От Фриц
К Георгий
Дата 18.06.2004 20:40:04
Рубрики Крах СССР; Идеология; Теоремы, доктрины;

Системность.

>... сказал бы и Ива, и многие другие участники. Причем не на основании какого-то анализа, а чисто интуитивно.
Это стройная, внутренне непротиворечивая система, объясняющая все факты. Кроме того, она вписана в глобальную теорию - марксизм.
Тут много чего говорится о том, что случилось с СССР. Но системных подходов я вижу два: подход С. Г. - я его коротко изложил - это враги разрушили, и этот вот вариант Семёнова. Что это не ново - я предупреждал. Я лишь обращаю внимания на системность этой версии.
>Кроме очень умного термина "политаризм" %-)))), разумеется. А. Тарасов говорил то же самое, только с использованием выражения
>"азиатский способ производства".
Это синонимы. А где это этот Тарасов говорил?
>Кстати, вот что: ведь и в дореволюционной России был этот самый "политаризм". Только в какой степени?
Нет. Там не государство владело собственностью. Вот при Иване Грозном установился политаризм.

>>И общее направление этих перемен было понятно: гласность и демократизации. Если бы
>удалось это осуществить, это и был бы переход к социализму.

>А что именно из этого не было осуществлено? Более того, это было осуществлено в максимально возможных (для данного материала)
>пределах. %-)))) И не доказано, что люди (их бОльшая часть) хотела большего.
Если бы ещё и собственность осталась общенародной - всё было бы правильно. Я придаю этому большое значение - у кого собственность. Смешно, да?
От Георгий
К Фриц (18.06.2004 20:40:04)
Дата 18.06.2004 20:58:52

А. Тарасов. Суперэтатизм и социализм (*+)

