Мне кажется, это тот редкий случай, когда я соглашусь с Павловским, что слухи о свинцовых сумерках авторитаризма, которые накрыли
Россию до конца нашей жизни, несколько преувеличены, потому что даже итоги выборов и предвыборная кампания дают основания для
совершенно противоположных выводов. Особенно в контексте того вопроса, который перед нами поставил Марк Юрьевич, а именно об
авторитарных и демократических тенденциях. Авторитаризм и демократия - вещи, которые непрерывно борются в любом государстве, в
Российском уж тем более, это свойственно нашим традициям. Ростки 90-х годов на удивление разрослись. Ведь речь идет об
интерпретации, Марк. Если у нас 2/3 хотят авторитаризма и не любят богатых, то ведь 1/3 хочет другого. А это, по-моему, чрезвычайно
важное обстоятельство, почему-то все время мы его упускаем. Ведь не только наполовину полный стакан или наполовину пустой. Почему же
не подумать о меньшинстве, о котором говорил Адамишин.
Мне кажется, что путинское большинство, которым так гордился Глеб Олегович, имеет совершенно разный характер. Путинское большинство,
которое он прославлял, к которому я принадлежала, будучи доверенным лицом кандидата Путина, было рационалистическим. Эти люди,
которые поддержали Путина в 2000 году, на мой взгляд, хотели рациональной, внятной и понятной политики. Большинство - 71% -
завоеванное на этих выборах, совершенно другого качества, это то, о чем говорили в передаче <Свобода слова>, это большинство
заманивалось подушками, наволочками, дешевым пивом и пирожками. Это совсем другое большинство, Глеб Олегович, совсем не то, которое
было в 2000 году.
Но мне кажется, что думающий слой ушел из этого большинства в некоторую альтернативу. Это не значит, что она, непременно,
антипрезидентская. Она рождается как альтернатива административному, бюрократическому давлению. И, может быть, это и есть тот
резерв, на который должен обратить внимание популярный президент. Потому что, мне кажется, второй срок должен быть построен на
работе с меньшинством.
Потому система переиграла заказ, перестаралась. Это очень опасная тенденция, она задушит либеральные реформы, если не будет
консолидировано то самое меньшинство. Причем, его не надо сверху консолидировать. Те, кто побывал в альтернативном штабе в ночь
выборов, могли наблюдать значительный состав экспертного сообщества, не такой, который здесь присутствует. Это не медийное
экспертное сообщество. Там как раз были люди, с которым мы знакомы были с конца 80-х годов. Они все были в этих альтернативных
штабах, вы бы, Глеб, там увидели массу знакомых лиц. И они все работали именно на альтернативных кандидатов, которые объединились
против бессовестного административного ресурса. И это хорошо, это значит, что все-таки не все зависит от левой пятки популярного
президента. Я думаю, что есть еще другие возможности. Важно еще заметить, что чем жестче усиливался административный ресурс, тем
больше было желание каким-то образом консолидировать некоторое собственное мнение.
И три пожелания экспертного сообщества реформирующейся и демократической власти. Первое - не вмешиваться в процесс нового партийного
строительства. Не потому, что надо его усиливать или поддерживать Глазьева и Хакамаду, а потому что надо жестко приказать силовым
ведомствам не вмешиваться. Следующее предложение по антикоррупционным механизмам, которые сейчас выдвинуты на первый план в
идеологической работе. Именно гражданским структурам нужно предоставить возможность судебного преследования тех чиновников, которые
замечены в коррупции. Это практика большинства европейских стран. У нас этой возможности нет.
И последнее предложение. Здесь говорили о ветвях власти и их взаимодействии. Мы все наблюдали, как плюрализм в парламенте был
истреблен. Значит для политического диалога необходимо создавать новые площадки. И предлагается их создать не в качестве очередного
комитета при президенте, а в качестве совершенно нового органа наподобие трехсторонней комиссии по труду, которая успешно работает.
Я предлагаю механизм и предлагаю его оценить, чтобы был политический орган, который будет обсуждать и принимать политические
стратегии развития страны. Я считаю, что это следует осмыслить, потому что никакой другой площадки в действующем парламенте просто
не существует.
