способ избежать этой дилеммы - принять то, что Вейт-Уилсон (Veit-Wilson, 1987: 1) называет "социологическим
подходом" к бюджетам, и согласиться, что образ жизни обычных людей включает и не-необходимые расходы. Значит, порогом бедности
следует считать доход, при котором люди, следуя своим обычным моделям расходов, имеют достаточно денег на необходимые вещи. В
конечном итоге это именно то, что Раунтри подразумевает под вторичной бедностью; и тем не менее, это не сглаживает ни проблемы
определения необходимого, ни относительной проблемы того, в каких пределах считать не-необходимые расходы обычными (содержание
домашних животных; автомобиль; хобби?). Это, однако, позволяет предположить, что, опираясь на некие более общие расчеты на основе
моделей расходов и недельных бюджетов, можно прийти к определениям, приемлемым более широким кругом людей. Такая попытка была
сделана, когда в качестве критерия измерения использовался доход.
Доход как критерий измерения
Когда в США комитет Уаттса определял стандарты, исходя из уровней дохода, необходимых для различных недельных жизненных стандартов,
то в конечном счете это было движение к тому, чтобы использовать уровень дохода в качестве критерия при измерении бюджетных
стандартов или моделей расходов. В плодотворном исследовании, проведенном в 1965 г. в США, Оршански развила эти идеи дальше,
предложив использовать пороги доходов для семей разных размеров как основу для дальнейшего изучения бедности, проводимого
Администрацией социальной безопасности США (the US Social Security Administration).
Вслед за немецким исследователем XIX века Энгелем (Engel), она сравнивала модели расходов семей с различными уровнями доходов и
обнаружила, что семьи с более низкими доходами тратят большую часть своего дохода на необходимые вещи. Таким образом, доля дохода,
уходящая на необходимое, уменьшается по мере роста дохода и, соответственно, по мере того, как покупается все больше
не-необходимого. Это явление отображает "кривая Энгеля" (сх. 4.1)
Сх. 4.1: Кривая Энгеля
Оршански утверждает, что средние расходы на необходимые вещи можно использовать в качестве детерминанты уровня бедности. Она
предположила, что люди бедны в случае, если в семейном хозяйстве более 30% бюджета тратится на еду (Orshansky, 1969; см. Bradshaw et
al., 1987, P. 173). Это позволяет вычленить критерий черты бедности, основанный на доходе, при котором возможно приобретение
необходимых вещей. И, конечно, водоразделом не обязательно должны быть 30%, а в них должны входить не только расходы на еду.
Например, в Канаде используется уровень в 62%, которые уходят на еду, одежду и жилье. Однако вместо того, чтобы спорить по поводу
местонахождения этой границы, ее можно вывести из самой кривой Энгеля. Кривая Энгеля, как правило, имеет форму не простую, а в виде
буквы "S", и отображает более сложные изменения в моделях расходов (сх. 4.2).
Сх. 4.2: Точки перегиба на кривой Энгеля.
Точки перегиба, отмеченные стрелками, - это точки, где предельная склонность к потреблению определенного товара в большем количестве
возрастает или уменьшается - это "точки перехода". Над первой точкой более высокие доходы позволяют большое разнообразие расходов;
следующие точки показывают стадии, когда расходы на новые виды товаров крайне затруднительны, а качество покупаемых товаров
становится проблемой при определении моделей расходов. Точка перехода, таким образом, показывает границу, где при определении
расходов выбор вытесняется потребностью - то есть она показывает порог бедности. Брэдшоу (Bradshaw et al., 1987) утверждает, что
такую точку можно рассчитать для большинства типов семейных хозяйств, исходя из расходов на еду, одежду и отопление.
На практике, как по своей концептуализации, так и по своему функционированию, это напоминает порог бедности, рассчитанный Таунсендом
и другими на основе индикатора депривации; этот подход описан ниже. Так же, как и метод Таунсенда, этот подход бихевиористичен,
строится он на данных о моделях поведения, полученных в результате исследований расходов семейного хозяйства или семьи. Однако такой
подход все равно остается зависимым от оценки экспертов, требуемой для составления набора необходимых вещей, по которому измеряются
расходы. Другие исследователи, использовавшие доход в качестве критерия, пытались обойти эту проблему, разработав приемлемое для
многих определение потребностей и доходов, требуемых для их удовлетворения и, следовательно, для избежания бедности; исследователи
при этом просили респондентов высказывать свои суждения по этому вопросу, а не просто изучали поведение последних.
