"Лит. газета". Рифмограммы (*+)
http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg192004/Polosy/art5_2.htm
РИФМОГРАММЫ, ИЛИ КАК СТАТЬ ФАНАТОМ РУССКОГО ЯЗЫКА
Учительская жизнь Ольги Николаевны Кургузовой прошла в основном в советское время, а тогда у учителей были другие смыслы жизни. Это
сейчас молодые "училки" говорят между собой: что я им, нанялась, что ли, за такую зарплату!.. И создают для себя всякие
дополнительные возможности заработка.
А в те времена Ольге Николаевне хотелось в первую очередь не зарплату, а научить детишек русскому языку. И она тоже училась вместе с
ними - всю жизнь. Вечера уходили на тетрадки, пособия, методическую литературу: Ольга Николаевна 12 лет работала учителем русского
языка в интернате, 10 лет - в 11-й школе Воронежа и вот уже 22 года - в 5-й. 19 её учеников сами стали учителями русского языка и
литературы.
В те времена среди нас было гораздо больше художников. А великий и могучий русский язык по-прежнему столь велик, богат и сложен, что
многим политикам, государственным деятелям и властителям дум из мира шоу-бизнеса не мешает поучиться на курсах родного языка. Как
говорят в голливудских триллерах - <мы его теряем!>.
Долгие годы Ольга Николаевна не знала, что пишет книжку. Она сочиняла <рифмограммы>, пытаясь найти для своих девчонок и мальчишек
простой способ почувствовать и запомнить правила орфографии. Взрослый сын однажды сказал ей: мам, ты не обольщайся, твои
рифмограммы - это не стихи. Это что-то вроде фанатских кричалок. А она сказала: я понимаю, но не вижу ничего плохого, если дети
будут фанатами русского языка.
Рифмограммы стали учебными пособиями, которые развешивали в кабинетах русского языка. Со временем их число и качество росли, и вот
теперь, через сорок с лишним лет со дня сочинения первой рифмограммы, они стали основой книги.
Ходит байка: однажды собрались бывшие одноклассники, ученики Ольги Николаевны, и среди прочих разговоров возник спор о том, как
правильно пишется какая-то фраза. Один из выпускников вспомнил рифмограмму, прочитал её, и спор был разрешён.
Книга называется <Я русский бы выучил:>. Вышла она в Центрально-Чернозёмном книжном издательстве тиражом 2 тысячи.
Рассказывает Ольга Николаевна Кургузова: - Начались мои пособия с интерната - 61-й, 62-й год. Я пришла туда после Воронежского
университета (филфак). В интернате была своя специфика, дети не могли усвоить русский язык по классической методике. <Я читал
несколько раз, но не запомнилось:>.
Надо было что-то придумывать. Стандартная методика далеко не всегда действенна. По ней работают все учителя. А дети разные. Тогда и
родились первые рифмограммы - попытка изложить академические правила в лёгкой и доступной форме. Стихами, ритмикой: Как футбольные
фанаты запоминают свои кричалки, которые с точки зрения поэзии ценности не представляют, так и в рифмограммах главная ценность - в
простоте. Например:
Если глагол во втором лице,
Не потеряй мягкий знак на конце!
Учебник не отменяется, и параграф надо изучать. Просто он, этот параграф, может остаться безжизненным и сухим и не оставит следа в
душе ребёнка и в его памяти. А я хочу, чтоб осталось. Поэтому я обязана сделать урок интересным для него, заинтриговать ребят. Чтобы
были эмоции. Начитавшись Павлова и Ушинского, я пришла к выводу, что все четыре вида памяти должны работать: слуховая, зрительная,
моторная (механическая) и, конечно, вербальная - всё, что мы говорим. Вот к правилу и своей рифмограмме я привожу рассказ, а
мальчик-пятиклассник говорит: зачем вы такой рассказ нам дали про верность? Я его читаю и плачу!
И я уверена, что это надолго останется в нем, и останется чистый русский язык.
