Что непривычно для россиян в Финляндии? Экономность финнов, выглядящая нередко как жадность, скупердяйство. И почему в Финляндии всё
такое мелкое: тарелки для супа, кусочки сахара, ложки? Можно ли и нужно ли планировать всё загодя, жить <по расписанию>, как это
принято в стране Суоми, пылесосить дом именно в пятницу, выбивать ковры и стирать по определённым часам, а об официальных встречах
договариваться за несколько месяцев, а то и за пол года? Почему добропорядочные и спокойные финны так безобразничают во время
первомайских праздников, и откуда взялся образ ведьмы на пасхальных открытках? И у русских хватает стереотипов по отношению к
финнам. Бытуют представления о замкнутости финнов, их эмоциональной бесчувственности, медлительности в делах и реакциях, чистоте и
экологическом благополучии финских городов и скучности жизни в Финляндии. Вообще национальные стереотипы иногда отражают некоторые
штрихи национального характера и образа жизни, но с большей или меньшей степенью карикатурности. Их трудно избежать даже ученым
авторам, а что уж говорить о массовом сознании. Так, например, Матти Хонканен и Арья Миклуха пишут в своей книге <Специфика бизнеса
в России>: <Русские привержены вере в судьбу. В соответствии с русским фатализмом, случается то, чему предназначено случиться>, и
отмечают далее, что финнам всякая вера в предопределённость чужда и неприятна. И в другом месте: <Русские часто полагают, что
достаточно иметь хлеб на сегодня, и недоумевают, зачем они должны думать о завтрашнем дне>. С другой стороны, В. Николссон в своей
книге <Финляндия - с Россией и без> пишет о неумении финнов общаться, отсутствии у них эстетического чувства и хорошего вкуса, их
безынициативности, безобразии финских женщин и прочее в том же духе.Так возможен ли финско-русский диалог? Так как понять нам друг
друга? Попробуем найти ответы из вопросов
Чему удивляются финны?
Мы - соседи, мы интересны друг другу. У нас много общего, но не мало и различий. Общение с новыми людьми может оказаться и приятным
и полезным, смотрясь как в зеркало, в другие культуры, мы лучше понимаем себя и учимся понимать других. Во избежании недоразумений
сразу определим, что, говоря <русские>, мы имеем в виду принадлежность к культуре, а не <кровь>, национальность, человеком русской
культуры может быть и финн, выросший в России: тоже касается и нашего определения <финны>, в этих заметках подразумеваются носители
финской культуры, её образов и ценностей.
Какие вопросы чаще всего задают финны относительно бытового поведения россиян? Их много, перечислим наиболее типичные в произвольном
порядке. Почему россияне, живя бедно, стремятся покупать меха и золото? Как можно существовать, месяцами не получая зарплату, и быть
при этом сытым и неплохо одетым? Зачем, идя на работу, российские женщины так одеваются и накладывают такой макияж, как будто они
идут на званый вечер? Почему русские кладут в чай так много сахара. Но не размешивают его хорошенько, и не допивают сам чай?
Срабатывают и национальные стереотипы, устойчивые, клишированные представления о <русских вообще>. Говорят, что русские редко
моются, недисциплинированные и ленивы, склонны к воровству и вообще всякому криминалу, добры, агрессивны, эмоционально открыты,
иногда до неприличия, красивы. Состояние общественных туалетов и подъездов в России поражают любого иностранца, становясь иногда
главным впечатлением о стране и её людях, её населяющих.
Давайте поговорим
Своих близких-то мы понимаем не всегда и не во всем, иначе бы не было ссор между супругами и недоразумений с друзьями. Не всякий раз
мы понимаем своего соотечественика, говоря с ним на родном для вас языке: слова не однозначны, их смысл и эмоциональный оттенок
меняется во времени и социальном пространстве. Общение с иностранцами может оказаться еще более сложной задачей. Проблема <общего
языка> не исчерпывается владением собеседниками финским, русским или английским языком. Кроме этого, нужно понимать культурные коды
языка.
Как мы говорим?
Начнем с обращения. В русской культуре к знакомым людям обращаются по имени или по имени и отчеству. Официальное письмо начинается
<Уважаемый:>. С обращением к незнакомым сейчас трудно. <Гражданин> или <Товарищ> пахнут чем-то трамвайно - милицейским.
Распространенные <мужчина> и <женщина> вовсе не соответствуют никакому этикету. К <новым русским> обращаются <господин>, им это
нравится, однако в автобусе <господа> не ездят, и такое обращение к дядьке в тулупе будет воспринято как оскорбление. Впрочем, как
рассказал мне один переводчик, обращение <госпожа> к российским дамам независимо от их социального статуса пока еще и чаще всего
вызывает негативную реакцию.
Финский этикет допускает обращение по имени. Марья, Сеппо, Юкка - независимо от возраста, профессионального и социального статуса
человека. Но вообще финны предпочитают избегать непосредственных обращений. Когда к чему-то хотят привлечь общие внимание,
используют что-то вроде <послушайте>. Здесь есть одна тонкость. Если человек противоположного пола при обращении к собеседнику часто
использует его имя, это воспринимается намек на интимную близость. Независимо от обстоятельства нередко ставит русских в неловкие
ситуации.
В прочем и финны могут выглядеть не лучшим образом в глазах русских, избегая по своей привычке, личного общения, ибо, как сказал
Дейл Карнеги: личное имя - самое приятное слово для человека.
Русская речь изобилует глаголами в непосредственной форме и повелительном наклонении: даже кулинарные рецепты, составленные по
схеме - <взять столько-то яиц и муки, все смешать и вылить на сковородку:>. Ни одна финская хозяйка, говорил мне известный финский
специалист по русской культуре, не сумеет не чего приготовить по такому рецепту, столь неуважительным финну покажется подобное
обращение.
Приказная форма в разговоре с финнами должна быть исключена как в рабочей обстановке так и в приватной беседе. Ну вот, ловлю себя на
слове; это я сказала в русской манере: <должна быть исключена>. Финскому уху привычнее было бы что-нибудь вроде <не рекомендуется
использовать>. Финский врач скажет своему пациенту: <Снимаем рубашечку, вдохнем>. Русская <снимите рубашку, вдохните> выглядело бы
для финна грубостью и неуважением к его личности. С другой стороны, вежливое <можно ли Вас попросить> финского собеседника или же
работодателя по отношению к исполнению прямых служебных обязанностей, русским человеком часто неверно воспринимается именно как
просьба о личном одолжении.
Финны стараются избегать в разговоре категоричности вообще и категоричности ответов <да> и <нет>, в частности, обтекаемость
формулировок отказа, использование намеков и полутонов воспринимаются русскими как нерешительность, неопределенность позиции
финского собеседника. В то же время финская <да>, сказанное не вдруг, после взвешивания всех привходящих обстоятельств, дорогого
стоит, поскольку традиционно устная договоренность в Финляндии считается столь же обязательной для выполнения, как и письменный
договор или контракт.
Зато русские легко говорят <нет> (что неадекватно воспринимается финнами как грубость), но потом их можно бывает уговорить сказать
<да>. Если же финны сказали, наконец, свои <да> и <нет>, переубедить их практически невозможно. Эти обстоятельства важно учитывать
обеим сторонам, как в личном, так и в деловом общении.
О чем говорить стоит и не стоит
Согласно финским правилам хорошего тона, не следует говорить что-либо о третьих, отсутствующих в настоящий момент, лицах, ни
положительно, ни отрицательно. Русские в этом отношении действительно любят <посплетничать>, не считая это большим грехом; как же
можно обсуждать жизненные проблемы, говоря при этом только о себе. Поскольку о собеседнике, с финской точки зрения, тоже не
рекомендуется отзываться: не хвалить его ни порицать. Комплименты изредка допустимы, хотя финны не любят и не умеют их говорить.
И уж совсем не возможно найти российское <эта кофточка тебе совсем не к лицу>: для финна это открытое оскорбление. Русские привыкли
говорить о <плохом>: проблемах, неприятностях и т.д. Финский этикет этого не допускает. Беседуют они о <хорошем> или нейтральном;
при этом важно всегда проявлять оптимизм и уметь видеть полезное во всех ситуациях.
Не жалуйся финну
Русская широко распространенная манера рассказывать, собеседнику о своих горестях и печалях, просить помощи и поддержки у друзей и
знакомых, не полагаясь на помощь государства, не принята в Финляндии: нечего обременять другого своими проблемами, так думают финны.
<Русские любят жаловаться> - таково будет чаще всего мнение финского собеседника, если вы поведете с ним беседу, так как привыкли
разговаривать с соотечественником. И следующим будет вывод о вашей слабости: финская этика требует не когда не падать духом, упрямо
вставать после любого удара судьбы, не когда не опускать рук и не выражать свои переживания публично. Поэтому дружба в финском
понимании - это не русская дружба: она представляет гораздо большую дистанцию между людьми. Личные проблемы принято решать с врачом
или социальным работником, а с друзьями надо говорить <о хорошем>. Русская откровенность кажется финнам чем-то вроде душевного
стриптиза, а финская сдержанность воспринимается русскими людьми как холодность, отчужденность.
Вывод: финны не холоднее русских, их эмоциональный мир не чуть не беднее мира другой культуры, - разнятся лишь принятые формы
выражения чувств. Впрочем, финны, знакомые с русской манерой общения могут позволить себе <пожаловаться> русскому другу или подруге,
чего не допускается в общении со своими соотечественниками: ведь потребность поделится личными переживаниями остается, и не всегда
врач здесь будет лучшим выбором. Но со временем они привыкнут и к такому <русскому> общению, так как сюда переезжают из России
<русские финны>. В этих случаях и в этом смысле говорят о <русской душевности>. Полагаю, однако, что русские более <душевны>,
Чем люди другой культуры, просто здесь мы встречаемся с разными культурными нормами. И какие из них не <лучше> и не <хуже> других:
мир прекрасен своим разнообразием.
<Как дела?>, или кое-что о личной жизни.
Финны высоко ценят автономность индивидуального существования, наличие <своей> территории, на которую имеет право любой человек:
вторгаться на неё не дозволено никому. Тоже содержание имеет английский термин privacy. Русское <личная жизнь> предполагает гораздо
большую откровенность и, соответственно, допустимость агрессии. В частности, поэтому на вопрос <как дела?> у финнов принято отвечать
<хорошо>; в России в лучшем случае отвечают <ничего>, в худшем начинают подробно рассказывать, как плохо обстоят у них дела.
Россияне часто просят совета и с удовольствием их дают, даже когда их об этом не спрашивают, у финнов это дурной тон. Какая-нибудь
бабулька в зимнем Санкт-Петербурге увещевает финских туристов одеться потеплее (на наш вкус они действительно одеваются слишком
легко), а те недоумевают и возмущаются: <Она нас ругает!>. Просит совета - значит, выглядеть несамостоятельным, невзрослым, с
финской точки зрения, давать советы другим есть вмешательство в чужую личную жизнь. С русской точки зрения, первое - знак уважения и
доверия, второе- признак доброжелательного отношения.
Финны склонны избегать всяких критических высказываний. Русские просьбы оценить их деятельность выглядят как вымогательство
комплимента.
Поэтому полезно помнить, что во многих случаях простое продолжение сотрудничества есть специфическая финская похвала; если вы не
нравитесь. С вами обычно сотрудничество прекращают, без ссор и выяснения отношений. Русские же привыкли критиковать, рецензировать,
если же обо мне ничего не говорят, значит, я просто не интересен. Такое разное отношение к критике, анализу предмета взаимного
интереса может очень затруднить адаптацию в Финляндии выходцев из России, поскольку они дезориентированы принятой здесь внешней
<тишиной> (когда как бы ничего не происходит), которая кажется им безразличием и отчужденностью, даже презрением; по той же причине
финнам может быть крайне неуютно с русскими партнерами, которые слишком <грубы> и <бестактны>.
О корректности и вранье.
Обходясь в деликатных случаях намеками и аллюзиями, касательно других вопросов финны привыкли выражаться конкретно и точно, как и
дословно, буквально понимать высказывания других людей. Поэтому когда русский говорит. Что у него <нет денег>, финны трактуют это
так, что у него нет ни марки в кармане; говорящий на самом деле имеет ввиду, что у него мало денег, не хватает; когда же финны
понимают, что у русского какие-то деньги есть, они чувствуют себя обманутыми и говорят, что русские <вечно преувеличивают> (в данном
случае - преуменьшают).