http://screen.ru/Tarasov/SE.htm

Александр ТАРАСОВ
ведущий эксперт Центра новой социологии
и изучения практической политики "Феникс"
СУПЕРЭТАТИЗМ И СОЦИАЛИЗМ
К постановке проблемы 1
Для левых всего мира актуальными сейчас являются два вопроса: осознание причин поражения советского эксперимента и обновление
социалистической теории. Для того, чтобы решить эти вопросы, необходимо сначала строго на научной основе разобраться в том, чем
являлся в действительности так называемый реальный социализм, и составить представление о подлинно социалистическом
(коммунистическом) обществе, о социалистическом (коммунистическом) способе производства.
Первая проблема важна не только потому, что левые должны извлекать уроки из собственных ошибок и не могут двигаться вперед, не
разобравшись в собственном прошлом, но и потому, что на постсоветском пространстве существуют довольно влиятельные силы, активно
действующие на политической арене и ориентированные на восстановление в общих чертах именно "реального социализма". Без решения
обеих проблем невозможно обновление социалистической теории, а обновление это чрезвычайно необходимо, так как старая
социалистическая теория серьезно дискредитирована в сознании мыслящей части левых, в то время как реальная действительность толкает
значительную часть людей, считающих себя левыми, на путь активной борьбы с капитализмом, а организованные силы, ведущие эту борьбу,
в большинстве своем пребывают в объятиях догм старых социалистических учений. Понятно, что это может, в лучшем случае, привести лишь
к повторению истории.
Сначала о "реальном социализме". Существуют, как известно, две основные точки зрения на природу советского строя: что это
действительно был социализм (искаженный либо даже неискаженный) и что существовавший в СССР и других странах "восточного блока"
строй не был социализмом. Сторонники последней точки зрения в основном считают этот строй государственным капитализмом. Все
остальные точки зрения (например, что "реальный социализм" являлся соединением капиталистического базиса с феодальной (или
социалистической) надстройкой, или, как у Молотова, что он являлся "переходным периодом от капитализма к социализму"), строго
говоря, научно не аргументированы и не выдерживают критики.
Оставаясь в рамках марксистской МЕТОДОЛОГИИ, представляется несложным доказать, что советское общество не было социалистическим
(коммунистическим). При этом я, естественно, игнорирую сталинистское разделение коммунизма на две ступени - социализм и коммунизм, -
как изобретенное специально для объяснения того, почему строй СССР не соответствовал представлениям основоположников научного
коммунизма о социализме. Конъюнктурность и заданность этого "изобретения" сталинской науки очевидны. Следовательно, надо вернуться к
марксовому пониманию, а именно, что социализм и коммунизм суть синонимы.
Итак, мы знаем основные характеристики социалистического (коммунистического) общества: это бесклассовый безгосударственный
нетоварный строй прямой демократии (демократии участия), преодолевший эксплуатацию и отчуждение, основанный на общественной
собственности на средства производства и порожденный социалистическим (коммунистическим) способом производства.
Очевидно, что "реальный социализм" этим ОСНОВНЫМ характеристикам социализма не соответствовал. При "реальном социализме" мы имели
а) государство (которое даже расширило свои полномочия по сравнению с капитализмом - вместо того, чтобы "отмереть");
б) товарно-денежные отношения, которые неизбежно, по Энгельсу, должны были порождать капитализм;
в) институты буржуазной представительной демократии (к тому же суженной, по сути, до олигархии);
г) эксплуатацию и отчуждение, по интенсивности и тотальности не уступавшие эксплуатации и отчуждению в капиталистических странах;
д) государственную (а не общественную) собственность на средства производства;
е) общественные классы;
и наконец
ё) тот же, что и при капитализме, способ производства - крупнотоварное машинное производство или, иначе говоря, индустриальный
способ производства.
В то же время можно доказать, что "реальный социализм" не был и капитализмом: отсутствовал рыночный механизм (даже со времен
"либермановской" реформы возникли лишь некоторые элементы рыночной экономики, но не собственно рынок, в частности, полностью
отсутствовал рынок капиталов, без которого рыночный механизм в принципе неработоспособен); государство не выступало как частный
собственник и совокупный капиталист (как это должно быть при госкапитализме), то есть в качестве одного (пусть главного) из
субъектов экономики, а поглотило экономику и пыталось поглотить общество, то есть государство, скорее, выступало как совокупный
феодал по отношению к своим гражданам, не имея в то же время возможности выступать в таком же качестве по отношению к иным средствам
производства (ввиду отсутствия частой собственности и других "феодалов"); полностью отсутствовала конкуренция и т.д.
Я полагаю, что в СССР (и других странах "реального социализма") мы имели дело с особым общественно-экономическим строем -
СУПЕРЭТАТИЗМОМ, строем, парным капитализму в рамках одного способа производства - индустриального способа производства.
В марксистской традиции строй именуется по наиболее прогрессивному собственнику ("рабовладельческий строй", а не "рабский" - от
рабовладельца; "феодализм" - от феодала, а не от крепостного крестьянина; "капитализм" - от капиталиста, а не от рабочего). В этом
смысле правильнее было бы именовать суперэтатизм просто ЭТАТИЗМОМ, но этот термин пока, к сожалению, в общественных науках, как
принято говорить в таких случаях, переоккупирован.
В чем причина возникновения такой сложной конструкции, не встречавшейся ранее в марксизме, как два парных друг другу строя в рамках
одного способа производства? Очевидно, в разнице собственников, видов собственности. Таким образом, получаем, что
общественно-экономический строй формируется двумя основными признаками: СПОСОБОМ ПРОИЗВОДСТВА и СОБСТВЕННОСТЬЮ НА СРЕДСТВА
ПРОИЗВОДСТВА. Достаточно изменения одного из этих признаков - и изменится строй. В самом деле, переход к рабовладения к феодализму и
от феодализма к капитализму сопровождался изменением способа производства, о не изменением формы собственности: во всех трех случаях
мы имеем дело с ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТЬЮ НА СРЕДСТВА ПРОИЗВОДСТВА.
Более того, в истории человечества уже был случай, когда в рамках одного способа производства существовали два парных
общественно-экономических строя: это период античности, когда существовало классическое рабовладение (на Западе) и то, что Маркс
называл "азиатским способом производства" (а Востоке). В советский период дважды в общественных науках (в 20-е - 30-е гг. и в 60-е
гг.) возникали бурные дискуссии об "азиатском способе производства", которые закачивались ничем (поскольку были погашены указаниями
сверху). Сам Маркс, как известно, решил к концу жизни пересмотреть свои взгляды на "азиатский способ производства", заподозрив, что
никакого отдельного "азиатского" способа производства не было. Смерть не дала завершить ему эту работу. Между тем, Маркс был прав в
своем подозрении. Сегодня мы обладаем достаточным количеством эмпирических данных для того, чтобы определять и "азиатский" и
"античный" способы производства как один способ производства: крупнотоварное немашинное (домашинное) производство. Разница между
Западом и Востоком заключалась лишь в форме собственности: классическое рабовладение на Западе предполагало частную собственность на
средства производства, в то время как на Востоке существовала государственная собственность на средства производства (иногда она
выступала в завуалированной форме: в форме "сакральной" собственности, когда средства производства формально принадлежали даже не
государству, а богу или богам, или в форме "царской" собственности на средства производства - при этом царь (верховый жрец) не был
частым собственником, а лишь менеджером, распорядителем "царской" ("сакральной") собственности). Говоря иначе, то, что Маркс
определял как "азиатский способ производства", адо бы азывать ЭТАТИЗМОМ (ЭТАТИЗМОМ-I, в отличие от этатизма-II, суперэтатизма).
Ограиченный размерами статьи и ее жанром ("к постановке проблемы"), я не стану развивать далее эту тему, тем более, что она
заслуживает отдельной серьезной и аргументированной статьи, если не монографии. Скажу лишь, что парность строев при одном способе
производства проявляется, как мы видим, при переходе от первобытного коммунизма к классовым обществам, к частой собственности - и
наоборот, при переходе от частой собственности к социализму, что говорит, видимо, либо о сложности такого процесса, либо о
неоднородности его в различных цивилизациях. Возможно, это связано с наличием или отсутствием в данном обществе такого института,
как община.
Итак, при суперэтатизме собственником становится государство, а все граждане превращаются в наемных работников на службе
государства. Государство, таким образом, превращается в эксплуататора, присваивает себе прибавочный продукт. При суперэтатизме
ликвидируются антагонистические классы, а классовые различия вытесняются в сферу надстройки. Общество оказывается состоящим их трех
основных классов: класса рабочих, класса крестьян и класса наемных работников умственного труда, который при ближайшем рассмотрении
оказывается состоящим из двух крупных подклассов: управленческого аппарата, чиновничества, во-первых, и интеллигенции,
во-вторых. Складывается своеобразная СОЦИАЛЬНАЯ ОДНОРОДНОСТЬ общества, в определенной степени - ОДНОМЕРНОСТЬ (если воспользоваться,
переосмысляя его, термином Маркузе). Границы между классами размываются, облегчается переход из одного класса в другой, что является
достоинством по сравнению с капиталистическим обществом.