Наибольшее значение имеет работа Ван Прага и его коллег из Лейденского университета, Нидерланды (Van Praag et al., 1982). В серии
крупных социальных исследований, проведенных в ряде европейских стран, они спрашивали респондентов, какие уровни доходов им нужны,
чтобы сводить концы с концами и избежать бедности. Они также спрашивали, какой наличный доход респонденты отнесли бы к тому или
иному жизненному стандарту - различные жизненные стандарты были при этом распределены по шкале от очень плохого до очень хорошего.
Затем, для того, чтобы начертить кривую бедности на основе двух групп ответов, был проведен сложный статистический анализ,
основанный на представлении респондентов о том, что необходимо для соответствующего стандарта - то есть была построена "кривая
бедности Лейдена" (см. Veit-Wilson, 1987: 190-1).
Таким образом, в данном случае критерий дохода используется для определения общепринятой черты бедности, основанной на понятии
адекватного бюджета. Это явилось значительным шагом вперед по сравнению со спорными уровнями недельного минимума, рассчитываемых
экспертами и диетологами в более ранних исследованиях. Тем не менее, и это определение зависит от представлений об адекватности,
используемых при выявлении черты бедности на основе наличных доходов, определяемых респондентами. Это определение основывается и на
приемлемой социальной функции уровня доходов, применяемого к каждому обществу, и, следовательно, как отмечает Вейт-Уилсон
(Veit-Wilson, 1987, P. 193), это политический выбор - без сомнения, не менее справедливый, чем критерии получения таких пособий как
SB/IS. Некоторые утверждают, что политического элемента при определении допустимого уровня можно избежать, если для определения
бедности использовать индикаторы депривации.
Индикаторы депривации
Работа Таунсенда о бедности в Британии в 1960-х гг. была первой работой, где использовался метод индикатора депривации при
определении бедности. Также, как и подход Таунсенда к изучению бедности в целом, это метод порожден релятивистской критикой
послевоенной удовлетворенности предполагаемым исчезновением абсолютной бедности в Британии. Эта удовлетворенность основывалась, в
частности, на третьем (и последнем) исследовании бедности Раунтри, проведенном в Йорке (Rowntree and Lavers, 1951); оно показало
значительно более низкие уровни бедности, чем предыдущие исследования, и подтвердило убеждение, что реформы социального государства,
основанные на рекомендациях Бевериджа (Beveridge), в сочетании с растущей зажиточностью, имели целью сделать так, чтобы никто в
Британии не жил больше в нужде.
Таунсенд выдвинул идею о том, что нужда, а, точнее, депривация, была относительной - о чем свидетельствует и цитата из доклада о
бедности 1979 г., приведенная в начале этой главы. Однако он полагал, что относительная нужда, которая проявляется в исключении из
обычных жизненных моделей, - не просто произвольное суждение, напротив, она поддается определению и измерению. Делать это следует
путем составления набора основных индикаторов жизненного стандарта, отсутствие которых будет свидетельствовать о депривации.
В опросе, на котором основывалось исследование 1979 г., шестьдесят таких индикаторов, выраженных в ответах да/нет, были представлены
более чем двум тысячам семейных хозяйств. Примерно сорок из предложенных моделей ответов да/нет оказались тесно связанными с
доходами. Это позволило Таунсенду рассчитать "показатель депривации", основанный на двенадцати индикаторах, таких как отсутствие
холодильника, ни одного проведенного вне дома отпуска за последние двенадцать месяцев, отсутствие завтрака в течение большинства
дней недели - все эти индикаторы были тесно связаны с низкими доходами (см. Townsend, 1979, Table 6.3: 250).
<...> По результатам был построен график. По графику видно, что полученная кривая распадается на две отчетливые линии (сх. 4.3).
Сх. 4.3
Источник: Townsend, 1979, сх. 6.4, с. 261.