Когда мы говорим, что за последние десять лет стали <нищими>, финн не понимает: ведь и в самом деле, мы не стоим на паперти с
протянутой рукой! Дело здесь в различных способах выражения, а не в обмане или преувеличении, и это стоит помнить и той, и другой
стороне при общении.
Думается, что склонностью к дословности высказывания мысли и понимание её объясняется и то обстоятельство. Что житель Суоми никогда
не скажет о себе: <ну и дурак же я!> или <ну и дураки же мы, финны!>. Русские сплошь и рядом именно так о себе и отзываются, что
людям, незнающим соответствующего культурного кода, кажется <потерей лица>, публичным самоунижением.
Человек русской культуры редко владеет умением <подать себя>. Его нигде и никогда этому не учили. В русском языке даже нет термина,
соответствующего английскому presentation. Знакомясь с новыми людьми или нанимаясь на работу, мы или перехваливаем себя, что,
конечно, выглядит как хвастовство, нескромность и недостаток ума, или не проявляем вовсе своих полезных и уважаемых в обществе
качеств и достижений. Мы не умеем о себе говорить, - а финны умеют.
О чем молчат финны и русские?
Финны умеют молчать. Многословие считается признаком неумения вести беседу, и в этом есть своя правда. <Где мало слов, там вес они
имеют>,- писал Шекспир. Пауза и молчание занимают особое место в финской культуре общения. В интернете мне попадались даже
студенческие работы на такую примерно тему: молчат ли финны, потому что им нечего сказать, или, напротив, от избытка глубины,
невыразимой в слове? Вопрос, конечно, интересный. Русские, слушая собеседника, могут подхватить его мысль продолжить фразу начатую
другим человеком. С финской точки зрения это будет выглядеть наоборот: ему покажется, что его перебивают не дослушав. Не спешите
отвечать своему финскому собеседнику, выдержите паузу, удостоверьтесь, что он все сказал, - и только после этого, не спеша и не
захлебываясь словами, не тараторя, говорите свое. Молчание, возникшее посреди беседы или во время пребывания за совместным столом,
русские ощущают не ловкость. А потому непременно постараются его нарушить. Хоть что-то сказать. Финское отношение к паузе и молчанию
иное. Пауза может быть не менее значима, чем слова. В России, когда пауза за столом говорят: <мент родился>, а финнов <ангел
пролетел >. Заговорить с незнакомым человеком здесь труднее, чем в России. И важно. Чтобы это не выглядело вторжением на чужую
<территорию>. Впрочем, small talk в магазине или на автобусной остановке существует в обеих культурах. Что-то вроде <жарко
сегодня:> - <да лето нынче теплое>. Вот личные вопросы к незнакомым вроде < а где вы отдыхали этим летом > возможны в России, но не
в Финляндии. Мы диалогичны по своей сути, Человеческое единство, опирающееся на реальность различия Я и Ты, - горизонт, достойный
людей нового времени. Панорамное виденье мира - не роскошь, но насущная потребность наших дней...
=============== http://commbehavior.narod.ru/RusFin/RusFin2000/Turunen1.htm
Русское и финское коммуникативное поведение. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. С. 25-37.
Н.Турунен
Русский характер и коммуникативное поведение в восприятии финнов
При проведении факультативного курса по межкультурной коммуникации для студентов, изучающих русский язык в университете Ювяскюля, мы
обсуждаем со студентами их коммуникативный опыт, полученный в общении с русскими в период трехмесячной стажировки в
Cанкт-Петербурге. Обобщение впечатлений студентов позволяет составить мнение о восприятии финнами русского коммуникативного
поведения в его наиболее ярких (для финнов) чертах.
Современная Финляндия становится все более многокультурной страной. Однако многокультурие видится финнам не как элемент, обогащающий
родную культуру, а напротив, как угроза для нее [напр. Jaakkola 1993]). Это явление, отчасти, можно объяснить небогатым опытом
соприкосновения финнов с другими культурами. Многокультурие создает в обществе предпосылки для внутренних конфликтов. Различия в
образе мышления и нормах поведения людей порождают проблемы в межкультурном общении, что в будущем может привести к разногласиям
культур и народностей.
По сравнению с другими западными странами [напр. Buttjets 1991; Morgan 1993], в Финляндии проводится значительно меньше исследований
по преподаванию и изучению языка и культуры [Yli-renko 1993; Kaikkonen 1993; Salo-Lee 1995], Несмотря на географическую близость и
общность истории наших народов, в Финляндии довольно мало знают о России. Это, по всей видимости, связано с негативными
представлениями финнов о русских [напр. Павловская 1994] и с незнанием русского языка.
В условиях обучения русскому языку в Финляндии важно строить процесс обучения таким образом, чтобы преодолевать негативные
стереотипы и формировать у студентов навыки объективного восприятия русских партнеров в условиях межкультурной коммуникации. С этой
целью в университете Ювяскюля на кафедре русского языка проводится курс для студентов продвинутого и высшего этапа, которые уже
прошли двух-трех месячную языковую практику в России. Цель курса заключается в ознакомлении учащихся с проблематикой межкультурного
общения. Особое внимание обращается на анализ личного опыта и представлений учащихся, что в свою очередь способствует активизации
когнитивных навыков и умений при овладении иностранным языком как средством общения.
Курс начинается вводным этапом (6 часов), в течение которого рассматриваются понятия, связанные с изучением языка и культуры.
В экспериментальном обучении понятие 'культура' рассматривалось в широком значении, как система принятых в определенной
лингвокультурной общности ценностей, норм и правил, определяющих поведение и действия представителей определенного народа [ср.
Segall и др. 1990: 26-27; Kaikkonen 1991: 48-49]. На основе данного определения авторы эксперимента стремились выявить особенности,
проявляющиеся при общении финских студентов-русистов с носителями русского языка. Под русской культурой в данном случае понимается
культура русскоязычного населения, проживающего на территории Российской Федерации.
В течение эксперимента учащиеся фиксировали и анализировали опыт собственного общения с русскими. Особое внимание обращалось на так
называемые 'критические ситуации', т.е. ситуации, в которых студенты чувствовали себя неловко или неудобно [Salo-Lee 1995: 82].
Студенты получили задание назвать и показать на примерах черты характера, которые, по их мнению, наиболее свойственны русским.
Помимо этого, каждый студент получил задание взять тематическое интервью у 2-3 финнов, не говорящих по-русски, и у 1-2 проживающих в
Финляндии носителей русского языка. Один из учащихся получил задание найти среди материалов современной финской прессы (за
полугодовой период) статьи и сообщения, рассказывающие о событиях в России.
Представления финских студентов-русистов о русских были проанализированы на основании подготовленных ими письменных ответов,
сделанных на основании личного опыта общения с русскими, полученного во время языковой практики в России.
Приведем наиболее интересные результаты исследования. Какими же представляются русские финнам, побывавшим в России?
По мнению финских студентов, русские веселые и умеют наслаждаться жизнью:
>"Веселы, даже если дела идут плохо. По-моему эта черта характера часто отсутствует у финнов".
>"Не понимаю, как люди могут быть веселы и приятны в общении, хотя общая ситуация так тяжела и будущее ничего хорошего не сулит.
Финны бы не смогли этого выдержать, мы ведь жалуемся уже по пустякам".
>"По-моему, русские умеют радоваться маленьким удачам. Они любят хорошую еду, напитки и приятное общество. Во время языковой
практики я заметила, что русские считают важным дни рождения: к ним готовились тщательно, готовили вкусную еду и заботились о том,
чтобы ничто не помешало празднеству. На дне рождения всем хотелось повеселиться и расслабиться".
Русским присуща эмоциональность и открытое проявление чувств:
>"Часто в России можно заметить, что к делам не относятся рассудочно, а эмоционально. Личные симпатии и антипатии решают и в таких
вопросах, к каким финн не привык относиться подобным образом".
>"Русские выражают свои чувства очень открыто, и умеют как сами реагировать на проявление сочувствия по отношению к себе, так и
оказывать его другим. Я нигде не встречала людей, которые бы так прямо высказывали свои мысли, как в России".
Русские, по мнению студентов, беспечны, до наивности оптимистично относятся к будущему и часто суеверны:
>"По-моему, к одной из доминирующих черт русского характера относится беспечность, надежда 'на авось'. Отношение русских к разным
неприятностям довольно гибкое. Они не так сильно реагируют на трудности как, например, финны - ведь для финнов даже отход от
привычного расписания может стать большим потрясением. Русские могут реагировать на неприятности даже очень сильно, но не держат их
в голове долго, а умеют относиться к ним по принципу "завтра все, наверное, изменится к лучшему". Эта черта характера проявляется,
например, в отношении к деньгам: русские могут нерационально тратить деньги, хотя их едва хватает на самое необходимое".
>"Многие русские верят в приметы. Они рассказывают о своих снах и верят, что приметы влияют на их жизнь. Так, нельзя перешагивать
через ползающего по полу ребенка, потому что он перестанет расти. Нельзя дарить ножи, но если от получателя подарка получить
небольшие деньги, то эта примета прекращает свое действие".
Русские грубы и безразличны к незнакомым, но приветливы к друзьям:
>"Люди могут быть грубы, например, в магазинах или на улице, в метро или автобусе, но когда с ними познакомишься, то легко
подружишься: тебя будут останавливать на улице и расспрашивать о делах и семье, обнимать, знакомить с другими, приглашать в гости и
принимать 'как родную'".
Русские ценят родственные связи:
>"Отношение русских к родным - это особое явление. Тещи и свекрови, тести и свекры, сестры и крестники - обо всех заботятся и со
всеми поддерживают отношения, думают о будущем своих близких, размышляют над настоящим и с добрыми намерениями вмешиваются в дела
друг друга. Родственные связи, по-моему, значат намного больше для русских, чем для финнов, у которых в семью включается отец, мать,
дети, бабушки и дедушки, но не входят, например, двоюродные братья и сестры как близкие родные".
Русских нашли внимательными и приходящими на помощь, однако интерес к представителю иной культуры можно объяснить и любопытством:
>"Люди, с которыми я подружилась, приходили на помощь и были внимательны. Они показывали нам дорогу в первые дни пребывания в городе
и помогали приспособиться к новым условиям. Я заметила, что они были очень заинтересованы во мне и хотели знать, какая жизнь в
Финляндии, что я делаю, где живу и т.д."
По наблюдениям практикантов, русские гостеприимнее, чем финны:
>"Русское гостеприимство и щедрость, на мой взгляд, даже нельзя сравнить с финским. Когда я приехала в Россию, у меня с собой был
только один чемодан, а когда я уезжала оттуда - два огромных чемодана и много пластиковых пакетов с кабачками, салатом, вареньем, а
также коврики, кассеты и наверняка килограммов на 20 книг и других сувениров. Иногда я даже себя неудобно чувствовала, когда
принимала эти подарки, но несмотря на мои протесты, мне приходилось все брать, так как это 'наш русский обычай'".
Обратила на себя внимание подчеркнутая женственность в одежде:
>"Летний Петербург может неоднократно причинить финскому парню вывих шеи. Обычно все женщины и подростки ходят в узеньких и
коротеньких юбочках и шортах. Как правило, все женщины стройны и длинноноги на своих высоких каблуках. Иностранная студентка
чувствует себя бесполой Золушкой в своем спортивном костюме. Мое первое впечатление было, что все петербургские женщины готовы
продаться за деньги, но когда я увидела матерей, несущих сумки с едой и ведущих детишек, я поняла, что это просто такой стиль
одеваться - женственно и соблазнительно".
Финские учащиеся нашли русских неорганизованными:
>"На мой взгляд, русские неорганизованные. Много раз я замечала, что у них отсутствует способность думать целесообразно. Во время
языковой практики я заметила, что, например, в квартире, где я жила, все всегда в ужасном беспорядке. Когда что-то было кому-то
нужно, то это начинали искать в последнюю минуту и не могли найти. Такую же неорганизованность можно там часто наблюдать в быту.
Дела не решаются целесообразно, а все накапливается".
