От	константин
К	Pout
Дата	19.03.2003 14:07:09
Рубрики	Прочее;

Поиграть или доиграться?

---

> Хейзинга же хоть и эстет, но оданко ж сугубый
>народолюб и антифашист, за что посажен был гитлеровцами в концлагерь и
>там замучен

Не понял юмора... Представил народ как коллективного Германа и потому народолюбец ?


>>
> Потому что есть такие два корреспондирующих афоризма из кладезя
>народной мудрости (Хейзинга просто прпофессор и поэтому пишет несколько
>длинней и подробней то же самое)

> " у вербюда два горба потому что жизнь борьба"
> " что наша жизнь - игра"

Какая народная премудрость? Второе высказывание вложено в уста персонажа крайне далекого от народной мудрости.

И куда труд делся? Как же вроде и у Грамши, и у Ильенкова труд основное , что формирует человека. А теперь игры пошли.

В русском языке игра именно противостоит серьезному делу
"доигрался", "это - не игрушки" , "поигрался и бросил (обычно девушку)", "игры в демократию" . Т.е. игра это именно следование правилам, противоречащим реальности.

Хезинга писал про Запад. А в России реальность более суровая (см Милова), поэтому следование выдуманным правилам чревато, у нас необходимость , а не правила игры.

>
> На основании этого, а также из-за чрезвычайно
>важного места, которое агон занимал в эллинской культуре и в
>повседневной жизни каждого эллина, Болкестейн упрекнул меня в том, что я
>в своем докладе О границах игры и серьезности в культуре неправомерно
>включил в понятие игры греческие состязания, от больших, укорененных в
>..
>Игровой элемент в жизни Рима наиболее явственно раскрывается в
>пресловутом Panem et circenses! -- Хлеба и зрелищ! -- как выражении
>того, что народ требовал от государства. Наше ухо склонно слышать в этих
>словах не более чем, скажем, требование безработных о выдаче им пособиий
>и билетов в кино -- пропитания и развлечений для народа. Но эти слова
>значили нечто большее. Римское общество не могло жить без игр. Они были
>для него такой же основой существования, как и хлеб



>представление о состязании, вызове, опасности и т. д. подводит нас
>вплотную к понятию игры. Игра и опасность, переменчивый шанс,
>рискованное предприятие -- все это вплотную примыкает друг к другу.
>
Чего-то уж очень. Игра- поединок-опасное мероприятие. Каждый переход отбрасывает 0.9 от оставшихся. Большая часть населения удовлетворена игрой футбол или в преф по выходным. Без какой-либо опасности.
Что до всяких греков и римлян, так , подозреваю, что они больше смотрели , как небольшое число профессионалов изощеряется на стадионе.


>>....нам следует переместиться в сферу примитивного мышления, где
> так же как состязание, или агон,
>которое может простираться от самых пустячных забав до кровавых и
>смертельных боев, -- вместе с собственно игрою объединяются в
>изначальном представлении о том, как, подчиняясь правилам, обоюдно
> При таком взгляде в использовании слова игра
>применительно к битве едва ли была заложена сознательная метафора.
>Игра -- это битва, битва -- это игра.

Хрен. Вот лопухи из ВС с Борей играли по правилам , и на бумаге победили (роспуск ВС на референдуме не прошел, по Конституции Съезд выше президента и т.д.) . А на деле без всяких правил (сиречь добровольно взятых ограничений) разогнали.

---------
Главный квестион : и что со всем этим делать.
Т.е. Сегодня нужно играть больше или меньше и во что?

---

От	Pout
К	константин (19.03.2003 14:07:09)
Дата	19.03.2003 23:33:57

Играют - все. По крупному

---

константин сообщил в новостях следующее:89846@kmf...

> >>
> > Потому что есть такие два корреспондирующих афоризма из кладезя
> >народной мудрости (Хейзинга просто прпофессор и поэтому пишет
несколько
> >длинней и подробней то же самое)
>
> > " у вербюда два горба потому что жизнь борьба"
> > " что наша жизнь - игра"
>
> Какая народная премудрость? Второе высказывание вложено в уста
персонажа крайне далекого от народной мудрости.
>
Убью, студент (тоже народное)

Мудрость, которая обитает в "народном здравом смысле", давно уже
наполовину писаная и в народ входит сбоку, через письмо-аудио-видео. .
Постфольклор, он не фольклор. Гайдай народно- мудр. А написали два
еврея )все знаменитые репризы).
Шекспир тоже народен и мудр. Добавлю "Весь мир театр, а люди в нем
актеры".


> И куда труд делся? Как же вроде и у Грамши, и у Ильенкова труд
основное , что формирует человека. А теперь игры пошли.
>
> В русском языке игра именно противостоит серьезному делу
> "доигрался", "это - не игрушки" , "поигрался и бросил (обычно
девушку)", "игры в демократию" . Т.е. игра это именно следование
правилам, противоречащим реальности.
>
Не надо циклиться на корне "игр-" в значении (англ)"гейм". И
подбирать примеры однобоко. Наоборот. Гнездо связанных "слов" бери.
Ставка,шанс,удача,кон. "Все на кон поставить " -сразу два слова тут.
Потом в таких терминах расписана даже Киселева. "Ставка в этой
игре -жизнь"
http://212.188.13.195:2009/nvz/forum/0/co/88502.htm

Игра и ставка
------------------
Жизненная установка - установка практическая. ... нет там специального
пространства игры, в которое человек "сознательно" входит и из которого
может по желанию выйти. Игра там другая. Ее трудно характеризовать как
политическую, этическую,
эстетическую, хотя и можно. Ставка в этой игре - сама жизнь

Письмо "маленького человека" - всегда языковая игра на чужом поле. И
наша Е.Г.Киселева так играет...

Отношение к данной социальной игре - практическое. Так Е.Г.Киселева, для
которой игра такого рода в общем-то эпизодична, тоже принимает в ней
участие

(Русские присловья .Поставить все на кон. Ставка сама жизнь. - вот из
этого ряда слово"ставка" Бурдье)



> Хезинга писал про Запад. А в России реальность более суровая (см
Милова), поэтому следование выдуманным правилам чревато, у нас
необходимость , а не правила игры.
>
Игра это не одно слово, а тройное минимум(игра-состязание-агон). во
многих языках раскоывается сложное поле связей. читай Х-зингу. Китай и
Япония не Запад, а там такие же коннотации.

> >

> >представление о состязании, вызове, опасности и т. д. подводит нас
> >вплотную к понятию игры. Игра и опасность, переменчивый шанс,
> >рискованное предприятие -- все это вплотную примыкает друг к другу.
> >

> Чего-то уж очень. Игра- поединок-опасное мероприятие. Каждый переход
отбрасывает 0.9 от оставшихся. Большая часть населения удовлетворена
игрой футбол или в преф по выходным. Без какой-либо опасности.
> Что до всяких греков и римлян, так , подозреваю, что они больше
смотрели , как небольшое число профессионалов изощеряется на стадионе.
>
>
> >>....нам следует переместиться в сферу примитивного мышления, где
> > так же как состязание, или агон,
> >которое может простираться от самых пустячных забав до кровавых и
> >смертельных боев, -- вместе с собственно игрою объединяются в
> >изначальном представлении о том, как, подчиняясь правилам, обоюдно

пропущено

> > При таком взгляде в использовании слова игра
> >применительно к битве едва ли была заложена сознательная метафора.
> >Игра -- это битва, битва -- это игра.
>
> Хрен. Вот лопухи из ВС с Борей играли по правилам , и на бумаге
победили (роспуск ВС на референдуме не прошел, по Конституции Съезд выше
президента и т.д.) . А на деле без всяких правил (сиречь добровольно
взятых ограничений) разогнали.
>
Не будем тут про злободневные ответвления вбок от заявленной
постановки -"вечные"темы обсуждаем. Абстракции самого базисного
уронвня..
Этот-то (выше) отрывок как раз _очень_близок к постановке задачи
вглубь и к тому, как понимается универсальный характер в-игранности,
во-влеченности в "поле"в полевой концепции.
"подчиняясь правилам, обоюдно попытать удачи", там еще упомянут шанс,
еще ставки, вызов, риск. Еще есть мудреное,но очень емкое, на всю
кульутру, слово"агон". Агонистичность - значит,остязательная стычка. Все
это тянет к базисным терминам, которые для начала надо собрать воедино,
что и делаХ=зинга, и не надо дядю обтжать,игнорировать.. И привязать к
тому, что является связующим ядром. ПОЛЕВАЯ концепция главное, ты,
"чтец Бурдья".


Входят (вписываются) в "поле" (разный бывают поля) не обязательно
осознанно, и тем более не обязательно "подписываясь" под правилами, хотя
это в развернутом "состязании" - тоже важный момент. (Олимпийская клятва
как пример)


> ---------
> Главный квестион : и что со всем этим делать.
> Т.е. Сегодня нужно играть больше или меньше и во что?

Пока что отметим самый "нижний" и самый "высший" уровни, в которых
"пашет" в-игранность в-поле. Щенята и "словесные" и "мудрые"игры.
Метафора- "игра"слов.

Животные играют так же, как люди: Достаточно понаблюдать хотя бы игру
щенят, чтобы в их веселой возне обнаружить все эти черты. Они приглашают
друг друга поиграть неким подобием церемониальных поз и жестов. Они
соблюдают правило, что нельзя, например, партнеру в игре покусывать ухо.
Они притворяются ужасно злыми. И что особенно важно, они совершенно
очевидно испытывают при этом огромное удовольствие и радость. Существуют
много более высокие, много более развитые формы игры животных: настоящие
состязания и увлекательные представления для зрителей.
Йохан Хейзинга. Homo ludens

Дух, формирующий язык, всякий раз перепрыгивает играючи с уровня
материального на уровень мысли. За каждым выражением абстрактного
понятия прячется образ, метафора, а в каждой метафоре скрыта игра слов.
Так человечество снова и снова творит свое выражение бытия, рядом с
миром природы - свой второй, измышленный мир.
Йохан Хейзинга. Homo ludens


"Играть по крупному"- поэтическая иллюстрация к термину

играть на века
как играют овраги
как играет река
как играют алмазы
как играет вино
как играть без отказа
иногда суждено...

---

От	константин
К	Pout (19.03.2003 23:33:57)
Дата	21.03.2003 17:15:06

Так уж все

---

> Мудрость, которая обитает в "народном здравом смысле", давно уже
>наполовину писаная и в народ входит сбоку, через письмо-аудио-видео.
.
Со звериной серьезностью продолжу. Кусочек из арии Германа по-моему в народную мудрость в противовес Гайдаевским фразам) никогда не входил. У особой наиболее активной части населения - очень может быть , что да.
Для основной массы как раз свойственно для игры (риска, погони за удачей) выделять очень небольшоее время. Раз в неделю погонять в футбол, преф по пятницам и т.д. Может раз в 10 лет поучавствовать в какой-нибудь авантюре, типа смены начальства.

>Постфольклор, он не фольклор. Гайдай народно- мудр. А написали два
>еврея )все знаменитые репризы).
> Шекспир тоже народен и мудр. Добавлю "Весь мир театр, а люди в нем
>актеры".

>>
>> В русском языке игра именно противостоит серьезному делу
>> "доигрался", ....
>>
> Не надо циклиться на корне "игр-" в значении (англ)"гейм". И
>подбирать примеры однобоко.

Сори сэр , но я подбираю в дополние к твоим. Так что и твои однобоки. То, что в русском языке с понятием игра связан ряд разачарованно-негативных понятий это извини факт.

> Наоборот. Гнездо связанных "слов" бери.
>Ставка,шанс,удача,кон. "Все на кон поставить " -сразу два слова тут.

Думаешь выкрутился? Ну тогда получается, что речь идет о разных вещах :игра как действие по определенным правилам, или в несколько ином значении - игра роли - то ,о чем писал Э.Берн в "Игры,в которые играют люди...".
И ИМХО иное, , это то что "риск, ставка, кон".
В первом случае как раз риска и удачи может не быть , а во втором откуда возьмуться правила (скорее не следовать правилам - рецепт победы)

Т.е. нет ИМХО единого массива (поля ?) он распадаеться на куски. И возможно , что каждый по отдельности можно заменить , другими системами взглядов
(например в терминах конкуренции)

По этому хотелось бы понять, почему ты за это так схватился? В чем такая ценность столь широкого толкования понятия игра ?

>

---

От	Pout
К	константин (21.03.2003 17:15:06)
Дата	22.03.2003 16:50:57

Re: Так уж...

---

константин сообщил в новостях следующее:90096@kmf...
>
>
> > Мудрость, которая обитает в "народном здравом смысле", давно уже
> >наполовину писаная и в народ входит сбоку, через письмо-аудио-видео.
> .
> Со звериной серьезностью продолжу. Кусочек из арии Германа по-моему в
народную мудрость в противовес Гайдаевским фразам) никогда не входил. У
особой наиболее активной части населения - очень может быть , что да.

Занудствуешь,портишь такую игру. Давай лягай Шекспира. Его тоже меньше
"вошло сбоку", чем Аллы Борисовны

> Для основной массы как раз свойственно для игры (риска, погони за
удачей) выделять очень небольшоее время. Раз в неделю погонять в футбол,
преф по пятницам и т.д. Может раз в 10 лет поучавствовать в какой-нибудь
авантюре, типа смены начальства.
>
Рисковые ,тем более "рулеточные"(опасные) игры только часть.

> >Постфольклор, он не фольклор. Гайдай народно- мудр. А написали два
> >еврея )все знаменитые репризы).
> > Шекспир тоже народен и мудр. Добавлю "Весь мир театр, а люди в нем
> >актеры".
>
> >>
> >> В русском языке игра именно противостоит серьезному делу
> >> "доигрался", ....
> >>
> > Не надо циклиться на корне "игр-" в значении (англ)"гейм". И
> >подбирать примеры однобоко.
>
> Сори сэр , но я подбираю в дополние к твоим. Так что и твои однобоки.
То, что в русском языке с понятием игра связан ряд
разачарованно-негативных понятий это извини факт.
>
ну может быть, может быть. У быту. Жизнь такая. Русский "судьба
такой" А главный бог, которому теперь искренне, нутряно, кадят, молятся
и ставят свечки и совершают требы ,ну и жертвы приносят - Удача. Ммм?

Да, там в предыдущем был абзац, который я зря у тебя почикал . Про
игровой замес политики, управления, борьбы на этих полях. Так верно ты
сказал-то. Вот и мы тут _деловыми играми_занимаемся, когда тянем. Или
вон _сценарии_прокидываем. Чего тут "разочарованно-негативного" -обычный
инструментарий, просто плохо знаем и владеем. Опошляем слова, потом на
них же ругаемся. Деловые игры , всякие КШУ- почтенный и неотъемлимый вид
всякой серьезной деятельности, той же войны.

> > Наоборот. Гнездо связанных "слов" бери.
> >Ставка,шанс,удача,кон. "Все на кон поставить " -сразу два слова тут.
>
> Думаешь выкрутился? Ну тогда получается, что речь идет о разных вещах
:игра как действие по определенным правилам, или в несколько ином
значении - игра роли - то ,о чем писал Э.Берн в "Игры,в которые играют
люди...".
> И ИМХО иное, , это то что "риск, ставка, кон".
> В первом случае как раз риска и удачи может не быть , а во втором
откуда возьмуться правила (скорее не следовать правилам - рецепт победы)
>
Ролевые игры это отдельная кучка. Полевые у Бурдья -см.его самого.
Раздельно то и другое.
Правила в "полевых"играх задаются неявно.То "что оказывается
вытесненным в сферу <само собой разумеющегося> и оставленным в состоянии
доксы. Иными словами, речь идет о всем том, что конституирует
собственно поле, игру, ставки, всевозможные допущения, которые принимают
неявно, даже не зная о них, уже в силу самого факта включения в игру и
участия в ней. "
В том числе глобалтная "жизнь- игра".Русский "судьба такой". Киселева.
Так _играть без отказа_ иногда _суждено_... Судьба - тут ключевое
"русское"слово очень точно поэтом под конец "гвоздем прибито"

> Т.е. нет ИМХО единого массива (поля ?) он распадаеться на куски. И
возможно , что каждый по отдельности можно заменить , другими системами
взглядов
> (например в терминах конкуренции)
>
не надо "поле"(шамп) теперь всуе. Физик.

> По этому хотелось бы понять, почему ты за это так схватился? В чем
такая ценность столь широкого толкования понятия игра ?
>

"наименее плохой" из всех возможных. Какая незадача...

> >

---

От	self
К	константин (19.03.2003 14:07:09)
Дата	19.03.2003 15:59:57

Игра - важная часть культуры...

---

...психологии как социальной, так и индивидуальной

константин пишет в сообщении:89846@kmf...

> Главный квестион : и что со всем этим делать.
> Т.е. Сегодня нужно играть больше или меньше и во что?

понять роль игры в жизни. Она очень важна.
вся жисть - действительно игра, ведь человек - социальное животное,
поведение которого обусловлено культурой.
нельзя противопоставлять "игра - серьёзность". С этих позиций не понять
важного элемента социопсихологии - игры.
виртуальность ведь тоже игра. Ведь урбанизация привнесла значительный
игровой элемент в жизнь. А социальные условия в СССР позволяли во многом
смотреть на жизнь как на игру и многие просто играли в "жизнь" - не
замёрзнешь, с голоду не помрёшь, без крыши над головой не останешься.

это я не вместо Поута, ессно. Так, просто подумалось...

---

От	Pout
К	self (19.03.2003 15:59:57)
Дата	20.03.2003 09:30:54

молекулярные механизмы вовлеченности

---

self сообщил в новостях следующее:89863@kmf...
> ...психологии как социальной, так и индивидуальной
>
> константин пишет в сообщении:89846@kmf...
>
> > Главный квестион : и что со всем этим делать.
> > Т.е. Сегодня нужно играть больше или меньше и во что?
>
> понять роль игры в жизни. Она очень важна.
> вся жисть - действительно игра, ведь человек - социальное животное,
> поведение которого обусловлено культурой.
> нельзя противопоставлять "игра - серьёзность". С этих позиций не
понять
> важного элемента социопсихологии - игры.
> виртуальность ведь тоже игра. Ведь урбанизация привнесла значительный
> игровой элемент в жизнь. А социальные условия в СССР позволяли во
многом
> смотреть на жизнь как на игру и многие просто играли в "жизнь" - не
> замёрзнешь, с голоду не помрёшь, без крыши над головой не останешься.

Тут конечно много всяких гитик. Всякие психологические теории
(ролевых)игр стали одно время очень популярны. Ролевая теория -"весь
мир театр, а люди в нем -актеры". Каждый человек играет по жизни
социальные роли - мужа.отца,работника и пр. и т.д. В 60е пошла мода на
такие штуки. "Люди и роли". Первым отметился главный тогда западник в
психологии И.Кон, с него у нас и пошло.
Сейчас самый известный такого рода у нас Н.Козлов, популярная
практическая психология . А это в свою очередь часто опирается на
Э.Берна "Игры,которые играют люди" и другие его работы. Там концепция
набора типовых жизненных сценариев,называемых вроде"Красная шапочка".
Таких сценариев не так уж много.

Николай Козлов. Как относиться к себе и людям, или Практическая
психология на каждый день (цитата)
http://www.lib.ru/PSIHO/KOZLOW_N/prakticheskaya_psihologia.txt
Автором теории сценариев и прекрасной книги "Люди, которые играют в
игры" является американский психолог Э.Берн.

Что формирует тот или иной сценарий?
Сценарий неудачника закладывается сценами "Ну что он вертится",
"Вечно ему мало", "Посмотрите, как он бледен", "Ребенок нуждается в
клизме", "Ты простудишься", "Не ори", "Я от тебя уйду", "Ты плохой"
и пр. Соответственно, в сказках из всех персонажей личностно
близкой ему оказывается не любимая никем Лягушка или любые
энергичные Злодеи (а то, что они плохо кончают, для него вполне
понятно и приемлемо).
А как вам понравится мальчик, любимой сказкой которого в детстве
был "Стойкий оловянный солдатик"? Он ходил только с прямой спиной и
всегда лез в любой конфликт, кончая его так же, как и оловянный
солдатик в последней схватке с огнем...