Одна линия отражает изменяющееся положение коэффициента депривации нижних пяти групп доходов по мере роста доходов, а другая -
изменяющееся положение семи верхних. Нижние пять групп доходов - это группы, где доход семейного хозяйства ниже 140% пособия SB.
На основании этого Таунсенд утверждал, что точка пересечения линий или, другими словами, точка, где кривая "повернула", является
"порогом депривации: то есть точкой на нисходящей шкале доходов, ниже которой депривация диспропорционально растет по отношению к
падению доходов" (1979: 271).
На более же абстрактном уровне, считал Таунсенд, здесь и лежит объективное определение относительной бедности; тот факт, что порог,
или черта бедности, составлял примерно 140% от пособия SB, подтверждает более ранние утверждения Таунсенда и других, что люди, чьи
доходы лишь немногим превышают уровень SB, все равно будут жить в бедности в такой богатой стране, как Британия. И, конечно, помимо
всего прочего, это также позволило бы легко разрешить проблему - по крайней мере, в теории - путем поднятия уровня пособия SB на
40%.
Это было значительным событием в попытках дать относительное определение бедности; тем не менее это определение также не без
изъянов, и критика не обошла его своим вниманием. Наиболее известная критика была опубликована Пиашо в журнале "Новое общество" (New
Society; Piachaud, 1981a, см. также Desai, 1986). Пиашо подверг критике набор индикаторов депривации Таунсенда. Предложив такие
индикаторы, Таунсенд тем самым поставил себя в положение эксперта, решающего, что такое допустимый жизненный стандарт (например,
приготовленный каждое утро завтрак) и не учел вкус как возможное объяснение отсутствия того или иного индикатора (например,
вегетарианцы вряд ли выберут традиционное воскресное мясное блюдо, отсутствие которого Таунсенд считал индикатором депривации).
Пиашо раскритиковал также и с технической точки зрения методику статистического анализа, согласно которой порог был найден
посредством моды - такой подход не учитывал вариации средних точек, сделавших бы линии графика значительно менее отчетливыми.
Десей, критикуя уже Пиашо, продемонстрировал, что повторный анализ данных Таунсенда, сделанный с учетом критики Пиашо, дает тот же
порог, - подтверждая, следовательно, действительность подхода Таунсенда в целом. Как бы то ни было, как сам подход, так и порог,
ведут к в высшей степени бихевиористскому, а не приемлемому для многих определению черты бедности - в отличие от измерений,
использующих в качестве критериев доход и модели расходов. Кроме этого, при определении допустимых индикаторов депривации, на основе
которых строится кривая, такой подход основывается на оценке экспертов - в данном случае самого Таунсенда.
Эти недостатки были учтены в более поздних исследованиях, где также использовался метод индикатора депривации; спонсором
исследований выступало Лондонское воскресное телевидение (London Weekend Television), снимавшее серию фильмов под названием
"Британия у хлебной черты" (Breadline Britain). Исследование было проведено сначала в 1983 г., а впоследствии было издано отдельной
книгой (Mack and Lansley, 1992). В этих исследованиях также использовался набор индикаторов, составленных в виде вопросов, однако
как сам набор, так и его использование, были значительно сложнее. Исследователи спрашивали респондентов, считают ли они каждый
потенциальный индикатор необходимым для того, чтобы избежать нужды; затем они спрашивали, имеют ли респонденты эти индикаторы и
являлось ли отсутствие индикатора следствием отсутствия средств на его приобретение.
Исходя из этого был составлен набор выделенных общими усилиями индикаторов, который был похож на набор Таунсенда, но значительно
превосходил последний длиной (Mack and Lansley, 1985. Table 4.1: 89); этот набор использовался в качестве ориентира, позволявшего
избежать как проблем, связанных с определением экспертами возможных индикаторов, так и вариаций, касающихся вкуса респондентов, в
случае, когда они и не стремятся что-либо иметь. Тем не менее, как отмечает Вейт-Уилсон (Veit-Wilson, 1987: 200), этот подход
строится скорее на основе мнения большинства, чем на действительно объективной основе, и, следовательно, он может упускать важные
культурные различия в жизненных стандартах внутри британского общества.