>"Широта натуры и беспечность видны также в отношении к чистоте в квартирах и вообще к чистоплотности. Из-за отсутствия строительных
материалов дома в России нуждаются в ремонте, но ведь чистоту можно поддерживать. Многие финны считают, что карелы более
чистоплотны, чем русские. Если сравнить несколько домов и окружающих их дворов, где я побывала, то я сама заметила это, хотя,
конечно, многое зависит от характера и отношения конкретных хозяев. Я наблюдала как нечистоплотность людей, так и помещений. Летом
проблему с чистотой усугубляло, конечно, отсутствие горячей воды во всем городе".
Русские непунктуальны и нерационально используют рабочее время:
>"Некоторые русские очень пунктуальны и никогда не опаздывают. Другие же могут забыть, какой сегодня день недели. На каждом рабочем
месте установлены часы работы и график рабочих смен. Но может оказаться, что тот, кто по графику должен работать, вообще не появится
или придет в вечернюю смену вместо утренней:"
Как явно негативное качество, финские студенты отметили в русских леность:
>"Я не имею в виду то, что часто называют 'русской ленью', а определенное безразличие у русских к материальным ценностям. Если ручка
двери оторвалась, то и пусть, если лифт не работает, то и пусть, если кран течет, то и пусть себе течет. Дело не в том, что
исправление неполадок требовало бы невероятных усилий, а в том, что это является для русских второстепенным. Особенно все, что
находится в совместном пользовании, может спокойно приходить в упадок. Если терпение людей иссякает и вопрос становится для них
важным, то тогда не жалеют ни времени, ни усилий, чтобы исправить положение".
>"Большинство молодых ставит бизнес превыше всего, так как с его помощью надеются сколотить огромные богатства, не прилагая к этому
никаких усилий. Каждый мечтает о западной машине последней модели, собственном доме и даче. Все это должно появиться само собой, как
по мановению волшебной палочки. Никто не хочет работать честно. Даже богатая русская культура теряет свое значение:"
Студенты, у которых был контакт с русскими в сфере бизнеса, считали общение с русскими проблематичным и объясняли этот факт тем, что
в России еще не разрешены этические проблемы лояльности и дисциплины в бизнесе. По мнению многих, русские необъективны по отношению
к людям:
>"Обычно закон одинаков для всех, а параграфы трактуются в зависимости от ситуации. В России обо всем можно договориться: чьей-то
жене нужна новая шапка, в машине нужно заменить масляный фильтр или у внучки день рождения: Милиция совершенно произвольно может
назначить вам штраф: сегодня это две банки пива, завтра внушительная сумма денег:"
Кроме анализа русского характера и менталитета, студентам предлагалось описать черты русского коммуникативного поведения, которые
привлекли их внимание.
Финские студенты подчеркивают, что общение в сфере обслуживания в России у них вызывает шок. Продавцы и кассиры не улыбаются и
кажется, не хотят обслуживать покупателей. В чем же здесь дело? Конечно, легче всего сказать, что в России был коммунистический
режим, в период которого критерии обслуживания резко отличались от критериев, существующих в других странах, поэтому от русских в
этой сфере не следует ожидать широкой американской улыбки. Но только ли в этом дело? Не закрепит ли такое объяснение бытующий
негативный стереотип о русских как о невежливых и невоспитанных людях? А как же то, что русские такие теплые и милые люди в кругу
родных и друзей? Попробуем разобраться в этой ситуации.
Во-первых, у русских, действительно, не принято улыбаться незнакомым людям. Улыбка отнюдь не атрибут вежливого общения, не
показатель расположения к собеседнику, желания установить с ним контакт. Это дополнительный внешний элемент в общении, который не
всегда бывает уместен и необходим. Русские не улыбаются при исполнении служебных обязанностей, т.к. в сознании русских улыбка не
совместима с серьезной работой и даже может произвести негативное впечатление в некоторых ситуациях делового общения (например,
деловой разговор) [см. Стернин 1992: 54-57]. "Улыбается как дурак"; "смех без причины - признак дурачины" - довольно
распространенные русские выражения. Улыбка требует особого момента и времени, отдельного случая, это отражение внутреннего состояния
человека. Искренняя, доброжелательная улыбка показывает личное расположение к знакомому собеседнику, а не просто выступает как дань
вежливости. Улыбка из вежливости характеризуется как неестественная, искусственная, 'дежурная', даже лицемерная. Она не одобряется,
может даже осуждаться, потому что не отражает истинные чувства.
Как же реализуется категория вежливости в общении русских? Прежде всего с помощью вербальных средств, определенных языковых формул
вежливости, сопровождаемых соответствующей интонацией, которая, безусловно, играет огромную роль в коммуникации. Интонация является
базовым фактором в установлении тональности общения в устной речи. По сравнению с русским, в финском языке интонационный рисунок
другой, менее разнообразный и более монотонный. Это приводит к недопониманию и недооценке учащимися значения интонации, а,
следовательно, может привести и к коммуникативной неудаче. Вежливая улыбка финна вызывает удивление у русского продавца, т.к. не
ассоциируется с одним из способов выражения вежливости и с трудом поддается интерпретации. Конечно, сегодня в России ситуация
меняется, перенимаются многие западные образцы коммуникативного поведения, но все-таки стереотипы меняются медленно.
Этот пример наглядно демонстрирует, что такая универсальная общечеловеческая категория вежливости по-разному реализуется в той или
иной культуре. Стратегия поведения, формулируемая как "Я твой друг, не враг", имеет свои вербальные и невербальные способы
выражения, в чем-то сходные, а в чем-то отличные в каждой из культур. Сопоставительный анализ таких особенностей коммуникативного
поведения способствует становлению межкультурной компетенции учащихся и развивает положительное эмоциональное отношение к
представителям иной культуры [Ertel-Vieth 1990, Канкаансюрья & Турунен 1997: 117-132]. В дальнейшем у учащихся негативное отношение
к привычным для них формам поведения уже будет погашено, и им не надо будет мучиться над вопросом: "Почему они не любят меня? Ведь я
только хотела что-то купить:"
Возьмем другой пример. Учащиеся говорят, что поведение русских кажется им непоследовательным, спонтанным, даже в какой-то степени
шизофреническим. Сначала они сталкиваются с неулыбчивостью, с недружелюбием русских, а потом вдруг резкий переход: полная
открытость, откровенность вплоть до интимности. Например, только что познакомились с человеком в поезде, а он уже рассказывает
детали своей личной жизни, говорит о чем-то сокровенном, может пожаловаться, попросить совета. В чем здесь дело?
Следует сказать, что у русских нет традиции западного 'светского общения'. Говорить на общие темы не принято, т.к. разговор
воспринимается как бессодержательный, как нежелание собеседников быть откровенными, как пустая трата времени. Сама церемония
знакомства не важна для русских, они сразу стремятся перейти барьер искренности, поговорить 'по душам' и ожидает этого же от
партнера. И вообще, все события общественной жизни русские проецируют на себя: что-то произошло в государстве, а что со мной, с моей
семьей будет в этой ситуации? Поэтому неофициальное общение у русских имеет очень личностный характер. В этом большое отличие
русских от финнов, которые не привыкли изливать душу незнакомым людям. Они проявляют искренность другими средствами: задают вопросы,
которые, на их взгляд, уместны в данной ситуации с точки зрения их социокультурных норм.
Рассмотрим еще одну ситуацию. Финские учащиеся отмечают, что русские стремятся доминировать в беседе, не дают партнеру вставить
слово, говорят без пауз. Действительно, в русской культуре речевого общения пауза некоммуникативна, она может расцениваться как
признак неуверенности даже, возможно, глупости, как тот факт, что собеседникам больше не о чем говорить. Когда наступает пауза,
разговор 'повисает в воздухе', и русские испытывают неловкость, стремятся сразу же найти какую-то новую тему, чтобы разговор
продолжался. Поэтому если один из собеседников менее разговорчив или подолгу молчит, то другой берет на себя всю инициативу. В
финской же культуре пауза коммуникативна, она является составным элементом дискурса. Вот почему финны, привыкшие к паузации,
воспринимают русскую речь как слишком напористую, агрессивную, а отношение к себе русских во время беседы как недоброжелательное.
Разговор в русской культуре - это средство самовыражения. Русский человек много рассказывает о себе, о своих детях, всегда выражает
собственное мнение и собственные оценки, хочет быть выслушанным и понятым. Как правило, русский стремится быть замеченным, быть в
центре разговора, блеснуть знаниями, компетентностью, остроумием, ответить на все вопросы. В споре для русских характерна
бескомпромиссность, стремление во что бы то ни стало доказать свою точку зрения, убедить собеседника, привлечь его на свою сторону.
Это тоже непонятно финнам, потому что для них, наоборот, характерно стремление к консенсусу, к компромиссу.
Финские учащиеся также отмечают, что в разговоре русские могут повторять сказанное несколько раз, что воспринимается, с точки зрения
финна, как недооценка умственных способностей собеседника ("Они считают меня глупой", - думает студентка). По-видимому, здесь дело в
мимике. Финн показывает свое понимание, внимательно слушая собеседника, в то время как русский о своем внимании и заинтересованности
сигнализирует поддерживающими репликами, мимикой и жестами (например, кивает или качает головой, поднимает брови, широко открывает
глаза, пожимает плечами и т.п.). Поэтому русским трудно оценить, понимает ли их собеседник, если они не видят никакой реакции не
свои слова. Чтобы достичь желаемого результата, они могут повторить сказанное еще раз. Таким образом, одна и та же идея - умение
вести беседу - воплощается в разных культурах, исходя из их специфических коммуникативных норм, знание которых опять же помогает
предотвратить коммуникативную неудачу.
Таким образом, в ходе спецкурса учащиеся осмысливают свое и иноязычное коммуникативное поведение и черты национального характера.
Важно, что это делается не только теоретически, но и увязывается с личным коммуникативным и поведенческим опытом студентов. Такой
вид работы формирует у студентов наблюдательность, толерантность, привычку видеть другое как просто 'другое', а не 'враждебное',
'плохое' и так далее, что чрезвычайно важно для эффективного межкультурного общения.
Интересно отметить, что при описании культурно специфических черт русских обычно после негативного комментария следовало более
'мягкое' разъяснение, в котором делалась попытка дать рассматриваемым явлениям возможное объяснение как с точки зрения родной
культуры, так и с точки зрения данных примеров из художественной и научной литературы (в частности, по этнологии и истории). К концу
семестра обнаружилось, что учащиеся больше не считали свои оценки характера русских абсолютно и объективно истинными, нередко
сомневались в своих способностях 'правильно' (т.е. с точки зрения правил и конвенций чужой культуры) оценивать факты и наблюдения,
полученные в результате общения с русскими.
Картина русского человека, создавшаяся на основании тематических интервью и по материалам современной финской прессы, была почти
полностью негативной. Россия характеризуется как нищая, отсталая и грязная страна с высокой преступностью. Русские преуспевают в
спорте и в отдельных областях искусства, но отстают в вопросах экономики, охраны окружающей среды и трудообеспечения.
Общая негативная окраска полученных характеристик удивила многих участников курса, и в своих комментариях они объясняли такое
отношение историческими факторами (войны, Карельский вопрос), в качестве одной из причин называлась также финская пресса. Многие
студенты задумывались над вопросом, как в будущем можно найти работу, например, место преподавателя, если отношение к России и к
русским в стране такое негативное. Учащиеся также искали ответ на вопрос о том, что положительного можно рассказать финнам о России
и каким образом эту информацию лучше представить.
Важно также подчеркивать студентам, что не все люди ведут себя одинаково - как в России, так и в Финляндии, иначе в процессе занятий
может произойти зарождение новых стереотипов, которые станут новыми барьерами в межкультурном общении.
Работа, которая проводится в рамках курса по межкультурной коммуникации, на наш взгляд, помогает учащимся преодолевать негативные
стереотипы по отношению к представителям другой культуры, осознавать различия в коммуникативном поведении между представителями
разных стран, анализируя свое поведение в контексте как родной, так и изучаемой культуры. Такая работа созвучна глобальному подходу
к обучению, ставящему цель развития гуманной, эмпатичной личности, способной сотрудничать и обогащать как свой опыт, так и опыт
своего партнера.
