<Азиатский путь> России: главное - идти вперед
Все согласны, что после думских и президентских выборов в России если и не новая политическая система, то уж, как минимум, новая
политическая ситуация. Настолько новая, что многие готовы признать: <западная> модель развития у нас не сработала. Пора искать
другую. И кто с легким сердцем, а кто - с тяжелым, такую модель ищет.
Интеллектуальные поиски последних месяцев обогатили нас двумя теориями: теорией принципата и теорией азиатского пути.
О том, что у нас получился <принципат> (точнее - <принципат Путина>), первым заговорил, кажется, Максим Соколов - без восторга, но в
порядке констатации очевидного для него факта. Принципат, если кто не помнит, это из древнеримской истории: режим с автократической
властью и республиканским декорумом, когда правитель-принцепс сам назначает себе преемника.
А об <азиатском пути>, с присущим ему авторитаризмом, со стремительным экономическим ростом и с неизменно победоносными <партиями
власти>, заговорили сразу многие, ссылаясь на неувядающий для нас опыт Китая, а также на прочие восточноазиатские страны и особенно
на страшно модную нынче Малайзию.
Кстати, как раз в Малайзии на днях на парламентских выборах победил Национальный фронт, который и раньше всегда на них побеждал, но
нынче - с каким-то особым блеском, завоевав девять десятых мест. А к триумфу его привел новый премьер Абдулла Бадави, назначенный на
эту должность прежним премьером, легендарным Махатхиром Мохаммадом, который правил своей процветающей державой предыдущие двадцать
лет.
Вот такие две модели на выбор. Но думаю, что первую из них (<принципат>) лучше оставить кому-нибудь другому.
И не только потому, что политического опыта можно набраться и поближе, не обязательно <ездить> за ним в Древний Рим. Все-таки,
принципат - это такой режим, который возникает только в обществе с очень устойчивыми и давними гражданскими традициями. Настолько
устойчивыми и настолько давними, что открыто отказаться от них никак нельзя. Поэтому, когда сохранить их в реальном виде не
получается, и прибегают к замысловатой политической инсценировке.
По некоторым признакам можно допустить, что <принципат> - это один из вариантов будущего для Запада и особенно для Соединенных
Штатов. Но в России-то регулярный отказ от традиций, тем более гражданских, - сам по себе традиция. Поэтому <азиатский путь> для
России - вещь куда более актуальная.
Разумеется, этот <путь> - не только путь Китая, где компартия с таким успехом строит капитализм. И уж точно это не только и даже не
столько путь Малайзии, где режим в последние годы ужесточается, а правящая каста, перехватывая лозунги тамошней оппозиции, всё
больше заигрывает с исламским фундаментализмом. Экономический рост и тоталитарный строй никому еще не удавалось совместить на долгое
время. Что-то одно придется выбирать и малайцам...
Но <азиатский путь> - это и путь Южной Кореи, с ее своеобразным политическим плюрализмом. Где на фоне неизменного хозяйственного
процветания грызутся два политических клана - наследники прежних военных диктатур и наследники либеральных критиков этих диктатур -
на деле друг от друга совершенно неотличимые и абсолютно справедливо уличающие друг друга в бесчисленных злоупотреблениях. Как раз
сейчас южнокорейская политика переживает деликатную фазу - импичмент очередному президенту-нарушителю.
Мало того, всегда надо помнить, что <азиатский путь> - это и путь Японии, демократические устои которой обычно не принято ставить
под вопрос. Между тем, всю послевоенную эпоху Японией правит одна и та же <партия власти> - Либерально-демократическая, разделенная,
правда, на несколько течений и кланов, довольно неприязненно относящихся друг к другу.
Тем не менее, перед лицом партий-конкуренток либерал-демократы - одно целое. Не знаю, как на это смотрит японская интеллигенция, но
японский избиратель уже третье поколение подряд дисциплинированно поддерживает ЛДПЯ.