Сценарий Удачника закладывался в детстве сценами "Иди,
поиграем",
"Колыбельная", "Ми-и-лый", "Разве он не прелесть", "Хороший мальчик",
"Я в
тебя верю", "Ты сильный и добрый", "Ты сможешь". В сказках он -- Принц

----------

Но речь шла изначала несколько о другом, о "молекулярном" механизме,
который универсален и в "полевой"концепции обеспечивает динамику. Бурдье
использует несколько терминов для описания этого механизма, и самый
первый - illusio (однако же иногда и "инвестиция", "ставка", интерес,
даже"либидо" -во мн.ч.). Надо было пояснить, что термин происходит от
корневого слова "игра" и первый его смысл -во-влеченность, в-игранность.
Молекулярные вещи тоньше. Потом будут "траектории" ,"стратегии" ,
нешуточные схватки(борьба и насилие), но это потом

Второе что надо было оттенить - неверность , когда
касается"молекулярных механизмов", тотального противопоставления полной
статики-традиции полной динамике-агону. Вот такие упрощения не нужны -
"В центре нашей, построенной на агонических началах культуры - спор,
поединок, единоборство. В основе архаической культуры - ритуал, цель
которого - спастись от хаоса, смирить случай, в конечном счете -
избавиться от будущего. Традиционная культура ходит по кругу, как
стрелки по циферблату."(поп-кульутрель Генис пишет, новый американец)

Так как понятие во-влеченности одно из самых тонких(и самых"вложенных"
внутрь концепции),его сходу растолоквать сложно,оно вводится после"поля"
и вместе со "стратегиями". Но пришлось с самого начала оговорить эту
тонкость.

---------
(корявый перевод, первая попытка растолковать этот бурдьизм.
Популярная шпаргалка с упрощенным пересказом с одного сайта)
(цитата)
...социальные агенты собираются сохранять или изменять структуру поля,
но наиважнейшее, думаю, то, что мы находим тут - что является двигателем
действия (или бездеятельности) . Это - illusio, как он это говорит: "
illusio, факт быть взятым в игру, взятым как игра, верить что игра стоит
свеч, или, чтобы говорить вещи просто, что ее стоит играть ". Дальше,
он дает пример концепции illusio, который показывает нам, что она была
двигателем действия: " когда вы читаете, в Святом Симоне, то, что имело
отношение к ссоре из-за шапок (кто должен приветствовать первым?) если
вы не родились в этом (обществе) Двора, если у Вас нет вида "человека
Двора", если у Вас нет в голове структур, которые присутствуют также в
игре, эта ссора Вам кажется мелочной, смешной ".

--------

---

От	М.Згурски
К	Pout (20.03.2003 09:30:54)
Дата	21.03.2003 16:58:30

Вовлеченность и отвлеченность

---

Можно конечно описывать вовлеченность уравнениями квантовой теории, если известно, что дихотомия вовлеченность и отвлеченность делят отношения на абстрактные и конкретные, цель и смысл которых становится понятен, когда знаешь, как помочь или напакостить другому, а когда люди существуют друг для друга абстрактно, т.е. зачастую не в состоянии объяснить, зачем они вообще общаются и существуют, то вовлеченными эти отношения не назовешь.

---

От	Pout
К	М.Згурски (21.03.2003 16:58:30)
Дата	23.03.2003 18:05:54

"Социолог под огнем". Встречный огонь

---

М.Згурски сообщил в новостях
следующее:90093@kmf...
> Можно конечно описывать вовлеченность уравнениями квантовой теории,
если известно, что дихотомия вовлеченность и отвлеченность делят
отношения на абстрактные и конкретные, цель и смысл которых становится
понятен, когда знаешь, как помочь или напакостить другому, а когда люди
существуют друг для друга абстрактно, т.е. зачастую не в состоянии
объяснить, зачем они вообще общаются и существуют, то вовлеченными эти
отношения не назовешь.

Вовлеченность ( полевая , "в полевую игру") - трудное понятие, потому
что относится к ряду тех вещей, которые остаются "само собой
разумеющимися"и\или "неявно полагаемыми"
возьмем более доброжелательный и терпеливый настрой,иначе быстро
начнется поиск "подоплек" в стиле" знаю-зачем-это-надо" и "научная
ругань". "Учтено это". Правда,это труднореализуемое пожелание,иногда
смысл посланий у каждого несколько смутен или сбивчив, это данность.
такой офрмат. Вдобавок я сразу сказал, что вдвинуты самые непростые
и(потому что узловые)концепты, для которых употребляются новые или
малоизветсные термины . Атаковать непонятное потому что оно неясно -тоже
выход,но "все учтено могучим ураганом".Практически _те же_ вопросы,
иногда дословно, по тем же поводам в "тех же местах" задавали в беседах
Бурдье, и практически на все эти вопросы он неоднократно давал
разъяснения.развернтуые или краткие,проясняющие или наоборот дажщие
новые оттенки. Может,он "не врубался" что его просят-то,но вряд ли. Вот
там ниже он дает ответ и отповедь,не прогибаясь,но и не наседая

Позволю присоединить еще один ваши пост сюда
М.Згурски сообщил в новостях
следующее:88607@kmf...

> >Я не публицист и не теоретик : ) И в предыдущем сообщении упомянул,
что сомневаюсь в самой возможности дать определение "здравого смысла".
Что приходит в голову именно сейчас - это "способность верно оценивать и
в отдельных случаях предугадывать ситуацию/явления/события при наличии
достаточной информации". Определение крайне расплывчатое, сам понимаю.
"Верность" здесь требует уточнений.
>
> Здесь очень поможет старик-Гегель или праправнук-Бурдье, взятый
напрокат у Poutа.

> А они скажут, что здравый смыл - это продукт обыденного рассудка,
который конструирует мир хотя и очень практичным, но через известное
упрощение очень уязвимым. И теория, и практика могут развиваться
только подвергая сомнению эти простые истины, особенно если делает это
заблаговременно, не дожидаясь катаклизмов и кризов , когда эти самые
привычные представления рушатся, а построеннная из них картина мира и
практика лопается, ломается, рассыпается по углам. Как мне кажется,
подобное сомнение в рассудочных понятиях необходимо и в любых сферах,
где мы слишком легко насыщаемся самоочевидным. Оно необходимо и тогда,
когда мы пересытились тем что черпаем из кладовых здравого смысла,
требуем снять покрывала и призываем к силе и торжеству нашего разума.
>

Ну сами же "призываете взять напрокат", и вся моя задача сейчас -
показать. что этот "прокат" осуществим, именно по этоиу вопросу(и по
другим). Мне видимо придется давать б-м развернутые отрывки самого
Бурдье,а не все время перепирать его пассажи на язык родных осин -когда
это ломает красивую картину. Перепирать придется,потоум что и осины
свои, и язык надо в хорошем смысле упрощать,но это не сразу дается.
"Долог путь до Типерерри", или до "Тулузы". Что поделать, если
классики не выбирают нде родиться и пригодиться.
По "языку" и "здравому смыслу" в обыденных речах -пожалуйста, срез его
позиции.
"Социолог под вопросом" -это лекция в ответ на отчетливое пожелание"и
шли бы вы со своей мудреной социологией, со своими фразами, недоступными
простому (не буржуйскому, который ест спаржу, французскому) народу"...
Прямо начало и берем

Бурдье П.

СОЦИОЛОГ ПОД ВОПРОСОМ{*}{[1]}



Вопрос: Почему Вы употребляете особый и нарочито трудный стиль речи,
который часто делает Ваши собственные рассуждения недоступными для
непосвященного? Нет ли противоречия между тем, что Вы осуждаете
монополию, которую себе захватили ученые, и тем, что восстанавливаете
эту монополию стилем той речи, которая ее осуждает?



Ответ: Часто бывает достаточно позволить себе говорить обычным языком,
довериться непринужденности в речи, чтобы принять, не ведая того,
определенную социальную философию. Словарь напичкан политической
мифологией (я имею в виду, например, такие пары прилагательных, как
<блестящий - серьезный>, <низкий - высокий>, <редкий - обычный> и т.
д.). Приверженцы <здравого смысла> чувствуют себя в обычной речи как
рыба в воде. Опираясь в сфере языка, равно как и повсюду, на объективные
структуры, они могут - почти на уровне эвфемизмов - говорить языком
чистым, как родниковая вода, и критиковать сложную речь. Напротив,
социальные науки должны завоевывать все то, что они противопоставляют
устоявшимся и расхожим идеям, распространяемым обычным языком, а также
выразить завоеванное в речи, предназначенной для выражения совершенно
иного. Сломать речевые автоматизмы - не значит искусственно создать
отличие превосходства, ставящее непосвященного на почтительное
расстояние. Это означает разорвать с социальной философией, вписанной в
спонтанные рассуждения. Ведь употребить одно слово вместо другого,
зачастую, все равно что произвести решающую эпистемологическую замену
(которая, кстати, рискует оказаться незамеченной).

Однако дело не в том, чтобы, избегая автоматизма здравого смысла,
впадать в автоматизм критицизма, со всеми этими словечками, которые
слишком долго функционировали как лозунги или призывы, со всеми этими
высказываниями, которые служат не словесной точности выражения
реальности, а затыканию дыр в знании. (Такова часто функция понятий с
большой буквы, и вводимых положений, которые зачастую оказываются ни чем
иным, как символом веры, по которому один верующий узнает другого). Я
имею в виду тот , как говорит Жан-Клод Пассрон, который
расцвел в последние годы во Франции. Этот автоматический язык,
работающий самостоятельно, но совершенно вхолостую, позволяет, с помощью
небольшого числа простых понятий, говорить обо всем при минимуме усилий,
не понимая при этом ничего. Простой факт концептуализации часто приводит
к эффекту нейтрализации и даже отрицания.

Язык социологии не может быть ни <нейтральным>, ни <прозрачным>. Слово
<класс> никогда не будет нейтральным, пока существуют классы: вопрос о
существовании или несуществовании классов есть ставка в борьбе между
ними. Работа над стилем письма, необходимая для достижения строгого и
контролируемого использования языка, лишь иногда приводит к тому, что
называют ясностью, т. е. к укреплению очевидных понятий здравого смысла
или фанатичных верований.

Строгое исследование, отличие от литературных поисков, почти всегда
приводит к тому, что красивая формулировка, обязанная своей силой и
ясностью тому, что она упрощает или фальсифицирует, приносится в жертву
ради выражения, более неблагозвучного, более тяжеловесного, но более
точного и более контролируемого. Таким образом, трудность стиля вытекает
из всех этих нюансов, корректировок и предостережений, не говоря уже о
возвращении к определениям и принципам, которые необходимы для того,
чтобы рассуждение несло в себе самом защиту против искажений и ложных
толкований. Внимание к этим диакритическим знакам несомненно прямо
пропорционально бдительности, т. е. компетентности читателя, - из чего
следует, что предостережения тем лучше воспринимаются читателем, чем
более они для него бесполезны. Несмотря ни на что, можно надеяться, что
они лишают силы пустословие и эхолалию.

Но в социологии необходимость обращения к искусственному языку
проявляется быть может сильнее, чем во всех остальных науках. Чтобы
разорвать с социальной философией, озабоченной употреблением
повседневных слов, а также, чтобы _выразить то, что повседневный язык
выразить не может_(например, все, что существует как <само собой
разумеющееся>) социолог должен обращаться к изобретенным словам, и
посредством этого защищаться, хотя бы относительно, от наивных проекций
здравого смысла. Такие слова настолько сильнее защищены от искажений,
насколько их <лингвистическая природа> делает их предрасположенными
сопротивляться наивному чтению (например, понятие габитуса,
подразумевающего опыт ...) и особенно возможно, когда они включены,
зажаты в сеть отношений, навязывающих свои логические принуждения.


трудности передачи сути социологического исследования гораздо меньше,
чем это полагают, обязаны трудностям языка. Первая причина непонимания
заключается в том факте, что читатели, даже наиболее <культурные>, имеют
лишь весьма приблизительное представление об условиях производства
суждений, которые они пытаются усвоить. Например, существует
<философское> или <теоретическое> чтение работ по социальным наукам,
которое заключается в том, чтобы удержать в памяти <тезисы>,
<заключения>, независимо от тех приемов работы, продуктом которых они
являются. (Конкретно это означает <перескакивание> через эмпирический
анализ, статистические таблицы, указания на методику исследований и т.
д.) Читать таким образом - это читать совсем другую книгу. Когда я
<конденсирую> оппозицию между народными классами и господствующим
классом в виде оппозиции между приматом субстанции (или функции) и
приматом формы, кому-то слышится лекция по философии. Между тем, в
голове должно появляться представление, что одни едят фасоль, а другие
салат, и что различия в потреблении, отсутствующие, либо слабо
выраженные, когда речь идет о нижнем белье, весьма сильно проявляются в
отношении верхней одежды и т. д. Конечно, мои выкладки являются
результатом приложения очень абстрактных схем к очень конкретным вещам:
к статистике потребления пижам, трусов или брюк.

...

Основной источник недоразумений, как правило, состоит в том, что о
социальном мире речь ведут не ради того, чтобы рассказать, каков он
есть, а ради того, чтобы поговорить о том, каким ему надлежало бы быть.
Рассуждения о социальном мире почти всегда перформативны: они заключают
в себе пожелания, призывы, упреки, приказы и т. д. Отсюда следует, что
рассуждения социолога, хотя он старается только констатировать, с
достаточной вероятностью могут восприниматься как перформативные. Если я
говорю, что женщины реже мужчин отвечают на вопросы зондажей (и тем
реже, чем более <политичен> вопрос), то всегда найдется кто-нибудь,
упрекающий меня в исключении женщин из сферы политики. Это происходит
потому что, когда я говорю то, что есть, кому-то слышится: <и это
хорошо, что это так>. То же самое получается при описании рабочего
класса таким, каков он есть: оказываешься под подозрением в стремлении
ограничить судьбу рабочего класса его нынешним состоянием, в желании еще
больше его унизить или в желании его прославить. Так же, констатация
того факта, что мужчины (и уж тем более женщины) наиболее культурно
обделенных классов в своем политическом выборе чаще полагаются на
партию, которую они считают своей (в настоящее время - Коммунистическую
партию), была понята как увещевание целиком положиться на эту партию.
Действительно, в обычной жизни описывают народную еду либо только с
восхищением, либо только с отвращением, никогда не стремясь понять ее
логику, предложить объяснение, понять здравый смысл, иначе говоря, дать
себе возможность воспринять ее, как она есть. Читатели прочитывают
социологию сквозь очки своего габитуса. И некоторые найдут оправдание
своему классовому расизму в том реалистическом описании, которое другие
заподозрят в том, что оно внушено классовым презрением.

Именно в этом основание структурного непонимания при общении социолога и
его читателя.


Вопрос: Не думаете ли Вы, что Ваша манера выражаться позволяет Вам
рассчитывать на читателей только из среды интеллектуалов? Не
ограничивает ли это эффективность вашей работы?

...
законы распространения научного дискурса таковы, что несмотря на
существование передаточных звеньев и посредников, научная истина имеет
все шансы достичь тех, кто наименее расположен ее воспринять, и очень
мало шансов - тех, кто был бы наиболее заинтересован в ее восприятии.
Тем не менее, можно надеяться, что достаточно предоставить этим
последним язык, в котором они узнают себя, или, точнее, в котором они
почувствуют себя признанными, т.е. принятыми и оправданными в том своем
существовании, в котором существуют (что с необходимостью дает любая
настоящая социология - наука, по определению объясняющая), чтобы вызвать
перемену их отношения к тому, что они есть.

Необходимо бы было обнародовать и распространить именно научную точку
зрения, одновременно объективирующую и понимающую, которая, обращенная
на себя, позволяет принимать себя таким как есть, и я бы даже сказал,
отстаивать свое право, право быть тем, что мы есть. Я имею в виду
лозунги типа лозунга американских чернокожих , права
на <естественную> внешность. Меня упрекали в использовании
уничижительных оборотов при описании всех тех, кто навязывает новые
жизненные потребности, а также в слепом следовании образу человека,
напоминающего <естественного>, но в его социализированном варианте. В
действительности речь идет не о том, чтобы заключить социальных агентов
в рамки <первородного социального состояния>, понимаемого как судьба и
природная данность, но в том, чтобы предоставить им возможность принять
свой габитус без чувства вины и страдания. Это хорошо прослеживается в
области культуры, где нищета часто происходит от лишенности, за которую
она сама не несет ответственности. Безусловно, в моей манере говорить о
диетологах, визажистах, консультантах по вопросам брака и всех прочих
торговцах потребностями, содержится негодование по поводу такой формы
эксплуатации обездоленности, когда навязываются заранее невыполнимые
нормы с тем, чтобы тут же предложить на продажу средства - чаще всего
неэффективные - для ликвидации разрыва между этими нормами и реальными
возможностями им соответствовать.

В этой области, совершенно игнорируемой политическим анализом, хотя
объективно являющейся местом политического действия, доминируемые
предоставлены сами себе; они абсолютно лишены коллективных средств
защиты, чтобы противостоять доминирующим и их психоаналитикам бедности.
Разумеется, было бы несложно показать, что самое ярко выраженное
политическое господство использует те же самые пути: в книге
(<Различение>) главу об отношении между культурой и
политикой я хотел предварить фотографией, которую я в итоге не поместил
из опасения, что она будет неверно истолкована. На фотографии можно было
видеть Мэра и Сеги, сидящих на стульях в стиле Людовика ХV, напротив
Жискара д'Эстена, сидящего на канапе того же стиля. Это изображение
указывало со всей очевидностью - посредством манеры сидеть, держать
руки, короче, через весь телесный облик - на того из участников, кому
принадлежала вся эта культура, то есть мебель, декор, стулья в стиле
Людовика XV, равно как и умение держаться и всем этим пользоваться,
указывало на того, кто владеет этой объективированной культурой и на
тех, кто страстно жаждет этой культуры, во имя владения ею. Если перед
патроном профсоюзный деятель чувствует себя в глубине души, как
говорится, <в стоптанных башмаках>,то это происходит отчасти хотя бы
потому, что он располагает только очень общими и абстрактными приемами
анализа и самоанализа, которые не позволяют ему учитывать и
контролировать свою речь и внешний стиль поведения. Наличные у него в
распоряжении теории и аналитические приемы оставляют его в исключительно
тяжком состоянии потерянности (так же как велико состояние потерянности,
испытывает его жена, находясь на кухне дешевой муниципальной квартиры
перед разглагольствованиями ведущих <Радио-Телевидения Люксембурга> или
<Европы>), поскольку сквозь него пропускают свои рассуждения множество
людей: именно через его словоизъявление и внешнее поведение
высказывается целая группа и его реакции, обобщенные таким образом,
могут быть, без его ведома, предопределены, его отвращением к
длинноволосым пижонам или интеллектуалам в очках.



Вопрос: Не навязывает ли Ваша социология детерминистского взгляда на
человека? Какое место отводится человеческой свободе?



Ответ: Как всякая наука социология признает принцип детерминизма,
понимаемый как форма принципа достаточности основания. Наука, которая
должна объяснять то, что существует, тем самым постулирует, что ничто не
существует без основания.
под словом <детерминизм> часто смешивают два совершенно разные понятия:
объективную необходимость, заключенную в вещах, и <пережитую>, видимую,
субъективную необходимость, чувство необходимости или свободы. То, в
какой степени социальный мир кажется нам предопределенным, зависит от
тех знаний, которые мы о нем имеем. И наоборот, та степень, в какой этот
мир реально предопределен, не является вопросом мнения; как социолог я
не обязан быть <за детерминизм> или <за свободу>, но обязан обнаруживать
необходимость, если она существует, там, где она есть. В силу того, что
всякий прогресс в познании законов социального мира увеличивает степень
воспринимаемой необходимости, то это естественно, что социальная наука
вызывает тем больше упреков в <детерминизме>, чем более она продвигается
в познании.