На основании полученных данных можно заключить, что были достигнуты положительные результаты: по окончании курса у многих студентов
представления о понятии 'культура' углубились и расширились. К концу семестра обнаружилось, что у учащихся появился более
объективный и критический подход как к родной, так и к русской культуре, и многие сомневались в абсолютности сделанных в начале
курса заключениях о русских и русской культуре.
С развитием компетенции межкультурного общения многие, даже студенты высшего этапа обучения, отметили упущения в своей
коммуникативной подготовке. Вот как оценивают ситуацию общения с русскими одна студентка:
>"Интуитивно чувствуешь, что говоришь или делаешь что-то не совсем адекватно ситуации, но зачастую не знаешь, как должно быть:
Например, как надо обращаться, приветствовать или прощаться в различных ситуациях, какие стратегии надо использовать с русскими в
разговоре по телефону - ведь они так легко бросают трубку, или как надо вербально реагировать, если мужчина-преподаватель хвалит
цвет новой блузки студентки:"
Экспериментальный курс показал, что знание русской культуры у учащихся было весьма поверхностное, хотя русский язык изучался уже не
один год и была пройдена трехмесячная языковая практика в России. Продуктивность личного опыта и наблюдений учащегося возможна
только при условии, что учащийся способен самостоятельно интерпретировать полученную информацию. Если опыт, полученный в процессе
конкретного общения с представителями другой культуры, не осмысливается, негативные представления могут укорениться в подсознании и
в будущем оказывать негативное влияние на деятельность.
Различия в культуре не следует преувеличивать, но важным остается фактор их осмысления. Поэтому создание оптимальных условий для
овладения учащимися межкультурной и языковой компетенцией и осознания национально-культурных различий следует начинать уже на ранней
стадии обучения.
Представляется, что наиболее важным при сопоставительном изучении коммуникативного поведения является не подчеркивание различий, а
выявление сходств, т. е. фокусирование внимания на таких общечеловеческих, универсальных чертах поведения, которые свойственны
каждой культуре. Постоянное напоминание о различиях укрепляет сложившиеся ранее и закрепившиеся в сознании учащихся негативные
стереотипы, те, например, которые существуют у финнов по отношению к русским, а у русских к финнам [см. Канкаансюрья & Турунен 1997:
117-132].
Литература
Buttjes D. Mediating languages and cultures: the social and intercultural dimension restored /D.Buttjes & M.Byram (eds.) Mediating
languages and cultures: towards an intercultural theory of foreign language education. Clevedon: Multilingual Matters, 1991.
Pp.3-16.
Jaakkola M. Suomalaisten ulkomaallaisasenteet 1980-ja 1990-luvulla. Helsinki: Tyoministerio, 1993.
Kaikkonen P. Erlebte Kultur- und Landeskunde, ein Weg zur Aktivierung und Intensivieriung des Kulturbewusstseins der
Fremdensprachenlernenden - eine Untersuchung mit Lehrestudentinnen. Universitat Tampere. Acta Universitatis Tamperensis. Ser. A
1991. Vol 325.
Kaikkonen P. Kultuuri ja vieraan kieien oppimimen. Tapaustutkimus lukiolaisten ranskan ja saksan kielen ja kulttuurin opptimisesta
opetus-kokeilun puitteissa. Osa 1. Reports from the Departement of Teacher Education in Tampere. University of Tampere. A 16. 1993.
Morgan C. Teaching 'culture' at A-level // Language Learning Journal. 1993. 7. Pp.42-44.
Pavlovskaja A. V. The national Image of Russia in an Intercultural Context / D.March & L.Salo-Lee (eds.). Europe on the Move -
Fusion or Fission? Proceedings 1994 Sietar Europa Symposium, 1994. Pp.110-116.
Salo-Lee L. (toim.) Kieli ja kulttuuri oppimisessa ja opetuksessa. Jyvaskylan yliopiston viestintatietieden laitoksen julkaisuja.
1995. 12.
Segall M. et al. Human Behavoir in Global Perspective. An Introduction to Cross-Cultural Psychology. New York: Pergamon Press, 1990.
Yli-Renko, K. Intercultural Communication in Foreign Language Education. University of Turku: Faculty of Education, 1993. A 168.
Ertelt-Vieth, A. Kulturvergleichende Analyse von Verhalten, Sprache und Bedeutugen im Moskauer Alltag: Beitrag zu einer empirish,
kontrastiv und semiotisch ausgerichteten Landeswissenschaft. Frankfurt am Main: Lang, 1990.
Канкаансюрья Р., Турунен Н. Различия культур как средство совершенствования языковых и культурных познаний студентов /
С.Лайхиала-Канкайнен и С.Расчетина (ред.). - Языковые контакты. Научный центр прикладной лингвистики. Университет Ювяскюля, 1997.
С.117 -132.
Стернин, И. А. Улыбка в русском общении // РязаР. 1992. 2. С.54-57.
=========== http://commbehavior.narod.ru/RusFin/RusFin2000/Melikyan.htm
С.В.Меликян
Молчание в русском общении
Для финнов молчание выступает как важная часть общения. Молчать - это значит слушать, быть вежливым, проявлять внимание к
собеседнику. Молчание - это проявление достоинства, нежелания вступать в спор, способ избежать противостояния взглядов (см.
материалы настоящего сборника).
Но в разных лингвокультурных общностях молчание используется по-разному. Рассмотрим особенности молчания как особого
коммуникативного акта в русском общении.
В русской коммуникативной культуре прослеживается традиция высокой оценки молчания в произведениях русского фольклора: Слово -
серебро, молчание- золото; Кто молчит, тот двух научит; Кстати помолчать - что большое слово сказать; Доброе молчание чем не ответ?
и др. Этот факт отражает потребность в молчании на фоне традиционно высокой коммуникативной активности русского человека.
Молчание - знак согласия - одна из самых известных русских поговорок. В связи с этим в русском сознании существует стереотип, что
молчание выполняет функцию выражения согласия, то есть замещает слово да. Но наш анализ показал, что молчание в русском общении -
это не согласие, а скорее разногласие. Доказательством этому может служить то, что наиболее часто в русском общении встречается
такая функция молчания как дисконтактная (нежелание по каким-либо причинам поддерживать контакт с собеседником).
Необходимо, прежде всего, разграничить коммуникативно значимое и коммуникативно незначимое молчание. Исследователи единодушно
указывают на три обязательных условия значимости молчания:
Осознанное и намеренное использование молчания со стороны отправителя.
Осведомленность получателя о намеренном характере молчания.
Обладание отправителем и получателем общим знанием относительно значения молчания [Крестинский 1989; Почепцов 1986].
Коммуникативно значимым, таким образом, будет молчание, посредством которого может быть передана определенная информация от
отправителя к получателю и адекватно расшифрована последним.
В молчании, как и в любом речевом акте, участвуют говорящий и адресат. Их молчание выполняет различные функции. Анализ
прагматических функций молчания говорящего показал, что можно говорить, по крайней мере, о следующих функциях.
Медитативная функция. Пауза берется говорящим для того, чтобы собраться с мыслями, обдумать следующую реплику, найти аргументы для
убеждения собеседника. Акт молчания необходим говорящему для совершения определенных умственных действий. Подтверждением этому
является следующий пример:
Треплев: (собирается писать; пробегает то, что уже написано) Я так много говорил о новых формах, а теперь чувствую, что сам
мало-помалу сползаю к рутине... и далекие звуки рояля, замирающие в тихом прохладном воздухе... Это мучительно.
Пауза.
Да, я все больше и больше прихожу к убеждению, что дело не в старых и не в новых формах... (А.П.Чехов "Чайка")
Риторическая функция. Пауза берется говорящим для того, чтобы придать вес своим словам. Риторическая пауза может быть анафорической:
таким молчанием говорящий подчеркивает значение уже сказанного; катафорической - это нагнетание ожидания, привлечение внимания к
последующим словам.
Екатерина: Не помышляю Вас принуждать. И все же подумайте на досуге, - сколь ни возвышенно у Вас столь благородное негодование, не
оттого ли и Вам и Панину стали Орловы так ненавистны, что все эти годы были они твердой опорою твердой власти?
Короткая пауза.
Прощайте, княгиня.
Дашкова кланяется... уходит.
(Э.Радзинский "Последняя из дома Романовых")
Это яркий пример анафорической паузы. Обвинение в вопросе усиливается молчанием. Катафорическое молчание подчеркивает последующую
реплику, как в следующем примере.
Алексей: Чего еще?
Кустов: Позвольте словечко...
Алексей: Ври, да побыстрее.
Кустов: Ах, Ваше сиятельство, прилично ли Вам, многопрославленному герою, перед коим трепетали народы, чье имя записано на
скрижалях... (Смолкает)
Алексей: Сказал - не тяни.
Кустов: ...вступать в поединок со слабой женщиной?
Алексей: (бешеным шепотом) Прочь!
(Э.Радзинский "Последняя из дома Романовых")
Терминационная функция. Говорящий использует эту паузу для того, чтобы показать, что разговор на эту тему окончен. Пауза знаменует
собой завершение темы или намерение перейти к другой теме.
Нина: (Тригорину) Не правда ли, странная пьеса?
Тригорин: Я ничего не понял. Впрочем, смотрел я с удовольствием. Вы так искренно играли. И декорация была прекрасная.
Пауза.
Должно быть в этом озере много рыбы.
(А.П.Чехов "Чайка")
Выжидательная функция. Часто говорящий замолкает в ожидании ответа собеседника или вообще в ожидании реакции, поступка собеседника.
Эту функцию может проиллюстрировать следующий пример.
Калошин: Товарищи, одиннадцать часов. Посторонних прошу покинуть помещение.
Небольшая пауза.
Виктория: Здесь посторонних нет, здесь все свои. Товарищ живет рядом.
Потапов: Да, мой номер за стеной.
Калошин: Не имеет значения...
(А.Вампилов "Провинциальные анекдоты")
Эмотивная функция. Пауза используется для переживания эмоции. Говорящий замолкает, находясь во власти эмоций. Это неспособность или
нежелание говорить в силу эмоционального напряжения.
Старуха: ...машину спасал - замерз в холодной воде, сыночка мой...
(Всплакнула.)
Доносить не пойду. Зачем?
Женщина: Вроде, незачем. Если бы у тебя наши убили мужа или сына, тогда... А так незачем...
(А.Слаповский "Женщина с той стороны")
Аттрактивная функция. Эта функция молчания наиболее распространена в педагогической и ораторской сфере - привлечение внимания
собеседника или аудитории.
Треплев: (из Гамлета) "И для чего ж ты поддалась пороку, любви искала в бездне преступленья" (За эстрадой играют в рожок).
Господа, начало! Прошу внимания!
Пауза.
Я начинаю...
(А.П.Чехов "Чайка")
Функция эмоциональной замены вербального общения. Такое молчание является маркером близости людей, когда слова оказываются лишними.
В подтверждение можно привести следующий пример.
Елизавета: Нас Бог пометил. Не было женщины и мужчины, чтоб так друг для друга пришли в сей мир.
Стоят обнявшись, не говоря ни слова.
Алеша, я платье переменю. Меня Франциска тотчас оденет.
(собираются обвенчаться)
(Э.Радзинский "Последняя из дома Романовых")
Функции молчания в речи адресата частично схожи, а частично различаются. Молчание адресата может выполнять следующие функции.
Дисконтактная функция. Такое молчание - это попытка уклониться от общения с конкретным собеседником или вообще незаинтересованность
в поддержании контакта. Как, например, в следующем отрывке:
Шамраев: Помню, в Москве в оперном театре... Вот этак (низким баском): "Браво, Сильва..." Театр так и замер.
Пауза.
Дорн: Тихий ангел пролетел.
Нина: А мне пора. Прощайте.
(А.П.Чехов "Чайка")
Эмотивно-оценочная функция. Это молчание, которое демонстрирует негативную оценку сказанного. Яркой иллюстрацией этой функции может
служить следующий пример.
Дион: ...Будет ли слово "свобода" не только ругательным словом?
Будут ли в мире царить честь, справедливость, закон?
Тяжелое молчание.
Афраний: Неслыханно!
Полный римлянин: В час общей радости!
Плешивый римлянин: Цезарь, он оскорбил всех!