Другим достоинством суперэтатизма по сравнению с капитализмом является ликвидация конкуренции - с присущей ей огромной тратой
ресурсов и средств на конкурентную борьбу, а рекламу (как известно, на Западе расходы на конкурентную борьбу и рекламу иногда
достигают 3/4 всех доходов компании).
Важным достоинством оказывается возможность преодолеть стихию рыка при помощи планирования, что позволяет - в идеале - рационально и
экономно подходить к затрате ресурсов, а также прогнозировать и направлять научно-технический прогресс.
Наконец, важным достоинством суперэтатизма является возможность концентрировать в одних руках (государства) огромные материальные,
людские и финансовые ресурсы, что обеспечивает высокую выживаемость системы в экстремальных условиях (как это было с СССР во II
Мировую войну).
Социальные институты суперэтатизма, на которые любят указывать в качестве "важнейших достижений" сторонники "реального социализма" -
бесплатное образование, здравоохранение, системы детского дошкольного и внешкольного образования и воспитания, рекреационные
системы, дешевые жилье и общественный транспорт - собственно, не являются "достоинствами" суперэтатизма. Они порождены
специфическими отношениями между государством и наемными работниками, напоминающими отношения между феодалом и его крестьянами:
поскольку рынок рабочей силы был ограничен наличным количеством граждан и внешнего рыка рабочей силы не было, то, естественно,
государство - работодатель и собственник средств производства - вынуждено было взять на себя заботу о здоровье, образовании и
условиях жизни своих работников, так как это непосредственно сказывалось на производстве и, в первую очередь, на производстве
прибавочного продукта, на доходах государства. Высокий уровень прибавочной стоимости достигался при суперэтатизме за счет
чрезвычайно низкой заработной платы, но, в то же время, часть получаемых государством сверхприбылей перераспределялась затем через
государственные структуры в пользу наемных работников в форме социальных программ, а также путем искусственного занижения цен на
внутреннем рынке на продукты и товары первой необходимости, жилье и общественный транспорт. Государство таким образом, во-первых,
понуждало граждан направлять часть своих доходов в выгодном для государства как собственника средств производства и работодателя
направлении (например, на образование и санитарно-гигиенические цели), а во-вторых, могло контролировать получение необходимого
минимума услуг и прав (образование, например)всеми гражданами без дискриминации, с одой стороны, и без самодискриминации
(сознательного уклонения) - с другой.
Таким образом, при суперэтатизме наемный работник получал не обязательно хорошего качества, но гарантированно и даже в обязательном
порядке то, что при капитализме он должен был покупать на рынке товаров и услуг как раз за ту часть зарплаты, которая
(приблизительно, конечно) ему при суперэтатизме не оплачивалась.
Говоря иначе, и капитализм, и суперэтатизм не имели в этой сфере явных преимуществ, а лишь по-разному расставляли приоритеты:
ДОСТУПНОСТЬ и ГАРАНТИРОВАННОСТЬ при суперэтатизме (с потерей качества и разнообразия) - и КАЧЕСТВО и РАЗНООБРАЗИЕ при капитализме (с
потерей доступности и гарантированности). Нетрудно заметить, что вся разница объясняется прагматической причиной: наличием при
капитализме внешнего для собственника средств производства по сути неограниченного рынка рабочей силы - и отсутствием такого рынка
для собственника средств производства при суперэтатизме.
Что касается недостатков суперэтатизма по отношению к капитализму, я на этом специально останавливаться не буду, поскольку в
последние 10 лет наши и зарубежные СМИ только об этом и говорили и писали.
Во всех известных нам странах суперэтатизм решал и решил те же вопросы общественного и экономического развития, что и капитализм, а
именно:
а) ликвидация институтов феодализма и
б) индустриализация.
В этом смысле суперэтатистские революции были равнозначны революциям буржуазным - с той лишь разницей, что если в буржуазных
революциях буржуазия оставалась гегемоном, используя часто пролетариат и крестьянство как массовую движущую силу революции, то в
суперэтатистских революциях пролетариат (и/или крестьянство - в Китае, во Вьетнаме, а Кубе и т.д.) превращался из массовой движущей
силы в гегемона, уничтожив, наряду с классом феодалов, и буржуазию.
Особенностью суперэтатизма явилось то, что о как строй не имел собственной идеологии и был вынужден пользоваться чужой - и даже
чуждой себе - идеологией марксизма. Это естественно. Класс буржуазии сформировал в основном свою идеологию еще при феодализме - и
осуществлял буржуазные революции уже под флагом этой идеологии. Государство - не класс, государство - всего лишь машина,
существующая во всех классовых обществах, некому и незачем было
создавать обожествляющую машину идеологию.
Кстати, отсутствие собственной, адекватной идеологии - одна из причин краха суперэтатизма в СССР и других странах советского блока.
За десятилетия сталинского режима, конечно, была проведена грандиозная работа по извращению марксизма и приспособлению его к нуждам
суперэтатистского строя. В целом эту работу, как показала историческая практика, можно считать неудачной. Однако определенные плоды
эта работа, конечно, дала - и мы можем сейчас наблюдать последствия этих усилий в идеологии "обожествления государства", которую
проповедует, например, Г. Зюганов. Интересно, что и при позднем капитализме, при государственно-монополистическом капитализме,
возникли идеологи и даже идеологические школы, которые, если внимательно присмотреться, разрабатывают именно идеологию
суперэтатизма - в чистом виде, уже без марксистской окраски. В качестве яркого примера можно привести Берреса Ф. Скинера и близких к
нему представителей необихевиоризма.
Это связано, видимо, с чрезвычайным усилением в эпоху позднего капитализма бюрократии. Бюрократия - единственный социальный слой,
который получил выгоду от суперэтатизма. Государство персонифицируется в государственных служащих, то есть в чиновничестве, в
бюрократии. По отношению к государству при суперэтатизме чиновник, бюрократ выступает, как и все остальные, в качестве наемного
работника. Однако по отношению к другим наемным работникам он выступает в качестве менеджера, управленца, агента власти, зачастую -
работонанимателя (то есть отчасти работодателя). Не будучи классом, а лишь бездушной машиной, государство при суперэтатизме не имеет
каких-то классовых интересов. Бюрократия же, как справедливо писал Маркс, воспринимает государство как свою коллективную
собственность. Это значит, что бюрократия паразитирует на государстве, постоянно пытаясь перераспределить часть государственных
доходов в свою пользу - и нанося эти ущерб и обществу в целом, и самому государству.
Инстинктивно всякое государство с этим борется. Помимо государства с аппетитами бюрократии борются обычно и правящие классы, которые
тоже рассматривают государство как СВОЮ коллективную собственность. При суперэтатизме, где правящих классов нет, государство либо
должно бороться с частыми аппетитами чиновничества очень жестко (при Сталине, например, как мы помним, управленческий аппарат
подвергался систематическим репрессиям), либо смириться с угрозой тотального растаскивания государственных доходов чиновничеством, а
в перспективе - и с перераспределением государственной собственности в пользу чиновничества. Что и произошло в конце концов в СССР и
в других странах советского блока. Государственная машина способа противостоять частым интересам чиновников, лишь используя для
этого других чиновников. Если же бюрократы от осознания своих ЧАСТНЫХ интересов разовьются до осознания своих СОСЛОВНЫХ интересов,
то есть если бюрократия стает СОСЛОВИЕМ ДЛЯ СЕБЯ, - суперэтатистское государство окажется бессильным перед угрозами утраты
собственности и превращения бюрократов (менеджеров) в собственников (капиталистов, бюрократ-буржуазию). Что мы и наблюдали недавно.
Теперь о подлинном социализме (коммунизме). Пролетарские революционеры не смогли создать социалистическое общество по двум основным
причинам. Во-первых (и в главных), к моменту совершения пролетарских революций, вопреки марксистским принципам, и в ближайшей
перспективе не было видно признаков нового способа производства, не говоря уже о том, чтобы о в общих чертах сформировался в недрах
старого. Во-вторых, был ошибочно определен основой революционный субъект - пролетариат.
Вторую ошибку допустил уже сам Маркс. Марксистская методология предполагает, что революционный субъект должен появиться, как сейчас
бы сказали, вне Системы. Не рабы уничтожили рабство и не крестьяне - феодализм. Точно так же не пролетариат должен был стать
могильщиком буржуазии. Однако рассуждения Маркса нетрудно реконструировать. Не обнаружив вокруг себя класса, который, подобно
буржуазии в феодальном обществе, существовал бы вне основного экономического уклада и представлял бы новый способ производства,
Маркс обратил свой взор на наименее заинтересованный в капитализме класс - пролетариат. Маркс предполагал, что рабочие, не
заинтересованные в своем статусе НАЕМНОГО РАБОТНИКА, взяв власть, приложат усилия к тому, чтобы изменить условия своего труда и сам
способ производства. Мы знаем, что Маркс как практический политик был гораздо слабее Маркса-философа, кроме того, Маркс как человек
был достаточно нетерпелив (вспомним, как он спорил с Энгельсом, когда именно - при его жизни - произойдет социалистическая
революция). С одной стороны, Маркс еще в 1857-1859 гг. осознал, что именно ЗНАНИЕ должно стать непосредственной производительной
силой будущего общества, с другой - НТР, которая показала, что это теоретическое положение Маркса верно, началась лишь во второй
половине 40-х гг. XX в. Методологически получалось, что ведущим субъектом социалистической революции должен стать ученый (или, шире,