Вопреки создающемуся впечатлению, именно увеличивая степень
воспринимаемой необходимости и предоставляя лучшее знание законов
социального мира, социальная наука дает больше свободы. Всякий прогресс
в познании необходимости есть прогресс возможной свободы. В то время как
непризнание необходимости содержит в себе форму признания
необходимости, - безусловно наиболее абсолютную и всеобщую, поскольку
она игнорирует сама себя, - в том время как познание необходимости вовсе
не предполагает необходимость ее признания. Наоборот, познание
необходимости выявляет возможность выбора, который заключается во всякой
связи типа <если имеется это, тогда будет то-то>; ведь свобода,
состоящая в выборе между <если> и отказом от него, лишена смысла до тех
пор, пока не известна связь, соединяющая <если> и <тогда>. Выявление
законов, предполагающих добровольность при совершении действия (т.е.
неосознанное принятие условий, при которых реализуются предвосхищаемые
последствия), расширяет область свободы. Непознанный закон
воспринимается как природа или как судьба (например, связь между
унаследованным культурным капиталом и успехами в системе образования);
познанный закон выступает как возможность свободы.



Вопрос: Не опасно ли говорить о законах?



Ответ: Да, без всякого сомнения. Я по возможности избегаю этого. Те, кто
заинтересован в laisser-faire (т.е. в том, чтобы не менялось <если>),
воспринимают <закон> (коли они его воспринимают) как судьбу, как
фатальность, содержащуюся в социальной природе (таковы например,
железные законы олигархии неомаккиавеллистов Михельса или Моска). В
реальности же, социальный закон является законом историческим, который
действителен до тех пор, пока ему позволяют действовать, т.е. до тех
пор, пока те, кто им пользуется (иногда без их собственного ведома), в
состоянии продлевать условия его эффективности.

Стоит задаться вопросом о том, что происходит, когда выявляется дотоле
неизвестный социальный закон (например, закон передачи культурного
капитала)

как только выявлен определенный закон, он может стать ставкой в борьбе -
борьбе за консервацию, путем сохранения условий функционирования данного
закона и борьбе за трансформацию, путем изменения этих условий.
Выявление законов-тенденций есть условие успеха действий, нацеленных на
их ниспровержение. Доминирующие заодно с этим законом, т.е. с его
физикалистской интерпретацией, превращающей его в бессознательный
механизм. Напротив, доминируемые заинтересованы в выявлении закона как
такового, т.е. как закона исторического, который может быть отменен,
если будут отменены условия его функционирования. Знание закона дает им
шанс и возможность противостоять его воздействиям, т.е. дает ту
возможность, которой не существует пока закон неизвестен и пока он
проявляется вопреки тем, кто подвергается его действию. Короче, снимая
представление о естественности, социология избавляет от фатализма.
опрос: Разве нет риска в том, что все более продвинутое познание социума
может охладить любые политические усилия по преобразованию социального
мира?



Ответ: Именно знание о наиболее вероятном дает возможность (с учетом
других целей) осуществиться наименее вероятному. Только сознательно
играя с логикой социального мира, можно заставить реализоваться те
возможности, которые не считаются вписанными в эту логику.

Настоящее политическое действие состоит в том, чтобы пользоваться
знанием о вероятном ради усиления шансов возможного. Оно противостоит
утопизму, который, подобно магии, намерен воздействовать на мир
рассуждениями о должном. Суть политического действия ? выразить и
использовать, чаще бессознательно, чем сознательно, возможности,
заключенные в социальном мире, в его противоречиях и имманентных
тенденциях
Социолог описывает условия, - что и заставляет порой сожалеть об
отсутствии <политики> в его рассуждениях, - с которыми политическое
действие должно считаться и которые определяют его успех или поражение
(сегодня, например, ? это массовая разочарованность молодежи). Таким
образом, социолог предостерегает от ошибки принимать следствие за
причину и рассматривать в качестве результата политического действия
исторические условия его действительности.

Вопрос: Возникает некоторая обеспокоенность относительно тех выводов,
которые можно сделать, естественно, если Вас неправильно истолковать, из
самой природы высказанного Вами сейчас мнения. Не рискуют ли такие
рассуждения произвести демобилизующий эффект?



Ответ: Сделаю некоторые уточнения. Социология обнаруживает, что
представление о личном мнении (как и о личном вкусе) это иллюзия. Из
этого делают заключение, что социология является редукционистской, что
она разочаровывает, что отнимая у людей иллюзии, она их демобилизует.

Означает ли это, что можно мобилизовать людей только на основе иллюзий?
Если справедливо, что представление о личном мнении само социально
предопределено, что оно есть продукт истории, воспроизводимый
образованием, и что наши мнения предопределены, то лучше это знать. Если
у нас и есть шанс иметь личное мнение, то возможно только при условии
осознания, что наше мнение становится таковым не спонтанно.


Вопрос: Почему Вы постоянно сурово высказываетесь против теории, которую
Вы, похоже, почти всегда отождествляете с философией? На самом деле Вы
сами занимаетесь теорией, даже когда обороняетесь от нее.



Ответ: То, что называют теорией, чаще всего является выспренной речью
учебников. Теоретизация часто всего лишь форма <учебникизации>
(manualisation), как где-то сказал Кено. Не упуская игры слов, я мог бы
это прокомментировать, цитируя Маркса: <Философия для изучения реального
мира то же, что онанизм для половой любви>. Если бы во Франции все это
знали, то социальная наука <шагнула бы далеко вперед>, как говорил этот
последний. Что касается того, занимаюсь я теорией, или нет, то
достаточно договориться по части понятий. Теоретическая проблема,
переведенная в исследовательский инструмент, начинает работать и
становится в какой-то мере самодвижущейся. Она продвигается благодаря
трудностям, которые сама порождает, так же как и решениям, которые
приносит.

Один из секретов занятия социологией заключается в умении найти
эмпирические объекты, в отношении которых могут быть поставлены
действительно исследовательские проблемы общего порядка.

Вопрос: Вы определяете социальный класс по объему и структуре капитала.
Как Вы определяете вид капитала? Относительно экономического капитала
Вы, кажется, прибегаете исключительно к статистическим данным INSEE, а
относительно культурного капитала - к дипломам и званиям системы
образования. Можно ли, исходя из этого, действительно построить
социальные классы?



Ответ: Это старый спор. Я объясняю это в книге . Мы стоим
перед альтернативой: либо чистая и негибкая теория социальных классов, в
основе которой нет эмпирических данных (например, о позиции в
производственных отношениях и т. д.) и которая практически неэффективна
для описания состояния социальной структуры и ее трансформаций, либо
эмпирические работы как те, что представляет INSEE{[2]}, не опирающиеся
ни на какую теорию, но предоставляющие единственно доступную информацию
для анализа деления по классам. Со своей стороны, я попытался преодолеть
то, что трактовалось как теологическая оппозиция между теориями
социальных классов и теориями социальной стратификации, - оппозиция,
которая прекрасно уживается в обучении и мышлении по типу Диамата, но
которая в действительности является лишь отражением состояния разделения
интеллектуального труда. Я же попытался предложить теорию одновременно
более сложную (принимая во внимание игнорируемые состояния капитала
классической теории) и более эмпирически обоснованную, но вынужденную
прибегать к несовершенным показателем типа тех, что поставляются INSEE.
Я не так наивен, чтобы не заметить, что показатели, поставляемые INSEE,
даже если речь идет о наличии акций, не являются хорошими индексами
имеющегося экономического капитала. И не надо быть провидцем, чтобы это
увидеть. Но есть случаи, когда теоретический пуризм становится алиби
невежества или практической несостоятельности. Наука состоит в том,
чтобы заниматься тем, чем занимаешься, одновременно зная и говоря
открыто о том, что делаешь все из возможного, и сообщать о пределах
действенности того, чем занимаешься.

Тогда вопрос, который Вы мне задали, в действительности заслоняет другую
проблему. Что хотят сказать, когда говорят или пишут, как это часто
делается: что же в конечном счете социальные классы для такого-то
ученого? Когда задают подобный вопрос, чувствуют себя уверенными в
полном одобрении тех, кто, будучи убежден, что проблема классов уже
решена, и что достаточно лишь сослаться на канонические тексты (это и
экономно, и удобно), бросает подозрение на всех тех, кто самим фактом
проведения исследований совершает предательство, поскольку считает, что
еще не все открыто. Эта стратегия подозрения, вписывающаяся как особо
вероятная в определенный классовый габитус, неотразима и приносит
огромное удовлетворение всем, кто ее придерживается, поскольку она
позволяет задешево удовлетворять себя тем, что имеешь и тем, чем
являешься. Вот почему она мне представляется научно и политически
омерзительной.

Действительно, я постоянно обращаюсь к основаниям вещей, которые
считаются само собой разумеющимися. Мы знаем, что такое капитал...
Достаточно прочесть <Капитал> или еще лучше <Читая Капитал> (и так
далее). Кто против... Однако, на мой взгляд это не верно, и если всегда
существовала пропасть между теоретической теорией и эмпирическими
описаниями, то видимо потому, что анализ видов капитала еще предстояло
сделать. Та пропасть, из-за которой люди, знающие лишь марксизм,
оказываются полностью безоружными в понимании новых форм социальных
конфликтов в их исторической оригинальности, например, социальных
конфликтов, которые связаны с противоречиями функционирования системы
образования. Для преодоления этого, нужно было отказаться от
очевидностей и не ради удовольствия продемонстрировать еретическое
чтение, т.е. чтение ради проведения различия.

Возвращаясь теперь к видам капитала, я имею в виду, что это очень
сложный вопрос и отдаю себе отчет, что, принимаясь за него, рискую,
оказываюсь вне твердых опор установленных истин, обеспечивающих
немедленное одобрение, уважение и т. д.

....Случается, что обыденный язык обозначает очень важные социальные
явления; но одновременно он их и маскирует в следствие эффекта
знакомости, заставляющего считать, что все уже известно и понято, и тем
самым останавливающего исследование. Частично усилия социальной науки
направлены на рас-крытие всего того, что раскрывает-скрывает обыденный
язык. Из-за этого приходится подвергаться упрекам в том, что говоришь об
очевидных вещах или, того хуже, что занимаешься нарочитым переводом на
тяжеловесный концептуальный язык основных истин здравого смысла или
прозрений, более тонких и одновременно более приятных у моралистов и
романистов. Вплоть до упреков социологу в высказывании суждений
одновременно банальных и ложных, что само по себе свидетельствует - по
логике Фрейда - о потрясающем сопротивлении, с которым сталкивается
социологический анализ

...Анализ этих законов конверсии не завершен, до этого еще далеко, и
если есть кто-то, перед кем в этой связи возникают проблемы, так это я.
И это хорошо. Есть множество очень плодотворных, на мой взгляд,
вопросов, которые я ставлю себе сам либо их ставят передо мной другие,
есть ряд возражений, которые мне делают и которые стали возможными
только благодаря выделенным различиям. Исследовательская деятельность ?
это, видимо, искусство создавать себе плодотворные трудности и создавать
их другим. Там, где раньше были простые вещи, возникают проблемы. Таким
образом сталкиваешься снова и снова с гораздо более вязкими и непростыми
вещами. (Вы ведь понимаете, что я смог бы читать, не проливая слез над
социальными классами, один их тех курсов марксизма, что расплодились в
последнее время под именем теории, даже под именем науки или даже
социологии). Сталкиваешься с вещами, которые одновременно заставляют
думать и вызывают беспокойство. (Я то знаю, какой эффект производит на
стражей ортодоксии то, чем я занимаюсь, и, думаю, мне известно кое-что
из того, почему я произвожу такой эффект, и я восхищен, что это
производит такой эффект). Мысль о том, что можно быть тем человеком, кто
заставляет задумываться и одновременно вызывает беспокойство, меня
устраивает вполне.



Вопрос: Но не является ли та теория социальных классов, которую Вы
предлагаете, чем-то статичным? Вы описываете некое состояние социальной
структуры, не говоря, как она изменяется.



Ответ: То, что фиксируется статистическим исследованием, есть какой-то
момент, какое-то состояние игры двух, трех, четырех или шести, неважно
скольких, игроков; дается фотография стопок жетонов разного цвета,
которые игроки выиграли в предыдущих партиях и которые они задействуют в
последующих. Капитал, зафиксированный в определенный момент, есть
продукт истории и он будет продуцировать новую историю. Упрощая, скажу
так: игра, в смысле игры различных игроков, понимаемая как стратегия
игры, ? буду называть ее отныне игрой ?1{[3]}, ? будет зависеть от их
игры, в смысле сдачи карт, (игры ?2) и особенно от общего объема их
капитала (количества жетонов) и структуры этого капитала, т.е. от
конфигурации стопок жетонов. Те, у кого много красных жетонов и мало
желтых, т.е.

много экономического капитала и мало культурного, не будут играть так,
как те, у кого много желтых жетонов и мало красных. Их игра ?1 будет тем
рискованнее, вплоть до блефа, чем больше наличная стопка жетонов, и тем
чаще будут ставить на желтое (система образования), чем больше в наличии
желтых жетонов (культурного капитала). Каждый игрок видит игру ?1
других, т.е. их манеру играть, их стиль, и на этом основании получает
признаки относительно их игры ?2, при безмолвном предположении, что
последняя имеет свойство проявляться. Он может знать непосредственно
партию или всю игру ?2 других (при этом дипломы и звания системы
образования играют роль заказа при игре в бридж). Во всяком случае он
опирается на знание о свойствах других игроков, т.е. об их игре ?2
(набор карт), чтобы ориентировать свою игру ?1 (последовательность
ходов). Однако основой его предвосхищений является ни что иное как
чувство игры, т.е. практическое овладение связью между игрой ?1 и игрой
?2 (того, что мы выражаем, когда говорим о кому-то принадлежащем ? будь
то одежда или мебель ? <это по-мещански>). Это чувство игры есть продукт
постепенного инкорпорирования имманентных законов игры. То же, что, к
примеру, зафиксировали Тибо (Thibaut) и Рикэн (Riecken), когда провели
опрос относительно людей, сдающих кровь в качестве доноров: опрошенные
спонтанно предполагали что, представитель высшего класса делает это
добровольно, а представитель низшего класса принужден к этому
(неизвестно при этом, ? а это было бы наиболее интересно выяснить, ? как
варьируется доля сделавших такое предположение среди опрошенных
представителей высших классов и представителей низших классов).

Само собой разумеется, что образ, использованный мной для лучшего
объяснения ? не более, чем педагогическое ухищрение. Однако, на мой
взгляд, он дает представление о реальной логике социального изменения и
позволяет почувствовать, насколько искусственна альтернатива статики и
динамики.


-======
{*} Bourdieu P. Le sociologue en question / Bourdieu P. Questions de
sociologie, Paris: Minuit, 1984, P. 37-60.

[2]} Institut national de statistique et d'йtudes еconomiques ?
Национальный институт статистики и экономических исследований (прим.
пер.).
{[3]} Французское слово jeu имеет множество значений. Здесь обыгрываются
два: <игра> и <карты>. Отсюда выражения avoir du jeu - иметь хорошие
карты или cacher son jeu - скрывать свои карты. Поэтому в тексте игра
?1 -это непосредственно сама игра; игра ?2 -набор карт, полученных при
сдаче (прим. пер.).

---

От	М.Згурски
К	Pout (23.03.2003 18:05:54)
Дата	24.03.2003 15:10:00

Полагаю так, в чем толку не пойму - то всё пустяк

---

День добрый!
> возьмем более доброжелательный и терпеливый настрой,иначе быстро
начнется поиск "подоплек" в стиле" знаю-зачем-это-надо" и "научная
ругань". "Учтено это". ...

Очень ценю Вашу доброжелательность и компетентность в постах.

>Вдобавок я сразу сказал, что вдвинуты самые непростые и(потому что узловые)концепты, для которых употребляются новые или малоизветсные термины . Атаковать непонятное потому что оно неясно -тоже выход,но "все учтено могучим ураганом".

Сам пытался читать Бурдье лет 7-8 назад, хотелось для себя
уразуметь чем так восторгается наша неолиберальный философско-социологичнеский интел (ибо как откровение, как кладезь мудрасти его труды превозносились тогда, сейчас уже многое поменялось -кумиры, труды и адепты...). Но мне не понравился многое - интерпретация через более простоое редукционистко-физикалисткое видение социальных процессов, дескрипция, почерпнутая из той же сферы, преиензии автора.


> Ну сами же "призываете взять напрокат", и вся моя задача сейчас -
показать. что этот "прокат" осуществим, именно по этоиу вопросу(и по
другим). Мне видимо придется давать б-м развернутые отрывки самого
Бурдье,а не все время перепирать его пассажи на язык родных осин -когда
это ломает красивую картину. Перепирать придется,потоум что и осины
свои, и язык надо в хорошем смысле упрощать,но это не сразу дается.
В общем ничего, как "МиМ".

> По "языку" и "здравому смыслу" в обыденных речах -пожалуйста, срез его
позиции. "Социолог под вопросом" -это лекция в ответ на отчетливое пожелание"и шли бы вы со своей мудреной социологией, со своими фразами, недоступными простому (не буржуйскому, который ест спаржу, французскому) народу"...
Позвольте полюбопытствовать, какую оно - эвристическую,мировоззренческую или гносологическую,научную или праксеологическую, социологическую либо внутрипсихологисческую представляет ценность (кроме коммуникативных, эзотерических и проч. удобств "птичьего языка" как языка части профессионального сообщества)?
Могли бы сформулировать 5-6 наиболее ценных идей?

С уважением, Микола З.

---

От	М.Згурски
К	Pout (20.03.2003 09:30:54)
Дата	21.03.2003 16:25:53

Чем забор городить из полей и ролей

---

День добрый!
Чем забор городить, в теории Маркса готовый - об обществе как самовоспроизводящейся системе социальных отношений, где люди, практически взаимодействуя друг с другом создают, воссоздают и структурируют социальную реальность, и где сами отношения предстают как социальные формы этой самой деятельности, а личность – как венец их, ансамбль его, человеческих отношений.

С уважением, Микола З.

---

От	Pout
К	М.Згурски (21.03.2003 16:25:53)
Дата	22.03.2003 21:39:56

"Тонкая структура"

---

М.Згурски сообщил в новостях
следующее:90089@kmf...
> День добрый!
> Чем забор городить, в теории Маркса готовый - об обществе как
самовоспроизводящейся системе социальных отношений, где люди,
практически взаимодействуя друг с другом создают, воссоздают и
структурируют социальную реальность, и где сами отношения предстают как
социальные формы этой самой деятельности, а личность . как венец их,
ансамбль его, человеческих отношений.
>
"поправки Бурдье" , следуя (в отношении главного стержня -праксиса,
это родовой бренд) деду Марксу, выявляют более тонкую и потому годящую
сейчас структуру. (см.ниже, в каком смысле. Именно "полевом")
И в отношении "социальных отношений",которые воссоздаются часто и
чаще
всего без осознанного выбора, без рацио, без сознания, "по умолчанию"
врабатывая человека в паутину таких связей,"прошивая"его хабитус Но -
тут важны "практическое чувство", "сметка","чувство своего места",
"чувство игры". На примерах
(если раскрыть эти термины) становится понятно, что это именно более
тонкая
струкутра, эффекты второго порядка сложности, но в них-то и дело.
Что касается групповых и классовых взаимосвязей,то тут Бурдье
также
удалось синтезировать в основном благодаря знанию (на практическом
основании, как они работают в нынешней Франции) подходы классиков
Вебера-Дюркгейма-Маркса. Франция - зрелое классовое общество,
последствия (и наследство) этого инкорпорированы в "хабитусы"(в том
числе классовые)людей, и их при пристальном рассмотрении,"ощупывании",
можно выскрести если не до донышка, то до довольно глубоких уровней.
Как он говорит,
чем более развита понятийная сетка,тем детерминированней становится вся
картина взаимодействий,что бы и как бы агенты действий не мнили. Но это
только
общие контуры, потому что опять-таки дело в подробностях. Таких. как
родственные связи,"стратегии браков" и т.п., они чуть ли не инватриантны
на
протяжении веков и вплетаются в канву как "поперечная"нить.
Исследованием "классов", выработкой нового понимания классовой
струкутры и ее интимных механизмов близкий к неомарксизму(фраза из
энциклопедий)Бурдье занимался постоянно, рефлектируя на классиков , и
весьма плодотворно(не рвал постромки, критикуя"конструктивно"). Далеко
перерос и мажорировал. И разумеется "негативно" критикуя то, что во
Франции называлось в 70х basic marxism , ФКП-шный "мейнстрим". Аналог
нашего пожнего сусловского ВПШ, наверно

о тонкой структуре (это термин из квантОв -расщепление атомных
уровней,приводящее к именно тем особенностям видимого спектра, которые и
НАБЛЮДАЮТСЯ)

Поток корпускул истины игрив.
Он выявляет тонкую структуру,
рисуя жизнь как квантовую дуру.
...а где-то плещет Голубой Залив

Это кусок из юношеских стихов. Голубой Залив - это в Крыму между
Симеизом и
Кацивели местечко, одно из самых лучших

> С уважением, Микола З.
с уважением

---

От	константин
К	Pout (22.03.2003 21:39:56)
Дата	24.03.2003 21:23:52

Познаем в сравнении ?