(Э.Радзинский "Римская комедия (Дион)")
Медитативная функция. Пауза берется собеседником для размышления, нахождения аргументов и т. п.
(идет разговор о конце света)
Планк: Уже скоро, Анна Павловна. Через пять минут и шесть секунд.
Дама: (после паузы) Я сейчас поймала себя на мысли, что хочу, хочу, чтобы это случилось. Только вот представить не могу, каким он
будет...
Планк: Я скажу Вам...
(Н.Космин "Иисус")
Терминационная функция. Пауза сигнализирует о том, что тема исчерпана и знаменует собой переход к другой теме:
Дорн: Мы мешаем Константин Гаврилычу работать.
Треплев: Нет, ничего.
Пауза.
Медведенко: Позвольте Вас спросить, доктор, какой город за границей Вам больше нравится?
(А.П.Чехов "Чайка")
Наблюдения показывают, что смена темы с помощью паузы наиболее естественна для бесконфликтной коммуникации
Функция выражения недоверия. Молчанием собеседник сообщает о том, что он не доверяет вашим словам, сомневается в их искренности и
т.п. Часто такое молчание сопровождается негативными эмоциями.
Хомутов: (остановился) Я же говорю: собрался Вас выручить.
Анчугин: (усмехнулся) Хотел нам денег дать?
Хомутов: Да.
Маленькая пауза.
Угаров: Вы, что, шутите? А может, издеваетесь?
(А.Вампилов "Провинциальные анекдоты")
Очень важно, что сами носители языка правильно понимают смысл возникшего молчания. Это позволяет сделать вывод о том, что эти
функции акта молчания системны, они заложены в сознании говорящих.
Почему русские мало улыбаются? Этот вопрос мы часто слышим от наших иностранных коллег, и это вопрос абсолютно справедливый. Русские
действительно значительно меньше улыбаются, чем большинство народов Запада и Востока.
Дело в том, что для русского коммуникативного поведения характерна бытовая неулыбчивость, которая выступает как одна из наиболее
ярких и национально-специфических черт русского общения.
Анализ показывает, что можно выделить по крайней мере следующие национальные особенности русской улыбки.
1. Улыбка в русском общении не является сигналом вежливости.
В американском, английском, немецком, финском коммуникативном поведении улыбка - прежде всего сигнал вежливости, поэтому она
обязательна при приветствии и в ходе вежливого разговора. Русские писатели не раз обращали внимание на отличие русской и
американской улыбки, характеризуя американскую улыбку как странную для русского человека и искусственную. Сатирик М.Задорнов называл
американскую улыбку хронической, а М.Жванецкий писал, что американцы улыбаются, как будто включены в сеть. М.Горький писал, что у
американцев на лице прежде всего видишь зубы.
На Западе улыбка при приветствии означает прежде всего вежливость приветствия. Чем больше человек улыбается при приветствии, чем
более он приветлив в этот момент, тем больше вежливости к собеседнику он демонстрирует таким своим поведением.
Взаимные улыбки в процессе диалога с собеседником также сигнализируют о вежливости к собеседнику, о том, что участники вежливо
слушают друг друга.
Улыбка в сфере сервиса на Западе (и на Востоке) также прежде всего выполняет функцию демонстрации вежливости. Ср. китайскую
поговорку: Кто не может улыбаться, тот не сможет открыть лавку. В Японии девушки у входа на эскалатор в больших универмагах
улыбаются и кланяются каждому покупателю, ступающему на эскалатор - 2500 улыбок и поклонов в день.
В международных отелях системы "Интерконтиненталь" клерк, оформляющий постояльца, в течение 5-6 минут обучен улыбнуться не менее 6
раз.
Улыбка вежливости в некоторых культурах имеет смысл предохранения собеседника от огорчения в связи с восприятием рассказываемого.
Так, И.Эренбург в своих воспоминаниях рассказывает о китайце, который с улыбкой сообщил ему о смерти своей жены. Но эта вежливая
улыбка, как пишет И.Эренбург, означала: "вы не должны огорчаться, это мое горе".
В русском коммуникативном поведении улыбка 'для вежливости' или 'из вежливости' просто не принята, и даже наоборот - к чисто
вежливой улыбке собеседника, если она опознана как таковая, русский человек обычно относится настороженно или даже враждебно:
русская фраза "он из вежливости улыбнулся" содержит неодобрительное отношение к улыбнувшемуся.
Постоянная вежливая улыбка называется у русских 'дежурной улыбкой' и считается плохим признаком человека, проявлением его
неискренности, скрытности, нежелания обнаружить истинные чувства. "Уберите свою дежурную улыбку!" - говорили в Воронеже русской
преподавательнице английского языка, которая все время по-американски 'держала улыбку'.
2. В русском общении не принято улыбаться незнакомым.
Улыбка в русском общении адресуется в основном знакомым. Именно поэтому продавщицы не улыбаются покупателям - они же их не знают.
Знакомым покупателям российские продавщицы будут улыбаться.
3. У русских не принято автоматически отвечать на улыбку улыбкой.
Американец писал в Известиях: "Почему-то, когда мы смотрим на таможенников, проверяющих наши паспорта, и улыбаемся им, мы никогда не
получаем улыбки в ответ. Когда мы встречаемся глазами на улице с русскими людьми и улыбаемся им, мы никогда не получаем улыбки в
ответ". Это наблюдение верное: если русскому человеку улыбнулся незнакомый, это скорее побудит русского искать причину адресованной
ему улыбки, чем побудит ответить незнакомцу улыбкой. Часто в таких ситуациях следует вопрос: "А мы что, знакомы?"
На улыбку знакомого человека у русских тоже далеко не всегда следует автоматически улыбка, скорее это рассматривается как
приглашение вступить в контакт, в разговор.
4. В русском общении не принято улыбнуться человеку, если случайно встретился с ним взглядом.
Американцы в таких случаях улыбаются, а у русских принято, наоборот, отвести взгляд.
5. У русских не принято улыбаться, совместно глядя на маленьких детей или домашних животных.
У американцев это принято, а у русских - нет.
6. Улыбка у русских - сигнал личного расположения к человеку.
Русская улыбка демонстрирует тому человеку, которому она адресована, что улыбающийся человек относится к нему с личной симпатией.
Улыбка демонстрирует личное расположение. Поэтому и улыбаются русские только знакомым, поскольку к незнакомому нет личного
расположения. На улыбку незнакомому может тоже последовать реакция: "Разве мы с вами знакомы?"
7. У русских не принято улыбаться при исполнении служебных обязанностей, при выполнении какого-либо серьезного дела.
Таможенники не улыбаются, поскольку заняты серьезным делом. Продавцы, официанты - тоже. Это особенность русской улыбки уникальна. В
Чейз Манхэттен Бэнк в Нью-Йорке висит объявление: "Если наш оператор вам не улыбнулся, заявите об этом швейцару, он вам выдаст
доллар".
Не принято, чтобы дети улыбались на занятиях. Русские взрослые учат детей: "не ухмыляйся, будь серьезен в школе, во время
приготовления уроков, когда с тобой разговаривают взрослые". Одно из самых распространенных замечаний учителя в российской школе:
"что улыбаешься, пиши".
Улыбка обслуживающего персонала при исполнении служебных обязанностей в России всегда отсутствовала - приказчики, продавцы,
официанты, слуги были вежливы, предупредительны, но не улыбались. Улыбку в сфере сервиса у русского персонала надо вырабатывать как
профессиональное требование, сама она не появляется.
8. Русская улыбка призвана быть только искренней, она рассматривается как искреннее выражение хорошего настроения или расположения к
собеседнику.
В русском коммуникативном сознании существует императив: улыбка должна являться искренним отражением хорошего настроения и хорошего
отношения. Не принято улыбаться 'просто так', чтобы поднять настроение собеседника, чтобы сделать приятное, чтобы поддержать
человека - этих функций у русской улыбки нет. Чтобы иметь право на такую улыбку, надо действительно хорошо относиться к человеку или
реально быть в хорошем, приподнятом настроении.
9. Улыбка русского человека должна иметь вескую причину, известную окружающим, только тогда человек получает на нее 'право' в глазах
окружающих. Если русскому человеку причина чьей-либо улыбки оказывается непонятной, это может вызвать у него серьезное беспокойство.
Так, одна продавщица попала в психбольницу: "что-то мне директор улыбается, наверняка у меня недостача"; преподавательница вуза в
свое время написала на ректора института жалобу в партком - "он надо мной издевается - всегда улыбается, когда мы с ним встречаемся"
.
В русском языке есть уникальная поговорка, отсутствующая в других языках: "Смех без причины - признак дурачины". Логику этой
поговорки не могут понять люди с западным мышлением. Один немецкий преподаватель, которому объяснили смысл этой поговорки, ("Если
человек без причины смеется, у него не все в порядке с головой") никак не мог понять и все спрашивал: "А почему это из этого
следует?"
Причина улыбки человека должна быть прозрачной, понятной для окружающих.
Если причина непонятна или считается недостаточно уважительной для окружающих, могут прервать улыбку, сделать замечание - чего
улыбаешься?
Например, привычно улыбчивую американку в Ленинграде в 1991 году незнакомая старушка схватила за рукав и воскликнула: "Чего ты
лыбишься?" Американка была в шоке еще и потому, что не нашла это слово в своем карманном словаре.
10. Достойной (и фактически единственной) причиной для улыбки в русском общении признается текущее материальное благополучие
улыбающегося.
Призыв Д. Карнеги "Улыбайтесь" приводит обычно в русской аудитории к реплике: "Чему улыбаться-то? Денег не платят, вокруг одни
проблемы, а вы - улыбайтесь". Обращает на себя внимание употребление местоимения чему: русское сознание не воспринимает улыбку, как
адресованную кому, как бы не видит в ней коммуникативного смысла, воспринимая ее как отражательный, симптоматический сигнал
настроения-благополучия в материальном плане.
11. В русской коммуникативной культуре не принято улыбаться для поднятия настроения собеседника либо для самоподбадривания.
Если нет хорошего настроения или благополучия, русский человек скорее всего не будет улыбаться.
В японском документальном фильме о вынужденной посадке самолета было показано, как улыбалась стюардесса всем пассажирам перед
аварийной посадкой, и как после посадки она упала и забилась в истерике - она выполнила свой профессиональный долг, успокоила
пассажиров.
Общественное мнение в России осуждает и улыбку самоподбадривания: "ее муж бросил, а она ходит улыбается", "у нее семеро детей по
лавкам, а она ходит улыбается" и т.д.: все эти фразы содержат осуждение улыбки женщины, которая старается не сдаваться в трудной
ситуации.
12. В русском сознании улыбка как бы требует определенного времени для своего осуществления. Она рассматривается как некий
самостоятельный коммуникативный акт, который как таковой в большинстве случаев излишен.
Ср. русскую поговорку: делу время, потехе час.
Учителя очень часто делают замечания детям: "потом будешь улыбаться, работай".
В свое время на аналогичную проблему в сатирической форме указывал А.Райкин: "Смеяться надо в специально отведенных для этого
местах!"
13. Улыбка должна быть уместной с точки зрения окружающих, соответствовать коммуникативной ситуации.
Большинство стандартных коммуникативных ситуаций русского общения улыбку не санкционируют. Не принято улыбаться в напряженной
ситуации - "не до улыбок". Не принято улыбаться, если рядом есть люди, о которых известно, что у них серьезные огорчения, кто-то
болен, озабочен личными проблемами и т. д.
14. У русских наблюдается нечеткое различие между улыбкой и смехом, на практике часто эти явления отождествляются, не различаются,
уподобляются одно другому.
Ср. реплику учителя улыбающимся детям: "Что за смех? Я ничего смешного не сказал!" Вообще, улыбающимся людям в России часто говорят:
"Не пойму, что здесь смешного!" или "А что я смешного сказал?".
Таковы основные особенности русской улыбки.
Особенности русской улыбки, бытовая неулыбчивость русского человека (именно неулыбчивость, а не мрачность - русские люди в своем
большинстве веселые, жизнерадостные и остроумные) поддерживается и русским фольклором, где мы находим массу поговорок и пословиц
"против" смеха и шуток. Ср. список таких единиц только из словаря В.Даля Пословицы русского народа:
Делу время, потехе час.
Шутка до добра не доводит.
И смех наводит на грех.