интеллигент), на практике Маркс при жизни не видел и малейших признаков этого.
Это заложило некоторые явные противоречия в построения Маркса. С одной стороны, индустриальный способ производства неизбежно
товарен, с другой - социалистический способ производства, как справедливо утверждал Маркс, - нетоварен. Материальный продукт
НЕИЗБЕЖНО превращается в товар в ходе обмена. И лишь ЗНАНИЕ не является, строго говоря, товаром. Товар при обмене (продаже)
отчуждается от одного владельца и переходит к другому. Знание при обмене (продаже), став "собственностью" покупателя, не отчуждается
и от продавца. Поэтому знание в капиталистическом обществе никогда не оплачивается по своей полной стоимости. Это отражается и на
оплате труда тех, кто создает и передает знание - ученых и преподавателей.
Более того, способ производства, основанный на знании, оказывается таким способом производства, при котором возможно ПРЕОДОЛЕТЬ
ОТЧУЖДЕНИЕ. Знание неотчуждаемо от его создателя и носителя. Он контролирует весь процесс "производства" знания.
Знание, наконец, находится уже сейчас по сути в ОБЩЕСТВЕННОЙ СОБСТВЕННОСТИ человечества. Несмотря на все попытки превратить знание в
товар, закрепить в частом владении интеллектуальную собственность, 99,95% суммарного знания человечества общедоступно. Даже в
ядерной физике засекречено лишь 0,35% информации и, очевидно, еще меньше подлинного знания. Объективные общественные потребности
диктуют необходимость поддерживать режим доступности и открытости знания.
Производство и владение знанием бессмысленны, если "собственник" знания не делится им с обществом. Ученый (работающий в сфере
научного знания) и художник (работающий в сфере художественного знания) предназначают плоды своей деятельности именно для
окружающих.
Знание, наконец, удовлетворяет тому требованию, которое Маркс предъявлял к общественной собственности - чтобы она одновременно была
и индивидуальной. Без этого, по Марксу, невозможно преодоление отчуждения, не произойдет диалектического снятия частной
собственности. Общественная собственность, не бывшая в то же время индивидуальной, известна по первобытному коммунизму - и
провоцирует присваивающую экономику.
Однако до начала 80-х гг. XX в., до эры персональных компьютеров и мировых компьютерных сетей, было неясно, на каких именно
материальных носителях может осуществляться способ производства, основанный на знании. PC и оказался таким орудием труда и средством
производства, который может быть одновременно в индивидуальной и общественной собственности (как это показывают мировые компьютерные
сети). Ученый, писатель, архитектор, музыкант, модельер, работающий на своем PC, зависит от мировых сетей и баз данных и нуждается в
них. С другой стороны, эти сети и базы данных лишены смысла, если у их не будет пользователей.
Наконец, тотальная компьютеризация и информатизация делают возможной прямую демократию. Когда-то Вольтер говорил, что прямая
демократия хороша для маленьких стран, но неосуществима в больших (например, во Франции) - из-за расстояний и затрат времени.
Современные коммуникации позволяют действовать одномоменто независимо от расстояний. Поголовная компьютеризация дает возможность
всем членам общества участвовать в выработке и приятии решений и в контроле над их воплощением в жизнь.
Знание, став основой производительной силой, неизбежно уничтожит индустриальный способ производства. Автоматизация, роботизация и
компьютеризация делают ненужной фабрику в том виде, в каком мы ее знаем - они по природе своей стремятся к "малым формам", к
децентрализации. Экономическая децентрализация должна повлечь за собой и политическую (вспомним, что Маркс видел социализм как
ассоциацию (федерацию) самоуправляющихся комму). Наконец, автоматизация и компьютеризация вытесняют человеческий промышленный труд
(даже высококвалифицированный) и понуждают работников переходить к высокоинтеллектуальному творческому труду. В
высокоинтеллектуальном творческом труде преодолевается отчуждение (как господство овеществленного в машинах знания над живым
знанием).
Маркс полагал, что социалистическая революция будет мировой. Для этого должен был сформироваться единый мировой экономический
механизм, мировой капиталистический рынок. Маркс, как сейчас очевидно, опять торопился и понимал этот мировой рынок несколько
упрощенно (как позднее и Ленин). Только сейчас складывается настоящий МИРОВОЙ РЫНОК - то есть рынок, обладающий всеми классическими
чертами национального, но распространенный на всю планету. Финансовый мировой рынок уже сформирован, почти полостью (или даже
полостью) сформирован мировой рынок сырья, у нас на глазах формируется мировой рынок товаров и услуг и начинает формироваться
мировой рынок рабочей силы. Как только этот процесс завершится, можно будет говорить, что период экстенсивного развития капитализма
исчерпал себя.
Мировая экономическая интеграция будет неизбежно подталкивать мировую политическую интеграцию (в том числе и в имперской форме). В
то же время, исчерпав экстенсивный путь развития, капитализм вынужден будет сосредоточиться на интенсивном. Это повлечет за собой
формирование интеллигенции как массового общественного класса - класса работников умственного труда, который капитализм постоянно
будет пытаться превратить в класс НАЕМНЫХ работников умственного труда.
Вот эта НОВАЯ интеллигенция, этот новый класс, прямо связанный с новым - социалистическим - способом производства, основанном на
знании, и должен стать гегемоном мировой социалистической революции. Для этого, естественно, необходимо, чтобы он стал "классом для
себя", осознал свои классовые интересы (ликвидация частой собственности и капитализма и освобождение от положения наемного
работника). То есть необходима революционная пропаганда и разъяснительная работа среди интеллигенции. Очевидно, впрочем, что при
капитализме интеллигенция (работники умственного труда) как массовая категория населения, как КЛАСС может существовать ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО
в форме НАЕМНЫХ работников умственного труда, что не только не совпадает с ее интересами, запросами и возможностями, но всегда было
УНИЗИТЕЛЬНО для творческих личностей. Достаточно очевидно также и то, что союзниками интеллигенции в будущей революции могут стать
все наемные работники (в том числе и промышленный пролетариат), поскольку ликвидация статуса наемного работника соответствует и их
классовым и социальным интересам - а перспектива превратиться в свободных творцов и тружеников привлекательна и для них.
Сам по себе поздний капитализм в социализм не перейдет. Он уже сейчас активно сопротивляется прорастанию внутри собственного
экономического механизма нового способа производства, тормозит научно-технический прогресс. Из-за конкурентной борьбы и установки на
"получение прибыли любой ценой" начинает выдыхаться "компьютерная революция", попытки введения частой собственности на знание и
информацию (так называемая интеллектуальная собственность) ведут к разбазариванию ресурсов планеты в ущерб человечеству во имя
прибылей частых лиц и корпораций (уже сейчас западные химические концерны, например, скупили и "закрыли" свыше 200 патентов на
производство нервущихся нейлоновых чулок; компания "Белл" купила еще до I Мировой войны патент на производство неперегорающей
лампочки накаливания и тратит огромные деньги на продление этого патента и т.д.).
Наконец, капитализм пытается подменить категорию ЗНАНИЕ категорией ИНФОРМАЦИЯ. Это не одно и то же. Ученые, художники и общество в
целом владеют именно ЗНАНИЕМ, в то время как ИНФОРМАЦИЕЙ может владеть и частый собственник как товаром (бюрократ, например,
традиционно владеет как товаром именно информацией). Ложное знание, как известно - вовсе не знание. А ложная информация может быть
не менее ценной, чем истинная. И т.д.
Очевидно, однако, что "информационное общество" - это шаг к обществу, основанному на знании. Природа информации и природа знания,
механизмы их общественного обращения близки друг другу, информация, наконец, как и знание, является "неполноценным товаром", ибо
может е отчуждаться полостью при обмене (продаже).
Наконец, я думаю, серьезными проблемами для революционных сил являются:
1) формирование наряду с мировым рыком и единой мировой экономикой мировой имперской системы;
2) финансово-имущественный подкуп широких слоев населения развитых западных стран - за счет неэквивалентного обмена с "третьим
миром" - и, следовательно, социальная стабилизация позднего капитализма в развитых западных странах в форме "мещанского рая" и
3) использование капитализмом достижений НТР (как в военной сфере, так и в сфере массовой информации, пропаганды и контроля ад
сознанием) против революционных сил.
Мне представляется, что эти проблемы, которые придется решать к XXI веке сторонникам социалистической идеи, в конечном счете
взаимосвязаны, ибо уже сейчас все три фактора действуют в комплексе. Если левые силы не смогут пресечь стихийно формирующийся
сегодня сценарий мирового развития (создание мировой империи из развитых капиталистических стран, живущей за счет остального мира -
то есть страдающего от нищеты, голода, войн, болезней и отравленной природы "третьего мира" - и населенной сытым мещанским стадом,
"средним классом" с редуцированными культурными и духовыми запросами и готовым силой оружия оберегать свой высокий жизненный уровень
и комфорт от "дикарей" "третьего мира") - земную цивилизацию ожидает катастрофа. Неизбежное истощение планетарных ресурсов побудит
эту мировую империю в целях самовыживания перейти к таким совершенным и всепроникающим методам контроля и унификации мышления своих
подданных, по сравнению с которыми орвелианские и замятинские антиутопии покажутся милыми детскими "страшилками".
5 мая - 7 июня 1996