---

Ну это понятно ... (Приписывается Л. П. Берии)

Можно ИМХО несколько иначе поставить вопрос: "зачем все это нужно?" Сравнить с другими подходами (популярными, маинстримовыми , по твоей терминологии). Со стороны социологии говорить не берусь , а со стороны естественных наук , на лидирующую роль претендовала синергетика (нелинейная физика, теория катастроы и т.д.) Там вроде тоже модели , пришедшие из естественных наук ,и ими тоже беруться объяснять все.
Тогда вопрос ставиться так, Чем Бурдье лучше синергетики, почему, по-твоему надо читать и применять его, а не Малиновского, Хакена и др.?

-------------
Если более общё, то так. Почему свое время надо тратить именно на Бурдье ? Вопрос не с потолка взят. Вчера разговаривал с женьщиной, профессиональным психологом, кроме всего прочего свободно говорит на французском .

Так ее совет был именно так и выражен, не надо тратить время на Бурдье , есть большие величины в социологии, (например Парето)

---

От	Pout
К	константин (24.03.2003 21:23:52)
Дата	25.03.2003 11:53:02

Поле экономики . Гомоэковская картина мира и неолиберализм

---

константин сообщил в новостях следующее:90312@kmf...
> Ну это понятно ... (Приписывается Л. П. Берии)
>
> Можно ИМХО несколько иначе поставить вопрос: "зачем все это нужно?"
Сравнить с другими подходами (популярными, маинстримовыми , по твоей
терминологии).
> Если более общё, то так. Почему свое время надо тратить именно на
Бурдье ? Вопрос не с потолка взят. Вчера разговаривал с женьщиной,
профессиональным психологом, кроме всего прочего свободно говорит на
французском .
>
> Так ее совет был именно так и выражен, не надо тратить время на Бурдье
, есть большие величины в социологии, (например Парето)

Набор по теме "экономического поля" и замечания к теме"государства".

Постановочно. Интересен последний текст, особенно обзор работ
последних лет(там упомянут ряд крупных работ , особенно ссылки с 10 по
17). Перевод статьи "Антропологическое чудовище" о сути гомоэка и
Проекта Нового Порядка неолиберализма из "Ле Монд", в предыдущей
ветке,это верхушка этой работы.
Отмечены отношения к неокласической теории того же Парето и Ко.
Еще упомянуты работы по теории государства, решающей тут является
другая "верхушка" -капитальное могучее исследование "знати"(верное
слово -"нобли","блаародные")."Государственная знать"(1989).
"Государство" с его"метакапиталом"и есть "решающее пространство" ,тут и
происходят решающие социальные "игры". И так было вегда,когда оно
существовало,очень любопытно что французский "случай" оказывается не
таких уж частным или совершенно особым. скорее,наоборот. Но это
потом,раньше про"экономику". Ряд последователей имеет разные
интерпретации виденья у мэтра. Шматко например заматывает "экономическое
поле" так чтоб ей было сподручно,не трогая"гомоэков" вообще - хе-хе.
Шматко так сказать легитимный вождь офиц.бурдьеризма тут в России. Как
правило, эти господа отражают свой цеховой интерес в адаптации теории к
ясному "социальному заказу"тутошней "знати" . В 90х Бурдье постепенно
радикализуясь, стал активным общественным деятелем государственного
масштаба ,одним из главных если не главным вождей борьбы против Нового
порядка ,выпустил много ррадикальной публицистики. Об этом наши
шматко-социологи предпочитают помалкивать и замалчивать, благо работы
эти не переведены и может и не будут переведены. Об этом аспекте речь
шла в первой ветке, особенно ясной была позиция Кустарева.

Вывод. За реальное наследие надо бороться со знанием и теор. оружием в
руках.
И "почему-то"это ясней всего ОПЯТЬ проявилось "в связи с экономикой".
Во.

=======
Отечественные записки. ? 1. 2003. С. 281-283
2003_01_40-pr.html

Андрей Ашкеров

ПЬЕР БУРДЬЕ

{*}


Насколько вообще мы принадлежим себе - этот вопрос всегда занимал
пытливый ум ученого. Что регламентирует человеческую деятельность,
действительно ли поступки осуществляются именно в соответствии с логикой
кодексов и предписаний? Бурдье не пытался доказать, будто кодексы не
существуют, а предписания не действуют, - он очень быстро пришел к
выводу о том, что вопрос вообще должен быть поставлен совершенно иначе.
Бесперспективны попытки выяснить, насколько человеческая деятельность
детерминируется осознанно или неосознанно принятыми правилами. Надо
понять: правила исполняются тогда, когда это соответствует практическим
нуждам, а создаются лишь как наиболее полное выражение этих нужд. И
впоследствии могут кодифицироваться, хотя это и необязательное условие.

Догадки, впервые посетившие Бурдье в ходе исследования брачных отношений
у алжирских берберов, впоследствии легли в основу его теории габитуса
(понятие которого имело не меньше вариаций, нежели понятие
категорического императива в классических трудах Канта, посвященных
законодательству практического разума и метафизике нравственного
поступка). Теория габитуса, изначально предполагающего единство
социальных и ментальных структур, обозначила собой разрыв с традиционной
философской дихотомией объекта и субъекта, без которой невозможна
никакая метафизика.

Понятие габитуса неожиданно вернуло нас к вопросу, поставленному
Аристотелем, но так и не получившему окончательного ответа на протяжении
всех последующих столетий истории - вопросу о человеке как о социальном
животном. Бурдье предлагает совершенно новое прочтение этого тезиса:
вторая натура человека, его причастность к социальному, возможна лишь
как первая натура, как онтологическое средоточие всего, что мы склонны
принимать за выражение собственных антропологических черт. Радикализм
ответа Бурдье на аристотелевский вопрос заключался в том, что онтология
человеческого существа явилась для французского социолога эквивалентом
или, точнее, субститутом социальной праксиологии.

Наряду с теорией габитуса с именем Бурдье связано введение в научный -
и, как нетрудно заметить, далеко не только научный - обиход понятий
политического, символического, культурного, информационного и других
разновидностей социального капитала. Каждая такая разновидность
представляет собой, согласно Бурдье, специфический ресурс .... Любое
поле социального пространства может быть, в свою очередь, описано как
сложная конфигурация социальных связей (отношений) между отдельными
позициями. Объективность существования этих связей дает о себе знать в
том, что они оказывают преобладающее воздействие на людей, которые в
качестве действующих субъектов, агентов, неизбежно вовлекаются в
общественную жизнь.

И здесь Бурдье делает интереснейший ход: индивидуальное существование
человека связывает с проблематикой социальных/социологических
переменных. Генерализация такого рода <подмены>, которая случается в
жизни каждого из нас, нашла отражение в том, что социологическая
проблематика в рамках данного подхода превратилась в субститут
психологической, а если говорить точнее, психоаналитической
проблематики. Программным принципом многолетних исследований Бурдье
явилось создание концепции социоанализа.

Очень скоро стало ясно, что именно социоанализ может выступить методом,
позволяющим под совершенно особым углом зрения рассмотреть огромную
совокупность тем, - от политики до искусства и от экономики до
литературы. Благодаря социоанализу Социальное смогло во всеуслышание
заявить о своем присутствии, открыв перед нашим мало что замечающим
взором свой таинственный горизонт.

* * *

Фигура Бурдье неизменно вызывает самые полярные суждения. Теоретические
последователи называют его Карлом Марксом наших дней и утверждают, что
теперь социология и философия должны претерпеть существеннейшие
трансформации, доказав свою практическую состоятельность острым, чутким
и неотступным вниманием к самой практической деятельности, которая
является потаенным приводным устройством любой теории.

Левацки настроенные теоретические оппоненты Бурдье критиковали его за
удар, нанесенный им по субъективизму и спонтанеизму -
анархическо-рационалистической свободе, которая была превращена
сартрианцами в олицетворение противостояния субъекта, обращенного в
революционное будущее, и мира, неизменно пребывающего в цепких путах
прошлого и настоящего.

Оппоненты-либералы упрекали французского социолога в отказе от теории
рационального действия, которая сводила образцовые формы поведения и
мышления homo sapiens к поведению и мышлению homo oeconomicus и, по
крайней мере со времен Вебера, являлась наиболее бережно охранявшимся
идейным достоянием сторонников представления о том, что жизнь человека
пронизывается расчетом и определяется осознанным выбором.

Оппоненты-консерваторы вменяли Бурдье в вину пренебрежение к философским
идеалам логицизма, предписывающим исследовать социальные и несоциальные
явления с точки зрения системных свойств, т. е. описывать общество как
систему систем.

Однако парадокс заключается в том, что Бурдье не был, да и не мог быть
отвергнут ни одними из своих оппонентов: ни левыми, ни либералами, ни
консерваторами. Тот, кто отказывал ему в <классичности>, не мог не
признать его <актуальность>, и наоборот, тот, кто отказывали ему в
<актуальности>, не мог не подтвердить его <классичность>. Это знак того,
что именно Бурдье может считаться подлинным классиком современности.

Бурдье заставил быть другими (или, во всяком случае, изменить способ
самоидентификации) и консерваторов, и либералов, и левых. Именно после
Бурдье левые смогли определять себя как антиглобалисты, правые же
вынуждены признать свою приверженность глобализму. Причиной этому служит
то, что глобализация, как всячески стремился показать французский
социолог, явилась процессом, приводимым в действие наиболее острыми (уже
не <пост:>, а скорее <нео:>) современными противоречиями, подспудно
способствующими вызреванию очагов ожесточенной борьбы.

Лейтмотивом глобализации служит экономикоцентризм, различные стороны
которого блестяще вскрывал Бурдье, исследовавший последствия усиления
влияния роли экономики и экономических отношений в формировании облика
социального мира. Когда возможность <капитализмов> отвергается в пользу
одного, унифицированного и унифицирующего Капитализма, тогда творческое
сочленение различных видов деятельности подавляется по мере все более
ощутимого преобладания экономической практики, а некапиталистические
логики экономического поведения (например, в таких областях, как наука,
культура и искусство) вытесняются капиталистическими логиками, которые
сами приобретают статус <науки>, <культуры> и <искусства>. (Здесь нельзя
не отметить, что Россия - как, может быть, ни одна другая страна -
нуждается в бурдьерианской теории осмыслении опыта вовлечения в процессы
глобализации, поскольку именно у нас подобного рода глобалистские
тенденции заявили о себе с обескураживающей неотвратимостью.)

* * *

Смерть Бурдье поставила нас перед лицом проблемы подведения итогов его
творчества и выявления возможных преемников. Но именно это и составляет
многосложную и, быть может, даже неразрешимую задачу.

Можно соглашаться или не соглашаться с оппонентами Бурдье, однако
неоспоримо одно: противоречивость оценок, брошенных в его адрес,
свидетельствует не только об интересе к этой фигуре, но и о том, что
само социологическое знание в лице основоположника социоанализа стало
объектом самого искреннего практического и прежде всего политического
интереса. Поскольку такого рода интерес ни в коей мере не исчерпан и
только нарастает с течением времени, всякое подведение итогов в данном
случае является избыточным и ненужным.

В этом нет никакого парадокса: сказанные нами слова свидетельствуют лишь
об одном - о том, что Бурдье удалось добиться осуществления той
стратегии обращения с теоретической мыслью, которая всегда составляла
его кредо. Ему удалось указать на практические аспекты социальной
теории, которая, будучи возвращенной к практике, смогла стать
полноценной политикой социологического знания в современном мире.
Преемственность в этом случае вовсе не тождественна верноподданичеству
адептов и добросовестности комментаторов. Она означает нечто
принципиально другое - продолжение работы.

Той работы, которой Бурдье оставался верен до самых последних дней:
------------------------------------
{*} Полный текст читайте на сайте{ www.sociologica.ru.}

========

Н.А. Шматко

ГОРИЗОНТЫ СОЦИОАНАЛИЗА

(S/-'2001. Социоанализ Пьера Бурдье. Альманах Российско-французского
центра социологии и философии Российской Академии наук. ? М.: Институт
экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2001.



Главной опасностью П. Бурдье считает склонность читателя к перенесению
логики обыденного языка в язык социологии, когда с высказываниями
сконструированного исследователем языка обращаются тем же образом, что и
с высказываниями <здравого смысла>. Так, например, социолог констатирует
в процессе анализа факт наличия какой-то <ценности>, а читатель
стремится трактовать это суждение как ценностное суждение. Если П.
Бурдье утверждает, что женщины реже мужчин отвечают на <политические>
вопросы зондажей общественного мнения, то все находится кто-то,
упрекающий его за исключение женщин из сферы политики. Это происходит
потому, что когда социолог фиксирует то, что есть, кто-то хочет сказать:
<Хорошо вот так, как есть>.

Среди других методов <эмпирической работы> исследователями школы П.
Бурдье широко применяется анализ документов (исторических, юридических,
административных и прочих). К документам, в частности, относятся разного
рода мемуары, биографические справочники, которые во множестве издаются
на Западе по всевозможным сферам и по разным социальным категориям,
ежегодники школ и университетов, публикующие сведения о преподавателях и
обучаемом контингенте, и многое другое. Биографические и
автобиографические данные дополняются объективными сведениями. Например,
в случае писателей и ученых анализируются их работы, журналы и
издательства, которые их публикуют, отзывы, рецензии... Подобного рода
работа, расширяющая и обогащающая данные опросов, хорошо представлена в
приложениях к фундаментальному труду П. Бурдье <Государственная знать>
(1989). Эта книга посвящена анализу формирования и функционирования
корпораций государственных служащих, а также роли престижных высших школ
Франции - Grandes Ecoles - в воспроизводстве позиций поля власти.

***

Совокупность всех социальных отношений не есть нечто аморфное и
однородное, но наделено обусловленной структурой. Данное обстоятельство
привело П. Бурдье к формированию понятия <поле>, понимаемого как
относительно замкнутая и автономная подсистема социальных отношений.
Поле - это место сил, относительно независимое пространство,
структурированное оппозициями, которые нельзя свести к одной лишь
<классовой борьбе>; оно есть особое место, где выражаются самые
разнообразные ставки борьбы, но чаще всего в преобразованном виде,
который делает их отчасти неузнаваемыми{[32]}. Внешний наблюдатель
всегда стремится преуменьшить роль этих ставок, сводя их к обычным
межличностным или же политическим конфликтам. Поле представляет собой
совокупность позиций, которые статистически определяют взгляды
занимающих их агентов как на данное поле, так и на их собственные
практики, направленные либо на сохранение, либо на изменение структуры
силовых отношений, производящей настоящее поле.

Поле возникает как следствие прогрессирующего общественного разделения
практик. Одной из важнейших его характеристик является автономия, т. е.
относительная независимость функционирования поля от внешних
принуждений. Поле переопределяет все внешние воздействия в собственной
<логике>. Такое свойство поля П. Бурдье называет способностью к
рефракции, сила которой измеряется степенью преобразования внешних
требований в специфическую, свойственную характеру поля форму{[33]}.
Например, поле социальных наук обладает небольшой степенью рефракции,
поскольку испытывает сильное воздействие со стороны поля политики.

Поле науки может быть определено как относительно автономное
пространство, обладающее собственными специфическими целями и ставками,
главными среди которых являются накопление рациональных эмпирически
обоснованных знаний. Утверждение своеобычности этих ставок возникает как
результат процесса автономизации по отношению к внешним воздействиям,
таким, например, как принуждения со стороны держателей религиозного,
политического или экономического капитала. В результате сложного
исторического процесса возникает оригинальный микрокосм, подчиняющийся
лишь собственным принуждениям и свободный от воздействия тех форм
господства, которые главенствуют в окружающем социальном мире{[34]}.
<Политизация> социальной науки является индикатором ее слабой автономии:
некомпетентные с точки зрения специфических научных норм агенты имеют
возможность влиять на нее от имени гетерономных принципов, вместо того,
чтобы быть немедленно дисквалифицированными. Поле политики подчиняет
логику и проблематику социальных исследований политической логике, и
ставит, таким образом, социальные науки на службу себе. Напротив, поле
политики обладает высокой степенью рефракции. Оно может
переформулировать любую социальную или экономическую проблему в
специфических политических терминах. Вместе с тем, автономия служит лишь
одним из необходимых, но недостаточных критериев конституирования поля.
Сколь бы слабой ни была автономия какого-то конкретного поля, нельзя
редуцировать его функционирование к реакции на внешние воздействия.
Невозможно объяснить все, что происходит в поле, опираясь исключительно
на интерналисткую или на экстерналисткую интерпретацию.

Важнейшей характеристикой поля является форма взаимодействий между
агентами, чьи позиции в поле должны рассматриваться только во взаимных
отношениях.

Логика функционирования поля конструирует из различных позиций (входящих
в поле в данный момент времени и в данных условиях) некое пространство
возможностей для каждого агента. Ансамбль позиций на деле есть деление
поля в соответствии с логикой борьбы за различные возможности. С каждой
позицией поля связана система представлений, диспозиций, интересов и
особое въдение деления поля. Между полем возможностей, структурой
позиций и структурой продукции, производимой в данном поле, существует
определенная гомология. В силу этого борьба агентов за сохранение или
изменение своей позиции в поле, за трансформацию структуры поля есть в
тоже время борьба за сохранение или изменение структуры продукции
данного поля и инструментов этого производства.

Рассмотрение как специфических, так и инвариантных свойств полей,
выделенных в результате проведения многочисленных эмпирических
исследований разных автономных социологических предметов по одной схеме,
позволило сформулировать П. Бурдье общую теорию полей. Основное
положение данной теории утверждает структурную и функциональную
гомологии между различными полями.

П. Бурдье рассматривает анализ поля экономики{[37]} как частный случай
общей теории полей, который, не являясь моделью для анализа всех других
полей, все же дает социологу исследовательские инструменты, позволяющие
конструировать различные поля, включая наиболее далекие от экономики.
{[37]} Определение, которое дает П. Бурдье полю экономики, весьма
наглядно отражает сочетание специфических и общих свойств полей: <Поле
экономики - это относительно автономное пространство, подчиняющееся
собственным законам, наделенное своеобразной аксиоматикой, связанной с
оригинальной историей. Оно производит особую форму интереса, являющуюся
частным случаем области возможных форм интереса. Социальная магия может
превратить почти что угодно в интерес и сделать из этого ставку в
борьбе> (Bourdieu P. Rеponse aux еconomistes // Economie et sociйtй. -
1984. - ?2. - P. 27.).