У каждого учителя свой путь, каждый находит свой способ. Если ищет, конечно, а не исполняет свою работу механически. Я искала всю
жизнь. Конечно, были и неудачи. Но время всё расставляет по своим местам, и теперь, например, в 5-й школе я использую весь
накопленный опыт, и практически ко всем правилам у меня есть рифмограммы, проверенные временем и восприятием детей.
Мои рифмограммы упоминались в некоторых журналах и газетах - еще тогда, в советские годы. Учителя приезжали к нам из районов и
переписывали их. А в 96-м году институт усовершенствования выпустил мою брошюру, и нужда переписывать или ксерокопировать
рифмограммы отпала. У нас были курсы молдавские, украинские и белорусские; СССР уже распался, и они приезжали к нам, как в другое
государство. И многие учителя русского языка брали эти брошюры. Институт выпускал их несколько раз.
Литературы профессиональной у меня очень много, но нигде такой методики я не встречала. Её нельзя назвать универсальной, ничего
подобного, это моя домашняя самодеятельность. В книге не зря ведь звучит мысль: поделимся опытом, учитель! Вот я делаю так, а вы?
Давайте соединим наш опыт; может, он станет важным для детей и для учителей.
С каждым поколением дети меняются. Сегодня многие из них даже не хотят открывать учебник. Трудно заставить их учить. А рифмограммы
легко воспринимаются на слух и легко запоминаются.
Студенты, которые изучают русский язык, тоже охотно пользуются моими наработками. Например, Лариса Константиновна Лыжова,
завкафедрой русского языка пединститута, приводит к нам в класс студентов на практику. Они писали у меня курсовые работы и дипломы.
Однажды нам пришлось проводить такие занятия в кабинете географии. Был диктант по Гайдару, и в нём фраза: <Он, сражённый пулей
врага, упал на насыпь меж мокрых шпал навзничь>.
Так вот, на этой фразе головы всего класса, как по команде, повернулись к заднему правому углу класса. Но там висела географическая
карта. И все мы дружно улыбнулись: там должен был висеть плакат? 24 (<мягкий знак после шипящих в конце наречий>).
Плаката ученики не нашли, но ни один из них в этой фразе не сделал ошибки.
Было время, когда мой дом был родным для многих, в нём всегда было много детей. Ко мне приходили ученики разных поколений. Кто-то
ещё молод, а у кого-то уже внуки есть. Помню, Витя Неверов приходил со своей дочкой. Я спросила её: Анечка, ты какие-нибудь стихи
знаешь? Она забралась на стул и прочитала:
Паучок, сверчок, волчонок,
Собачонка и галчонок -
В суффиксах под ударением
Пишем только -ок, -онк, -онок.
Я спросила: Витя, зачем же ты дочери голову забиваешь? Это ж не стихи, а пособие. А он ответил: я помню, Ольга Николаевна, сколько
мучений у меня было с этими суффиксами! Хочу, чтоб Анечка была грамотным человеком.
У меня не было повода отказаться от этой методики. Наоборот, со временем она только совершенствуется. Моя бывшая ученица Катя
Железнякова теперь работает учителем русского языка. У неё есть мои брошюры, и она говорит: ой, Ольга Николаевна, я не знаю, что бы
я без этих рифмограмм делала!
Жаль, что в книгу не вошли наши уроки литературы. Мы иногда выходили за рамки школьного курса и приглашали писателей. Гавриил
Троепольский был у нас четыре раза, Добряков, другие писатели. Было очень интересно, и лет через 20, на встречах выпускников, мои
ребята, уже седые, с внуками, вспоминали: а помните, Ольга Николаевна, тот грандиозный урок литературы?..
Ещё у меня есть словарь наиболее частых ошибок. Их около 800. Этот словарь я собирала сорок лет. И когда приходилось мне, например,
делиться этим опытом в институте усовершенствования, многие сокрушались: да как же это вы, да сколько ж нужно времени, да на такой
труд никакой жизни не хватит.
Александр ЯГОДКИН, ВОРОНЕЖ