1 Статья написана на основе доклада, прочитанного 14 мая 1996 г. на Международной научной конференции "Альтернативы общественного
развития на пороге XXI века и социально-политические движения".


От Фриц
К Георгий (18.06.2004 20:58:52)
Дата 22.06.2004 11:31:53

Да, это тот же вариант.

Возможно, Тарасов читал Семёнова - как раз в 1995 вышла работа Семёнова о политаризме. Может, другими источниками пользовался. Марксизм - это не взгляды Маркса, это философская система и система понимания истории. Так же как квантовая механика - это не взгляды Нильса Бора. Могут быть физики, понимающие квантовую механику даже лучше Нильса Бора. Так что ничего удивительного, что Тарасов пишет примерно то же самое.
Это только подчёркивает значение проблемым - разобраться в этом подходе очень важно.
От Георгий
К Фриц (18.06.2004 20:40:04)
Дата 18.06.2004 20:56:13

Лит. газета. 2000 г. Россию истощает имперский вирус (*+)

http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg522000/polit/art6.htm

РОССИЮ ИСТОЩАЕТ ИМПЕРСКИЙ ВИРУС
Геннадий ЛИСИЧКИН

На пороге следующего столетия самое время оглянуться назад, попытаться понять, что происходило с Россией в прошлом и что происходит
сейчас.

В свое время великий Гоголь, говоря о дико мчавшейся птице-тройке, от которой разумно шарахались все окружающие, задумчиво вопрошал:
"Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ..." Ответа он, как известно, не получил. Многие в те давние времена останавливались перед
Медным всадником на вздыбленном коне, вопрошая в тревоге: где же он опустит свое копыто? Не заденет ли при этом кого-нибудь
насмерть? И тревога эта, согласитесь, сохраняется у нас по сию пору.
Поскольку память человеческая коротка, тревогу эту и все нынешние наши беды многие связывают с Октябрьской революцией и долголетним
правлением большевиков, более того - уверены в том, что устранение их от власти сразу, само собой, принесет стране благоденствие.
Если бы так!
Россия больна гораздо серьезнее, больна не с 1917 года, больна не большевиками. Они, большевики-коммунисты, лишь продолжили и
обострили губительные процессы, которые уже не одно столетие подтачивают здоровый организм российского общества. Почему же страна не
может сбросить с шеи своеобразную историческую удавку? Что этому мешает? Остановлюсь на трех исторических аспектах.