Конструирование поля требует вычленения всех возможных проявлений
выделенной системы социальных отношений: практических, символических,
идеологических, поведенческих и т. д. Необходимо детально
проанализировать распределение капиталов, существующие классификации и
иерархии, отношения господства/подчинения, институты и властные
структуры. Эта работа по социологической реконструкции ансамбля
социальных отношений является основой для анализа любого поля. Конечно
же, поле не существует в реальности, являясь продуктом социологического
конструирования, но вместе с тем оно не произвольно, но основывается на
социально-исторических фактах. Построенное социологом поле не есть
простое обозначение формальных связей, приложимых к любому социальному
образованию: поле - модус социальной действительности, исследование
которого представляет собой особую социологическую задачу.


------

Фредерик Лебарон

СОЦИОЛОГИЯ ПЬЕРА БУРДЬЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ

(Предпубликация из альманаха российско-французского центра социологии и
философии Института социологии РАН <Социология социальных наук в
постструктуралистской песпективе>)



Основной целью презентации экономической темы в творчестве Пьера Бурдье
и других исследователей из его окружения, является желание порвать с
представлением, согласно которому экономика в этом творчестве занимает
относительно второстепенное место (оставляя главное, в основном,
сюжетам, посвященным образованию, культуре, литературе и т. д.).
Напротив, экономическая антропология стала первой областью, в которой
развернулась творческая мысль Бурдье, как об этом свидетельствует
наличие в его первой книге <Социология Алжира> главы, посвященной
отношению алжирцев ко времени [2], которая станет несколько лет спустя
центральной темой его анализа традиционного экономического габитусa и
социально-экономических условий, определяющих возможность рационального
экономического поведения [3, 7]. Можно даже утверждать, что на
протяжении всего своего творческого пути П. Бурдье не прекращал диалог с
экономической теорией, и в первую очередь, с неоклассической теорией,
представленной работами Л. Вaльраса и В. Парето, которую обычно называют
<теорией всеобщего равновесия> (в особенности, кроме уже упомянутых
статей и книг, в следующих работах: [4-6, 9, 12-15, 17-19]). Его
теоретические построения, впрочем, могут интерпретироваться одновременно
как эмпирическое опровержение и аналитическое присвоение этой теории,
что объясняет настойчивость двойственной экономической критики в адрес
идей П. Бурдье: одним она представляется особой формой неоклассической
теории (из-за своего <утилитаризма> и <ортодоксии>, см.: [20, 35]),
другие полагают, что она реактивирует <инакомыслящую> критику
(одновременно - или по очереди - в духе К. Маркса и Э. Дюркгейма)
методологического индивидуализма и теории рационального актора (в этом
случае, ее определяют как <детерминистскую>, <холистскую> и т. п.).

Три аспекта в творчестве П. Бурдье придают его <экономической
социологии> совершенно особенный характер, который не позволяет отнести
ее ни к одному из полюсов экономической науки. Это, во-первых,
подчеркнуто символический характер экономических процессов, делающий их
в той же степени <фактами представления> (перефразируя Э. Дюркгейма),
что и <материальными отношениями>, говоря словами К. Маркса. Идет ли
речь об экономическом устройстве, экономическом господстве или
экономической борьбе, необходимо определить саму природу <экономических
фактов>. Во вторую очередь, П. Бурдье придает неоклассической теории
особый статус, позволяющий понять ее социальное значение, тип
использования и интерпретацию, которую может ей дать экономическая
социология. Наконец, в отличие от въдения экономики как <государственной
науки>, исключающей политику из своего объекта исследования, дабы
эффективнее оказывать политическое влияние, речь идет о переоценке роли
политического и государственного факторов в социальном становлении
экономики. Что предполагает, в частности, включить в предмет
исследования, конструируемый экономической наукой, условия производства
и различные виды социального использования экономики.

Символический характер экономических процессов

Будучи наследником (с этой точки зрения) экономической социологии как Э.
Дюркгейма и его последователей, так и М. Вебера (см. [25]), П. Бурдье
обобщает и систематизирует идею о том, что любой экономический феномен
должен заключать в себе символический момент. Не существует радикального
различия между представлениями и интересами, между символическим и
материальным, между ментальными и экономическими структурами. В своей
последней работе, <Социальные структуры экономики> [17] он обращается к
понятию <тотальный социальный факт>, предложенному Марселем Моссом,
чтобы оспорить утверждение, согласно которому автономизация
экономического поля должна привести к представлению, что экономическое
устройство радикально отличается от остального социального мира. Следует
<мыслить любой тип действия, даже тот, что кажется очевидно и строго
"экономическим", как "тотальный социальный факт" Марселя Мосса> [17,
с.11].

Определение основного закона (nomos) экономического порядка (cosmos)
позволяет уточнить этот пункт. Существование экономического поля есть
результат процесса автономизации, который привел к тому, что
экономическая логика получила тавтологическое определение: <бизнес есть
бизнес>, как, впрочем, обстояло дело со всеми остальными полями [13].
Этот процесс, родственный процессу <вычленения>, проанализированному М.
Полани, завершился автономизацией некоего порядка социальной реальности,
экономического устройства, выделив определенный illusio, веру в ценность
игры, некую форму libido - особой энергии, которая заставляет
экономических актеров, кем бы они не были, максимизировать свой выигрыш
(представляемый обычно как индивидуальный{[1]} денежный выигрыш).
Распространение этого illusio есть результат долгого и противоречивого
процесса, где государство сыграло решающую роль, обеспечив денежную
унификацию и фискальную монополию [24], главным образом, благодаря
созданию относительно стабильного пространства обмена и денежного
обращения [17, 24-26]. Но более глубокое единство экономического поля
связано с тем фактом, что экономические агенты участвуют в одной и той
же игре, добиваются одной и той же цели и т. д. Рациональный
экономический этос стремится к повсеместному распространению и
универсализации, но лишь при определенных экономических условиях, как
это было показано на примере Кабилии [7, с. 83-116]. В ходе одного
исторического процесса появляются социальные институты и типы действий,
относящиеся к <современному> капиталистическому устройству: кредит под
процент, банковские услуги, бухгалтерский учет, противопоставление
труд/отдых в его <современной> форме, наемный труд и т. д. Параллельно
развиваются диспозиции к расчету, предвидению, накоплению, сбережению и
т. п., которые связаны с <нормальным> функционированием этого порядка и
предполагают наличие минимальных капиталов (экономических, культурных,
социальных). Наконец, существование анти-экономических кругов, т. е.
пространств, в которых поиск символического капитила связан с отрицанием
денежной экономики (артистическое, научное, бюрократическое поля:)
показывает, насколько экономический illusio является лишь частным
случаем включения в социальную игру.

Второй аспект принятия во внимание экономического характера
экономических процессов связан с концепцией экономического господства,
разработанной П. Бурдье. Он отрицает чисто <экономическое> видение
эксплуатации и господства, в котором они представлены в разного рода
<инакомыслящих> течениях современной экономики. В отношениях господства
доминирующий не только присваивает большую часть произведенных благ
(примером может послужить марксистская <прибавочная стоимость>), но и
заставляет признать саму легитимность господства: он принуждает
доминируемого видеть его и окружающую их реальность глазами
доминирующего, и это отношение является ключевым в воспроизводстве
гоподства. Наиболее типичными примерами отношений, в которых
символический характер господства является решающим для выявления
условий его воспроизводства, являются домашняя эксплуатация женщины
мужчиной [15], отношения внутри семьи, <патернализм>, экономическая
неустойчивость [28] и т. д.

В современных сложных экономических устройствах самые простые и грубые
отношения господства по-прежнему существуют, но они сопровождаются все
более и более изощренными формами легитимизации (например, методы работы
и язык менеджеров, речи о заинтересованности работников в прибыли
предприятия, о владении работниками акций предприятия и т. д.).
Отношения экономического господства не ограничиваются отношениями между
работниками и работодателями, но также включают господство крупных
производителей над мелкими, как в случае небольших крестьянских хозяйств
в Беарне, которые столкнулись с необходимостью найти свое место на
рынке, ставшем национальным. Обладая наследством, которое они могли бы
передать следующему поколению, эти крестьяне оказались в ситуации, в
которой социальное воспроизводство стало для них невозможным [10].

Третий аспект введения символической составляющей в изучение
экономических процессов связан с борьбой. Классовая борьба - это не
просто конфликты, имеющие отношение к распределению богатств, - это
борьба символическая. Классы есть результат политической работы по
созданию и унификации, которая осуществляется на базе объективной
близости в социальном пространстве [8, 9]. Это позволяет понять
национальные особенности образования групп и отношений, связывающих эти
группы. В результате образования институциализированных систем
<профессиональных отношений> (коллективные соглашения, паритетное
управление социальным страхованием и т. д.) социальные категории
приобретают официальный характер, усиленный государственной
номенклатурой, которая их концентрирует [1].

Внутри пространства предприятий конкурентная борьба также носит
символический характер: доминирующее предприятие диктует свои правила
игры, свой выбор, свою концепцию продукта и т. п. Все его стратегии
направлены на усиление своей позиции и используют все доступные ресурсы,
в том числе и ресурсы чисто символические (создание торговой марки и т.
д., см.: [17]). Отношения между спросом и предложением включает
социальное и практическое <регулирование> в той же степени, что и чисто
<экономический механизм> [36, 12]. Поле руководителей также отмечено
борьбой между обладателями капитала того или иного типа, в особенности,
образовательного [19, 11], связанного с различными социальными
траекториями и диспозициями, которые им соответствуют.

Экономическая наука как воплощенный illusio экономического поля

Неоклассическая теория является по многим признакам типичным продуктом
схоластической мысли [14]: она предполагает, что обычный агент мыслит
так же изощренно и абстрактно, как аналитик, и путает реальность модели
и модель реальности. <Действительная рациональность> (рациональность
поведения скорее "рассудочного", нежели "рационального") на самом деле
далека от логичности, простоты и прозрачности теоретических рассуждений
(как, например, идеи, согласно которой на рынке труда тот, кто
предлагает свой труд, постоянно выбирает между зарплатой и свободным
временем, в зависимости от уровня доходов, получаемых в результате
работы, и уровня полезности отдыха). Экономическая теория сопровождается
воображаемой антропологией, являющейся проекцией практических
предположений теоретиков в мир теории, универсализацией их собственных
предрасположенностей к расчету и т. п. Въдение <рынка>, предлагаемое
неоклассической теорией, также является стилизацией реально существующих
рынков, предполагающей, что социально-экономические условия возможности
возникновения рынка (развитие вкуса к тому или иному продукту, появление
институтов и агентов, способных предоставить этот продукт, разработка
системы правил обмена и конкурентной борьбы (в частности,
государственной властью), установление механизма становления цен и т. д.
[14]) уже имеют место быть.

Но если бы неоклассическая теория сводилась к схоластической ошибке, или
даже к <идеальному типу>, плохо адаптированному для интерпретации
действительности, более реалистические теории (например, понятие
<ограниченной рациональности> Герберта Симона, институциональная теория
рынка, разработанная Т.Б. Вебленом и т. д.) давно бы уже заняли ее
место. Однако ее позиция никогда еще не была настолько сильной, особенно
в Соединенных Штатах. Основной причиной этого видимого <успеха> является
тот факт, что неоклассическая экономическая теория есть воплощение,
научная рационализация illusio экономического поля, чья власть тем более
сильна в обществе, чем более этот illusio там распространен.
Экономический illusio может быть определен как более или менее четко
сформулированная вера в необходимость максимизировать свой денежный
выигрыш. Неоклассическая теория является ошибочной в той мере, в какой
она предполагает наличие у актеров поведения, которого они не могут
иметь. В действительности <рациональность> социальных агентов скорее
ближе к <рассудочному>, чем к чисто рациональному расчету, а действия
опираются на практическое чувство, чувство ориентации, способное к
перемещению и регулированию. Тем не менее, <истинность> неоклассической
теории заключается в том, что по сути своей она достаточно верно
передает в схоластической форме особый illusio экономического поля. Она
его <укрепляет>, <формализует>, <отделяя> <экономическую> рациональность
от любой другой логики, с которой она всегда крепко связана. Таким
образом, неоклассическая теория формулирует гипотезу существования
актора, полностью отдающего себе отчет в своих действиях, целях,
предпочтениях, выборе. Она радикализирует имплицитное видение картины,
объединяющей действия акторов и стремящейся, в наиболее <рациональных>
областях, приблизиться к подобному идеальному типу. Однако идеальный тип
никогда не может в полной мере осуществиться в социальной
действительности. Здесь становится отчетливо видна чисто нормативная
функция экономической науки, о которой говорил Ф. Симиан: она участвует
в общей работе по подчинению социального устройства доминирующей логике
экономического пространства.

Таким образом, ориентация в системе образования, <выбор>, есть на самом
деле скорее продукт предрасположенности к той или иной ориентации и,
стало быть, различных форм имеющегося капитала, чем рациональности,
формальной или инструментальной, даже если они всегда представляются
более или менее <разумными>. Если взять за точку отсчета дифференциацию
<целей> в зависимости от социальных групп, применение рационального
расчета, казалось бы, позволяет предсказать феномен отсеивания в
зависимости от социального происхождения. Однако, именно эту разницу
диспозиций, связанную с возможным будущим представителей того или иного
класса, необходимо объяснить с социологической точки зрения. В противном
случае придется признать естественность социальных различий, приравнять
или редуцировать их к существующим испокон века биологическим различиям.
Гипотетико-дедуктивные построения неоклассической теории кажутся
соблазнительными только потому, что она идет по кругу, включая в
параметры модели (например, модели системы предпочтений) варианты того,
что нужно объяснить. Если результаты - предсказательная способность -
отнюдь не всегда абсурдны{[2]}, то это не означает, тем не менее, что
данная теория <объяснила> что бы то ни было.

П. Бурдье разработал диспозиционную концепцию действия, в которой выбор,
действия всегда прямо зависят одновременно от предшествующих социальных
условий (формирование вкусов, наклонностей, привычек и т. д.) и от
практического отношения к будущему, практического предвидения (того, что
необходимо сделать, сказать, какую позицию занять и т. д.). Чтобы
объяснить реальные действия, следует систематически переоценивать место,
которое занимает в них неопределенное, неясное.

Эта оппозиция по отношению к неоклассической теории сопровождается
критикой более широкого плана по адресу методов с использованием
математического моделирования [37]. Идея построения простых моделей,
которые затем эконометрически <проверяются>, является менее интересной
по сравнению с исследованием всего объема взаимоотношений внутри того
или иного социального пространства, проведенного с помощью методов
анализа данных. Для П. Бурдье речь не идет о том, чтобы отказаться a
priori от, например, техники регрессии. Просто для него более
<естественным> представляется включить математическую технику в процесс
построения и интерпретации геометрических пространств, созданных с целью
объяснения комплексной дифференциации социального мира. Так называемые
<качественные> методы (интервью, наблюдение, контент-анализ) являются,
следуя этой логике, более адекватными инструментами объяснения
действительного функционирования экономических институтов, рынков и т.
д., по сравнению с построением априорных моделей.

3. Включение политического фактора в объект экономики

Одним из важных результатов исследования, посвященного домам
индивидуальной застройки, проведенного в 80-х годах [12, 17] является
выявление решающей роли политического фактора и политической борьбы в
процессе становления рынка. Закон о <персональной помощи> через механизм
предпочтительного кредита предоставил представителям низших и средних
классов возможность получения доступа к индивидуальной собственности.
Государство не ограничивается регламентацией рынка, оно его строит,
организует, определяет его структуру и функции. Делая это, государство с
большей или меньшей степенью необратимости изменяет процесс
экономического развития. Здесь примером может послужить феномен так
называемой . Сегодня <метагосударства> (такие, как
Всемирая организация торговли, Международный валютный фонд, Всемирный
банк и т. д.) являются теми, кто наиболее активно работает над
объединением мирового рынка благ и услуг и над проистекающим отсюда
изменением социально-экономических структур. Государство есть следствие
огромной концентрации капитала, в особенности капитала символического, и
продукт зарождения особой формы интереса: интереса к
незаинтересованности [13]. Оно является пространством борьбы зачастую
противоположных сил, одни из которых более благосклонны по отношению к
обладателям экономического капитала, другие - по отношению к неимущим.
Противопоставление между <правой> и <левой рукой> государства позволяет
понять социальное основание борьбы внутри бюрократического поля, и, в
случае Франции, пересмотр <крупной государственной знатью> в 80-х годах
условий труда и существования <малой государственной знати>.

Экономическая наука принимает непосредственное участие в социальном
построении экономики. Например, <эффект теории> позволяет понять, что
марксизм - это, в первую очередь, действенная социальная сила, которая
подвергла глубоким изменениям саму структуру общественных отношений,
видоизменяя отношения господства и условия существование социальных
групп, способствуя построению самой идеи <рабочего класса> [9].
Государственная экономическая статистика является решающим элементом в
построении современных государств: она одновременно выполняет функции
конструирования реальности, предвидения и легитимации, в особенности
легитимации той или иной экономической политики. Как мы помним,
экономическая наука неотделима от экономического illusio. Она не
является автономной конструкцией, лишенной какой-либо связи с социальным
миром, в котором она появилась на свет. Фикция такой автономии
поддерживается общей системой производства и воспроизводства
представлений, начиная с наиболее теоретических, и заканчивая
непосредственно практическими и <идеологическими> [38]. Победа
неолиберализма является результатом социальной работы по производству и
распространению интеллектуальной продукции, где поле экономистов
занимает видное место [22, 23, 27].

Переоценивая роль политических факторов в социальном построении
экономики, П. Бурдье ставит под сомнение господствующее ныне
представление, что развивающийся процесс <глобализации> является
неизбежным и естественным. Социология экономики оспаривает неизбежность
экономического порядка, не забывая выявлять его вес и силу инерции, чьи
начала заложены в экономических габитусах и системах представлений с
ними связанных.

Таким образом, <социология экономики> Пьера Бурдье является радикальным
переосмыслением экономического порядка как относительно автономного
пространства внутри социального мира, переосмыслением, опирающимся на
использование некоторых инструментов анализа, позаимствованных в
экономической теории, но использованных не по нормативному и
схоластическому назначению, а во имя создания действительно
всеобъемлющей экономической науки.

Перевод с французского Т.В. Анисимовой

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Boltanski L. Les Cadres. La formation d'un groupe social. - Paris:
Minuit, 1982.
2. Bourdieu P. Sociologie de l'Algйrie. - Paris: P.U.F., 1958.
3. Bourdieu P. La sociйtй traditionnelle // Sociologie du travail. -
1963. - ?1. - P. 22-44.
4. Bourdieu P. Le Marchй des biens symboliques // L'Annйe
sociologique. - 1971. - ?22. - P. 49-126.
5. Bourdieu P. Esquisse d'une thйorie de la pratique. - Genиve: Droz,
1972.
6. Bourdieu P. Avenir de classe et causalitй du probable // Revue
franзaise de sociologie. - 1974. - Vol. 15. - ?1. - P. 3-42.
7. Bourdieu P. Algйrie 60. Structures йconomiques et structures
temporelles. - Paris: Minuit, 1977.
8. Bourdieu P. La Distinction. Critique sociale du jugement. - Paris:
Minuit, 1979.
9. Bourdieu P. Espace social et genиse des classes // Actes de la
recherche en sciences sociales. - 1984. - ?52/53. - P. 3-14.
10. Bourdieu P. Reproduction interdite. La dimension symbolique de la
domination еconomique // Etudes rurales.

11. Bourdieu P. La Noblesse d'Etat. Grandes йcoles et esprit de corps. -
Paris: Minuit, 1989.

12. Bourdieu P., Bouhedja S., Christin R., Givry C. Un placement de pеre
de famille. La maison individuelle: spйcificitй du produit et logique du
champ de reproduction // Actes de la recherche en sciences sociales. -
1990. - ?81/82. - P. 6-33.

13. Bourdieu P. Raisons pratiques. Sur la thйorie de l'action. - Paris:
Seuil, 1994.

14. Bourdieu P. Le Champ еconomique // Actes de la recherche en sciences
sociales. - 1997. - ?119. - P. 48-65.

15. Bourdieu P. Contre-feux. Propos pour servir а la rеsistance contre l
'invasion nеolibеrale. - Paris: Liber/Raisons d'agir, 1998.

