"Долой инородцев!" .... а как без них-то будем? (*+)
http://www.izvestia.ru/sokolov/article44629
СЧАСТЬЕ БЕЗ ИНОРОДЦЕВ
Чем чаще раздаются призывы очистить Москву от инородцев, тем уместнее спросить: как сторонники этой меры представляют себе
желательное для них состояние городского организма? Если инородцев просто злым ветром надуло, тогда понятно: как надуло, так и
сдует, и восстановится гармония. В рамках такого воззрения ни о какой пользе от приезжих речи быть не может, и нужно говорить лишь
об очистке столицы от вредных насекомых, а принцип очистки не может быть иным, нежели расовый. Вымученная (она всегда произносится
лишь после многочисленных нареканий) оговорка насчет того, что лозунг "Россия - для русских" следует понимать не в расовом, а в
культурном смысле, не выдерживает столкновения с очистительной практикой. В теории, будь я и негром преклонных годов, если я
воспринимаю Россию как свою родную страну и почитаю русскую культуру, язык и обычаи, то я - русский. На практике самосознание
инородца никого не интересует. Скинхеды бьют не по самосознанию, а по морде, милиционеры очищают не самосознание, а карманы. Прочти
им намеченный к воздействию расово чуждый гражданин хоть все "Слово о полку Игореве" наизусть, это ему не поможет.
Реализовать современный вариант принципа judenfrei технически возможно, но хорошо бы тогда изъяснить, кем предполагается заменить
инородцев. Ведь особенность городского организма в том, что условием его роста и развития является приток населения извне.
Средневековая норма, согласно которой "городской воздух делает свободным", и крепостной, проживший в городе один год и один день,
становится вольным человеком, вряд ли была сочинена тогдашними борцами за права человека. Просто город нуждался в притоке рабочей
силы, готовой на самую черную работу и за самое малое вознаграждение. Крепостные, бежавшие в город, были молдаванами и таджиками
средневековья. Естественно, притекали в город и честолюбцы, которые не могли реализовать себя в глуши. Шевалье д'Артаньян, если
посмотреть на него глазами фашиков, является идеальным объектом для ненависти: гасконский бандит, лицо пиренейской национальности,
чуждое жителям Иль-де-Франс и в расовом, и в языковом отношении, приезжает в столицу, чтобы поступить на работу в охранную
структуру, ведет интриги с Лондоном, а для удовлетворения половых потребностей использует жену своего квартирохозяина. Типический
чернож...й делается тем не менее символом национального характера и маршалом Франции.
Капитализм Нового времени породил еще более бурный механический прирост городского населения. Провинциалы массами притекали в
столицу, выбивались в люди лишь единицы, а остальным в лучшем случае была уготована доля чернорабочих, в худшем - люмпенов. И
"Парижанка" Маяковского, работающая в общественной уборной, и апаши и проститутки Сименона - все свои, национальные. Но затем в
известный момент доля провинциала у себя дома становится пусть не блестящей, но уже не столь безнадежной, чтобы с былой готовностью
ехать в столицу и там исполнять роль навоза, удобряющего собой городское цветение. Эта роль от своих провинциалов переходит к
инородцам, положение которых у себя на родине более отчаянное. По мере истощения одних месторождений дешевого человеческого
материала город принимается за другие. Но это означает, что после изгнания из Москвы дешевых инородцев ее власти и жители тут же
столкнутся с проблемой, кто теперь каторжным трудом будет обеспечивать пусть мишурный, но все ж таки блеск столицы.
Есть два выхода. Либо капитальный (в несколько раз) рост зарплат, позволяющий привлечь на необходимые городу черные работы коренных
жителей и провинциалов, причем не факт, что эта мера сработает. Либо, напротив, такое понижение благосостояния и москвичей, и
русской провинции, после которого люди титульной нации будут согласны работать на условиях, удовлетворяющих ныне лишь таджиков с
молдаванами. Тогда скинхедам, вместо того чтобы наливаться пивом, придется искать за гроши любую работу - лишь бы не умереть с
голоду. Скинхеды понять этого не в состоянии - в их организмах отсутствует думалка, но те, кто их духовно окормляет, обладай они
умом и совестью хоть в малой степени, могли бы это и посчитать.
Все это, конечно, еще не снимает проблему этнической преступности. Но дело в том, что криминальные этнические группировки ни от
милиционеров, ни от скинхедов никак не страдают и благоденствуют под присмотром абсолютно некриминальной городской администрации. От
этих людей учителя национал-социализма со штурмовиками не пользуют нимало, и тут потребно совсем другое - хоть как-то действующие
юстиция и полиция.
Максим СОКОЛОВ