Аспект первый
О КОМПЛЕКСУЮЩЕЙ ИМПЕРИИ

Царская Россия была империей, которая очень комплексовала из-за того, что никак не удавалось прибить щит на вратах Царьграда.
Советская Россия маялась тем же. Только свой "щит" она намеревалась прибить не только в Царьграде, но и во всех странах мира, о чем
заявила уже в контурах своего герба, где в лентах, стягивающих сноп, было много свободных мест для "младших братьев".
Несмотря на все потрясения, Россия в своих внешних и внутренних отношениях как была империей, так ею и осталась.
Империя - понятие не только территориальное, а в первую очередь идейное. А какая идея будет заложена в ее основу - религиозная или
светская, вопрос второстепенный. Царская империя оправдывала свое агрессивное существование необходимостью распространять в мире
православие, ведя кровопролитные войны с "неверными", инакомыслием, ересью. И все это объяснялось не корыстием, не эгоистическими
намерениями, а благородным, мессианским стремлением приобщить мир людской к добру, просвещению, не чураясь, а наоборот - уповая на
военную и полицейскую силу в борьбе с теми, кто не понимает своей собственной выгоды.
Советская империя от благородного мессианства тоже не отказалась, заменив только идейный стержень, ее образующий - религию
православия, на религию коммунизма, интернационализма. Сами же методы навязывания соседям придуманного образа жизни не изменились ни
в чем. Об этом могли бы поведать венгры, чехи, афганцы, чеченцы...
Но мессианство - дело безумно дорогое, поскольку несознательные народы приходится принуждать к счастью силой. Империя, взвалившая на
свои плечи эту благородную задачу, должна иметь мощный силовой аппарат. Царский режим создал его, чтобы быть жандармом не только у
себя в стране, но и в Европе, Азии. Советские наследники утроили, удесятерили его, по крупицам восстановив все достижения не только
армейских, но и репрессивных органов, имевшихся у Малюты Скуратова, Петра I и им подобных. И тут наши нынешние силовики могут с
гордостью сказать, что такого бережного отношения к сохранению традиций Российской империи, как у них, нет ни у кого другого. И
лучше с ними не спорить...
Имперская экономика - что царская, что советская - всегда милитаризована до предела. А где взять деньги?
Ответ на этот вопрос обнаруживает предельную скудность фантазии у тех, кто управляет империями. Деньги на поддержание имперских
амбиций должны дать, естественно, граждане, а не производство, которое почти всегда убыточно. В России наиболее эффективным способом
изъятия средств у населения было крепостное "право" (?!), а в советское время - его модификация в виде колхозов и ГУЛАГов.
Бесплатный наемный труд в любой форме - основа всех империй. И. В. Сталин эту истину быстро усвоил и успешно претворил в жизнь, что
и явилось условием восстановления Российской империи во всем ее зловещем величии. Сталина теперь ругают последними словами. И за
дело. Но никто из критиков за все прошедшие после его смерти годы не осудил саму идею империи, которой он самоотверженно и успешно
служил.
Размышляя над вопросом о том, куда Русь "несется" и "несется" ли она вообще, нельзя не обратить внимание и на второе примечательное
обстоятельство - на незыблемость российского самодержавия. Вряд ли здесь нужно доказывать, что, свергнув царя, Россия посадила на
трон еще более жестокого самодержца - Сталина и его преемников. От того, что советских самодержцев назвали генсеками, президентами,
суть самодержавной власти не изменилась. Может, только качество ее стало хуже.
Большевики, и это третье их заимствование у свергнутого царского режима, перенесли к нам губительную общность, то есть систему
отношений, основанную на круговой поруке и подчинении команде "не высовывайся!".
И, наконец, четвертое "родимое пятно", которым мечены старая и "новая" Россия. За рассматриваемый нами период Россия не стала более
христианской страной, чем была когда-то. Белинский, полемизируя с Гоголем, замечал: русский мужик о делах религиозных говорит,
почесывая даже не затылок, а задницу. В 1917 г. и последующие годы именно эта часть человеческого тела помогала крушить храмы,
истреблять священников, изысканно богохульствовать. Конечно, это не хорошо, постыдно, не умно. Но ведь и православная церковь,
окончательно превратившаяся после Петра I в своеобразный департамент государственного аппарата, целиком сросшаяся с самодержавием, а
не с народом, вернее, вставшая на сторону его угнетателей, тоже не безгрешна. Спрашивается, а по этой ипостаси нынешняя Россия
сильно ли изменилась?
О сращивании церкви и советской власти свидетельствует хотя бы тот факт, что, например, патриарх Алексий I был четырежды удостоен
ордена Трудового Красного Знамени. Церковь нынешняя по-прежнему заискивает перед властями, как и власть перед церковью. А прихожане
в лучшем случае увлекаются обрядами, меньше - желанием делать добрые дела. Наоборот, враждебность, раздраженность друг против друга
увеличиваются в обратной пропорции с восстановлением в своих правах православия. Иными словами, в моральном отношении Россия тоже не
ушла от своего исторически низкого уровня.
Может показаться, что мой, пусть грустный, ответ на вопрос "куда несется Русь" - утверждение, что она никуда не несется, а топчется
на месте, досужий домысел одиночки. Чтобы не показаться белой вороной, сошлюсь на мнение замечательного английского историка Тойнби.
Вот что он думает по этому поводу: "Большевистский" режим в России утверждает, что распрощался с прошлым России полностью если и не
в мелких, несущественных деталях, то по крайней мере во всем основном, главном. И Запад готов был верить, что большевики
действительно делают то, что говорят. Мы верили и боялись. Однако, поразмыслив, начинаешь понимать, что не так-то просто отречься от
собственного наследия. Когда мы отбрасываем прошлое, оно... исподволь возвращается к нам в чуть завуалированной форме. То, что
Гораций называл: "Гони природу в дверь, она влетит в окно" (А. ???. "Цивилизация перед судом истории", М., 1966, стр. 105).
Еще более резко эту драматическую тенденцию исторического (не)развития России формулирует академик Ю. Афанасьев: "Представляется
очевидным, что Октябрь был способом закрепления традиционализма и консерватизма, а не разрывом со старым ради становления нового"
("Судьба русского крестьянства". Сборник. М., 1966, стр. XXIV).
Конечно, можно сказать, что в ходе горбачевской перестройки и ельцинских реформ перед страной открылась наконец возможность
вырваться из заколдованного исторического круга, из накатанной колеи. Но это опять будет опасным заблуждением, сладкой иллюзией. А
реальность, на мой взгляд, такова, что власти хотят всеми силами удержать страну в движении по традиционному для нее пути.
Действительно, имперский двуглавый орел, хоть и с общипанным хвостом, стал откровенным и многозначительным символом якобы новой
России. Желание любой ценой сохранить "единую и неделимую Россию", как показала кровавая бойня в Чечне, как выглядит путинская
попытка построить жесткую "вертикаль", свидетельствует о том, что рассчитывать на строительство подлинной федерации, способной
сплотить экономически и духовно регионы, не приходится. Поэтому "царь Борис" и его престолонаследник так же, как все прежние
российские власти, борются за сохранение в стране самодержавия. А оно немыслимо без верховенства силовиков, с одной стороны, и без
роста нищеты и бесправия, с другой.

Аспект второй
АЗИАТСКИЙ СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА

Известно замечание Маркса о том, что наряду с общеизвестными способами производства, такими, как феодализм, капитализм, империализм,
есть еще один, редко вспоминаемый, но не менее реальный и весьма распространенный: азиатский способ производства. Именно он является
главной причиной наших реформаторских поражений.
При азиатском способе не богатство обеспечивает себе власть, а, наоборот, власть, близость к ней гарантируют богатство. Утрата
близости к власти означает одновременно и утрату богатства. В царской России накануне октябрьского переворота процветал не
капитализм, а именно азиатский способ производства. В большинстве случаев не деловые качества предпринимателя, а прежде всего связи,
знакомства с распутинами всех рангов обеспечивали успех. На Западе волка ноги кормят, на азиатском Востоке волку ноги не нужны. Он
может валяться в своем логове, а добыча сама будет выстраиваться в очередь перед ним, если волк установит угоднические отношения с
лесным начальством.
При азиатском способе производства, как прежде, так и теперь, деньги тратятся не на инвестиции в производство, а на дворцы, гаремы,
бриллианты, пышные балы для придворных.
В ходе нынешних реформ мы восстанавливаем не только задрипанную политическую систему самодержавия, но и ее экономическую основу -
азиатский способ производства. Все мы понимаем, что березовские - это не форды, не рокфеллеры и не гейтсы. Они в одночасье стали
миллионерами не потому, что деловиты в производстве, а потому, что вовремя оказались рядом с Семьей и ее филиалами на местах.
Азиатский способ производства даже не ставит себе такой цели, как повышение эффективности производства ради роста благосостояния
населения. Так что какие уж там надежды можно иметь на ближайшее будущее при нынешнем курсе развития страны! В свое время у нас был
лозунг - больше социализма. В условиях нынешнего разрушительного азиатского способа производства актуальным мог бы стать лозунг -
"больше здорового капитализма!", то есть больше дел производственных, а не мавродиевских, которые являются не случайностью, а
логическим следствием действия азиатского механизма. Причем той "азиатчины", реликтовыми представителями которой в Азии остается
прежде всего Россия и бывшие республики Союза.