16. Bourdieu P. La domination masculine. - Paris: Seuil, 1998.

17. Bourdieu P. Les structures sociales de l'еconomie. - Paris: Seuil,
2000.

18. Bourdieu P., Darbel A., Rivet J.-P., Seibel C. Travail et
travailleurs en Algйrie. - Paris-La Haye: Mouton, 1963.

19. Bourdieu P., Saint-Martin de M. Le Patronet // Actes de la recherche
en sciences sociales. - 1978. - ?20-21. - P. 3-82.

20. Caillе A. La Sociologie de l'intеrкt est-elle intеressante? //
Sociologie du travail. - 1981. - Vol. 23. - ?3. - P. 257-274.

21. Cordonnier L. Pas de pitiе pour les gueux. - Paris: Raisons d'agir,
2000.

22. Dezalay Y., Garth B. Le . Contribution а une
sociologie de l'hйgйmonie du nйolibйralisme // Actes de la recherche en
sciences sociales. - 1998. - ?121/122. - P. 3-22.

23. Dixon K. Les Йvangйlistes du marchй. Les intellectuels britanniques
et le nйolibйralisme. - Paris: Liber/Raisons d'agir, 1998.

24. Elias N. La dynamique de l'Occident, Paris.

25. Gislain J.-J., Steiner P. La sociologie йconomique. 1890-1920. -
Paris: P.U.F., 1995.

26. Heilbron J. Economic Sociology in France // Economic Sociology.
European Electronic Newsletter. - 1999. - Vol 1. - ?1.

27. Lebaron F. La Croyance йconomique. Les йconomistes entre science et
politique. - Paris: Seuil, 2000.

28. Pialoux M. Jeunes sans avenir et travail intйrimaire // Actes de la
recherche en sciences sociales. - 1979. - ?26/27. - P. 19-47.

29. Polanyi K. La Grand transformation. - Paris: Larousse, 1944.

30. Rouanet H., Le Roux B. Analyse des donnйes multidimensionnelles. -
Paris: Dunod, 1993.

31. Sayad A. L'Immigration ou les paradoxes de l'altеritе. - Bruxelles:
De Boeck, 1991.

32. Simiand F. Le Salaire, l'еvolution sociale et la monnaie. Essai de
thйorie expйrimentale du salaire. - Paris: Alcan, 1932.

33. The handbook of economic sociology / Ed. by N.J. Smelser, R.
Swedberg. - Princeton: Princeton University Press/Russell Sage
Foundation, 1994.

34. Steiner P. La sociologie еconomique. - Paris, La Dйcouverte, 1999.

35. Favereau E. Sida, un relвchement qui fait peur // Libеration. -
2000. - ?6035. - 11 octobre. - P. 2

36. Bourdieu P., Boltanski L., Castel R., Chamboredon J.-C. Un Art
moyen. Essai sur les usages sociaux de la photographie. - Paris: Minuit,
1965.

37. Bourdieu P., Chamboredon J.-C., Passeron J.-C. Le Mеtier de
sociologue. Prеables еpistйmologiques. - Paris-La Haye: Mouton, 1973.

38. Bourdieu P., Boltanski L. Le Titre et le poste: rapports entre le
systиme de production et le systиme de reproduction // Actes de la
recherche en sciences sociales. - 1975. - ?2. - P. 95-107.

ПРИМЕЧАНИЯ


------------------------------------
{[1]} Видение homo oeconomicus как продукта социальной истории и
автономизации особого экономического пространства, являющегося предметом
в свою очередь автономизировавшихся верований, совпадает также с точкой
зрения Франсуа Симиана. См.: [25].
{[2]} Именно это <рационализирует> <инструментальная> концепция
экономики, разработанная Милтоном Фридманом и его последователями.

---

От	Pout
К	константин (24.03.2003 21:23:52)
Дата	25.03.2003 00:02:33

Конечный словарь

---

у него охватывает "волновой-корпускулярный дуализм" по большому
разнообразию полей , их совокупностей . Причем поздние работы четче и
ясней, и они как раз "по экономике" и прочей сермяге, а не про
ГийомАполлинеров и культур-мультур.
Это раз.

константин сообщил в новостях следующее:90312@kmf...
> Ну это понятно ... (Приписывается Л. П. Берии)
>
> Можно ИМХО несколько иначе поставить вопрос: "зачем все это нужно?"
Сравнить с другими подходами (популярными, маинстримовыми , по твоей
терминологии). Со стороны социологии говорить не берусь , а со стороны
естественных наук , на лидирующую роль претендовала синергетика
(нелинейная физика, теория катастроы и т.д.) Там вроде тоже модели ,
пришедшие из естественных наук ,и ими тоже беруться объяснять все.
> Тогда вопрос ставиться так, Чем Бурдье лучше синергетики, почему,
по-твоему надо читать и применять его, а не Малиновского, Хакена и др.?
>
Он обговорил по-французски многословно и изящно, картинно,много"полей"
и пр. Из рецензии на "Сметку".
"Выбор терминов обнаруживает необыкновенную
тонкость, передать которую на русском языке (надо отдать им должное)
всеми силами стремились переводчики"

Вот на след.шаге вместо тучи изящных слов, периодов, ля мур-тужур
появятся _формулы_, и абзац. "Капитал,эта энергия социальной физики"..
Это он не физики, он кюльтюрель, поэтому чуть-чуть не добирает до
"формулы" и путает"размерности". Это не страшно. Он как бы решает
обратную задачу. Побиск говорил ,что "умный человек всегда сможет
написать текст, используя вместо формул - слова". Просто длинней
выходит, сильно длинней. И немного сбоит. "Капитал, это энергия...это
ресурс...это
актифф... авуар...". 30книг и 300 статей(Б-вариант). Нет бы вовремя
Побиска почитать. Было бы сильно короче.
(Шучу конечно. Но такое впечатление,что он ,как Побиск, напрягался
только когда его гнобили, "пиши четко, еще четче ,а то не поймут".
"Сметка" и многие лекции так и написаны, а академические статьи -что-то
жуткое. Гений, француз, что с него взять. Токует на весеннем току, и
все.
Французы, оне такие. Ля мур,тужур...

> -------------
> Если более общё, то так. Почему свое время надо тратить именно на
Бурдье ? Вопрос не с потолка взят. Вчера разговаривал с женьщиной,
профессиональным психологом, кроме всего прочего свободно говорит на
французском .
>
Пусть переведет статью Женщина из Б-Лексикона,тогда поговорим

> Так ее совет был именно так и выражен, не надо тратить время на Бурдье
, есть большие величины в социологии, (например Парето)

Пусть переведет, говорю, попроси. Там три абзаца. Не может быть ,чтоб
не "запала"

"Ален Делон - говорит по-французски"

---

От	М.Згурски
К	Pout (25.03.2003 00:02:33)
Дата	26.03.2003 17:45:33

Почему именно Бурдье?

---

Доброе время суток!

Не успел задать встречный вопрос в https://vif2ne.org/nvz/forum/0/co/90471.htm
из-за просьбы ttp://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/90517.htm
Всё же введение и позиционирование пост(нео)структурализма вызывает у меня, возможно и других участников, естественное не(до)понимание. Такие понятия как "габитус", "социальные практики", "поле", "социальный агент", "актор",
"игры","дискурс" и другие конструкты, отражающие символические интеракции, применимы ли они к нам, "работают " ли они в в условиях нашей суровой жизни и в нашем уникальном социальном пространстве?

"Раскрыть хрупкость и неустойчивость социальной реальности" можно было с таким же успехом, взяв из постмодернистской социологии и проблемы социального кризиса, представленные в работах К.Манкгейма, и попытки Ю.Хабермаса реконструкци исторического материализма, и теорию структурации Гидденса или программируемого общества А.Турена. В рамках постмодерна, ИМХО, ВСЕ они имеют право на существовование, взаимодополняя друг друга(будучи движимыми общими идеями плюральности, толерантности, фрагментарности, динамизма, уникальности, индивидуальности и т.п.) в описании и в "замещении" поиска истины "переживанием" социальной реальности.

(Об "Осмыслении развития общества: История социологии и социальная практика" - смотрел статью Култыгина В.П.
http://www.ispr.ru/10LET/STATI10/stati17.html)

С уважением Микола З.

---

От	М.Згурски
К	Pout (25.03.2003 00:02:33)
Дата	25.03.2003 15:15:37

Re: Складывается впечатление

---

День добрый!

Не обессудьте, складывается впечатление:

>… у него охватывает "волновой-корпускулярный дуализм" по большому разнообразию полей , их совокупностей . Причем поздние работы четче и ясней, и они как раз "по экономике" и прочей сермяге, а не про ГийомАполлинеров и культур-мультур. Это раз.

Складывается впечатление,что картина мира построена по образу и подобию театрального действа, в котором действуют, играючи (только не реальные социальные акторы, а) актёры.
Реальные же участники социального процесса (в лучшем случае - в гримерной, в гардеробе, "со шваброй в руках" обслуживают актеров, зрителей и действо) находятся в положении зрителя и высказывают свою точку зрения на разворачивающиеся вокруг них события и свое отношение к ним опосредованно, не включаясь в саму игру.

Складывается впечатление, что все социальные взаимодействия являются чисто символическими актами обменами информации – энергии, поля-вещества, т.е. весьма условным распространением и использованием обезличенной информации и чистой энергии между актерами и зрителями, делающими свои чисто символические ставки.


>Он обговорил по-французски многословно и изящно, картинно,много"полей"и пр. Из рецензии на "Сметку". "Выбор терминов обнаруживает необыкновенную тонкость, передать которую на русском языке (надо отдать им должное) всеми силами стремились переводчики" Вот на след.шаге вместо тучи изящных слов, периодов, ля мур-тужур появятся _формулы_, и абзац. "Капитал,эта энергия социальной физики".. Это он не физики, он кюльтюрель, поэтому чуть-чуть не добирает до "формулы" и путает"размерности". Это не страшно. Он как бы решает обратную задачу. Побиск говорил ,что "умный человек всегда сможет написать текст, используя вместо формул - слова". Просто длинней выходит, сильно длинней. И немного сбоит. "Капитал, это энергия...это ресурс...это актифф... авуар...". 30книг и 300 статей(Б-вариант). Нет бы вовремя Побиска почитать. Было бы сильно короче. (Шучу конечно. Но такое впечатление,что он ,как Побиск, напрягался только когда его гнобили, "пиши четко, еще четче ,а то не поймут". "Сметка" и многие лекции так и написаны, а академические статьи -что-то жуткое. Гений, француз, что с него взять. Токует на весеннем току, и все. Французы, оне такие. Ля мур,тужур...

Складывается впечатление, что нкогда застывший и угасший казалось бы на века социологический интерес к теоретическому осмыслению реальной жизни, на протяжении последних лет постсоветского периода своего существования проявляет удивительную пытливость к поиску метаязыка для оформления своих теоретических оснований, языка, способного "переделать" (по-современному передать) или "заменить" (подменить) марксизм новой теорией генезиса, развития и функционирования структур, конституирующих социальную реальность. Интерес Бурдье, направленный на выявление глубинных оснований различных культурных сред этой установке оказался весьма близок и созвучен.

Но складывается впечатление, что ведя в социальную реальность Агента и Габитус он сделал некий прорыв.

Агенты и группы агентов определяются по их относительным позициям в социальном пространстве, которое включает в себя множество полей и агент может занимать позиции сразу в нескольких полях, а для того, чтобы поле функционировало, необходимо, чтобы люди имели габитус, признающий законы игры – чем не звучащая по-соременному риторика о causa sui natura creatur et creat К.Маркса – пространство практик и пространство агентов образуют объективную социальную реальность. Поле-место отношений сил и борьба, направленная на нереволюционное, а эволюционное изменение социальных отношений.. Социум – абстракция, сконструированная ансамблем отношений, в которых действуют агенты или агентура.

Если найдется время изучу, а пока
складывается впечатление.

За сим мое почтение, Микола.

---

От	Pout
К	М.Згурски (25.03.2003 15:15:37)
Дата	26.03.2003 23:15:28

(перенос из корня) Новая знать

---

Предыдущий постинг Миколы З. "Первое поверхностное
впечатление",ответ на мой, был удален, и мой очередной ответ ушел в
корень. Здесь его повтор ,перенос назад из корня.

=======
попытка небольших коррекций первых впечатлений

М.Згурски сообщил в новостях
следующее:90374@kmf...
>
> "Выбор терминов обнаруживает необыкновенную
> тонкость, передать которую на русском языке (надо отдать им должное)
> всеми силами стремились переводчики"
>
> Таким образом, поле можно сравнимо с игрой, правила которой не ясны
участникам, а игроки "подмухлевали" при раздаче, поделив карты таким
образом, что у одних оказались все козыри.
>
см. в конце
>
> Как я понял, картина мира изображается как театральное действо, в
котором действуют, играючи, только некоторые социальные агенты . сами
актёры.

Понимаете, есть поправочки к этим самым первым терминам."Тонкая
структура" рассматривается. Нет, в версии "социоанализа" эти самые
"игры в полях" - это не _метафора"театра"_. Драматурга, сцены, писаных
правил игры,заучивания ролей как у актеров тут в общем случае
нет.(исключая такие продвинутые случаи, как "арену политики" и т.п. -там
это уместно). Шекспировская метафора "театр- АКТЕРЫ" к жизни людей в
обществе вообще - это нулевое
приближение для обыденного сознания, всем доступное. И ролевая теория
игр тут идет в одну сторону, а "полевая" в другую. Вот тут развилка.
Она сразу маркируется либо сдвижкой ключевых терминов (игра,
ставка, актОр и другие), либо их уточнением (на это требуется порой
глава
трактата того же Хейзинги), либо их заменой более "тонкими"
концептами(по следам Хейзинги - Бурдье вводит illusio). То есть это и
процесс "изобретения понятий", развитие концепции. Потом ее
надо"перепирать" популярно. как И.Кон перепер в 70х
забугорную ролевую теорию игр для интеллигенции -"Люди и роли".
Повторюсь. Некторые франц.слова имеют более широкое гнездо коннотаций ,
куда более многозначны. Таково франц.слово "игра". Там приведен в
примечаниях один примерчик, когда одно из ее значений -"сдача"(карты на
руках). Французы более искушенные и азартные игроки, и "по жизни"
нарастили
широкое "гнездо значений", с которым уже как с исходным материалом
обращается
мыслитель-писатель. Он писал для французов, и " все это" им без
дальнейшего
растолкования с ходу понятно . С "хабитусом" дело обстоит точно так
же(см. рядом слова Мосса) - смысл нововеведенного слова тоже понятен с
ходу, а у нас звучит как калька какого-то берберского экзотического
понятия, как "верблюд-дромадер" . Полпытка перевести попроще - не
выходит. "Привычка","навык" не годятся. "Привычкинс" какой-то звучит еще
более дико. Приходится
использовать"дромадера", то есть транслитерацию слова хабитус.
Затем, в жизнь и ее игры этот "аппарат игры" у них глубже вплетен и
составляет
нутряную страсть, "либидо". А осмысление и рационализация этой жизни
выявляется и в творчестве мыслителей-писателей, но также и в чистой
науке с"формулами". Любопытно например, что теорвер (теория
вероятности)развился из практики франц.шевалье игравших в кости до
потери сознания, это было чуть не дело их жизни.

В полевой теории в отличии от ролевой - не актер, а актОр

>Получается, что реальные участники социальной жизни . актОры,
находятся в положении зрителя (в лучшем случае - в гримерной, в
гардеробе, "со шваброй" обслуживают актеров, зрителей и действо), и
высказывают свою точку зрения на разворачивающиеся вокруг них события и
свое отношение к ним опосредованно, не включаясь в саму игру. ИМХО,из
этого следует, что все социальные взаимодействия являются чисто
символическими актами обменами информации . энергии, поля-вещества, т.е.
весьма условным распространением и использованием обезличенной
информации и чистой энергии между актерами и зрителями, делающими свои
чисто символические ставки.
>

не "чисто" символическими актами. Символический" актив"(asset,
авуар,"капитал") присутствует в каждом автономном поле.Посмотрите рядом
статью про экономическое поле,там это вдвинуто на материале экономики.
Последние, уже
2000г, работы Бурдье по "домовладениям" ( есть рецензии на них, немного
погодя
выложу) показывают, что его прочтение даже чисто экономических материй
("рынка недвижимости") оказвается верней , чем тех кто это рынок
окучивает и для этого теории разрабатывает. За счет того, что грамотно
вплетен"символический" аспект, прямо с самого начала.
Экономисты как цех не имеют верной концепции своего современнного
предмета, а культурель - сделал такую концепцию.

> Поэтому, право, -
> >> -------------
>
> ИМХО,мое впечатление: очень сложные для понимания
постструктуралистские или неоструктуралистские построения, где
теоретические выкладки формулируются языком поэзии, прозы, физики,
французской традиции "фривольного" повествования и в котором отсутвует
повествование о реальных процессах встречающихся в практической жизни
реальных людей... Людей??? Актеров???
>

АктОров. "Действователей" (от слова action -действие,дело) самих по
себе, не осознающих что творят, порой не подозревающих о писаных
правилах, ролях,диспозициях. Киселева -актОр, а не актер. Я специально
начал весь разговор с развернутого изложения этого прецедента , истории
Киселевой, "Я так хочу назвать кино". Нигде кроме, как в Моссельпроме,
т.е. в
бурдьевизме, вы этого не получите.
Речь идет не о шевалье и игре в кости, не о франциях, не об изящном
плетении словес,а о самой "простой"(ага... если бы) сермяге, о донецкой
рабочей слободке.
И показать нутряные пружины "праксиса" можно только "страстно"в него
влепившись, но и вооружившись аппаратом "полевого игроведения". Может,
не все как надо вычленили,но главное - ухватили "праксис" там и в том,
что
для других представляется "писаниями безграмотной одинокой старухи" и
т.д. Потому что использован был"дискурс праксиса".

> Все-таки найду время и постараюсь въехать в этот "дискурс праксиса"
(чтобы не быть столь поверхностным в утверждениях)!

Моя первая встреча-стычка с тем же "явлением бурдье" ничего
"нутряного"
не развила и не затронула. Так, витиеватые построения именно такого
стиля как Вы сейчас описали. Так бы и осталось, но кто-то (неявный
драматург)принял очень мудрое (или рискованное)решение -в сети
энтузиасты и бессеребренники толково размещают переводы все более
новых его текстов, текстов его последователей и критиков. И
пред-публикации, которые я привлекаю. Могли бы ничего из внутренней
кухни
не выкладывать, или "продавать товар" на "бирже идей", ан нет - создали
целых три больших сайта , и за два года появился сетевой архипелаг.
Кстати,это тоже ставка в борьбе за символическое пространство и его
передел. Порой это оказывается фатальным, время не ждет.
Свежего"грамши-в-глобальной-сети" нет, а есть за 800баксов малотиражная
книга,полный компендиум грамшианских "горячих разработок". И где ее
возьмешь-то. Вот и стынет втуне от наших "слободок"
Другие выбирают другую стратегию, а фирма "бурдье-в-сети" выбрала
стратегию открытого встречного огня, как и мы . "Кишки наружу", в
частности, и фэр плей -честное состязательное противоборство. Фехтование
с привлечением всего "интеллектуального капитала", а не риторики или
сражение
символическими "дубинами".


> С уважением, Микола
с уважением

--------


Если есть желание сразу брать быка за рога - вот рецензия на то,
что
называют "Капиталом" у Бурдье. Рецензия (англ) на английский перевод

Новая знать -нечто невиданное в истории, "дворяне" и по праву
крови,и по
присвоению ,подгребанию обоих "капиталов" , невидимое подавляющее
доминирование. Новое дворянство, которое ,впрочем, разрывает свою
обитель - государство. Образно гворя, иссушаетт его"левую
руку"("социальную сферу"). Это процесс образования Новой знати в общих
чертах предсказал еще Вебер


http://www.homme-moderne.org/societe/socio/wacquant/capital.html

Loпc Wacquant

- Reading Bourdieu's , Foreword to the English-language
translation of Pierre Bourdieu, La noblesse d'Etat. Grandes ecoles et
esprit de corps (Paris, Editions de Minuit, 1989); The State Nobility
(Cambridge, Polity Press, 1997).