Однако, как и в работе Таунсенда, данные исследования, проведенного Лондонским воскресным телевидением, показали существование
порога между нижними (четырьмя) и верхними (восемью) группами, хотя в этом случае перелом происходил на уровне, составляющем
примерно 135% от пособия SB. Интересно также отметить, что во втором исследовании мнение респондентов относительно недопустимого
отсутствия чего-либо несильно, но явно изменилось и стало включать такие вещи, как приличную обстановку дома, страховку и свежие
фрукты; это подтверждает то, о чем говорил Таунсенд и что признавал Раунтри: принятые стандарты меняются по мере развития общества.
Печально, но в 1990 г. исследование показало большее, чем в 1983 г., число респондентов, страдающих от депривации: тех, кто не имеет
трех и более необходимых вещей, стало 11 млн. против 7,5 млн. в 1983 г. Эти исследования, таким образом, доказывают, что объективные
определения бедности вынуждают увеличивать объем государственной помощи для смягчения бедности, которая обнаруживается в результате
исследований. Циники сказали бы, что именно этого и следовало ожидать. И следовательно, поиск более сложного и потенциально менее
противоречивого определения продолжается.
На пути к демократичному определению
Говоря об определениях бедности, в которых в качестве критериев используются доход и индикаторы депривации, Р.Уолкер (R.Walker 1987)
утверждает, что оба критерия в конечном счете неадекватны, поскольку они не учитывают самые важные задачи, стоящие при определении
бедности. Политический контекст при определениях бедности - это потребность в действии для ее смягчения; при попытках же определить
бедность он практически не учитывался. Другими словами, не было сделано ни одной попытки выяснить, готовы ли люди платить, и, если
да, то сколько, чтобы смягчить то, что они определяют как бедность. А без этого аспекта, утверждает Уолкер, даже модели, приемлемые
многими, довольно ограничены вследствие своей гипотетичности.
Возможно, это неизбежно, что вопросы, которые исследователи задают о доходах и депривации, не вполне продуманы, и, возможно, они
являются причиной того, что разномастная и неподготовленная аудитория дает такие же не вполне продуманные ответы. Для того же, чтобы
составить более полную картину, требуется более тщательно продумать, как использовать аудиторию при определении уровней бедности -
то есть требуется "демократизация подхода бюджетного стандарта" (R.Walker 1987: 222), основанного на углубленных интервью с
индивидами и группами индивидов. Такой подход позволил бы исследовать сочетание уровней доходов и индикаторов депривации в контексте
дискуссии о достоинствах и недостатках различных определений.
К сожалению, это может привести к тому, что картина бедности, представляющая собой сочетание различных форм депривации, будет много
более запутанной и изменчивой, чем четкая и простая линия доходов. Такое сложное представление о депривации необходимо для того,
чтобы оценить различные пути, посредством которых бедные исключаются из такого противоречивого и богатого общества как Британия, или
же их жизнь в нем имеет те или иные ограничения; это не то определение бедности, которое традиционно искали исследователи и политики
для того, чтобы измерить ее степень и разработать политику ее смягчения или уничтожения.
Такой демократический процесс также потребовал бы политической готовности уничтожить бедность, которая обнаруживается таким способом
и которая не смогла бы устоять, если бы этот процесс был институционализирован. Очень маловероятно, что правительства, которые,
очевидно, верят в то, что они уже начали борьбу с бедностью посредством системы социальной помощи и прочих стратегий, направленных
на уничтожение бедности, согласятся на это в обозримом будущем.
Эти стратегии, направленные на уничтожение бедности, уже являются продуктом одного из демократических процессов, а именно - наказа
представительной демократии. Действительно, на более абстрактном уровне демократически сформулированное и на самом деле приемлемое
многими определение бедности является в первую очередь отрицанием задачи определения бедности. Попытки определить бедность как
отчетливое социальное явление были проделаны с целью создания политического давления для того, чтобы признать такие уровни
депривации проблемными и заставить политиков что-либо сделать для разрешения этих проблем.
Именно эти поиски и придают определению бедности его социальное значение, являющееся, возможно, и его единственным значением. Когда
будет получено политическое согласие на глубокое исследование бедности для последующего избавления от нее, тогда исчезнет
потребность в определении, и мы останемся перед противоречивой картиной неравенств и несоразмерностей, свойственных сложным
современным обществам - равно как и менее современным социальным устройствам.