И смех, и грех.
И смех, и горе.
Смех без причины - признак дурачины.
Иной смех плачем отзывается.
Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Шути, да оглядывайся.
В шутках правды нет.
В шутках правды не бывает.
Кто шуток не разумеет, с тем не шути.
Шутить шути, да людей не мути.
Умей пошутить, умей и перестать.
Нет лучше шутки, как над собой.
Тем не шути, в чем нет пути.
Тем не шутят, что в руки не дают.
Всякая шутка - баламутка.
Набьет улыбка оскомину.
Тут не до смеху.
Тут не до смешков.
Шутка в пазуху не лезет.
Шутя люди мед пьют.
Шутил, шутил да и вышутил.
Боярин шуту рад, да с ним не выходит в ряд.
Шут не шут, а хороший шпынь.
Это и курам насмех.
Куры нахохочутся.
Молод смеяться: еще на зубах волоса не выросли.
Не перед добром развеселился.
Это смех перед слезами.
Смехом сыт не будешь.
Смех - волынка: надул, поиграл да кинул.
Шутил Мартын, да и свалился под тын.
Кто весел, а кто и нос повесил.
И то смешно, что в животе тощо.
За весельем горесть ходит по пятам.
С дураком смех берет, а горе тут.
Смешки смешками, а дело делом.
Пиво пивом, дело делом, а шутка поди в чужую деревню.
Смех смехом, а шутка в сторону.
Шутил бы черт с бесом, водяной с лешим.
Плохая шутка баламутка.
Всякая шутка надвое растворена: кому смешно, ан мышке за беду.
Резвился, веселился да в яму свалился.
И дураку не всякая шутка к лицу.
Кто смешлив, тот и слезлив.
Из дурака и смех плачем прет.
Умей шутить, умей и отшучиваться.
Не смейся другу, не изжив веку.
Смешки хороши, да каковы будут пасмешки.
Над кем посмеешься, тот над тобою поплачет.
Чему посмеешься, тому поработаешь.
Последний смех лучше первого.
Не смейся носом: надуха пристанет (насморк).
Не смейся, горох: не лучше бобов.
Не смейся , вода: сама молода.
Не смейся, горох, над бобами - сам будешь под ногами.
Шутить над другим, любить шутку и над собой.
Кто не любит шуток, над тем не шути.
Шутку любишь над Фомой, так люби и над собой.
Тоже смешно, да на нож пошло.
Встарь люди бывали умней, а теперь веселей.
Шутки в сторону.
Шутка шуткой, а дело делом.
Шутить шути, а рожь купи.
Шут в дружбе неверен.
Шуту не верь.
Хорошо смеяться на сухом берегу.
Шутка не погудка.
Грызут орешки не для насмешки.
Эта шутка не в лисьей шубке (то есть гола, груба, неприятна).
Шутки шутить - людей мутить.
Шути, да за спиной простор береги.
Шутить шути, а долг плати.
Шутить шути, а хлеб купи.
Век на смеху живет.
Век прошутишь, слово проживешь.
На вековую шутку никого не станет.
Живем шутя, а помрем вправду.
Лишняя шутка в забаву не годится.
Шутить хорошо до краски (пока не сердится).
Над другом шути, пока краска в лицо не вступит.
Больше (дороже) рубля не шути.
Шутка в добро не введет.
Шутка к добру не приведет.
В чем живет смех, в том и грех.
Чем черт не шутит.
Шутить бы черту со своим братом.
Идеалом русской женщины является неулыбчивая женщина:
Она улыбается редко,
Ей некогда лясы точить,
У ней не решится соседка
Ухвата, горшка попросить.
:Лежит на ней дельности строгой
и внутренней силы печать.
(Н.А.Некрасов. "Мороз - красный нос")
Бытовая неулыбчивость русского человека может быть объяснена следующими причинами.
Для русской коммуникативной культуры характерна искренность и открытость; соборность, коллективность бытия русского человека
предполагает, что все должны все друг о друге знать, не должно быть особых секретов от окружающих. Отсюда - стремление и привычка не
скрывать своих чувств, своего настроения.
Повседневный же быт русского человека, его повседневная жизнь были на протяжении многих веков тяжелой борьбой за существование;
жизнь рядового русского человека была крайне тяжелой, и озабоченность закрепилась как нормативная бытовая мимика русского человека.
Улыбка же отражает в этих условиях исключение из правила - благополучие, достаток, хорошее настроение, а все это может быть у
немногих и в исключительных случаях, это всем заметно и может вызвать вопросы, зависть и даже неприязнь - "чего разулыбался?".
Отметим, что рыночные отношения в нынешних условиях являются стимулом, с одной стороны, к еще большей озабоченности русского
человека, а с другой стороны - стимулом к появлению профессиональной, 'коммерческой' приветливости, что не может не сказаться, в
конечном итоге, на таком невербальном компоненте русского коммуникативного поведения, как улыбка.
Литература
Как ни странно, литература по этому вопросу весьма ограничена:
Б.Ноткин. Об улыбке по-научному // Неделя. 1988. С.10.
Стернин И.А. О некоторых особенностях русского общения // Болгарская русистика. 1992. N2.
Стернин И.А. Улыбка в русском общении // РязаР. 1992. N2.
Стернин И.А. Почему русские мало улыбаются? // Практика. 1996. ? 2. С.5--6.
(из наблюдений русских над коммуникативным поведением финнов)
Данные материалы представляют собой наблюдения граждан России, побывавших в Финляндии и наблюдавших коммуникативное поведение финнов
непосредственно в их стране. Это наблюдения людей разного возраста и образования, которые были в Финляндии в 80-90-х г.г.
Эти наблюдения, разумеется, фрагментарны, а поведение финнов, наблюдавшееся россиянами в описанных ниже ситуациях, может быть
нетипичным, но именно эти коммуникативные факты привлекли внимание россиян и поэтому заслуживают внимания и описания - возможно,
финны обратят внимание на эти ситуации и предложат те или иные интерпретации, релевантные для понимания данных фактов финского
коммуникативного поведения и выявления различий между общением финнов и русских.
Итак, что же удивляет русских в поведении финнов?
В купе поезда "Санкт-Петербург - Хельсинки" вошел финн (сотрудник финского консульства). У него был довольно грязный чемодан, он
бросил его на сиденье, достал свитер, при всех пассажирах переоделся, закрыл чемодан и бросил его на верхнюю полку надо мной, так,
что с чемодана посыпалась на меня грязь. Финн не придал этому никакого значения, как будто вместо меня было пустое место.
Финн и финка вошли в купе поезда, сели и сразу же опустили ручки, оградив себя от возможных соседей.
Нельзя сказать, чтобы финны были красиво одеты. По-моему, им главное, чтобы ничто в одежде не мешало, а красота одежды для них
несущественна. У них нет представления об эстетическом, они не стараются произвести приятное впечатление на окружающих своей
одеждой, внешним видом. Окружающие им безразличны.
Рабочие коллективы имеют специальные 'социальные помещения', где можно выпить кофе, перекусить, провести собрание. Там можно сидеть
и разговаривать. Это очень удобно.
Заметно пренебрежительное отношение финнов к русским, слово русский звучит у финнов как пренебрежение или даже оскорбление. В
русском языке слово финн звучит уважительно.
Ученики сказали учительнице русского языка (финке): "А мы знаем, вы рюсся, у вас лицо круглое".
На урнах написано "Спасибо", это очень приятно.
В учреждениях запрещено курение для сотрудников. Это хорошо, хотя, возможно, и ущемляет права людей.
Когда бы я ни вошла в комнату, где сидят сотрудники - финские мужчины, никогда никто из них не встанет, чтобы приветствовать
женщину. В России это считается некультурным. Можно зайти к финну-мужчине в кабинет, он будет с тобой вежливо разговаривать, но при
этом останется сидеть и тебе не предложит сесть. Нужно самой взять стул и сесть, иначе будешь стоять весь разговор. Это очень
неприятно.
Знакомые финны-женщины сказали мне: сразу можно узнать, что Вы - русский, или хотя бы, что из Европы. На мое удивление они пояснили;
Вы входили в магазин, а навстречу шла женщина; Вы ее пропустили, пригласив пройти первой. Финские мужчины идут прямо вперед, не
обращая ни на кого внимания.
Финские женщины всегда благодарят, если их пропустить вперед. Делается это с дружелюбной улыбкой, смотря в глаза, не вскользь;
даже - но это, возможно, только кажется - с некоторым приятным удивлением.
Финны практически не разговаривают с незнакомыми. Они считают, что вступлением в разговор помешают другому человеку. Заговаривать с
незнакомцами могут только старушки или пьяные.
Финны немногословны и малоэмоциональны в официальном общении, но могут быть очень многословны и эмоциональны в узком кругу знакомых
или когда выпьют.
У финнов практически нет светского общения, они предпочитают или молчать, или говорить исключительно по делу.
Финны плохие ораторы, они не могут говорить красиво, делают очень большие паузы даже в публичной речи.
Учащиеся и студенты никак не показывают своей реакции на то, что им рассказывает преподаватель, а просто вежливо и с легкой улыбкой
слушают. С точки зрения русских коммуникативных традиций можно сказать, что финские студенты улыбаются смущенно, как бы неохотно.
Невозможно определить, в какой степени они понимают то, что им рассказываешь. Но если повторяешь им еще раз, они говорят: "Что,
русский преподаватель нас за идиотов считает?"
Финские учащиеся неохотно отвечают на вопросы, особенно на творческие.
На улице молодые люди говорят между собой негромко, совсем не так, как в России.
Очень многие люди имеют мобильные телефоны. Это скорее игрушка, развлечение, особенно для школьников и молодежи, чем необходимость.
Молодые люди везде, даже в поезде много говорят по мобильным телефонам. Я была свидетелем, как одна девушка больше часа
разговаривала в поезде по своему телефону, причем во всех подробностях рассказывала о своих многочисленных любовниках и ничуть при
этом не стеснялась. Окружающие все слушали, но не показывали вида. Такое широкое и публичное использование мобильных телефонов
мешает окружающим людям - люди вынуждены прилагать усилия, чтобы не слушать разговоры, которые без стеснения ведутся у них под ухом.
Финны не любят жестикулировать, а лицо в разговоре может быть похоже на мумию.
С русской точки зрения финны говорят монотонно и негромко. Если они видят эмоциональный русский разговор, то они думают, что это
ссора или скандал. Однако если финн возбужден, он начинает кричать, как русские, и его интонация становится эмоциональной, а речь
громкой.
Юмор у финнов в основном конкретный, практический. Используют они юмор редко. По-моему, они вообще не любят веселиться, праздновать,
смеяться.
Даже очень образованные финны плохо понимают подтекст высказывания.
У финнов практически нет иронии и самоиронии, они никогда не шутят над собой, не скажут "Я сглупил".
Финны редко используют в речи свои пословицы и поговорки - видимо, просто их не знают. Русские чаще используют поговорки и
пословицы. И свою собственную литературу финны, по-моему, знают плохо.
Пьяные финны ведут себя совсем не так как трезвые - они очень распущенны. Когда приезжают в Россию, то сильно напиваются и ведут
себя безобразно - так они снимают стресс. Видимо, они думают, что в чужой стране можно себя так вести - в Финляндии я не наблюдала,
чтобы они себя вели подобным образом.
Алкоголь и народные традиции - любимые темы в России и в Финляндии. Вероятно, в Финляндии это последствия 'сухого закона'.
После банкета, организованного в кафе, главный организатор (занимающий достаточно высокий пост) собрал со стола недопитые бутылки с
вином. "Русские не оставили бы недопитый алкоголь", подумали мы.
На следующий банкет (через три дня) тот же человек привез обратно недопитые бутылки с прошлого банкета. "И все-таки в нас много
общего!", подумали мы.
Если решение какого-то дела зависит от отношений с человеком, финны сразу говорят: "Это мафия". У русских отношения между людьми -
на первом месте, финнам это непонятно.
Финны в общении стремятся к консенсусу, стремятся избежать противоречий. У русских возможен такой диалог
- Я так люблю собак!
- А я терпеть не могу!
Финн так не скажет, он не скажет "А я нет", "А я против", - он промолчит или улыбнется.
Финны в общении вообще не любят выражать оценку, стараются избежать оценок в разговоре.