Wacquant

ЧТЕНИЕ "КАПИТАЛА BOURDIEU'S.


Предисловие к переводу на английскоий язык. Пиерр Бурдие, Le Noblesse
d'Еtat. Grandes Еcoles и дух государства (Париж, Издание de Minuit,
1989); Государственная Знать (Кембридж Пресс, 1997).


(фрагменты )

Вот (цель) Бурдие - действие социальной алхимии, посредством чего
социальная иерархия скрывает себя, от тех кого она удостаивает, не в
меньшей степени чем от тех, кого она исключает, как масштаб
человеческого превосходства, как исторически произвольный социальный
(порядок)

В феодальном обществе, отношение между временными и духовными полюсами
власти брало форму относительно простую, dualistic все же
дополнительный, оппозиция между воинами и священниками, военной и
hierocratic властью, wielders мечей и wielders слов. С конституированием
формально рационального государства и параллельного господства " второго
капитала " (эти два, Бурдие выдвигает гипотезу, - коррелативные
исторические изобретения), эта антагонистическая пара заменена очень
сложной (сетью) перекрещивающихся взаимодействий среди разнообразия
(полей), в которых различные формы социальной власти теперь эффективно
циркулируют и концентрируются. Цепь взаимозависимостей, которая сшивает
их вместе в этот специфический ансамбль,Бурдие(называет) (полем) власти
(понятие, представленное уже в начале 1970-ых, но разработанное впервые
здесь и теоретически и опытным путем) , которое простирается от
экономического (поля), в один конец, к (полю) культурного производства,
в другой. (7) Промышленник и художник в девятнадцатом столетии, менеджер
и интеллектуал в двадцатом, в случае Франции,- персонификации полюсов
доминирующих и доминированных поля власти соответственно. Между ними,
в симметрическом и обратном порядке, согласно относительному
pre-ponderancy, они согласовываются к экономическому или культурному
капиталу, составляя список присяжных (поля) политики, высшей
государственной службы, профессий, и институций.

Поскольку разновидности капитала разносторонне развиваются, то
автономные (поля) умножаются - это два суждения которые, для Бурдие, -
эквивалентные концептуальные переводы одной и той же эпохальной
тенденции, так как капитал и (поле) взаимно определяют и определяются
друг другом . И поскольку более прозрачная " механическая солидарность "
между слабо дифференцированными и взаимозаменяемыми полномочиями
уступает место более запутанной " органической солидарности " между
высоко отличными и несоизмеримыми полномочиями, скреплением напряженных
отношений, и столкновения угрожают вспыхивать. Факт, что разнообразные
формы капитала теперь входят в формулу доминирования, подразумевает,
что различные принципы социального первенства и законности должны
высчитаны и выверены

Это тот пункт, где вводится в рассмотрение система селекции через
учреждения высшего образования . В обществах, характеризованных
copresence и соревнованием разнообразных форм власти , как которая все
полагаются все более и более на преобразование в верительные грамоты,
средства для самосохранения, эта система не только гарантируют
(предпочтительный) и быстрый доступ к (позициям) команды сыновей тех
происхождений, кто уже монополизируют их (полное членство в знати,
основанное ли на крови или дипломах, является по существу мужским
делом). Высокая (степень) автономии и внутреннего дифференцирования.
которая организует (поле) власти в целом,согласно той же самой
антиномии между деньгами и культурой, позволяет также разрядить
конфликты intranecine, признавая и полезные , разнообразные требования,
"ученого", и отсюда социального, превосходства.

" Интеллектуальные школы " типа Еcole normale supеrieure, кузница
высокой интеллигенции Франции (Bourdieu - один из длинной вереницы ее
выдающихся выпускников)...учреждения, приспособленные для взращивания
"капитанов промышленности" и государства, типа Еcole де hautes еtudes
commerciales и Еcole политехническая, с другой стороны, являются прежде
всего сохраняющимися из студентов, выпущенных , и предназначенными для,
средне-богатой фракции французской высшей буржуазии. Расположенный в
середине между двумя полюсами французских отборных школ, Еcole
nationale d'administration, их которой выпускают членов кабинета и
высших государственных служащих, смешивают два вида компетентностей,
культурной и экономической, и принимают на работу студентов, чей
наследство семейства типично накапливает редкие "верительные грамоты" и
старое богатство.

Обеспечивая отдельные пути передачи привилегий и, признавая конкуренцию,
даже антагонистическую, требуему. в пределах ее собственного (порядка),
область отборных школ изолирует и умиротворяет различные категории
наследников власти и гарантирует, лучше чем любое другое устройство,
мир dominorum обязательный

Bourdieu считает, что chiasmatic организация современного правящего
класса, выражает историческое состояние разделения рабочей силы между
материальным (экономическим) и символическим (культурным) капиталом), и
его проекцию на область отборных школ, которая и освобождает и
переплетает эти два, характерна для всех продвинутых обществ. Но эта
подземная структура оппозиции принимает феноменально разнообразные формы
в различных странах, в зависимости от множества пересекающихся факторов,
включая историческую траекторию формирования высшего класса,
государственных структур, и формы системы образования в обществе
...

(вводится понятие "верительных грамот" и т.п. Предисловие достаточно
подробно вводит в проблематику книги и тут цитируется только выборочно)


.
======

---

От	М.Згурски
К	Pout (22.03.2003 21:39:56)
Дата	24.03.2003 17:01:37

Re: "Тонкая структура"

---

День добрый!
>И разумеется "негативно" критикуя то, что во Франции называлось в 70х basic marxism , ФКП-шный "мейнстрим". Аналог нашего пожнего сусловского ВПШ, наверно о тонкой структуре (это термин из квантОв -расщепление атомных
уровней,приводящее к именно тем особенностям видимого спектра, которые и
НАБЛЮДАЮТСЯ)

ИМХО, меня часто настораживает употребление новых слов путем калькирования их из лексики западных свободных интеллектуалов (или радикалов). В русскоязычной версии, несмотря на ныне существующий разнобой, скорее носящий показной, внешний характер, в отличие от эзотерического западного новояза, сформировался почти у каждого гуманитария общий научный «строй» и «язык», который все понимают, для экзотерического общения. Поэтому Всякое вводимое в публичное обращение слово нуждается в соотнесении с системой «координат», т.е. со сложившейся у нас традицией (мэйнстримом, если хотите) и нахождении для него соответствующих референтов и коррелятов.
Обычно это называют рефреймингом, который ИМХО связан с «новошаманским дискурсом пpаксиса». "Птичий" язык ИНОГДА позволяет уйти от дискуссии и критики, но теряет всякий смысл вне своего автаркического существования. Не могли бы Вы более детально препарировать к-н. фрагмент данного текста (автора), переведя его в привычноудобоваримую для нас трактовку.









С уважением, Микола З.

---

От	Pout
К	М.Згурски (24.03.2003 17:01:37)
Дата	24.03.2003 23:09:16

"Тонкая структура". История одного слова

---

М.Згурски сообщил в новостях
следующее:90279@kmf...

> >И разумеется "негативно" критикуя то, что во Франции называлось в
70х basic marxism , ФКП-шный "мейнстрим". Аналог нашего пожнего
сусловского ВПШ, наверно

сбой небольшой был, видимо. Но любой сбой может попортить. Дело в том,
что при передаче в форум интефейс съел в соседнем моем посте это слово.
Там стояла угловая скобка и далее латинская буква "в", при передаче
текст после скобки сглатывается, кажется так. Повторяю тот кусок

(Бурдье)"Я имею в виду тот " basic marxism " , как говорит Жан-Клод
Пассрон, который расцвел в последние годы во Франции. Этот
автоматический язык,
работающий самостоятельно, но совершенно вхолостую, позволяет, с помощью
небольшого числа простых понятий, говорить обо всем при минимуме усилий,
не понимая при этом ничего"

>о тонкой структуре (это термин из квантОв -расщепление атомных
> уровней,приводящее к именно тем особенностям видимого спектра, которые
и
> НАБЛЮДАЮТСЯ)
>


> ИМХО, меня часто настораживает употребление новых слов путем
калькирования их из лексики западных свободных интеллектуалов (или
радикалов). В русскоязычной версии, несмотря на ныне существующий
разнобой, скорее носящий показной, внешний характер, в отличие от
эзотерического западного новояза, сформировался почти у каждого
гуманитария общий научный <строй> и <язык>, который все понимают, для
экзотерического общения. Поэтому Всякое вводимое в публичное обращение
слово нуждается в соотнесении с системой <координат>, т.е. со
сложившейся у нас традицией (мэйнстримом, если хотите) и нахождении для
него соответствующих референтов и коррелятов.

Это не совсем так. Во-первых, есть проблемы перевода и самих узловых
слов(иногда они гнездами идут), и текста. У французов (в отличие от
немцев) ценятся и расцениваются как мыслители такие люди, которые
"имеют свой неповторимый стиль" и говорят как хорошие писатели , т.е .
большой мыслитель - это Писатель,например Паскаль,Монтень, Ларошфуко,
Монтескье, это в общем и нам близко (Пушкин скажем). Первым вообще
философом.который из прынцыпа стал писать на родлном простонародном
языке осин, а не на латыни,"как полагалось", стал Декарт. Это был
прорыв. Его и сейчас читать можно без напряга -поэтому. И с него и
началсь философия Нового времени.

Если б я начал приводить детали грызни переводчиков Бурдье,это значило
бы - занять все доступное место,но можно для иллюстрации пример дать.
Это из файла в Копилке,послесловие к "Манифесту" праксиса. Речь идет о
названии книги.
=======

Трудности в передаче всей полноты мысли П. Бурдье начинаются уже с
перевода названия книги. В нем автор сконцентрировал всю сущность своего
подхода к практике, пытаясь отмежеваться одновременно от экономизма,
логицизма и психологизма и показать ту нерасчетливую рациональность, что
ей свойственна. В самом деле: - что это? <Логика
практики> воздавала бы дань объективизму, структурализму и пассивной
роли агента, производящего практики. Если же это перевести как
<Практическое чувство>, то тем самым обозначился бы, с одной стороны,
частичный возврат к <Философии духа> Г.В.Ф. Гегеля, а с другой - поворот
к субъективизму и психологизму, отсылка к сознанию, которой так
стремится избежать П. Бурдье. Мы интерпретируем как
<Практический смысл>, но не так, как он понимается в логике,
социолингвистике или опять же в психологии. Здесь существенна не
<логическая> или <концептуальная> составляющая, а то, что идет от
чувства, от практического, неразмышляющего освоения и присвоения
социального мира. в этом случае - чувство, ощущение, чутье и лишь
потом смысл как возможность мышления. <Практический смысл> надо понимать
как <практичность>, <сметку>, <практическое чутье>, <чувство игры>, как
умение совершать нужные действия без предварительного обдумывания или
расчета
======
НО духа у переводчиков не хватило, чтобы принять русский термин -
СМЕТКА.


Во-вторых, извините, концепты эти вовсе не самопал. И система концептов
есть в каждой крупной системе,это нормально. Некоторые идут в традицию.
У немцев (крупняка) у каждого свой набор - Кант, Фихте,Гегель и т.д,
Гуссерль,Хайдеггер, но есть и общий для традиции"переходящий набор".
Хабитус - это не придуманнное"слово", это традиция. (И таких
"латинизмов"еще достаточно - doxa /докса, еще causa sui, еще более
редкое - illusio ). Д. Юм одним из первых указал, что привычка (habit)
способна обосновывать мышление и поступки людей .Марсель Мосс уже его
поднимал как узловое. До этого были Хейзинга и - см. ниже, "hexis" -
даже Аристотель.

Вот как говорил Мосс (ученик Дюркгейма , основателя социологии, в том
числе французской традиции)
------
ГАБИТУС
Обращаю ваше внимание на то, что я говорю habitus на настоящей
латыни, понятной во Франции. Слово это передает суть дела
несравненно лучше, чем "привычка" (habitude)... "навык" (acauis) и
"способность" (faculte) в истолковании Аристотеля... Оно обозначает
не те метаф*изические привычки и таинственную "память", о которой
говорится в солидных томах или в небольших и знаменитых
диссертациях. Эти "привычки" варьируют не просто в зависимости от
индивидов и их подражательных действий, но главным образом в
зависимости от различий в обществах, престиже, обычаях и модах.
Необходимо видеть техники и деятельность коллективного
практического разума там, где обычно видят лишь душу и ее
способности к повторению.

М. Мосс. Техники тела
--------


Почему Бурдье использует это _слово_ (его после него стали упоминать
не на латыни. Это знак что слово пошло в дело)

Коротко он сам и ответил .

(мой корявый перевод коротенькой статьи "хабитус" в раговорном стиле из
Б- Лексикона)

" Хабитус, смысл слова - это , коротко говоря - "то, что приобретено"
.... Но почему же не сказать по простому -"привычки" ? Привычка
считается спонтанно повторяемой, механической, автоматической, скорее
производенной чем _производящей_. Итак, я хотел настаивать на идее, что
хабитус- это нечто вроде генератора мощности."

У хабитуса есть еще более простой , совсем "телесный", коррелят. Это
от Аристотеля. Экзис (hexis), телесный склад,походка, манера держать
тело. См. описание фотографии из книги - в гостиной "стиля Людовика
14", как значителен "экзис". Сидят люди на креслах...и все. Как много за
этой манерой "держать себя"

[П. Бурдье настаивает на том, что для социальных наук в целом настало
время преодолеть фиктивную альтернативу субъективизм-объективизм. Здесь
имеется ввиду оппозиция между твердолобым субъективизмом, упорно ищущем
место, где возникают <акты чистого творчества> индивидов, несводимые к
их структурной детерминации (т. е. сознание), и противостоящим ему
<объективизмом> (<структурализмом>), полагающим, что структуры возникают
сами собою, посредством <некоего рода теоретического партеногенеза>. (из
того же файла)


> Обычно это называют рефреймингом, который ИМХО связан с
<новошаманским дискурсом пpаксиса>. "Птичий" язык ИНОГДА позволяет уйти
от дискуссии и критики, но теряет всякий смысл вне своего
автаркического существования. Не могли бы Вы более детально
препарировать к-н. фрагмент данного текста (автора), переведя его в
привычноудобоваримую для нас трактовку.
>
>
Я просто не знаю ни этого слова,ни этого НЛПшного(видимо)расклада.
И повторю - одно из качеств системы-Б - честная игра. Fair play. Не
мухлежка ,не химиченье со словами ради какого-то профита, тем более не
"программирование"или манипуляция ни в каком смысле. А поиск _точных_
слов для "нутряных" вещей, точней, мысли, которая по разному размещается
в слова и наконец успокаивается в одном термине.

Пока ограничусь тем примером что дан и еще одним "политическим illusio".

Попробуйте контр-аргументировать. Что на языке "осин" нужны слова
сметка(тут я согласен), привычка, манера держать себя. А не латинизмы.

(Игра- на политическом поле. Подбираются именно для этого поля корреляты
слова "вовлеченность". Сразу скажу, что в слчае других
олей,напр.экономического, более близкие корреляты -другие. А
средне-взвещенное - одно. Illusio)
======
чутье политической игры, позволяющее политикам предвидеть позиции других
политиков, делает также и их самих предвидимыми для коллег. Предвидимыми
и, следовательно, ответственными в значении английского responsible, т.
е. компетентными, серьезными, надежными, одним словом, готовыми с
постоянством, без сюрпризов и шулерства, играть ту роль, которая им
предписана структурой игрового пространства.

Именно эта основополагающая приверженность самой игре, illusio,
involvement{[iv]}, commitment{[v]} представляется абсолютным
требованием политической игры, инвестированием в игру, которое является
результатом и в то же время условием функционирования игры. Перед
угрозой исключения из игры и потери прибылей, которые из нее
извлекаются, идет ли речь о простом удовольствии, получаемом от игры,
или о всех материальных и символических преимуществах, связанных с
владением символическим капиталом, все те, кто имеет привилегию
осуществлять инвестиции в игру (а не быть низведенным до
индифферентности и апатии, аполитичности) вступают в негласный договор,
который предполагается в самом факте участия в игре, в признании ее тем
самым стоящей того, чтобы в нее играли, и которая объединяет всех
участников с помощью своего рода изначального сговора значительно
сильнее, чем все официальные или секретные соглашения. Эта солидарность
всех посвященных, связанных между собой одинаковой основополагающей
приверженностью игре и ставкам, одинаковым уважением (obsequium) к
самой игре и к неписаным правилам, ее определяющим, и одинаковым
основополагающим инвестированием в игру, монополией на которую они
обладают, и которую им необходимо продлевать, чтобы обеспечить
рентабельность своих вложений, наиболее очевидным образом проявляется,
когда игра как таковая оказывается под угрозой
=======

>
>
>
>
>
>
>
> С уважением, Микола З.

---

От	Pout
К	Pout (20.03.2003 09:30:54)
Дата	20.03.2003 20:52:32

Дискурс праксиса-2. Вовлеченность, поле игры, стратегия,"чувство игры".

---

>
> Так как понятие во-влеченности одно из самых тонких(и самых"вложенных"
> внутрь концепции),его сходу растолоквать сложно,оно вводится
после"поля"
> и вместе со "стратегиями". Но пришлось с самого начала оговорить эту
> тонкость.
>
> ---------
Дискурс праксиса-2

Игра, в-игранность, чувство игры,стратегия


Существуют отличные тексты "устного"типа ,но есть проблемы с точным (не
дословным)переводом их. Так, например, слово "игра" по французски очень
многосмысленно. Кстати, в русском языке появляются новые смыслы и
сочетания с этим словом,которые отсутстовали раньше. Есть и специфически
"французские"и "русские" игры, и "русские игры" в "своеобразном смысле ,
признанном "во франциях" -"русская рулетка". Но это ладно. Важны
оттенки, которые могут исказить смысл. Например, производное от
основного корня jeu(игра) -enjeux -ставка, в не цель. Не цель!
Неожиданно непросто переводятся даже узловые концепты, по-крупному.
Книга-манифест Бурдье озаглавлена "Практический смысл"(Le Sens
Pratique). Однако переводчики говорят, что с равным основанием это можно
было перевести"Практическое чувство". Дело нешуточное. Такая же история
была с такими же концептами Грамши - buono senso. Его так же переводили
на русский по-разному. Ниже употребляется другое узловое
выражение -"Чувство игры"(будет еще"чувство своего места" и "чувство
чужого места").

Там то же - sens de jeu - но уже другой перевод, "чувство", а не
"смысл".
Так что нужны для русской версии точные слова, свои. Предлагается
подобрать точные русские слова, не "практический смысл", а _сметка_.

Насчет в-игранности в поле- первый проясняющий комплект текстов.


Из Лексикона Бурдье. Одна из трех статей к термину illusio

Выделены в тексте ++----++ строки вошедшие в статью о термине (файл
лексикона)
Работа "Некоторые свойства полей" есть в зипе в Копилке целиком.

==============
..
--Синхронически поля выступают как структурированные пространства
позиций (или точек), свойства которых определяются их расположением в
этих пространствах и которые можно анализировать независимо от
характеристик тех, кто их занимает (и кто отчасти определяется этими
позициями). Для них характерны некоторые общие правила: несмотря на все
свои различия, поле политики, поле философии или религии, имеют
инвариантные законы функционирования. Это указывает на то, что создание
некой общей теории уже не является чем-то безрассудным, и что отныне мы
можем использовать то, что мы узнаем о функционировании каждого
отдельного поля, для исследования и интерпретации других полей

--Всякий раз, когда мы исследуем новое поле, будь то поле филологии ХIХ
века, современной моды или средневековой религии, мы открываем
специфические особенности, свойственные каждому отдельному полю, и
одновременно накапливаем знания об универсальных механизмах полей,
которые специфицируются в зависимости от вторичных переменных признаков.
Например, переменные, наблюдаемые в разных государствах, функционируют
таким образом, что такие универсальные механизмы, как борьба между
доминирующими и претендентами на их места, принимает различные формы. Но
нам также известно, что в любом поле мы обнаружим борьбу, для которой
каждый раз необходимо понять ее специфические формы

--Любое поле - будь то научное или какое-нибудь другое - определяется,
помимо всего прочего, через определение ставок [игры] и специфических
интересов, несводимых к ставкам и интересам, свойственным другим полям
(невозможно заставить философа участвовать в гонке со ставками
географии), и воспринимаемых только теми, кто самой судьбой был
предназначен для вхождения в это поле. Каждая категория интереса
предполагает безразличие в отношении других интересов и других
инвестиций, обреченных таким образом на то, чтобы восприниматься как
абсурдные и безумные или как возвышенные и незантересованные.