Литература
Abel Smith, B. and Townsend, P. (1965) The Poor and the Poorest (G. Bell and Sons).
Atkinson, A.B. (1989) Poverty and Social Security (Harvester Wheatshelf).
Atkinson, A.B. (1990a) A. National Minimum?A. History of Ambiguity in the Determination of Benefit Scales in Britain (LSE/STICERD,
WSP/53).
Booth, C. (1889) The Life and Labour of the People (Williams and Northgate).
Bradshaw, J., Mitchell, D. and Morgan J. (1987) "Evaluating Adequacy: the Potential of Budget Standards", Journal of Social Policy,
16.2.
Bradshaw, J. and Morgan J. (1987) Budgeting on Benefit: the Consumption of Families on Social Security (Family Policy Studies
Centre).
Bradshaw, J. and Holmes, H. (1989) Living on the Edge: a Study of the Living Standards of Families on Benefit in Tyne and Wear
(Tyneside CPAG).
Bradshaw, J. and Ernst, J. (1990) Establishing a Modest but Adequate Budget for a British Family (Family Budget Unit).
Desai, M. (1986) "Drawing the line: on defining the poverty threshold", in Golding P. (ed.), Excluding the Poor (CPAG).
Fiegehen, G.C., Lansley, P.S. and Smith A.D. (1977) Poverty and Progress in Britain 1953-73 (Cambridge UP).
Golding, P. and Middleton, S. (1982) Images of Welfare: Press and Public Attitudes to Welfare (Basil Blackwell and Martin
Robertson).
Joseph, K. and Supmtion, J. (1979) Equality (John Murray).
Mack, J. and Lansley, S. (1985) Poor Britain (George Allen and Unwin).
Mack, J. and Lansley, S. (1992) Breadline Britain 1990s: the Findings of the Television Series (London Weekend Television).
Marx, K. (1952) Wage Labour and Capital (Progress).
Moore, J. (1989) "The End of the Line for Poverty", speech to Greater London Area CPC, 11 May.
Novak, T. (1988) Poverty and the State: an Historical Sociology (Open University P).
Orshansky, M. (1969) "How Poverty is Measured", Monthly Labour Review, vol. 92.
Piachaud, D. (1979) The Cost of a Child (CPAG).
Piachaud, D. (1981a) "Peter Townsend and the Holy Grail", New Society, 10 September.
Piachaud, D. (1981b) Children and Poverty (CPAG).
Rowntree, B.S. (1901) Poverty: a Study of Town Life (Macmillan).
Rowntree, B.S. (1941) Poverty and Progress: a Second Social Survey of York (Longman).
Rowntree, B.S. and Lavers, G. (1951) Poverty and the Welfare State (Longman).
Sen, A. (1983) "Poor, Relatively Speaking", Oxford Economic Papers, 35.1.
Smith, A. (1776) An inquiry into the nature and causes of the wealth of nations, 1892 ed. (Routledge).
Spicker, P. (1990) "Charles Booth: the examination of poverty", Social Policy and Administration, 24.1.
Townsend, P. (1954) "The meaning of poverty", British Journal of Sociology, June.
Townsend, P. (1979) Poverty in the United Kingdom: a Survey of Household Resources and Standards of Living (Penguin).
Van Praag, B., Hagenaars, A. and Van Weeren, H. (1982) "Poverty in Europe", Review of Income and Wealth, 28.
Veit-Wilson, J. (1986) "Paradygms of Poverty: a Rehabilitation of B.S. Rowntree", Journal of Social Policy, 15.1.
Vincent, D. (1991) Poor Citizens: the State and the Poor in Twentieth Century Britain (Longman).
Walker, R. (1987) "Consensual Approaches to the Definition of Poverty: Towards an Alternative Methodology", Journal of Social
Policy, 16.2.
Перевод с английского М.Добряковой
Pete Alcock, Understanding Poverty. MacMillan Press Ltd, Houndmills, Basingstoke, Hampshire RG21 6XS and London, 1993, cc. 9-13,
57-74.