Не принято в публичных ситуациях выдвигать контрагументы, вообще возражать, высказывать несогласие. Это рассматривается как начало
ссоры, финны стараются этого избежать. В Финляндии не бывает ярких и острых дискуссий именно потому, что не принято возражать.
Возражать - это у финнов почти что 'обливать грязью'.
Финну главное - жить в гармонии с окружающей его природой.
Финны стремятся к консенсусу в стандартных общепринятых ситуациях, а в нестандартных ситуациях они чувствуют себя плохо, неуверенно,
могут допустить эмоциональный срыв.
У финнов не принято делать комплименты. Я похвалил финским студентам их преподавательницу в ее присутствии, и ей стало очень
неудобно. Им, по-моему, тоже.
Финны все время интересуются, что о финнах думают или говорят в мире. Это комплекс маленького народа. Но если ты похвалишь Финляндию
и финнов, это совсем не означает, что финн похвалит Россию и русских - очень сильное предубеждение против России, и совершенно
непонятно, на чем оно держится. Из отношений с Россией финны помнят только плохое. Интересно, что они не помнят, что впервые в их
истории независимость им предоставил Ленин, и что даже в Российской империи они имели самую большую автономию и самый высокий
уровень жизни.
Для финна спорт важнее, чем для русских - на соревнованиях они орут, кричат, выплескивают свои эмоции, которые не могут выплеснуть в
обычных обстоятельствах жизни.
Слушают финны молча - у них принято выслушать, не демонстрируя своего отношения. Принята пассивная стратегия восприятия. У финнов не
приняты контактные реплики в диалоге -воздерживаться от таких реплик считается проявлением вежливости. Это часто весьма неприятно
для русского - не знаешь, как к тебе относится собеседник. У русских молчание собеседника - либо проявление непонимания, либо
враждебности.
Молчание у финнов - это гармония, элемент релаксации. Паузу не 'выдерживают', она предполагается. Молчание - и способ избежать
коммуникативной неудачи.
Финны самореализуются в работе, для них работа - главное, а ее утрата ведет к утрате самоуважения. Общение в их жизни не занимает
такого места, как работа.
Для финнов существует понятие 'сису' (с ударением на первый слог) - настойчивость, упрямство как положительная черта национального
характера. Они считают, что все их успехи в войнах и хозяйстве - следствие 'сису'.
Улыбаться финнов учат в сфере обслуживания, они обычно улыбаются, когда представляются, но незнакомым улыбаются мало. В целом же
лица у финнов в большинстве случаев приветливые.
Финны считают, что русские их грубо встречают (потому что не улыбаются), а через пять минут после знакомства становятся приветливыми
и вежливыми. Сами финны так не могут.
В России юноши и девушки на улицах смотрят друг на друга, а у финнов это не заметно. С соседями финны часто говорят, отводя взгляд.
Часто финн смотрит на тебя неконтактно, неперсонализированно, как на пустое место ('рыбий взгляд', глаза ничего не выражают, как бы
пустые).
Что финнам ни объясняй про Чечню и террористов, они ничего не слушают, а говорят: "Россия виновата, это большой напал на маленького"
.
Когда я финнам объяснила, что русские люди в отношениях между собой прежде всего ориентируются на установление личных, дружеских
отношений друг с другом, финка сразу же воскликнула: "Это же нечестность!" - "Почему?" - удивилась я. "Но ты же сама сказала, что у
русских все зависит от отношений, а это нечестность! На человека нельзя надеяться, если все зависит от его отношения к тебе!"
Выходя из транспорта, финны не спрашивают "Вы выходите?" или "Разрешите пройти", а просто молча расталкивают стоящих и лезут к
двери.
Приехал домой муж-финн с товарищем, его жена стала готовить ужин. Готовила около получаса, мужчины при этом присутствовали, но когда
она их позвала к столу, сказали, что они есть не будут, так как поели в ресторане. "Что же вы не сказали?" - спросила она. - "Но ты
же не спрашивала", - ответили они.
Купил в магазине контейнер для дискет со 100 дискетами. Дома пересчитал - 97. Недели через две сказал об этом знакомому финну. Он
посоветовал сходить и потребовать еще три. Я возразил: "А как я докажу, что их было не 100?". Его ответ меня удивил: "А зачем тебе
выдумывать?". Пошел в магазин (через 2 недели!) и сказал: "Брал 100, а оказалось 97". Продавец посмотрел на меня испытующе. Я
выдержал взгляд. Он молча повернулся и ушел. Вернулся, протянул мне 3 дискеты и сказал: "Трех недоставало".
Жена покупала в магазине Varuboden яблоки. Выбрала и принесла к кассе, чтобы оплатить. Продавщица взяла одно яблоко и показала, что
оно подгнило. Сама пошла к раскладке, выбрала хорошее такого же размера и заменила им порченное. До этого про такое поведение
продавца я только читал в Крестном отце Марио Пьюзо.
В субботу гуляли по Хельсинки и обратили внимание, что один магазин работает, и в нем продают хорошие велосипеды. Зашли посмотреть,
нас встретили очень любезно. Мы сказали, что купили бы велосипед, но не захватили с собой денег. "Не беда, - говорят, - выпишем
счет, а вы его потом оплатите в банке". В счете надо было указать адрес. Его записали с наших слов - никаких удостоверяющих
документов при нас не было. Взяли мы счет и покатили велосипед домой. Как только банки открылись, счет был оплачен.
После заседания секции на одной из международных конференций участница-финка потушила свет в соседней комнате, оставленный
участниками другой секции. "Американцы и русские никогда не гасят свет, уходя из аудитории, англичане всегда гасят свет за собой,
финны гасят свет за собой и за другими", пошутил я. Шутка была принята с улыбкой.
Финны в общении - надежные, честные, порядочные, доброжелательные, терпимые, выдержанные.
:там находится страна, где живут одни только плешивые люди:
Л.Лагин. "Старик Хоттабыч".
Опережающая интертекстуальность стереотипа. Один из аспектов коммуникативного поведения на межкультурном уровне - общее отношение к
коммуниканту как представителю той или иной национальности, носителю того или иного языка. Вне зависимости от языка коммуникации,
коммуникативные и оценочные стереотипы оказывают существенное влияние на ее начало, осуществление и последствия.
"Он русский, это многое объясняет" - выражение, ставшее рекламным девизом недавнего российского блок-бастера, претендующего на
раскрытие некоторых сокровенных особенностей 'национальной души' - доказывает, что и на уровне бытовой лингвистики существует
ощущение того, что этноним не просто обозначает народ как этническую общность. За словами русский, финн, немец, итальянец и др.
всегда стоит нечто большее, чем некоторая группа людей. Этноним - не просто лексема с определенным значением
(рэсский, -ая, -ое, -ие. Относящийся к России. Краткий толковый словарь русского языка). Употребление этнонима вызывает в сознании
свернутые в единый образ воспоминания о предшествующих контекстах его употребления, оценки соответствующих референтов и отношение к
ним и т.п.
Такая ретроспективная интертекстуальность присуща, разумеется, не только этнонимам, но и в принципе всем словам. Однако в данном
случае лексема-этноним характеризует одного из возможных участников коммуникации. Более того, она приписывает возможному собеседнику
классификационные признаки еще до вступления в коммуникацию, и последствия этой антиципации прослеживаются на протяжении всего
коммуникативного акта, события или ряда событий. Предписывание понимания и отношения к возможному коммуниканту можно было бы назвать
эффектом опережающей интертекстуальности. В определенном смысле, совокупные индивиды (нации) также состоят в коммуникативных
отношениях в рамках постоянно текущего процесса межкультурной коммуникации, взаимное определение ролей в которой управляется
этнонимами и вызываемыми ими стереотипами.
Этномифологемы и социальная среда. Рассмотрение функции этнонимов в социальной коммуникативной среде приводит нас и к размышлениям
на тему: Является ли язык простым набором словесных знаков для обозначения предметов и явлений внешнего мира? Или слова таят в себе
бульшие возможности, нежели простое наименование вещей и событий?
Исследования последних лет в лингвистике и смежных науках доказывают идею М.М.Бахтина о том, что организующий центр всякого
высказывания лежит вовне, в социальной среде [Волошинов (Бахтин) 1993, 77-82, 102 и др.]. Человек вовсе не использует слова для
обозначения вещей (зачем они ему нужны, сами по себе?), он живет и действует в мире и может пользоваться словами для организации
своих действий, для организации действий других людей и своих совместных действий с другими людьми.
Идея речедействия, сопряжения слова с деятельностью человека в окружающей его среде (природной и социальной), языковой и
коммуникативной деятельности позволяет объединить два наметившихся в языкознании конца XX века подхода: структурный и
антропоцентрический. Структурные средства языка используются человеком для достижения своих целей, и, с другой стороны, социальные
цели предопределяют и изменяют функционирование языковой структуры в среде.
Считается, что стереотипическая классификация нивелирует характеристики входящих в класс индивидов. Стереотип, как типографское
клише, создает идентичные впечатления о любом представителе некоторой социальной группы, по всей видимости, необходимые для
определения нашего отношения к ней, нашего способа поведения в отношении к ней, нашего способа адаптации к окружающей социальной
среде, состоящей из отдельных индивидов. В каком-то смысле здесь человеком руководит некоторый страх и беспомощность перед
бесконечностью окружающего мира. Стереотипизация своих реакций, своего поведения, экономит усилия, снижает неопределенность
существования, позволяет человеческому существу адаптироваться к среде [ср. Lippman 1922: 81, 95].
Возникновение знака - и языкового знака в том числе - связано с потребностью выжить во множественности опыта. Язык (и коммуникация)
возникает из страха (потребность выжить) перед пространством, временем и множественностью предметов. Континуальность пространства и
времени дискретизируется человеком (и индивидуальным субъектом, и совокупным индивидом) с помощью знаков (словесных знаков) для
того, чтобы получить хоть какую-то опору своим действиям в континууме окружающей среды.
Таким образом, и за этнонимом стоит не просто лексическое значение, план содержания, семантика. Этноним вызывает в языковом сознании
индивида определенную модель действий и отношений, концепт, стереотип, или, точнее, мифологему. Мифологема - единица мифологической
системы, через посредство которой организуется человеческая деятельность: свернутое поэтапное действие здесь замещается знаком,
служащим сигналом к действию, готовностью действовать. Как писал М.Мак-Люэн, "Myth does not limp but leaps" [McLuhan 1995: 361]
(здесь полезно вспомнить английский фразеологизм to jump at conclusions: досл. 'прыгать на выводы'). Мифологема не просто 'многое
объясняет' (это, скорее, свойство концепта), она 'многое замещает' и 'многое вызывает', выступает в роли своеобразного 'триггера'
(англ. trigger - спусковой крючок).
Этнокультурные стереотипы и этнокультурное пространство. "'Здесь цыгане!' - и все стали подальше прятать кошельки и детей". Впрочем,
в европейской или североамериканской коммуникативной среде, такой эффект мог бы вызвать и этноним 'русские' (по крайней, мере 'брать
то, что плохо лежит' - считается типичным не только представителями иных коммуникативных культур, но и самими референтами данного
этнонима). "Знаете, какое преступление чаще всего совершают русские?... Кражи в магазинах!" - вот что говорит полицейский детектив
из Нью-Йорка, русский по происхождению (АиФ ?20, 2000). А вот фрагмент сочинения одной финской студентки:
Многие финны думают, что русские довольно ленивые люди. Они даже не стараются строить свою страну, чтобы она 'стала на ноги'.
Русские только жалуются, что у них все плохо. Русские бедные и одеваются в старомодные коричневые и серые одежды. У русских женщин
много косметики на лице и они любят одеваться в короткие юбки и обувь на каблуке. Русские знают, как веселиться: они много пьют,
танцуют и поют. Те русские, которые богатые, вероятно, работают для мафии или просто спекулянты.