Что нас с ними роднит? По состоянию на сегодня - многое. Новое российское общество устроено по кланово-корпоративному принципу, как
и общества Восточной Азии. Нам очень даже близки и понятны замкнутые сами на себя японские концерны <дзайбацу>, которые якобы
остались в прошлом, а на самом деле продолжают существовать, или корейские концерны <чоболи>, которых там тоже стараются
перевоспитывать - и тоже не очень успешно.
Клановое общество естественным порядком рождает такие явления, как автократия, <партия власти> и <назначение преемника>. В этом
смысле маршрут сегодняшней России лежит в колее <азиатского пути>. Эта популярная мысль, в общем, верна. Неверна другая популярная
мысль - что эти же самые явления были будто бы изначально чужды пути <западному>.
Можно вспомнить об опыте демохристианской Италии и голлистской Франции. Эти режимы ушли в прошлое, но и там, и там <партии власти>
удерживали гегемонию в политике по нескольку десятков лет.
Можно еще вспомнить и о периферийной для западного мира, но вполне успешно растущей державе - Мексике, где большую часть XX века
правила одна и та же Институционно-революционная партия. Причем каждые шесть лет прежнего президента от этой партии сменял новый,
обязательно побеждавший на выборах. Пожалуй, нигде в современном мире процедура <назначения преемника> не работала с такой
устойчивостью, а отчасти продолжает работать и по сей день.
Но самый занятный пример - Соединенные Штаты, давняя история которых гораздо роднее нам сегодня, чем принято думать.
С 1860 по 1912 год этой страной правили президенты-республиканцы, допустившие за полвека в свои ряды лишь одного
президента-демократа Кливленда. Республиканская партия, победив под руководством Линкольна в Гражданской войне, быстро превратилась
в классическую <партию власти>, со всем букетом знакомых особенностей.
Президенты-республиканцы, сплошь бывшие генералы армии северян, бесперебойно сменяли друг друга в Белом доме. Субъектам федерации
железной рукой навязывались республиканские администрации. На президентских и парламентских выборах республиканцев раз за разом
ловили на подтасовках. На фоне бесчисленных политических скандалов свершалось хозяйственное чудо: именно в эти десятилетия
Соединенные Штаты обогнали всех и превратились в экономическую супердержаву.
Две детали, принципиально важные для нас. Во-первых, даже и на пике республиканского господства, некоторыми штатами и крупными
городами продолжали править политические соперники республиканцев. Это были местные <партии власти>, которые удерживались теми же
методами, что и главная. Но конкурентность в политике, пусть и урезанная, и не очень скрупулезно соблюдаемая, сохранялась.
Во-вторых, эта конкурентность существовала и внутри самой Республиканской партии. Несколько группировок постоянно и открыто боролись
друг с другом за должности, за теплые местечки и за главное право - право выдвинуть очередного кандидата в президенты. Со стороны
это выглядело как достаточно интриганская и беспринципная грызня. Да в большинстве случаев так оно и было на самом деле. Но
одновременно и реальные проблемы, и общественно значимые разногласия автоматически попадали на поле публичной политической борьбы.
Отсюда и вывод. Важно не только то, каким <путем> идет сегодня наша страна - <азиатским> или <западным>. Тем более, что эти <пути>,
если присмотреться, не так радикально отличаются друг от друга. Но важнее все-таки - идти вперед, а не в тупик.
Проблема нашей <партии власти> не в том, что она слишком сильна в парламенте, а в том, что она слишком слаба идеологически. Другая
проблема - и этой партии, и всего нашего политического класса - ленинский партийный стандарт. Партия ленинского типа, с ее
фактическим запретом на дискуссии, со страхом перед <фракционностью>, не может никого никуда вести, ей самой нужен поводырь.
Рассуждая о <путях>, всегда стоит помнить, что <путь> подразумевает движение, а не топтание на месте.