Аспект третий
РАССЛАБЛЯЮЩИЙ ПОРЯДОК

Тем не менее не только имперские и монархические амбиции прежних и нынешних руководителей страны, не только азиатский способ
российского производства препятствовали и препятствуют модернизации России. С этими пороками рано или позднее можно было бы
справиться, если бы огромная масса нашего населения не была бы душой и телом расположена, заинтересована в их сохранении и
упрочении. Консерваторов этого рода можно понять. Они видят выгоды для себя в традиционных российских порядках. И тут я вижу третий
аспект размышлений о ходе нынешних реформ.
В традиционных российских условиях есть все возможности максимально расслабляться, поскольку требования к уровню квалификации
работника здесь снижены до предела. Вы посмотрите на уровень урожайности наших полей, на продуктивность скота, на качество обуви,
одежды, услуг... В нормальных условиях российские работники нынешнего класса или сами пустили бы себе пулю в лоб по результатам
своей деятельности, или мирно подохли бы с голоду. А у нас все сходит с рук и с голоду пока, слава богу, редко кто помирает. Разве
за это можно не любить ту систему, в которой мы живем? Разве можно согласиться с теми, кто хочет изменить этот расслабляющий
порядок?
В его рамках человек освобождается от мучительной обязанности самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность.
Вспомним ту же кукурузу или массовое истребление виноградников в период антиалкогольной кампании. Все рушили всё и с детской
наивностью сваливали вину друг на друга: колхозник - на председателя, тот - на райком, райком - на обком, обком - на ЦК, ЦК - на
Хрущева и Лигачева, с которых взятки гладки. Где в мире можно найти более "гуманное" общество, чем наше, способное освободить людей
от всякой ответственности за свою преступную деятельность за рамками УК? Разве можно согласиться с теми, кто грозит этот порядок
отменить?
Есть еще одно важное преимущество в традиционных российских порядках. Здесь человек может воспарить душой над прозой быта. Будь он
бомж или важнейший чиновник, он на своем уровне ощущает себя гражданином сверхдержавы, причастным так или иначе к достижениям в
космосе, громким победам на внутренних и внешних фронтах, к успехам в ракетостроении и в области балета. Короче, не хлебом единым...
Обладая "серпастым и молоткастым" паспортом, можно, нужно свысока смотреть на датчан и "разных прочих шведов", не обращая внимания
на то, что по пояс приходится стоять в дерьме. Да и в своем доме можно нос задирать, общаясь с "тюбетейками" и лицами "кавказской
национальности". Разве можно у таких людей отнять то, что заменяет им чувство собственного достоинства?
Таким образом, реформатор, осмелившийся поднять руку на "преимущества" традиционных российских порядков, должен отдавать себе отчет,
что он пойдет войной не на Жириновского, не на Зюганова, не на другие мыльные пузыри, а на многомиллионную массу тех трудящихся,
которые живут упомянутыми здесь радостями. Поэтому он должен быть готов к тому, что ему или ферму сожгут, или корову испортят, или,
как Столыпина или Александра II - убъют. Не любят у нас реформаторов, замахивающихся на российскую обломовщину.
Царское и советское самодержавие создало такую социальную базу из людей, ориентированных не на созидание, а на перераспределение
собственности, что свержение верховных иерархов оставляет незыблемым традиционный режим. Как на Западе: меняются президенты и
премьеры, а общество идет своим путем.
Интеллигенция долго была убеждена, да и сейчас от этого не избавилась, в том, что наш народ - народ-богоносец. Такое
народопоклонство обернулось братоубийственной резней, длящейся десятилетиями. Пора бы научиться отличать такие понятия, как народ и
толпа, чернь, способная только к переделу, а не созиданию собственности.
Во время коллективизации, во все остальные времена советская власть решительно встала на сторону толпы, люмпенпролетариев, против
народа. Настало время сменить союзников. Но для этого надо сменить и иконы, образа, на которые мы по сей день молимся. Историки
должны сыграть главную роль в переориентации общественного сознания. И начинать, по-моему, надо аж с самого Петра I, которому во все
времена в России поклонялись и поклоняются почти так же, как недавно еще Ленину-Сталину. А ведь Л.Н. Толстой дал ему исчерпывающую
характеристику.
Вот она: "С Петра I начинаются особенно поразительные и особенно близкие и понятные нам ужасы русской истории. Беснующийся, пьяный,
сгнивший от сифилиса зверь 1/4 столетия губит людей, казнит, жжет, закапывает живых в землю, заточает жену, распутничает,
мужеложествует... сам забавляясь рубит головы, кощунствует, ездит с подобием креста из чубуков в виде детородных членов и подобиями
Евангелий - ящиком с водкой... коронует блядь свою и своего любовника, разоряет Россию и казнит сына... и не только не поминают его
злодейств, но до сих пор не перестают восхваления доблестей этого чудовища, и нет конца всякого рода памятников ему" (ПСС, М., 1936,
т. 26, с.568).
Можно сказать, что писатель сгущает краски, строит свои оценки на эмоциях. Но вот доктор исторических наук Е.В. Анисимов в своей
книге "Время петровских реформ" (Лениздат, 1989 г.) убедительно показывает, как Петру I удалось сломать экономический и культурный
потенциал России, далеко отбросив ее от того уровня, который был до его прихода к власти. Спрашивается: за что же мы по сей день
молимся на того же Петра? Отвечу словами Максимилиана Волошина: за то, что Петр был на Руси "первым большевиком". Этим он и дорог
тем, кто исповедует большевистскую религию. С Петра окончательно утвердился тот курс развития России, о котором Карамзин сказал:
государство пухло - народ хирел.
Удастся ли России вырваться из этого векового замкнутого круга? Заработают ли остановившиеся здесь часы? Не знаю

© "Литературная газета", 2000


От Фриц
К Георгий (18.06.2004 20:56:13)
Дата 22.06.2004 11:26:35

Это Ваша манера, Георгий - тащить на Форум дерьмо.

Сами-то не чувствуете, как воняет? И ещё мне это приписываете. И как только Вам не стыдно.
От Георгий
К Фриц (22.06.2004 11:26:35)
Дата 22.06.2004 23:21:03

Я чувствую %-) Ну, а если профильтровать эмоции? (-)
От Фриц
К Георгий (22.06.2004 23:21:03)
Дата 23.06.2004 13:08:03

Не вижу смысла в этом копаться.