++Чтобы такое поле функционировало, необходимо наличие ставок и
индивидов, готовых играть в эту игру, а также обладающих габитусом,
содержащим в себе знание и признание имманентных правил игры, ставок и
т. п.++

Габитус филолога есть вместе с тем некое <ремесло>, набор техник и
ориентиров, совокупность <верований> (например, привычка придавать
заметкам такое же значение как и текстам). Это еще и свойства, связанные
с историей дисциплины (национальной и мировой), с ее позицией
(промежуточной) в иерархии дисциплин. Данные свойства одновременно
являются и условием функционирования поля и продуктом его
функционирования, однако не полностью: поле может довольствоваться
одобрением и освящением определенного типа габитуса, более или менее
полно сформированного помимо него.

Структура поля есть состояние соотношения сил между агентами или
институтами, вовлеченными в борьбу, или, если хотите, распределение
специфического капитала, который, являясь результатом предшествующей
борьбы, направляет последующие стратегии. Эта структура, лежащая в
основании стратегий, направленных на ее трансформацию, сама постоянно
вовлечена в игру. Основной ставкой борьбы, местом которой является поле,
выступает монополия на легитимное насилие (специфическую власть),
которая является отличительным свойством рассматриваемого поля. То есть,
в конечном счете, основной ставкой борьбы служит сохранение или
разрушение структуры распределения специфического капитала. (Говорить о
специфическом капитале - значит утверждать, что капитал имеет ценность,
лишь находясь в отношении с некоторым полем, а, следовательно, в
пределах этого поля, и что лишь при определенных условиях он обратим в
другой тип капитала. Достаточно, к примеру, вспомнить о неудаче Кардена,
который захотел перенести в область высокой культуры капитал,
накопленный в области высокой моды: последний из критиков искусства счел
своим долгом утвердить свое структурное превосходство как члена
некоторого структурно более легитимного поля, утверждая, что все что
делал Карден в отношении легитимного искусства было отвратительным,
навязывая таким образом его капиталу заведомо максимально низкий
обменный курс.)

Те, кто в определенной системе соотношения сил монополизируют (более или
менее полно) специфический капитал, основу власти или специфического
авторитета, свойственного полю, склонны к стратегиям сохранения -
стратегиям, которые в полях производства культурных благ стремятся к
защите ортодоксии, - в то время как держатели, наделенные меньшим
капиталом (часто являющиеся новичками, и как следствие, в большинстве
своем самые молодые) склонны к стратегиям разрушения, т. е стратегиям
ереси. Эта ересь, гетеродоксия, понимаемая как критический разрыв с
доксой, часто связанный с кризисом, выводит доминирующих из состояния
молчания и вынуждает их выступать в защиту ортодоксии, мышления здравого
[pensеe droite] и с права [de droite], для восстановления молчаливого
согласия с доксой.

Другое, уже менее заметное свойство поля. Все индивиды, вовлеченные в
поле, объединены некоторым общим набором фундаментальных интересов, а
именно тех, что связаны с существованием самого поля. Отсюда следует
объективное соучастие, подразумеваемое в любом противостоянии.

++Часто забывают, что борьба предполагает определенное согласие между
антагонистами по поводу того, что заслуживает борьбы и что оказывается
вытесненным в сферу <само собой разумеющегося> и оставленным в состоянии
доксы. Иными словами, речь идет о всем том, что конституирует
собственно поле, игру, ставки, всевозможные допущения, которые принимают
неявно, даже не зная о них, уже в силу самого факта включения в игру и
участия в ней. ++


Те, кто вовлечен в борьбу, способствуют ее воспроизводству, содействуя
более или менее полно в зависимости от поля, производству веры в
ценность ее ставок. Новички должны оплатить свое право входа, состоящее
в признании ценности игры (в ходе отбора и кооптации всегда большое
внимание уделяется знакам приверженности игре и инвестициям в нее) и в
практическом знании принципов ее функционирования.

Они обречены на разрушающие стратегии, которые, тем не менее, ввиду
угрозы исключения, остаются в пределах определенных границ.

++В действительности частичные революции, местом которых постоянно
является поле, не ставят под вопрос сами основы игры, ее фундаментальную
аксиоматику, основу предельных верований, на которых зиждется вся игра.
Напротив, в полях культурного производства , в поле религии, литературы,
искусства критическое ниспровержение оправдывает себя через обращение к
истокам, к началу, к разуму, к сути игры, выступая против банализации и
искажений, объектом которых оказывается эта игра.++

(Один из факторов, предохраняющих различные игры от тотальных
революционных потрясений, способных разрушить не только доминирующих и
их власть, но и саму игру - это, как раз, необходимость инвестиций -
времени, сил и т. п., - что само по себе предполагает вхождение в игру и
что, как испытания ритуалов инициации, способствует тому, чтобы сделать
немыслимым на практике полное и окончательное разрушение игры. Именно
таким образом оказались спасены целые культурные области - в присутствии
филологов невозможно не упомянуть филологию - благодаря цене, которую
предполагает накопление знаний, необходимых даже для разрушить их
формы.)

Через практическое знание принципов игры, которое негласно требуется от
новичков, в каждом акте игры присутствует вся ее история и все ее
прошлое. И не случайно одним из наиболее верных признаков
конституирования поля, помимо присутствия в произведении следов
объективной связи с другими произведениями, прошлыми или настоящими,
является возникновение корпуса консерваторов жизней (биографов) и
произведений (филологов, историков искусства и литературы). Они начинают
архивировать эскизы, наброски, рукописи, <исправлять> (право на
<исправление> есть легитимное насилие со стороны филолога) и
расшифровывать их - те, кто связан с консервацией всего, что
производится в поле, и кто заинтересован в том, чтобы сохранять и быть
сохраненным самим. Другим показателем функционирования отдельного
пространства в качестве поля являются присутствие следов истории поля в
самом произведении (и даже в жизни производителя).

Еще раз подчеркну тот факт, что принципом философских стратегий
(литературных и др.) является не циничный расчет, не сознательный поиск
максимизации специфической прибыли, но бессознательное отношение между
габитусом и полем. Стратегии, о которых я говорю, являются действиями,
объективно ориентированными на некоторые цели, которые могут и не
выступать как субъективно осознанные. В этом смысле теория габитуса
направлена на создание условий возможности науки о практиках,
отказавшейся от альтернативы финализма и механицизма. (Термин <интерес>,
который я употреблял несколько раз, также представляется весьма опасным,
поскольку ассоциируется с утилитаризмом, этой нулевой степенью
социологии. Иными словами, социология не может обойтись без аксиомы
интереса, понятого как специфические инвестиции в ставки, который
выступает одновременно и условием и результатом принадлежности полю.)
Габитус - система диспозиций, приобретаемых в процессе имплицитного или
эксплицитного обучения, которая функционирует как система производящих
схем - есть генератор стратегий, которые могут объективно
соответствовать объективным интересам их авторов, при этом не являясь
специально для этого предназначенными. Необходимо провести полный
процесс перевоспитания, чтобы избежать альтернативы между наивным
финализмом (который мог бы, например, написать, что <революция>,
приводящая Аполлинера к смелым нововведениям в стихотворении
<Понедельник улица Кристин> и другим поэтическим ready made, была
вызвана желанием встать во главе движения, намеченного Сандраром,
футуристами или Делоне), так и объяснениями механистического типа
(которые рассматривали бы эту трансформацию как обычный и
непосредственный результат социальных детерминаций). Поскольку
достаточно лишь позволить своему габитусу подчиняться имманентной
необходимости поля и удовлетворять вписанным в него [поле] требованиям
(что в любом поля составляет определение совершенства), агенты абсолютно
не осознают, что подчиняются каким-то обязательствам и еще менее того,
что они стремятся максимизации прибыли (специфической). Таким образом
они получают дополнительную выгоду воспринимать себя и быть
воспринимаемыми как совершенно незаинтересованные

Пьер Бурдье
Некоторые свойства полей
Сообщение сделано в Высшей Нормальной школе в ноябре 1976, по инициативе
группы филологов и историков литературы.
Перевод выполнен по Bourdieu Pierre, Quelques propriйtйs des champs //
Questions de sociologie. Paris: Editions de Minuit, 1984. P.113-120).


===========

" Некоторые свойства полей "

< Pour qu'un champ marche, il faut qu'il y ait des enjeux et des gens
prets a jouer le jeu, dotes de l'habitus impliquant la connaissance et
la reconnaissance des lois immanentes du jeu, des enjeux, etc.

On oublie que la lutte presuppose un accord entre les antagonistes sur
ce qui merite qu'on lutte et qui est refoule dans le cela va de soi,
laisse a l'etat de doxa, c'est-a-dire tout ce qui fait le champ
lui-meme, le jeu, les enjeux, tous les presupposes qu'on accepte
tacitement, sans meme le savoir, par le fait de jouer, d'entrer dans le
jeu.

Et de fait, les revolutions partielles dont les champs sont continument
le lieu ne mettent pas en question les fondements memes du jeu, son
axiomatique fondamentale, le socle de croyances ultimes sur lesquelles
repose tout le jeu. Au contraire, elles contribuent a rendre impensable
pratiquement la destruction pure et simple du jeu. >


(Expose < Quelques proprietes des champs >


==========


======

СТРАТЕГИЯ
(одна из статей Лексикона. Выделен текст статьи ++---++)

-+++ Понятие стратегии - это инструмент разрыва с объективистской точкой
зрения и с действием без агента, которое предполагает структурализм
(прибегая, например у к понятию бессознательного). Но можно отказываться
видеть в стратегии продукт бессознательной программы> не делая из нее
продукт сознательного и рационального расчета. Она есть продукт
практического чувства, как чувства игры, особой социальной игры,
исторически определенной, которая усваивается с детства через участие в
социальной деятельности, а именно, в детских играх, как в случае
Кабилии, а также в других странах. Хороший игрок делает в каждый момент
то, что нужно, что спрашивается и требуется игрой (некоторым образом
игра формирует человека). Это предполагает постоянное изобретание,
необходимое, чтобы адаптироваться к бесконечно разнообразным ситуациям,
никогда не бывающим совершенно идентичными. Это не обеспечивает
механическое подчинение эксплицитному, кодифицированному правилу (когда
таковое существует). +++Я описал, например, стратегию двойной игры,
заключающейся в том, чтобы подчиняться правилам, встать под защиту
права, но действовать в соответствии со своими интересами, делая вид,
что полностью подчиняешься правилу.

Чувство игры не безошибочно; оно неравномерно распределено как в
обществе, так и в команде. Иногда его недостает, особенно в трагических
ситуациях, когда призывают мудрых, каковые в Кабилии, например, часто
являются еще и поэтами и умеют завоевать свободу, применяя официальное
правило, позволяющее сохранить главное из того, что правило
предусматривало гарантировать. Но такая свобода изобретения,
импровизации, которая позволяет породить бесконечность действий, ставших
возможными благодаря игре (как в шахматах), имеет те же ограничения, что
и игра. Стратегии, адаптированные к тому, чтобы играть в кабильскую
(пред)брачную игру, которая не приводит к тому, что вовлекается проблема
наследования земли и угроза ее разделения (по причине ее неделимости при
равном распределении между agnats), не подошли бы для беарнской
(пред)брачной игры, когда нужно прежде всего сохранить дом или землю.

Очевидно, что невозможно поставить проблему в терминах спонтанности и
принуждения, свободы и необходимости, индивида и общества. Габитус, как
чувство игры, есть инкорпорированная социальная игра, ставшая натурой.
Нет ничего более свободного и, одновременно, более вынужденного, чем
действие хорошего игрока. Он совершенно естественным образом находится в
том месте, куда упадет мяч, как если бы мяч им управлял, но посредством
этого он управляет мячом. Габитус, в качестве социального, вписанного в
тело, в биологического индивида, позволяет производить бесконечность
актов игры, которые вписаны в игру как возможность и объективная
необходимость. Принуждения и требования игры, хотя они и не заключены в
коде правил, навязываются тем (и только тем), кто, в силу имеющегося у
них чувства игры, т. е. имманентного игре чувства необходимости,
подготовлен к их восприятию и выполнению. Это легко переносится на
ситуацию брака. Как я это показал в случае Беарна и Кабилии,
матримониальные стратегии являются продуктом не подчинения правилу, а
чувства игры, приводящему к <выбору> лучшей возможной партии. При этом
исходят из игры, которой, располагают, т. е. из козырей и плохих карт
(дочери, в частности), искусства играть, на которое способны, а также
эксплицитного правила игры - например, запретов или предпочтений в сфере
родства или законов наследования - определяющих ценность карт (мальчики
и девочки, старшие и младшие). А закономерности, которые можно здесь
наблюдать благодаря статистике, являются агрегированным продуктом
индивидуальных действий, ориентированных при помощи тех же самых
объективных принуждений (необходимость, вписанная в структуру игры или
частично объективированная в правилах) или инкорпорированных принуждений
(чувство игры неравномерно распределено, но оно имеется в высшей степени
повсюду, во всех группах).

- Но кто же устанавливает правила игры, о которых Вы говорите, и
отличаются ли они от правил функционирования обществ, изложение которых
у этнологов очень точно подводит к разработке моделей? Что разделяет
правила игры и правила родства?

- Образ игры, несомненно, наименее плох для изображения социальных
предметов. Однако он несет опасность. В самом деле, говорить об игре
значит наводить на мысль, что в ее начале стоит изобретатель игры,
номотет, который установил правила, учредил социальный контракт. Еще
хуже наводить на мысль, что существуют правила игры, так сказать
эксплицитные нормы, чаще всего писаные и т. п., тогда как в реальности
это гораздо сложнее. Можно говорить об игре, чтобы сказать: совокупность
людей участвует в регулируемой правилами действительности деятельности,
которая, не будучи обязательно продуктом подчинения правилам,
подчиняется /определенным закономерностям. Игра есть место имманентной
необходимости, которая является в то же время имманентной логикой.
Нельзя делать что бы то ни было безнаказанно. А чувство игры,
участвующее в той необходимости и в этой логике, есть форма знания этой
необходимости и этой логики. Тот, кто хочет выиграть в этой игре,
получить ставки, поймать мяч и т.п., например, сделать хорошую партию и
приобрести связанные с этим выгоды, должен иметь чувство игры, т. е.
чувство необходимости и логики игры.


Пьер Бурдье

От правила к стратегиям
(Бурдье П. Начала. Choses dites: Пер. с фр. /Pierre Bourdieu. Choses
dites. Paris, Minuit, 1987. Перевод Шматко Н. А./ - M.: Socio-Logos,
1994. - С. 11-57.)

==========
Лексикон


ЧУВСТВО ИГРЫ

" Искусство предвосхищать будущее игры, которое записано в траектории
настоящего состояния игры. "

(практические Основания, 1994 , стр. 45)


" Одно из преимуществ игроков с "чувством игры" связано с тем, что они
могут осуществлять "циническую"(экономию), так как в этом - смысл игры
; так хороший игрок тенниса при приеме мяча распологается видимым
образом не там, где ему скорей всего добраться до мяча; он размещается
_"не так как выгодно"_ для приема, и тем самым "притягивает" мяч туда
, куда его собираются направить. "

(практические Основания, 1994 , стр. 154 .)

см также: стратегия.


=======

http://www.homme-moderne.org/societe/socio/bourdieu/lexique/i/illusio.ht
ml

Лексикон Статья

ILLUSIO


< L'illusio comme adhesion immediate a la necessite d'un champ a
d'autant moins de chances d'apparaitre a la conscience qu'elle est mise
en quelque sorte a l'abri de la discussion : au titre de croyance
fondamentale dans la valeur des enjeux de la discussion et dans les
presupposes inscrits dans le fait meme de discuter, elle est la
condition indiscutee de la discussion...
L'illusio n'est pas de l'ordre des principes explicites, des theses que
l'on pose et que l'on defend, mais de l'action, de la routine, des
choses que l'on fait, et que l'on fait parce qu'elles se font et que
l'on a toujours fait ainsi. Tous ceux qui sont engages dans le champ,
tenants de l'orthodoxie ou de l'heterodoxie, ont en commun l'adhesion
tacite a la meme doxa qui rend possible leur concurrence et lui assigne
sa limite : elle interdit de fait la mise en question des principes de
la croyance, qui menacerait l'existence meme du champ. Aux questions sur
les raisons de l'appartenance, de l'engagement visceral dans le jeu, les
participants n'ont rien a repondre en definitive, et les principes qui
peuvent etre invoques en pareil cas ne sont que des rationalisations
post festum destinees a justifier, pour soi-meme autant que pour les
autres, un investissement injustifiable. >



(Meditations pascaliennes, Seuil, 1997, pp.122-123)

++++
< Pour qu'un champ marche, il faut qu'il y ait des enjeux et des gens
prets a jouer le jeu, dotes de l'habitus impliquant la connaissance et
la reconnaissance des lois immanentes du jeu, des enjeux, etc.
On oublie que la lutte presuppose un accord entre les antagonistes sur
ce qui merite qu'on lutte et qui est refoule dans le cela va de soi,
laisse a l'etat de doxa, c'est-a-dire tout ce qui fait le champ
lui-meme, le jeu, les enjeux, tous les presupposes qu'on accepte
tacitement, sans meme le savoir, par le fait de jouer, d'entrer dans le
jeu.
Et de fait, les revolutions partielles dont les champs sont continument
le lieu ne mettent pas en question les fondements memes du jeu, son
axiomatique fondamentale, le socle de croyances ultimes sur lesquelles
repose tout le jeu. Au contraire, elles contribuent a rendre impensable
pratiquement la destruction pure et simple du jeu. >
++++

(Expose < Quelques proprietes des champs > fait a l'Ecole normale
superieure en novembre 1976 a l'intention d'un groupe de philologues et
d'historiens de la litterature, in Questions de sociologie, Minuit,
1984, pp.114-116)


< L'espace des possibles caracteristique de chaque champ, religieux,
politique ou scientifique, etc., fonctionne, en vertu du principe de
division (nomos) specifique qui le caracterise, comme un ensemble
structure de licitations et de sollicitations, et aussi d'interdits
[...]. Et l'on pourrait montrer de la meme facon comment le desir se
specifie et se sublime, en chacun des univers proposes a son expression,
pour revetir des formes socialement approuvees et reconnues, celles de
la libido dominandi ici ou celles de la libido sciendi sciendi
ailleurs. >



(La misere du monde, Seuil, 1993, pp.1101-1102)

Voir : Nomos; Illusio (libido; investissement)

ILLUSIO
(libido, investissement)

< Libido serait aussi tout a fait pertinent pour dire ce que j'ai appele
illusio, ou investissement. [...] Une de taches de la sociologie est de
determiner comment le monde sociale constitue la libido biologique,
pulsion indifferenciee, en libido sociale, specifique. Il y a en effet
autant d'especes de libido qu'il y a de champs : le travail de
socialisation de la libido etant precisement ce qui transforme les
pulsions en interets specifiques, interets socialement constitues qui
n'existent qu'en relation avec un espace social au sein duquel certains
choses sont importantes et d'autres indifferentes, et pour des agents
socialises, constitues de maniere a faire des differences correspondant
a des differences objectives dans cet espace. >


(Raisons pratiques, Seuil, 1994, p.153)
enjeux -ставка, в не цель
========

---