Финский исследователь Я.Лехтонен выделяет четыре разновидности этнокультурной стеретотипизации: простые авто- и гетеростереотипы
(что мы думаем о себе и о 'чужих') и переносные (projected) авто- и гетеростеротипы (что мы предполагаем о том, что 'чужие' думают о
нас и о себе самих) [Lehtonen 1992; см. также Triandis & Vassiliou 1967, 316]. Простой автостереотип финнов: финны считают себя
трудолюбивыми и честными. Простой гетеростереотип финнов: финны считают шведов гордыми и самолюбивыми. Переносный автостереотип
финнов: финны полагают, что шведы считают их самих (финнов) тупыми и отсталыми. Переносный гетеростереотип финнов: финны полагают,
что шведы считают себя умными и цивилизованными.
Несмотря на многоступенчатость отражения, во всех разновидностях стереотипизации отношения и поведения проглядывает единый стержень.
Даже определяя другую нацию, народ, по принципу бинарной оппозиции, имеет в виду самого себя, свои собственные характеристики, свои
границы в поведенческом континууме. Если 'они' - бездельники, то 'мы' почти наверняка - трудолюбивые (и наоборот, автостереотип
далеко не обязательно положителен).
Называя, идентифицируя себя, народ проводит границу своей культуры, своего этнокультурного пространства:
Одним из основных механизмов семиотической индивидуальности является граница... Это пространство определяется как 'наше', 'свое',
'культурное', 'безопасное', 'гармонически организованное' и т.д. Ему противостоит 'их-пространство', 'чужое', 'враждебное', 'опасное
', 'хаотическое' [Лотман 1996: 175].
Самоидентификация, имя и границы среды. Человек проходит две основные стадии самоидентификации в жизни. Первая - отграничение себя
как индивида от социальной среды, состоящей из других индивидов. Вторая - отграничение себя как вида или подвида (нации, народа,
социума, общности) от других социальных групп. Имя человека и имя народа (антропоним и этноним) являются двумя центрами
мифологической системы, организующей жизнь и выживание индивида, сотрудничество и совместное выживание совокупности индивидов. Это я
и Это мы - первичные элементы социального дискурса, определяющие границы внутреннего и внешнего микромира, среды обитания
человеческой особи.
Как и в организме, где наиболее чувствительными и восприимчивыми к воздействию внешней среды являются органы чувств, нервные
окончания, пограничные ткани, в социальном организме наиболее релевантными для межкультурных контактов являются билингвы и
бикультуралы, исследователи и знатоки чужой культуры, экономические и культурные посредники (бизнесмены, торговцы, артисты,
переводчики, студенты и преподаватели языков и др.), население приграничных областей. Естественно было бы предположить, что
центральные и маргинальные этномифологемы (авто- и гетеростереотипы) будут в чем-то различаться, как центр и периферия семиосферы
[Лотман 1996, 178-179].
Анкетные ответы и высказывания финнов, знакомых с русской культурой, в значительной степени отличаются от общего стереотипа о
русских, во многом связанного с историческими ошибками и обидами, разорванностью связей и недостаточной информированностью.
Фрагменты сочинений и интервью: Надо помнить, что в Финляндии тоже есть такие люди, которые знают, например, русскую культуру и
язык, и они относятся положительно к русским / Но те финны, которые знают русских людей, даже одного, у них только положительные
мысли о русских. Они считают, что они очень 'духовные' люди - такие, которые с сердцем думают и живут. Финнам кажется, что русские
гостеприимные, приветливые, образованные и совсем веселые люди. Они также много знают об искусстве и культуре, больше, чем финны
обыкновенно знают / В Финляндии трудно представить себе телепередачу на философские темы - это никому не интересно (речь шла о
телепередачах с участием Ю.Лотмана и М.Мамардашвили) / ...отношение русистов более положительное, чем отношение других финнов.
Стереотип проявляет и свою историческую изменчивость, это видно из противоречивых определений русских как бедных и как богатых. В
последнем случае имеются в виду так называемые новые русские: Особенно в восточной Финляндии финны имеют положительные мнения о
русских, потому что русские люди - туристы - приносят очень много денег в Финляндию / Но теперь финны уже не считают русских только
ворами, а хорошими клиентами магазинов. Особенно в восточной Финляндии русские клиенты на самом деле спасли многие магазины своими
деньгами. Так, русских любят, потому что у них деньги, но я не знаю, любят ли их иначе
Этномифологемы в географическом пространстве. Интересно сопоставить результаты исследований, проведенных соавторами данной статьи в
близком к Финляндии Санкт-Петербурге и в Воронеже (Центральная Россия). Гетеростереотип (типичный финн глазами русского), несмотря
на наличие инвариантной зоны коннотаций, проявил себя как географически изменчивое явление. В анкетах и интервью из Центрального
региона России практически полностью отсутствовали негативные коннотации в отношении этнонима финн, пренебрежительное же слово
чухонец связывалось, в лучшем случае, с достаточно неопределенным народом, упомянутым в стихах Пушкина: Приют убогого чухонца.
Некоторые респонденты проводили аналогию с российским Пошехоньем и популярным сортом сыра (Пошехонским). В целом, слова чухна,
чухонец, чухонский либо малоизвестны и воспринимаются как слегка архаичные, будучи элементами пословиц и поговорок, поэтического
дискурса (Упрям, как лошадь чухонская [Михельсон S.a.: II, 422]), - либо имеют иное значение, не совсем связанное с финнами (чушка
(чухна) - свинья, бестолковый, дурень, рыло свиное [Михельсон S.a.: II, 524]). В Петербурге же слово чухна возможно и как элемент
бытового дискурса: Это все их чухонские проблемы (из уличного разговора; речь идет о деятельности общественной организации
ингерманландцев).
Простой гетеростереотип в отношении финнов в ответах воронежских респондентов включал такие определения, как трудолюбивые,
работящие, 'качество' / серьезные, пунктуальные / внимательные, рассудительные / сдержанные, миролюбивые / общительные, галантные, и
т.п. Сочетание финское качество почти что приобрело статус фразеологизма, часто используется в рекламе (например, краски фирмы
Тиккурила). Единичные ответы отмечали, что финны себялюбивые, эгоистичные, скупые / жестокие, мстительные / холодные, апатичные,
'тормозные'.
Определение пьющие вряд ли можно отнести к разряду отрицательных оценок, учитывая и особенности русского национального мифа о питье
(Руси веселiе есть пити, Не можем безъ того и быти. Несторъ. Летопись (слова Владимира) - Цит. по [Михельсон S.a.: II, 207]). Один
из ответов так определяет финнов: лыжники, пьющие напитки, чтобы согреться, извинительно-эвфемистически обозначая вид и функцию
напитков. В автостереотипе русских (только в переносном!) также прослеживается явный комплекс вины в отношении употребления
алкоголя. Другие нации (шведы, финны, эстонцы), по мнению респондентов, считают русских грубыми, невоспитанными, дремучими,
непривлекательными, грязнулями / пьющими водку, большими пьяницами, алкоголиками (наиболее повторяющееся определение). На самом же
деле русские не столь плохи, ср. извинительный дискурс столетней давности: Чепуха все это, что "Руси есть веселiе пити", вздоръ! На
Руси пьютъ только съ горя, или отъ невъжества, то есть, опять-таки с горя. Такихъ питухов, чтобы пили для одного удовольствiя или
радости, у насъ мало, иль ни чуть не больше чъм у другихъ народов. (С.Крашенинников. Въ уголке. Цит. по [Михельсон S.a.: II, 207]).
Отзвук этой идеи в сочинении финской студентки: Русские тоже музыкальные и меланхолические. Музыка у них очень грустная, и они пью,
вероятно, от грусти.
Мифологемы и границы. "Культура организует себя в форме определенного пространства-времени и вне такой организации существовать не
может. Эта организация реализуется как семиосфера и, одновременно, с помощью семиосферы" [Лотман 1996: 178]. Интертекстуальные
события, связанные с созданием прецедентных текстов и распространением их перлокутивного эффекта в коммуникативной среде, напоминают
эффект волны от брошенного в жидкую среду камня. Пограничные события (в прямом и переносном смысле: от войны до контактов дипломатов
и 'народной дипломатии') также напоминают волну, затухающую по мере удаления от границы.
Мифологемы, связанные с этнонимами, в первую очередь, позволяют самому народу-носителю языка отграничить себя и выделить собственные
мифологизированные черты из континуума возможных поведенческих стереотипов. Заявляя о том, что какой-то народ молчалив, мы признаем
себя если не говорливыми, то уж во всяком случае не такими молчаливыми. Можно почти утверждать: Скажи мне, что ты думаешь о своем
соседе (о другом народе), и я тебе скажу, каков ты сам. Гетеростереотип говорит больше не столько о референте этнонима, связанного
со стереотипом, сколько о создателе и пользователе стереотипа. Второе, что следует сказать об этнонимах-мифологемах, это их
территориальная, индивидуальная и историческая неоднородность. Наиболее дифференцированы гетеростереотипы в пограничных областях,
именно здесь присутствуют в достаточной степени отрицательные коннотаты, в центре этнокультурной среды образ другого народа менее
эмоционален, более взвешен. Внутри этнокультурной среды различия в мифологизации этнонима зависят от социальной функции и
предыстории конкретного индивида (межкультурные посредники более толерантны в отношении негативных коннотаций, зачастую вовсе их
отрицают, у них вырабатывается осознанный метакоммуникативный взгляд). Наконец, баланс негативных и позитивных коннотаций в
мифологемах-этнонимах меняется в зависимости от исторической эпохи, исторических и интертекстуальных событий (прецедентные тексты
могут в значительной степени изменить существующий стереотип).
Можно сказать, что русский авто- и гетеростереотип включает в себя противоречивые черты, сама противоречивость также подчеркивается
многими респондентами. Русскоязычный совокупный индивид, как подросток, хочет и быть как все, обладать универсальными положительными
чертами, и выделиться, обладать неповторимыми, уникальными чертами. Поэтому русские пьющие и , легкомысленные и , бездельники и
талантливые, глупые и умные. Таков оксюморон современного (и, возможно, не только современного) русского языкового существования
(ср. отмеченный Лотманом оксюморон границы: наши поганыи): между замкнутостью и ксенофобией, с одной стороны, открытостью и
любвеобильностью, с другой. События в социально-политической среде последних лет также ставят русских в пограничную позицию выбора
между противоречивыми коммуникативными поведенческими стереотипами. Возможно, это приведет "к культурному выравниванию и созданию
новой семиосферы более высокого порядка, в которую включаются обе стороны уже как равноправные" [Лотман 1996: 192], консенсуальной
коммуникативной среды (consensual domain) [Maturana 1978: 47-50].
Данные были собраны посредством анкетного опроса 177 российских девятиклассников в Санкт-Петербурге, 150 студентов трех вузов в
Воронеже (ВГУ, ВГПУ, ВГТУ). Использованы также фрагменты интервью и сочинений российских и финских студентов.
Литература
Волошинов В.Н. (М.М.Бахтин). Марксизм и философия языка. М.: Лабиринт, 1993.
Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история. М.: ЯРК, 1996.
Михельсон М.И. Русская мысль и речь: Свое и чужое. В 2-х тт. S.s.: S.a.
Isoherranen (Poyhonen) S. Stereotypiat kulttuuri-identiteetin muodostajina. Venalaisten koululaisten kulttuuri-identiteetti ja
stereotypiat lahialueiden kansoista. MA thesis in Applied Linguistics. University of Jyvaskyla, 1997.
Lehtonen J. Cultural stereotypes as a projection of national self-consciousness // Proceedings of the 9th Annual Intercultural and
International Communication Conference. Miami: University of Miami, 1992. Pp.144-146.
Lehtonen J. Suomalaisuus, Suomi-kuva ja kansainvalistymisen haasteet // J. Lehtonen (ed.) Kulttuurien kohtaaminen. Nakokulmia
kulttuurienvaliseen kanssakaymiseen. University of Jyvaskyla: Publications of the Deparment of Communication, 1993. 9. Pp.7-30.
Lippmann W. Public Opinion. New York: Harcourt, Brace, 1922.
Maturana H. Biology of Language: The Epistemology of Reality // Miller G.A. & Lenneberg E. (Eds.). Psychology and Biology of
Language and Thought: Essays in Honor of Eric Lenneberg. N.Y.: Academic Press, 1978. Pp. 27-63.
McLuhan M. Essential McLuhan. N.Y.: Basic Books, 1996.
Triandis H., Vassiliou V. Frequency of contact and stereotyping // Journal of Personality and Social Psychology. 1967. 7.
Pp.316-328.