Это писал враг России, коллега Александра. Никакой истины ему не нужно, а цель его - посеять раздор среди русских и понизить их дух. Не вижу, о чём с такими разговаривать. Есть, конечно, пострадавшие от таких пропагандистов. Но и их лечить не так-то легко: враги сеют недоверие, клевещут и на идеи, которые, как они считают, могут придать русским силы, и на лидеров. Ложные цитаты приводят, целые легенды сочиняют о "натурализме", "экономизме".
Я вижу смысл это дерьмо разбирать, если есть конкретный человек, кто хочет разобраться. А то ведь они, враги, ещё горы дерьма наворотят, пока мы в нём роемся.
От Георгий
К Фриц (18.06.2004 20:40:04)
Дата 18.06.2004 20:54:34

да нет, не очень (*/+)


> >Кроме очень умного термина "политаризм" %-)))), разумеется. А. Тарасов говорил то же самое, только с использованием выражения
> >"азиатский способ производства".
> Это синонимы. А где это этот Тарасов говорил?

Вот еще материалы

http://www.libereya.ru/biblus/emelianov/Yemel-stalin.htm
http://rosnom.narod.ru/index.htm?/Doc/T79.htm
http://www.nasledie.ru/oboz/N08_96/8_12.HTM
http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg522000/polit/art6.htm
(РОССИЮ ИСТОЩАЕТ ИМПЕРСКИЙ ВИРУС)
http://www.voskres.ru/shafarevich/a18.htm
(Шафаревич)
http://kart.viv.ru/cont/questmen/45.html
(Кара-Мурза %-))) )

("Когда же может состояться акт купли-продажи рабочей силы? Когда она превращается в товар? Только когда человек
становится свободным индивидом и получает в частную собственность свое тело - когда он неделим (атом, индивидуум). Ни в
семье, ни в обществах с сильными общинными связями этого
условия нет. В марксистском понимании к таким случаям понятие эксплуатации вообще неприменимо. Потому-то Маркс назвал
производственные отношения в таких обществах "азиатским способом производства". Здесь изъятие прибавочного продукта не
замаскировано куплей-продажей, и Маркс называл такие внеэкономические отношения "прозрачными". Сам Маркс в конце жизни все больше
интересовался азиатским способом производства и общиной (в том числе русской), но развить свои мысли не успел - и мы
вульгаризировали и приспособили к себе те понятия, которые были развиты в приложении именно к рыночному обществу.")



> >Кстати, вот что: ведь и в дореволюционной России был этот самый "политаризм". Только в какой степени?
> Нет. Там не государство владело собственностью. Вот при Иване Грозном установился политаризм.

неужели при Иване Грозном ВСЕ принадлежало государству? А как до? И потом?

> >>И общее направление этих перемен было понятно: гласность и демократизации. Если бы
> >удалось это осуществить, это и был бы переход к социализму.
>
> >А что именно из этого не было осуществлено? Более того, это было осуществлено в максимально возможных (для данного материала)
> >пределах. %-)))) И не доказано, что люди (их бОльшая часть) хотела большего.
> Если бы ещё и собственность осталась общенародной - всё было бы правильно. Я придаю этому большое значение - у кого собственность.
Смешно, да?

Некоторые говорят, что "общенародной собственности" вообще никогда не было


От Фриц
К Георгий (18.06.2004 20:54:34)
Дата 21.06.2004 18:28:20

Спасибо, почитаю.

>неужели при Иване Грозном ВСЕ принадлежало государству? А как до? И потом?
Не всё так однозначно. До этого, и после Екатерины, бояре и дворяне реально владели землёй и бОльшей частью прибавочного продукта. Были господствующим классом. Это феодализм. А Иван (и Пётр) поставил своих помошников, госаппарат (опричников) выше "законных собственников", "природных князей". В те времена могли схватить любого, казнить, а имущество забрать. Реально все ресурсы были в распоряжении Государя и его приближённых.

>Некоторые говорят, что "общенародной собственности" вообще никогда не было
Да, говорят. Вопрос, действительно, спорный. С одной стороны, народ не распоряжался собственностью - распоряжалось государство и народ его не контролировал. С другой стороны, государство на 90% действовало в интересах народа, а не в собственных. Почти всё "проедал" народ или народное хозяйство. Чиновники не слишком жировали.
Я склонен полагать, что собственность фактически была общенародной, хотя формально - и государственной.
От Георгий
К Фриц (21.06.2004 18:28:20)
Дата 22.06.2004 00:30:47

во в с е времена в России могли схватить любого (докажите, что это не так!)

> Не всё так однозначно. До этого, и после Екатерины, бояре и дворяне реально владели землёй и бОльшей частью прибавочного продукта.
Были господствующим классом. Это феодализм. А Иван (и Пётр) поставил своих помошников, госаппарат (опричников) выше "законных
собственников", "природных князей". В те времена могли схватить любого, казнить, а имущество забрать. Реально все ресурсы были в
распоряжении Государя и его приближённых.

Просто чаще всего не делали этого ;-))
Я уже высказывался по этому поводу. Царь (генсек) ЧАЩЕ ВСЕГО хочет жить в мире со своим окружением. Поэтому ЧАЩЕ ВСЕГО высший класс
был довольно-таки свободен, а проблемы сбрасывались "вниз".
(Хотя и в "мирные" времена представители "верхов", особо досаждавшие государству, лишались свободы, разорялись и т. д. без
разговоров - особенно, если такое с ними обращение не могло вызвать шум "в просвещенной Европе").

Только иногда (при Иване Грозном, Петре I, Сталине) начиналась большая заваруха, "низы" обнаруживали, что и "верхам" тоже
по-настоящему несладко - поэтому ценили такого государя (особенно потом. Интересно, что Ивана Грозного и Сталина при жизни в народе
ценили больше, чем Петра при жизни - видимо, потому, что "окно в Европу" было не очень-то "народным" делом...). А поскольку мемуары
обычно пишут "верхи" (в прежние времена "низы" вообще писать не умели) - эти правители предстают самыми страшными тиранами,
поскольку посмели коснуться "березовских" и "ходорковских" своего времени.
В то, что наступит такая ситуация, когда меня, когда я попаду в беду, будут защищать так же, как Ходорковского (хотя бы морально), я
не верю (любой либерал скажет: "ну, все, конечно, равно, но ведь на практике люди имеют разную цену").
Поэтому...


> >Некоторые говорят, что "общенародной собственности" вообще никогда не было
> Да, говорят. Вопрос, действительно, спорный. С одной стороны, народ не распоряжался собственностью - распоряжалось государство и
народ его не контролировал. С другой стороны, государство на 90% действовало в интересах народа, а не в собственных. Почти всё
"проедал" народ или народное хозяйство. Чиновники не слишком жировали.
> Я склонен полагать, что собственность фактически была общенародной, хотя формально - и государственной.

Ага. %-))) Вы это Баювару, Иве, или, например, Бестужеву-Ладе с Вяч. Глазычевым скажите. Они заявят: "мне на хрен не нужно было то,
что мне государство предлагало. Может, "Сатана", танки и проч. металлолом - это тоже народное хозяйство?" И как Вы будете с ними
спорить?